ГЛАВА 9
Свернув в коридор второго этажа, Брайди опустилась прямо на пол. И сидела так: опершись спиной о стену, обхватив руками колени и блаженно улыбаясь. Подол ее юбки был весь мокрый. Но она уже забыла о том, что несколько часов скребла, ползая на коленках, плитки пола, и о вчерашнем неожиданном поцелуе Ника тоже забыла.
Этот город скоро снова будет процветающим!
Если бы Таггарт Слоан сказал эти слова лично ей, она бы назвала его лгуном. Но он говорил это Рут, а Брайди была уверена, что солгать вдове осмелился бы только полный идиот. Брайди могла бы назвать Слоана распутником, но никак не идиотом. Он даже обещал прислать своих людей, чтобы они помогли им с миссис Спайви привести отель в порядок. Вряд ли Слоан стал бы это делать лишь для видимости. Непохоже, чтобы он, таким образом, пускал пыль в глаза!
Просто Ник ошибся, он оказался неправ.
И теперь у нее есть реальное будущее. Она будет делать все возможное, чтобы привести этот запущенный отель в божеский вид. О, когда-нибудь он обязательно станет ее гордостью!
Девушка встала с пола и направилась к себе в комнату. Она прошла мимо дверей, за которыми жили мать и дочь Мэсси, и подумала, что должна быть благодарна миссис Мэсси, так как именно ее крики заставили выскочить Брайди в коридор. Громкие крики оказались лишь наставлениями, посланными вдогонку дочери, но если бы не они, то не пришлось бы услышать собственными ушами такую замечательную новость, принесенную Слоаном в отель.
— У меня все получится, — сказала она себе, открывая дверь комнаты. — При тетушке Мойре отель процветал, не хуже будут идти дела и у меня. — И открыв сумочку, вынула из нее рекомендательное письмо адвоката Толбота.
«Я ПОЙДУ В БАНК И ПРИВЕДУ В ПОРЯДОК СВОИ СЧЕТА. ПОРА ПРИНИМАТЬСЯ ЗА ДЕЛО», — подумала Брайди.
Сколько раз она твердила себе, что неплохо устроится здесь, в Потлаке. Поверить же в собственные заверения смогла она только сейчас. Поначалу, конечно, ей будет нелегко, особенно, если учесть, как незначительны ее сбережения. Но она постарается продержаться. Все с чего-то начинают, так почему бы ей не начать со своих четырехсот долларов.
«Посуда, — думала девушка, перебирая в шкафу свои платья, — достаточно ли здесь посуды? А еще столовых приборов, чашек, кастрюль… Скатертей! И, конечно же, нам придется найти кухарку. Рут просто физически не сможет готовить на всех постояльцев и одновременно выполнять свою непосредственную работу! — Выбрав, наконец, платье, которое наденет вместо мокрого, Брайди бросила его на кровать. — Месяц или чуть больше. Как мало у них времени! Интересно, знает ли в Потлаке кто-нибудь вообще, что такое водопровод? Здесь такие ужасные трубы. И такая грязная, ржавая вода! И туалет в конце коридора не работает…»
Сбрасывая с себя мокрое платье и переодеваясь в чистое, Брайди, не переставая, думала о том, что должна будет выбрать время, сесть как-нибудь с миссис Спайви, просмотреть все регистрационные и другие книги отеля.
Брайди подошла к зеркалу и принялась поправлять прическу, которая слегка растрепалась, пока она мыла плиточный пол. Но волосы не хотели слушаться, и потому она просто надела шляпку, прикрепив ее к прическе двумя длинными шпильками.
Ущипнув напоследок щеки, чтобы сделать их хоть немного румяными, взяла в руку сумочку и, позабыв о ноющих коленках, руках и плечах, поспешила к лестнице. Когда она спустилась в холл, вдовы Спайви там не оказалось, а Абнер, только что закончивший свою работу, собирался уходить.
— Ты прекрасно потрудился, Абнер! — похвалила его Брайди. — Теперь буквы, как новенькие.
Абнер кивнул и переложил банку с краской в левую руку.
— Да, мэм. Вы хотите, чтобы я нашел вам Рути?
— Нет. Объясни мне лучше, где находится банк. И телеграф.
Абнер кивнул.
— Телеграфа у нас нет. И если вы хотите послать телеграмму, то вам придется ехать в Прескотт. Или зайти в Баттерфилд, а уже оттуда ее отправят в Прескотт, взяв с вас небольшую плату. А вот как найти банк, я вам расскажу. — Абнер оперся локтем о лестничные перила и немного опустил голову, словно собирался сказать что-то по-настоящему важное и интересное. — Вам нужно, — глубокомысленно произнес он, глядя куда-то поверх плеча девушки, — спуститься на Крествью, пройти Пайрайт и свернуть на Квотс. Оказавшись на четвертом лестничном пролете, будьте осторожны, там в одном месте непрочно закреплен камень. На прошлой неделе я чуть не сломал себе там шею и…
— Я буду осторожна, — пообещала Брайди, беспокойно теребя в руках сумочку. Похоже, она выйдет отсюда не раньше сумерек. «ТАНЦЕВАЛЬНАЯ ЗАЛА, — подумала она. — НАМ ПРИДЕТСЯ ВЫКРАСИТЬ ЕЕ. НО НАЙДЕМ ЛИ МЫ, ИНТЕРЕСНО, ТАКУЮ ВЫСОКУЮ ЛЕСТНИЦУ, ЧТОБЫ МОЖНО БЫЛО ДОТЯНУТЬСЯ ДО ПОТОЛКА?»
— Видите ли, путь туда неблизкий, — продолжил Абнер, почесывая затылок. Его волосы, белые, как снег, были короткими и жесткими, и торчали на голове, словно иглы у ежа. — Но, тем не менее, — объяснял он, — когда вы окажетесь на Квотс, вы можете пойти либо на север, либо… да, вам лучше свернуть на юг и спуститься по лестнице на Синнабар, оттуда на Синистер. Потом, дойдя до угла, поверните направо и идите прямо до тех пор, пока не увидите кирпичное здание. Вы будете идти по южной стороне улицы, но если вам захочется вдруг перейти ее, не делайте этого перед старым театром, потому что там часто выгуливает свою собаку Фрэнки Лоуган, который…
Брайди с трудом сдерживалась, чтобы не заскрипеть от досады зубами.
— У этой улицы есть название? — нетерпеливо спросила она.
Но Абнер был так увлечен своей речью, что пропустил вопрос девушки мимо ушей.
— Рядом с этим кирпичным зданием вы увидите лавку мисс Беннетт. Говорят, в ее лавке появились новые товары. А следующее здание, что…
— Господи, Абнер! — Дверь кабинета вдовы с громким стуком распахнулась, и на пороге появилась она сама. — Если ты будешь так долго и нудно объяснять человеку, как ему попасть куда нужно, он просто не успеет туда попасть. Не проще ли было сказать мисс Кэллоуэй, что банк расположен на Синистер, в самом центре.
— В самом центре? — удивленно переспросила Брайди.
— О. Вы еще не привыкли к нашему языку. Все здания в городе расположены как бы одно над другим, а потому не имеет смысла посылать кого-то на северо-запад, северо-восток или говорить: поверните на юг на углу такой-то улицы. Все просто говорят: идите вверх или вниз. А говорить о том, что находится справа или слева вы можете только тогда, когда стоите лицом к городу. Наш отель расположен наверху, справа. Контора Баттерфилд — внизу на Джаспер, слева от центра. А банк расположен на Синистер, между Квотс и Синнабар, иными словами, в центре города. В самом его центре.
Брайди кивнула. Она подумала о том, что со временем сможет ко всему этому привыкнуть.
— Но, в любом случае, банк сейчас закрыт, — продолжала миссис Спайви. — Он работает с десяти утра до двух дня и ни минутой раньше или позже. Пунктуальность для нашего Декстера Хоубарта — превыше всего.
Ну что ж. Все те колесики и винтики, которые так энергично вращались в голове девушки, улавливая информацию, вдруг остановились. Сначала печальное известие о том, что в городе нет телеграфа, а теперь это. Но трагедии делать не стоит. Вполне можно отправить письмо вместо телеграммы. Пожалуй, так даже будет лучше. А что касается банка?
— Думаю, я схожу туда завтра, — сказала Брайди.
Вдова кивнула.
— Его найти совсем несложно. Гораздо проще, чем вам пытались доказать некоторые. — При этих словах она сердито посмотрела на Абнера, который тут же скрылся в танцевальной зале, так и не убрав за собой лестницу. — Я провожу вас завтра до банка, а заодно объясню, как пользоваться нашим новшеством, чтобы вернуться назад. Просто не верится, что проклятый Ник заставил вас в первый же день пройти весь этот путь пешком.
— Так что же это за новшество?
Вдова лишь махнула рукой.
— Легче показать, чем объяснить. Конечно, оно не очень-то надежно, тем более, что обслуживают его братья Маккри. Таг обещал взяться за них всерьез, когда решится вопрос с городом, но я в это что-то не верю: чересчур доброе у него сердце.
— Вопрос с городом? Но что это за вопрос?
— Таг собирается купить город.
— Что?!
Рут подошла к девушке и положила руку ей на плечо.
— Дорогая, думаю будет лучше, если вы присядете.
— Купить город! — Брайди никак не могла успокоиться. Она, Ник и все остальные ужинали в танцевальной зале. — Целый город! Почему вы не сказали мне об этом раньше?
Ник откинулся на спинку стула и отодвинул свою тарелку в сторону.
— Я и не думал, что это так важно.
— Разве можно такой факт относить в разряд маловажных? — Брайди прикусила губу. — Как может один человек купить целый город?
Смяв в руке салфетку, Ник положил на свою тарелку этот белый, начинающий медленно расправляться, шарик.
— Здесь этому не стоит удивляться, Брайди. Все давно уже привыкли к тому, что шахтерские городки принадлежат, как правило, одному человеку. Конечно, есть в Потлаке и исключения. Контора Баттерфилд. Пара-тройка лавок. И «Шмель». Этому человеку принадлежит теперь даже мой старый родительский дом, — прибавил он зло. — Я только сегодня об этом узнал. Похоже, город присвоил его себе за неуплату налогов. Говоря «город», я имею в виду, в этом случае, Слоана. И боюсь, очень скоро он вонзит свои когти и в ваш отель.
— Этого не будет никогда, — презрительно фыркнула Брайди, а про себя подумала: «ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ МОЙ ТРУП». Она коснулась рукой плеча Ника. — Мне очень жаль, что вы лишились своего дома.
— В принципе, я мало что потерял. — Он пожал плечами. — Я ходил смотреть на этот дом. Он почти развалился. — Взяв в руки ложку, с отсутствующим видом принялся ее вертеть. — В городе ходят слухи.
— Слухи?
— Говорят, что Слоан собирается подкупить вас. И, думаю, надеется сделать это как можно дешевле. Губы Ника тронула невинная улыбка. — Вы ведь понимаете, что городок наш небольшой, и все здесь на виду.
Его улыбка, казалось, на Брайди никак не подействовала.
— У него ничего из этого не выйдет. Это мой отель! И я собираюсь привести его в порядок. И потом, здесь дело принципа. Кто-то же должен дать отпор этому… этому ЧЕЛОВЕКУ. Кто-то же должен поставить его на место!
Заметив, что все сидящие за соседним большим столом, как по команде повернули головы и смотрят на нее, Брайди поняла, что говорила слишком громко. Почувствовав, что краска начинает заливать ей щеки, она прошептала:
— Извините.
Люди за соседним столом снова вернулись к своему разговору, и лишь брови вдовы так и остались удивленно приподнятыми.
— Вы сегодня явно не в настроении. — Ник улыбнулся и взял девушку за руку. — А я-то считал себя единственным человеком в мире, у которого есть веские причины ненавидеть Слоана.
Осторожно, но настойчиво высвободив свою руку, Брайди уставилась в свою тарелку. Она и сама не могла понять, почему так разволновалась и за что так злится на Таггарта Слоана. Ведь, как объяснила ей Рут, этот человек, купив Потлак, спас многих людей от банкротства. Город стоял на краю пропасти, и только у Таггарта хватило веры и денег, чтобы поддержать его.
Но «Шмель» она ему продавать не собирается, как бы сильно он этого не хотел. Сама не зная почему, Брайди верила, что в один прекрасный день этот отель станет для нее источником дохода. И никто не сможет ее заставить продать отель. Если уж на то пошло, она имеет полное право закрыть «Шмель» для постояльцев и превратить его в свой собственный дом, где в холле у нее будут валяться дрова и кудахтать куры.
Но почему она так сердится на этого Слоана? Ведь не ЕЕ сестру он убил. И даже в конкретном случае, что именно он убил Мэй, нет никаких доказательств. Она судит об этом только из слов Ника. Даже полиция Сан-Франциско не нашла оснований для ареста Слоана. Сам Ник вынужден был это признать.
И если рассуждать здраво, то ей не за что так ненавидеть этого человека. Он грубил тогда, в дилижансе, но и она не осталась в долгу. И потом, разве Слоан не хочет возродить этот город? Не останется равнодушной к новой жизни Потлака и она, Брайди. Продаст ли она отель или станет работать на его благо, в любом случае, из всего только выгадает.
Конечно, моральные устои этого человека весьма сомнительные. То, что она видела сегодня утром, хорошее тому подтверждение. Но какое ей до этого дело! Унаследовав семейную черту всех Кэллоуэй, Брайди довольно хорошо разбиралась в людях, но ее отношение к Слоану не поддавалось никакой логике.
— Брайди?
Когда Ник произнес ее имя и при этом легонько задел под столом ее ногу, девушка вздрогнула от неожиданности.
— Вы выглядите усталой, — сказал он заботливо. — Позвольте мне проводить вас до вашей комнаты.
«МИЛЫЙ НИК», — подумала Брайди, когда он помог ей встать из-за стола. Когда же он повел ее к лестнице, придерживая за локоть, девушка назвала его про себя ВНИМАТЕЛЬНЫМ НИКОМ. Открыв ключом дверь ее комнаты, стал уже НАСТОЯЩИМ ДЖЕНТЛЬМЕНОМ. Потом попросил разрешения войти и, когда Брайди кивнула, тотчас прошел в комнату следом за ней.
Первым делом Ник зажег лампу и огляделся по сторонам.
— Вижу, вы уже распаковали свой чемодан. Собираетесь остаться в этой комнате на какое-то время?
Брайди кивнула.
— Комнаты, в которых я буду жить, могут и подождать. Сейчас главное — подготовить номера для новых жильцов. Правда, завтра или послезавтра прибудут остальные мои вещи, и я просто ума не приложу, куда поставлю все свои чемоданы и коробки.
— Сдается мне, что у вас имеется практически все, чем должна располагать настоящая леди, — заметил Ник и показал на открытый чемодан. — Вижу, один чемодан вы уже распаковали. Наверное, комод забит до отказа?
Брайди утвердительно кивнула, а Ник глянул в сторону мраморного туалетного столика, уставленного самыми разнообразными предметами женского туалета.
— Итак, что мы имеем здесь? Расчески, гребешки, шпильки и прочие дамские безделушки. А также шкатулка для драгоценностей. Довольно-таки красивая шкатулка.
— Она принадлежала еще моей бабушке.
— А. Похоже, вы собираетесь задержаться здесь надолго.
Ник шагнул было к девушке, но, прежде чем он успел до нее дотронуться, она отступила назад.
— Я очень устала, Ник.
— Конечно. — Он понимающе улыбнулся. — Вы, должно быть, до смерти устали. Я ухожу, а вы ложитесь отдыхать.
Но прежде, чем Брайди успела открыть перед ним дверь, Ник перехватил ее руку и поднес к губам. Его губы были так теплы и мягки, как тяжелы и холодны — брелоки браслета.
Когда Мэллори отпустил руку девушки, ее браслет остался у него в руке.
Несколько секунд он смотрел на то, что лежало в его ладони, после чего поднял глаза на Брайди.
— Похоже, сломана застежка на вашем браслете. Вы должны быть осторожнее, Брайди. Это такая ценная вещь. Вы ведь не хотите, надеюсь, потерять ее.
Брайди потерла опустевшее запястье. Она не снимала этот браслет с того самого дня, как получила его от адвоката Толбота. И теперь, когда запястье ее освободилось от тяжести браслета, она чувствовала себя так, будто на ней отсутствовала существенная деталь одежды.
— Я позабочусь об этом, Ник, — пообещала она и протянула руку за браслетом.
Но Мэллори, словно и не собирался ничего возвращать. Он держал браслет в руке, легонько раскачивая, отчего глухо позванивали брелоки.
— Если хотите, я сделаю его вам сегодня вечером, а завтра утром верну.
— Нет, спасибо. — Почему, интересно, у нее дрожит голос? — Я не хочу выпускать этот браслет из поля своего зрения ни на минуту.
И, заметив, как удивленно поднялись брови Ника, девушка поспешила добавить:
— И дело не в том, что я вам не доверяю. Но, как это ни странно, такова воля моей тетушки. Я не должна расставаться с этой вещью ни на минуту.
Однако, Ник, как ни в чем не бывало, подмигнул Брайди и опустил браслет себе в карман.
— Не волнуйтесь. Ваш адвокат ни о чем не узнает.
Брайди почувствовала, что вот-вот взорвется.
— Ник! Верните мне браслет. Немедленно!
Ей показалось, что на какую-то долю секунды лицо Ника перекосилось от злости. Но тотчас неприятное это выражение сменилось обычной его милой улыбкой.
— Конечно, — сказал он, опуская руку в карман. — Извините меня, Брайди. Я и не знал, что вы так привязаны к этой безделушке. Давайте, я сам положу ее на место.
Увидев, что Ник направляется к туалетному столику, Брайди немного успокоилась, а он открыл шкатулку, вытащил из кармана браслет и, не глядя, положил его на место.
— Вот и все. Ваш браслет в целости и сохранности, — сказал Ник, закрывая крышку шкатулки.
Снова приблизившись к девушке, он потянулся на этот раз уже не за рукой. Не успела она опомниться, как Ник обнял ее и наклонился, чтобы поцеловать.
От этих его прикосновений Брайди невольно охватила дрожь, но она отвернулась, не дав их губам встретиться.
— Спокойной ночи, Ник, — произнесла она дрогнувшим голосом.
Когда до него дошел, наконец, смысл слов, сказанных девушкой, он отпустил ее.
— Вы на меня за что-то обиделись, Брайди?
— Нет, нет, — покачала она головой. — Что вы! Я просто очень устала.
— Понимаю. — Ник ласково улыбнулся. — Ну и болван же я!
Но когда Брайди направилась к двери, чтобы проводить его, Мэллори за ней не последовал. Напротив, он распахнул французские двери и вышел на балкон.
— Коммивояжеры, приехавшие с нами сюда, уже уехали, и теперь вдова отвела мне одну из тех комнат, что они занимали, — объяснил он многозначительно. — Она расположена на этом же этаже через две комнаты. И если ночью вам что-нибудь понадобится… — Он взглядом указал на балконную дверь.
«МИЛЫЙ НИК. ОН ТАКОЙ ВНИМАТЕЛЬНЫЙ».
— Спасибо, — поблагодарила его Брайди, — но я уверена, что буду спать крепким сном.
Брайди разобрала постель, переоделась в ночную рубашку, но несмотря на усталость, заснуть никак не могла.
Порывшись в ящиках туалетного столика, она нашла пачку своей личной почтовой бумаги, набор письменных принадлежностей и села писать письмо Уилли-невидимке.
Письмо получилось коротенькое, но дружеское и, как надеялась девушка, убедительное. Она приглашала этого исполнительного и аккуратного проводника, работа которого так ей запомнилась, на должность помощника управляющей отелем. Брайди решила, что Рут Спайви знает, как никто другой, особенности этого края и местный колорит, а Уилли умеет правильно и красиво сворачивать салфетки, расстилать постель и, вообще, знает массу таких, казалось бы, незначительных, но на самом деле важных тонкостей, без которых просто невозможно превратить «Шмель» в отель высшего класса. А это значит, что Рут управляла бы работой отеля в целом, в то время, как Уилли обучал бы тонкостям своего ремесла прислугу.
Рут была решительной и где-то даже дерзкой, а Уилли отличался деликатностью и аккуратностью.
В конце своего письма Брайди заверила проводника, что постарается удвоить его настоящее жалованье, которое в дальнейшем, как она надеялась, будет расти пропорционально процветанию отеля. Помимо жалованья она пообещала Уилли отдельную комнату и бесплатное питание, а также его жене и детям, если он женат, или думает жениться.
Сложив письмо, девушка запечатала его в конверт и надписала: УИЛЛИ.
Потом она написала другое, более официальное письмо мистеру Герберту Джейнуэю, представителю «Крест Лисинг Кампани». В этом письме Брайди объясняла, что хотела бы разыскать работающего у них проводника, известного под именем «Уилли — невидимка», который обслуживал ее во время путешествия в вагоне «Пальмира-де-Люкс». Извинившись перед Джейнуэем за доставляемые хлопоты, она просила передать Уилли вложенный в это письмо конверт, помеченный его именем.
Надписав адрес и заклеив конверт, Брайди спрятала его в сумочку, забралась в постель и стала думать о том, как скоро это письмо придет в Бостон. Вряд ли Уилли сумеет быстро приехать ей на помощь.
Уменьшив огонь в лампе таким образом, чтобы в окнах можно было видеть звезды, девушка откинулась на подушки. Было ли на земле другое место, где небо казалось бы таким близким, как здесь, и воздух так пьянил бы голову своей свежестью?!
«НИК ТАКОЙ МИЛЫЙ, — думала Брайди, рассеянно водя пальцем по одеялу. — Редко удается встретить настолько обаятельного и внимательного человека, как он. ИМЕННО ТАКИМ И ДОЛЖЕН БЫТЬ НАСТОЯЩИЙ ДЖЕНТЛЬМЕН. КАК они не похожи с Таггартом Слоаном! Ник никогда бы не…»
Брайди потрясла головой, стараясь отогнать от себя картину, непрошеным гостем засевшую в мозгу: Слоан берет под руку абсолютно голую женщину и увлекает ее в свой дом. И, наверное, прямиком в спальню! От этой мысли руки покрылись гусиной кожей.
— А куда, интересно, еще может повести голую потаскуху человек такого сорта?! — выпалила девушка так громко, что тут же прикусила язык, испугавшись, что миссис Мэсси, живущая через стенку, могла ее услышать.
— Постарайся не думать об этом, — сказала себе шепотом. — Это тебя только расстраивает.
Взгляд Брайди лениво блуждал по неярко освещенной комнате, пока остановился, наконец, на открытом чемодане. И она невольно подумала, что не нужно было ей тащить сюда столько вещей. Вещей, которые находятся сейчас где-то возле Флэгстаффа и с каждым днем приближаются к Потлаку. Ее чемоданы набиты ночными рубашками, повседневными платьями, а также платьями для катания в лодках, игры в бадминтон, крокет, для верховой езды. А еще там целый ворох бальных платьев. Да разве в Аризоне ей удастся покрасоваться хоть в одном из них?
«ДА, — ответила себе девушка мечтательно улыбаясь, — У МЕНЯ ВЕДЬ ЕСТЬ ТАНЦЕВАЛЬНАЯ ЗАЛА. И Я МОГУ ОДЕТЬ ОДНО ИЗ ЭТИХ ПЛАТЬЕВ И ПОСИДЕТЬ НЕМНОГО ТАМ…»
Представив себе такую картину, Брайди громко расхохоталась, но на этот раз прикрывать рот рукой уже не стала.
По крайней мере, украшений у нее не так много, попыталась успокоить себя девушка. И хотя она привезла с собой все свои драгоценности, но их можно по памяти пересчитать. Брайди принялась вспоминать, что лежит в ее шкатулке: пар двенадцать красивых сережек, все они маленькие, аккуратные и, за исключением одной пары с жемчугом, золотые либо серебряные; и еще одни сережки с бриллиантиками, которые Мойра купила ей в Париже; кроме того, в шкатулке должна лежать нитка жемчуга, такого же, что и в сережках, — эти украшения подарили Брайди родители в день ее шестнадцатилетия; еще у нее было около пяти ожерелий и восьми браслетов, которые вряд ли можно назвать дорогими. Конечно же, лежал в шкатулке ее старый браслет с брелоками. И новый, доставшийся ей от тетушки Мойры.
Брайди опустила ноги на пол и встала. Вот почему она никак не может уснуть! Подойдя к туалетному столику, она открыла шкатулку и нащупала в ней браслет.
Умея уже на ощупь безошибочно различать старый браслет от нового, она, все же, взяла в каждую руку по браслету, решив еще раз убедиться, что тетушкин браслет гораздо тяжелее.
Опустив, наконец, более легкий браслет назад в шкатулку, она закрыла ее и повернулась к кровати, сердито бормоча:
— Брайди Кэллоуэй, что, интересно, с тобой происходит? Нормальный человек на твоем месте уже давным-давно погасил бы лампу…
Ник был прав насчет застежки. Похоже, она действительно сломалась. Вырвав из своей густой шевелюры волосок, Брайди обмотала им несколько раз края застежки и завязала узлом, прибегнув к помощи пальцев другой руки и зубов.
— Правду говорят: голь на выдумки хитра, — прошептала она, чрезвычайно довольная своим изобретением. Подумав, что тетушка Мойра тоже не осталась бы равнодушной к тому, что она только что придумала, Брайди решила, однако, завтра же утром сходить к ювелиру и починить застежку на браслете. И, естественно, она будет присутствовать при его работе.
Еще раз убедившись, что застежка закреплена надежно, девушка затихла, в задумчивости перебирая брелоки браслета. Это украшение, бесспорно, самое дорогое из всего, что у нее было, и она успела к нему привыкнуть. Если бы не воля тетушки Мойры, Брайди не стала бы носить столь дорогую вещь днем и ночью, не снимая, а хранила бы браслет где-нибудь в сейфе.
Приподняв самый крупный брелок в виде диска, она прищурилась, пытаясь разглядеть изображенного на нем ангела, но огонь в лампе едва горел, и потому она видела лишь, как переливаются золото и серебро. Однако, она заметила, что серебряные брелоки уже не блестят так ярко, как раньше.
— Надо бы их почистить, — негромко сказала девушка, поглаживая брелоки. — Не волнуйтесь, мои милые, вы у меня будете сиять, как новенькие. Конечно, тетушка Мойра заботилась о вас лучше, чем я. Но я исправлюсь. — Брайди зевнула и, потянувшись, прибавила: — Только не сегодня. — И с этими словами она потушила лампу.
От постельного белья, которым была застелена ее кровать, пахло чистотой и свежестью, подушки были удивительно мягкими и, устроившись поудобнее, девушка положила руку под голову. Однако, почувствовав на лице холодное прикосновение металла, Брайди недовольно поморщилась и спрятала руку в браслете под подушку.
И сквозь дрему она подумала, что с тех пор, как надела этот браслет в гостиной адвоката Толбота, так ни разу его и не снимала, за исключением сегодняшнего вечера, да и то она рассталась с ним всего на каких-то полчаса. Каким далеким казался ей отсюда Бостон! Кора Толбот, должно быть, провела этот день в своем знаменитом саду, сплетничая о видных людях Бостона и потягивая лимонад, сдобренный изрядной порцией портвейна. Наверное, сидела так до тех пор, пока потеряла способность добраться самостоятельно до дома.
— Я рада, что сюда приехала, — прошептала Брайди засыпая и понимая, что как никогда искренна перед собой.
Ей снился Джонни, снилась та далекая, их первая и последняя ночь. Он кружил ее в лунном свете среди утесов и Брайди, снова превратившись в девочку, звонко смеялась. Потом Джонни уложил ее в траву, снял ночную рубашку и стал нежно ласкать ее тело. Когда же она заглянула ему в лицо, то увидела, что это совсем не Джонни, а другой… Это Таггарт Слоан ласкал ее. Это его нежные и сильные руки скользили по ее телу, гладили грудь, живот, бедра; осторожно, но настойчиво раздвигали ноги. И было очень жарко, слишком жарко для летней ночи. Когда же Таггарт Слоан припал к ее груди, Брайди почувствовала, что вот-вот сгорит, задохнется в этом нестерпимом зное. Уже не было мыслей о том, что он сделает ей сейчас больно. Если бы только она могла дышать, если бы только ей хватало воздуха…
Брайди проснулась от невыносимой жары, которая нарастала с каждой минутой. Еще наполовину сонная, она пробормотала:
— Подожди, подожди, — и сбросила с себя одеяло.
И только потом до нее дошло, что ей все так же жарко, и она давится удушливым кашлем.
Девушка спрыгнула с кровати и открыла глаза. Потрясенная, она уставилась на рыжие языки пламени, пожирающие занавески и подбирающиеся к ее постели. Чувствуя, что задыхается от дыма, и режет в глазах, Брайди бросилась к двери. Потом, вспомнив о сумочке, она подбежала к столику, схватила ее и выскочила в коридор.
Там опустилась вдруг на колени, почувствовав, как дрожат ее ноги и закричала пронзительным, испуганным голосом:
— Пожар! Пожар!
