ГЛАВА 25

– Я серьезно думаю о покупке еще одного корабля, – сказал Ларс Ольсен, потягивая вино, и посмотрел на сидящую напротив жену.

– И что же это за корабль? Где построен? – поинтересовалась та.

– Английский, – объяснил он, обрадованный тем, что Хильде не приняла его идею в штыки. – «Гурман», недавно захваченный другим кораблем, кажется «Виндрейдером».

Эти слова заставили вспыхнуть их гостью.

– Как вы сказали? «Виндрейдер»? В порту? Здесь?! – На щечках Сигне Торвальд расцвели розы.

– Да, – кивнул Ларс, кузен Йенеса Торвальда. – Уже неделя, как они здесь. Собираются продать английский корабль.

Ларс и Хильде с удивлением наблюдали за Сигне, которая, ухватившись за край стола, затуманенным взором смотрела куда-то вдаль, словно погружаясь в воспоминания.

«Виндрейдер» в Филадельфии… Сигне чувствовала головокружение. Значит, Бастиан Кейн тоже здесь, сильный широкоплечий Бастиан Кейн, с мощными руками и пронзительными карими глазами… Господи, сколько же ночей она провела без сна, жалея, что не отдалась ему на том острове! Как глупо все получилось!

После освобождения Сигне вырвалась из-под опеки брата и села на первый же английский корабль, направляющийся в Нью-Йорк. Однако там оказалось, что ее дом занят английскими офицерами, которые наотрез отказались его освободить, но обязались платить за аренду. Усталая и обозленная, Сигне прибыла в Филадельфию, где ее тепло принял Ларс Ольсен и его добрая жена. Она провела здесь всего две недели, но в последние дни все чаще и чаще задумывалась о своем будущем.

И Ларс, и Хильде уже не раз весьма прозрачно намекали ей на то, что неплохо бы вновь выйти замуж, но Сигне могла думать только об одном человеке.

А сейчас, оказывается, «Виндрейдер» здесь! Бастиан Кейн бродит где-то рядом, а она даже не подозревает об этом.

– Сигне? – Хильде попыталась вернуть ее на землю. – Что с тобой, Сигне?

– О… – Сигне перестала теребить салфетку и посмотрела на Ларса и Хильде. – Ларс… мы должны завтра же утром взглянуть на твой новый корабль. Не так ли, Хильде?

Итак, следующим утром, за четыре дня до Рождества, Сигне Торвальд и Хильде Ольсен стояли на палубе «Гурмана», а Ларс увлеченно рассказывал им о достоинствах корабля, показывая мачты и паруса, которые пришлось заменить. Однако Сигне почти не слышала его, с трепетом ожидая появления Бастиана. А если он не захочет ее видеть? Вдруг у него уже есть жена?

Еще раз поправив широкий черный ремень, Бастиан вышел на палубу. Сегодня он собирался совершить сделку с датчанином, будущим владельцем «Гурмана». Но что это? Неужели ему опять мерещится Сигне Торвальд?

Нет, это действительно была она. Разве можно забыть эти пронзительные глаза голубого цвета, льняные волосы… Бастиан на миг остолбенел. Сигне Торвальд здесь, на палубе «Гурмана»?! Между тем Ларс Ольсен церемонно представил ему свою жену и Сигне. Ни от него, ни от Хильде не укрылось странное поведение Бастиана и Сигне. Похоже, они были знакомы…

Бастиан предложил Ольсену показать своей жене весь корабль. Как только супруги удалились, он схватил Сигне за руку и потащил на ют.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Бастиан, с трудом сдерживаясь, чтобы не заключить ее в объятия.

– Я живу у друзей, потому что англичане заняли мой дом. – Она внимательно посмотрела ему в глаза. – А ты? Как ты оказался в Филадельфии?

– Мы везли в Филадельфию Вул-вич. Здесь живет ее отец, у него магазин. Вот мы с Рейдером и везли ее домой, – бессвязно повторял одно и то же Бастиан.

– Да, твоя женщина должна гордиться тобой. – Сигне указала на мачты «Гурмана». – Такая добыча!

– У меня нет женщины, – ответил Бастиан, и ему показалось, что в ее глазах мелькнула радость. Он бы наверняка, очень удивился если бы прочитал мысли Сигне: «О, у тебя есть женщина, Бастиан Кейн!»

Сделка между капитанами завершилась удивительно быстро. К этому моменту как раз подошел Рейдер и несказанно удивился, увидев Сигне Торвальд. Их представили друг другу, причем оба сделали вид, что совершенно не знакомы. Прощаясь, Сигне Торвальд пригласила Бастиана Кейна на ужин к Ольстенам… чтобы отпраздновать сделку.

Запинаясь и краснея, Бастиан принял предложение, а потом долго смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду. Он даже не заметил, что за ними наблюдает Рейдер. А тот вдруг вспомнил, что все эти ночи Бастиан проводил в доме Вулричей, ни разу не напивался до бесчувствия и не уходил с какой-нибудь портовой шлюхой. Это было совсем не похоже на Бастиана. А как он смотрел на Сигне Торвальд! Рейдер никогда не думал, что у Бастиана Кейна может быть такой взгляд.

Бастиан прибыл в дом Ольсенов ровно в семь. Перед этим он принял горячую ванну, тщательно оделся, вот только долго ломал голову над тем, надевать или нет на глаз черную повязку. В конце концов по совету Блайт Бастиан решил оставить ее дома. Оказавшись в гостиной Ольсенов и увидев Сигне, он понял, что старался не напрасно.

Ужин был великолепным, хотя Бастиан больше наслаждался соседством с Сигне, чем изысканными блюдами. После уроков Рейдера и Блайт он вполне уверенно чувствовал себя за столом, ловко орудуя ножом и вилкой.

После ужина, когда время близилось к десяти, Хильде зевнула, прикрываясь ладошкой. Заметив это, Сигне отослала ее и Ларса спать. Супруги удивленно посмотрели на нее, но потом решили, что ей лучше знать, что делать, и, извинившись, ушли к себе.

Сигне расположилась на небольшом диванчике, предложив Бастиану сесть рядом. Он с радостью принял предложение, и между ними тут же завязался непринужденный разговор.

Сигне расспрашивала Бастиана о Рейдере и Блайт, о Франко и обо всех остальных. Он подробно отвечал на все ее вопросы и даже рассказал о стычке с Лонг Беном. Но, Боже, как же ему было трудно сидеть рядом с Сигне и сдержанно беседовать о пустяках, когда… Неужели Рейдеру удавалось так долго находиться возле Блайт и не заваливать ее на спину?!

Бастиан сказал Сигне, что очень рад тому, что она не держит на них зла за похищение. Эти слова сразу напомнили им о вечере на острове, и оба замолчали.

– Я думала о тебе, Бастиан Кейн, – первой нарушила молчание Сигне. – Часто.

– Да?! – Он едва мог говорить из-за внезапно вспыхнувшего желания.

Исходящий от нее аромат кружил ему голову. Сигне сладко пахла розами, мускусом и вином. Признаться, его чуткий нос, столь разборчивый к запахам, редко вдыхал такой упоительный аромат.

– Я почти сожалею о том, что оставила тебя той ночью, – неожиданно призналась Сигне; они посмотрели друг другу в глаза. – Жизнь коротка и тяжела. Нельзя терять прекрасные мгновения любви.

– Я… – Бастиан с трудом сглотнул, – я тоже думал о тебе. Клянусь кровью Моргана, я очень много думал о тебе. – Он робко взял ее за плечи, и Сигне сама прильнула к его груди.

Тогда Бастиан крепко прижал ее к себе. Они начали целоваться, забыв обо всем на свете. Он грубовато ласкал плечи Сигне, мял полные груди. Но Сигне хотелось куда большего, хотелось оказаться с ним в одной постели и позволить его большому телу вытворять с ней все, что угодно.

– Бастиан, мой Бастиан, – простонала она, отрывая от него распухшие губы. – Я хочу тебя.

– Господи, Сигне, я тоже хочу тебя, – пробормотал он, уткнувшись лицом в ее шею.

Сигне взяла голову Бастиана в свои ладони и повернула так, чтобы видеть его глаза.

– Мне двадцать семь лет. Я не так молода, но и не стара. Я пять лет была замужем. Однако Йенс Торвальд не дал мне детей. Не знаю, смогу ли я родить. Но… женись на мне, Бастиан Кейн. Уплывай на «Виндрейдере», куда тебе нужно, и возвращайся ко мне домой, в мою постель, когда сможешь.

В ее голосе звучала надежда и желание. Бастиан вздрогнул. «Жениться на ней?! Жениться!» – застучало у него в висках. Он напрягся, чувствуя, как постепенно исчезает желание, уступая место смятению и страху. Бастиан мягко отстранил ее от себя. Господи, неужели Сигне не понимает? Он пират, разбойник, а она порядочная женщина!

Бастиан посмотрел ей в глаза и увидел в них смятение и боль. Нет, он не в силах вынести это! Бастиан вскочил на ноги, не зная что сказать и как поступить. Он буквально разрывался на части: его тянуло к Сигне, хотелось ее любви, но в то же время ужасала одна только мысль о том, чтобы стать пленником порядочной леди.

– Сигне, – задыхаясь, проговорил Бастиан; однажды он уже сбежал от нее и готовился сделать это опять. – Сигне…

Нет, Бастиан не смог заставить себя сказать ей хоть что-нибудь. Бросившись к двери, он выскочил наружу. Сигне осталась сидеть на диванчике, обливаясь слезами, униженная и по-прежнему бесконечно одинокая. Подумать только, Бастиан Кейн, смелый, отважный пират, позорно сбежал от нее в холодную ночь!

Бастиан словно ураган носился по холодным ночным улицам, пока не забрался в первую попавшуюся таверну. Он заказал хорошую порцию рома и крепкого темного пива и теперь пил, не замечая ни подмигиваний разудалой девицы, ни призывных прикосновений к своему плечу ее пышной груди. Бастиан думал о Сигне Торвальд. Боже, как он позволил себе попасться на эту удочку! Ведь знал же, к чему это может привести! Стоит только взглянуть на Рейдера!

«Да, вот именно, посмотри на Рейдера, – сказал ему внутренний голос. – Рейдер доволен, счастлив и сейчас, наверное, занимается любовью со своей женой, в то время как я, Бастиан Кейн, свободный от семейных уз, сижу в одиночестве в таверне и напиваюсь до бесчувствия. Да, у Рейдера есть жена, он с ней постоянно спит, и, более того, ему есть с кем поделиться своими мыслями, есть с кем поговорить, посмеяться». Бастиан не раз видел, какими нежными, понимающими взглядами обменивались между собой Блайт и Рейдер. Внезапно перед ним вновь явственно возник образ Сигне Торвальд. Бастиан вдруг понял, что постоянно думает о ней так, как Рейдер думает о своей Вул-вич!

О Боже! Ведь они с Сигне тоже давно обменивались понятными только им взглядами. Бастиану очень хотелось иметь женщину, с которой он мог бы поговорить, поделиться своими мыслями. Сигне наверняка сумела бы его понять, понять душу моряка.

«Плыви на "Виндрейдере"», – сказала она, готовая ждать его дома, отдать ему всю себя без остатка. А что же он, Бастиан Кейн? Что он за подлый, трусливый негодяй! Впрочем, можно сколько угодно бичевать себя, сидя в заплеванной дешевой таверне, а Сигне будет по-прежнему лежать в холодной постели. Внезапно Бастиан понял, что ему нужно нечто большее, чем его пресловутая свобода.

Он вскочил и быстро направился к выходу. Бастиан еще мог передвигать ноги, но был уже достаточно пьян, чтобы осознать: его решение немедленно увидеть Сигне может показаться окружающим весьма скандальным. Морозный декабрьский воздух немного освежил Бастиана, и ему удалось вспомнить дорогу к дому Ларса Ольсена.

Его громкий стук и вопли могли бы поднять из могил мертвецов. На шум вскоре выбежали Ларс и Хильде. Насмерть перепуганная служанка предпочла дать возможность хозяину самому разобраться с незваным гостем. Едва открылась дверь, в нее ввалился Бастиан, требуя немедленно позвать ему Сигне.

Ларс попытался выпроводить его из дома, но тут раздался пронзительный крик Сигне. Бастиан поднял голову и увидел, что она стоит на лестнице в одной ночной рубашке.

– Что ты хочешь? – спросила Сигне, глядя на него покрасневшими глазами.

Бастиан сразу догадался, что она плакала, плакала из-за него.

– Через два года мне стукнет сорок, – заявил он, уповая на то, что для нее это не имеет значения. – Я весь покрыт шрамами.

– И?..

Бастиану показалось, что в ее голосе прозвучала надежда.

– И я хочу тебя, Сигне Торвальд. – Стряхнув руку Ларса Ольсена, он подошел к Сигне. – Если, конечно, ты не прогонишь меня.

Повисло напряженное молчание. Служанка быстро закрыла входную дверь и шмыгнула в свою комнату.

– Все в порядке, Ларс, Хильде, – заверила Сигне, не отводя взгляда от Бастиана. – Ложитесь спать. Нам с мистером Кейном еще нужно поговорить.

Однако Ольсены не сдвинулись с места.

– Что ты сказал? – спросила Сигне, и ее сердце тревожно забилось.

– Выходи за меня замуж. Стань моей женщиной, моей… – он сглотнул, – женой.

– Ты серьезно? – прошептала она; это был одновременно и вопрос, и мольба.

Бастиану вдруг показалось, что он может ее потерять.

– Выходи за меня замуж, Сигне! – искренне вырвалось у него.

– Да, – прошептала она. – Я выйду за тебя замуж. О да, выйду!

Бастиан порывисто прижал к себе Сигне, а она обвила руками его шею. Тогда он оторвал ее от пола и закружил так, что ночная рубашка задралась вверх, обнажая ноги Сигне. Бастиан торопливо поставил Сигне, поправил рубашку, и они снова поцеловались. Ольсены пораженно смотрели на них.

– Сигне… – начала было Хильде, но муж закрыл ей ладонью рот и повел за собой наверх.

Сигне и Бастиан остались совсем одни. Оба так распалились от страсти, что, казалось, еще немного, и Бастиан прямо здесь овладеет ею, а Сигне с готовностью отдастся ему. Бастиан опомнился первым.

– Я знаю, ты порядочная женщина, и не хочу опозорить тебя перед твоей родней и овладеть тобой перед свадьбой.

– Теперь я уже никогда не откажу тебе, Бастиан Кейн.

Однако храбрый, отважный пират отступил назад и произнес:

– Я тебя подожду до завтра. Завтра устроим свадьбу.

На глаза Сигне навернулись слезы.

– Прекрасно, мой дорогой. Но сегодня ты не должен оставлять меня одну. Подожди.

Она побежала куда-то наверх и быстро вернулась с большим одеялом в руках, затем повела Бастиана в гостиную, где они оба уютно устроились на диванчике, и принялись обсуждать свои планы на будущее. Утром Ларс и Хильде здесь их и нашли, мирно спящих в объятиях друг друга.

В действительности свадьба состоялась только через два дня. И Хильде, и Блайт считали, что нужно подготовиться к такому событию и как следует отпраздновать его. Бастиану и Сигне пришлось терпеливо дожидаться того момента, когда они смогут наконец произнести свои клятвы в уютной гостиной дома Ольсенов. Вот этот день настал. После произнесения клятв все перебрались в огромный особняк Вулричей, где Франко устроил настоящий пир, разумеется, со свадебным тортом.

Глядя на счастливых новобрачных, Рейдер и Блайт удивлялись сами себе: как же они не заметили, что Бастиан и Сигне давно неравнодушны друг к другу?!

Когда новобрачные отправились на ночь в дом Ольсенов, Рейдер обнял Блайт и тихо прошептал:

– Это произошло потому, что мы были слишком заняты друг другом.

Блайт потерлась щекой о его грудь.

– Давай сейчас тоже займемся друг другом. Рейдер со смехом подхватил ее на руки и понес в спальню.

Чета Ольсенов с благодарностью приняла приглашение Рейдера и Блайт переночевать у них в особняке, чтобы предоставить свой дом в полное распоряжение новобрачных.

Оставшись одни в доме, где им предстояло провести брачную ночь, Сигне и Бастиан молча поднялись по лестнице в спальню. Там Бастиан подбросил в камин поленьев, а Сигне начала распускать свои великолепные волосы. Он как зачарованный следил за ее движениями. Да, не часто ему приходилось видеть, как женщина расчесывает волосы, а уж тем более жена. Бастиан вдруг подумал о том, что ничего не знает о порядочных женщинах, даже не представляет, каковы они в постели. Правда, однажды Сигне уже была близка к тому, чтобы отдаться ему. А вдруг что-то изменилось и теперь она ужаснется тому, что он захочет с ней сделать?

Бастиан налил в бокалы вино, специально оставленное Ларсом на ночном столике, один отнес Сигне, затем опустился перед ней на одно колено, взял в руки прядь ее блестящих волос и зарылся в них лицом, вдыхая неповторимый аромат. Сигне повернулась к нему; ее корсаж бы полураспущен, розовые губки призывно трепетали.

Бастиан заключил Сигне в объятия и поцеловал, сначала нежно, едва касаясь губами ее губ, потом его язык властно проник внутрь. Сигне со стоном ответила ему. Тогда Бастиан, дрожа от желания словно подросток, принялся торопливо раздевать ее, с наслаждением прикасаясь к нежному упругому телу. Вскоре великолепное шелковое свадебное платье оказалось на полу, и Сигне осталась в одной прозрачной нижней рубашке.

«Боже, какая же она красивая и женственная», – подумал Бастиан. Он поднял Сигне на руки, осторожно, словно драгоценную вазу, отнес на кровать и положил на прохладные свежие простыни, затем начал раздеваться сам. Бастиан почувствовал, как ее взгляд задержался на огромном ужасном шраме, перечеркнувшем его бок. А если она найдет его тело отталкивающе безобразным? Стараясь не думать об этом, Бастиан сел на край кровати, стаскивая сапоги. Сигне придвинулась к нему и начала нежно гладить шрамы от старых ран, затем, обхватив его руками, прижалась к спине Бастиана полной нежной грудью. Вслед за этим она принялась легонько покусывать его плечи, оставляя едва заметные следы на коже. Повернувшись, Бастиан обнаружил Сигне совершенно обнаженной; ее голубые глаза подернулись дымкой желания. Да, перед ним была отнюдь не девственница, трепещущая в первую брачную ночь, а настоящая женщина, желающая удовлетворения в объятиях мужчины. Бастиан не стал раздеваться дальше, а сразу подмял Сигне под себя.

Он жадно целовал ее губы, ласкал грудь, сжимал тонкую талию, гладил упругие бедра. Сигне извивалась под ним и, постанывая, требовала еще и еще, потом, схватив его руку, поднесла ее к своему сокровенному месту.

«Господи, он просто великолепен, – думала она. – Такой большой, горячий и сильный». Сигне неистово гладила плечи, спину Бастиана, хватала за упругие ягодицы. Она нетерпеливо расстегнула бриджи, высвободив его огромную возбужденную плоть, и вся задрожала от желания ощутить ее внутри себя.

Бастиан тут же откликнулся на этот безмолвный призыв. Ахнув от избытка чувств, Сигне выгнулась ему навстречу. Он на секунду замер, затем начал ритмично двигаться внутри нее, вызывая у Сигне стоны наслаждения. Она отвечала ему со всем жаром своей нерастраченной страсти, и вскоре они вместе достигли вершины наслаждения.

Потом новобрачные еще долго лежали в объятиях друг друга. Бастиан никогда не отличался особым красноречием, но сейчас ему захотелось поговорить о своих чувствах.

– Я знал, что именно так все и произойдет. Это было просто восхитительно.

Сигне с любовью посмотрела на мужа.

– Думаю, я тоже это знала, Себастьян. Я тебя люблю. Я решила это в день своего выкупа и не могла уехать без твоего поцелуя.

– Что значит «решила»?

– Увидев тебя, я решила полюбить снова, полюбить тебя, – пожала она плечами. – Ты такой сильный, такой мужественный…

– А если бы ты меня больше никогда не увидела? – нахмурился Бастиан.

– Я все равно любила бы тебя, где бы ты ни был. Когда любишь, Себастьян Кейн, совершенно не важно, где ты находишься. Вот ты будешь плавать, а я буду любить тебя и ждать.

Сигне с обожанием улыбнулась, и он поцеловал ее пухлые губы. Некоторое время они молча лежали рядом, пока тишину не нарушил голос Бастиана.

– Ты собираешься теперь называть меня Себастьяном?

– Это же твое полное имя, – сонно пробормотала она.

– Тебе не кажется, что оно звучит как-то слишком нежно? – поморщился Бастиан.

Взгляд Сигне заскользил по его крепкой мускулистой фигуре.

– Мужчину, который умеет доставить женщине такое удовольствие, не должны волновать подобные вещи.

Она подтвердила свои слова страстным поцелуем.