ГЛАВА XXX
Настал день свадьбы. Черные грозовые тучи заволокли все небо, и дождь лил слезы на мокрую землю. Бонклер сжался от леденящего холода. И несмотря на огонь, зажженный в каждом камине особняка, теплее не становилось.
Невзирая на строгие указания дочери, леди Сандерленд пригласила многочисленных гостей. Долго утром Джасинда сидела у окна, наблюдая за прибывающими к дому каретами. Веселые и любопытные люди выходили из своих черных экипажей и спешили в особняк. Они приехали посмотреть на ее свадьбу с виконтом Блекстоуком, позавидовать ее будущему состоянию, которое принесет ей столь выгодный брак. Они надеются услышать ее рассказы о месяцах заточения, о страшных и жестоких вещах, которые вытворяли с ней злодеи, и будут шептаться о глупости Блекстоука из-за того, что он все-таки женится на ней, запятнанной, конечно же, должно быть, после случившегося. В этот момент Джасинда их всех ненавидела.
Дверь в спальню открылась и закрылась, но Джасинда не повернула даже головы, чтобы посмотреть, кто вошел.
— Миледи?
— В чем дело, Брайдли?
— Леди Сандерленд говорит, что вам пора одеваться, мисс. Его милость уже приехали.
Джасинда прислонилась лбом к стеклу.
— Еще немного, Брайдли.
— Я приготовлю вам ванну, мисс. — Служанка на цыпочках, словно из дома скорби, вышла из комнаты.
Как бы он поступил, если бы она вдруг перед всеми гостями отказалась выходить за него замуж? Что будет, если она откроет окно и выбросится на землю? Джасинда вздохнула, понимая, что ничего такого она не совершит. И неохотно последовала за Брайдли.
Через несколько минут клубы пара кружились у нее над головой. Она погрузилась в горячую воду и закрыла глаза. Хоть ненадолго ей удалось совсем избавиться от своих мыслей, расслабившись так же бездумно и лениво, как пар, наполнивший маленькую ванную комнату. Но скоро вода остыла. Брайдли стояла рядом, ожидая ее с большим банным полотенцем.
Нельзя избежать неизбежного.
Из-под копыт отскакивали комья грязи, прилипая к промокшим от непрекращающегося ливня бриджам. Потоки воды, стекая со шляпы, затекали в глаза, ослепляя его, но он не сдавался, безжалостно гнал выбившегося из сил копя вперед, покрывая расстояние между Лондоном и Локсвоз Хаузом с невероятной быстротой.
Он устал не меньше своей лошади. Мышцы занемели на шее и просили хоть минутной передышки. Пальцы закоченели. Промокшая одежда прилипла к коже. На теле не осталось ни одного сухого пятнышка.
Спар пытался удержать его от поездки в такую неожиданно разразившуюся бурю. Но Тристан был непреклонен. Он должен выяснить, приехала ли Джасинда в Англию. Он должен либо развеять все свои страхи, либо… Господи, не допусти подтвердить их. Все, что угодно, только не неизвестность. По крайней мере, именно это он говорил себе, пришпоривая коня в этот серый непогожий день.
Леди Сандерленд могла пригласить кучу гостей вопреки запретам своей дочери, но когда дело коснулось подвенечного платья, никакие возмущенные крики матери не могли изменить решение Джасинды. Элегантное, изысканное платье из белого атласа, кружев, с отделкой из жемчуга, лежало на кровати. Вместо него был выбран простой наряд из бледно-лилового шелка.
— Что они все скажут, — стонала леди Сандерленд. — Я опозорюсь! Они скажут, что ты теперь не можешь носить белое платье девушки. Ты же знаешь, какие ходят слухи о твоих похитителях. Значит, ты принимаешь эти разговоры и подтверждаешь их правоту. Прошу тебя, Джасинда, не позорь меня!
— А если они правы, мама, это твой позор или мой? — Джасинда напряженно отвернулась от зеркала, пронзая мать холодным, как лед, взглядом. — Это моя свадьба, и я надену то, что выбрала. И это не будет ненавистный белый наряд.
— Ненавистный? — Леди Сандерленд рухнула на кровать. — Часами мы просиживали в салоне мадам Роже. Обдумывали твое подвенечное платье и представляли, как ты будешь выглядеть в нем.
— Это ты обдумывала, мама. Я просто сносила это все. — Джасинда коснулась лба, головная боль становилась все более настойчивой.
Леди Сандерленд возмущенно фыркнула.
— Виконт не обрадуется этому, — предупредила она, направляясь к двери.
— Черт побери этого виконта! — пробормотала Джасинда.
Брайдли с ниткой жемчуга осторожно подошла к невесте. Джасинда посмотрела на бусы и отослала девушку.
— Оставь меня одну, пожалуйста. Мне нужно еще немного времени.
— Да, миледи. Я буду за дверью, если вдруг понадоблюсь.
Джасинда продолжала смотреть на свое отражение в зеркале, но постепенно изменяла его по своему желанию. Теперь ей казалось, что в зеркале отражалась девушка в изумрудном платье. Волосы высоко подняты над головой, а не спадают по плечам, как сейчас. В руках она держит простенький букетик цветов. А из-за двери входит Тристан в форме капитана с черными волосами и сверкающими темными глазами. Тристан…
Джасинда протянула руку и коснулась стекла, но видение исчезло.
Теперь она видела себя в бледно-лиловом платье, а за дверью ее ждет жених, виконт Блекстоук. Нет черных волос. Нет смеющихся глаз. Нет загорелой кожи и огрубевших от работы рук. Только Блекстоук.
Очень скоро она появится на лестнице. Он возьмет ее под руку, и они, стоя перед священником, доверят друг другу свои жизни. Она станет его собственностью. Она обретет свой дом там, где захочет он, и проживет свою жизнь так, как он пожелает. Он приведет ее в свою постель…
Джасинда отогнала эту мысль. Она не будет думать об этом. Не будет!
— Брайдли! — позвала она служанку. — Иди, укладывай мне волосы.
Тристан соскочил со спотыкающегося коня, еще больше обрызгав грязью одежду. Бросив поводья, он кинулся к входной двери Локсвоз Хауза. С шумом распахнув двери, он заставил встревоженного Симса прибежать откуда-то из глубины дома.
— Сэр, что вы… Капитан Дансинг, это вы, сэр?
— Герцог. Где он?
— Капитан Дансинг, мы думали, вы мертвы.
— Симс, где мой дедушка? Я должен немедленно видеть его, хочу с ним поговорить.
— Извините, сэр, это невозможно.
Тристан направился к лестнице.
— Вы не поняли, сэр, герцог болен.
Он остановился и оглянулся на слугу.
— Болен? Что случилось?
— У него был удар, сэр. Он не может говорить и почти полностью парализован. Но он поправляется, сэр. Мы все надеемся на выздоровление.
— В любом случае, я должен видеть его, Симс. Пожалуйста, проводи меня к нему.
— Может быть, вам сначала захочется почистить свою одежду, сэр? — спросил Симс, глядя на промокшего и грязного капитана.
Тристан оглядел свой костюм и покачал головой.
— Мне необходимо немедленно видеть герцога, Симс!
— Хорошо, сэр, я провожу вас наверх.
Они поднялись по лестнице, и Тристан спросил:
— Симс, ты можешь мне что-нибудь сказать о леди Джасинде из Бонклер? Она в Англии?
— О, да. Это целая история, сэр, и очень длинная. Я слышал много разговоров об этом. Леди Джасинда как раз два дня назад навещала его милость.
Тристан облегченно вздохнул. С ней все в порядке. Она в безопасности, она в Англии, она приходила навещать герцога. И он позволил себе немного расслабиться.
Симс открыл дверь спальни. Тяжелые портьеры закрывали окно, скрывая за собой холодную и сырую английскую погоду. Сиделка, застывшая на своем посту у постели герцога, подняла голову. На ее строгом чопорном лице изобразилось удивление и неодобрение, когда она увидела приближающегося к ее подопечному перепачканного грязью человека.
Взгляд Тристана был прикован к больному на кровати. Его дед спал, но одеяло, казалось, едва поднималось от его неглубокого дыхания. Тристан взглянул на женщину и жестом попросил ее удалиться. Она было замешкалась в растерянности, но, прочитав приказ в его взволнованных глазах, предпочла подчиниться.
Тристан взял дряхлую руку Локсвоза.
— Дедушка!
Глаза старика с трепетом открылись. Он долго смотрел на Тристана, потом опять опустил веки.
— Дедушка, это я, Тристан, я здесь.
В ответ на его слова герцог снова открыл глаза. В них было смятение и недоумение. Рот пытался шевелиться.
— Я знаю, что все считают меня мертвым, но я жив, я вернулся. Элла тоже в Лондоне. Через день-два она приедет сюда. — Тристан сжал руку старика. — Не пытайся говорить, дедушка. У нас еще будет много времени для разговоров, когда ты поправишься.
— Нееееееееттт, — удалось простонать Локсвозу.
— Конечно, ты поправишься. Симс сказал мне, что тебе с каждым днем становится лучше.
Тристан видел, что старик очень взволнован, и попытался успокоить его.
— Скоро приедет Элла, и вся семья снова будет в сборе. Ты и Элла, я и Джасинда.
Локсвоз с силой сжал губы, пытаясь произнести слово.
— Бббблллллееееккксссттттоооууууккк…
— Понимаю, дедушка. С ним я разберусь.
— Ссссиииммммссс….. — едва вымолвил герцог, глядя на Тристана умоляющими глазами.
Тристан встал и подошел к двери. В коридоре ждала сиделка.
— Приведите Симса, — сказал ей капитан и вернулся к постели деда.
Симс явился в мгновение ока.
— Что случилось, сэр?
— Он звал тебя.
Симс недоверчиво посмотрел на капитана.
— Звал меня, сэр?
— ДДДжжжжаааассссииииннннядддаааа…
Тристан через кровать бросил взгляд на слугу.
— Он что-то хочет сказать о леди Джасинде. Что с ней?
Симс пожал плечами.
— Я не знаю, сэр.
— С ней что-нибудь случилось? Говори мне!
— Ничего с ней не случилось, клянусь вам! Кстати, как раз сегодня она выходит замуж за виконта.
Тристану показалось, что его сильно ударили.
— Замуж?
— Да, сэр, сегодня свадьба в Бонклер.
Тристан посмотрел на герцога. Он силился что-то сказать, чтобы его поняли, но те немногие силы, которые были у него, уже иссякли. По глазам Тристан понял, что дед просит его торопиться к Джасинде.
— Я вернусь, дедушка. И я привезу с собой Джасинду!
В ожидании, пока Джасинда закончит свои сборы, Блекстоук одиноко сидел в библиотеке. Он ощущал одновременно два чувства — праздника и неистовой злости. Уже через несколько минут он завладеет тем, что искал долгие месяцы. Она будет принадлежать ему. Он станет ее хозяином, и она больше не посмеет не повиноваться. Хотя он знал, что Джасинда будет по-прежнему сторониться его. Она же сказала, что никогда не будет ему принадлежать. Чертова женщина! Но он завладеет ею. Он сломит ее. И она ему подчинится!
Ах, каким наслаждением будет для него укрощение этой огненной красотки. Он целую вечность сдерживал свое желание. Вскоре ему не понадобится воздерживаться. Вскоре он сорвет цветочек, который был предметом желаний многих мужчин. Он, Блекстоук, будет первым.
Виконт глубоко вздохнул, пытаясь утихомирить растущее в нем желание, чтобы никто из собравшихся не смог догадаться о его чувствах и мыслях.
— Спокойствие, Блекстоук, — сказал он сам себе, — вечер наступит уже скоро.
Пытаясь как-то отвлечься от этих мыслей, Блекстоук достал из кармана фрака записку. Ее содержание было весьма интригующим.
«Скажи леди Джасинде, что я знаю, как выглядит англичанин. Ты можешь найти меня на Ланс По. Спроси Лорали».
Блекстоук удивился, кто такая Лорали и как она додумалась прислать записку в Ленглей Хауз. Если она знает, что он и есть тот самый англичанин, то почему поступает таким образом? Когда они с Джасиндой поженятся, он разыщет эту Лорали и получит ответы на все свои вопросы.
— Милорд?
Блекстоук повернул голову в сторону двери.
— Да?
— Леди Джасинда спускается вниз.
Его время пришло. Он улыбнулся про себя. Виконт дразнил себя этой мыслью, смакуя ее, подобно толстушке-сладкоежке, которая положила на стол свои любимые леденцы и часами сидит перед ними, прежде чем решиться их съесть.
Теперь для него пришло время дать себе волю. Скоро он насытится вдоволь нежным лакомством.
Джасинда появилась на лестнице. Ее подбородок был гордо поднят, золотистые глаза казались невозмутимыми. Щеки — бледны, как гипс. На губах — ни намека на улыбку, наоборот, они дрожали от подавляемого волнения. Ей хотелось вдруг очнуться и понять, что все, что происходит — ее очередная фантазия, все это не реально. Но она так ясно видела перед собой выжидающие, любопытные лица гостей. Голоса стихли, когда она ступила на последнюю ступеньку и взяла отца под руку.
— Ты великолепно выглядишь, Джасинда, — прошептал лорд Сандерленд.
Она попыталась улыбнуться.
— Еще не поздно, моя дорогая. Скажи только слово, и я сам отведу тебя обратно наверх.
Джасинда посмотрела на отца. Она видела слезы в его глазах. Он боялся, что она поступит именно так, как он сказал. Но даже опасаясь этого, лорд Сандерленд все же предложил ей шанс. На этот раз Джасинде удалось улыбнуться, и она, остановившись, наклонилась к отцу и поцеловала его в щеку.
— Спасибо тебе, папа. Я никогда этого не забуду. — Она отвернулась и взглянула на ожидавшую толпу. — Думаю, пора начинать.
Его высокопреосвященство Халверсон ожидал их у корзины с цветами, поставленной у дальней стены в зале для танцев. Роджер стоял рядом с ним. И хотя Бонклер не был собором, где бы им следовало венчаться, все же дорога к жениху показалась Джасинде вечностью. Но она хотела в эти минуты, чтобы этот путь никогда не кончился.
Красивое лицо Блекстоука светилось радостью, и выражало гордость собственника. Его голубые глаза неотрывно смотрели на Джасинду. Она вздрогнула, заметив, как его рот слегка приоткрылся, и кончик языка облизнул губы.
«Как собака облизывается при виде кости», — подумала она и съежилась от страха, представив себе, что входит в его понятие доставлять ей удовольствие.
— Вы обратили внимание, что у нее не белое платье?
Писклявый женский голос прозвучал достаточно громко, чтобы дойти до слуха Джасинды. Она увидела, как сжались губы Блекстоука, как налились кровью его глаза, словно грозовые облака отразились в них. Он тоже услышал эту фразу. Джасинда ощутила вспышку собственного удовлетворения, хотя и знала, что позже пожалеет о своем поступке, потому что будет за него наказана.
Лорд Сандерленд остановился, похлопал ее по руке и отошел в сторону. К Джасинде подошел Блекстоук, чтобы заявить на нее свои права. Он оглядел ее с ног до головы, обдав холодом.
Его высокопреосвященство откашлялся.
— Возлюбленные друзья… — начал он, и в комнате воцарилась тишина.
Джасинда закрыла глаза, так же, как сердце ее было закрыто от всего, что происходило вокруг. Если она смогла пережить потерю Тристана, значит, переживет и это. Теперь она была сильной, как никогда. Блекстоуку не удастся сломить ее. Он может называть ее своей женой, но это будет лишь оболочка, в которую он облачит свою невесту. Джасинда, реальная Джасинда никогда не будет принадлежать другому мужчине. Она навек принадлежит Тристану.
«Тристан», — выкрикнуло сердце его имя.
