Глава 2
Лаура спешила пройти запруженный пешеходами мост Риальто. Широкий канал под ними кишел гондолами с затянутыми шелком верхом, баржами, осевшими под тяжестью питьевой воды, хлеба и овощей, а также яликами и рыбацкими лодками, баркасами и плоскодонными галерами, груженными самыми разными товарами.
Шумное многолюдное торжище на знаменитой арке над Большим Каналом заставило ее остановиться, захватило разнообразием красок и движений. Хотелось тут же взяться за кисть и нарисовать элегантную графиню, созерцающую рулон лазурного дамасского шелка, или же важного фламандского купца, придирчиво осматривающего роскошный, усыпанный драгоценными камнями головной убор, или знатных горожанок, гордо шествующих в туфлях на высоких каблуках и засматривающихся через двери лавок на пышные наряды.
Лаура увидела сгорбленную жалкую нищенку с протянутой за подаянием грязною рукой. Денег у девушки не было и она, развязав кружевную косынку, отдала ее старухе. На благодарное бормотание Лаура ответила улыбкой. Третья косынка за последний месяц! Весь запас слов для объяснений с мадонной дель Рубия у нее уже полностью исчерпан, она и так в большом долгу перед своей покровительницей.
Юные щеголи в обтягивающих рейтузах и модных красных беретах окликали ее, иногда и пощипывали, девушке приходилось то и дело отбиваться от бесцеремонных ухажеров и отклонять их многообещающие предложения.
Лаура никогда не покидала Венецию, но все путешественники в один голос заявляли, что другого такого города нет во всем мире, и она горячо в это верила. Венецию Лаура любила не менее страстно, чем живопись.
Однако в прекрасном городе стекла, света и кружев между высоких зданий прятались банды браво <Браво — наемный убийца.> с кинжалами и стилетами. Слава Богу, в городе жили люди, подобные Сандро Кавалли, посвятившие себя борьбе с этим злом — скрытой и мрачной стороной жизни Венеции.
Поеживаясь от февральской прохлады, Лаура припомнила Сандро и Тициана. Даниэле Моро был убит, выполняя поручение дожа. Он должен был доставить печатнику подлежащие опубликованию документы, касающиеся Венчания с Морем, ежегодного праздника символического бракосочетания Венеции с водной стихией. После посещения печатника Моро намеривался зайти к Тициану, чтобы договориться о времени сеанса для дожа Андреа Гритти, чей портрет писал художник.
Ни одного из этих поручений секретарь не выполнил. Сандро Кавалли полагал, что дож был последним, кто видел Моро живым.
Покинув торговую часть города, Лаура отыскала дом Кавалли. Перед ней возвышалось массивное здание. Это был настоящий дворец, украшенный колоннами из белого мрамора, устремленными вверх подобно копьям. Ярко освещенный солнечным светом голубовато-золотистый пояс придавал зданию особую торжественность. Над тяжелой входной дверью Лаура разглядела роскошные фрески и узнала роспись Беллини. Резные фигуры, обрамлявшие окна и увенчивающие колонны, несомненно, как и скульптурная группа у фонтана, принадлежала резцу Сансовино.
Приближаясь к этому величественному зданию, девушка начинала кое-что понимать в характере его владельца. Она предполагала, конечно, что такого человека не может терзать бедность и, как всякий патриций, он не чужд роскоши, но великолепие дворца Кавалли оказалось для нее полной неожиданностью.
Наметанным глазом художницы Лаура отмечала рвущиеся ввысь линии и затейливый рисунок рифленых труб. каминов. С карнизов на нее злобно взирали свирепые горгульи, а у входа с откровенным интересом взглянул стражник в темно-синем плаще с коротким мечом и жезлом.
Он оглядел ее с ног до головы. Девушка непроизвольно улыбнулась.
— Мне нужно видеть господина Сандро Кавалли.
Взгляд стражника стал цепким.
— Я не знал, что во вкусе хозяина столь юные девицы.
Лаура давно привыкла к непристойным замечаниям мужчин. Она расправила плечи.
— Дело очень срочное.
— Мне нужно вас обыскать. Может, под одеждой вы прячете оружие.
— Обыскать? — Лаура сердито нахмурилась. — Вряд ли в этом есть необходимость.
— Осторожность никогда не бывает излишней, мадонна, — стражник провел пальцем по ее руке. — Наемные убийцы являются в разных обличиях, — его палец скользнул по груди девушки к талии и неожиданно он, плотно прижимая к ее телу ладони, стал прощупывать, не спрятано ли где оружие.
Лаура постаралась сдержаться. Скоро наступит день, когда ей придется не только терпеть похотливые ласки мужчин, но и наслаждаться ими или же притворяться, что они доставляют ей удовольствие. Но когда руки стражника крепко сжали ее бедра и горячее дыхание обожгло лицо, она решила, что на сегодня с нее хватит. Кто этот стражник? Ее любовниками должны стать знатные мужчины Венеции. Мир полон контрастов.
Лаура очаровательно улыбнулась:
— Послушайте, меня кое-что очень интересует.
Похотливая физиономия стражника потемнела.
— И что же?
— Меня интересует, будет ли господин Сандро доволен дотошностью осмотра, учиненного мне. Стражник отпустил ее так резко, словно он держал в руках горячий уголь.
— Ладно, проходите, — стражник махнул рукой в сторону двери.
Входя во двор, Лаура с удовлетворением подумала, что ее подозрение оказалось верным: Сандро Кавалли сам уважительно относился к женщинам и того же требовал от своих людей.
Короткий переход вел к открытому саду, где ее поразил строгий порядок: дорожки были выстланы мозаичными плитами, струйки воды из скульптуры, отдаленно напоминавшей фигуру Нептуна, изливались с ровным негромким журчанием в фонтан, также выложенный мозаикой. Вокруг фонтана, строго по окружности, росли кустики мирта, и даже обвивавшая стены лоза казалась подстриженной. «Наверное, если заглянуть в фонтан, — подумала гостья, — увидишь, что и рыбки плавают там аккуратными рядами».
Большая дверь слева, как предположила Лаура, вела в складское помещение: все венецианские купцы имели обыкновение хранить свой товар под жилищем. За рядом окон справа корпели над наклонными столами служащие. Девушка уже собиралась осведомиться у них, как же ей отыскать господина, как вдруг одна из дверей распахнулась.
Вышедший молодой человек был столь сказочно красив, что Лаура просто оторопела.
Ей не доводилось видеть статую Давида работы Донателло, но она была наслышана о ней и на мгновение ей показалось, что шедевр флорентийца ожил и вот теперь стоит, улыбаясь, во дворце Стража Ночи.
— Добро пожаловать. Чему я обязан удовольствием видеть вас?
Лаура с трудом вымолвила:
— Я пришла к Сандро Кавалли. Зовут меня Лаура Банделло.
Прекрасные черты юноши обострились, он насторожился, отчего сходство со статуей лишь усилилось.
— Мой отец ждет вас?
— Нет… я… Так он ваш отец?
Лаура искала сходство и не находила. Черты лица Сандро, отмеченные зрелостью и опытом, мудростью и некоторой усталостью от жизни, казались жестче. «У отца, — решила она, — несомненно, совсем другой характер. А у сына, как бы ни был он прекрасен, из достоинств, видимо, одна лишь молодость». Если бы ей представилась возможность выбирать, чей портрет написать, она бы знала, кого следует предпочесть.
— Вы, должно быть, Марк-Антонио, — улыбнувшись, Лаура сделала реверанс, которым могла бы гордиться мадонна дель Рубия.
— Отец вам обо мне рассказывал? — юноша удивленно покачал головой.
Его волосы цветом напоминали хорошо отполированный светлый дуб. У Сандро волосы были темно-каштановыми, пронизанными серебряными нитями.
— Странно, — продолжал молодой человек, — отец редко говорит с кем-либо о семье.
Лаура рассмеялась.
— Боюсь, дело в том, что я слишком изводила его вопросами.
Марк-Антонио окинул ее с головы до ног долгим ленивым взглядом и задержал взор на туфельках, выглядывавших из-под коричневого фланелевого платья. Его рука возлежала пониже пояса, как бы привлекая внимание собеседницы к шелковому гульфику, подвязанному к рейтузам золотистым шнурком. И поза, и выражение лица юноши разочаровали гостью. Ей бы хотелось, чтобы с подобной красотой тела сочеталась и возвышенность души, и глубина ума, но она видела в глазах Марка-Антонио одну только необузданную похоть.
— Так ваш отец здесь? — настойчиво переспросила Лаура. — Дело у меня очень важное.
Марк-Антонио высокомерно кивнул. Светлые, как у Адониса, волосы упали на лоб.
— Следуйте за мной.
Они поднялись по мраморным ступенькам и оказались в просторном зале, стены которого были сплошь увешаны картинами. Лауре хотелось задержаться, чтобы внимательнее рассмотреть прекрасные творения, но она не позволила себе остановиться и проследовала за юношей. Картины, собранные во дворце Сандро, обладали огромной ценностью, хотя хозяин и уверял ее, что совершенно не разбирается в живописи. Она узнала сельскую сценку Беллини, аллегорическую композицию Карпаччо, несколько декоративных работ Закчары.
Марк-Антонио подвел ее к двери в конце зала, постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул перед ней дверь.
Бормоча проклятия, Сандро оторвался от разложенных на столе бумаг. Досада сменилась удивлением и даже радостью, когда он узнал Лауру. Ясная улыбка девушки отозвалась в его сердце теплым чувством, и любой другой мужчина на его месте понял бы, что это нежность, но Сандро не признался себе в этом. Он лишь отметил, что сегодня Лаура в своем скромном светло-коричневом платье с белыми манжетами уже не выглядит чувственной красавицей, скорее школьницей. Волосы девушки двумя темными блестящими косами струились по спине. Скромная внешность гостьи контрастировала с похотливым взглядом Марка-Антонио, жадно устремленным на Лауру, к большому неудовольствию его отца.
Кашлянув, Сандро оперся ладонями на обитый кожей стол и поднялся.
— Не ожидал вновь так скоро увидеть вас.
Он наблюдал, как она рассматривает лежащие на столе и стеллажах бумаги. Все документы содержались в образцовом порядке: края стопок тщательно выровнены, а сами стопки аккуратно разложены по стеллажам.
Страж Ночи любил порядок, но в присутствии Лауры строгое убранство кабинета показалось ему излишне вычурным, претенциозным.
— Мне повезло сегодня, — сказала она, — я застала вас дома.
— Эта синьора хотела бы поговорить с тобой, — произнес Марк-Антонио, слегка подталкивая гостью в спину.
Девушка благодарно улыбнулась.
«Какое мне дело, что сын касается Лауры и заглядывает ей в глаза? Я должен быть снисходителен к его молодости,» — подумал Сандро, но когда он заговорил, голос прозвучал излишне твердо:
— Думаю, тебе следует оставить нас наедине. Марк-Антонио покраснел и резко поклонился.
— Возможно, синьора окажется в затруднительном положении, если то, что она желает мне сказать, не предназначено для других, — уже мягче обратился Сандро к сыну.
— Да и к тому же, мне еще нужно успеть подготовиться к ночному визиту в Понте де Тетти.
Сандро ухватился за край стола, пытаясь сдержать гнев. Сын явно гордился тем, сколь безнаказанно смеет он выставлять напоказ свои пороки, раздражая отца.
Понти ди Тетти слыло излюбленным пристанищем самых развратных проституток.
Дверь с грохотом захлопнулась. Сандро облегченно вздохнул. Отношения отца и сына оставляли желать лучшего и было достаточно малейшей искры, чтобы вспыхнула ссора.
— Пожалуйста, садитесь, — Кавалли указал на повернутое к облицованному мраморному камину кресло.
— Спасибо, мой господин. Дело касается одного преступления. Могу я говорить откровенно?
— Разумеется!
Взяв девушку за руку, Сандро подвел ее к столу, где какой-то мужчина бесстрастно переписывал письмо.
— Синьора, рад познакомить вас с моим личным секретарем Джамалом.
Кавалли насмешливо наблюдал, как широко раскрылись глаза девушки, когда секретарь почтительно поднялся для поклона. Впечатляющее зрелище: человек с темной, как эбеновое дерево, кожей и мускулистым, как у андалузского жеребца, телом, выдающим в нем уроженца Африки. Джамал был одет в просторного покроя штаны из египетского шелка и, несмотря на прохладу, в щегольской парчовый жилет. Смуглое запястье обвивала широкая золотая цепь, мочка левого уха была проколота кольцом.
Секретарь с достоинством поклонился и перевел глаза на хозяина. Сандро слегка поежился от его взгляда. Девушка продолжала улыбаться, дожидаясь вежливых слов приветствия, но Джамал молчал.
— Он не может говорить, — грубовато пояснил Сандро.
Улыбка исчезла с лица Лауры.
— Как ужасно, мессир Джамал!
Секретарь развел руками и указал на свой рот.
— Турки отрезали ему язык, — сказал Сандро.
— Боже! — прошептала Лаура. — За что?
— Он был рабом, это знак верности султану.
— А как вы познакомились?
Обычно Кавалли уклонялся от ответов на вопросы любопытных дам, но этой женщине он почему-то не мог не ответить.
— Несколько лет назад я заключил с султаном одну не совсем законную сделку. Джамал стал частью платы, — давний секрет впервые слетел с уст Стража Ночи.
Лаура нахмурилась.
— Другими словами, мессер Джамал сменил одно рабство на другое?
Секретарь отрицательно покачал головой, его темные глаза обратились к Сандро.
— Джамал сам решил отправиться со мной в Венецию.
Кавалли не стал описывать, как африканец умолял нового хозяина забрать его с собой, клянясь, что не вынесет позора, вернувшись в родное селение увечным.
В присутствии Джамала вы можете говорить свободно обо всем, — продолжал Кавалли, усаживая гостью в кресло, — у меня нет от него тайн.
Сандро опустился в кресло, стоявшее напротив. Огонь в камине лизал раскаленные углы.
— Ну, мадонна, что за преступление вы совершили?
— Никакого преступления, конечно же, я не совершила. — Лаура скромно сложила руки на коленях. Но, мой господин, я знаю кое-что о Даниэле Моро.
Сандро словно ударили по голове. Подозрение заставило его произнести резким тоном:
— Вы были знакомы с Моро?
— Видите ли… — Лаура облизала губы.
Сандро знал многих женщин, отдавших бы целое состояние для того, чтобы средствами косметики достичь столь прекрасного алого цвета губ, но на лице его посетительницы не было заметно и следа помады.
— Придется мне во всем вам признаться, — вздохнула Лаура.
В горле Кавалли встал комок. Нет, не может быть, чтобы эта девушка оказалась замешана в том ужасном преступлении. Нет, нет! Кошмарное убийство мог совершить кто угодно, но только не она!
— Продолжайте, — едва вымолвил он.
— Я слышала, как вы говорили о случившимся с маэстро Тицианом.
Лаура подалась вперед и поспешно добавила:
— Пожалуйста, простите мне мое любопытство, но я такая от природы и ничего не могу с собой поделать. Но, может, к лучшему, что я подслушала ваш разговор. Может быть, мое сообщение поможет вам найти убийцу.
Сандро не нуждался в ее помощи. Ему неприятно было думать, что эта невинная девушка крадется во тьме, чтобы подслушать у двери разговор мужчин и узнать те мерзкие подробности убийства, которые даже у него вызывают отвращение и ужас.
Он вскочил и схватил Лауру за плечи, не обратив внимания на полный молчаливого осуждения взгляд Джамала и промелькнувший в глазах девушки испуг. Бессовестная девчонка! Сандро еще крепче сжал ее и поднял вверх, заставив встать.
Аромат морского воздуха и жасмина коснулся его ноздрей. Страж Ночи увидел огоньки, зажегшиеся в прекрасных сапфировых глазах.
— Черт бы вас побрал! Зачем только вы суете нос не в свои дела! — прошипел он сквозь плотно сжатые зубы. — Не смейте вмешиваться в то, что касается только моих людей и меня.
Вспышка ярости Стража Ночи оставила девушку невозмутимой. Она подняла голову.
— Прекрасно все понимаю, мой господин, но, помните, я ведь предупреждала, что такая от природы и не в силах совладать с собой.
— Тогда и я, в свою очередь, должен вас предупредить, что не привлекаю к расследованию преступлений женщин, сколь бы любопытны они не были.
Лаура, мягко упершись ладонями в грудь Сандро, попыталась отстраниться от него.
— Вы причиняете мне боль, мой господин.
Так же резко он отпустил гостью.
— Прошу прощения.
— Я бы не беспокоилась, но во время очередного сеанса позирования маэстро Тициан непременно поинтересуется, откуда у меня синяки. Боюсь, ему не понравится натурщица с синяками.
Представлять, что Лаура лежит на диване художника, такая гибкая, чувственная, божественно грациозная, а Тициан переносит ее красоту на холст, было почему-то Сандро неприятно.
— Вы действительно не привлекаете к расследованию преступлений женщин, мой господин? — спросила Лаура. — Это весьма необычно, тем более для мужчины с такой привлекательной внешностью, как у вас.
Не обратив внимания на столь неискренний, с его точки зрения, комплимент, Сандро вспомнил своих четырех любовниц: Барбару, Арнетту, Джою и Алисию. Такие похожие и такие разные — как четыре времени года. Долгое время они удовлетворяли его потребности здорового и сильного мужчины с тем благоразумием, которого он требовал. В благодарность каждая получила от него в свое владение достаточно роскошное жилище.
— До сих пор мне удавалось прекрасно обходиться и без помощи женщин, — сердито ответил Кавалли, вновь опускаясь в кресло. Ему не нужно было смотреть на Джамала, чтобы знать: тот довольно усмехается.
— Полагаю, однако, что мои сведения будут вам полезны, — девушка бросила украдкой взгляд в его сторону. — Если, конечно, вы соизволите выслушать меня. — Она грациозно опустилась в кресло. Коричневое платье, хотя и скромное, не скрывало соблазнительных форм ее тела. И Сандро не мог оторвать взгляд от юной упругой груди, слегка колыхнувшейся под мягкой тканью одежды.
— Я вас слушаю.
Лаура улыбнулась, и Страж Ночи на этот раз не сумел скрыть от себя, столь стремительно вошла в его сердце эта порывистая, открытая, очаровательная девушка.
— Совершенно случайно я упомянула об убийстве Даниэле Моро в разговоре со своей подругой Ясмин и…
— О Боже, — воскликнул Сандро, — как вы не понимаете? Дело это очень тонкое…
Чтобы снова не вскочить, Кавалли пришлось ухватиться за подлокотники кресла.
— Нельзя же болтать о случившемся где только можно и даже там, где нельзя!
— Я не болтала!
Лаура удивилась: как он мог о ней так плохо подумать! Да, она любопытна, но вовсе не болтлива!
— О подслушанном разговоре я рассказала только Ясмин!
— Ведя разговор о преступлении, вы подвергаете себя опасности. Убийца все еще на свободе, не забывайте!
— О! Я не привыкла, чтобы кто-либо заботился о моей безопасности!
— Мой долг заботиться о каждом жителе республики.
Лаура нетерпеливо заерзала в кресле.
— Ладно, все это не имеет большого значения, но то, что я знаю кое-кого, кто видел Даниэля Моро в ночь убийства, не может вас не заинтересовать.
— Что?!
Сандро вновь поднялся с кресла и принялся ходить по комнате.
— Я отведу вас к этому человеку, — пообещала Лаура.
— Да уж, будьте любезны это сделать! А я подумаю, как бы простить вам недостойно подслушанный разговор.
* * *
— Публичный дом? — Сандро резко поднялся, отчего гондола сильно накренилась.
Гондольер опустил в воду шест, подводя свое суденышко к берегу.
— Ваш свидетель живет в публичном доме?
— Да!
Лаура получила истинное наслаждение от великолепной прогулки в роскошной гондоле. Она подала руку гондольеру и сошла на берег.
— Вы совершенно правы, этот пышный особняк, принадлежащий мадонне дель Рубия — публичный дом, — совершенно невинно подтвердила натурщица Тициана.
Она подождала у двери, когда приблизятся Сандро и его секретарь. Лаура знала, что мадонна не очень-то будет рада их визиту, и потому слегка побаивалась.
Лакей в расшитой ливрее кивнул им. Расправив плечи, девушка вошла в салон, украшенный цветным мрамором и алебастровыми статуэтками. Солнечные лучи, проникая через янтарные и лиловые витражи, меняли цвет, красочными пятнами освещали комнату. Из сада доносились звуки музыки, смех и веселые крики.
Лаура протянула руку и позвонила в стеклянный колокольчик, которым подлежало пользоваться посетителям, чтобы возвестить о своем прибытии.
Подобно кораблю с поднятыми парусами, мадонна дель Рубия выплыла из-за двери, задрапированной портьерами. При виде Лауры улыбка, предназначавшаяся гостям, сменилась хмурым выражением лица.
— Дитя, не говори только, что ты потеряла еще одну косынку. И разве ты забыла, что тебе не позволено входить в дом через парадный вход… — она замолчала, заметив взгляды Сандро и Джамала.
Но лицо мадонны тотчас же смягчилось: главная сводница Венеции, распоряжавшаяся двумя дюжинами куртизанок, считала своим долгом знать в лицо каждого патриция республики и потому легко узнала Стража Ночи. Напомаженные полные губы расплылись в улыбке, рука непроизвольно потянулась к прическе, чтобы поправить взбитые в пышное облако волосы.
— Мой господин, — промолвила она сладчайшим голосом, — добро пожаловать! Что привело вас? Не желаете ли… развлечься?
К удивлению и восторгу Лауры, Сандро покраснел, как рак. Ну как же он привлекателен! Такой скромняга! Его просто нельзя не любить.
Кавалли церемонно поклонился.
— Мы по делу. Я пришел допросить одного из ваших…э… жильцов.
Мадонна дель Рубия гневно нахмурилась.
— Мой господин, мои девушки и я, мы исправно платим налоги и выполняем все необходимые требования. Уверяю вас, вы не найдете у нас ничего противозаконного.
Лаура наблюдала за мадонной глазами художницы. Не так давно она приступила к портрету своей благодетельницы и теперь радовалась возможности увидеть новые грани ее характера. Если портрет понравится мадонне, та, возможно, простит ей часть быстро растущего долга.
— Я не за этим сюда пришел, — Сандро натянуто улыбнулся. — Мне только нужно задать одному человеку несколько вопросов.
Он притронулся рукой к подвязанному у талии кошельку.
— Конечно, мы высоко оценим ваше доброе расположение, мадонна.
Хозяйка с подозрением глянула на Лауру.
— Кого вы желаете увидеть?
— Флорио, — ответила девушка. — Я провожу гостей наверх.
У нее словно гора с плеч свалилась, и она поздравила себя с преодолением первого затруднения. Неприятности, конечно, ее не минуют и гнев благодетельницы так или иначе даст о себе знать, но мадонна дель Рубия слишком потратилась на нее и теперь не сможет просто так взять и выбросить на улицу. Кроме того, портрет мадонны еще не закончен, и тщеславие не позволит ей оставить его незавершенным.
Они поднимались вверх по узкой лестнице, и Сандро поймал себя на том, что не сводит глаз с бедер Лауры, покачивающихся в такт шагам. Когда она рядом, он совсем теряет над собой власть! Открытие напугало Стража Ночи. В присутствии этой девушки Кавалли отчаянно цеплялся за свои строгие понятия чести и нравственности, не допускавшие греховности даже в мыслях.
Но как случилось, что Лаура знакома со всеми этими людьми?
«Из-за работы над портретом мадонны, — уверял себя Сандро. — Юная художница только начинает свою карьеру и особенно разборчивой в выборе заказчиков ей быть не приходится». Вместе с тем он не мог не заметить: девушка чересчур близка с обитателями публичного дома, и мысль, что причина подобной близости может заключаться не только в работе над портретом, вызывала у него раздражение.
Когда они поднялись наверх, где располагались жилые комнаты, Сандро криво усмехнулся: публичный дом не был похож на его дворец, где товар хранился в складском помещении внизу. Здесь же, наоборот, товар размещался наверху.
Лаура остановилась у одной из дверей и постучала.
— Войдите, — ответил чей-то низкий голос.
Девушка толкнула дверь и жестом пригласила Кавалли войти в комнату. Джамал остался в коридоре, сложив мускулистые руки на груди и устремив взгляд прямо перед собой в пустоту.
В небольшой чистой комнате стоял какой-то траурный запах гардении. На столе лежали лютня и флейта. У окна стоял высокий человек в черном плаще. Из-под темного берета на плечи ниспадали светлые волосы.
— Флорио, — позвала Лаура, — извини за вторжение…
Человек у окна обернулся, но его лицо осталось в тени.
— Да?
Глубокий низкий голос сбил Сандро с толку. Мужчина, живущий в борделе? Едва сдерживая изумление и гнев, смешанный с отвращением, Кавалли придал лицу строгое выражение.
— Я Сандро Кавалли, Страж Ночи. Мне нужно задать вам несколько вопросов о Даниэле Моро.
Флорио глубоко вздохнул и поднял руку, чтобы снять берет. Плащ распахнулся и Сандро про себя отметил, что мужчина на редкость строен и широкоплеч. Если бы не причудливая женская одежда, внешность хозяина комнаты показалась бы весьма привлекательной: сильный подбородок, высокие скулы, мужественно очерченный рот. Но женский наряд делал его похожим на попугая.
— Что вы хотите знать?
Сандро посмотрел на Лауру. Кивком указал ей на дверь. Сделав вид, что не заметила его жеста, она прошла к изящному тосканскому креслу.
— Я сяду? — обратилась девушка к Флорио.
Тот кивнул.
— Лаура — мой друг и в радости, и в скорби.
Мне нечего от нее скрывать. Пусть присутствует при нашем разговоре.
— Я настаиваю, чтобы она вышла, — произнес Сандро.
— Нет, — твердо возразил Флорио, — она останется, иначе наш разговор не состоится, мой господин.
Характер этого мужчины не соответствовал его наряду: женщины обычно более уступчивы. Кавалли стиснул зубы. Лаура отвлекала его внимание, а ему нужно было сейчас сосредоточиться, чтобы проникнуть в тайные глубины загадочной личности Флорио и отыскать убийцу. Ну что ж, ничего не поделаешь! Впрочем, ему приходилось допрашивать подозреваемых и вырывать признания и при более сложных обстоятельствах.
— Синьор Моро приходил к вам в ночь убийства?
— Приходил, — Флорио нервно взмахнул рукой. — Послушайте, я избавлю вас от необходимости ходить вокруг да около. В заведении мадонны дель Рубия есть обязанность — услаждать клиентов любовными песнями и писать пылкие письма за неграмотных кавалеров. Я работаю здесь трубадуром. Это мое основное занятие.
— Вы сказали, что это ваше основное занятие, значит есть еще и другое? — продолжил задавать вопросы Сандро.
Флорио печально вздохнул.
— Даниэле и я были любовниками. Сначала он был для меня просто клиентом, но со временем наши отношения развились в подлинное чувство. Мы искренне привязались друг к другу. Нам было трудно встречаться: работа у Даниэле занимала много времени, а я… — Флорио вызывающе посмотрел на Кавалли, — я его любил и с нетерпением ожидал его прихода.
Сандро бросил взгляд на Лауру. Ей, должно быть, непонятен истинный смысл слов Флорио. Девушка с нескрываемой симпатией смотрела на своего странного друга.
— Итак, две ночи назад у вас появилась возможность встретиться.
— Да. Дож дал Даниэле несколько поручений, но он, прежде чем отправиться с поручениями, сначала пришел сюда. Даниэле обещал упросить дожа позволить мне в день Венчания Венеции с Морем участвовать в праздничном представлении. Мое самое большое желание — спеть баркароллу, которую услышат все самые знатные люди города.
— Флорио поет чудесно! — вмешалась Лаура. — Если он выступит в праздничном представлении, все исполнители будут ему завидовать и, кроме того, он станет знаменитостью.
— Не сомневаюсь в его талантах, — нетерпеливо заметил Сандро — Но каков был ответ дожа на просьбу Моро?
Флорио улыбнулся с гордостью и чувством собственного достоинства, но улыбка вышла печальной.
— Меня пригласили спеть на борту правительственной галеры.
Лаура ахнула.
— Флорио! Это просто замечательно! Ты ведь этого и хотел!
Он коснулся рукой щеки девушки, и этот нежный жест трубадура пробудил в душе Сандро странные, неприятные ощущения. Ему не хотелось сознавать, что это ревность.
— Ах, красавица, зачастую удача идет об руку с несчастьем. — Флорио смахнул слезу. — Даниэле не суждено стать свидетелем моего триумфа.
Сандро предположил, что этот странный человек, возможно, обладает талантом не только певца, но и актера. Он способен на обман, хитрость и ложь. Улики против него казались столь очевидными, что в голове Стража Ночи уже складывалось обвинение. Любовники могли поссориться, и Флорио, испытывая противоречивые чувства в отношении своего собственного положения, должно быть, предался нездоровому влечению, заставившему его кастрировать Моро.
— Я знаю, о чем вы думаете! — выпалила Лаура. — Вы ошибаетесь, Страж Ночи! Флорио никогда не причинит кому-либо зла!
Она вскочила и схватила Флорио за руку.
— Мой господин, я хорошо знаю этого человека, — обратилась взволнованная девушка к Сандро. — Он не способен на преступление.
Флорио поднес пальцы Лауры к губам.
— Тише, милая! Страж Ночи делает свою работу. Он человек долга и, к тому же, имеет репутацию справедливого патриция, умеющего докопаться до истины. Нам не о чем беспокоиться.
Раздосадованный Сандро решил все же продолжить допрос. Он установил время прихода Моро, выяснил, что тот уклонился от развлечений в салоне и поднялся в комнату Флорио. Сандро также узнал, что вместе любовники провели примерно два часа, потом секретарь ушел, захватив с собой сумку.
— Сумку? — Кавалли постарался говорить спокойно, но в уме уже зрело новое подозрение. — Вы уверены, что у него была сумка?
— Совершенно уверен. Из тисненой кожи, с печатью на клапане. Крылатый лев Сан-Марко, кажется, был изображен на ней.
Сумки возле убитого найдено не было. Сандро имел все основания забрать Флорио и препроводить в Габбию, но прибегать к такой мере при столь слабых уликах он не решался. И потом… каковы причины этой нежности Флорио к Лауре и признательности, мелькнувшей в его глазах в тот момент, когда он целовал девушке руку.
Кто он, этот трубадур? Странный, невиновный человек или изощренный убийца, обладающий даром обмана и притворства? Почему он так нравится Лауре?
Расстроенный, Сандро вышел из комнаты и вслед за Лаурой прошел в салон, где юная натурщица Тициана вдруг воскликнула:
— Ясмин, подожди!
Приподняв юбки, девушка подбежала к подруге, в которой Страж Ночи узнал прекрасную африканку из альбома с рисунками художницы. Необычно высокого роста, она, в отличие от Лауры, вечно находящейся в движении и радостном возбуждении, держалась сдержанно, даже сурово. В черных глазах таилась неясная угроза.
— Ясмин, познакомься с господином Сандро, — оживленно щебетала Лаура, подводя подругу к Стражу Ночи.
Кавалли мельком взглянул на своего секретаря, успев заметить, что тот застыл на месте, уставившись на Ясмин взглядом, полным вожделения и тоски, отчего сердце его хозяина чуть не разорвалось на части. Рука Джамала непроизвольно поднялась к горлу от бессилия что-либо сказать, губы искривились, исказив черты лица.
Никогда прежде, насколько догадывался Сандро, его друг не испытывал такой потребности в речи и никогда так не стыдился своего увечья.
— Ну, мой друг, — проговорил Кавалли, — давай, познакомься с этой красавицей!
Ясмин приветствовала их, как кошка: деликатно повела носом, взгляд выразил холодную надменность, но жадные глаза в мгновение ока охватили стоящего перед ней мужчину. Судя по всему, африканка сочла секретаря Стража Ночи недостаточным вынимания.
— Джамал не может говорить, — пояснила Лаура. — Он был на службе у султана.
Ясмин вскинула брови:
— Человек, который не может говорить, — она положила руку на плечо Джамала. — У вас огромное преимущество перед другими мужчинами!
В глазах секретаря Стража Ночи вспыхнула обида, но взгляд Ясмин, похоже, успокоил его. Как будто невидимая молния пронзила их обоих. Лауре даже показалось, что она заметила проблески огня.
— Почему бы тебе не показать гостям сад, Ясмин?
Лаура повернулась к Сандро.
— Вы там увидите восхитительные растения, мой господин: мирт, жасмин, алоэ, некоторые редкие виды фиалок. Ясмин убедила мадонну дель Рубия привезти их с Востока.
На мгновение Сандро подумал, что его ждут дела, но желание остаться возобладало. Они спустились по ступенькам. Ясмин, одетая в расшитый бархатный халат, провела их к широкой галерее, увитой плющом и диким виноградом. В плетеных клетках щебетали птицы, на горизонтальном шесте, съежившись, раскачивалась маленькая обезьянка, страдавшая, по всей видимости, от холода. На изящной скамье, перебирая струны лютни, сидела женщина. Ее спутник, в котором Сандро узнал члена Сената, расположился рядом и лакомился сушеным инжиром из серебряной чаши. За столом на металлических ножках две куртизанки сосредоточенно играли в карты со своими партнерами. Они негромко приветствовали вошедших.
Через несколько часов вся Венеция будет знать, что Страж Ночи посещал публичный дом! Но Сандро сказал себе, что ему все равно. Он человек долга и знает, зачем сюда приходил.
Однако его сильно раздражало, что Лаура в дружеских отношениях со всеми этими людьми. Ему следует подыскать для девушки более достойных покровителей.
Ясмин провела их за одну из арок галереи, где было множество невысоких кустарников, цветов и трав.
— Зимой здесь не так хорошо, как весной и летом, — пояснила Ясмин, беря Джамала под руку. — Пошли, я покажу тебе мускатное дерево.
Оглянувшись на Сандро, она добавила:
— Это незаконно, я знаю. Разведение мускатных деревьев запрещено, но я не торгую орехами, а дерево выращиваю ради красоты.
Когда они ушли, Лаура улыбнулась Стражу Ночи:
— Я знала, Джамал ей понравится.
К ее удивлению, лицо Сандро потемнело от гнева.
— Будьте вы прокляты! — тихо произнес он. — Зачем вы их познакомили? Неужели вы не понимаете, что с ним сейчас творится?
Оскорбленная, Лаура от удивления даже отшатнулась. Она ничего не поняла из слов Сандро и представить не могла, в чем же он смеет ее обвинять.
— Мой господин, что плохого в том, что я познакомила его с соотечественницей?
— Джамал избегает таких встреч. Он боится вернуться на родину после того, что сделали с ним турки. Для него лучше прожить жизнь на чужбине, чем предстать перед земляками. Для меня его недостаток не имеет большого значения, для него же самого — это страшный порок. А вы знакомите этого несчастного с прекрасной женщиной, недоступной ему.
— Разве?
Лаура бросила взгляд на удалявшуюся вглубь сада пару. Ясмин что-то негромко рассказывала, указывая на ветку касии с набухшими почками.
— Не будьте столь наивной! — оборвал ее Сандро. — Конечно же, она ему недоступна.
— Я в это не верю, — упрямо заявила Лаура. — Он ей понравился!
— Этот человек нем!
Девушка перевела взгляд на Стража Ночи. Такой мудрый человек, с суровым лицом и добрым взглядом… но порой упрям, как ребенок!
Взяв его под руку, она с удовлетворением отметила про себя крепость мускулов собеседника.
— Мой господин, не всегда чувства выражаются словами.
Кавалли сердито посмотрел на нее, повернулся и прошествовал к мраморной скамье.
— Это смешно! — он опустился на скамью.
Не дожидаясь приглашения, девушка села возле Сандро.
— Я познакомила их как для блага Ясмин, так и для блага Джамала. Она ненавидит муж… — Лаура оборвала себя на полуслове.
Ну как это у нее вырвалось! Кавалли никому не верит, он готов и родную мать заподозрить!
— Ненавидит мужчин? — Сандро повернулся к ней и поднял бровь, отчего вдруг стал похож на самого дьявола.
— Прекратите подозревать каждого встречного! — потребовала Лаура. — Ясмин не имеет никакого отношения к убийству. Если бы не она, вы бы никогда не узнали о Флорио. Она могла и не говорить мне, что Моро приходил сюда за несколько часов до своей гибели. И о сумке вы бы тогда ничего не узнали тоже.
Удивление Сандро доставило Лауре большое удовольствие. Ей еще не приходилось видеть растерянным Стража Ночи.
— Я же видела, какое выражение появилось на вашем лице, когда Флорио сказал о сумке. Сумка, если вы ее найдете, поможет вам раскрыть преступление, верно?
— Это не ваше дело!
Злость, отчаяние и неожиданное влечение к девушке переполнили Кавалли. С самого начала ему стало ясно, что мотив преступления — вовсе не ограбление. На теле Моро осталась золотая цепь и кольцо с огромным сапфиром, подарок дожа. Однако Флорио уверял, что Моро забрал сумку с собой. Очевидно, ее прихватил убийца. Но почему? Что в ней было?
Сгорая от нетерпения продолжить расследование, Сандро стал было натягивать перчатки, но взглянул на Джамала и остановился. Прекрасная Ясмин говорила что-то по-арабски, а тот ловил каждое ее слово. «Ну, ладно, можно немного подождать», — решил Кавалли, снова опускаясь на скамью.
— Хорошо, что вы позволили им побыть вместе, — сказала Лаура.
Нет, у этой девушки просто какой-то сверхъестественный и раздражающий дар читать чужие мысли!
— Лучше бы вы перестали подозревать меня в доброте!
— А вы бы лучше перестали притворятся, что вы вовсе не такой. Я знаю, вы, правда, добрый.
Сандро недовольно нахмурился.
Его взгляд упал на мраморный столик. Стаж Ночи замер. На столе сушился борец, очень ядовитое растение, корни которого содержат аконит. Итак, Ясмин знала жертву и у нее был яд…
— Куда вы направитесь, когда мы уйдем отсюда? — спросил он.
Лаура наклонила голову:
— Простите, я не понимаю, о чем вы?
— Не могу же я оставить вас в публичном доме!
В ушах Сандро зазвенел ее смех. Боже, она действительно необыкновенная женщина. Красавиц в Венеции множество, но в этой девушке есть нечто особенное. Она прямо-таки светится магией очарования. Ему показалось, что ощущение невинности исходит от Лауры, как аромат жасмина, и вместе со звонким смехом плывет в воздухе. Она сама чистота, непорочность…
— Я дома, мой господин! Так что вам придется оставить меня здесь, в публичном доме!
Как будто оглушительный удар обрушился на Сандро, заставив хватать ртом воздух.
— Вы живете… в борделе?
— Очень жаль, что это вас так смутило. Мне следовало бы сказать об этом раньше.
— Но вы всего лишь пишите здесь портреты, не так ли? — Кавалли цеплялся за последнюю надежду, как утопающий за соломинку.
— Конечно. Сейчас я пишу портрет мадонны дель Рубия, но и карандашные наброски не оставляю.
— Сценок, достойных запечатления, хватает!
Лаура вздохнула.
— Но пока меня не изберут в Академию, деньги за свою работу брать нельзя, гильдия запрещает. А после Карнавала времени для искусства станет у меня меньше.
У Сандро пересохло во рту.
— Почему у вас станет меньше времени?
— Ну… придется развлекать клиентов.
— Клиентов? Вы имеете в виду… тех, кто приходит к вам позировать для портретов?
— Со временем, надеюсь так оно и будет, но пока…
Лаура повернулась и положила руку на колено Сандро. Прикосновение было теплым и легким. Страж Ночи смутился.
— Мой господин, вижу, что вам будет неприятно это услышать, но глупо продолжать ходить вокруг да около. Я куртизанка.
Слова девушки отразились в сердце Сандро похоронным звоном. Где-то в самой глубине души он догадывался обо всем, но пытался обмануть себя, не позволяя ужасной правде проникнуть в сознание. И сейчас он не хотел признавать очевидное, не хотел думать, что Лаура, такая веселая, талантливая, юная, продает свое тело. Встретив ее, Кавалли испытал желание защитить девушку от всех несчастий, оградить от зла, и это желание стало для него столь же важным, как чувство долга. И еще одну истину открыл для себя Сандро: его смертельно ранила ревность к тем мужчинам, которые делили с Лаурой постель.
— Я вас разочаровала, — вздохнула Лаура.
— Да, глупость. Вы одаренная женщина, зачем вам эта унизительная торговля собой? Вам не стыдно?
Она зарделась. Встала. Отошла. Вернулась.
— Писать картины — дорогостоящее занятие. За комнату я плачу мадонне дель Рубия сто эскудо в месяц, а ведь нужны еще и краски, холсты…
Сандро подбоченившись встал перед ней.
— Найдите другие средства заработать!
— Какие, например?
Лаура подождала. Ее собеседник молчал.
— Женщинам, шьющим паруса в Арсенале, платят вдвое меньше мужчин, — горько заметила девушка.
Рассмеявшись, она щелкнула пальцами, словно ее озарило:
— Может, стать прачкой! Тогда за несколько лет я смогу скопить деньги на несколько метров холста, на краски и кисти, но вряд ли… Выбор, как видите, невелик, мой господин.
— Я ненавижу проституцию, — заявил Кавалли. — Большинство преступлений, которые мне пришлось расследовать, тем или иным образом были связаны с публичным домом.
— Если запретить проституцию, где мужчины будут удовлетворять свою похоть? — спросила она. — А вы сами, что станете делать?
— Я подобных желаний не испытываю, — солгал гость. — И вы заблуждаетесь, полагая, что если убрать сточную трубу, весь город погрязнет в дерьме.
— Какое грубое сравнение, мой господин! Нет, это скорее похоже на туманы Венеции. Проклинайте их, но куда денешься?
Сандро сжал в руках свой берет.
— Но почему вы, Лаура… почему вы?..
— А что еще я могу придумать?
— Выйти, например, замуж.
— Прекрасно! Выскочить за кого-нибудь работягу, который каждый год будет делать мне по ребенку! Вы думаете, между ночными кормлениями грудных детей можно писать картины?
— Вам вовсе необязательно выходить замуж за работягу. Вы красивая женщина и могли бы выйти замуж за…
—… вашего сына, мой господин? — резко перебила его Лаура.
Сандро побледнел, во рту у него пересохло. Ее смех неприятно резанул ему слух.
— Ах, понимаю, я забыла, мы с ним из разных сословий!
Цинизм ее слов пронзил душу Кавалли и окончательно разрушил непорочность добродетели, которой он поторопился наделить Лауру. На память ему пришли слова Петрарки о том, что красота и добродетель редко сходятся вместе.
Лаура вскинула голову.
— Или вы предлагаете мне выйти замуж за какого-нибудь нахального купчика? Видеть меня замужем за своим сыном, насколько я поняла, вы бы не хотели!
— Патриций, который женится на простолюдинке, лишается почестей и места в Большом Совете.
— Боже упаси! Я и не собираюсь доставить вашему сыну подобное несчастье!
Кавалли схватил ее за плечи и заставил посмотреть ему в глаза.
— Для благородного человека это так же важно, как для вас живопись. Но ради своего благополучия вы способны перечеркнуть жизнь другому человеку?
Она поникла.
— Нет, конечно, нет!
Сандро опустил руку и отступил.
— Найдите себе какого-нибудь подходящего купца, Лаура! Но знатный человек, равно как и простой работяга — не для вас.
— Почему вы вмешиваетесь? Вам-то какое дело?
Ему захотелось крикнуть: «Потому что я хотел бы, чтобы вы стали моей!»
Отгоняя от себя прочь нелепое желание, Кавалли отвернулся от девушки.
— Меня это беспокоит, потому что… Сколько вам лет?
— Восемнадцать, но…
— Вы одного возраста с моей дочерью Адрианой. Вот почему у меня к вам возникло… такое покровительственное чувство.
— Напрасно! Я хорошо знаю, что делаю, и не нуждаюсь в вашем покровительстве.
— Вот как? Вы знаете обо всех опасностях, поджидающих вас на избранном пути? Что вы слышали об отвратительных болезнях, избежать которых удавалось редкой проститутке? А когда юность пройдет, что вы станете делать?
— Если вам это послужит утешением, то скажу, что не намерена заниматься проституцией всю жизнь. Я оставлю это занятие, когда обрету возможность целиком посвятить себя живописи, став членом Академии.
Сандро глянул на нее со злостью.
— Как можно быть художником, не имея самоуважения?
Лаура отшатнулась, словно ее обожгли слова Стража Ночи.
— Самоуважения у меня предостаточно, мой господин.
— Да? Ну и каково лежать на спине, пока какой-то незнакомец пользуется вами, как того пожелает?
— Пока еще не знаю.
Сандро захлестнула волна надежды.
— Значит, вы еще… еще…
— Посетители мадонны дель Рубия требуют только самых утонченных удовольствий. Прежде, чем я смогу развлекать мужчин, нужно многому научиться. Моя карьера проститутки начнется накануне великого поста. Мадонна всегда устраивает на Рождество грандиозный маскарад.
Боль и горечь разочарования постепенно отступили от Сандро. Может, у него есть время, чтобы отвратить опасность от девушки и научить ее бережно относится и к своему телу, и к душе, и еще у него должно найтись время понять, почему из-за нее он чувствует себя зеленым новичком, созерцающим первую в своей жизни крепость.
