Книга: Песнь надежды
Назад: Часть вторая Голод сердца
Дальше: ГЛАВА 16

ГЛАВА 15

Техас, 1888
В это воскресное утро, готовя завтрак для Рейфа, Бесси размышляла о подарке ко дню рождения хозяина, которому через неделю исполнялось двадцать четыре года.
Одна мысль давно не давала покоя служанке: Рейфу нужна жена, хорошая женщина, способная превратить его ранчо в красивое уютное гнездышко и избавить от тоски и одиночества, женщина, которая заменит красавицу, чей портрет висит в спальне.
Бесси до сих пор не забыла своего удивления, когда в конце прошлого месяца доставили это полотно. Рейф находился на пастбище, и она поставила ящик с картиной в гостиную, а когда хозяин вернулся, увидела его радостное изумление и восторг.
Женщина, изображенная на полотне, бесспорно была настоящей красавицей. Бетси сразу узнала ее. Это та самая девушка, чье фото в серебряной рамке лежало среди других снимков на письменном столе Рейфа, младшая сестра хозяина Энкантадоры. Та самая, чье имя хозяин шептал, когда однажды утром она принесла ему кофе. Джилли.
Маленькие часики на полке отбили восемь раз. Бесси знала, что Рейф скоро спустится к завтраку. В будние дни он вставал на два часа раньше, но сегодня воскресенье, можно понежиться в постели несколько дольше обычного. Поджаривая бекон, Бесси то и дело поглядывала на большую сковороду, где пеклись гречишные оладьи. На столе уже стояло блюдо со свежеиспеченными бисквитами, вазочка домашнего варенья из ежевики, горшочек холодного масла и кувшин нежных густых сливок. Женщина вытащила из шкафчика, висевшего на стене, жестяную банку, по форме напоминающую бревенчатую избу. Первую такую банку она купила для пробы несколько месяцев назад. И Рейфу, и ей самой, и ее мужу Эрону – управляющему ранчо – понравился вкус кленового сока, поэтому в городе она приобрела еще несколько таких банок.
– Доброе утро, Бесси, – входя, поздоровался Рейф. Каблуки его видавших виды сапог звонко стучали по каменным плитам, которыми был покрыт пол. Уловив тонкий аромат крепкого кофе, Рейф с довольным видом улыбнулся. Он сел за стол, налил себе чашку, добавил сливок, чайную ложку сахара и принялся маленькими глотками смаковать напиток.
– Доброе утро, мистер Рейф, – приветливо улыбаясь, ответила экономка и поставила перед хозяином тарелку с оладьями и бекон. Осторожно приподняв кофейник, Бесси вновь наполнила чашку Рейфа и налила себе. Она села за стол и стала молча наблюдать за тем, как ест молодой мужчина. Рейф напоминал голодного волка, способного проглотить, не пережевывая, целую гору еды. – Вы собираетесь навестить мать?
Оторвав взгляд от тарелки, Рейф сделал еще один глоток и только потом ответил.
– Нет, не сегодня, – произнес он тихо. Его мать вот уже несколько лет жила в Сан-Антонио, после того, как вернулась из частной клиники, куда ее устроила Тори. Рейф любил Марту, но особенно близкими их отношения не были. Гораздо большую привязанность он испытывал к Тори и Рису, растивших мальчика с тринадцати лет. Рейф понимал, что был для матери мучительным напоминанием того дня, когда безумец по имени Толбот изнасиловал ее и, вынудив стать его женой, сломал всю жизнь бедной женщины. Встречи Рейфа с матерью происходили не часто, но, по его мнению, именно так и должно быть. Марта имела полное право хоть теперь пожить спокойно, и Рейф относился к этому с уважением. Чувствуя долг перед матерью, он следил за тем, чтобы та ни в чем не нуждалась.
В кухню вошел Эрон, крупный мужчина с густой бородой пепельного цвета, держа в руках букет душистых желтых роз, только что срезанных с кустов, окружавших дом.
– Нужно поторопиться, иначе опоздаем в церковь, – сказал он, вручая цветы жене.
Бесси встала и достала вазу золотисто-желтого стекла, отполированные грани которой сверкали разноцветными огнями в лучах ослепительного щедрого техасского солнца. Экономка налила воду, отметив про себя, что держит в руках рождественский подарок леди Джиллиан хозяину, и поставила вазу на стол.
Прежде чем уйти, Бесси приподняла крышку большой железной кастрюли.
– Сегодня на обед будет цыпленок и яблоки, запеченные в тесте, – объявила она.
– Любовь моя, – воскликнул Эрон, – клянусь богом, ты знаешь верный путь к моему сердцу.
– Да, дорогой, – ответила экономка, коснувшись широкой груди мужа. – До встречи, мистер Рейф.
Вскоре раздался скрип повозки, в которую сели супруги, и послышался стук копыт.
Рейф налил себе еще ароматного дымящегося кофе, испытывая некоторую зависть от только что увиденного. Экономка и управляющий жили душа в душу.
А чего добился он сам? Пустого, бесцельного существования без Джилли. Тонкий палец Рейфа скользнул по резной поверхности вазы. Молодой человек пытался забыть любимую, но скоро понял, что это невозможно. Ему стало казаться, что мрачные унылые тучи закрыли не только солнце, но и всю его жизнь. И вдруг неожиданно прислали картину. Рейф повесил ее в своей комнате и теперь первое, что видел по утрам, просыпаясь, и вечерами, засыпая, было лицо Джилли.
Но он понимал, что должен обязательно справиться с любовью, а для этого необходимо найти себе жену. Рейф представлял, с чего следовало начинать.
Городок, находившийся между его ранчо и землями Энкантадоры, довольно стремительно разрастался. Люди приезжали сюда и оседали. Повсюду вырастали новые дома. Железная дорога придала городу значимость, как впрочем, и местная газета, которую учредили Рис и Тори. Среди новостроек появилось здание школы, но учителей явно не хватало. В прошлом году сюда переехала с Востока супружеская пара. Оба были врачами. Вскоре возвели и две небольшие церкви. В городке проживало несколько девушек, которым пора было думать о замужестве. Одна из них жила с братом и его женой в небольшом, обшитом досками домике. Другая – племянница лавочника – работала вместе с ним. Были незамужние девушки и у других фермеров. Это самое простое решение, обеспечивающее хорошее, прочное благосостояние той, на которой остановил бы выбор Рейф. Все, что требовалось взамен, это семья. В доме было несколько комнат для гостей, одну из которых можно переделать в уютную спальню. Бесси помогла бы переоборудовать наиболее подходящую в спальню молодой жены. Порой такое решение представлялось ему безумием, предательством по отношению к Джилли.
Бесконечные сомнения мучили Рейфа: она, должно быть, уже встретила другого человека, более подходящего.
А вдруг он похож на Кинсфорда и способен воспользоваться тонкой и доверчивой натурой девушки в своих интересах? Молодой человек решил осторожно навести справки о Джилли, чтобы все выяснить.
Рейф убирал со стола, продолжая думать о том, что следует выбраться в Энкантадору и поговорить с Рисом. Но не сегодня. Нужно еще разобраться с накопившимися бумагами.
Рейф осторожно коснулся лепестков розы, мягких на ощупь, источавших тонкий аромат и поражавших своей красотой.
– Джилли, – шептал Рейф.
* * *
Сидя на веранде дома по Кинг-стрит в Сан-Антонио, Джилли держала на руках, осторожно прижимая к груди, маленькую племянницу. Звонкий, как журчание ручейка, смех девочки приводил ее в восторг. Какая красивая малышка! Она очень похожа на Тори: такой же цвет лица, голубые глаза и золотистые волосики, вьющиеся мелкими кудряшками. Маленькая Шарлотта Виктория Фицджеральд Бьюкенен обладала уже весьма решительным характером.
Джилли поцеловала девочку в головку и крепко прижала к себе. Приехав только сегодня утром в Сан-Антонио, она чувствовала себя усталой, но счастливой, инстинктивно понимая, что приняла верное, единственно правильное решение.
Мимо дома проходили люди и приветливо махали Джилли. Все это так непривычно! Девушка наблюдала за прогуливающейся влюбленной парочкой, видела, как молодой деревенский парнишка поднимает свою любимую и усаживает на качели. Она громко хохочет, и смех звучит чудесной музыкой. Как просто и незатейливо живут здесь люди!
Шарлотта не засыпала, и Джилли принялась тихонько петь колыбельную и укачивать племянницу, а затем осторожно уложила ее в красивую резную колыбельку. Ей хотелось иметь своего ребенка. От Рейфа.
Стройная темноволосая молодая женщина поставила на низенький столик серебряный поднос с большим кувшином лимонада и бокалом.
– Вам наверняка захочется чего-нибудь холодненького, – с улыбкой сказала Анита Рамирес.
Джилли наполнила бокал и с удовольствием выпила прохладный и очень приятный на вкус лимонад.
– Девочка уснула? – спросила Анита, склоняясь над колыбелью. Она была няней Шарлотты.
– Да, только что, – ответила Джиллиан и налила еще лимонада. – А когда вернутся брат с женой?
Анита выпрямилась.
– Скоро должны приехать. Один из соседей пригласил их на обед. Отказ обязательно бы его обидел, да и ждали вас только завтра.
Джилли осушила бокал.
– Понимаю, – улыбнулась она. – А сейчас я, пожалуй, приму ванну и немного отдохну перед ужином.
Когда девушка приехала, Рис и Тори уже собрались уходить, но невестка успела все объяснить, и Джилли настояла на том, чтобы они не откладывали визита, пообещав заняться с маленькой племянницей. К своему удивлению, она не обнаружила в доме ни Трависа, ни очаровательных близнецов Сэмюэля и Себастьяна, оставшихся в Энкантадоре. Зато малышка буквально очаровала ее.
– Какая она хорошенькая, – восхищенно воскликнула девушка и, протянув руку, осторожно коснулась крошечных пальчиков.
– Да, – согласилась Анита, опускаясь в кресло-качалку. – Господь одарил мою хозяйку счастливой семьей. Он не забывает ни ее, ни мистера Риса.
Джилли вспомнила эти слова, сидя в теплой, приятно пахнущей ванне. А как, интересно, относится Господь к ней?
Что скажут Тори и Рис о ее сюрпризе для Рейфа? Близился день его рождения, и Джилли хотела подарить ему нечто особенное, надеясь, что он не откажется. Девушка быстро вытерлась полотенцем, набросила белый халат и прошла в спальню, где Нэн уже расстелила постель. Джилли сбросила халат и, обнаженная, легла под одеяло.
Последняя мысль, пришедшая в голову, была о том, спит ли Рейф обнаженным? Трудно представить его в длинной ночной рубашке.
Свернувшись калачиком под мягким и теплым одеялом, Джилли уснула. Ей снился любимый.
* * *
Покормив дочь, Тори подошла к мужу. Его нежные сильные руки обвили ее талию и притянули к себе.
– Господи, как сильно я тебя люблю, моя дорогая, – прошептал мужчина с акцентом, выдающим уроженца Британских островов, хотя он прожил в Техасе вот уже одиннадцать лет. Почувствовав прикосновение мужа, Тори сладко вздохнула.
– Порой не верится, что ты родила мне четверых детей, – возбужденно произнес Рис, начиная расстегивать платье жены, но та остановила его. – В чем дело? – разочарованно спросил он.
– Я хочу поговорить с Джилли, но если ты продолжишь в том же духе, мы долго не покинем спальню.
Мужчина засмеялся.
– Прекрасная идея, дорогая.
– Повернувшись к мужу, Тори нашла его губы.
– Подожди немного, – прошептала она, взъерошивая густые черные волосы мужа.
У него на губах играла насмешливая улыбка.
– Мое ожидание дорого тебе обойдется.
– Посмотрим, – ответила женщина, и, так же лукаво улыбаясь, вышла из комнаты.
Закрыв дверь, Тори сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться. В ушах все еще стоял мягкий, дразнящий смех мужа. Как хотелось вернуться в спальню и сделать все, чтобы улыбка Риса стала еще радостнее! Но всему свое время. Сначала нужно поговорить с Джилли и выяснить причину столь внезапного приезда. Телеграмма золовки показалась Тори тревожной, но когда девушка приехала, она выглядела такой же спокойной и жизнерадостной, как обычно. Единственное, чего прибавилось в ее облике, это выражения решимости, а в серо-голубых глазах пряталось беспокойство.
Спеша по коридору к комнате Джилли, женщина гадала, что же случилось? Рейф вернулся из Англии темнее ночи, а потом еще это письмо, в котором девушка расспрашивала о якобы готовящейся женитьбе парня.
Тори всегда казалось, что Рейф и Джилли прекрасно подходят друг другу, но она никогда не говорила об этом, считая, что будет лучше дать им возможность самостоятельно, без подсказок и давления, обрести любовь. Но теперь, наверное, настало время дать совет молодым людям, которые были ей очень дороги.
Подняв руку, женщина негромко постучала. Джилли распахнула дверь и крепко обняла невестку.
– Входи, – сказала она. – Я ждала тебя. Тори сразу перешла к главному, решив обойтись без светской болтовни.
– Что случилось, Джилли? Твой приезд был полной неожиданностью для нас. – Женщина присела на мягкий стул в углу комнаты. – Ты знаешь, как мы любим, когда ты гостишь у нас, и очень приятно, что тебе хорошо в Энкантодоре, но к чему вся эта секретность?
Свернувшись клубочком в постели, девушка улыбалась.
– Обещай, что будешь держать в секрете все, что сейчас узнаешь.
– В секрете от кого?
– От Рейфа и Риса.
– Но почему?
– Это очень важно для меня, – упрямо повторила Джилли, наматывая на палец прядь черных волос и явно нервничая.
– Я никогда ничего не скрываю от Риса, – запротестовала Тори.
– Я тоже, но, пожалуйста, сделай это для меня. – Джилли с беспокойством смотрела на невестку.
Встретившись взглядом с девушкой, Тори задумалась и несколько секунд сидела молча.
– Хорошо, – сказала она, наконец. – А теперь рассказывай о своих тревогах.
Джилли начала несколько неуверенно, с трудом подбирая слова.
– Я полюбила Рейфа с первого взгляда, с того самого дня, когда мы впервые встретились. – Закрыв глаза, девушка представила себе четырнадцатилетнего мальчика-подростка, с которым познакомилась много лет назад, накануне Рождества. – Тогда мне казалось, что моя любовь нужна ему, может чем-то помочь. Знаю, поначалу это была лишь детская влюбленность. – Джилли нежно прикоснулась к своему кольцу с гранатом.
– А когда появились более серьезные чувства? – осторожно спросила Тори.
– Когда мне исполнилось тринадцать. Я видела, как сильно вы с братом любите друг друга, стараетесь использовать любую возможность, чтобы поцеловаться, и поэтому стала задумываться, какие чувства испытала бы, дотронься до меня Рейф с той же страстью. Понравились бы мне его поцелуи, как тебе поцелуи Риса, возбуждалась бы я от его прикосновений, как ты от прикосновений Риса.
Щеки Тори слегка порозовели. Джилли права – стоило мужу дотронуться до нее, как он воспламенял в ней жаркую страсть, и это случалось всегда, как только супруги оставались вместе. Если чувство, которое испытывает Джилли к Рейфу, так же глубоко, как их любовь, то оно истинное и будет длиться вечно.
– Когда Рейф дарил это кольцо и наши руки соприкоснулись, меня охватило какое-то странное, но очень приятное чувство, – призналась девушка. – Ни раньше, ни после этого случая со мной не было ничего подобного. – Джилли встала с постели и накинула халат, погруженная в приятные воспоминания. – Потом мы поцеловались, уже по-настоящему, несколько месяцев назад, и мне открылось, что значит быть женщиной, жаждущей настоящей сильной любви. Я вспоминала, что ты рассказывала о своей любви к Рису, наверное, наши чувства схожи. Если бы Рейф попросил, я отправилась бы за ним хоть на край света! Джилли подняла глаза на Тори. – Мое признание удивило тебя?
Молодая женщина улыбнулась.
– Если бы услышала его от какой-нибудь другой хорошо воспитанной англичанки, пожалуй, сказала бы «да». Но эти слова произнесены тобой, видевшей, как развивался наш роман с Рисом, и, кроме того, я знаю некоторые факты из истории вашего рода, и потому говорю – «нет».
– Потянувшись к Джилли, Тори взяла ее за руку.
– Это тогда Рейф сказал, что скоро женится на другой?
– Да, – ответила девушка и поведала невестке детали их недолгого пребывания в доме леди Алленвуд. – Как ты думаешь, зачем ему понадобилось лгать? И если не существует другой женщины, почему он не принял мою любовь?
Тори полагала, что ей известны ответы на эти вопросы. Джилли была слишком маленькой, чтобы знать, почему Рейф появился в их доме, когда ему исполнилось тринадцать лет, она не подозревала, что жестокий отчим превратил жизнь мальчика в сущий ад. Эту историю Рис с Тори договорились хранить в тайне. Прошлое должно остаться в прошлом, но даже та любовь, которой они щедро окружили Рейфа, не могла стереть из его памяти ужасных воспоминаний.
Сможет ли Джилли любить его так же сильно, когда узнает обо всем?
Тори понимала, что только любовь способна исцелить Рейфа, сжечь в сердце горькие воспоминания, превратить их в пепел и заменить светом и радостью. Ему нужна нежная и ласковая женщина, способная залечить его душевные раны, и в то же время достаточно сильная, чтобы защитить от окружающего зла.
Джилли могла стать такой женщиной, Тори в этом не сомневалась.
– Думаю, у Рейфа были свои причины, – только и сказала она.
– Но это же нечестно, – упрямо твердила Джилли. – Тебе они известны?
Тори пожала плечами.
– К сожалению, я не могу тебе всего рассказать. Рейф – очень сложный человек, – прибавила она. – Мрачный и задумчивый, как герои романов сестер Бронте. В Сан-Антонио живет человек, с которым, мне кажется, тебе следует встретиться.
– Кто это?
– Мать Рейфа.
– Его мать? – Джилли ничего не понимала. За все годы их знакомства Рейф никогда не рассказывал о своей матери. – Я думала, его родители умерли.
– Марта жива. Она может рассказать о сыне. Будь с ней так же откровенна, как и со мной, и, думаю, получишь ответы на все вопросы. Мать очень любит Рейфа, несмотря на то, что видятся они редко.
– Я должна встретиться с его матерью, – решительно заявила Джилли. Она немного помолчала, размышляя, потом неуверенно спросила: – Она больна?
Тори заметила в голубовато-серых глазах золовки выражение испуга.
– Сумасшедшая ли Марта? Это ты хочешь знать?
– Да, – призналась девушка.
– Нет, не беспокойся, – успокоила ее Тори. – Но она нуждается в физическом и душевном покое.
– Наверное, именно в этой женщине и заключается причина отказа Рейфа от моей любви.
– А если бы она в самом деле оказалась психически неполноценной, что тогда?
– Думаю, сумела бы убедить Рейфа, что это никак не отразится на наших отношениях. Я люблю его, Тори. И буду любить несмотря ни на что.
– Верю, и постараюсь, чем смогу, помочь. Завтра мы съездим к матери Рейфа. Скажи ей, что любишь ее сына.
– Обязательно.
– Вот и хорошо, – задумчиво произнесла Тори. – Я очень рада, что ты открылась мне, я всегда считала, что Рейфу нужна именно такая женщина.
– Ты никогда не говорила ничего подобного, – удивилась Джилли.
– Не хотелось вмешиваться в ваши отношения. – Ответила невестка. – Я люблю вас обоих, и без особого труда могла сделать так, как считала нужным, но ничего не предпринимала, надеясь, что рано или поздно вы сами придете к этому. Тори, наклонившись вперед, заговорила очень мягко. – Ты понимаешь, что, завоевав любовь Рейфа, потеряешь все пути к отступлению?
Джилли улыбнулась.
– Я приехала не для того, чтобы отступать. Менять что-либо поздно, мосты сожжены.
Тори встала, поднялась и Джилли. Взявшись за руки, подруги вместе подошли к двери.
– Оказывается, мы обе однолюбки, – произнесла Тори, остановившись на пороге. Они обнялись. – Я горжусь тобой.
– Обещай, что не станешь рассказывать об этом Рису.
– Я дала слово и не нарушу его.
– Спасибо. В свое время я сама все ему расскажу.
– Мудрое решение. Ведь он по-прежнему воспринимает тебя лишь младшей сестренкой. Не знаю, сумеет ли он признать тебя взрослой женщиной, способной любить мужчину и делить с ним супружеское ложе. – Губы Тори расплылись в улыбке. – Увидимся позже, за ужином.
Открывая дверь в спальню, хозяйка дома решила, что следует все хорошенько обдумать. Но как только она увидела обнаженного мужа, лежащего на кровати, все мысли ее спутались.
Тори тихо прикрыла дверь, сбросила шлепанцы и быстро разделась.
Рис с нетерпением ждал жену. Разве можно любить еще сильнее, чем когда они только поженились? Но с каждым годом его чувства становились все глубже, чище, сильнее, жена все больше и больше воспламеняла его, наполняя огнем любви, всегда желанная, всегда любимая. А взаимность Тори наполняла его счастьем.
Женщина тут же оказалась в страстных объятиях мужа. С трудом сдерживая возбуждение, он хотел продлить минуты блаженства.
Назад: Часть вторая Голод сердца
Дальше: ГЛАВА 16