ГЛАВА 34

Фолкнер тоже увидел Сару. Он тотчас же нырнул в толпу следом за ней. Чантра ахнула и попыталась удержать его. Он, совершенно не задумываясь, стряхнул ее со своей руки.

Несколько дней тому назад он заставил ее собирать вещи и отправил из своего дома, вручив в придачу увесистый кошелек. И ничего более. Он вовсе не собирался встречаться с ней снова. Когда же она появилась во дворце, на первый взгляд, совершенно случайно, то он почувствовал себя несколько неловко за то, что резко обошелся с ней. И потому постарался обращаться с ней учтиво и вежливо.

Но неожиданное появление Сары в мгновение ока изменило все на свете. Он с трудом верил своим глазам. Она действительно здесь, в Лондоне? Даже сама возможность встречи с ней привела его в восторг. Чего нельзя было сказать о Саре, когда она увидела его под руку с Чантрой… И он решил без промедления поставить все на свои места.

Толпа не могла воспрепятствовать ему. Но едва только расстояние между ним и мелькавшим в толпе платьем из лазурного шелка стало сокращаться, как перед ним потекла сплошным потоком колонна Королевских Гвардейцев. Они отрезали ему дальнейший путь. Фолкнер выругался. Однако он ничего не мог поделать, пока мимо не прогарцевал последний всадник. Не успели еще клубы пыли, поднятой наездниками, осесть, как он бросился бежать дальше. Но, увы, было поздно. Сара, если только действительно это была она, исчезла.

Фолкнер остановился, оглядываясь по сторонам. Он пытался убедить себя в том, что не обознался. Ее внезапное появление в Лондоне казалось столь невероятным. Его сокровенная мечта неожиданно стала явью. Он испугался: неужто зрение сыграло с ним злую шутку? Или он все еще находится под властью таинственной Эйвбери и грезит наяву? Он почти убедил себя в этом, как вдруг на плечо легла чья-то теплая рука. Фолкнер вздрогнул и резко обернулся.

— Сара, — начал было он, в голосе его звучали радость и облегчение. Однако тотчас же осекся, обнаружив, что на него смотрят проницательные и пытливые глаза сэра Исаака.

— Фолкнер, мой милый мальчик, я так рад вас видеть!

— Да-да, я тоже рад. Весьма приятно. Я тут как раз…

— Боюсь, что мистрис Хаксли стало нехорошо. Видите ли, мы пришли сюда вместе с ней. Но неожиданно она убежала от меня. А так как она совершенно не знает Лондона, я весьма встревожен.

— Она здесь? Неужели?

— Ну, конечно же. Мы приехали сюда вместе. Я подумал, что ей поможет поездка в Лондон. Пусть проведет какое-то время вне Эйвбери, — он сказал все это с совершенно наивным видом.

Но Фолкнер хорошо знал ученого и позволил себе усомниться в его простодушии. Ему и раньше доводилось видеть, как сэр Исаак играл в мастера-механика, расставляя вещи по своим местам в соответствии со своими собственными воззрениями.

— А как поживают наши шотландцы? — спросил он Фолкнера.

— Ничего. Кажется, уже утихомирились. Извините, я должен пойти за ней.

— Пожалуйста, я не возражаю. Она остановилась в моем доме. Но, возможно, сейчас направилась куда-то еще. Мы говорили с ней о книжных лавках.

Фолкнер быстро все продумал. Было еще несколько мест, куда бы она могла направиться не опасаясь. Ему оставалось только молить Бога, чтобы именно это пришло ей в голову.

— О каких книжных лавках? — Тех, что возле Святого Павла. А я пойду домой и буду там поджидать ее. Смею ли я предложить вам…

Однако он обнаружил, что пытается разговаривать с пустым местом. Фолкнера и след простыл.

Довольно быстро Сара поняла, что заблудилась. Однако уже ничего не могла изменить. Что она могла предпринять, если безнадежно заплутала в лабиринте лондонских улочек? Она не имела не малейшего понятия, как выбраться к тому месту, откуда ей пришлось убегать столь поспешно.

Мимо пронесся уличный мальчишка. Она быстро шагнула к нему.

— Прошу прощения, но не могли бы вы показать мне дорогу к Собору Святого Павла?

Мальчишка — а может быть, это была девушка? — окинул ее долгим оценивающим взглядом, хорошенько рассмотрел ее наряд. Платье было добротного качества, хоть сшито не по последнему слову моды. Оценил обходительные манеры. Глаза смотрели на нее пристально и как-то пронзительно.

— Клянусь вам, миледи. Все, что пожелаете, и сверх того. Я сам доведу вас до места.

— Разумеется, я заплачу вам.

Слава Богу, отличное решение. Сара облегченно вздохнула. Беспризорник больше ничего не сказал, а пустился быстрым шагом по узким улочкам. Сара еле поспевала за ним. Она изо всех сил пыталась не отставать. И совершенно растерялась. Ей казалось, что он вел ее дальше и дальше, углубляясь в лабиринт улиц совсем не туда, куда ей было нужно. Но, может быть, она ошибалась? Однако ошибалась ли?

Еще один поворот за угол, затем другой. Все быстрей и быстрей. Наконец она вынуждена была попросить мальчишку, чтобы он чуть-чуть замедлил шаг. Но вместо этого он рванулся вперед и исчез в переулке. Она осталась совершенно одна в самом чреве квартала, которого испугалась даже такая деревенская жительница. Значит, ее разыграли из чистого любопытства и ничего более? И кто? Подросток, для которого шалости и проделки были куда важнее, чем деньги, которые она бы заплатила, доведи он ее до места.

Ничего страшного. Все в порядке. Еще светло. Она постарается выбраться отсюда. Она обернулась назад и столкнулась с мужчиной, неряшливо одетым, в грязной и засаленной куртке. Второй, такой же, оказался с другой стороны. И еще двое — по бокам. И из каждого окна вонючих берлог, окружающих ее, высунулись головы. Растягивали рты в беззубых страшных ухмылках, словно публика, собравшаяся поглазеть на травлю — не медведей или крыс, а куда более экзотического создания, — добропорядочной леди, ах, какой спелой! С нее будет чем поживиться.

Ее охватил ужас. Она открыла рот, чтобы закричать, но горло сжало. Да и к чему было кричать? Это не Эйвбери, где она могла бы рассчитывать на помощь.

«Боже, только бы они ограничились ее кошельком!»

— Какая гладкая кожа. Товар хорошо пойдет, а? — сказал главарь. — Мы на этой пташке озолотимся.

У нее внутри все сжалось. Она обеими руками ухватилась за сумочку — смехотворное оружие, но другого у нее, к сожалению, не было. Что было мочи размахнулась и запустила сумочкой в лицо главаря. Он фыркнул и как ни в чем не бывало продолжал наступать. Ей не удалось остановить его…

Неожиданно страшный, леденящий душу крик раздался рядом и эхом прокатился в узком переулке. Послышался резкий свист шпаги. Короткий выпад — и из прорехи в куртке главаря на булыжную мостовую полилась кровь.

— Грязные подонки, — услышала она холодный, надменный голос, а шпага при этом продолжала кромсать остальных, — спасайте свою жизнь, пока я не перебил вас всех.

Осыпая его проклятиями, бандиты исчезли по подворотням, словно растворились. Сара была цела и невредима, но тряслась, конечно, как осиновый лист.

— Б-б-благодарю вас, — начала она и тотчас же осеклась от неожиданности. Перед ней стоял не какой-то там безвестный спаситель, пришедший в трудную минуту ей на помощь, а…

— Джастин? — спросила она, не веря своим глазам. — Неужели это вы?

Нет, это не Джастин, а плод ее воображения. Порождение ее прежних подозрений и тревог. Они неотступно следовали за ней, независимо от того, как далеко она уехала из Эйвбери. Его тайны — нераскрытые убийства, привидения, колдовство — оставались в темных уголках ее сознания и постоянно внушали что-то свое. Виконт, не проявив ни малейшего признака усталости, старательно вытер шпагу о куртку поверженного главаря, который все еще лежал без сознания, и вставил шпагу в ножны. После чего совершенно спокойно спросил:

— Мистрис Хаксли, позвольте вас спросить, что вы здесь делаете?

— Я заблудилась, — жалобным голосом пояснила она, все еще не приходя в чувство от удивительного стечения обстоятельств, так поразившего ее. Джастин натянуто улыбнулся. Крепко взяв ее под руку, быстро повел в направлении, откуда она пришла. Через каждые несколько шагов он оборачивался, чтобы убедиться, что их никто не преследует.

— Я хотел спросить вас, что вы делаете в Лондоне? — сказал он, когда дома вокруг стали менее мрачными, а улицы — заметно шире. — Когда я уезжал, вы были в Эйвбери.

— Я приехала с сэром Исааком. Он решил, что мне здесь понравится.

Они вышли на Флит-стрит почти в том же месте, где Сара впервые свернула не туда. Улицы были ярко освещены солнцем. Кругом гуляли разнаряженные дамы и джентльмены. Мимо катились изящные кареты. В доме напротив открылась дверь, и оттуда с важным видом показался аккуратно одетый слуга. Спустившись по ступенькам, он, судя по всему, отправился выполнять хозяйское поручение.

Саре показалось, будто темное, затаившееся зло, с которым она только что столкнулась, было частью нереального мира. И все-таки оно существовало действительно. Ее сердце до сих пор испуганно вздрагивает, пальцы трясутся. Это был совершенно другой Лондон» противоположность того, который она узнала сегодня утром.

— Я направлялась к Собору Святого Павла. В книжные лавки, — она не стала говорить Джастину о том, что видела Фолкнера с какой-то дамой на параде Конной Гвардии. Потому и сбежала оттуда, расстроенная. Задним умом она понимала, что такое объяснение было бы чудовищной глупостью. Да и, как теперь она поняла, ее побег был нелепым и глупым поступком.

— Тогда нам сюда, — Джастин повел ее дальше, пока перед ними не вырос купол собора. Его перестройка подходила к завершению. Его отстраивали заново после великого пожара, случившегося в предыдущем столетии.

— Я так благодарна вам, — тихо сказала Сара и посмотрела на своего дальнего родственника с некоторым изумлением. Он не слишком подходил на роль сэра Галахеда. — Однако прошу вас, объяснитесь. Я до сих пор не могу понять, откуда вы появились. Должна ли я воздать Божьему провидению за проявленную ко мне благосклонность?

— Воздайте мне за мои собственные дурные привычки, — коротко отозвался он. Но увидев, что она по-прежнему ничего не понимает, глубоко вздохнул.

— Вы еще не успели познакомиться с худшими сторонами моей натуры.

— Дело вовсе не в этом. Я просто не слишком верю в ангелов-хранителей.

Джастин холодно усмехнулся.

— Вы поступаете очень мудро. Ведь на них, как известно, нельзя положиться. Что ж, прекрасно, хотя мне не очень хотелось бы делать это, я откроюсь вам. Моя мать, моя дражайшая мать написала мне, что вы собираетесь в Лондон вместе с вашим престарелым знакомым. И я решил посмотреть, не сумею ли пригодиться вам каким-то образом. На тот случай, что, возможно, вы с большей благосклонностью возьметесь мне помочь. Поэтому я следовал за вами по пятам.

— По пятам?

— Да. За вами и сэром Исааком. По-моему, человек его возраста после такого утра должен свалиться замертво. За один день я узнал Лондон лучше, чем мне хватило бы на всю оставшуюся жизнь. И тогда я решил, что с вас тоже, по всей видимости, довольно. Вы убегали так, будто за вами гнались все псы преисподней. И в довершение оказываетесь, где бы вы думали? — в Ньюгейте! Воистину, Сара, такое вам не пристало.

— Что не пристало? — рассеянно спросила она, все еще не в силах до конца осознать его признание. Джастин следовал за ними, а она этого даже не заметила. То, что сэр Исаак был равнодушен к окружающему, казалось простительным. Он был человеком преклонного возраста, к тому же довольно близорук. Хотя и пытался отрицать это. Он частенько поддается энтузиазму, не замечая того, что творится вокруг него. Но она… она наверняка должна была заметить Джастина. Если бы не мысли о Фолкнере — будь он проклят! Мысли о нем не покидали ее ни на минуту.

— Их я тоже видел, — тихо сказал Джастин, словно прочитав ее мысли. — Вы знаете, кто она такая?

— Нет, и знать не хочу, — боль снова пронзила ее сердце. Еще мгновение — и Сара задохнется от боли, сковывающей все ее тело.

— Как вам будет угодно.

Она подождала, пока сердце чуть-чуть успокоилось.

— Вы не собираетесь мне сказать?

— Вы же только что сами сказали, что не желаете знать, — он покачал головой, изображая на лице отчаяние.

— Да, однако я не ожидала, что вы мне поверите.

— Боже милостивый. А вы уверены, что действительно воспитывались в деревне? Вы такая же кокетка, как самая что ни на есть вышколенная светская красавица.

— Нет, — задумчиво и слегка рассеянно сказала Сара, — все дело в том, что я совершенно другая.

— Ах, вот, значит, в чем дело? — Джастин посмотрел на нее быстро, с жалостью. — Жаль. Вам было бы легче, гораздо легче жить, сумей вы заковать свое сердце в нечто наподобие стали. Однако, как говорится, знание — это щит, если не меч. Ее имя — Чантра Дешамп. Но я подозреваю, что при рождении у нее было иное имя.

— Понятно, — пролепетала Сара. — Она такая красавица.

— Разумеется. Как же иначе. Если бы она не была красавицей, то кем бы тогда могла стать?

Заметив испуганный и настороженный взгляд Сары, виконт закатил глаза.

— Какое, однако, в вас странное сочетание качеств — сельская леди, которая может быть одновременно столь проницательна и столь наивна. Дорогая моя, что, по вашему мнению, делает эта Дешамп?

— То есть как?

— Чем она зарабатывает на жизнь? Чем она притягательна для людей, э-э-э, таких, как сэр Уильям?

Сара неожиданно вспыхнула. Он, заметив это, театрально вздохнул и продолжал говорить проникновенным тоном наставника, который пытается просветить ученика. А этот ученик, хоть и не совсем темен, однако имеет в своем образовании чудовищные пробелы.

— В Лондоне много разных сортов женщин. Но только считанные единицы — куртизанки такого ранга, как Дешамп. Она вознеслась настолько высоко, что когда явно воспылала нежными чувствами к сэру Уильяму и прогнала от себя других поклонников и почитателей, то в самых изысканных лондонских клубах раздался зубовный скрежет. Совсем недавно прошел слушок, будто она собралась замуж. Разумеется, такое совершенно исключено для рядовой особы, щедро раздаривающей свою благосклонность. Но в возвышенных сферах, где вращается Дешамп, возможно всякое, — он доверительно наклонился к ней. — Одной или двум, из ей подобных, посчастливилось выйти замуж за аристократов. Об этом не принято говорить вслух, но это свершившийся факт. Собственно говоря, леди… — он замолчал и глубоко вздохнул. — Ладно, ничего особенного. Как я уже говорил, прошел слушок. И вдруг неожиданно выясняется, что сэр Уильям разорвал с ней отношения, а сам отбыл в неизвестном направлении. Причем впоследствии оказалось, что этим направлением была Эйвбери. Как ни странно. Вот вам и вся история.

— А теперь он вернулся и они снова вместе.

— Похоже на то. Я прощен?

— За что? — она действительно не поняла, о чем он спрашивает, настолько ее отвлекли мысли о Фолкнере и той сверкающей золотом женщине. Она совершенно рассеянно переспросила.

— За то, что я шел за вами.

— Но если бы вы этого не сделали, я наверняка бы погибла. Разумеется. Вы прощены!

— Спасибо вам. Ну а теперь, как вы думаете, что нам делать дальше?

— Дальше?

— Я понимаю, что вы расстроены. Но попробуйте выслушать меня. Что нам делать с этой Дешамп, разумеется?

Сара напряглась. Ей было необходимо совладать с собой.

— Я совершенно не понимаю, почему вы заинтересованы в этом? И зачем что-то делать с ней?

— Только потому, что вы не я. Я бы предпочел видеть рядом с сэром Уильямом вас. Чтобы вы были с ним в самых что ни на есть лучших отношениях. В таком случае, вы могли бы замолвить словечко о вашем дорогом, наделенном всяческими талантами и достоинствами кузене перед сэром Уильямом. Разумеется, мне бы не хотелось, чтобы у него возникли сомнения по поводу целесообразности вашей маленькой просьбы. Именно ради этого Дешамп должна сойти со сцены. Будет куда проще, если мне поможете вы, — он снисходительно улыбнулся.

Сара пристально посмотрела на него. Она не знала, стоит ли ей смеяться, плакать или же попросту отвесить ему пощечину? Он спас ей жизнь. Этого она не смеет забывать. А теперь он хотел использовать ее разбитое, кровоточащее сердце в качестве инструмента для достижения своих собственных целей.

Воистину, она сделала для себя гораздо больше открытий о Лондоне, чем ей хотелось бы.

— Боюсь, что даже будучи благодарной вам за помощь, вряд ли сумею оказать хоть сколько-нибудь значительное содействие, — ответила она, — а теперь, если вы позволите…

— Вы сдаетесь без всякой борьбы?

— Дело вовсе не в этом. Просто мне с первого взгляда видна бесполезность вашей затеи.

Ей было куда понятнее, нежели ему. Ей одной было известно, насколько невозможно для нее какое бы то ни было будущее с Фолкнером. Отгородившись от мира высокими стенами сада, она дала себе слово, что больше с ним не встретится. А когда ее выманили за пределы замкнутого мирка, тотчас же дрогнула и оказалась на волосок от гибели. Второго такого предупреждения ей не потребуется.

— Неужели все и впрямь так безнадежно? — тихо спросил Джастин. На какой-то миг с него сползла маска светского щеголя. Ее взору предстал молодой человек, знающий, что такое боль, с разрушенными в самом начале пути надеждами, способный на искренность и доброту.

— Еще раз спасибо вам, — сказала Сара вместо ответа. Она очень сомневалась, что у нее будет сейчас желание покупать книги. — Не будете ли вы так добры, чтобы помочь найти карету?

— В этом нет необходимости.

Знакомый голос — глубокий, проникновенный и одновременно резковатый, заставил Сару затрепетать. День был полон неожиданностей. На этом они еще не закончились.

Посмотрев в серые глаза Фолкнера, Сара увидела в них блеск, заставивший ее затрепетать сильнее, чем все ужасы Ньюгейта, вместе взятые.