Часть III
СНОВА ДОМА

– Мороз ослабел, – сказала Мэгги, когда они с Луизой проходили мимо загона для скота, всего лишь час назад покрытого инеем. – Будет чудесный день.

– Похоже, – согласилась Луиза.

Они остановились возле небольшого здания школы, которое строили пятеро мужчин. Стены возводились из кирпичей, крыша сначала будет затянута брезентом, но Мэгги планировала заменить ее кровельной дранкой до того, как сильно похолодает. Пленка, которой сейчас затянуты окна, тоже будет заменена настоящим стеклом.

– Мосс говорит, через несколько дней положат пол, – сказала Луиза.

– Значит, после Рождества все будет готово. Я не думала, что школу построят так быстро. Еще нужно заказать книги и грифельные доски. Скажи, какие заказывать – ведь заниматься с детьми всю зиму будешь ты. У Клива должны изготовить скамейки и столы для детей, – Мэгги загибала пальцы на руке. – Понадобится печь – я посмотрю каталоги – и большой стол для тебя. Может быть, его тоже сделает Клив. На окна нужны шторы, еще большой шкаф для хранения книг и тетрадей.

Из школы вышел Мосс Райли и направился к ним, приподняв шляпу в знак приветствия.

– Миссис Гутиеррес, миссис Тэлбот. Стоуни спрашивает, нужно ли крыльцо.

– Крыльцо? – Мэгги представила, как ребятишки сидят на крыльце и жуют завтраки. – Сколько это займет времени?

– Думаю, пару дней, если постараться.

– Тогда пусть будет.

– Хорошо, мадам, – он опять приподнял шляпу и мягкой походкой направился к школе.

– Луиза, я так рада, что ты будешь заниматься с детьми. Пройдут месяцы, прежде чем мы найдем учителя, который согласится здесь жить. Благодаря тебе детям не придется ждать, – Мэгги усмехнулась. – Думаю, что сама приду в класс, когда ты будешь объяснять счет. Я до сих пор мало что понимаю в бухгалтерских книгах.

Они отправились назад, к дому.

– Ты не думаешь, что пора успокоиться и позволить себе побыть просто хозяйкой ранчо? – осторожно спросила Луиза. – Ты вернулась месяц назад, а я до сих пор ни разу не видела, чтобы ты пила кофе или читала книги, которые купила в Нью-Йорке. Ты не позволяешь себе ни отдохнуть, ни подумать.

– Не хочу ни того ни другого.

– Ты хочешь сказать, тебе не хочется думать ни об Англии, ни о муже?

Мэгги молчала.

– Что такого произошло в Англии, если ты и думать об этом не хочешь?

– Ничего. Мне там не понравилось, поэтому я вернулась. Кристофер был более чем счастлив, когда я уехала. Да ведь он вообще не хотел, чтобы я приезжала туда.

– Итак, вы оба счастливы, что у каждого теперь своя жизнь?

– Верно.

Луиза покачала головой.

– Мне кажется, ты лгунья, Магдалена Монтойя Тэлбот.

Мэгги проигнорировала замечание.

Главный дом на ранчо «Дель-Рио» теперь мало напоминал богатое жилище, где жили отец и сын Харли. Еще до отъезда в Англию Луиза и Мэгги все переделали, а когда Мэгги вернулась, то еще раз переменила обстановку. Все, напоминавшее о Кристофере, выбросили или спрятали. Сейчас в доме стояла новая мебель из сосны и дуба. Полы украшали мексиканские ковры, а стены – гобелены и картины, купленные в Санта-Фе. Все это добавляло дому красочности.

Очистка дома от воспоминаний занимала только часть времени. Мэгги с рвением обучалась ведению бухгалтерии, но с переменным успехом – кропотливая работа с колонками цифр не давалась без ошибок. Работа на ранчо нравилась больше, и она ездила вместе с Моссом Райли по дальним выгонам, проверяя рабочих и стада. Познакомилась с планами управляющего ранчо по использованию остальной огромной территории, как увеличить стадо и каким видом скота стоит заняться. Думала о выгодном выращивании и продаже лошадей и овец, о постройке еще нескольких ранчо, чтобы лучше распоряжаться землей. Пока ранчо хорошо управляют, Кристофера не будет интересовать, как это происходит. Ведь его сердце в Англии. Какое ему дело до «Дель-Рио», если оно приносит хороший доход?

Но самым главным было то, что Мэгги решила дать образование детям, живущим на ранчо. Она сама раньше была невеждой – не могла ни читать, ни писать, пока ею не занялись Питер и Кристофер. Мэгги не видела причины, почему дети должны страдать от невежества, как в свое время она сама. И, конечно, пригласила в школу детей с соседних поместий. Мэгги рассчитывала, что учиться начнут пятнадцать детишек. Проект школы и поиски учителя тоже заняли много времени. Луиза согласилась позаниматься несколько месяцев, но Мэгги продолжала рассылать письма в надежде найти учителя, желающего жить на ранчо.

– Ты сегодня поедешь куда-нибудь? – спросила Луиза.

– Нет. У меня много дел. Счета и поставки. Луиза усмехнулась.

– Я буду в кухне с Анитой и Розой.

– Хорошо.

Мэгги была рада избежать вопросов об Англии, поэтому сразу же отправилась в библиотеку составлять список товаров, которые нужно купить к концу недели. На это ушел целый час.

Она вздохнула и потерла виски. Луиза права, нужно уделять какое-то время и себе. С тех пор, как она вернулась, жизнь закрутилась колесом, и Мэгги не сбавляла этот темп, почти не позволяя себе радоваться, что находится дома.

«Дом». Какое приятное слово. Мэгги надеялась, что возвращение залечит раны и она станет прежней. Первые дни, может неделю, так и было. Она наслаждалась свежим воздухом, ветром, простором, отсутствием людей и тишиной. Но шли дни, и она поняла, что никогда больше не станет девочкой, танцевавшей в «Госпоже Удаче», и молодой женщиной, которая приехала сюда в первый раз.

Чего-то недоставало, на душе было пусто. Она скучала по Кристоферу. Его не было рядом, некому было отругать ее за «красочный» язык, некому удивить теплой улыбкой, согреть ночью и унести в рай любви.

Но Мэгги не хотела думать о Кристофере. Их разделял океан, значит, так и должно быть.

В дверь постучала Анита.

– Миссис Тэлбот, к вам приехали.

– Кто?

– Мне кажется, миссис Коллинз.

– Спасибо, сейчас иду.

Радуясь, что грустные мысли прервали, Мэгги отложила бумаги и отправилась встречать гостью.

Когда она вышла на веранду, Марта Коллинз уже сидела там с Луизой. Сын Клива, Джед, помог мальчикам Коллинз распрячь лошадей и отвести их в конюшню.

– Мэгги, ты помнишь Марту Коллинз?

– Мы встречались один раз, до моего отъезда в Англию. Рада вас видеть, миссис Коллинз.

– Дорогая, зовите меня просто Мартой. Боже, как вы прекрасно выглядите! Должно быть, в Лондоне вам было очень хорошо. Мы хотим услышать о вашей поездке.

– Почти нечего рассказывать.

– Вздор! Не говорите только, что человек, побывавший в Англии и живший во дворце герцога, ничего не может рассказать. Но не буду вам надоедать. Я еду с сыновьями в Санта-Фе и решила по пути поздравить вас с возвращением. У Мэгги потеплело на сердце.

– Это очень любезно с вашей стороны.

– Мы заберем в городе почту и на обратном пути я могу остаться у вас дня на два-три. Я уже говорила Луизе, что в следующую субботу мы собираемся отпраздновать день рождения моей дочери Кати. Погода отличная, надеемся, что все гости приедут. Ждем вас обеих и вашего мужа. Привозите с собой ковбоев, если хотите.

– Мой… муж не приехал из Англии. Брови миссис Коллинз изогнулись.

– Ну что ж, когда он вернется, будет еще один повод устроить праздник.

– Будем с нетерпением ждать субботы, – быстро сказала Луиза. – С тех пор, как Мэгги вернулась, она работает не покладая рук. Отдых пойдет ей на пользу.

Марта кивнула.

– Не работай слишком много, девочка. Эта земля способна вымотать кого угодно.

Они разговаривали около часа, пока отдыхали лошади миссис Коллинз. Ее сыновья – тринадцати, пятнадцати и восемнадцати лет – уже обследовали строящуюся школу. Миссис Коллинз тактично не упоминала мужа Мэгги, тем для разговора было и так предостаточно: погода, цены на скот, индейцы, новая школа, дети и мужчины. Луиза дала новый рецепт картофельного супа.

Наконец, Марта велела сыновьям запрягать лошадей.

– Увидимся на обратном пути, а потом через неделю, в субботу. Мы становимся светскими дамами, не правда ли?

– Нам нужно чаще встречаться, – ответила Луиза. – До приезда сюда даже не предполагала, как может быть одинока женщина.

– Верно, – согласилась Марта, усаживаясь в экипаж. – Вы еще не зимовали в этих краях? Когда начинают бушевать северные ветры, вообще никто никуда не ездит. К счастью, это длится недолго. Придет весна, и мы снова соберемся все вместе.

– Мы обязательно приедем, – пообещала Луиза.

– Буду ждать.

Когда экипаж Марты отъехал, Луиза повернулась к Мэгги.

– Вечер пойдет тебе на пользу. Пока мы были в Санта-Фе, ты отказалась от двух приглашений. После приезда с тобой что-то происходит. Детка, пора вернуться к жизни. Жалеть себя никуда не годится.

Но Мэгги считала, что дело не в жалости. Просто она не знала, как жить без любви.

В день рождения Кати Коллинз погода была хорошей, и собрались все приглашенные. Это был последний повод увидеться с соседями перед долгой зимой. Приближалось Рождество, и все дети получили подарки. На столах, накрытых в большом сарае, стояли яблочные и вишневые пироги, печеная говядина, картофельный суп, соусы. Хотя солнце сияло ярко, в воздухе чувствовалась зимняя прохлада, поэтому топились две печи. На полу лежала свежая солома, сиденьями служили тюки сена. Играли две скрипки, гости беседовали и танцевали. Дети играли в мяч и повсюду совали свои носы.

– Вот это вечеринка! – задыхаясь, сказала Мэгги Моссу Райли после того, как отплясала с ним два танца.

– Других не бывает, – он помог ей сесть на тюк сена. – Извините, что стал на ногу.

– Ничего.

– Принести вам поесть?

– Да, после танцев всегда хочется чего-нибудь. Мосс направился к столам. Мэгги сидела на сене и смотрела, как резвятся соседи. Она не хотела ехать, но теперь была рада, что уступила Луизе. Танцы в сарае не имели ничего общего со светскими раутами, которые она так возненавидела в Лондоне. Люди пришли сюда повеселиться. Конечно, все оделись получше, но никто не стремился продемонстрировать наряд и шокировать им соседей. Было шумно – разговаривали друзья, которые не видели друг друга несколько недель или даже месяцев. Ничья репутация не могла пострадать от того, что кто-то не туда вставил слово или надел костюм, в котором был раньше. Этим людям нужно было выжить в суровом мире, а не думать о мелких интрижках.

Мосс вернулся к Мэгги с полной тарелкой: говядина, картофель и соус.

– Попозже будут пироги. Дайте мне знать, когда все съедите.

– Мосс, я сама возьму, если надо.

– А вот и Луиза, – лицо Мосса прояснилось. – Интересно, согласится ли она потанцевать?

Мэгги охватило сожаление, когда Мосс повел Луизу танцевать.

– Наверное, ты не привыкла к этому, – произнес кто-то рядом.

Мэгги оглянулась и увидела Тода Харли. Впервые в жизни она была в растерянности.

– А… Ну…

– Тод Харли.

– Тод, конечно, я помню тебя.

– Как ты могла забыть? – хитро усмехнулся он. – Если ты спросишь, что я здесь делаю, отвечу – я купил двадцать пять тысяч акров земли, граничащей на юге с твоей. Занимаюсь скотоводством.

Мэгги чувствовала себя идиоткой, язык буквально прилип к гортани, но что она могла сказать человеку, который в последнюю их встречу держал револьвер у ее виска? С другой стороны, ее злой взгляд, казалось, совсем не волновал Тода, хотя большинство мужчин не станут вести дружескую беседу с женщиной, которая хоть раз показала их слабое место.

– Рада узнать, что у тебя все хорошо, – в конце концов выдавила она.

– Не сказал бы, что все хорошо. Пока не все. Но будет. Я могу управлять ранчо, как хочу, и мне не нужно ни в чем убеждать отца. Боюсь, он обо мне невысокого мнения. Отец никогда меня не слушал. Но и я его тоже.

Мэгги слабо улыбнулась.

– Ты не возражаешь, если я присяду?

– Конечно, нет. Это ничего, что я ем?

– Да нет. Говядина на вид неплоха, думаю, мне тоже стоит попробовать.

Через минуту он вернулся с полной тарелкой. Мэгги надеялась, что Тод выразит желание остаться цивилизованными людьми, несмотря на печальное прошлое, но оказалось, самое меньшее, на что он согласен, – это признание дружбы.

– Мэгги, можно я буду называть тебя так?

– Да, это все же мое имя.

– Мэгги, хотя мы и соседи, но у тебя есть право ненавидеть меня. Буду говорить прямо. Не хочу, чтобы ты думала, что я был замешан в заговоре отца.

Тод был красив, как всегда: сияющие голубые глаза, густые волосы. Искреннее выражение лица подчеркивалось сожалением и обидой в голосе.

– Я не такой, как отец. И никогда не хотел походить на него. Надеюсь, ты простишь, что позволил втянуть себя в авантюру. Я бы хотел начать все сначала, если ты позволишь.

От его взгляда и мягкого голоса Мэгги стало не по себе. Она замужняя дама, а Тод смотрит на нее, как собака на сахарную кость. Когда-то она флиртовала, чтобы заставить Кристофера ревновать. Конечно, Тод все понял неправильно.

– Мы соседи. Я не возражаю против хороших отношений.

Он улыбнулся так, что, вероятно, очаровал бы всех дам от Денвера до Санта-Фе.

– Надеюсь, ты не откажешься потанцевать со мной, – он поставил тарелку и протянул руку.

Мэгги смотрела на нее, словно та была змеей. Но Тод может неправильно истолковать отказ – как знак затаенной обиды. Однако никаких претензий, по крайней мере к нему, у нее нет.

– Во время последнего танца Мосс Райли оттоптал мне ноги.

– Обещаю быть осторожным, – настаивал Тод. Его глаза бросали вызов, и она решилась.

– Только один танец. Потом я наброшусь на пирог.

– Я помогу тебе.

Скрипки фальшиво исполняли вальс Штрауса. Мэгги легко двигались под знакомую мелодию. Тод сдержал обещание и ни разу не наступил ей на ноги. Мэгги нравилось чувствовать себя в объятиях мужчины, хотя танец не радовал. Не с тем мужчиной она танцует. От него пахнет по-другому, да и чувствует она себя с ним иначе. К сожалению, это не Кристофер. Конечно, Тод красив и обаятелен, пожирает ее глазами, как будто она – единственная привлекательная женщина на земле, но на его внимание не откликаются ни разум, ни тело.

После вальса Мэгги удалось успешно убежать и взяться за желанный пирог. Она нашла Луизу, разнимавшую двух дерущихся мальчишек.

– Луиза! Ты знаешь, что Тод Харли теперь наш сосед?

Луиза отослала детей и с огорченным видом повернулась к подруге.

– Мосс говорил.

– Но почему мне не сказали?

– Потому что с тех пор, как ты вернулась, мы не говорили ни о чем, кроме как о книгах, скоте и школе.

– О чем ты еще умолчала? Луиза оглянулась.

– Если это вечер откровений, то скажу. Ко мне приезжал частный детектив. Спрашивал об Арнольде Стоуне.

– Что? – Мэгги вскрикнула.

– Тише!

– О Боже! И что ты сказала?

– Что он был частым посетителем салуна, поэтому я знаю этого человека. А что еще я могла сказать?

– А ОН?

– Он ничего не сказал, даже не ответил, на кого работает. От шерифа никто не появлялся, и надеюсь, расследование ни к чему не привело.

Мэгги выдохнула.

– Нужно было сказать мне.

Луиза с упреком посмотрела на подругу.

– Согласна, сейчас со мой нелегко говорить. Извини. Но ведь это очень важно.

– Чтобы ты переживала еще и об этом? Мэгги, мы ничего не можем сделать. Прошлое позади, и ты не должна позволить испортить себе будущее. Я тоже не хочу провести оставшуюся жизнь, убегая от призрака Арнольда Стоуна. Жизнь так коротка, – она направилась к столам. – Я хочу еще пирога. Идешь со мной?

Мэгги пошла за Луизой, желая оставить позади всех – Арнольда Стоуна, Англию, Кристофера – так же твердо, как это сделала подруга.

Через пять дней на ранчо «Дель-Рио» с дружеским визитом появился Тод Харли. Обеим дамам он привез подарки: Мэгги – томик стихов Байрона, Луизе – кружевной платок.

– Счастливого Рождества!

– Тод, это слишком щедро с твоей стороны, – сказала Мэгги.

– Я лишь пытаюсь быть хорошим соседом.

Луиза смотрела на него недоверчиво, Мэгги – с раздражением, но обе старались быть учтивыми.

Мэгги провела его по ранчо, и Тод одобрил нововведения – навес для экипажей, дома для рабочих, еще один закрытый дворик, окруженный вечнозеленым кустарником.

– Знаете, я предлагал отцу поселить семьи рабочих возле ранчо. Считаю, что женщины и дети оказывают положительное влияние на ковбоев, вы не находите? Последую вашему примеру на своем ранчо.

Он также одобрительно отозвался о смене интерьера, похвалив Мэгги за использование американского стиля и простой мебели в оформлении дома. Мэгги чувствовала, что Тод напрашивается на обед, но не собиралась приглашать его. Не хотела, чтобы он вошел в ее жизнь.

Харли попросил стакан сидра, надеясь, что Луиза оставит их наедине, но, к радости Мэгги, та дала гостю понять, что не одобряет попытки ухаживать за хозяйкой.

– Я не был удивлен, когда узнал, что из Англии ты вернулась одна, – Тод задумчиво смотрел на стакан. – Но, думаю, твой муж долго там не задержится.

– Он будет жить в Англии.

– Значит, ты приехала в гости?

– Я приехала навсегда. В Лондоне интересно, но я предпочитаю Нью-Мексико.

Харли был удивлен.

– Знаешь, Мэгги, если бы я был женат на такой прекрасной женщине, как ты, то не позволил бы ей жить на другом конце света.

– Но ты на мне не женат, – сурово сказала Мэгги. – Мы с Кристофером… независимые люди.

От настойчивого взгляда Тода ее передернуло. Тут вмешалась Луиза.

– Мистер Харли, вы обратили внимание на строящееся здание? Это будет школа.

– Как интересно, – с минуту его глаза, не мигая, смотрели на Мэгги. – Школа… Прекрасная идея.

– Этой зимой в школе будет работать Луиза. Но надеемся найти учителя, который согласится жить на ранчо. Владельцы соседних хозяйств собираются учить своих детей и будут платить учителю.

– Да, – Тод задумчиво потер подбородок. – Может, и я смогу помочь.

– Но у тебя нет детей.

– Зато у меня есть друг в книжном бизнесе. Давний приятель, еще со школьной скамьи. Может, смогу достать нужные книги.

– Это будет здорово!

Тод улыбнулся, увидев оживление Мэгги.

– Если ты согласна, я напишу письмо.

– Очень мило с твоей стороны.

– Ерунда. В этой глуши школе понадобится много книг. Я восхищаюсь твоей щедростью. У тебя ведь тоже нет детей, – он поставил стакан на стол. – Мне кажется, я отнял у вас достаточно времени. Сидр был превосходным. Спасибо.

Мэгги проводила его до двери. Наверное, она слишком строго судила Тода. До инцидента с отцом Тод казался воплощением самого обаяния. Сейчас она не была ни в чем уверена. Возможно, просто не доверяла ему.

– Я сообщу о книгах. Если могу быть полезным еще в чем-нибудь, сообщи.

– Ты очень любезен. Он хитро улыбнулся.

– Не путай меня с отцом, Мэгги. Я бы хотел забыть все, если это возможно.

– В этом нет необходимости.

Он помолчал, казалось, обдумывая слова.

– Я хочу, чтобы ты знала – никто не осудит тебя, если ты захочешь расстаться с этим бездушным англичанином. Мужчина, который не хочет быть рядом со своей женой, не заслуживает ее. А такая красивая женщина, как ты, сможет покорить любого мужчину.

– Я серьезно отношусь к брачной клятве.

– Так я и думал. Он не заслуживает тебя, Мэгги.

Она задумчиво смотрела вслед Тоду. Подошла Луиза и положила руку на плечо.

– Он прав. Никто не осудит тебя, если ты решишь, что этот брак не стоит продолжать. Если ты несчастлива…

– Нет, – Мэгги закрыла дверь. – Что заставляет тебя так думать?

– Ты, твое поведение. Мэгги покачала головой.

– Я останусь женой Кристофера хотя бы потому, что у меня будет его ребенок.

Свадьба шестого герцога Торрингтонского и мисс Амелии Хортон была событием, затмившим Рождество. Со стороны семейства Тэлботов затраты оказались минимальными – невеста была столь же богата, как и красива. Все пришли к выводу, что эту даму отличают самообладание и аристократические манеры, хотя семья всего-навсего занималась торговлей. Дамы, присутствовавшие на свадьбе, единодушно согласились – новая герцогиня прославится красотой на долгие годы. Ну не удача ли, что она такая милая, скромная и красивая! Каждому ясно – она любит герцога, и тот любит ее. Леди Хетрингтон высказала мнение своей кузине Летисии, что появление такой любящей пары среди продажного Лондона очень романтично. И это мнение быстро разнеслось среди гостей.

Одним из немногих присутствующих, кого совсем не впечатлило происходящее, был средний сын покойного герцога. После смерти отца и перехода титула к Джеймсу лорд Кристофер стал графом Данбара. К титулу прилагались отдаленные поместья на севере, которые никто не посещал по меньшей мере лет сто. Все согласились, что молодой герцог очень щедр, отдав наследство брату, который сохранит за собой титул, а вот доходы от земель достанутся герцогу. Всезнающие сплетники отметили, что у нового графа абсолютно неприступное выражение лица – еще бы, все помнили, что он не так давно ухаживал за красавицей Амелией. Сейчас граф женат на американке, ужасно скандальной и неподходящей для цивилизованного общества. Итак, герцог дает клятву верности прекрасной Амелии. Брови иронично изогнуты, головы понимающе кивают. Воображение сплетников предполагает интригу, отчего брак герцога Торрингтонского станет еще интереснее.

На самом деле Кристофер не ревновал, как это можно было предположить по его лицу. Свадьба и последующий светский прием показали, как сильно изменилось его восприятие жизни. Он абсолютно не был против, чтобы Джеймс женился на Амелии и уложил ее в свою постель. Совершенно не радовался титулу графа. Граф Данбара – граф Ничто. Чего ему хотелось больше всего, он уже имел, но потерял. Кристофер хотел, чтобы Мэгги по-настоящему стала его женой. Хотел, чтобы она дни и ночи напролет (если, конечно, согласится) проводила в его объятиях, видеть, как она полнеет, вынашивая его детей, и быть вместе до старости. Он хотел жить на огромном ранчо, стать участником начинающегося прогресса, характерного для этой новой, еще не до конца познанной земли.

Мэгги же очень четко выразила свои мысли в записке. По иронии судьбы они поменялись ролями. Ему хотелось дружбы и любви, но теперь Мэгги отказалась от всего. И он сам во всем виноват. У него был шанс, но Кристофер ничего не понял, пока не стало слишком поздно.

– Опять жалеешь себя? – спросил Питер, протягивая стакан с виски. – Я попросил лакея найти получше. То, что здесь подают, пить нельзя.

Кристофер удивился.

– Почему я должен жалеть себя?

– Я считал, что ты понял, каким был ослом, и понял – Мэгги дороже всего, нужно ее вернуть.

– Ослом? Ты нахватался в Америке словечек!

– Это приемлемое слово.

– Да, мой друг, я давно это понял.

– Тогда почему бы тебе не поехать в Нью-Мексико и не сказать жене, что ты поумнел? Женщины обычно ценят смирение.

– Что ты знаешь о женщинах? – не очень вежливо спросил Кристофер.

– Больше, чем раньше. Думаю, мой мальчик, ты поздравишь меня за храбрость. Два дня назад я послал Луизе письмо с просьбой выйти за меня замуж.

Брови Кристофера взметнулись вверх, а Питер усмехнулся.

– В этих американках что-то есть, правда?

– Питер, мои поздравления. Искренне. Луиза – красивая женщина, и очень приятная.

Он приветственно поднял бокал.

– Спасибо, мой мальчик. Теперь скажи, почему бы тебе не поехать в Нью-Мексико и не помириться с Мэгги?

Кристофер помрачнел.

– Не знал, что ты способен уйти без борьбы, – настаивал Питер.

– Я просто уважаю ее решение.

– С каких пор влюбленные женщины говорят, что ими руководят какие-то решения?

– К несчастью, Мэгги всегда говорит то, что думает.

– Может, она сама не знает, чего хочет.

– Никогда не встречал женщины, более уверенной в том, чего хочет, чем Мэгги.

Питер покачал головой.

– Вы – прекрасная пара, но оба упрямцы, – он достал из кармана пальто конверт. – Тебе стоит почитать письмо Луизы. Оно пришло в тот день, когда я написал ей о своем предложении.

Кристофер прочитал письмо и сдвинул брови, выражение лица стало еще мрачнее.

– Тод Харли… Вот ублюдок! Питер удовлетворенно улыбнулся.