Глава 19
— Вставай, Хастингс, — приказал один из людей Веста, толкая его в шею прикладом ружья. — Пора идти.
Блейк протер сонные глаза, удивляясь, что ему удалось уснуть. Он всю ночь провел без сна, переживая за Саманту и пытаясь придумать, как выбраться отсюда. Это можно было сделать, будь у него силы, но Блейк не мог даже двигать руками. Он с трудом сел на постели, поморщившись от боли.
— Можно ли преступнику облегчиться перед казнью? — с сарказмом спросил Блейк своего охранника.
Мужчина отступил в сторону.
— Иди в угол комнаты, только быстрее. Вест уже ждет тебя в амбаре.
Блейк с ненавистью посмотрел на него, желая убить, но он едва мог держаться на ногах, спину и плечи жгло от боли. Спотыкаясь Блейк направился в угол комнаты, где стоял горшок, и таз для умывания. За последние четыре дня ему пришлось поспать всего несколько часов. Кроме того, он почти ничего не ел с тех пор, как поужинал у костра перед нападением. Вчера вечером Блейк смог проглотить совсем немного пищи, завтрака, вероятно, не предвидится. Он подумал, что можно было попробовать выпрыгнуть в окно, но понимал, что в таком состоянии не способен ни бежать, ни драться: из-за сильной боли в спине ему приходилось идти полусогнувшись.
Блейк с трудом дотащился обратно до постели, думая о том, что согласен вынести все, только бы знать, что с Самантой ничего не случится. Дру, конечно, уже приехал. Возможно, они узнали о смерти Джона Хейла, и это заставит Саманту быть более осторожной.
Блейк подошел к своему «сторожу» и посмотрел ему прямо в глаза.
— Ты уверен, что хочешь участвовать во всем этом? Ведь у Веста нет никаких прав самому вершить суд, — он заметил, что в глазах мужчины промелькнула тень сомнения.
Но тот лишь коротко бросил:
— Пошли.
— Вест — маньяк, неужели ты не видишь этого? — не унимался Блейк. — Война — это другое дело. Вполне понятно, когда люди гибнут в бою. Но здесь все по-другому. Мучить и пытать человека ради удовольствия — большой грех.
— Двигайся, — приказал мужчина, подтолкнув его сзади прикладом ружья; Блейк застонал от боли.
Они вышли во вторую комнату прекрасно обставленного дома. Там их встретила Джесси и еще один из людей Веста. На негритянке было красивое платье темно-красного цвета из тонкой хлопчатобумажной ткани, перед которого украшала кружевная вставка. Волосы Джесси заколола высоко кверху. Очевидно, Ник Вест приказал ей нарядиться для «развлечения».
Блейк заметил слезы на глазах Джесси, но она старалась высоко держать голову. Сегодня Джесси казалась еще прекраснее, чем вчера вечером, и он подумал, как отвратительно, что ей приходится так жить. А ведь они могли с Джорджем стать великолепной парой. Джесси, без сомнения, гордая и умная женщина, и Джордж вполне достоин ее.
— Пусть Бог не оставит тебя, и все закончится как можно быстрее, — пожелала она Блейку. — Извини меня, но Вест приказал присутствовать при наказании.
Их взгляды встретились.
— Я понимаю.
Блейк в одном длинном трико направился к двери. По дороге к амбару он внимательно осматривал окружающие здания, стараясь запомнить их расположение. Если бы ему посчастливилось остаться живым, Блейк обязательно постарался бы приехать сюда ночью… с ножом… Его бы не остановило то, что дом хорошо охранялся.
У входа в амбар с обычной мерзкой улыбкой на губах, которую так ненавидел Блейк, стоял Клайд Бичер.
— Доброе утро! Прекрасный будет день, не так ли? Как говорят индейцы, хорошо умирать в отличную 'погоду. Думаю, это подходит и для белых людей.
Блейк ничего не ответил. Он понимал, что Бичеру доставило бы огромное удовольствие услышать от него ругательства и оскорбления. Но Блейк решил, что не станет кричать и умолять о пощаде, что бы с ним не сделали.
Прежде чем войти в амбар, Блейк приостановился и оглянулся на мужчину, который привел его сюда.
— Как тебя зовут?
Охранник удивленно посмотрел на Блейка.
— Вильсон. Тед Вильсон. Блейк кивнул.
— Тед Вильсон, а я — Блейк Хастингс. Иногда не мешает посмотреть в глаза человеку и узнать его имя. У тебя есть жена, Тед? Семья?
Вильсон почувствовал неловкость.
— Жена и двое детей. Блейк заглянул ему в глаза.
— У меня тоже есть жена. Она беременна и сейчас ждет моего возвращения в Лоренс. Во время нападения на город моя жена потеряла родителей, и теперь у нее никого не осталось, кроме меня. Надеюсь, ты получишь удовольствие от происходящего. Вест очень хорошо умеет издеваться над беспомощными и безоружными людьми. Для этого ведь не нужно много смелости, не так ли, Тед?
Вильсон разозлился.
— Заткнись и заходи внутрь. После того, как тебя изобьют плетьми так, что твое тело превратится в кровавое месиво, именно я отвезу тебя в прерии и пристрелю.
Блейк молча уставился на него, осознав, что из сложившейся ситуации нет совершенно никакого выхода. Правда, оставалась надежда пробудить в этом Теде Вильсоне что-нибудь человеческое…
— Перестань мечтать о спасении, Хастингс, — прервал его размышления Бичер. — Скоро ты убедишься, что глупо оскорблять таких людей, как я и Ник Вест.
Блейк с ненавистью посмотрел на Бичера.
— Считай себя мертвецом! Даже если я сегодня умру, для тебя все кончено. Слишком многим я рассказало тебе. Рано или поздно люди узнают, кто ты есть на самом деле. Но самое страшное тебя ждет не на земле, а после твоей смерти, когда ты предстанешь перед Богом. Ему вряд ли понравится, что ты использовал религию в качестве прикрытия.
А тебя ад ждет уже в этом сарае, — зло усмехнулся Бичер.
— Ты будешь вечно гореть в аду, Бичер, — съязвил Блейк. — Я не боюсь смерти в отличие от тебя. А вот вы оба, ты и Вест, страшитесь ее!
У Бичера от злости даже перехватило дыхание. Он вырвал у Теда Вильсона ружье и ударил Блейка прикладом в спину. Тот покачнулся и со стоном рухнул лицом вперед, будучи не в силах удержаться на ногах; руки отказывались повиноваться ему.
— Тащи его туда, — прорычал Бичер.
— Пошли, Хастингс, — словно издалека донесся до Блейка голос Вильсона.
Тед рывком поднял его на нош, так что Блейк вскрикнул от боли в плечах, которая стала еще более невыносимой после удара Бичера. Какое-то время все окружающее плыло перед ним, словно в тумане. Оказавшись внутри амбара, он ощутил запах навоза, сена, под ногами чавкала темная жижа. В следующее мгновение несколько человек вздернули его руки вверх и, крепко связав запястья, подвесили к балке, так что пальцы ног Блейка едва касались пола. Это причинило ему такую мучительную боль, что он кричал в течение нескольких минут.
Но затем Блейк сумел взять себя в руки, несмотря на то, что из-за раны на спине такое положение было очень мучительным. Может быть, Вест не собирается убивать его? Он готов вынести все издевательства, только бы остаться в живых, тогда у него оставался шанс убежать отсюда и вернуться к Сэм. Нужно думать о Сэм, только о Сэм…
Содрогаясь от боли, Блейк открыл глаза и увидел Джесси, которая стояла в стороне, охраняемая двумя мужчинами. Ник Вест и Клайд Бичер находились прямо перед ним. Блейк повернул голову влево: на него смотрел Джордж. Руки и ноги негра были закованы в цепи, а на плечах и ребрах виднелись свежие шрамы. Глаза Джорджа были полны слез.
— Джордж, — проговорил Блейк.
Тот лишь покачал головой и опустил глаза.
— Сегодня утром мы сообщили Джорджу, что его лучший друг, наконец, прибыл, — заговорил Вест; он затянулся тонкой сигарой и подошел к негру. — Давай, Джордж. Ты хотел что-то сказать?
Джордж снова посмотрел на Блейка.
— Как ты сюда попал? Ты должен был оставаться в Лоренсе, с Сэм, — спросил он дрожащим от волнения голосом.
— Разве Вест не рассказал тебе? — Блейк поморщился от боли. — Большая часть Лоренса сгорела. Родители Саманты погибли, а мы лишились всего, — он стиснул зубы, чтобы не застонать. — Я нанялся на работу к Джону Хейлу… нужны были деньги. Я собирался после этого приехать сюда, чтобы убедиться… нет ли тебя у Веста. Я подозревал, что письмо было фальшивым. Прости меня, Джордж… прости, что не смог раньше что-то предпринять, чтобы найти тебя…
Джордж смотрел на друга так, словно в последний раз видел его живым.
— Это бесполезно. Если бы ты приехал сюда за мной, то оказался там же, где и сейчас.
Вест усмехнулся.
— Вот видишь, — сказал он, подходя поближе. — Джордж все понимает. Он знает, что бесполезно выступать против таких людей, как я. Теперь твоя очередь убедиться в этом. Я решил, что будет неплохо, если Джордж увидит это.
С этими словами Вест вынул изо рта сигару и прижал ее к левой подмышке Блейка. Тот вскрикнул от боли, но тут же заставил себя замолчать. Еще никогда он не испытывал такой жгучей ненависти к другому человеку.
Джордж отвел взгляд, содрогнувшись от мысли, что предстоит испытать его другу: он-то знал, что такое наказание плетьми. Джордж повернул голову в сторону Джесси, но девушка опустила глаза, боясь выдать свои чувства.
— Снимите с него повязку, — приказал Вест. Один из его людей приблизился к Блейку, достал нож и быстро разрезал марлю, которая опоясывала бок. Блейку казалось, что он сумеет выдержать сильную боль. Кроме того, он точно знал, люди, обычно, не умирают после наказания плетьми. Или Вест собирается сделать с ним что-то еще? А может, он только пугал, обещая пристрелить его? Ненависть и ярость кипели внутри Блейка. Он поклялся, что если сможет выбраться отсюда, Ник Вест и Клайд Бичер хорошо заплатят за это!
Вест подал плетку Бичеру, и тот направился к Блейку.
— Прежде чем ты потеряешь сознание, я хочу, чтобы ты поразмыслил вот над чем. Когда мы закончим заниматься с тобой, тебя отвезут далеко отсюда и пристрелят. Никто не сможет связать твою смерть с Ником и его фермой. Твой друг Джордж так и останется работать здесь, — Бичер усмехнулся. — А я вернусь в Лоренс… к твоей хорошенькой жене.
Стиснув зубы, Блейк рванулся к нему, не обращая внимания на боль, которая обжигала и пронзала все его тело.
— Сэм не может помешать вашему проклятому расистскому движению, — прорычал он. — Вы хотели, чтобы замолчал ее отец, так Уолтерс уже мертв! Есть другие люди, которые гораздо активнее борются с рабством, чем Сэм. Оставьте ее в покое! У нее скоро будет ребенок!
Бичер потер обезображенную оспой щеку.
— Видишь ли, закон Канзаса не делает исключения для женщин, даже для беременных. Предатель есть предатель. А у нас нет никаких сомнений в том, что Саманта принимала активное участие в предательской деятельности. Конечно, было бы опасно пытаться арестовать ее в Лоренсе: там слишком много у нее верных друзей. Я постараюсь придумать, как выманить твою жену из города. Думаю, что будет несложно: она все еще доверяет мне. Настало время, когда все предатели должны понести заслуженное наказание. Ты согласен? — Бичер нахмурился. — Но тюрьма может оказаться таким ужасным местом для женщины! Как ты считаешь? Там полно проституток и других отбросов.
Блейк рванулся, охваченный слепой яростью, и так ударил Бичера между ног, что тот согнулся пополам. В то же мгновение к ним подскочил Вест и, выхватив плетку из рук Бичера, приказал своим людям оттащить его в сторону, а сам нанес несколько ударов кулаком в рану на боку Блейка. Рана, так заботливо вчера перевязанная Джесси, снова начала кровоточить. На этот раз Блейк не смог сдержать крик. Джордж рванулся к нему, но на него бросились два человека, охранявшие его.
— Поосторожнее, ниггер, или Вест снова позаботиться о твоей спине, — предупредили они.
— Это проучит тебя, — зло прорычал Вест, отступая назад и доставая носовой платок из нарядного шелкового пиджака, который он надел ради такого случая. Он вытер кровь с кулака и сказал: — А теперь я сам займусь тобой. Когда Бичер сможет стоять на ногах, он сменит меня. Думаю, после этого удара Клайд будет вдвое злей. Это было так глупо с твоей стороны, Блейк!
— Какая разница? — ответил Блейк, приходя в себя от боли. — Все равно ты убьешь меня.
— Это верно. Но сначала я хотел получить удовольствие от твоих страданий, в также показать твоему другу Джорджу, как ты мучаешься. Он должен знать, что бывает с белыми ниггерами, которые пытаются помочь ему.
Блейк посмотрел на Теда Вильсона, который тут же отвел взгляд, переминаясь с ноги на ногу. Судя по всему, ему не нравилось то, что здесь происходит. Но он был единственным, кто испытывал подобные чувства и, конечно, не настолько храбр, чтобы остановить остальных. Затем Блейк перевел взгляд на Джорджа и стиснул зубы от боли и ярости.
— Не теряй веры, друг. Наступит день, когда рабства не будет, и вы с Джесси станете свободными.
Джордж приподнял подбородок и ободряюще улыбнулся, хотя по его щекам текли слезы. В ту же секунду Блейк услышал свист плетки и почувствовал, как металлический наконечник впился ему в спину. Второй удар пришелся по ране на боку. Тело Блейка вздрагивало от каждого удара, но он не произносил ни звука, не сводя глаз с Джорджа.
Да, теперь Блейк понимал, что такое наказание плетьми. Сейчас он находился на месте Джорджа. Блейк поклялся себе, что если ему удастся выжить, он продолжит борьбу против рабства, даже если это будет означать участие в войне.
К тому времени, когда Вест передал хлыст Бичеру, Блейк уже потерял счет ударам. Он чувствовал, как кровь течет по его телу, насквозь пропитывая трико. Казалось, на его коже не осталось целого места, но Бичеру было все равно.
— Ублюдок! — зло прорычал он и, размахнувшись, ударил Блейка по ногам, оставив на них кровавый след.
Спасительная потеря сознания прекратила, наконец, страдания Блейка. Он уже не слышал рыданий Джорджа и мольбы Джесси остановить истязание.
Вест приказал Джесси вернуться в дом, а Джорджа отвести на поле, затем сделал Бичеру знак остановиться и отвязать Блейка.
— Положи его на повозку, — обратился Вест к Теду Вильсону. — Накрой как следует, чтобы никто не заметил, что ты везешь. Отправляйся через границу, сбрось Хастингса в Канзасе и выстрели ему в голову. Это будет похоже на нападение бандитов. И обязательно удостоверься, что он мертв.
— Хастингс уже не выживет после этого наказания, — зло усмехнулся Бичер, склонившись над неподвижным телом Блейка, чтобы взглянуть на него в последний раз. — Думаю, Вильсону не придется стрелять: Хастингс потерял столько крови, что вряд теперь придет в себя.
— Когда дело касается Блейка Хастингса, я должен быть твердо уверен в его смерти, — возразил Вест. — Он чертовски упрям.
Несколько мужчин подняли Блейка, оттащили к повозке и швырнули туда, забросав грязной соломой, перемешанной даже с навозом. Затем Вильсон запряг двух лошадей и взобрался на сиденье, не забыв прихватить с собой ружье.
— Ты знаешь, что нужно делать, — сказал ему Вест. — Да, сэр. Вест кивнул и закурил сигарету.
— Ты хороший исполнительный человек, Вильсон. Когда вернешься и доложишь, что дело сделано, тебя будет ждать хорошая награда. Ты сможешь купить жене и детям все, что им нужно. Только не рассказывай, как заработал эти деньги. Чем меньше они будут знать, тем меньше станут переживать. Кроме того, они могут и осудить тебя. Запомни также, что это… касается не тебя одного. Это война, Вильсон, а такие люди, как Блейк Хастингс, — наши враги.
С этими словами Вест хлестнул одну из лошадей. Животное дернулось вперед, потянув за собой вторую лошадь. Вильсон также подстегнул их вожжами, и повозка выкатилась из амбара.
Джордж приостановился и с тоской посмотрел ей вслед. Он знал, что в повозке — Блейк, что его ждет смерть. Слезы текли по лицу Джорджа. Ему пришлось вытереть их предплечьем, так как руки все еще были связаны. Вместе с этой повозкой исчезала последняя надежда, что его могут найти и помочь. Кроме того, в ней увозили на смерть лучшего друга Джорджа. Отец Блейка отдал свою жизнь в борьбе за уничтожение рабства. Теперь сын пошел по его стопам, так же как и Саманта не свернула с дороги своих родителей.
Джордж оглянулся на дом хозяина. Джесси по-прежнему принадлежала Весту, но он мог в любое время продать ее. И тогда след любимой снова потеряется. Господи, как она была прекрасна сегодня утром, и какое страдание читалось у нее на лице! Только такой зверь как Вест мог заставить женщину смотреть на то, что делали с Блейком. Джордж хорошо помнил собственную боль и унижение, когда его наказывали плетьми. Джесси и тогда присутствовала при этом. Но в ее глазах Джордж прочитал, что такие люди как Вест могут погубить тело, но не в силах покорить душу, и это помогло выдержать наказание. Джордж пытался взглядом внушить подобную мысль Блейку, когда того избивали плетьми. Нельзя убить дух свободы. Такие люди, как Вест, только укрепляют его в душах рабов и в сердцах тех, кто рискует собственной жизнью, чтобы помочь им.
Один из охранников снял с рук Джорджа цепь и приказал:
— Приступай снова к работе, ниггер.
Джордж поднял мотыгу, бросив взгляд в ту сторону, куда уехала повозка с Блейком, но она уже скрылась из вида.
Тед Вильсон проехал уже несколько миль, нервничая все больше от того, что в повозке, прикрытое соломой лежало окровавленное тело беспомощного мужчины. Тед давно работал на Веста, и тот хорошо платил ему, но еще ни разу не приказывал вот так хладнокровно убить безоружного человека. В последнее время у Теда стали возникать сомнения в правильности того, что они делали, а выражение глаз Блейка Хастингса утром, перед расправой, его слова о жене и ребенке, который скоро должен родиться, только усилили их.
Жена Вильсона знала о его участии в рейдах, и ей это очень не нравилось. До сих пор Вильсону приходилось лишь разрушать дома аболиционистов, губить их посевы и урожай. Ему казалось, что они поступают правильно. В конце концов, разве можно освобождать рабов? Негры пока не способны жить самостоятельно, они привыкли, чтобы о них заботились, всем обеспечивали. Кроме того, у ниггеров нет ни образования, ни профессии. Несомненно, многие тут же начнут воровать, убивать, насиловать. По крайней мере, так считают такие люди, как Ник Вест.
Но не все было так просто. Жена Вильсона, например, дружила с несколькими неграми и утверждала, что это самые прекрасные люди, которых она когда-либо знала. Да и Джесси Марч казалась умной и доброй женщиной, несмотря на то, что была любовницей Веста. Вильсон до сих пор не мог забыть искреннюю боль и печаль в глазах Джорджа Фридома, когда тот смотрел на Блейка Хастингса. Взгляд, которым обменялись эти два человека, говорил о настоящей дружбе и глубоком уважении.
Между тем лошади въехали на вершину холма, и Вильсон остановил повозку, окинув внимательным взглядом тянувшуюся до горизонта степь. В этой безлюдной прерии вряд ли можно встретить человека, который бы знал его, да и вообще маловероятно наткнуться на кого-то. До границы оставалось три или четыре мили. Как только они пересекут ее, Вильсон сбросит Хастингса.
Он снова тронул лошадей, молча молясь, чтобы Блейк сам умер, не доехав до места, и ему бы не пришлось брать грех на душу. Правда, Вильсон чувствовал себя немного виноватым, что не оказал Хастингсу никакой помощи, но у него не хватало смелости сделать это. Если бы он дал пленнику возможность выжить, его собственная семья пострадала бы от гнева Ника Веста.
По мере приближения к границе сомнения Вильсона все усиливались. Он направил повозку через ручей, который весело журчал по каменистому дну, и весь похолодел, услышав за спиной стон. Значит, Хастингс еще жив. Вильсон со злостью хлестнул лошадей, решив побыстрее покончить с этим делом.
Подъехав к зарослям хлопкового дерева он остановил повозку и соскочил на землю, затем откинул бортик. Набрав побольше воздуха, Вильсон схватил Блейка под мышки и потянул на себя, но снова услышал стон. Его охватила дрожь, когда он увидел, что тело оставляет кровавый след на дне повозки. Вильсону чуть не стало плохо от того кровавого месива, которое представляла собой спина Блейка. Он оттолкнул его от себя и отступил назад. Блейк рухнул лицом на землю.
Вильсон с отвращением посмотрел на свои окровавленные руки и побежал к ближайшему ручью мыть их. Когда он вернулся, Блейк так же неподвижно лежал там, где его оставили, и казался мертвым. Тед подумал, что этот человек вряд ли сумеет прожить и день. Несомненно, здесь будет некому оказать ему помощь, все раны воспалятся от грязной соломы.
Он взобрался в повозку, прикрыв ее дно соломой, чтобы не было заметно пятен крови. В крайнем случае, можно сказать, что перевозил прирезанную корову. По инструкции Веста Вильсон должен был пристрелить Хастингса, если тот еще не умрет. Поэтому он соскочил с повозки, вскинул ружье и прицелился в голову Блейка.
Было жарко. На открытые раны пленника садились мухи. Судя по всему, Блейк потерял много крови, но все еще корчился от боли, сжав в кулаки руки.
— Черт побери, — пробормотал Вильсон. — Ты ведь почти мертв, Хастингс. Я не хочу брать на душу этот грех.
— Он убрал ружье, снова взобрался в повозку и уехал, оставив почти безжизненное тело Блейка лежать на жарком солнце. Солома, смешанная с навозом, и кровь привлекали все больше и больше мух. В наступившей тишине слышалось только их жужжание, стрекотание кузнечиков и тихие предсмертные стоны Блейка.
Несмотря на жаркий день, Саманту била дрожь. Они с Дру стояли над могилами родителей. Неожиданно ее снова охватило чувство, будто Блейку нужна помощь, казалось, она слышит его голос. Саманта бросила тревожный взгляд в сторону восточного горизонта, моля Бога, чтобы произошло чудо, и муж вернулся сегодня домой. Она постоянно думала о смерти Джона Хейла. Ведь тот, кто убил его, легко мог узнать о цели поездки Блейка.
— Я до сих пор не в силах поверить этому, — сказала Саманта, опустившись у могил на колени. — Я все еще слышу голос отца, проповедующего в церкви, вижу маму, сидящую на передней скамье, ощущаю запах пирогов, которые она пекла по воскресеньям.
На глазах Дру выступили слезы, и он достал из кармана носовой платок.
— Как жаль, что я уже никогда не смогу поговорить с ними. Как жаль, что я не приехал раньше.
Саманта поднялась с колен и нежно коснулась руки брата.
— Дру, мы ведь уже говорили об этом. Ты исполнял волю родителей. Отец специально оставил накопленные деньги в Новой Англии, чтобы ты мог закончить учебу. Ты должен выполнить его желание.
Они кивнул.
— Я знаю, — Дру вытер слезы и высморкался, — но я не уеду до тех пор, пока не узнаю, что произошло с Блейком, и пока не родится ребенок. Если к этому времени не будет никаких известий о твоем муже, ты отправишься со мной, Сэм. И, пожалуйста, не спорь. Я не оставлю тебя здесь одну. Блейк все поймет. Он знает, где тебя искать, если ты уедешь из Индепенденса.
Саманта отвернулась.
— Блейк должен вернуться, Дру. Я даже представить не могу, что будет, если этого не произойдет, — она отошла на несколько шагов от могил. — Я так переживаю. Мне снова показалось, что Блейк зовет меня. Если он не вернется и сегодня, ты должен будешь собрать несколько человек и отправиться на его поиски, — Саманта повернулась к брату, глаза ее молили о помощи. — Можно сначала поехать в Индепенденс, как ты и собирался, и найти людей, которые работали у Джона Хейла. Возможно, им что-нибудь известно о задании Блейка и о его маршруте.
— Я сделаю все, что ты захочешь, Сэм. Правда, я не имею ни малейшего представления, где искать Блейка, если никто в Индепенденсе ничего о нем не знает. Возможно, Хейл — единственный, кому был известен его маршрут, но он уже никогда ничего не сможет рассказать. Поэтому я в большом затруднении, где искать Блейка.
Сердце Саманты наполнилось ужасом.
— Если тебе не удастся ничего выяснить, остается еще одно место, которое ты обязательно должен будешь проверить, Дру. Но ты должен быть очень осторожным.
— Ник Вест?
Саманта вплотную подошла к брату.
— Это очень опасный человек, Дру, очень опасный. К нему нельзя ехать одному, без свидетелей. Постарайся узнать там о негре по имени Джордж Фридом. Если будет возможность, поговори с другими рабами. Только они могут сказать тебе правду, если не испугаются Веста. Джордж — огромный, высокий, широкоплечий мужчина, очень сильный и красивый. Его бы сразу узнали, если бы он появился в Индепенденсе. Может, Джордж находится у Веста, тогда постарайся вызволить его оттуда. Воспользуйся тем, что ты знаешь законы. Ведь Джордж — свободный человек, у него есть бумаги об освобождении. Я молю Бога, чтобы он, действительно находился вместе с Джесси в Канаде, как написано в письме.
Дру тяжело вздохнул, чувствуя, какая ответственность ложится на его плечи.
— Думаю, в Индепенденсе многие знают, где находится плантация Ника Веста, учитывая его богатство и положение, — он снял шляпу и провел рукой по влажным от пота волосам. — Но, Сэм, ты должна смириться с мыслью, что моя поездка может не дать никаких результатов.
Их взгляды встретились.
— Я знаю. Но мы все равно должны попытаться. Ты будешь поддерживать со мной связь через телеграф, а я сообщу тебе, если Блейк вдруг вернется.
Дру согласно кивнул.
— Может быть, он вернется уже сегодня.
О, как бы ей этого хотелось! Но интуиция подсказывала Саманте обратное. К тому же этот сон… И сегодня ей снова показалось, что Блейк зовет ее.
— Он должен вернуться, — произнесла она с упрямством маленькой девочки.
Дру подошел ближе и обнял сестру.
— Блейк вернется, Сэм. Я ручаюсь, он приедет сегодня, и мне не придется искать для себя компанию.
— О, Дру, все так изменилось, — Саманта положила голову на грудь брата. — Мы были так счастливы с Блейком. С его отъездом словно что-то умерло во мне, я много потеряла без него.
— У тебя будет ребенок. Это сейчас — самое главное. Независимо от того, что произошло с Блейком, ничто не может изменить этого положения, никто не заберет у тебя ребенка. Это дар Блейка, его частица, которая всегда будет с тобой.
Саманта закрыла глаза и неожиданно вздрогнула, когда над ними, издав жалобный крик, пролетел ястреб. Ей снова показалось, что Блейк зовет ее, просит о помощи.
До сознания Блейка с трудом доходило, что он лежит на жарком солнце. Блейк чувствовал чьи-то укусы, но не мог пошевелить и рукой, чтобы отогнать насекомых. Все тело пронизывала такая сильная боль, которая не давала ему выйти из состояния оцепенения. Он ощущал запах соломы, навоза… и чего-то еще, что сначала ему никак не удавалось определить.
Кровь, наконец, догадался Блейк. Это был запах его крови и изуродованной плоти. Он понимал, что умирает. Ему даже хотелось избавиться от этой жизни, отказаться от борьбы. Блейк почти желал, чтобы благословенная смерть оборвала эту агонию. Однако, что-то в глубине души приказывало ему не сдаваться, и пульс жизни продолжал биться в нем. Это «что-то» была отчаянная ярость и понимание, что он очень нужен Сэм.
Блейк попытался пошевелиться и только тогда понял, как сильно его избили. Небольшое движение вызвало приступ сильной боли, в ушах стоял звон. Одновременно с этим в воздух поднялись сотни насекомых, Мухи?! Неужели все они сидят на нем? Это их укусы он чувствует? Судя по всему, мухи облепили его окровавленную плоть, как труп животного.
— Да поможет мне Бог, — застонал Блейк, осознав весь ужас своего положения.
Когда его найдут, он будет так обезображен, что трудно будет узнать, что это за человек. А Сэм… Она так никогда и не узнает, что произошло с ним.
Несомненно, Вест приказал отвезти его в отдаленное и безлюдное место. Блейк с трудом припоминал детали. Да, Вест еще сказал, что он будет застрелен. Кажется, это должен был сделать человек по имени Тед Вильсон…
Застрелен… Но почему он еще жив? Может, кто-то как раз собирается убить его?
В это время Блейк услышал топот копыт и голоса. Очевидно, Вест решил еще помучить его перед смертью. Лошади приближались, но Блейк не мог даже повернуть голову, чтоб посмотреть, кто это на самом деле. Он услышал незнакомую речь, увидел копыта лошадей, затем ноги спешившихся людей, обутые в мокасины. На неизвестных были штаны из оленьей кожи; они продолжали говорить на незнакомом языке.
Индейцы? Блейку мало приходилось сталкиваться с ними. Их почти не осталось в Миссури. Лишь изредка индейцы из племени пони приезжали в Северный Канзас, чтобы поохотиться на бизонов… Может быть, это они? Правда, пони не всегда можно было доверять: индейцы иногда совершали грабительские набеги. Блейк знал, что правительство даже пыталось вести с ними переговоры, чтобы достигнуть соглашения.
Кто-то сбросил с Блейка солому и отогнал мух. Но он лишь застонал, не в состоянии что-то произнести из-за слабости и очень сильной боли. Если индейцы собирались убить его, Блейк молился, чтобы они сделали это быстро и без мучений. Он услышал, как индейцы засуетились вокруг него, оживленно переговариваясь, очевидно, выполняли чей-то приказ.
— Как тебя зовут? — спросил кто-то по-английски, склонившись над ним.
Блейк с трудом проглотил слюну.
— Воды, — единственное, что смог он прошептать. Из-за большой потери крови жажда была невыносимой. Человек отошел, и через некоторое мгновение в рот Блейка потекла прохладная струя воды. Он облизнул губы, пытаясь сделать глоток.
— Нельзя пить очень много, — сказал человек, — мы поговорим позже.
Блейк застонал от сильной боли, когда несколько индейцев, взяв его за руки и ноги, понесли к приспособлению в виде носилок. Кто-то облил водой спину и ноги Блейка, затем аккуратно завернул в хлопчатобумажную ткань, чтобы мухи не садились на раны.
— В лагере женщины перевяжут его, — сказал кому-то тот, кто говорил по-английски. — Когда он сможет разговаривать, мы узнаем, кто это, — поколебавшись, человек добавил: — Только белые люди могли сделать такое со своим соплеменником.
Индеец что-то приказал на незнакомом языке, и Блейк почувствовал, как его осторожно положили на носилки, приподняв один конец, чтобы голова была повыше. И вот уже он закачался над землей. Каждое движение причиняло Блейку невыносимую боль. Он не знал, помогут ли ему эти дикари или снова причинят страдания.
