– Ой! Ты меня снова уколола!

– Перестань дергаться! – предупредила Элизабет. – Никогда не видела человека, которому так трудно спокойно постоять или посидеть.

Мэгги вздрогнула, когда Элизабет сделала последнюю складку на талии вечернего платья, предназначенного для выхода в свет, и посмотрелась в зеркало.

– Не понимаю, почему нельзя надеть красное кружевное платье, которое я привезла из Нью-Мексико.

– Именно потому, что ты привезла его из Нью-Мексико, – ответила Элизабет. – А это Лондон, дорогая.

– Я забыла.

– Это платье очень подойдет для сегодняшнего вечера.

Мэгги чувствовала себя беззащитной оттого, что Элизабет так тщательно и критически рассматривает ее. Маленькие рукава оголяли руки, вырез был таким глубоким, что открывал больше, чем хотелось Мэгги. Присобранный лиф значительно увеличивал грудь, юбка с пышными складками сзади, казалось, заставит потерять равновесие.

– Как я завидую твоей осиной талии, – вздохнула Элизабет. – Платье сидит неплохо, и складки, которые я заложила, смотрятся хорошо. Попрошу Николь зашить их. Сама я шью плохо.

– Если Николь зашьет, ты не сможешь его больше надеть.

– Для меня это не потеря. Сиреневый цвет никогда не шел мне. Тебе он идет намного больше.

– В красном я чувствовала бы себя лучше.

– Мэгги, я вижу, придется учить тебя, как подбирать наряды к разным торжествам. Ты должна попросить Кристофера купить тебе новый гардероб.

– Кристофер без просьб покупает мне одежду. Как только приехали, он сразу же купил дюжину платьев. Я даже не все надевала.

– Он неправильно их выбрал. Необходимо и его научить. Ведь ты его жена и богатая наследница. Нельзя, чтобы в обществе тебя видели не в лучшей одежде. Сегодня – исключение только потому, что слишком мало времени.

Боже! Кристофер был прав – англичанки не думают ни о чем, кроме одежды.

– Снимай платье, я отдам его Николь, – Элизабет взялась помогать. – Ох, я, кажется, пришила его к белью. Подожди, сейчас отколю сзади. Осторожно.

Мэгги удалось вылезти из платья почти без царапин.

– Наверно, перед балом ты хочешь немного отдохнуть? Около шести я пришлю к тебе кухарку с ужином. Пока…

– Элизабет, не уходи, так приятно с тобой поговорить.

Девушка присела на кровать и жестом пригласила Мэгги сесть рядом.

– Бедняжка. Кристофер должен был предупредить тебя в отношении матери и Катарины.

– В какой-то мере он это сделал.

– Никогда в жизни не видела у Кристофера такого удивленного лица, когда ты объявила, что идешь с ним на бал. Я восхищаюсь твоей смелостью. Ты ведь его даже не спрашивала, а просто объявила, и все.

– Боюсь, это плохой поступок. Вряд ли он удивился, скорее, просто запаниковал. Без сомнения, он считает меня упрямой ослицей.

– Ослицей? – Элизабет рассмеялась. – У тебя колоритная речь.

– Это из-за колоритных мыслей. Необузданных мыслей, как мне всегда внушали Кристофер и Питер.

– Ты не должна воспринимать их так серьезно. К тому же они всего лишь мужчины.

Мэгги рассмеялась, потом всхлипнула:

– Элизабет, ты знаешь, что Кристофер женился на мне только для того, чтобы вернуть землю Стефана?

– Конечно, знаю. Дорогая Мэгги, это не оскорбление. Браки чаще всего заключаются не по велению сердца, а по экономическим соображениям. Из-за этого никто на тебя косо смотреть не будет.

– А я всегда считала, если люди женятся, то только по любви, и не верила, что смогу выйти замуж. Всегда решала все проблемы сама. Быть зависимой от мужчины очень…рискованно.

– В жизни порой без зависимости не обойдешься. Особенно, если речь идет о женщине. Наш мир создан, чтобы в нем правили мужчины, но влияние оказывали женщины. А ты не согласна со мной?

Мэгги вздохнула и легла на подушки.

– Не знаю.

– Мама однажды сказала, что быть женщиной – значит находиться в состоянии равновесия идеализма и практичности, слабости и силы, невинности и мудрости. Но ждать этого слишком долго, – Элизабет вздохнула. – Хотя моя дорога легче твоей. Я всегда знала, что выйду замуж по практическим соображениям, а не по романтическим. Виконт Стэнбридж достаточно приятный человек, – она вдруг усмехнулась. – Хотя Ракел права – он похож на утку, когда смеется. Но я испытываю к нему самые добрые чувства.

Мэгги смотрела на девушку широко открытыми глазами.

– Но почему ты выходишь за него замуж? Ты говоришь, он очень богат, значит, женится на тебе не ради денег.

– Конечно, нет. Если бы он искал приданое, то мог бы жениться гораздо выгоднее, из-за спада в сельском хозяйстве наша семья теперь не очень богата. Он хочет объединиться с титулом Торрингтонов.

– У него нет своего?

– Когда-нибудь он станет графом. А я дочь герцога.

– Герцог выше?

– Значительно. Раньше отец оказывал влияние даже на парламент. Его игнорируют с тех пор, как он заболел, но когда Джеймс унаследует титул, семья опять окрепнет. Поэтому он хочет, чтобы я вышла замуж.

– И это тебя не расстраивает?

– Нисколько.

Мэгги слышала слова Элизабет, а в глазах видела другое. Себе она лжет убедительнее, чем другим.

– Но это неправильно. Все неправильно. Рука Элизабет сочувственно сжала плечо Мэгги.

– Дорогая, ты вообразила, что влюблена в моего брата?

– Я… – Мэгги замялась. Она признавалась в этом только себе, но сказать кому-то другому… Искреннее выражение лица Элизабет располагало к откровенности. – Да, я люблю Кристофера. Но сначала не любила. Считала его слишком высокомерным, упрямым и бесполезным, как револьвер без пули. А потом поняла – он лучше, чем все, кто встречался мне раньше. Я поклялась, что заставлю этого упрямца полюбить меня, и добьюсь этого.

Элизабет понимающе улыбнулась.

– Возможно, тебе это и удастся, но не надейся на слишком многое. Кристофер ограждает свое сердце от чувств, старается быть безукоризненным джентльменом. Он добрый, всегда внимателен к другим, защищает семью и друзей, но очень сдержан в эмоциях.

– И хочет, чтобы у такого джентльмена, как он, была подобающая ему дама.

– Возможно.

– Он нашел ее в лице Амелии Хортон, – грустно подытожила Мэгги. – Думаю, она – само совершенство.

Элизабет поморщилась.

– Порой мужчины так глупы. Я хорошо вижу недостатки Амелии и не понимаю, почему почти все мужчины считают ее образцом совершенства.

– Какие недостатки? – Мэгги хотелось услышать ответ, ведь сама она не видела ни одного.

– Сама увидишь, когда узнаешь ее получше.

– Я не хочу знать ее лучше.

– Не позволяй ей запугивать себя, – посоветовала Элизабет. – Кристофер искренне ею восхищался, но сомневаюсь, что она глубоко тронула его сердце.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что мой брат вряд ли сам осознает, что творится в его сердце.

Бал у лорда Каламата превзошел все ожидания Мэгги. Она считала, что приемы, на которых ей довелось присутствовать в Денвере и Санта-Фе, были роскошными, но этот бал не шел ни в какое сравнение с ними. Огромный зал ярко освещался бессчетным количеством свечей. Элегантные мужчины в строгих костюмах, дамы в шелках, кружевах, бархате. На шеях, запястьях, пальцах и волосах дам сверкали драгоценности. Их блеск соперничал с мерцанием огромной хрустальной люстры. Паркетный пол был так отполирован, что его блеск не могли испортить даже бесчисленные подошвы гостей. И масса живых цветов.

Мэгги считала вызывающим свое бальное платье, переделанное из платья Элизабет. Она чувствовала себя неловко и из-за прически, которую сделала горничная Николь. Роскошные шелковистые кудри были зачесаны на макушку, как корона, и обильно украшены лентами. Окинув взглядом собравшихся в зале гостей, Мэгги поняла, что выглядит консервативнее всех присутствующих дам.

Когда появление семейства Тэлботов привлекло внимание гостей, сердце Мэгги вдруг сжалось от неприятного чувства. Возможно, ее появление здесь – ошибка?

Герцогиня уверенно повела свою семью через толпу. Сначала шли Джеймс и Катарина, затем Кристофер с Мэгги, замыкал шествие Родни. Герцог чувствовал себя плохо и остался дома. Кристофер сжал руку жены:

– Улыбнись, а то кажется, что тебя ведут на эшафот. Ты сама решила прийти сюда, дорогая.

Мэгги постаралась улыбнуться, но это была жалкая гримаса. Впрочем, внимание присутствующих уже переключилось на кого-то другого. Кажется, здесь всех встречают с таким любопытством, возможно, она не выглядит такой нелепой, как чувствует себя.

Бал уже начался. Леди Торрингтон считала, что на такие мероприятия чем позже появишься, тем лучше – привлечешь больше внимания. Танец, который танцевали в тот момент, был Мэгги не знаком. Питер учил ее вальсу, но такие сложные переходы, вращения и позы она видела впервые.

Кристофер взял жену за локоть:

– Мы должны поздороваться с Марией Викторией, дочерью лорда Каламата, хозяйкой бала.

Девушка, которую отец безуспешно пытается выдать замуж, вспомнила Мэгги слова Элизабет.

Несмотря на то, что Мария Виктория была окружена толпой поклонников, приглашающих ее танцевать, она встретила Кристофера приветливой улыбкой.

– Лорд Кристофер, рада снова видеть вас в Лондоне. Очень приятно, что вы не затерялись в дебрях Америки.

– И даже чувствовал себя бодро. Леди Мария, разрешите представить вам мою жену, Магдалену Терезу Марию Монтойю Тэлбот.

Мэгги мысленно поздравила мужа с тем, что он без запинки и с большим достоинством произнес ее имя, как будто был счастлив назвать эту женщину своей женой. Сердце подпрыгнуло от радости, Мэгги тепло улыбнулась хозяйке, и та ответила такой же приветливой улыбкой. Леди Мария не была такой уж некрасивой, как говорила Элизабет, а ее непривлекательное косоглазие свидетельствовало о плохом зрении.

– Приятно с вами познакомиться, леди Кристофер. Разрешите называть вас Магдалена?

– Мэгги – американка, – объяснил Кристофер, – из Нью-Мексико.

– О-о, наверно, вы очень смелая. Я читала, что индейцы часто устраивают резню и погромы.

– Ну… – Мэгги на мгновение задумалась, стоит ли поддержать это заблуждение и рассказать, как однажды ее чуть не убил индеец Пуэбло, поймав на жульничестве при игре в карты, но решила не делать этого. – Большинство индейцев мирные люди, живут в резервациях. От них нет почти никаких неприятностей.

– Вам не стоит читать такие вещи, – сказал Кристофер. – В большинстве случаев это преувеличение.

– Так и отец говорит, но мне хочется услышать из первых уст, от Магдалены.

– Тогда вы должны прийти в гости к моей жене. Уверен, леди Торрингтон будет рада.

Во время этого разговора поклонники леди Марии толпились неподалеку. Казалось, стая волков поджидает свою жертву. Элизабет сказала, лорд Каламат приготовил единственной дочери большое приданое. Знает ли Мария Виктория, что отец покупает ей мужа? Конечно, знает, решила Мэгги. Возможно, поэтому девушка так равнодушна к окружавшей ее толпе.

Следующим танцем был вальс, и Кристофер повел Мэгги танцевать. Кружась в такт музыке оркестра, он улыбнулся:

– Бал такой, как ты ожидала?

– Я даже не представляла такого великолепия. Если бы светские дамы Денвера увидели, у них бы челюсти отвисли. Даже Горас Тейбор не может позволить себе такого, хотя богат, как бог.

Кристофер усмехнулся:

– Ты очень колоритно выражаешься.

– Леди Мария Виктория кажется очень приятной.

– Это так и есть. Не все в Лондоне похожи на мою мать и Катарину. Уверен, ты многим понравишься.

На сердце у Мэгги потеплело. Рука Кристофера лежала на талии жены, и он прошептал ей на ухо:

– У тебя все очень хорошо получается, только помни – нужно вести себя, как леди.

От тепла его дыхания Мэгги напряглась, кровь забурлила. Ах, если бы можно было станцевать свой танец, а не этот скучный вальс! Но нет, она будет вести себя прилично и докажет, что такая же безукоризненная, как любая английская леди.

Но радость сразу же улетучилась, когда в толпе появился Дракон, ведя под руку Амелию Хортон.

– Кристофер, дорогой, посмотри, кого я привела – нашу милую Амелию.

К своей чести, Кристофер даже глазом не моргнул и не вздрогнул от волнения. Скорее всего, он даже не догадывался, что Мэгги все знает о нем и мисс Совершенстве, и была бы почти удовлетворена, если бы муж чувствовал себя виноватым.

– Добрый вечер, Амелия. Ты сегодня такая красивая!

«Как взбитая сахарная пена, – кисло подумала Мэгги. – Вся сладкая, и никакой сути».

– Спасибо, Кристофер. Я знала, что ты будешь здесь, встретила твою мать в парке на прогулке и очень обрадовалась, узнав о твоем возвращении.

«МОГУ ПОСПОРИТЬ, ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО РАДА!» – подумала Мэгги.

– Разреши представить тебе мою жену Магдалену Терезу Марию Монтойю Тэлбот.

Амелия взглянула на Мэгги с неискренней улыбкой:

– Мы уже встречались сегодня. Как приятно видеть вас снова. Вы так прекрасно выглядите! По-моему, на вас платье Элизабет, которое она надевала в прошлом сезоне на бал к Тамаре Ходжес? Оно вам очень идет.

Мэгги остолбенела, не зная, что ответить. Кристофер, как истинный джентльмен, казалось, не заметил выпада Амелии.

– Как твоя семья? – поинтересовался он.

– Отлично. Дяде Дэну повезло с кораблями. Боюсь, он может испортить бизнес компании «Питни и Тэлбот».

Кристофер спокойно улыбнулся:

– Теперь, когда я вернулся, надеюсь, все пойдет по-другому.

– Конечно. Но давайте поговорим о чем-нибудь другом, бизнес – это скучно. Тетя Кларисса планирует большой праздник Рождества в Окли-Филдз. Надеюсь, вы сможете прийти, – она смерила Мэгги оценивающим взглядом, – конечно, приглашается вся семья.

– Я принимаю приглашение от имени всех, – поспешно сказала леди Торрингтон.

Мэгги удивилась, что герцогиня приняла приглашение в дом простого торговца, хотя и очень богатого. Не хочет ли она ткнуть Кристофера носом в очарование Амелии?

– Будем ждать, – вежливо сказал Кристофер. Мэгги тоже будет ждать, как ждут удаления больного зуба.

– Мы прекрасно проведем время. Будем кататься на коньках, пить у костра сидр, гулять по заснеженному лесу…

Все это звучало поэтично, но Мэгги знала – на таких рандеву не предусматривается присутствие жены.

– Нам так много нужно обсудить, – продолжала мисс Совершенство. – Я должна все знать о твоих приключениях в Америке, ты просто обязан потанцевать со мной и рассказать об имении Стефана. – Она посмотрела на Мэгги с нескрываемой радостью. – Вы ведь не возражаете, дорогая?

Амелия утащила Кристофера прежде, чем Мэгги успела открыть рот. Улыбка удовлетворения искривила тонкие губы герцогини. Ясно, это война, и дамы пошли в первую атаку. Мэгги привыкла встречать опасность с поднятой головой, недомолвки и намеки не в ее стиле. Но сейчас, кажется, придется пока отступить. Нападение медведя-гризли ничто по сравнению с тем, что лондонская леди может сделать только одним взглядом.

Интересно, как благородная герцогиня ценит честность? Возможно, это как раз тот случай, когда нужно быть прямолинейной? Вдруг такая тактика собьет их с толку – ведь они ее никогда не использовали.

– Леди Торрингтон, – начала Мэгги спокойным деловым тоном, – вы хотите, чтобы Кристофер развелся со мной? Вы разочарованы, что он не женился на Амелии?

От взгляда герцогини мог упасть целый лес деревьев.

– Какая чушь! Магдалена, дорогая, ты не понимаешь, что говоришь!

– Я понимаю, что вы толкаете моего мужа в объятия Амелии Хортон.

У герцогини от удивления расширились глаза.

– Ты невоспитанная глупая девчонка! – Мэгги не опустила глаза. – Конечно, ни о каком разводе не может быть и речи, это слишком разорительно. Да, Кристофер выбрал в жены Амелию, но она не подошла планам нашей семьи. Хотя ее дядя респектабельный человек, у них не было возможности вернуть землю Стефана. А дело нужно было решить срочно. Нет, моя дорогая, дело не в разводе. Просто я делаю тебе одолжение и показываю, насколько ты отличаешься от женщин, которыми восхищается Кристофер. Если быть честной до конца, оставаясь в Англии, ты станешь затруднением для нашей семьи. Мой сын должен жить с тобой раздельно. Кристофер обеспечил тебе будущее, возвращайся в Америку и радуйся жизни.

– А Кристофера оставить здесь?

– Да, у каждого из вас своя жизнь. Дорогая Магдалена, попытка прыгнуть выше головы ни к чему хорошему не приводит. – Герцогиня отвернулась и ушла.

Мэгги хотелось громко выругаться, но это неприлично, хотя старая ведьма вполне заслужила. Сжав губы, чтобы они не дрожали, осмотрела большой зал, пока не увидела танцующих Кристофера и Амелию. Эта пара смотрелась очень красиво, как одно целое скользя по паркетному полу. Амелия улыбалась, а Кристофер не отводил от нее восхищенного взгляда. Мэгги пыталась успокоиться, представив, как Амелия пасет свиней на ранчо Тони Альвареса. Если бы мисс Совершенство поработала там несколько дней, то даже такая старая жаба, как Альварес, не принял бы ее за женщину. Даже он любит, чтобы от женщины был толк не только в постели.

– Мэгги! Никак не ожидал тебя здесь увидеть! Мэгги радостно оглянулась, услышав голос Питера. Рядом с адвокатом стояла высокая, стройная, темноволосая женщина с легкими морщинками в уголках ярко-голубых глаз.

– Мэгги, это моя сестра, миссис Алиса Дэнбер, вдова. Алиса, познакомься – Магдалена Монтойя Тэлбот, жена лорда Кристофера.

– Очень рада, – Алиса протянула руку. – Брат много рассказывал о вас и вашей подруге Луизе.

Питер воспользовался моментом:

– Раз мы о ней упомянули, скажи, есть от нее новости?

Мэгги улыбнулась.

– Вы имеете в виду, не пришло ли от нее письмо после нашего приезда в дом Торрингтонов? Нет, все-таки там сейчас трудное время.

– Да, – Питер вздохнул, – но надеюсь, у нее все отлично. Никогда не встречал более заботливой женщины, чем Луиза. Разве что ты, Мэгги.

Глаза Мэгги были прикованы к Кристоферу и Амелии, которые танцевали, как влюбленные. Питер проследил за ее взглядом.

– Вижу, вы встретили мисс Хортон.

– Да.

– Она тебе и в подметки не годится.

– Конечно, нет, – Мэгги натянуто улыбнулась, – я здесь самая шикарная дама и счастлива, как поросенок, лежащий в грязи. – Она встретила внимательный взгляд Питера и опустила глаза. Раньше он делал ей замечания за неженский сарказм, не говоря уже о колоритной речи, но сейчас только вздохнул.

– Как ты чувствуешь себя в Лондоне? Помнится, на наших уроках литературы ты говорила, что английские обычаи кажутся тебе чушью.

– Так и есть. Вам следовало предупредить меня в отношении женщин из высшего общества. Все заняты только тем, что ничего не делают, не в обиду вам, миссис Дэнбер.

Алиса усмехнулась:

– Да, мы особенные, леди Кристофер, но скоро вы привыкнете.

Мэгги подумала, что весь вопрос в том, привыкнет ли к ней Англия.

После танца с Амелией Кристофера остановила леди Хетрингтон, внушительного вида дама, которая когда-то прочила его в женихи своей дочери. Теперь дочь была замужем за баронетом. Избежать общества этой леди можно было, лишь очень ей нагрубив.

– Это ваша жена разговаривает с Питером Скаборо?

– Да, леди Хетрингтон.

– Боже, какая красавица эта малышка! Говорят, вы нашли ее в Америке. Кто бы мог подумать, что в дикой земле мог вырасти такой изящный цветок, здесь все восхищены ею. Наследница к тому же. Должно быть, вы очень рады, что так легко вернули землю брата?

Откровенное заявление леди, что он женился на Мэгги ради земли, неожиданно удручило Кристофера, хотя и было правдой. Он ведь сам объявил об этом во всеуслышание в Санта-Фе.

– В действительности, земля лишь незначительное дополнение к ее добродетелям. Она очень отважная, спасла меня от медведя-гризли.

– Какого медведя? – леди Хетрингтон чуть не задохнулась от изумления. – Гризли? Самое страшное живое существо, которое можно представить!

Если не считать его мать. Мэгги, кажется, не удалось справиться с герцогиней, но судя по тому, как напряженно сидит мать рядом с Катариной, Дракон тоже пострадал в стычке.

Леди Хетрингтон удовлетворенно кивнула головой.

– Думаю, ваш брак предначертан судьбой, и это так романтично!

К утру весь Лондон будет восхищаться мужеством его жены, или Кристофер плохо знает леди Хетрингтон. Возможно, его лондонские друзья поймут, что положение в обществе не обязательно должно соответствовать воспитанию. Возможно, пора и самому это понять.

– Привет, мой мальчик! – перед Кристофером появился Питер. – Добрый вечер, леди Хетрингтон. Мне кажется, вас искала мисс Ричардсон.

Когда дама удалилась, Питер с укором сказал:

– Бросил малышку Мэгги на съедение волкам?

– Что ты имеешь в виду? – резко спросил Кристофер, отыскивая взглядом жену. Она стояла с группой пожилых дам. Подбородок высоко поднят, плечи выпрямлены, на лице лучезарная улыбка – Мэгги с успехом играла роль светской дамы. Как на сцене. – Если ты имеешь в виду тех дам, то она хорошо держится.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Думаешь, эти сплетницы не упивались твоим вальсом с Амелией, пока Мэгги с обиженным видом стояла в стороне? Они обожают такие вещи. Завтра все только и будут говорить, как ты заставил страдать жену, пока танцевал с бывшей любовью.

– Черт возьми, Питер, ты же знаешь, что все это просто чушь! Амелия – друг и ничего не имеет против моего брака. Вряд ли Мэгги что-то заподозрила.

Питер покачал головой.

– Кристофер, иногда я думаю, что ты хуже меня понимаешь женщин. И однажды можешь попасть в неприятное положение.

– Я понимаю женщин так же хорошо, как и большинство мужчин, – нетерпеливо возразил Кристофер. – Ясно одно, Мэгги нужно было оставить в Нью-Мексико. Она умеет справляться с упрямыми волами и злыми гризли, но сомневаюсь, что знает, как разговаривать с моей матерью. Мэгги никогда не будет счастлива в Англии.

– А ты здесь очень счастлив?

Кристофер не ответил. Вопрос совершенно нелепый. Да, черт возьми, он счастлив. Все-таки Англия – его дом.

– А я скучаю по Нью-Мексико. – Взгляд Питера устремился вдаль, возможно, за пределы Англии.

Кристофер нахмурился.

– Питер, о чем ты думаешь, что тебя беспокоит?

Тот вздрогнул.

– Ничего… ни о чем… Просто фантазии.

Мэгги уже не удивлялась, что семейство Тэлботов встает так поздно. Они вернулись с бала только под утро, но спать отправились не сразу. Мужчины ушли в библиотеку выпить бренди, а леди Торрингтон и Катарина сплетничали. Мэгги осталась с ними, но дамы с ней не разговаривали. Она была рада Элизабет, которая появилась в гостиной вместе с отцом. При виде мужа герцогиня недовольно нахмурилась.

– Эдвард, тебе пора быть в постели.

– Ах, Аделия, ты хочешь, чтобы я проспал всю оставшуюся жизнь. Еще высплюсь.

– Тогда иди в библиотеку к сыновьям.

– Чепуха, я уже стар для бренди. Это мой дом, а я герцог, хожу, где хочу.

– Хорошо, хорошо. Успокойся. – Глаза герцогини, обращенные на мужа, потеплели.

Кажется, старая Драконша любит его, хотя в это трудно поверить.

Герцог повернулся к Мэгги.

– Дитя, как тебе понравился первый бал в лондонском обществе?

Она улыбнулась. Казалось, герцог сейчас в здравом уме.

– Мне очень понравилось, бал был прекрасным.

– Адель всем тебя представила? Уверен, что да. Она всех знает в этом проклятом городе.

– Эдвард, следи за выражениями.

– Я слишком стар для этого. Эта девушка не упадет в обморок от крепкого слова. Готов поспорить, она не раз их слышала.

– Да, сэр. Даже иногда пользовалась ими.

– Молодец. Я знал, наш Кристофер найдет себе жену с характером. Не то, что эти ухоженные цветочки, называющие себя женщинами.

– Эдвард, – с угрозой сказала герцогиня, – ты себя утомляешь.

– Нет. – Герцог сел на диван. – Иди ко мне, детка, сядь рядом.

Мэгги послушно села. Ей уже нравился этот сварливый старик.

– Расскажи мне об этом бале, куда ты вытащила Кристофера. Обычно он не ходит на балы. Ты, наверно, совсем вскружила ему голову. Очень хорошо. Я всегда говорил, этому упрямцу попадется хорошая жена.

– Эдвард, ты заблуждаешься. Магдалена совершенно не околдовала Кристофера. Она возвращается в Америку первым же пароходом.

Мэгги вздрогнула от удивления:

– Нет. Я никуда не еду.

– Конечно, едешь, дорогая. Ты забыла о нашем разговоре?

Элизабет и герцог очень удивились, а Катарина не скрывала удовлетворения. Мэгги хотелось назвать герцогиню ведьмой прямо в наглое лицо, но в присутствии членов семьи решила промолчать. Это недостойно женщины. Она удовольствовалась мрачным взглядом.

– Вы очень хотите, чтобы я убежала от вас, но если бы знали меня получше, то поняли, что Магдалена Монтойя никогда ни от чего не бежит. – Она вздернула подбородок так же надменно, как и герцогиня.

– Что это за разговор об отъезде? Она только что приехала, – вмешался герцог.

– Она никуда НЕ ЕДЕТ.

Все посмотрели на дверь в библиотеку. Там, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди, с мрачным видом стоял Кристофер.

– Мама, можно поговорить с тобой наедине? Герцогиня разозлилась:

– Это касается всей семьи, будем говорить здесь.

– Дело касается только меня и моей жены, но, если ты хочешь, будем говорить при всех.

В гостиную вошли Родни и Джеймс.

– Что здесь происходит? Кристофер проигнорировал их вопрос.

– Мама, я просил тебя учтиво относиться к моей жене.

– Я веду себя вежливо, – с вызовом сказала герцогиня, недовольная, что ее уличили в нарушении обещания. – Просто реально смотрю на положение дел.

– О чем речь? – громко спросил Джеймс. – Я старший, будущий наследник, и имею право принимать участие в обсуждении семейных проблем.

– Джеймс, заткнись! – фыркнул герцог. – Аделия, почему девушка должна уехать? Она ведь только приехала.

– Я никуда не уезжаю!

– Мэгги, помолчи, – приказал Кристофер. И тут властно заговорила герцогиня:

– Послушай, Кристофер, и ты, муж, тоже. Кажется, мне необходимо думать за всех. Кристофер, ты всегда был послушным сыном, и теперь не могу понять, почему настаиваешь, чтобы эта персона жила с нами. У нас известная семья, на нас равняется все общество. Уверена, Магдалена может быть очень приятной, но она не умеет ни говорить, ни вести себя, ни одеваться. За несколько недель или даже месяцев этому нельзя научиться. Стать леди невозможно, ею нужно родиться.

Мэгги заставила себя не опускать глаза под злым взглядом герцогини.

– Магдалена, я не желаю тебе плохого. И уважаю тебя за то, что ты наследница древнего рода из… откуда-то там. Но здесь ты не будешь счастлива, и почему хочешь остаться – выше моего понимания. Ты мешаешь всем – Кристоферу, семье, впрочем, и самой себе. Я тебе уже говорила, что прыгать выше головы – и смешно, и жалко.

– Уверена, вы делаете все возможное, чтобы я чувствовала себя жалкой.

Пока герцогиня говорила, в душе Мэгги смешались злость и стыд. Оскорбления ее не очень волновали, она их слышала достаточно за свою жизнь. Подозрение, что Дракон права, делало ее слова мучительными. Но Мэгги старалась сейчас не думать о смысле сказанного.

– Мама! Мэгги! Хватит! – скомандовал Кристофер, видя растущее напряжение и то, как женщины обменивались взглядами. По лицу Элизабет текли слезы, даже Катарина чувствовала себя неловко. – Мы с Мэгги сами решим, что делать и где ей жить. Если она останется, ты будешь относиться к ней, как к дочери, или потеряешь и меня! Понятно?

– Аделия, ты слышишь? – прервал наступившую тишину герцог. – Кристофер, поставь старуху на место, давно пора это сделать.

Герцогиня метнула на мужа оскорбленный взгляд, подобрала юбки и гордо удалилась. За ней поспешила Катарина.

– Элизабет, отведи отца к себе, – приказал Кристофер, – по-моему, ему пора отдыхать.

Оставшись наедине с мужем, Мэгги печально смотрела в окно на черную ночь. Здесь не видны звезды, как в Колорадо или Нью-Мексико. Воздух пропитан гарью и дымом. Казалось, густая темень ее успокаивала.

– Мэгги, мне очень жаль…

Чего ему жаль? Мэгги не могла винить мужа, он противостоял матери, спасая чувства жены, отрицал, что она «не подходит» и «мешает всем». Она решила, что Кристофер не лгал – он слишком благороден для подобного.

– Идем спать.

Мэгги покорно позволила мужу увести себя, но лишь за ними закрылась дверь спальни, не удержалась:

– Почему твоя мать так ненавидит меня? Что я ей сделала?

– Она не ненавидит тебя. Постарайся понять. Вся ее жизнь – в семье и обществе.

Мэгги боролась с нахлынувшими слезами.

– Не плачь, – Кристофер пальцем смахнул слезинку.

– Я не плачу.

– Нет, плачешь. Иди сюда, малышка. Мэгги вырвалась из его объятий. Только это он и может ей дать, больше ничего. Она была дурой, когда верила, что любовь и желание связаны.

– Ты так решаешь все проблемы? Кристофер поймал ее в объятия.

– Было время, когда я считал, что не могу отдать тебе свою страсть. Вспомни.

От его нежного взгляда гнев растаял. Громко стучало сердце. Кристофер медленно склонился в поцелуе, его руки гладили бедра, шею, грудь Мэгги. Она подумала, что не сможет устоять.

Когда губы Кристофера коснулись ее губ, раздался громкий стук в дверь.

– Кристофер! – кричала герцогиня. – Помоги! У отца приступ!