Глава 4

Адди проснулась как раз тогда, когда солнце озолотило вершины гор на востоке. Оранжевый свет, проливавшийся сквозь стекло небольшого окошка, высвечивал пляшущие в воздухе пылин-ки. Подняв с подушки голову, она огляделась по сторонам. Внутри бревенчатой хижины, где Адди находилась, имелся огромный роскошный камин, занимавший почти что целую стену. Рядом стоял ящик, доверху набитый колотыми дровами. На противоположной стороне комнаты стояла большая чугунная плита для приготовления пищи. Над плитой, на гвоздиках, были развешаны сковороды, кастрюли и чайники. На полке имелось несколько оловянных блюд и какие-то глиняные черепки. В небольшом кухонном шкафу Эммой предусмотрительно были оставлены некоторые съестные припасы. В центре комнаты стоял небольшой столик и два стула со спинками из фанеры. Рядом с кроватью находился комод с двумя отделениями. Тут же была и небольшая тумбочка, на которой стоял кувшин с водой и тазик для умывания.

Эмма, очень долго извинялась за убогую обстановку, пообещав до конца недели обеспечить Адди всем необходимым. Молодая учительница не стала перечить Эмме. В хижине действительно много чего недоставало. Дом был поистине запущен и практически пуст. Однако, посмотрев по сторонам, Адди с радостью ощутила неповторимое чувство спокойствия. Но не потому, что ее тоска по родному Коннектикуту и морю прошла. Она знала, что единственным домом, родным гнездом для нее навсегда останется скромное строение на Заливной улице. И в то же время Адди не могла отрицать того, что все-таки была какая-то справедливость в том, что она оказалась здесь. С незнакомой ей прежде определенностью она вдруг поняла, что именно здесь было ее настоящее место для счастливой жизни. Впервые за все время, прошедшее со дня отъезда ее из родных мест, Адди почувствовала, как ее покидает страх, волнение за будущее, постоянно сопровождавшие ее после смерти отца.

Отбросив одеяло, она села на кровати, свесив ноги над холодным, плотно утрамбованным земляным полом. Адди поморщилась. Земляным полом, ясное дело, ей ни за что не хотелось любоваться. Адди быстро нащупала шлепанцы, сняла со спинки кровати свое платье. Одевшись, она пошла к двери.

На дворе было свежо и приятно пахло сосной и хвоей. Легкий ветерок колыхал высокие, по колено, травы, напоминавшие Адди набегающие на берег морские волны там, на далекой родине. Журчание протекавшего рядом ручья сливалось с шепотом листвы и сладким щебетом птиц. Солнечный луч, заигравший на ее лице, обещал полуденный жар, но пока его золотое прикосновение было по-нежному теплым и ласковым.

Прислонившись спиной к бревенчатой стене хижины и скрестив на груди руки, Адди закрыла глаза и легко вздохнула. Ее наполнял чарующий дух приключений, чего-то нового, и казалось, жизнь начинается только сейчас. Такого с нею раньше не бывало. Однообразие, рутина, из которых ранее состояла ее жизнь, были словно в другом измерении. Все вокруг было ново и непредсказуемо. ..

Быть может, не зря отец так ничего и не сказал ей о их скудном финансовом положении? И он знал возможное будущее своей малютки, и именно поэтому не посвятил ее в свои проблемы, касающиеся продажи дома? Наверняка он предвидел, что Адди неизбежно увидит что-то прекрасное, кроме Кингсбери и дома на Заливной улице… И с поразительной ясностью Адди вдруг поняла, что ей просто необходимо было уехать из родного дома. Необходимо!

С тех пор как несколько лет назад ее бросил Роберт, Адди спасалась в родительском доме от окружавшего ее жестокого мира. Она ведь выучилась на учительницу, а так и не преподавала, ухаживая за больным отцом. Пряталась от реальной жизни, вот что она делала все это время. Пряталась… от разочарований. И чего она добилась? Что ж, больше так делать она не собиралась. И бесплодных иллюзий, по поводу своего будущего, Адди вовсе не питала. Она знала, что будет обречена остаться старой девой или же принять предложение, подобное тому, что ей сделал старый Бэйнбридж. Но это явно ей было не по душе. Совсем другое дело стать учительницей, быть причастной к образованию и жизни многих детишек. Это было интересно и очень важно для Адди. А сколько раз говаривал ей об этом отец! «Со мной все будет хорошо, отец», прошептала Адди, улыбнувшись.

Уилл налил себе еще одну чашечку кофе из стоявшего на плите кофейника, разрисованного синими горошками, потом сел опять к столу. Впереди у него был целый день. Прежда всего Уилл собирался проверить пастбище на северо-западном краю долины. Кроме того, завтра приезжал перекупщик лошадей, скупавший их для Кавалерии Соединенных Штатов. И Райдэру надо было сегодня подобрать для него нескольких выхолощенных коней, да из тех, что получше. Но вместо того, чтобы сосредоточиться на этих заботах, его мысли постоянно возвращались к учительнице, обосновавшейся в старой развалюхе на Пони Крик. Как там она? Уилл уже давно собирался починить там прохудившуюся крышу, да все как-то руки не доходили. А потом и совсем об этом забыл, будучи уверен, что учитель мужчина. Однако теперь…

Уилл вспомнил волевой, упрямый подбородок Адди Шервуд и бесстрашный взгляд ее необыкновенных, чудных зеленых глаз… Вероятно, ей не нужна была его помощь. Более независимой с виду женщины ему не приходилось встречать. Без сомнения, ему с нею будет нелегко поладить. Наверняка, думал Райдэр, она, ко всему прочему, еще и упряма, как заторможенная ослица. Он побоялся этого сразу, как только ее увидел. Адди показалась ему неразумной женщиной, когда она предпочла ветхую хижину комнате со всеми удобствами у кого-нибудь в городе. Это лишний раз подтверждало его правоту насчет новой учительницы, что она необычайно упряма. Затем он вспомнил, как она низко наклонилась, чтобы поговорить с Жаворонком, и то, как она заставила девочку слегка улыбнуться. Пожалуй, он впервые видел свою племянницу в какой-то мере счастливой. Ему-то вот еще пока ни разу не удалось сделать так, чтобы ребенок улыбнулся. Черт побери! Наверное, ему и вправду придется заняться этой растреклятой крышей, пока погода не переменилась к худшему. Не хотелось все же, чтобы мисс Шервуд залило прямо в ее постели. Тем более, что вся Долина полагалась на нее, как на единственную учительницу.

Конечно же, Уилл понимал, что сдать ей эту хижину было отнюдь не лучшей мыслью. Живущая там женщина причинит ему еще немало хлопот. А ведь она не жила там постоянно, тем не менее, у Райдэра уже голова болела от внезапно свалившихся на него хлопот.

Выпив кофе и поставив чашку на стол, Уилл посмотрел на сидевшую напротив племянницу. Как обычно, пряча глаза, девочка методично подчищала до крошечки содержимое своей тарелки.

— Жаворонок, послушай!

Она испуганно посмотрела на своего дядюшку Уилла, готовая в любой момент сорваться с места и убежать.

— Я поеду на хутор, где остановилась мисс Шервуд, да приведу в порядок крышу. Вернусь, скорее всего, через час.

Он встал из-за стола и понес грязные тарелки к раковине. На секунду он задумался и, повернувшись к девочке, спросил:

— А ты не хотела бы со мною поехать? На мгновение ему показалось, что она вот-вот согласится. Однако девочка вновь опустила глаза и отрицательно покачала головой. Уилл постарался сдержать набежавшее вдруг раздражение, вызванное ее отказом. Он напомнил себе, что Жаворонок всего лишь маленькая девочка, и он должен быть терпеливым. Ей и так пришлось помыкаться в этой жизни. Девочка привыкла к злым и неласковым людям. Взять хотя бы ту старую курицу из сиротского приюта… Да, терпения ему недоставало. Но как только Жаворонок узнает его поближе, она сразу изменится в своем поведении, надеялся Райдэр.

— Ну, хорошо… — Он направился к двери. — Тогда мне, пожалуй, пора. — И, потянувшись за шляпой, Уилл бросил взгляд через плечо. — А ты уверена, что не хочешь поехать со мною?

— Нет, — прошептала она. — Спасибо, дядя Уилл.

«Ну, в том, что я не пытался ее уговорить, меня не обвинишь», — сказал он себе, направляясь к конюшне. Быть может, если бы он легко чувствовал себя с детьми, все было бы по-другому. Но он просто к ним еще не привык. Он не знал, ка' вести себя с Жаворонком и как с нею разговаривать. В отличие от мисс Шервуд, он не мог заставить девочку улыбнуться. У него было плохое предчувствие, что из него вообще никогда не получится настоящего дядюшки, и эта мысль угнетала Уилла настолько…

Закинув ногу на ногу, Хэнк развалился на самой задней скамье церкви. Скрестив руки на груди, он внимательно слушал.

— Мне все равно, что она — женщина, — сказал Док Варни. — Множество женщин преподают в школах, пока не выйдут замуж или уже после того, как овдовеют. Но я не думаю, что ранчо Рокин'Ар вполне подходящее место для нее.

— А почему? — переспросила Эмма.

— Ну, во-первых, видите ли, Уилл Райдэр — холостяк, равно как и все его подручные ковбои. И с нашей стороны было бы просто бесчестно оставить ее там без всякого присмотра и должной защиты. Нет, она должна жить здесь, в городе.

Стэнли покачал головой и сказал:

— Эта старая хибара Уилла почти за полмили от ранчо. Так что то, что она будет жить в обществе одиноких мужчин, весьма далеко от правды. А что до защиты, то, похоже, что старая миссис Кайзер, муж которой умер прошлой осенью, в ней не нуждалась. В этих местах вот уже много лет, как у нас не было никаких проблем с индейцами. И нет причин думать, что они вдруг появятся. — взъерошил рукою волосы.

— Кроме того, мисс Шервуд будет сама себя обслуживать и обстирывать. Так что то, что она останется там, избавит от массы хлопот тех, кто хотел бы ее к себе подселить.

В разговор встряла сестра священника Эллен Пендрой:

— А я вот все еще обеспокоена тем, какой пример она будет подавать детям. Женщина, живущая одна, без должного наставника. — И она коснулась носовым платком лба так, как будто только от одной этой мысли почувствовала себя дурно. — И потом, могут быть неприятности с джентльменами-визитерами. Одно дело, если бы она жила с отцом или братом или в кругу какого-нибудь благородного городского семейства, но…

— Никаких учителей нам не надо! — оскалился на присутствующих Глен Таусенд. — Ни мужчин, ни женщин! Это — пустая трата времени и денег. Дети должны быть опорой родителей и работать по хозяйству.. Мой вот сорванец уже здоров, чтобы сам работать, а не просиживать попусту штаны в какой-нибудь там школе. Да и к чему ему книжки! Была б моя воля, отослал бы я эту леди туда. откуда она к нам приехала.

Хэнк старался скрыть свое отвращение к Глену Таусенду. Кого бы действительно следовало отсюда отправить, так это именно его. Он всегда был всем недоволен. К тому же, Глен был конченый алкоголик, вдобавок злой, как черт. Хэнку уже пришлось в этом месяце останавливать две драки, зачинщиком которых был Глен. Хэнк боялся, что когда-нибудь прибудет на место происшествия слишком поздно и найдет кого-нибудь убитым по милости этого идиота.

— Я считаю, что наш долг — дать возможность мисс Шервуд показать себя с лучшей стороны, — вмешался в разговор преподобный Пендрой, проигнорировав обеспокоенный взгляд сестры. — При первой же моей с нею встрече она показалась мне весьма достойной женщиной, к тому же она ехала в такую даль, ответив на наше приглашение!

— А как же быть с мальчиками постарше? — спросил Джим Поттер. — У мисс Шервуд не будет никаких проблем с моими девочками, но все знают, что мальчишки любят похулиганить. Порой с ними и мужчина едва справится… — Уставившись в пол, он почесал свой затылок. — А как она будет добираться от хижины до школы в случае ранней зимы?

Дорис хлопнула Хэнка по коленке. Взглянув на жену, он отпарировал Поттеру:

— Думаю, Джим, мисс Шервуд будет добираться точно так же, как и твоя жена! Так же, как и все мы. А что до хлопот с хулиганистыми мальчишками, — он сделал паузу и обвел глазами сидящих в церкви, презрительная улыбка скривила его губы, — думаю, любая из сидящих здесь матерей даст мисс Шервуд хороший совет, если та до сих пор не знает, как с ними поступать.

Добродушный, одобрительный смешок пробежал по рядам.

— А что решим насчет ее зарплаты? — громко потребовал Глен. — Мы ведь ей предлагали зарплату мужчины. Неужели теперь мы станем ее выплачивать? Разве не правда, что мы смогли бы без труда нанять любую учительницу за полцены, предложенной этой Шервуд?!

— Возможно, но честно ли это будет? Мисс Шервуд ехала в такую даль из Коннектикута, потому что мы пообещали ей двести двадцать пять долларов в год. И с нашей стороны, было бы бесчестно урезать сейчас эту сумму.

С деревянной скамьи приподнялся Роджер Моррис, фермер, обрабатывающий небольшой клочок земли недалеко от города.

— Думаю, все здесь считают меня за новичка, я ведь сюда только весною приехал, так что, может быть, я и не имею права говорить, но считаю, что мисс Шервуд нас провела. Когда школьный совет принял решение взять ее на работу, все были просто уверены в том, что она мужчина. И быть может, вполне преднамеренно воспользовалась инициалами, вместо того, чтобы полностью указать свое имя. Так что вполне вероятно, она была не совсем честна с нами…

Глен пробурчал нечто в поддержку сказанного.

— Нет, он меня сейчас из себя выведет, — прошипела Эмма, вскакивая как ошпаренная. — Послушайте! Мисс Шервуд приехала сюда учить наших детей! И мы должны быть ей за это благодарны. Что, было много желающих приехать сюда? А теперь у нас есть учитель с дипломом, а мы все сидим и гадаем, отсылать ли ее обратно и где и с кем ей жить. И как бы ей заплатить поменьше того, что было нами обещано! Преподобный отец прав. Наш долг — дать ей возможность показать все свои способности. Если ей хочется жить в старой развалюхе Райдэра, то это не нашего ума дело! Да стоит только посмотреть на нее, сразу же становится ясно, что мисс Шервуд — леди, чья мораль безупречна, а воспитание — куда выше нашего!

— А я все равно скажу, что учительница — пустая трата денег для городской казны, — проворчал неугомонный Глен.

Эмма бросила на него испепеляющий взгляд.

— А насчет вас, мистер Таусенд, мы уже давным-давно все решили. Сегодня у нас речь о мисс Шервуд и о том, где же ей жить. Если вам нечего сказать по существу, то и нечего отнимать у нас попусту время.

Кулаки Глена сразу же сжались… Хэнк немедленно собрался, чтобы сразу же вступиться, начнись какая-нибудь заварушка. Он не был уверен, успел ли заметить его Глен, однако, мгновением позже Глен поднялся со скамьи и покинул церковь, не сказав ни слова. Эмма тяжело вздохнула.

— О Господи, мне очень жаль, — произнесла. она с виноватым видом. — Я вовсе не хотела никого обидеть. Но мы поступаем несправедливо. Ведь мисс Шервуд имеет право жить одна, если она того желает. Когда мы давали объявление о найме учителя, там было сказано, что он будет обеспечен своим домом. Я знаю, большинство учителей снимают углы, но это — другой случай. Мы обещали, что у нее будет отдельное жилище. Мы не оговаривали тот пункт, что обещания наши распространяются лишь на лиц мужского пола.

В церкви стояла глубокомысленная тишина.

— Мое замечание насчет мистера Райдэра и его ранчо было, без сомнения, неподходящим, — в конце концов изрек доктор. — Думаю, нам надо будет опять собраться вместе через месяц и проанализировать ситуацию. Тогда-то мы уже будем знать точнее, как именно обстоят дела.

Все согласились с доктором и, продолжая обсуждать эту проблему, вышли из церкви.

Спускаясь по ступенькам, Хэнк вспомнил мисс Шервуд. Он был абсолютно уверен, что если местные предоставят ей такую возможность, все у нее будет на высшем уровне. Нельзя никому отказывать в попытке проявить себя с лучшей стороны.

Адди вылила себе на голову кувшин воды и, дрожа от холода, смыла последние остатки пены со своих волос. Все еще с плотно закрытыми глазами, она вслепую нащупала в траве полотенце. Завязав его на голове, она наконец-таки присела на траву. Вздох блаженства сорвался с ее губ. Поразительно, насколько лучше она себя чувствовала теперь, после того, как вымылась прохладной водой. Через несколько минут она поднялась и, забрав с собой мыло, кувшин и тазик, направилась к хижине. Поставив все это на стол, Адди взяла расческу и снова пошла на двор. Недалеко от дома в лучах солнца купался огромный, поросший мхом, валун. На нем Адди прекрасно устроилась, принялась расчесывать длинные, до пояса волосы. Закрыв мечтательно глаза и склонив голову набок, она старательно распрямляла спутанные, пахнущие свежестью, пряди. Она мысленно составляла список того, что в первую очередь собиралась купить в лавке.

Адди хотелось иметь красивые и прочные занавески на окна, а также несколько ковриков, чтобы положить их в качестве прикрытия на земляной пол. И, конечно же, в первую очередь, Адди мечтала приобрести большую ванну. Но и это было не все. Адди очень хотелось еще иметь вторую керосиновую лампу и, может быть, еще один стул поудобнее, чтобы сидеть на нем вечерами у камина, отдыхая после трудного рабочего дня. А еще была необходима пара туфель, чтобы было удобно ходить пешком до школы. До церкви отсюда было почти что с милю, а Эмма предупредила Адди, что зимою здесь непролазный снег. И потом еще Адди надо будет запастись провизией.

Когда ее волосы высохли, она решила, что наденет одно из своих лучших платьев и отправиться в город. Там передаст список необходимых ей покупок Эмме Барбер. После чего попросит, чтобы ей показали церковь, поскольку именно там она и будет проводить свои занятия, пока горожане не построят для школы отдельное здание. Занятия должны были начаться уже довольно скоро, а еще необходимо было столько всего сделать, чтобы достойно подготовиться к началу работы.

— С добрым утром, мисс Шервуд!

От неожиданности Адди вздрогнула, озираясь по сторонам. Уилл Райдэр сидел верхом на здоро-венном жеребце, его глаза были затенены полями шляпы.

Схватив шаль, Адди поторопилась прикрыть свои обнаженные ноги. Она распустила по плечам свои влажные волосы, понимая, что это никак не отразится на ее далеко не блестящем виде. Адди ощутила, как, обжигая кожу, к щекам приливала кровь. Прежде в таком неприкрытом виде, простоволосой, ее мог видеть разве что только отец, а не, само собой, какой-то посторонний мужчина.

— Извините за столь ранний приезд! Но я по делу. Решил вот… крышу посмотреть.

— Крышу? — Адди взглянула на хижину. — Видите ли, здесь уже давно никто, по-видимому, не жил, не так ли?

— Именно так. Вот я и решил убедиться в том, что крыша не будет протекать в случае, если вдруг начнутся дожди.

— Понятно, — Адди хотелось провалиться сквозь землю от смущения. Подумать только: этот человек застал ее в таком виде! Адди было крайне неловко.

— А вы ничего, продолжайте сушиться… У меня эта работа много времени не займет.

Адди смотрела, как Райдэр слезает с лошади и направляется к хижине. Ей нравилась походка Уилла, в ней была, по мнению Адди, такая привлекательная легкость. А как он здорово выглядел в своих потертых джинсах, они так красиво и ловко обтягивали его сильные ноги!..

Щеки Адди покрылись краской, и чтобы, не дай Бог, Райдэр не заметил эту ее реакцию, она быстро отвернулась. Господи, чем была занята ее голова? У нее отродясь не бывало таких мыслей — даже тогда, когда она была еще совсем юной и безрассудно влюбленной в Роберта. Заглядеться на мужчину, тем более совершенно незнакомого, да еще так… А вдруг он заметил? Адди прижала ладони к вискам и попыталась восстановить дыхание. Ее сердце забилось учащенно.

Мгновение спустя, она как ни в чем не бывало продолжала расчесывать волосы, твердо решив больше не думать о Райдэре. Меньше всего ей хотелось, чтобы ее новый землевладелец решил, что она подыскивает себе мужа.

Работая на крыше, Уилл все никак не мог избавиться от впечатления, что мисс Шервуд при встрече с ним чувствовала себя неловко. Он прекрасно видел, как она покраснела и схватилась за шаль. Конечно же, это было смешно. Надо было ей сказать, что она единственная женщина, которую он видел в неглиже и с распущенными волосами, но почему-то ему показалось, что это его возможное признание, вряд ли ее утешило бы. Тем более, что те женщины, которых он встречал, были отнюдь не учительницами с Крайнего Востока. Уилл посмотрел вниз. Адди, как и прежде, была занята своей прической. Уиллу очень нравились ее волосы. Он сам был скорее брюнетом, чем рыжеволосым, но таких красивых светло-каштановых волос ни у кого еще не встречал прежде.

А эти неповторимые зеленые глаза Адди… Райдэр не мог их забыть. Он вдруг резко отвлекся от своих размышлений. Романтические мечтания, считал он, могут довести до беды любого уважающего себя мужчину. Мисс Шервуд, определенно, была женщина не для пустых развлечений. Она, единственная, вызывала у него такой серьезный интерес.

Райдэр постарался сосредоточиться на починке крыши. Он собирался быстро закончить осмотр крыши, чтобы немедля убраться отсюда ко всем чертям. Меньше всего Уиллу хотелось, чтобы новая учительница, чего еще не подумала, что Уилл Райдэр… подыскивает себе жену.