Глава 73
– Бетина, как ты прекрасно выглядишь! Ну, как там, на юге Франции?
– Великолепно, именно то, что мне было нужно. Как ты себя чувствуешь, Джерри? – Бетина с тревогой посмотрела на исхудавшую фигуру в инвалидной коляске.
– Все нормально, Бетина, правда… – Джерард понизил голос. – Я немного волнуюсь о Джине.
– Почему? Надеюсь, с ней все в порядке?
Джерард покачал головой.
– Да, и думаю, что поездка в Лондон на два-три дня не причинит ей какой-нибудь вред. Я купил три билета на «Лебединое озеро» и хочу, чтобы вы вместе сходили в «Ковент-Гарден». В понедельник она должна идти на первый прием к акушеру, и я подумал, что балет, может быть, ее немного взбодрит. Ей здесь так одиноко вместе со мной и Ма. Ты не возражаешь, Бетина?
– Конечно, нет, Джерри. А как же ты?
– Со мной будет все в порядке.
– Ну, хорошо, я пробуду здесь до понедельника, так что смогу отвезти Джину в Лондон.
– Прекрасно.
– Джина, что сказали врачи, когда Джерард был на последнем приеме?
Они сидели в маленькой гостиной вечером в воскресенье. Бетина немного беспокоилась.
– Кажется, они удовлетворены его состоянием. Конечно, они все еще обеспокоены, но, практически, ничем не могут ему помочь, чтобы как-то улучшить его состояние.
– Это ужасно.
Джина печально кивнула.
– Знаю. У меня разрывается сердце, когда я смотрю на него. А он так спокойно все воспринимает.
– Думаю, все дело в том, что ему помогает твое присутствие. Но с тех пор, как я видела его в последний раз, он ужасно изменился. Меня поразило это. Врач сказал что-нибудь, как… о, дорогая, как долго ему осталось?
– Точно ничего не известно. Но, думаю, это дело нескольких месяцев.
– Ну, что ж, – вздохнула Бетина. – Думаю, нам надо постараться устроить ему самое великолепное Рождество в его жизни.
Они молча сидели, глядя на огонь.
Вечером Бетина зашла к Джерарду пожелать ему спокойной ночи. Но его не было в комнате. Сиделка сказала, что он в библиотеке, ищет что-нибудь почитать.
Бетина нашла Джерарда в библиотеке, сидящего у потрескивающего камина и поглощенного чтением. Она подошла и опустилась рядом с ним на колени.
– Что ты читаешь, Джерри?
Он взглянул на нее и улыбнулся.
– Кажется, это твоя? – он показал Бетине обложку книги.
– Да, я купила ее в тот вечер, когда мы ходили на спектакль Джины.
– Вы вместе учились в школе драмы с парнем, который написал ее, не так ли?
– Чарли Деверокс? Да.
– Какой он?
– Один из самых лучших мужчин, которого я когда-либо встречала. Это он сказал мне, где найти Джину, когда с тобой в Париже случилось несчастье.
Джерард равнодушно кивнул.
– Действительно? Как интересно. Великолепная пьеса. Я вижу, она посвящена Джине. Он был влюблен в нее?
– Безумно. Кстати, мне кажется, он мучился из-за нее еще в школе драмы. Но… она полюбила тебя.
– Мне кажется, одна сцена просто блестяща. Тот эпизод, где настоящая мать Кристины пытается отвлечь привязанность Кристины от ее приемных родителей и завладеть ею, а потом говорит, что умирает. Ты помнишь эту сцену, Бетина? – он внимательно смотрел на нее.
– Конечно, Джерри. Это одна из самых сильных сцен в пьесе. Но почему…?
– Когда ее мать стоит одна на сцене и рассуждает, как плохо она поступила, пытаясь украсть любовь ее дочери у людей, которые любили ее все эти годы. И как клялась все возместить?
– Да, Джерри.
– Хорошо. Можно я прочту это тебе?
Не успела Бетина ответить, как Джерард начал читать.
– Слушай: Я знаю, что была неправа. Я любила ее, но моя любовь была мучительна и слепа к чувствам Кристины и к людям, которые любили ее раньше меня. Мое последнее желание – это дать ей свободу и вернуть ее людям, нуждающимся в ней. И, самое главное, я не хочу, чтобы она чувствовала себя виноватой за то, что не стала эгоисткой, когда я просила ее об этом. И вот сейчас настала ее очередь!
Джерард положил книгу на колени.
– Разве это не прекрасно, Бетина?
– Да, Джерри, это настоящий шедевр.
– Пожалуйста, поставь ее на полку. Думаю, ты не обидишься за то, что я подчеркнул этот абзац и еще несколько других?
– Конечно, нет. Ты можешь взять ее себе, если хочешь.
– Нет. Поставь ее обратно на полку.
Бетина убрала книгу. Потом подошла к нему и поцеловала его в лоб. Джерард схватил ее за руки.
– Спасибо тебе, сестренка, за все. Я так сильно люблю тебя.
– И я люблю тебя.
– И еще одно. Ты ведь будешь заботиться о Джине? Она заслуживает счастья после всего, чего натерпелась. Ты ведь поможешь ей, Бетина, найти его?
– Ну конечно, Джерри. Я уверена, мы прекрасно проведем два дня в Лондоне.
Джерард кивнул.
– Ты собираешься возвращаться в свою комнату?
– Да.
Бетина вывезла его из библиотеки и повезла в спальню.
– Береги себя, дорогой. Я приеду на Рождество со своим семейством. Джина вернется очень скоро. Спокойной ночи, Джерри.
– До свидания, сестренка.
Он посмотрел, как она вышла из комнаты, и достал из кармана носовой платок.
– Привет, дорогой, как ты себя чувствуешь? – Джина забеспокоилась, когда Бетина сказала ей, что Джерард вел себя немного странно. Она потрогала его лоб и нахмурилась.
– У тебя температура.
– Я чувствую себя прекрасно, дорогая, все в полном порядке.
– Не знаю, стоит ли мне ехать в Лондон.
– Нет, ты должна, дорогая. Я очень расстроюсь, если ты не поедешь. Я специально для тебя купил билеты, а они такие дорогие. К тому же, это всего лишь один вечер, и тебе обязательно нужно проверить, все ли в порядке с малышом.
– О'кей, но только, если ты обещаешь мне позвонить, если возникнут какие-нибудь проблемы. Я вернусь во вторник к ланчу.
– Не торопись, любимая, развейся немного.
Пока сиделка укладывала Джерарда в постель, Джина приняла ванну и надела ночную сорочку. Потом она забралась в постель и легла рядом с ним. Он обхватил ее руками и крепко прижал к себе.
Ощущение близости ее груди разожгли в нем страсть, которую он всегда чувствовал к ней. Он нежно провел пальцем по ее соскам под шелком ночной сорочки и почувствовал, как они затвердели от его прикосновения. Он повернул к себе ее лицо и осторожно поцеловал, поднимая вверх сорочку, чтобы увидеть изумительное женское тело с уже заметным животиком. Он положил на него руку. Под рукой билась новая жизнь, и он любил ее.
– Я хочу любить тебя, Джина, – прошептал он, зарывшись в ее прекрасно пахнущие волосы своим лицом.
– Но, дорогой, ты же знаешь, доктор сказал…
Он положил палец на ее губы.
– Ш-ш, Джина, он просто сказал, чтобы мы были осторожны.
Пальцы Джерарда медленно двигались по ее шелковистому холмику. Он почувствовал, как напрягся, и вздохнул, когда Джина взяла его в руки и ласкала до полной эрекции. Потом она села на него, и Джерард ощутил себя внутри ее. Она медленно двигалась. Он протянул руки, дотронулся до ее грудей, лаская их. Движения Джины стали быстрее. Он не мог больше сдерживаться.
– Я люблю тебя, Джина! – крикнул он.
На какое-то мгновение она опустилась ему на грудь, и его руки крепко обняли ее. Потом она легла рядом, прижавшись к нему.
– О, Джина, спасибо тебе за то, что ты сделала мою жизнь такой прекрасной, – он поцеловал ее руку. – Пообещай мне одну вещь, дорогая. Если у тебя будут какие-нибудь проблемы, скажи об этом Бетине. Она тоже любит тебя и поможет, что бы ни случилось. Ты обещаешь мне?
Джина услышала серьезные нотки в его голосе.
– Конечно, дорогой. Но я ведь вернусь уже во вторник.
– Я знаю, моя любимая. Я просто хочу, чтобы ты запомнила, ты всегда можешь доверять ей. Она займет мое место, когда меня не станет и будет заботиться о тебе, хорошо?
Он потрепал ее за щечку и нежно поцеловал в нос.
– Хорошо, спокойной ночи, дорогой.
– Спокойной ночи, любовь моя. Спи крепко.
– Я буду скучать по тебе, Джерри.
– А я по тебе, – промурлыкал он.
Доктор Даниелз выглядел до умопомрачения изумленным, когда изучил свои записи.
– Все в порядке? – с тревогой спросила Джина, увидев его лицо.
– О, да, абсолютно, леди Лонгдейл. Меня просто удивило кое-что, вот и все. Вы уверены, что у вас только три месяца беременности?
– Да, совершенно уверена. В Париже доктор установил пятинедельную беременность, так что все подсчеты я веду от этого срока.
– Мне жаль говорить вам, но доктор в Париже ошибся. Мои исследования показывают, что у вас совершенно развитый здоровый плод, по моим подсчетам, он через пять месяцев появится на свет. Простите меня, леди Лонгдейл, но вы носите плод, которому уже восемнадцать недель. Это возможно?
– Да, возможно, но доктор в Париже…
– Это был маленький срок, леди Лонгдейл. И было очень легко ошибиться. Но не теперь, когда плод уже начинает формироваться. Наверное, поэтому вы чувствовали себя такой уставшей. У вас уже почти половина срока беременности. Очень хорошо, что вы приехали ко мне. Нам нужно увеличить прием кальция и уже готовиться к рождению…
Слова влетали в одно ухо и вылетали из другого.
Она носила ребенка Чарли, а не Джерарда.
Она поблагодарила доктора Даниелза, договорилась о следующей встрече и вышла в приемную, где ее ждала Бетина.
– Джина, все о'кей? – Бетина заметила, что Джина бледна, как полотно.
– Все просто прекрасно. Малыш здоров, и я тоже.
– Ну, тогда пойдем. Сходим на ланч к Хародзу и приступим к важным рождественским покупкам.
Ребенок Чарли. Джина думала об этом во время ланча и весь остаток дня.
Когда они вернулись на Честер Сквер, Джина сказала, что немного устала и хочет вздремнуть перед тем, как пойти на балет.
Ей было необходимо время, чтобы подумать.
