Глава 1
Весна 1859
В суматохе последних минут погрузки на «Генерала Робертсона» два беглеца пробрались на корабль незамеченными.
Констебль, дежуривший на палубе, не обратил никакого внимания на эту жалкую, потрепанную пару, которую являли собой О'Ши. К тому же он был занят, следя за соблюдением всех необходимых мер предосторожности, сопровождающих погрузку богато инкрустированного клавесина, предназначенного для одного из самых модных публичных домов высшего разряда в Нашвилле.
Прошло уже семь лет с тех пор, как ужасающий по своим последствиям «картофельный голод» вызвал массовую миграцию в Америку, но, несмотря на это, в Новом Орлеане по-прежнему находилось множество ирландских иммигрантов. И семья О'Ши не была исключением. Теперь они пробирались на пароход, изменив свою внешность. Во-первых, Дайана О'Ши была переодета мальчиком, а свои огненно-рыжие волосы она спрятала под невероятных размеров кепку, и, во-вторых, Райли О'Ши только сегодня сбрил свои пышные бакенбарды. Два беглеца почувствовали себя в полной безопасности, когда, наконец, поднялись на борт парохода. Они нашли для себя свободное местечко, ухватились за поручни, и Райли мысленно приготовился стоически выслушать тираду, которой, он был уверен, сейчас разразится его дочь.
Дайана не обманула его ожиданий. Ее темно-синие глаза сверкали огнем, который, казалось, мог испепелить отца, и на него изливались все накопившиеся в ней чувства: обида, горечь, разочарование, полное крушение надежд.
– Разве я не говорила тебе вчера вечером, что глупо было садиться играть с теми людьми? Разве я не предупреждала тебя, всего один раз взглянув на них, что они слишком умны и хитры для твоих жалких трюков? Но нет, ты не послушал меня, ты, с твоими дрожащими руками и выдуманной пачкой денег в кармане!
Девушка остановилась, чтобы перевести дыхание. Ее гнев был вызван тем, что им едва удалось избежать тюрьмы. Но еще больше Дайана страдала от разочарования и сожаления: ей нравился Новый Орлеан, он был не похож на их мрачную ирландскую ферму с ее печалями и заботами. У Дайаны только-только появилась надежда, что ее отец наконец-то образумился и решил окончательно обосноваться в этом городе. Он даже нашел себе работу на пристани!
Все складывалось чудесно, так нет же, ему опять понадобилось «перекинуться в картишки», и он связался с какими-то людьми, влиятельными, но низкими и подлыми. Они чуть не довели до тюрьмы и его и Дайану.
От переполнявших ее чувств Дайана не могла вымолвить ни слова и молча смотрела на стоящего рядом отца, но ее взгляд был красноречивее любых слов.
– Ну, хватит, хватит… – Райли попытался успокоить Дайану, поглаживая ее руку и одновременно оглядываясь вокруг.
Он искал что-нибудь, что отвлекло бы его от мыслей о дочери, ведь причиной несчастий был он сам. Вдруг он обнаружил то, что искал: с корабля в эту минуту выгружали бочонок виски. При виде этого зрелища Райли даже облизнулся.
– Мать честная, – пробормотал он, лелея тайную надежду, что в баре парохода осталось достаточно таких бочонков.
Ему сейчас не помешал бы стаканчик-другой, чтобы приободриться после вчерашнего, и нагоняй, полученный от Дайаны, только усилил его желание.
– Мать честная, – снова повторил он, и в его голосе послышалось неподдельное страдание при виде исчезающего из вида бочонка.
– Забудь об этом бочонке виски, папа. Лучше объясни мне, как это так получилось, что нас из-за тебя чуть не бросили в тюрьму? Кстати, в следующий раз, когда тебе хочется поразвлечься так же, как прошлой ночью, я буду тебе очень обязана, если ты избавишь меня от этого.
– Ну, ладно, ладно, дочка, такому хорошенькому личику совершенно не идет хмуриться.
Райли снова погладил девушку по плечу, обратив внимание на то, как свободная рубаха и широкие штаны удачно скрывали ее женственные формы. Это было действительно очень неплохо, если учесть то, что любой из партнеров по вчерашней игре легко мог бы описать его дочь констеблю, и тогда… Ведь его Дайана не из тех девушек, мимо которых мужчины проходят, не замечая их. Хотя дочери всего восемнадцать, она уже имела отличную форму и благородную красоту, унаследованную ею от покойной матери.
– Ай, дочурка, но ведь мне нужна была твоя миловидная мордашка, чтобы она не давала тем парням сосредоточиться на игре. Я делал на это ставку – ведь они такие скользкие типы.
– Да уж, много пользы было от этой «миловидной мордашки», когда они заметили, что ты мухлюешь! Да нам просто повезло, что мы выбрались оттуда живыми!
При воспоминании об этом Райли с трудом подавил улыбку. Лично он был убежден, что тасовать карты – это гораздо более интересное, волнующее занятие, чем его работа на пристани и, уж конечно, интереснее, чем выращивание картофеля. Америка – отличная страна, полная огромных возможностей. И так как Дайана уже взрослая, он теперь вправе быть чуть более эгоистичным в поисках этих возможностей.
– Согласен, – вымолвил он, – но ты это здорово придумала – опрокинуть лампу. И черный ход обнаружила как раз вовремя.
Райли заметил, как дрогнули уголки губ Дайаны и понял, что скоро она вместе с ним будет смеяться над их отчаянной выходкой и побегом. Он подмигнул дочери и прошептал с видом заговорщика:
– Повезло мне, что у меня такая умная дочка. А еще повезло, что я вижу в темноте как кот. Вот я и прихватил с собой почти весь банк.
– Ох, папа, – тяжело вздохнула Дайана, – когда-нибудь мы попадем из-за тебя в такую переделку, из которой уже не сможем выбраться.
Она внезапно остановилась, увидев, как на палубу парохода поднималась одетая по последней моде девушка, за которой шла огромная негритянка, нагруженная массой свертков.
– О-о-о!
Дайана завороженно смотрела на девушку и старалась запомнить каждую деталь ее изысканного костюма. Она попыталась представить, как бы чувствовала себя она, Дайана, в этом зеленом бархатном платье с черным кантом и мягкими оборками. В руке она держала бы зонтик с ручкой из слоновой кости, а на чудесной модной шляпке легко покачивались бы перья.
– Ты только посмотри, папа. Она, должно быть, дочка какого-нибудь плантатора.
Райли О'Ши перевел взгляд на юную красавицу, которой каждый мужчина на корабле считал своим долгом отдать честь поклоном или улыбкой.
Он почувствовал, как к его горлу подступает тугой комок при мысли о том, что его собственная дочь одета, как оборванка, а точнее, как оборванец. Черт возьми, он найдет на этом корабле подходящих партнеров и выиграет достаточно, чтобы его Дайана ни в чем не знала нужды!
– Диди, дорогая! Придет время, и я сделаю так, что и ты тоже будешь носить такую же одежду!
Дайана усмехнулась про себя. Даже если бы у ее отца обе руки были намазаны клеем, он не смог бы удержать такую сумму денег, на которую можно было бы купить подобный наряд. Думая об этом, Дайана смотрела, как молодая женщина, которой все так восхищались, проплыла мимо, кокетливо приподняв юбки, чтобы они не касались грубого настила палубы.
– Добрый день, мисс Деверо. Подошедший к ней младший помощник капитана вдруг вспыхнул до корней волос и запнулся на полуслове, когда предмет его восхищения вскинул темные ресницы и улыбнулся ему.
– Для нас всегда огромная радость видеть вас на нашем корабле. Вы ездили в Новый Орлеан за покупками?
Габриэлла Деверо коротко рассмеялась и обвела глазами гору свертков, из-за которой была едва видна ее служанка.
– Но это же очевидно, не так ли? Возможно, вы могли бы помочь Пруди отнести это все в мою каюту?
Младший помощник рванулся вперед, чтобы выполнить эту просьбу-приказ, но его остановила резкая команда с капитанского мостика.
– Ах, извините, мэм, но я должен выполнять свои обязанности.
Он поспешил прочь, чем безмерно разозлил капризную молодую даму.
Габриэлла оглянулась вокруг, даже не пытаясь скрыть своего раздражения. Ее взгляд упал на Дайану, которая стояла, облокотившись на перила, и с явным интересом наблюдала за происходящим.
– Эй, ты, парень!
Только оглянувшись несколько раз вокруг себя, Дайана поняла, что надменная мисс обращается именно к ней.
– А? Я?
– Да, ты, – раздраженно повторила Габриэлла. – Я дам тебе пару монет, если ты поможешь моей служанке отнести эти свертки. Кажется, в данный момент тут больше некому мне помочь.
Довольно презрительно измерив Дайану взглядом, она добавила:
– У тебя, конечно, не так уж много мускулов, но, я думаю, ты справишься.
Дайана даже не пошевелилась, чтобы взять монеты, которые протягивала ей Габриэлла.
Она лишь спокойно посмотрела дочери плантатора прямо в глаза:
– А с вашими мускулами что-то не в порядке?
От удивления Габриэлла только раскрыла рот.
– Вот уж никогда… – наконец выдавила она.
– Никогда, что? Не носила свои собственные вещи, вместо того, чтобы превращать эту бедную женщину во вьючную лошадь? Вы же молодая и сильная, так и носите свои свертки, – сказала Дайана, пожав плечами и поворачиваясь спиной к наследнице плантаций.
Райли О'Ши шагнул вперед и поклонился Габриэлле Деверо.
– Мисс, я с удовольствием помогу вам с этими свертками. И оставьте монеты себе. Ни один ирландец не возьмет платы за то, что является для него честью.
Габриэлла фыркнула, но все же горделивой походкой направилась к себе в каюту. Дайана не могла не услышать ее последнюю реплику, которая была произнесена с нескрываемой иронией:
– Вы, сэр, настоящий джентльмен, чего никак не скажешь о вашем сыне.
Дайана тихонько рассмеялась. Ах, как же вы правы, Мисс Богатство и Власть!
На твердых досках главной палубы спалось не очень хорошо, и не только потому, что О'Ши никак не удавалось как следует согреться. Еще не давали уснуть шум и суматоха частых остановок. «Робертсон» останавливался почти у каждой маленькой и грязной деревенской пристани. Но, наконец, наступила относительная тишина, если не считать стона котлов и скрипа лопастей гребного колеса, и Дайане удалось уснуть, утомленной всеми событиями, сопровождавшими их побег из Нового Орлеана. Все-таки нелегко было выбраться ей и отцу из этой переделки.
Дайана очнулась после двухчасового сна и не сразу вспомнила, где она находится. Но холодные брызги пены из-под гребного колеса и плавное движение корабля напомнили ей об этом.
Она протянула руки и дотронулась до чего-то бесформенного, прикрытого одеялом и лежащего рядом с ней.
– Папа, пап, ты спишь?
Мягкий мешок под одеялом даже не пошевелился, и Дайана резко села, теперь уже полностью проснувшись и осознав, что ее отец вовсе не спал рядом с ней, как она предполагала. Она тихо, но сердито выругалась:
– Черт возьми, папа! Тебя и на минуту нельзя оставить без присмотра.
Как раз в этот момент Дайана услышала доносившиеся из бара музыку и смех и решительно встала. Заправив под кепку выбившиеся пряди волос, она подтянула свалившиеся штаны и отправилась на поиски Райли О'Ши.
У девушки не было ни малейших сомнений, что она найдет отца в баре уже за игрой, которую он обязательно проиграет. Ну уж нет, черт возьми, половина тех денег по праву принадлежит ей, и она не собирается стоять в стороне, пока он проигрывает их какому-нибудь прикинувшемуся простаком аферисту. С нее и так уже достаточно.
– Слушай-ка, парень, здесь не место таким, как ты.
Дородный мужчина, стоявший у входа в бар, выглядел довольно миролюбиво, но его намерение не впускать Дайану казалось твердым.
Дайана опустила голову, не желая, чтобы этот вышибала заметил тревогу в ее глазах.
– Я только пришел узнать, может, я смогу получить здесь немного свежей воды или чего-нибудь перекусить, если я буду обслуживать столики.
Мужчина рассмеялся и похлопал Дайану по худеньким плечам.
– Да уж конечно, парень, тебе бы не помешало побольше мяса на этих костях. А наш хозяин – очень добродушный человек. Я не сомневаюсь, что он разрешит тебе наливать виски в стаканы, а за это чем-нибудь тебя покормит.
Он понизил голос до доверительного шепота:
– Тут у нас за одним столиком игра в самом разгаре, и парням, понятно, требуется много выпивки. Хотя, между нами, всем уже известно, кто выиграет, потому что Деверо сегодня явно в ударе.
– Деверо?! – забыв о всякой осторожности и маскировке, воскликнула Дайана своим обычным голосом.
– Да, Андрэ Деверо.
Здоровяк только добродушно улыбнулся, подумав, что у парня сейчас, должно быть, возрастная ломка голоса. У него самого был сынишка как раз этих лет, и поэтому он испытывал что-то вроде нежности к этому слишком щуплому для своего возраста пареньку.
– Лучший игрок на реке. Это тебе любой скажет. И честный к тому же, не то что всякие шулера, которые поднимаются на борт только за тем, чтобы заработать себе деньжат обманом.
«Такие, как Райли О'Ши», – горько добавила про себя Дайана. Она посмотрела на большой стол в центре бара. Девушка не могла видеть лица отца, так как он сидел к ней спиной, но и одного взгляда на человека, сидящего напротив Райли, было достаточно, чтобы она поняла, как складываются обстоятельства. Дайана упала духом.
– Тот высокий мужчина в темном костюме – это Андрэ Деверо?
Это был мужчина, которого многие назвали бы красивым, и Дайане он показался довольно спокойным и приятным. Но она инстинктивно чувствовала, что перед ней профессионал, который будет терпеть шулерство Райли не больше времени, чем требуется на то, чтобы достать револьвер и выстрелить.
– Тот, который раздает карты?
– Да, это он и есть. А ты что, парень, слышал о Деверо?
Вышибала был очень удивлен, потому что не похоже было, чтобы этот оборванец, даже несмотря на его привлекательные черты лица, вращался среди игроков класса.
– Я просто слышал это имя.
У Дайаны перехватило дыхание, когда она вспомнила, в каком напряжении они находились последние несколько часов. И, насколько она могла судить, впереди их ждали еще большие неприятности. Дайана рассмотрела темные пятна на лучшей сорочке отца: он всегда сильно потел, когда проигрывал в карты. А когда он проигрывал в карты, он начинал мошенничать.
– Наверное, он какой-нибудь родственник той молодой женщины, которая поднялась на корабль с половиной всех товаров Нового Орлеана.
Дайана просто поддерживала разговор, лихорадочно соображая, что же ей дальше делать.
Но ее собеседнику тема мисс Габриэллы Деверо была явно не безразлична. Он засмеялся:
– А, так значит, и ты заметил нашу самую красивую пассажирку! Ну, что ж, лично я этому не удивляюсь. У нас на корабле не так уж много найдется молодых людей, которые не строили бы планов насчет мисс Деверо. Но ты даже не надейся, парень. Эта молодая леди находится под опекой братьев Деверо и под защитой всех их семейных денег. Говорят, мистер Андрэ и его брат не питают друг к другу особо теплых чувств, но оба они просто свирепеют, когда дело доходит до защиты семейных интересов.
– Мисс Деверо меня нисколечки не интересует, – горячо возразила Дайана. – И вообще, судя по тому, что я видел, она избалованная, капризная и самодовольная девица.
Настало время действовать. Дайана теперь уже не могла стоять и всю ночь обсуждать семейку Деверо.
– Многие люди просто счастливчики, хотя они этого и не знают. Не то, что некоторые из нас, те, кому приходится трудиться не покладая рук, чтобы заработать свой кусок хлеба, – сказала она.
Последняя фраза вызвала сочувствующий взгляд и предложение, которое Дайане и было нужно.
– Ты прав, парень. Давай-ка, налей ребятам за картами еще виски, и за прилавком тебя будет ждать тарелка рагу и кувшин молока. Я сам об этом позабочусь. Только смотри, ничего не разлей. Нет ничего хуже, чем залить стол, за которым играют в карты.
Райли с трудом удалось сохранить спокойствие, когда он вдруг заметил, что за спиной его партнера, сдающего карты, стоит его дочь.
Дайана получила огромное удовольствие, увидев, с каким выражением лица отец встретил ее появление с подносом, уставленным виски, у их стола.
– Великие духи Дублина! – пробормотал он.
Андрэ Деверо вскинул темную бровь.
– Простите, мистер О'Ши! Правильно ли я понял, что вы берете две карты?
Его ухоженная рука мелькнула над столом.
Дайана взглянула вниз на три королевы в руке Андрэ и мысленно застонала. Она поспешила обойти стол и встать за спиной Райли. У нее упало сердце, когда она увидела две пары, которые держал ее отец. Она едва не застонала вслух, услышав, что он сказал:
– Играю. И ставлю еще пятьдесят.
Дайана поняла: сейчас или никогда. Она поставила кувшин с пивом на стол как раз в тот момент, когда Райли О'Ши протягивал руку к банку, чтобы увеличить ставку. Он зацепил рукой кувшин, и пиво хлынуло на стол, заливая скатерть, карты и даже колени игроков. Мужчина, сидевший рядом с Райли, с громким ругательством вскочил, отшвырнув карты, когда пиво водопадом хлынуло ему на колени.
Во всей этой суматохе только один человек не встал из-за стола, не обругал ирландца и не бросил карты. Это был Андрэ Деверо. Он посмотрел сначала на Райли О'Ши, а потом на Дайану. Деверо жестом остановил хозяина заведения, подошедшего к их столу с явным намерением лично разобраться с виновником разразившейся катастрофы.
– Не беспокойтесь, мой друг. Только приготовьте для нас другой стол. И принесите новые карты: эти совершенно испорчены.
Взгляд его темно-серых с черными крапинками глаз остановился на Дайане.
Этот взгляд таил в себе скрытую угрозу, но одновременно излучал безудержное веселье, и это больше всего пугало девушку. Она поняла, что на этот раз у нее будут большие неприятности.
– Скажите мне, молодой человек, – мягко спросил Андрэ, – вы уже давно обслуживаете столики?
Взрыв смеха нарушил тишину, последовавшую за инцидентом. Дайана гордо подняла голову. Больше всего на свете она не любила, когда над ней смеялись.
– Нет, сэр. Сегодня – в первый раз.
Андрэ посмотрел на карты, которые все еще держал в руках. Это была бы верная победа.
– Это ведь невозможно, чтобы только что случившееся было сделано намеренно, не так ли?
Райли О'Ши, покраснев, приподнялся со своего места.
– Я бы попросил вас не делать больше подобных инсинуаций, Деверо.
– Инсинуаций?!
Андрэ Деверо выбросил свои карты в корзину, которую принес хозяин. Он смотрел то на Райли, то на Дайану, и этот взгляд серо-стальных глаз был способен внушить страх кому угодно.
– Я спрашиваю вас всех, джентльмены, – обратился он к своим партнерам по игре, – не кажется ли это немного странным, что мистер О'Ши сегодня весь вечер постоянно и неизменно проигрывает, и в самый решительный и критический для него момент вдруг появляется его маленький компаньон со своей пришедшейся как нельзя кстати неловкостью?
Услышав недовольный шепот вокруг стола и увидев отчаяние на лице отца, Дайана решила, что выбора у нее нет, и она должна во всем сознаться.
– Ну, хорошо, мистер Деверо, я признаю, что вы правы. Это не было случайностью. Но мой отец здесь совершенно ни при чем.
Дайана смело встретила взгляд знаменитого игрока.
– Я видел, что папа проигрывает и просто не мог этого вынести. Вот и все. Извините меня.
Дайана обвела взглядом всех игроков.
– Я повторяю это вам всем. Извините меня.
Ее взгляд остановился на пылающем от стыда лице отца.
– Всем, кроме тебя, папа. Перед тобой мне не за что извиняться.
– Папа, – как эхо повторил Андрэ, переводя взгляд с отпрыска на отца. – Ах, итак, мы здесь имеем классическую ситуацию: непорочный сын пытается спасти своего отца от карточного порока.
Райли О'Ши гневно взглянул на Дайану:
– Непорочный! О, Пресвятая Дева! Да все, что нужно этому «непорочному» – это хорошая порка! Но хватит, я не хочу больше из-за него задерживать игру!
– Я не уверен, что вам следует продолжать играть с нами, мистер О'Ши, – холодно возразил Андрэ Деверо.
Но это его предложение было отвергнуто волной добродушных протестов со стороны остальных игроков.
– Перестаньте, Деверо, дайте этому ирландцу шанс хотя бы немного отыграться!
– Ладно, Деверо, признайтесь, вы поступаете очень плохо по отношению ко всем нам, позволяя какому-то маленькому оборванцу прервать отличную игру.
– Ну, хорошо, – нехотя согласился Андрэ. – Мистер О'Ши может продолжать играть, но при одном условии.
Легкая улыбка тронула губы игрока, когда он посмотрел на Дайану.
– Наш молодой… э-э-э… официант отправится спать, а столики обслуживать будет кто-нибудь более… э-э-э… расторопный.
Дайана вспыхнула, услышав раздавшийся со всех сторон смех. Она многозначительно посмотрела на отца.
– Ну ладно, папа. Он давал тебе возможность уйти отсюда вовремя. Но если у тебя не хватает здравого смысла воспользоваться этой возможностью, я тебе скажу вот что. Когда ты уйдешь сегодня отсюда с пустыми карманами, не приходи с жалобами ко мне. Я больше не стану их выслушивать.
Она не шутила. Дайане О'Ши уже порядком надоело, что ее отец абсолютно не способен отвечать за свои поступки. Она повернулась на каблуках и, гордо подняв голову, направилась к дверям.
Андрэ Деверо проследил взглядом за гордой фигурой паренька, покинувшего бар, и обратился к Райли О'Ши.
– Храбрый у вас парнишка, О'Ши. Вы уверены, что на сегодня с вас еще не достаточно карт?
Ирландец попытался восстановить ту доверительную атмосферу, которая была мгновенно нарушена маленькой сценой, устроенной Дайаной.
– Ну, вы же понимаете, Деверо, мужчина не может позволить юноше указывать, что ему делать, тем более, если речь идет об удовольствии.
В притворном сожалении он поднял глаза к потолку и потер руки.
– Эх, если бы вернуть те карты, которые у меня были! Скажу вам, джентльмены, банку в этой игре пришлось бы перебраться ко мне в карман. А иначе в этом мире просто нет справедливости!
Андрэ улыбнулся, отлично понимая, к кому в карман должен был бы перебраться банк последней игры. Но ему нравился Райли О'Ши, и потом, было что-то в его мальчишке привлекательное, и это не давало покоя Андрэ.
– Ну, что же, не перейти ли нам в таком случае за новый стол, господа?
Когда раздавали карты, Андрэ, как бы между прочим, сказал:
– Вы ведь прибережете все-таки немного денег для вашего сына, не так ли, О'Ши?
Заметив, что ирландец собирается что-то возразить, он мягко добавил:
– Я, конечно же, не хочу, чтобы это прозвучало так, как будто я сомневаюсь в вашей способности обеспечивать вашу семью. Но я заметил, что ваш сын, хотя и без сомнения красивый молодой человек, кажется, не унаследовал крепкого телосложения своего отца.
– Ну, знаете ли, – заикаясь, ответил Райли, – он… пошел в свою мать, Господи, упокой ее душу.
Он подумал о том, как, должно быть, сердится на него его дочь, и мгновенно почувствовал угрызения совести. Но потом отец вспомнил, как ей хотелось иметь такую красивую одежду. И вот, посмотрите, он уже так близок к тому, чтобы у них был дом – полная чаша, если только следующие две карты упадут правильно…
Тогда у него будет достаточно денег для того, чтобы они жили, как настоящие господа, когда они доберутся до Нашвилла. И у его Диди будут все платья, какие она пожелает, и этот модный зонтик тоже…
Дайана была слишком сердита, чтобы отправиться в свою неудобную постель. Поэтому она беспокойно мерила шагами палубу, стараясь не наступить на то и дело попадающихся ей на пути спящих людей, и раздумывала о том, будет ли это считаться законным, если она отречется от собственного отца.
Дайана остановилась у самого борта, чтобы посмотреть, как в брызгах от гребного колеса играет свет, когда появилась Габриэлла Деверо.
– Ах, я не знала, что кто-то так рано уже не спит, – сказала, выходя на палубу, Габриэлла.
– Я не знаю точно, сколько сейчас времени, но для некоторых это время называется – «так поздно»…
– Если вы говорите о тех людях, которые сейчас сидят в баре, таких, как мой кузен Андрэ, то даже и не надейтесь, что они вообще лягут спать. Вы, мужчины, все одинаковы. Вы только и думаете о том, где бы выпить и сыграть в карты.
Габриэлла кокетливо надула губки и несколько раз взмахнула своими фантастическими ресницами.
Дайана удивленно смотрела на нее, пока не начала осознавать смысла всего происходящего: «Небеса всемогущие, да она же заигрывает со мной!»
– Вы ошибаетесь насчет них. То есть нас. Я хочу сказать, не все из нас пьют и играют в карты.
Эта фраза была явной ошибкой. От улыбки на щеках Габриэллы появились очаровательные ямочки.
– Когда мы с вами встретились в первый раз, я сразу поняла, что вы не такой, хотя вы и были ужасно грубым.
Дайана быстро отодвинулась подальше от подходившей к ней девушки.
– Знаете, я, наверное, должен вам сказать сразу же… У меня не очень-то много времени остается для девушек и всего такого. По правде говоря, они мне даже не нравятся.
Это была еще одна ошибка. Это просто невозможно, чтобы красавица-южанка проигнорировала такой вызов.
– Даже я? Вы хотите сказать, что я вам нисколечко не нравлюсь?
«О Боже!» – мысленно взмолилась Дайана.
– Я… э-э-э… ну, у вас красивая одежда.
Но Габриэлла была не из тех, кто готов удовлетвориться подобным комплиментом от представителя противоположного пола.
– А что же я? Разве вы не находите и меня тоже красивой?
Дайана бросила мученический взгляд на звезды и закрыла глаза, во второй раз за эту ночь серьезно обдумывая отцеубийство. Это все Райли О'Ши виноват. Из-за него и его проклятой страсти играть она попала в эту переделку.
– Я… э… как-то не думал об этом.
К сожалению, ее отца не было поблизости, чтобы его убить сию же секунду. Может, ей удалось бы убежать, но эти проклятые бесчисленные юбки Габриэллы заполнили собой весь проход.
– Как я уже говорил вам, я не очень-то высокого мнения о девушках.
– А вы когда-нибудь целовали хоть одну?
Дайана отдернула руку от поручня, как будто к ней прикоснулась змея, а не мягкая рука Габриэллы.
– О Боже, нет! – с искренним ужасом воскликнула Дайана.
– Ну, а вам хотелось бы?
Габриэлла совсем близко подошла к Дайане и, закрыв глаза, подставила губы для поцелуя. Дайана с отвращением смотрела на нее.
– Да пусть меня лучше застрелят! – вырвалось у нее.
Габриэлла открыла полные гнева глаза.
– Ну, знаете ли! – она топнула ножкой, – вы – самый грубый, невоспитанный, самый вульгарный… оборванец из всех, кого я видела. Я никогда раньше не встречала таких молодых людей!
Девушка резко повернулась и быстро пошла по направлению к своей каюте. Секундой позже того, как шуршащие юбки повернули за угол, Дайана с удивлением услышала тихий смешок, донесшийся из затененного уголка палубы неподалеку от нее. Она повернулась и увидела Андрэ Деверо.
– Она права. Вас никак не назовешь обычным молодым человеком.
Андрэ держал в руке закрытое крышкой блюдо, от которого исходил чудесный запах чего-то необыкновенно вкусного.
– Вот, возьмите. Я бы не назвал ваше сегодняшнее представление помощью, но я так понял, что вам обещали дать поесть за то, что вы будете помогать обслуживать столы.
Дайана посмотрела на тарелку, и при мысли о густом рагу у нее потекли слюнки. Но гордость победила искушение.
– Благодарю вас. Но я… я не голоден. Вы за этим вышли сюда, чтобы принести мне поесть?
«Должно быть, игра уже закончилась, – с облегчением подумала она. – Но где же отец?»
– Не только. Я пришел сюда, чтобы дождаться вашего отца. Он должен вернуть деньги, которые проиграл мне. Он пообещал встретиться со мной здесь, а сам пошел к капитану, чтобы забрать свои сбережения из сейфа.
Дайана секунду смотрела на него, ничего не понимая, а затем разразилась громким смехом.
– И вы попались на это? Единственными «папиными сбережениями» были те, что лежали у него у кармане в баре.
Она грустно покачала головой.
– А я-то говорил себе, что вы слишком умны, чтобы папа мог обмануть вас.
– На этом корабле нет места, где бы ваш отец мог спрятаться от меня. И если он лгал мне насчет денег, то он знает, что я все равно их с него потребую, когда найду его.
Но вдруг он нахмурился:
– О Господи… Я только что вспомнил. Мы же останавливались в Донелсоне как раз после той партии, когда О'Ши ушел за своими деньгами! Вы же не думаете…
Лицо Андрэ прояснилось, когда он увидел, что юноша никак не отреагировал на его предположение.
– Нет, он не убежал бы с корабля, не взяв вас с собой. Он ничего не смыслит в картах, но он не из тех, кто бросает своих детей.
«Как раз из тех, если это единственный шанс избежать ответа перед Андрэ Деверо по безнадежному долгу», – подумала Дайана. Кроме того, после этой ночи ему было бы стыдно встретиться со своей дочерью.
– Вы сын О'Ши? – Первый помощник стоял рядом с ними и держал в руке какое-то письмо. – Ваш отец просил передать это вам.
Дайана многозначительно посмотрела на Андрэ.
– А это – для вас, сэр.
Андрэ взял конверт и вскрыл его.
– Его долговая расписка, – мрачно улыбнувшись, сказал он Дайане.
А еще записка, что он вышлет мне деньги и вернется за вами, как только сможет найти работу. А что он пишет вам?
Когда Дайана прочла слова: «Диди, дорогая», у нее перехватило дыхание. Но естественно она не могла поделиться этим с Андрэ.
– Только то, что ему очень жаль, что так получилось, что у него не было другого выбора и, так как ему показалось, что вы испытываете ко мне симпатию, то не могли бы присмотреть за мной, пока мы не доберемся до Нашвилла.
Она смотрела на Андрэ огромными глазами, в которых ясно можно было прочесть обиду.
– Наверное, я был слишком безжалостен к нему сегодня в баре. Мой отец… он никогда не скрывался, не уплатив проигрыша, мистер Деверо, никогда в жизни. И то, что он сошел с корабля, оставив здесь меня… Это только доказывает, в каком отчаянном положении он был. Обещаю вам, когда-нибудь он вернет вам этот долг. И вам не нужно беспокоиться обо мне – я не доставлю вам хлопот. – Дайана повернулась, чтобы уйти, но Андрэ удержал ее за руку.
Она посмотрела на сильную загорелую руку, державшую ее за локоть, и удивилась тем странным ощущениям, которые вызвало у нее это прикосновение. Андрэ тоже посмотрел на свою руку и мгновенно отдернул ее, как будто обжегся.
– Ну, и куда же вы пойдете?
– Как это куда? Спать, – ответила она, устало улыбнувшись.
– А потом что?
Дайана пожала плечами.
– Найду работу в Нашвилле.
Андрэ окинул взглядом ее худенькую фигурку.
– Что же вы будете делать? Обслуживать столы в каком-нибудь баре?
Дайана вспыхнула и хотела что-то возразить, но Андрэ не дал ей промолвить ни слова.
– У меня есть предложение получше. Вы можете работать на меня. Уверяю вас, у такого хрупкого паренька, как вы, никогда не было лучшего предложения. Вы можете стать моим слугой, а потом я отвезу вас в Монкер и подыщу там какую-нибудь подходящую для вас работу. Вам будет там гораздо лучше, чем в каком-то незнакомом городе.
– Я… я не могу, – прошептала Дайана.
Она уже подумала было о том, что, может быть, ей следовало рассказать ему обо всем случившемся в Новом Орлеане, об этой ужасной слабости ее отца, об ее смешной маскировке. Но что-то останавливало ее. Может быть, те странные ощущения, которые вызвало у нее прикосновение его руки?
– Не можете? Или…
Но в этот момент к ним снова подошел молодой помощник капитана. У него на лице было написано полное смущение.
– Мистер О'Ши, мне очень жаль, что именно я должен сказать вам об этом, но капитан говорит…
Он откашлялся и быстро договорил:
– Боюсь, ваш отец сошел с корабля не позаботившись заплатить ни за себя, ни за вас. И мы не знаем, как… в общем, думаю, вам придется поговорить с капитаном и решить, что в данной ситуации можно предпринять.
Дайана закрыла глаза и мысленно посчитала до десяти. Интересно, скольким еще людям на «Робертсоне» должен отец.
– Я… у меня совсем нет денег.
– Но у меня-то есть, – спокойно сказал Андрэ Деверо.
Он достал свой кошелек и улыбнулся помощнику.
– Вот этого должно хватить за обоих О'Ши, – сказал он, отсчитав деньги. – И возьмите еще сверх того. Это за то, чтобы никто не думал, что мистер О'Ши удрал с парохода. Здесь, на корабле, есть еще пара… э-э-э заинтересованных джентльменов.
Дайана сжала кулаки. Черт возьми, ну и папочка! Если у него не хватило смелости остаться и ответить перед своими кредиторами, так мог бы, по крайней мере, и ее взять с собой. А теперь вот, пожалуйста, она оказалась в долгу перед Андрэ Деверо. Одному только Богу известно, сколько ей потребуется времени, чтобы вернуть ему эти деньги!
– Наверное, я должен поблагодарить вас, – сказала Дайана после того, как помощник капитана ушел.
– Не нужно этих красивых слов, – ответил Андрэ. – Просто пойди и посмотри, принесли мне в каюту ванну, которую я заказывал, и застелили или нет постель чистым бельем. Мне бы не помешало немного освежиться после такого количества пива, которое ты вылил на меня.
Он посмотрел на помятую, неряшливую одежду Дайаны.
– Да и тебе самому ванна не помешала бы, мой юный друг.
Дайана в ужасе отшатнулась от него.
– Ой, нет! Нет, только не это!
Андрэ улыбнулся:
– Ах, так значит ты еще и скромник вдобавок ко всем остальным твоим странностям! Ну что же, я оставлю для тебя ванну, когда закончу, и пойду прогуляюсь по палубе, пока ты не вымоешься. Дело в том, что мне нравится, чтобы все, кто работает на меня, были чистыми и опрятными. И к тому же мои родственники в Монкере ужасно привередливые.
Он посмотрел на бесформенную шляпу, которую Дайана натянула поверх своих вьющихся волос.
– Скажи-ка мне, а ты всегда носишь именно эту шляпу? Я тебя еще ни разу не видел без нее.
Дайана быстро ответила:
– Я легко простужаюсь.
Желая поскорей перевести разговор со своей внешности на другую тему, она повторила экзотическое название, которое произнес Андрэ:
– Монкер?
Ей нравилось, как это звучит, и она снова повторила:
– Монкер. Это название вашей плантации?
– Да, Монкер – мое сердце. Это – моя гавань, где я бросаю иногда свой якорь. Когда я ничем не занимаюсь на реке, я возвращаюсь туда… – Тут его лицо омрачилось, и Дайана поняла, что Андрэ вспомнил о своей размолвке с братом. – Правда, я не всегда получаю тот прием, какого бы мне хотелось…
Дайана внезапно пришла в ужас от одной мысли: Габриэлла! Если Дайане придется проводить все свое время, отражая нападки этой избалованной девчонки, ей придется туго!
– А ваша э-э-э кузина тоже там живет?
– Габриэлла живет в пансионе в Нашвилле, хотя, конечно, и приезжает домой на праздники и летом. От нее мало толку в доме. Моя кузина считает, что все должны делать рабы.
Андрэ засмеялся:
– Боюсь, подопечная моего брата немного избалована.
Уж в чем-чем, а в избалованности Габриэллы Дайана успела убедиться!
– А в Монкере много рабов?
Лицо Андрэ потемнело:
– Сейчас нет, немного. Мы теперь занимается в основном разведением лошадей, а не зерном. Жан Поль и я не всегда сходимся во взглядах о том, насколько это морально и этично владеть душой и телом другого человека.
Дайана поняла, что это очень щекотливая тема.
– И все-таки сейчас между вами и мной именно такие отношения, – сказала она.
– Боже милосердный, да по вашим словам я получаюсь каким-то чудовищем! Послушай, дитя мое, я держу тебя не столько из-за денег, сколько потому, что мне тебя жалко.
Андрэ не обратил внимания на полный негодования протестующий жест Дайаны.
– И еще потому, что я считаю тебя храбрым парнем, с которым его собственный отец поступил совсем не по-отцовски. И я не допускаю даже мысли о том, чтобы отпустить тебя одного в незнакомом тебе Нашвилле. Там ведь не так уж мало довольно грязных типов, мой юный друг. Кстати, о грязи. Тебя не очень затруднит все-таки сходить проверить насчет этой ванны? Мы прибываем уже через пару часов, а я все-таки хочу хотя бы час поспать после ее принятия.
Девушка пошла за Андрэ к угловой каюте, которую он занимал. Она вошла в комнату, ожидая, что он последует за ней. Но он только сказал:
– Мне еще нужно закончить кое-какие дела. Я скоро вернусь. А пока…
Андрэ улыбнулся и поклонился:
– Чувствуй себя как дома, мой юный друг.
Услышав звук поворачиваемого в замке ключа, Дайана сначала даже не поверила своим ушам. Андрэ сделал ее своей пленницей!
«Это чтобы ты не удрала с корабля, как твой папочка», – мрачно сказала она себе. – «Еще один О'Ши, который должен ему деньги».
Она нахмурилась, поймав свое отражение в овальном зеркале, висевшем над тазиком для умывания. Опять она подумала о том, чтобы просто рассказать Андрэ всю правду, когда он вернется. Но нет, он примет это, как явное приглашение, ведь она здесь совсем одна и в полной его власти.
– Но ты же не можешь лечь спать в этой своей кепке, моя душечка. Так что же ты будешь делать теперь?
Как бы в ответ на это, ее взгляд упал на ножницы, лежавшие на туалетном столике рядом с серебряной щеткой Андрэ. Дайана сняла свою кепку и тяжело вздохнула, увидев каскад огненных волос, упавших ей на плечи. Еще раз тяжело вздохнув, она взяла ножницы…
