Глава 12
Именно Антуан обнаружил этот металлический предмет в саду у Клары, когда полез туда за случайно укатившимся мечом. Софи, выходившая из бани с полным тазиком постиранного белья, застала Билли и Антуана внимательно разглядывающими находку.
– Что это, Софи? – спросил Билли, протягивая ей найденную вещь.
Софи сразу же поняла, что это фонарь какой-то необычной конструкции с длинной узкой щелью, через которую должен был пробиваться свет. Но тут до нее окончательно дошло, что же это такое.
– Где ты это нашел?
– Это не я, это Антуан. В кустах около погреба.
– Это фонарь. Положи его обратно туда, где его нашли, Билли. Верно, матушка твоя пользуется им, когда достает из погреба варенье или картошку.
Мальчик сделал так, как она сказала, после чего продолжил игру с Антуаном.
Прибираясь в своей комнате, Софи раздумывала над находкой Антуана. Длинная прорезь на фонаре направляла луч света только в одну сторону, будь то берег или корабль, при этом фонарь во все стороны не светил. Рори частенько говорил о подобных предметах. Нет, сомнений быть не могло, то был фонарь контрабандиста. Но вот почему он оказался у Клары? Неужели любовник вдовы – один из разбойников? Судя по всему, фонарь был оставлен неумышленно. На всякий случай Софи еще раз сходила туда, где его оставил Билли, но фонаря уже там не было. Итак, теперь многое объяснилось. И те дорогие вещи, что были у Клары: золотые серьги и замшевые перчатки, ее страх перед сплетнями, отвращение к блюстителям порядка, постоянное желание убедиться в том, что Софи благополучно добралась до дома. Быть может, она просто хотела лишний раз убедиться, что ее постоялица шла не морем и не видела то, что в этот момент происходило на берегу. Осознав свое незавидное положение, Софи ума не могла приложить, как же ей все-таки поступить: сдержать данное вдове обещание или прислушаться к зову долга и помочь Рори. В конце концов, она решила при первой же подходящей возможности откровенно поговорить с Кларой.
Возможность такая представилась в один из дождливых вечеров, когда Клара, сидя за кухонным столом, штопала носки Билли. Сняв с себя промокший на улице плащ, Софи присела напротив вдовы.
– Ну что, чайку попьем, – предложила Клара.
– Я мигом его сделаю, – отвечала француженка, но прежде ответь мне на один вопрос… – Она боялась, что если не спросит об этом сразу же, потом у нее просто не хватит духа. – Ты действительно связана с контрабандистами?
В глазах вдовы промелькнула искра удивления, однако общее выражение лица, как и прежде осталось дружелюбным.
– Ну и что это за вопрос? Слава Богу, день выдался пасмурным, а не то я бы подумала, что твоя бедная голова перегрелась на солнышке.
– Я требую честного ответа. Ты отдала свою лодку контрабандисту. И это и есть твой истинный источник доходов?
Клара отложила свою штопку, но по-прежнему продолжала блефовать.
– Рыба хорошо ценится, и рыбак, что нынче владеет моей лодкой, платит мне определенный процент с каждого улова. Это не так много, но приносит нам с Билли неплохой доход…
– В особенности, когда в улов входят контрабандные товары!
Клара побелела, глаза ее испуганно забегали.
– Прямо и не знаю, откуда у тебя такие безумные мысли…
– Антуан нашел фонарь контрабандистов в кустах около погреба!
Клара заставила себя усмехнуться.
– Так вот из-за чего весь шум! Да, у меня и впрямь есть такой фонарь. Билли однажды нашел его на морском берегу. Я пользуюсь этой штукой, когда спускаюсь в погреб.
Софи ударила кулаком по столу.
– Не лги мне! Билли сроду его не видел. Ты сама светишь им из окна, вызывая на берег своего разбойника, уж не из брумфилдской ли шайки он будет?
Ужас исказил лицо Клары, и она тот час же вскочила из-за стола, опрокинув стул, который с грохотом отлетел в сторону.
– Нет! Клянусь! Призываю сейчас Бога в свидетели. Я говорю правду!
Софи тоже встала.
– Но все же ты помогаешь банде!
– Нет, нет, я лишь работаю со своим деловым партнером, время от времени он снабжает меня чаем.
– Так, значит, он все-таки рыбак. Мне всегда казалось странным, что в этом доме так много столь дорогого сейчас чая!
Заломив в отчаянии руки, Клара запричитала:
– И что ты теперь намереваешься делать?! Сдашь меня таможенникам? А знаешь, что тогда будет? Контрабандистов вешают, а тех кто принимает их товар сажают в тюрьму. Неужели ты хочешь, чтобы Билли остался сиротой?!
– Успокойся, Клара, не будем будить детей. – Софи подняла лежавший на полу стул. – Первым делом я заварю чаю, а потом мы с тобою поговорим по душам, ну а после я тебе расскажу о том, что я намереваюсь сделать.
Вода уже вскипела, Софи приготовила чай и поставила на стол чашки и блюдца. Умышленно она выбрала фарфор из Челси, несомненно очень дорогой, который вряд ли можно было увидеть в доме простого рыбака. Окончательно посрамленная Клара, села вновь за стол, от ее прежней бравады не осталось и следа. Софи не начинала разговор до тех пор, пока не села сама и не разлила по чашкам чай.
– Я не желаю вторгаться в твою личную жизнь, – заявила она, поставив чашку перед Кларой, – но не твой ли деловой партнер навещает порою тебя по ночам?!
– И это тебе известно, – озлобленно произнесла Клара. – Да, представь себе, это он. А как тебе удалось это узнать?
– У меня гораздо более чуткий сон, чем ты могла себе представить. Я слышала, как вы скандалили еще в первую мою ночь в этом доме.
– Он не хотел, чтобы я сдавала тебе комнату. Он чувствовал, что случится что-нибудь вроде того, что уже произошло. Но мне так хотелось иметь возле себя подружку, да и Билли веселее, когда рядом другой ребенок.
– А почему ты не вышла замуж вторично?
– Я бы вышла за этого человека, если бы это было возможно, но дело вовсе не в том, о чем ты можешь подумать.
– Он что, женат?
– Да нет, бобыль бобылем, но он такой же нации, как и ты, француз. И никогда не покинет навсегда Францию, так же, как и я не оставлю мою добрую старую Англию.
Заметив, как поражена Софи тем, что только что услышала, Клара криво усмехнулась.
– Ты никогда об этом не задумывалась, не так ли? Но именно по этой причине я решила взять тебя в свой дом, ведь ты и твой мальчуган, вы из той же страны, что и Пьер…
– Как вы познакомились?
– Когда промышляли контрабандой на пару с Джимом. Я еще тебе прежде рассказывала, что ходила в море с моим муженьком еще до того, как родила. И мой муж, и Пьер были простыми рыбаками, занимавшимися своим промыслом по разные стороны пролива, но, промышляя контрабандой, они действовали совместно, точно так же, как и их отцы. Не думаю, что тебе когда-нибудь приходило в голову, что в контрабандном промысле существует передающаяся из поколения в поколение корпоративность. Во всяком случае, именно так обстояло дело в отношениях между французским семейством Фромент и брайтонским Ренфрю.
– Так, значит, Пьеру досталась лодка твоего мужа?
Клара кивнула.
– Она была куда лучше и вместительнее, чем его, а поэтому мы и заключили договор, о котором я тебе уже говорила. Я жду его по определенным числам и в условленные часы прилива. Поначалу дело касалось только денег, но он всегда на меня заглядывался, а я была так одинока. – Клара пригубила чашку. – Я любила Джима, но он ни разу не посмотрел на меня так, как смотрит Пьер. Может, мне и не стоит тебе этого говорить, поскольку ты еще женщина незамужняя, но в постели с Пьером я впервые почувствовала себя женщиной. – Она поставила чашку на стол. – Ну что ж, выноси теперь свой приговор. Ты хочешь, чтобы меня арестовали, а Пьер попал в ловушку?
Софи пристально посмотрела ей в глаза.
– Теперь ты ответишь мне еще на один вопрос. Является ли Пьер Фромент врагом Англии?
– Если ты хочешь знать, поддерживает ли он новую республику, могу сказать – да, но лишь потому, что знает, с кем ему выгоднее. Всю жизнь он провел в Дьеппе и никогда не видел короля и сроду не интересовался политикой. Промышляя рыболовством и контрабандой, ни он, ни его семья никогда не голодали и занимались лишь своей личной жизнью. Революция не привнесла в их быт никаких изменений. А разразившаяся сейчас между нашими странами война, беспокоит его лишь в том плане, что флот Британии может помешать перевозке товаров с Французского берега. Но вот что я тебе скажу, – добавила она, гневно погрозив пальцем. – Если бы я вдруг узнала, что он и вправду шпион, несмотря ни на какую любовь, я бы сразу выдала его властям! Не забывай, что мой старшенький Дэниел сейчас служит в армии, и уж я-то позабочусь, чтобы никакие шпионы ему не навредили!
– В таком случае, я верю всему тому, что ты мне рассказала о Пьере Фроменте. Но прежде чем вынести окончательное решение, как насчет того, что я самолично видела, как орудует брумфилдская банда?
Клара поперхнулась от страха, поспешив заткнуть ладонями свои уши.
– Я ничего не желаю слышать! Ни слова об этих исчадиях ада! Никто не хочет знать о них!
Софи схватила Клару за руку.
– Я хочу! В обмен на мое молчание о тебе и твоем французе, я хочу, чтобы он рассказал мне все, что ему известно об этих злодеях!
– Но он никоим образом не связан с ними.
– Поскольку они занимаются одним и тем же делом, то он должен время от времени что-либо о них слышать. – В голосе Софи слышались угрожающие нотки. – Таков мой ультиматум! Или… или, так что сама выбирай!
У Клары был совершенно подавленный вид.
– Ты сама не знаешь, чего просишь. Смотри, сама в беду попадешь.
– Я риска, не боюсь.
Клара тяжело вздохнула.
– Отлично, я попрошу Пьера исполнить твою просьбу.
Софи удовлетворенно кивнула.
– Понимаю, что после сегодняшнего вечера, ты захочешь, чтобы я съехала как можно быстрее, но я не покину твоего дома до тех пор, пока не узнаю, что мне нужно.
– Но я вовсе не хочу, чтобы ты от меня уходила! – воскликнула Клара в сердцах. – Ну какая разница, что ты теперь знаешь обо мне правду. Признаться, мне даже легче стало. Когда ты мне стала говорить про этот странный подземный рокот, я так и знала, что рано или поздно ты обо всем сама догадаешься.
– Итак, именно Пьер переправлял контрабанду. Но чай переправляют в ящиках и коробках. А я слышала, насколько теперь понимаю, то, как перекатывались бочонки?
– Время от времени он доставлял мне немножко бренди.
– Немножко?! Клара, ты неисправима! – совершенно неожиданно для себя рассмеялась Софи. – Судя по тому рокоту, что я слышала, там, как минимум, целый склад спиртного.
Клара усмехнулась.
– Хорошо, если уж ты так хочешь знать, время от времени я продаю бочонок-другой местным тавернам…
– Но как ты это делаешь?
– Есть у меня пара гонцов, что забирают и отправляют товар по назначению когда надо, но это не твоего ума дело. – Клара, встав из-за стола и открыв шкафчик, достала хрустальный штоф бренди и два кубка. За все время пребывания в доме Клары Софи никогда их не видела. – Думаю, глоток этой живительной влаги поможет тебе отправиться спать после всего того, что ты узнала за сегодняшний вечер.
Когда они взяли кубки в руки, Клара предложила тост:
– За нашу дружбу!
Вкус бренди показался Софи знакомым.
– Ты поставляешь товар в «Старый Корабль»? – спросила она.
Улыбнувшись, Клара постучала пальчиком по губам.
– Я не называю своих клиентов. – Она подлила бренди в кубок Софи. – Теперь будешь спать как убитая, У меня бы у самой сна ни в одном глазу не было, если б знала, что ты слышишь больше, чем надо.
Вечер, начавшийся в крайнем напряжении, продолжался в довольно раскованной и веселой обстановке.
Когда в дверь дома кто-то внезапно постучал, обе женщины невольно вздрогнули.
– Кто бы это мог быть? – воскликнула Клара, глядя на часы. Был уже двенадцатый час и для гостей довольно поздновато. – Софи, быстро прячь кубки с бренди, а я пойду к дверям. Кто знает, кого принесли черти в столь поздний час.
Софи сделала так, как сказала ей Клара, сама же Клара пошла в прихожую. Поначалу она лишь слегка приоткрыла дверь. Сердце ее оборвалось, когда она разглядела, что на стоящем у дверей форма таможенника. Через мгновение она узнала, кто это. Дверь распахнулась настежь.
– Капитан Морган! Какая неожиданность!
– Приношу извинения, мадам, что пришел в столь поздний час, но я лишь проездом в Брайтоне. Не гори в окнах вашего дома свет, я бы поехал обратно в «Старый Корабль», где снял комнату и вернулся бы сюда рано утром.
– Проходите, ведь здесь сейчас та, что всегда рада вас видеть.
Он вошел, рассыпаясь в благодарностях, снял шляпу и стряхнул с плаща капли дождя, затем Клара закрыла за ним дверь. Софи, услышав знакомый голос, вскочила из-за стола и бросилась в прихожую.
– Я так рада тебя видеть, Рори! – воскликнула она.
– Я прямо из Лондона и заехал сюда по дороге в Дорсет.
– Молодец, что так сделал.
– Да проходите же вы оба на кухню, а то здесь так холодно, – засуетилась Клара, одновременно скорчив гримасу Софи из-за спины Рори. Еще бы, не хватало ей в доме офицера акцизной службы, когда у нее погреба полны контрабанды.
Чрезвычайно гостеприимная вдова разогрела на славу удавшийся сегодня суп и поставила перед Рори полную тарелку вместе с ковригой хлеба домашней выпечки и кувшином доброго эля. Он устал и промерз после долгой езды, однако горячий суп быстро восстановил его силы. Хотя, впрочем, для этого вполне хватило бы одного взгляда на Софи, сидевшую напротив него. Рори объяснил, что побывал в Лондоне с рапортом своему начальству, а поскольку в ближайшее время отпуска у него не намечалось, то он решил воспользоваться представившейся возможностью для встречи с Софи. В целом, он мало что сказал о своей работе, просто заметил между делом, что частенько бывает очень занят. Софи сразу поняла, что он чего-то не договаривает. Пока Софи убирала со стола, Клара развлекала капитана непринужденной беседой. Затем вдова встала, чтобы попрощаться с влюбленными.
– Спокойной ночи, капитан, но можете еще посидеть с Софи полчасика, – сказала она твердо, ограничив отпущенное им на общение время. Рори, нахмурившись, сел рядом с Софи.
– Нам нужен свой дом. Мне противно, когда со мной обращаются как с ухажером-молокососом!
– Ты даже не понимаешь, как нам повезло, что мы сейчас остались вместе, – укоризненно заметила Софи, – и все лишь потому, что ты понравился Кларе. Любого другого в форме отсюда бы выставили вон.
Она постаралась перевести разговор на другую тему.
– Но расскажи мне, что ты видел в Лондоне. Я так давно хотела побывать в этом городе.
– Все время, что я пробыл там, я провел в Верховном Таможенном управлении, но как-то раз, перебирая присланные со всех концов страны донесения, обратил внимание на одно весьма любопытное сообщение.
На таможенника напали контрабандисты, ранив, они бросили его умирать на дороге, однако он все же пришел в себя и выполз на проезжую часть в надежде, что там его кто-нибудь подберет. На рассвете около него остановилась карета. Вышедшие из нее здоровенный мужчина и очень худая женщина подошли к раненому в сопровождении своего кучера. Они обобрали пострадавшего до нитки, не оказав ему никакой помощи. Слава Богу, несчастного чуть позже спас проходивший мимо пастух.
Софи сидела, крепко сцепив пальцы.
– Итак, Барнз и его подручные все еще она свободе!
– Нет никаких точных доказательств, что это были именно они, но в основном приметы сходятся.
– Где же это произошло? Недалеко отсюда?
– Не далее чем в двадцати милях. – Рори обнял девушку. – Обещаю тебе, что рано или поздно они будут пойманы!
Он повернул ее лицом к себе и поцеловал в губы, сперва нежно, а потом со все более возрастающей страстностью. – Я так тебя люблю, – прошептал он словно в забытьи. – Конечно же, у тебя было достаточно времени, чтобы обдумать все то, что я тебе говорил прежде и о чем писал во время нашей разлуки.
– Но в моем к тебе отношении ничего не изменилось, Рори.
– Может, и так, но все же я верю, что если мы как следует постараемся, то все преодолеем…
– Ни слова больше, Рори, дорогой. Это только все усложнит.
Он страстно поцеловал ее руку.
– Тогда пообещай мне лишь одно, и больше мне от тебя ничего не надо.
– Что именно?
– Дай слово, что если когда-нибудь твоя жизнь или жизнь Антуана вновь окажется под угрозой, исходящей из Франции, и спрятаться от нее будет негде, ты позволишь увести вас в безопасное место. Я подам в отставку и мы втроем начнем новую жизнь в Америке. Более того, я хочу, чтобы мальчик сохранил свое собственное имя. Пусть он считает меня своим опекуном, как и тебя, Софи.
– И ты готов все это ради меня сделать? – все еще не веря своим ушам, спросила Софи.
– Ради тебя я готов на все! Лишь дай мне такое обещание. Ты не обязана его сдержать, но, по крайней мере, ты можешь быть абсолютно уверена, что путь для спасения вам с мальчиком всегда открыт. Да и мне легче будет. – И, взглянув ей прямо в глаза, он обнял девушку за плечи. – Ну как?
Софи поняла, что он сделал предложение, на которое просто невозможно было ответить отказом. Тем не менее, она тщательно его обдумала, прежде чем ответить кивком головы.
– Ради счастья Антуана, даю тебе свое слово.
Он тут же заключил ее в свои объятия и нежно поцеловал. Даже если в глубине души она и восставала против возможных осложнений ее судьбы в связи с подобным обещанием, она не хотела прислушиваться к внутреннему голосу, поскольку вполне вероятно, что бегство из Англии станет единственным способом окончательно обезопасить жизнь Антуана.
– В случае крайней необходимости, – проговорил Рори, не выпуская ее из своих объятий, – отправь запечатанное письмо в акцизную контору, скажи, что это очень важно, тогда мне перешлют его срочно. Я сам завтра буду в конторе и предупрежу наших.
– Я не забуду.
Полчаса, отпущенные Рори, почти истекли; покачав головой, он многозначительно вздохнул, услышав, как за стеной нарочито громко закашляла Клара. Хотя погода и не располагала к тому, чтобы сегодня вдовушке нанес визит Пьер Фромент, Софи догадалась, что Клара просто не хочет более испытывать судьбу.
– Если я вдруг что-то узнаю о брумфилдской банде, – сказала Софи Рори, когда уже стояла у дверей, – я также пошлю тебе запечатанную депешу, так что не поднимай паники, когда увидишь, что тебе от меня письмо.
– А почему ты вдруг об этом заговорила? Тебе что, удалось что-то узнать?
– Ничего нового, но тем не менее, я не теряю надежды.
Взяв ее лицо в ладони, Рори нежно заглянул ей в глаза.
– Давай на прощанье лучше поговорим о нас. Ты по-прежнему вольна в своих поступках, как и до того, как я сюда приехал. И именно такой я хочу тебя видеть, если надеюсь получить в награду. А тебя необходимо завоевать.
– Знаю, Рори, в противном случае я бы не давала тебе никаких обещаний.
И прежде чем за ним закрылась дверь, он поцеловал ее еще раз. Прислонившись к косяку, Софи постаралась осмыслить произошедшее за сегодняшний вечер. Голос Клары прервал ее размышления.
– Он уже ушел?
– Да, Клара.
– Ну, тогда спокойной ночи.
– Спокойной ночи, приятных тебе сновидений.
Прошло еще три недели, прежде чем Пьер Фромент вновь нанес визит Кларе. В этом не было ничего необычного, так как вдова объяснила, что вояжи Пьера в значительной степени зависели от погоды и уровня прилива. Софи слышала разразившуюся на кухне ругань, но довольно скоро наступила полная тишина.
Утром Клара кивнула Софи.
– Пьер исполнит твою просьбу, возможно, понадобится немало времени, прежде чем ему удастся раздобыть для тебя что-либо конкретное.
– Боюсь, что вы из-за меня поссорились.
На губах Клары заиграла улыбка.
– Я сроду не видела его таким сердитым, но знаешь, поругаться с милым, это все же лучше, чем коротать дни в одиночестве.
Софи заметила, что за завтраком вдова напевала себе под нос какой-то веселый мотивчик.
Несмотря на то, что она с нетерпением ждала своей первой встречи с Пьером, Софи не забывала о другом своем чрезвычайно важном деле. Уже пестрые ковры крокусов приветствовали наступление весны, примрозы распустили свои лунные лепестки в рощице близ дома Клары, и, значит, пришло время Софи обратиться повторно в Морской Павильон по поводу обещанной год назад работы.
Время от времени Софи готовила на кухне Клары разные сладости к праздникам, например, на Рождество, Пасху или дни рождения обитателей дома. В канун столь важного для нее дня Софи допоздна колдовала над своей очередной сахарной фантазией. Утром она упаковала ее в картонную коробку, украшенную бумажными кружевами, делать которые учил ее еще отец. Клара не могла скрыть своего восхищения.
– Да этот подарок достоин короля, не то, что принца, – заявила она. – Удачи тебе! Ты ее заслужила.
– Спасибо, Клара.
Софи была исполнена самых радужных надежд, когда отправилась к дворцу, осторожно держа в руках коробку с образцом своей работы.
Большая часть работы по реконструкции зимнего павильона была завершена, но немалая часть здания все еще находилась в лесах. На сей раз передние ворота предназначались не для нее. Вскоре она уже дергала за шнурок звонка у дверей, предназначавшихся для слуг и поставщиков двора. Дверь открыл лакей в красно-зеленой ливрее с гербом принца Уэльского. Это был не тот человек, которого она видела здесь в прошлый раз. Когда Софи объяснила ему цель своего визита, он сообщил ей, что приемом женщин на работу здесь всегда занималась экономка павильона миссис Палмер. Вспомнив доброту этой женщины, когда-то перевязавшей ей ногу, Софи почувствовала, что, кажется, мечтам суждено сегодня сбыться. Пока лакей вел ее по украшенному колоннами коридору, до нее долетел знакомый шум кухни и эхом отдававшийся стук из той части здания, которая все еще реконструировалась. Через несколько минут Софи уже стояла в комнатке экономки.
Миссис Палмер, миловидная женщина с пронзительным взглядом и маленьким, сердито сжатым ртом, сидела, изучая какие-то счета. Ее черное шелковое платье, расширявшееся книзу, в груди было чересчур узко. На его фоне выделялись фишу и чепчик из белого атласа.
– Доброе утро, мисс Делькур, – жестом она пригласила садиться. – Надеюсь, тот ужасный порез не слишком долго вас беспокоил.
Софи улыбнулась.
– Благодаря оказанной вами помощи он зажил удивительно быстро.
– Я рада это слышать. Ну-с, прихватили ли вы на сей раз с собой рекомендательные письма?
– Да, мадам.
Софи протянула ей сразу два послания. Первое от мистера Хикса, другое от Гарри, который уже в качестве шеф-повара таверны «Касл Инн» описал то время, что они проработали вместе на кухне «Старого Корабля». Оба рекомендателя ссылались на ангельский характер Софи и хвалили ее за трудолюбие. Когда экономка наконец прочла рекомендации, мадемуазель Делькур открыла свою картонку и извлекла на свет божий свою сладкую фантазию. Она представляла собою изысканный водопад, фонтанирующий из пасти находившегося в центре композиции сахарного дельфина. Экономка не замедлила выразить свое удовольствие.
– Это просто очаровательно! Вы чрезвычайно талантливы, и к тому же общеизвестно, что в области сахарной скульптуры ничто не может сравниться с французскими кондитерами. Но к несчастью, именно в этой сфере у меня сейчас свободных вакансий нет.
Остолбеневшая от разочарования Софи, ответила почти автоматически.
– Вы хотите сказать, что не можете взять меня сюда на постоянную работу?
Миссис Палмер покачала головой.
– Видите ли, когда Его Высочество бывает здесь с кратким визитом, например, с инспекцией строительства, никаких изысканных балов не устраивается, а когда он приезжает сюда надолго, то привозит с собой своих лондонских поваров. А вы умеете шить, мисс Делькур?
– Шить? – тупо ответила Софи. – Да, я сама сшила то платье, что вы сейчас видите на мне.
– В таком случае, я вижу, что вы не только художница в кондитерской области, но и опытная швея. В этих оборочках на груди, так же как и в фестонах на рукавах, чувствуется рука мастерицы. Я хочу предложить вам должность надомницы-белошвейки. Вам это очень подойдет, поскольку вы еще заботитесь и о ребенке, а находясь на этой должности вам не придется жить здесь постоянно, как всем остальным работникам Морского Павильона.
Софи никак не, могла сконцентрироваться на том, что говорит ей сейчас эта женщина. Она была так уверена в том, что судьба ее находится под этой крышей, она нисколько не сомневалась в том, что стоит ей только показать сахарный водопад, как ей тут же предложат, по крайней мере, должность помощницы кондитера. У нее не было ни малейшего желания возвращаться в «Старый Корабль», хотя мистер Хикс и пообещал в случае чего восстановить ее на работе. Нет, с этим этапом в ее жизни было навсегда покончено. Теперь она собиралась в полной мере реализовать все навыки профессионала-кондитера, известные ей с ранних лет. И вдруг у нее дыхание перехватило. Совершенно неожиданно она живо представила, как можно использовать подобное развитие событий для достижения своей цели. К Софи вернулся ее прежний оптимизм. Быть может, она вовсе не ошиблась, что будущее ее решится во дворце. Глаза её повеселели.
– Да, да, конечно же. Должность белошвейки мне вполне подойдет. Что именно будет входить в мои обязанности?
Она внимательно выслушала инструкции миссис Палмер, и к тому времени, когда вышла из Морского Павильона, в ее голове уже созрел план осуществления своей мечты.
Когда Софи ворвалась на кухню, подняв клубы муки, Клара как раз пекла булочки.
– Я начинаю с понедельника, Клара!
– Отлично! – Клара захлопала в ладоши.
– Да, но только с наперстком, иголкой и нитками!
– Что?
Софи остановилась, облокотившись на стол.
– В качестве приходящей во дворец белошвейки. Я буду занята всего лишь несколько часов в день, ну, чуть больше, когда во дворце будут останавливаться гости. А это значит, что у меня будет небольшой, но регулярный доход и масса свободного времени, чтобы заняться собственным кондитерским делом. Я буду делать разные сладости, и продавать их местным лавкам. Но это, конечно, в том случае, если ты сдашь мне в аренду ту старинную кухоньку в нашей мыльне.
– Но ведь ею не пользовались с тех самых пор, как Джим варил там омаров, крабов и креветок. Там даже, кажется, горшки, которыми он пользовался остались, да его старые сети. Там все сейчас в полном запустении и поросло паутиной.
– Когда я надраю там все до блеска, помещение приобретет совершенно иной вид. Ну так что ты мне скажешь? – Софи с волнением ждала ответа. Нет, конечно же, ей Клара не откажет!
И вот наконец, тяжело вздохнув, Клара тоже улыбнулась.
– Очень хорошо. Можешь делать там все, что тебе заблагорассудится. Но для начала тебе придется прочистить трубу.
– Завтра же возьмусь за дело. Как я тебе благодарна за твою доброту!
Выскочив из кухни, Софи спешно стала переодеваться и рабочую одежду, решая про себя, что ей следует сделать в первую очередь, чтобы привести в порядок старую кухоньку.
– Подожди минутку! – крикнула ей вслед Клара.
– Да? – переспросила Софи, вновь заглянув на кухню.
– Тебе письмо. – Клара подошла к комоду и извлекла спрятанное под тарелкой послание.
Взяв тисненый конверт из рук Клары, Софи внимательно посмотрела на почерк отправителя.
– Это не от Рори, – воскликнула она в удивлении. – Это от Тома… Сколько я за него тебе должна? – Спросила она, так как письма по получении необходимо было оплачивать.
Когда она сломала печать и распаковала конверт, оттуда вылетел и, кружась, полетел на пол банковский чек. Подобрав его, Софи пробежала глазами прилагавшуюся к нему краткую записку, и вдруг прижала ее к груди, заливаясь счастливым смехом.
– И что ты думаешь? Том пообещал сделать ставку на ипподроме на мое имя и выиграл тридцать гиней! Эти деньги как нельзя вовремя! Я приму их в качестве вложения в свое кондитерское производство. Ничего, скоро я верну ему эти деньги.
Клара покачала головой.
– Иногда мне кажется, что ты слишком независима. Себе в убыток, Софи. Если бы кто-то сделал ставку на ипподроме на мое имя, я бы восприняла это как подарок.
Внезапно выражение лица Софи стало крайне серьезным.
– Ты не знаешь, что такое потерять свободу, иначе бы никогда мне такого не сказала. Ее отняли у меня в Париже, и лишь здесь я ее обрела. Больше уже никто не лишит меня моей независимости.
– И даже капитан Морган?
– Даже он.
– Брак всегда заключается на условиях, выгодных мужчине. Скоро ты это поймешь.
– Но только не в том случае, когда замуж буду выходить я. Если я когда-нибудь решусь на замужество, я буду равной своему супругу, а не его рабой!
– Бесстрашные слова! – воскликнула Клара. – Ну ладно не дуйся. Если какой-нибудь женщине и суждено такого добиться, то уж тебе точно.
– Я со своей дороги не сверну! – твердо ответила Софи, но уже улыбнувшись.
Она стояла на пороге нового, чрезвычайно важного этапа своей жизни, и нечего было беспокоиться о том, чего пока не случилось.
– Я еще должна кое-что сделать до того, как возьмусь за оборудование моей новой фабрики.
– Догадываюсь. Ты хочешь наварить у меня на кухне разных сладостей и предложить их в качестве образцов владельцам брайтонских магазинов. Я не ошиблась?
– Да, мне важно, чтобы к тому времени, как я приведу в порядок свою кухню, у меня уже были заказы.
– Быть может, я тебе помогу? – предложила Клара.
– Твоя помощь была бы очень кстати.
– А что ты будешь делать в случае, если тебя со временем завалят заказами. Ведь когда я буду работать на пляже, то не смогу тебе помочь.
– Я уже подумала об этом. Я найду Генриетту. Она даже будет мне благодарна за то, что я избавила ее от плетения соломенных шляпок.
– Похоже, что по дороге домой, ты уже все обдумала. Но не кажется ли тебе, что Генриетта так занята поисками мужа, что будет постоянно отлучаться.
– Тем не менее, пока у нее никого нет. Ее дядя и тетя запретили ей проводить время с местными военными-офицерами, за исключением вдовцов высокого ранга, никто из которых ей так и не понравился. Молодые дворяне не принимают ее в расчет, поскольку за ней нет приданого, хотя, впрочем, кое-кто и проявлял к ней бескорыстный интерес, но его родители запретили ему с ней встречаться. Она была так расстроена.
– Бедная девушка. Я уверена, что в Брайтоне полно хороших парней с отличными видами на будущее, которые вполне бы ей подошли. Во всяком случае, они получше аристократов будут.
– Но ей запрещено вступать в брак с торговцами.
– Тем не менее, она сама занимается торговлей, работая в шляпной мастерской! – заметила Клара.
– Это не в счет, так как она выполняет свою работу в компании благородных дам.
– Но ты-то не благородная дама…
Софи рассмеялась.
– Конечно нет, Но поскольку я подружилась с Генриеттой, когда она была в крайней нужде, мне дана привилегия быть принятой в доме ее требовательной тетки и общаться с дворянкой де Бувье. Мне даже кажется, что ее тетушка сочтет изготовление сладостей куда более благородным делом, чем плетение шляпок.
– Конечно же, здесь ей будет повеселее. Такая милая девушка. С тех пор как ты познакомила меня с ней на пляже прошлым летом, она беседовала со мной каждый раз, когда приходила купаться. Она предпочитала, чтобы ее окунала я. Она мне сказала, что я куда деликатнее, чем прочие работницы купальных машин.
– Она мне как-то говорила об этом, но я не думала, что можно кого-то деликатно окунать столовой в воду, – удивленно заметила Софи.
– Видишь ли, при этом я не хватаю их за голову. Работая с клиентом, я нажимаю на плечи. Это мой персональный метод.
– Если все пойдет хорошо, у Генриетты может не оставаться летом времени на купание.
– Я все же думаю, что ей лучше выйти замуж за здорового молодого рыбака с собственной лодкой, чем за какого-нибудь грузного вельможу.
– Кто бы он ни был, главное, чтобы была в браке любовь и доброе отношение со стороны мужа. К сожалению, Генриетта видела мало доброты в своей жизни… А сейчас я собираюсь произвести инспекцию моих новых владений.
Когда Софи открыла дверь старой кухоньки, в нос ей ударил смешанный запах рыбы, дегтя, грязи и пыли. Здесь все оставалось нетронутым со времен безвременной кончины Джима Ренфрю, разве что вдобавок Клара собрала и принесла сюда весь ненужный в доме хлам. Сгорая от нетерпения, Софи вошла в длинную с низким потолком комнату с вымощенным плитами полом и черными, покрытыми паутиной стропилами. Трудно было сказать, когда было воздвигнуто это сооружение, но судя по всему, это вполне могло быть жилым домом начала шестнадцатого века, хотя с того времени значительно перестроены окна, и теперь здесь стало гораздо светлее.
Рядом со старинным кирпичным очагом имелась печь, у которой стояли котлы, использовавшиеся Джимом для варки крабов и омаров. Повсюду были раскиданы драные сети, и Софи пришлось перешагивать через них, чтобы пройти к стоявшему у одного из окон длинному столу. Да если его как следует отдраить, лучшего рабочего места не придумаешь! Она вышла из строения вся перемазанная, в пыли и паутине, но довольная. Мысли ее были полностью поглощены предстоящей уборкой. На деньги, присланные Томом, можно купить небольшой бойлер для очистки сахара в значительных количествах, кроме того, еще останется и на разнообразный инструмент, необходимый и кондитерском деле. Оставалось лишь найти заказчиков. Остаток дня она провела за составлением списка необходимого оборудования и продуктов, которые ей понадобятся тогда, когда на кухне уже все будет налажено.
