ГЛАВА 16
Анджелика погладила ярко-зеленую ткань… Она выбрала именно это платье лишь потому, что оно нравилось Ламару. Корралл вспомнила тот вечер, когда он подарил ей его. Тогда Оруэлл сказал о совпадении цвета наряда и ее глаз и изъявил желание почаще видеть свою возлюбленную в этой одежде.
Анджелика тревожно посмотрела на часы на каминной полке. Он опаздывал!
Она повернулась, пересекла номер «люкс» и подошла к одному из больших окон, которые выходили на улицу. На город опускались сумерки. Где Ламар?
За ее спиной на столе остывали любимые блюда Оруэлла. Бутылка шампанского охлаждалась в ведерке со льдом. Она попыталась предусмотреть все, чтобы этот вечер стал особенным.
Анджелика боялась, что он начал терять к ней интерес и перестает любить ее. А ей так страшно потерять его! За последние две недели визиты Ламара становились все более редкими, он перестал водить ее ужинать или в театр. Они совсем не выходили из номера в «Виндзоре».
Оруэлл обычно приходил без предупреждения. Они как-то второпях занимались любовью, затем он одевался и уходил.
Но теперь все будет по-другому. Когда Ламар узнает новость, то признается ей в любви и тут же предложит Анджелике выйти за него замуж.
Она услышала, как в замочной скважине повернулся ключ, и бросилась к двери.
Оруэлл сразу же посмотрел на накрытый стол и вино, а потом уже бросил косой взгляд на нее, стоявшую у окна.
– Что это?
Анджелика подошла к нему и сказала:
– Да вот, подумала, может быть, поужинаем вместе.
– У меня нет сегодня времени. Что случилось, Анджелика? В своей записке ты написала о каком-то важном разговоре…
Он снял сюртук и бросил его на кресло.
– Но я же предупреждал тебя, чтобы ты не беспокоила меня в конторе.
– Извини, Ламар, Просто… мне… я не видела тебя почти две недели, и мне…
– Ты что, думаешь, у меня нет больше других дел, как только бегать к тебе каждый раз, когда ваше сиятельство почувствует себя одиноко? Разве я не прихожу всегда, при первой же возможности…
– Да, но я думала…
Ламар принялся расстегивать рубашку.
– Я ничего не хочу, кроме тебя. Пойдем в спальню.
У Анджелики комок тошноты подкатил к самому горлу.
– Ламар, прошу тебя… Мне нужно поговорить с тобой.
Он раздраженно вздохнул, и его лицо перекосилось от злости.
– Ламар, я… – нерешительно начала она, потом подошла поближе и продолжила, – я люблю тебя… Ты прекрасно знаешь об этом. Мне всегда хотелось думать, что ты… м-м-м… ты тоже любишь меня. Иначе зачем же ты…
По какой-то неизвестной ей причине Анджелика больше не могла смотреть ему в глаза. Она чувствовала себя почему-то беззащитной… и грязной. Повернувшись спиной к Оруэллу, Корралл договорила:
– Ламар, у меня будет ребенок. Нам нельзя больше ждать…
Он развернул ее так резко, что Анджелика чуть не упала.
– Ребенок?! Ты что, беременна?!
– Да. Я…
Оруэлл ударил ее по щеке сильно и жестоко. Корралл, не ожидавшая такой реакции, не удержалась и упала на диван. Он быстро приблизился к ней и заорал:
– Ты, идиотка! Неужели ты ничего не понимаешь? Почему ты не предотвратила это? Неужели ты настолько глупа? Да любая шлюха в салуне подскажет тебе, как не дать случиться подобному!
Ламар занес руку, словно приготовился для нового удара, Анджелика вжалась в спинку дивана.
– Пенелопа еще может простить мне любовницу, но ребенка – никогда! – Побледнев, он добавил:
– Если Александр когда-нибудь узнает об этом…
– Кто такая Пенелопа? – тихо спросила Корралл. – Кто он, этот Александр?
Бледность исчезла с лица Оруэлла. Сощурив глаза, он взглянул на нее: от ненависти к этой женщине гримаса злости исказила его черты.
– Пенелопа – моя жена, а Александр – ее отец.
– Твоя… жена?! – прошептала она, боясь задать вопрос громче: настолько ошеломили его слова.
– А ты думала, что я тут же оставлю ее, как только узнаю о ребенке? Причем, скорее всего, от какого-нибудь проходимца! Здорово это ты придумала – подкинуть его мне.
– Ламар, ты же знаешь, он твой…
– Откуда мне знать?! Еще неизвестно, чем ты тут занимаешься в мое отсутствие!
Анджелике хотелось умереть… Ей казалось, что она умрет. «Господи! Дай мне возможность умереть сейчас, сию минуту!»
Он отвернулся и направился к двери, по пути прихватив свой сюртук с кресла. Когда он оглянулся на нее, его лицо обрело прежние спокойные черты.
– Одевайся. Я пришлю кого-нибудь за твоими вещами. Сегодня вечером ты покинешь Денвер. – Ламар угрожающе поднял палец и добавил:
– А если ты когда-либо попытаешься встретиться с моей женой или со мною, или кому-то проговоришься, что это мой ребенок, то пожалеешь об этом, Анджелика.
