ГЛАВА 22
– Где Майкл?
– Он во дворе вместе с Бадру, – с трудом проговорила Клер: она не могла придти в себя от испуга. – Форчен, пожалуйста… Пожалуйста, позволь мне объяснить…
Его пальцы крепко сжимали ее запястье; его голос был спокоен, но в нем звучали нотки гнева.
– Я же говорил тебе, Клер, что ты никогда не должна позволять Тревору Венгеру приближаться к Майклу. Черт возьми, ты дала мне слово! Я доверял тебе!.. – он посмотрел исподлобья и взял из рук золотую шкатулку.
– Форчен…
– Значит, он заплатил тебе, – произнес О'Брайен с таким презрением в голосе, что Клер вздрогнула.
Она глубоко вздохнула и подняла голову.
– Он – дедушка Майкла и любит своего внука…
– Черта с два! Я знаю, как он обращался со своей дочерью, и не собираюсь спорить об этом. Он пытается забрать у меня Майкла, неужели ты не понимаешь? Ты же обещала мне!
Форчен развернулся и бросил шкатулку о камин.
Клер почувствовала, как что-то разбилось внутри ее.
– Форчен, он любит Майкла, и я собиралась сказать тебе…
– Клер, я говорил с Пенти и Бадру. Один из них всегда должен быть с Майклом. Ты больше никогда не будешь оставаться с моим сыном наедине!
– Форчен, ты не можешь…
– Нет, могу, – твердо произнес он. – Я не могу доверять его тебе. Майкл больше никогда не увидится с Тревором Венгером, никогда, пока я жив!
– Форчен, пожалуйста, выслушай меня! – почти обезумев от горя, выкрикивала Клер.
– Я знаю Тревора Венгера, а ты – нет!
Форчен прошел мимо Клер, с шумом распахнул дверь и захлопнул ее за собой. Она смотрела на дверь и чувствовала, как слезы навернулись на глаза. Клер понимала, что навсегда потеряла любовь, которая зарождалась в сердце Форчена.
Она прислонилась к двери, слезы катились по ее щекам. Клер молилась о том, чтобы Форчен, успокоившись, изменил свое отношение к происшедшему. Она повернулась лицом к двери и прижалась к ней лбом; она плакала и не могла остановить своих слез и рыданий, которые сотрясали ее тело.
Вечером ни Форчен, ни Майкл не появились за ужином. Клер подумала о том, что, видимо, Форчен пытается отдалить ее от сына. До полуночи она сидела в гостиной, прислушиваясь к ночным звукам. Где они могут быть? В конце концов Клер поднялась наверх и, одев рубашку и халат, села у раскрытого окна и стала смотреть на дорогу.
В два часа ночи она услышала звук подъехавшей коляски и выглянула в окно. Клер увидела, как Форчен на руках вносит в дом Майкла. Она слышала, как он шел по коридору к комнате Майкла, затем его шаги прозвучали у дверей ее спальни.
Клер затаила дыхание, вспоминая прошедшую ночь, их разговор и страстные ласки. Но он прошел мимо ее комнаты, и она услышала, как хлопнула дверь спальни, которую он занимал раньше.
Она подбежала к его комнате и постучалась. Форчен открыл дверь. Его непослушные волосы были взъерошены, на щеках и на подбородке появилась щетина. Не спрашивая разрешения, Клер прошла в спальню и, закрыв за собой дверь, прямо посмотрела ему в глаза. В комнате горела только одна лампа, которая отбрасывала на стены длинные замысловатые тени.
– Где был Майкл? Ты мог бы предупредить меня, что уезжаешь надолго, – сказала она; сейчас ей хотелось взять Форчена за руку, упасть перед ним на колени и умолять забыть о том, что произошло утром.
– Он был со мной, спал на диване в моей конторе, и я заботился о нем, – словно отсекая слова, произнес Форчен. Клер видела, что его гнев оставался таким же, как и прежде. Он не хотел, чтобы она находилась в его комнате.
Клер поджала губы.
– Форчен, у тебя нет никаких причин вести себя…
– Он пытался убить меня, – начал он холодно. – И он убил Мерили. Венгер не способен любить. Майкл ему нужен только для его личных целей, и рано или поздно он попытается похитить его. Я не хочу спорить с тобой, Клер.
Они стояли лицом друг к другу; ноги Форчена были широко расставлены, руки на бедрах, его голубые глаза сверкали яростью. Клер поняла, что окончательно потеряла его уважение. Она почувствовала, как слезы навернулись на глаза. Но она не могла заплакать перед ним. По его взгляду она поняла, что он не хочет видеть ее в своей комнате и попросит ее уйти.
Она развернулась и, выбежав из комнаты, бросилась по коридору, услышав за собой звук закрывающейся двери. В своей комнате она упала на кровать и уткнулась лицом в подушку, надеясь приглушить свои рыдания.
Три дня спустя Клер попросила Бадру отвезти записку Венгеру.
– Мэм, мне не следует делать этого.
– Ведь мистер О'Брайен не запрещал тебе встречаться и разговаривать с ним?
– Нет, мэм.
– Я должна сообщить мистеру Венгеру, что он больше не увидится с Майклом.
– Да, мэм.
– Спасибо, Бадру.
Клер смотрела ему вслед. Как поведет себя Тревор: разразится таким же гневом, как и Форчен, или смирится с его решением? А может быть, именно теперь он попробует похитить Майкла?
Она вытерла лоб. Голова раскалывалась от боли. Чувствуя себя в изоляции, Клер плохо спала по ночам. Форчен всегда забирал Майкла с собой и избегал ее. За последние три дня они пи разу не собирались вместе за столом, и Клер не знала, повторится ли это когда-нибудь вновь.
Прошло еще две недели. Установились теплые сентябрьские дни. Ее отношения с мужем не улучшились. Майкл постоянно был под наблюдением или Бадру, или Пенти, которая почти всегда находилась с ним в комнате. Мальчик стал слишком серьезным и угрюмым. Клер сердилась на Форчена: он абсолютно не хотел замечать того, что творилось с сыном.
И следующая неделя прошла без изменений. Каждое утро Клер занималась с Майклом сама. Она потеряла всякий интерес к знакомству с новыми людьми.
Однажды утром, когда она выходила из галантерейного магазина, к ней подошел Аларик. На нем была гражданская одежда: серый пиджак и брюки. В широкополой шляпе, сдвинутой немного на глаза, он выглядел просто потрясающе. Он остановился перед ней. Клер взглянула на него и тут же поняла, что он разговаривал с Форченом.
– Клер, я хочу поговорить с тобой, – начал он, оглядываясь на коляску. – Давай я прокачу тебя. Я знаю одно место, где можно спокойно поговорить.
Она понимала, что их встреча может вызвать пересуды, но сейчас это совсем не волновало ее. Большего вреда их отношениям с Форченом она причинить не сможет. Клер кивнула. Аларик подал ей руку и помог сесть в коляску. Откинувшись на спинку сиденья, она расправила свое платье. Аларик сел рядом с ней и, взяв вожжи, тронул лошадей. Когда они выехали на дорогу, он повернулся к Клер.
– Я разговаривал с Форченом. Он вне себя от ярости из-за того, что ты возила Майкла к Венгеру.
Стараясь не заплакать, она отвернулась. Клер боялась, что жалость Хемптона лишит ее всякого самообладания.
– Клер, сделанного не поправишь… Форчен прав насчет Венгера. Я нашел его после той порки, которую устроил ему Тревор. Он намеревался убить Форчена медленно и страшно; запоров его до полусмерти, он бросил его, связанного, в лесу умирать от голода. Только дьявол способен так обращаться с мужем собственной дочери и отцом своего внука.
Клер вытерла глаза. Аларик обнял ее за плечи. Она повернула голову и взглянула на него.
– Аларик, не делай хуже, давая повод для сплетен, – произнесла она, убирая его руку.
– Хорошо. Сейчас мы выедем из города и тогда сможем спокойно поговорить.
Они ехали молча, пока наконец не увидели небольшую дубраву, растущую на холмах. Повсюду виднелись остатки оборонительных сооружений. «Неужели весь Юг был так же исковеркан, как и Атланта?» – подумала Клер, видя эти отголоски войны. Новый Орлеан и Натчез были не так сильно разрушены, но она слышала, что Виксбург – сплошные руины.
Ее мысли вновь вернулись к Форчену: ни о ком другом она и думать не могла. Аларик остановил лошадей под сенью старого дуба и, повернувшись обнял ее.
Самообладание покинуло Клер, и она разрыдалась, сидя неподвижно и сложив руки на коленях.
– Аларик, я очень люблю его. А Майкл и Венгер, кажется, понравились друг другу. Тревор очень хорошо относится к мальчику. Ведь он – его родной дедушка.
Крепко сцепив руки, она попыталась успокоиться.
– Клер, будь я на месте Форчена, я бы не разрешал, чтобы Майкл встречался с ним. Только настоящее чудовище могло сделать то, что он сделал О'Брайену. Я уверен, что Мерили страдала, когда он заставил ее вернуться домой вместе с ним.
Вытерев глаза платком, Клер отстранилась от Аларика и посмотрела на него. У Хемптона не было ни взрывного характера Форчена, ни его безжалостности, ни его твердости. Но даже он считал Венгера чудовищем. Видимо, оба они, и Аларик, и Форчен, разглядели в Венгере что-то такое, чего не заметила Клер.
– Ты не позволил бы ребенку даже разговаривать с дедом?
– Если бы его дедом был Тревор и относился бы ко мне так же, как к Форчену, – не позволил бы.
– Кажется, он любит Майкла… Ну, если ты так считаешь… Сколько же Форчен будет…
Клер не договорила. Слезы навернулись ей на глаза, и она заплакала. В конце концов Клер взяла себя в руки и вытерла слезы.
– Прости меня, пожалуйста. Все сделано, и ничего нельзя исправить.
– Все можно исправить… Скажи ему, что была не права и что сильно раскаиваешься. Потребуется время, но в том, что не касается Венгера, Форчен очень рассудителен. Ты уже завоевала его однажды… Тогда он был еще более зол… Вы снова будете вместе.
– Не думаю, – ответила Клер, рассматривая шелестевшие над их головами листья. – Он очень сердит на меня и сказал, что никогда не доверится мне вновь.
– Он изменится, потому что любит тебя.
– Нет, он только начинал любить… А теперь все кончено.
– Не думаю, что все потеряно, – спокойно сказал Аларик. Клер взглянула на него. Он протянул руку и смахнул слезы с ее щеки. – Ах, Клер, как жаль, что ты влюблена в него. Я увел бы тебя…
Она улыбнулась и коснулась его руки.
– Ты такой добрый, Аларик.
– О Боже… Еще ни одна женщина не говорила мне, что я добрый.
Клер вновь улыбнулась ему, понимая, что он пытается развеселить ее.
– Он постоянно забирает Майкла, и я почти не вижусь с ним. Мальчик замыкается в себе.
– Майкл справится с этим. Форчен успокоится и, когда уйдет его злость, увидит, что делает… А пока скажи ему, что раскаиваешься… Скажи, что любишь его.
– Не думаю, что это имеет для него какое-либо значение.
– Клер, никогда не пытайся больше отвезти Майкла к Венгеру.
Она посмотрела ему прямо в глаза. «Неужели я подвергала Майкла такой опасности?» – пронеслось в ее голове.
– Кажется невозможным, что его собственный дедушка может быть чудовищем, – тихо произнесла она.
– Он и есть чудовище. Ты же знаешь, что ко всему на свете я отношусь намного проще, чем Форчен, но в том, что касается Тревора Венгера, я полностью согласен с ним.
Клер задрожала, осознав свою потерю. Ей хотелось, чтобы сейчас рядом с ней был Форчен.
– Мне пора ехать домой.
Аларик кивнул, погладил ее по щеке.
– Я сделаю все, что смогу… Он успокоится. Клер не верила, что у него это получится.
Она знала, как непреклонен может быть Форчен. Клер ехала не замечая ничего вокруг и пришла в себя, только когда Аларик остановил лошадей перед дорожкой к их дому. Она поняла, куда они приехали, лишь когда Хемптон вышел из коляски и передал ей вожжи.
– Мы встретились у магазина, – сказала Клер. – Я отвезу тебя назад…
– Ерунда. Всего несколько минут ходьбы. А теперь улыбнись и скажи Форчену, что поступила опрометчиво.
Клер улыбнулась и кивнула головой.
– Спасибо, Аларик.
– Запомни, что в любое время суток ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь и на мою блестящую компанию.
– Спасибо, я запомню.
Клер свернула на дорожку и посмотрела на их дом, который теперь казался ей таким большим и пустым.
* * *
Через четыре дня она обнаружила задержку месячных. Каждый день она смотрела на календарь, не смея ни надеяться, ни думать об этом, и все же в глубине души она знала, что хочет ребенка Форчена независимо от того, простит он ее или нет.
Прошла еще неделя. С каждым днем у нее крепла надежда, что она носит его ребенка.
Форчен вышел с завода и отправился в свою контору. Взглянув на пустой диван, на котором всегда, свернувшись калачиком, сидел Майкл и читал книжку, О'Брайен пожалел, что сейчас сына нет рядом. Он зажег лампу и сел за стол поработать со своими бумагами. Кэлу и Софии пришлось отложить свою поездку в Атланту, и сейчас Форчен был рад этому, потому что ему не хотелось развлекать даже собственного брата.
Гнев, вызванный тем, что Клер возила Майкла в дом Венгера, понемногу утихал. О'Брайена поразило то, что Тревор отпустил их домой. Он мог запросто забрать Майкла и воспрепятствовать возвращению Клер, и тогда Форчен не узнал бы об этом несколько часов.
Он до боли стиснул зубы. Облокотившись на кресло, он откинул рукой волосы со лба. Рукава его рубашки были завернуты, и Форчен увидел у себя на руке чернильное пятно.
– Снова работаешь допоздна, – услышал он веселый голос и увидел входящего Аларика.
– Да. Если бы ты стал работать со мной, мне бы не пришлось делать этого.
– Все равно ты бы работал столько же, – ответил Аларик, усаживаясь в кресло и перекидывая ногу через ручку.
– Не надо читать мне нотаций.
– Не буду. Ты выглядишь несчастным, Клер несчастна…
Форчен поднял голову, ярость вновь закипала в нем.
– Значит, ты уже утешил ее.
– Не начинай, Форчен, – сказал Аларик. – По-моему, она даже не догадывалась о моем присутствии и с трудом поддерживала разговор…
О'Брайен отбросил ручку и посмотрел на лампу.
– Аларик, не будем больше возвращаться к этому.
– Я сказал ей, чтобы она поговорила с тобой.
– Я не хочу разговаривать с ней об этом.
– Она раскаивается… Вспомни, ты женился на смелой, независимой женщине, которая сама привыкла принимать решения и поступать так, как считает правильным. Ты прекрасно знаешь, что она никогда бы не стала подвергать риску жизнь Майкла. Клер совершила ошибку. Ты в своей жизни не делал подобных?
Волна гнева накатила на Форчена.
– Аларик, ты испытываешь мое терпение. Странно, что Венгер не забрал Майкла и не отправился с ним тем же утром в Европу. И если что-нибудь случится со мной, ты ведь знаешь, он немедленно отнимет у нее сына.
– В таком случае, ты не должен оставаться на работе так поздно.
– Я вооружен и очень осторожен, к тому же в течение последних трех недель со мной каждую ночь Бадру.
– Я не видел его сегодня.
– Его нет. Я не думал, что задержусь так долго.
– Могу остаться с тобой.
– Нет, спасибо… Со мной все будет в порядке, да и работу нужно завершить.
– Хорошо. Я ухожу и оставляю тебя одного. Хорошенько посмотри на своего сына и на то, что ты делаешь с ним. Майкл уже не тот счастливый малыш, каким был прежде.
– Он все забудет и снова станет прежним.
– Форчен, забудь о Треворе и приглядись к Майклу и Клер.
– Черт побери…
Аларик поспешно встал. В тот момент, когда Форчен отодвинул свой стул, он уже был у двери.
– Ухожу…
Он исчез. Его шаги громко отзывались в пустом здании.
Форчен посмотрел на темные окна и вновь сел за стол, склоняясь над книгами. Перед его глазами возникло бледное лицо Клер… Он вспомнил, как ее руки обнимали его за шею, а ее тело прижималось к нему… Как только видение ушло, он тут же вспомнил тот страшный момент, когда он думал, что Венгер забрал Майкла. Он не может простить ей того, что она сделала и что нарушила свое слово.
– Черт побери, – буркнул Форчен, пытаясь сосредоточиться на цифрах в книге.
Когда О'Брайен снова посмотрел на часы, была уже полночь. Погруженный в работу, он потерял счет времени и не понимал, что на улице ночь.
– Еще немного, – сказал он, переворачивая страницу.
Вдруг что-то щелкнуло в коридоре.
Форчен поднял голову и прислушался. Его рука потянулась к револьверу, который лежал у него на столе. Это был всего лишь слабый щелчок. И все же Форчену стало не по себе: ведь во всем здании, кроме него, не было ни души.
Он закрыл книгу, чувствуя безотчетный страх. Ему не следовало оставаться одному ночью. Можно зайти на завод и взять кого-нибудь с собой…
Форчен погасил лампу и надел пояс с револьвером на бедра. Когда он застегивал его, в дверном проеме появился Тревор Венгер и нацелил на него пистолет.
Раздались два негромких выстрела, и Форчен почувствовал острую боль в плече и в боку.
О'Брайен бросился к Венгеру. Третий выстрел был оглушающим. Он почувствовал, как что-то взорвалось у него в голове, а затем его окутала мгла.
– Майкл… – прошептал, падая, Форчен.
* * *
В углу детской сидела Пенти, склонившись над шитьем. Клер почитала Майклу, а затем уложила его в постель, радуясь тому, что смогла провести с ним целый вечер. Она на цыпочках вышла из комнаты и стала спускаться по пустой лестнице. Было уже поздно, и Клер почувствовала себя уставшей. Но Форчен еще не вернулся. Ей не давала покоя мысль о том, что он сейчас делает: работает, играет в карты или проводит время с другой женщиной. Но все же Клер подозревала, что он работает. Ведь он был так поглощен своим делом!
Клер чувствовала, что находится в тупике. Никто из них не оставит Майкла, а скоро родится еще один малыш… Будет ли он так же ревностно любить и оберегать их ребенка, как Майкла? А может быть, он будет к нему так же холоден, как и к его матери?
Клер отогнала от себя эти мысли. Форчен обожает детей, он не сможет плохо относиться к их крошке. Клер молилась, чтобы ее ребенок был тоже похож на отца. Еще рано говорить о том, что она действительно беременна, но каждый день вселял в нее все больше надежды. Ее ребенок… Несмотря ни на что, она любит Форчена, и у нее родится еще ребенок.
Она сидела на диване и шила, пока не взглянула на часы, которые показывали два часа ночи. Неужели он не придет домой? Эта мысль причиняла Клер страдания, потому что единственной причиной, по которой он не мог придти домой, по ее мнению, была женщина.
Она вытерла глаза. Как долго ей придется плакать по нему? Клер очень сильно любила Форчена и скучала по нему… Но сейчас она почти не видит его. Как отношения между ними могут измениться, если они никогда не бывают вместе?
Уставшая, она поднялась наверх. По пути она зашла в комнату Майкла. Пенти спала на свободной кровати. Клер на цыпочках подошла к кроватке Майкла и посмотрела на ребенка, думая о том, что всегда будет считать его своим родным сыном, так же как и того малыша, которого носит сейчас. Она убрала с его лба шелковистые волосы и взяла с его подушки книгу. Неужели он заснул читая?
Вздохнув, она наклонилась и поцеловала его в щеку. Так же на цыпочках она вышла из детской и закрыла за собой дверь.
В своей комнате Клер разобрала постель и скользнула под одеяло. Желание быть рядом с Форченом захватило ее…
Услышав скрип ступенек, она прислушалась, не пришел ли он домой. Но больше она не уловила никаких звуков и решила, что ей просто почудилось: в коридоре было тихо. Клер закрыла глаза, зная, что, как и во все предыдущие ночи, ей не удастся хорошенько выспаться.
Она обхватила рукой подушку, испытывая мучительное желание быть с Форченом.
– Форчен, я люблю тебя, – прошептала она и через несколько секунд заснула.
Клер проснулась, открыла глаза и провела рукой по пустой постели: ей показалось, что муж только что лежал рядом с ней, она помнила его поцелуи, его страсть… Нахлынувшая боль душила ее.
Послышался тихий стон. Клер застыла и прислушалась. Через минуту стон повторился снова. Она посмотрела в темноту. Панический страх сковал ее сердце. Этот стон был не похож ни на один из ночных звуков, которые она слышала прежде. Нахмурив брови, Клер встала с кровати и одела халат. Она зажгла керосиновую лампу и, взяв ее в руку, направилась с ней к двери. В коридоре она огляделась. Лампа отбрасывала на стены длинные тени. Клер стало жутко; дом казался большим и пустынным. Дверь в комнату Форчена так и осталась открытой… Тревога Клер возросла. Несмотря на то, что он сердит на нее, все-таки ему следовало бы ночевать дома.
Она посмотрела на закрытую дверь в детскую и снова услышала стон. Ее сердце оборвалось. Стоны доносились из комнаты Майкла. Она пробежала по коридору и распахнула дверь.
Кроватка малыша была пуста, одеяло отброшено. Клер подняла лампу и увидела Пенти, лежащую на полу, связанную, и с кляпом во рту.
Охваченная ужасом, она подбежала к ней и, опустившись на колени рядом с Пенти, вытащила кляп.
– Где Майкл?
– Они забрали его, – заплакала Пенти. – Они схватили и связали меня, а его взяли на руки и унесли…
– Я развяжу тебя, Пенти, но сначала нужно разбудить Бадру, – сказала Клер. Она уже поняла – Майкл был в руках Венгера. – Они давно забрали его?
Пенти рыдала, и Клер поняла, что не добьется от нее вразумительного ответа. Она бежала по лестнице, пытаясь придумать, что делать. Задняя дверь была открыта… Она побежала через лужайку к домику Бадру и постучала в его дверь. Как давно они украли Майкла? Сколько времени в запасе у Тревора? Где Форчен? Если он работает, они смогут найти его, а если он играет или у женщины…
– Что случилось, мэм? – спросил Бадру.
– Торопись! Пенти лежит наверху связанная, а Майкла похитили. Мы должны ехать на завод и найти мужа. Беги развяжи Пенти, а затем возвращайся сюда.
– Хорошо, мэм, – ответил Бадру. – Только обуюсь…
Клер была благодарна Богу за то, что он не стал задавать вопросов. Она побежала в конюшню. Ее руки дрожали от страха за Майкла, когда она запрягала коней. Клер уронила сбрую и пришлось наклоняться, чтобы поднять ее. Наконец в конюшне появился Бадру.
– Мэм, если хотите, я запрягу лошадей, а вы подождете в доме. Кроме того, я один могу съездить на завод за мистером О'Брайеном.
– Нет, – ответила Клер, подозревая, что слуга хочет скрыть от нее, где находится Форчен, – пока ты закладываешь коляску, я пойду переоденусь.
Она взбежала по лестнице и пробежала мимо рыдающей Пенти.
– Пенти, мне нужно торопиться, мы должны найти мистера О'Брайена.
– Да, мэм.
– Ты можешь побыть одна до нашего возвращения?
– Да, мэм.
– Выпей бренди. Это успокоит твои нервы.
– Да, мэм.
Наверху Клер быстро оделась и побежала вниз. Бадру подъехал к дому и остановил экипаж перед крыльцом, и Клер села рядом с ним.
– У тебя есть оружие?
– Да, мэм.
– Гони!
– Держитесь!
Бадру щелкнул кнутом и, крикнув, подстегнул коней вожжами. Лошади понеслись вперед. Коляска стремительно летела по дороге, из-под колес выбрасывало камни, ее заносило на поворотах и трясло. Ветер раздувал волосы Клер.
Покинув город, они выехали на дорогу, которая вела к заводу Форчена.
Из труб завода поднимался дым, застилая полнеба. Клер увидела свет в конторе Форчена.
– Останови здесь, Бадру. Вот его контора.
– Слушаюсь, мэм.
Он остановил коляску перед дверью, и Клер тут же спрыгнула на землю.
– Я пойду за ним. Ты оставайся здесь.
– Слушаюсь, мэм.
Выйдя из коляски, он вытащил из-за пояса револьвер.
– Нет, лучше я пойду с вами.
Бадру открыл дверь, и Клер вбежала в нее.
– Форчен! Форчен! – кричала она. Сквозь открытую дверь в коридор падал свет.
Но О'Брайен не отзывался, и Клер засомневалась, работает ли он. Подбежав к двери, она застыла на пороге.
Форчен лежал на полу… Лужа крови растекалась под ним.
