Орфей и Эвридика
Поскольку Аполлон часто встречался с музами, нет ничего удивительного в том, что красота Каллиопы вскружила ему голову. Каллиопа, в свою очередь, страстно любила его и даже писала в его честь стихи. Она с радостью согласилась стать женой Аполлона и родила ему сына Орфея, который унаследовал музыкальный и поэтический талант родителей.
Так музыкой прославленной своей
Леса и горы заставлял Орфей
Склоняться перед ним, когда он пел.
Под эту песнь быстрей росла трава,
И вся земля прекрасная цвела,
И лес весенний пышно зеленел.
Куда бы лиры звук его ни долетал —
Он пред певцом все головы склонял,
И даже шторм покорно засыпал.
Шекспир
Его талант рос и с годами стал таким огромным, что слава о юноше разлетелась по всему свету. Влюбившись в Эвридику, он пустил в ход все свое искусство и завоевал ее прекрасным голосом, нежными взглядами и страстной музыкой. Эвридика была тронута до глубины души игрой Орфея и выразила свою любовь, согласившись стать его женой.
Вскоре после свадьбы, гуляя в одиночестве по полям, Эвридика встретила юношу по имени Аристей, чья напористость так испугала ее, что она бросилась бежать со всех ног и нечаянно наступила на ядовитую змею, лежавшую в густой траве. Змея развернулась и укусила ее за пятку. Эвридика страдала недолго – вскоре она умерла. И ее душа спустилась в мрачное царство Плутона, оставив Орфея безутешным.
Веселые свадебные песни сменились грустными, разрывающими сердце похоронными мелодиями, но и очарование музыки не смогло вернуть Орфею желание жить, и он отправился на Олимп, где так жалобно умолял Юпитера вернуть ему жену, что сердце царя богов наполнилось состраданием. Он разрешил Орфею спуститься в загробный мир, но предупредил, что вся эта затея крайне опасна.
Но Орфей, ничего не боясь, поспешил ко входу в Гадес и увидел злобного трехголового пса по имени Цербер, который охранял ворота. Пес следил, чтобы ни один живой человек не вошел в них и ни одна душа не вышла из царства мертвых. Как только чудовище увидело Орфея, оно зарычало и свирепо залаяло, стараясь прогнать его. Но Орфей остановился и заиграл такую сладостную мелодию, что Цербер успокоился и позволил певцу спуститься в темное царство Плутона.
Волшебные звуки музыки проникли в самые отдаленные уголки Тартара, где тени осужденных на вечные муки на мгновение прервали свой адский труд и перестали вздыхать и стенать, чтобы послушать их. Даже Тантал перестал тянуться к вечно удаляющейся от него воде, а колесо Иксиона на мгновение перестало крутиться.
Сизиф, приговоренный бесконечно
Вздымать на гору камень роковой,
Пустил его катиться и стал слушать
Чарующие звуки песни той.
Сакс
Ни один живой человек не проникал еще сюда, и Орфей долго бродил по Гадесу, пока не добрался до трона Плутона, владыки этого мира, на котором суровый царь сидел в полном молчании. Рядом с ним сидела Прозерпина, его жена, а у их ног примостились неумолимые богини Судьбы.
Орфей приветствовал царственную чету и до слез растрогал ее своим рассказом. Плутон и Прозерпина великодушно согласились вернуть Эвридику к жизни и вверить ее заботам любящего мужа.
Но, перед тем как отпустить Орфея, они поставили перед ним одно условие – по пути на землю он ни в коем случае не должен оборачиваться назад, чтобы увидеть лицо супруги.
Орфей с радостью согласился выполнить это условие и двинулся к выходу из Гадеса. Он шел, глядя прямо перед собой, но ему не давал покоя мысль – вдруг Эвридика неузнаваемо изменилась во время пребывания в царстве мрака. Позабыв об условии Плутона и желая поскорее насладиться чертами любимого лица, Орфей оглянулся, не успев еще выйти на поверхность земли, и тень его жены, которую он уже почти вытащил из царства мертвых, тут же исчезла во мраке.
Смерть вторично познав, не пеняла она на супруга.
Да и что ей пенять? Иль разве на то, что любила?
Голос последним прости прозвучал, но почти не достиг он
Слуха его; и она воротилась в обитель умерших.
Овидий
Все было кончено. Попытка Орфея вернуть жену провалилась. Надежды не осталось. В отчаянии одинокий музыкант удалился в лес и стал играть там похоронные мелодии.
Надеясь тронуть сердце бога тьмы
И возвратить на землю Эвридику,
Которую он чуть было не спас.
Мильтон
Но в лесу было слышно только завывание ветра, шелест листвы и шаги диких животных, которые приходили, чтобы успокоить его. Орфей бесцельно бродил по лесу, и ничто не могло прогнать его тоску. Временами его воспаленному воображению чудилось, что он видит идущую вдали Эвридику с тем же самым скорбным выражением на лице, которое он заметил, когда она неохотно улетала назад, в темное подземелье Гадеса.
Казалось мне, что я увидел вновь,
Твой грустный взгляд, каким ты, улетая,
В последний раз окинула на меня,
О Эвридика! Эвридика!
И листья, трепеща, чуть слышно повторяют:
«О Эвридика! Эвридика!»
Лоуэлл
Наконец наступил день, когда вакханки увели Орфея с собой в лес и попросили сыграть что-нибудь веселое, намереваясь потанцевать. Но бедный Орфей, охваченный горем, не смог выполнить их просьбу, и грустные мелодии, которые он извлекал из своей лиры, так рассердили вакханок, что они разорвали его на части и бросили их в реку Гебр.
Но и тогда, когда голова поэта и музыканта плыла по реке, ее бледные губы шептали: «Эвридика!» – ибо даже после смерти он не мог забыть свою жену. И пока его душа плыла, чтобы соединиться с ней, он непрерывно повторял ее имя, пока ручьи, деревья и ключи не подхватили это слова и не стали тоже повторять его.
Ничего не осталось от сладкоголосого певца, кроме его лиры, которую боги поместили на небе в виде созвездия, назвав его в честь Орфея созвездием Лиры.
