12
Сосредоточившись и выслеживая специфическую нить аромата, я подключал новые чувства, расщепляя ее на спектры. Буквально через секунду картина прояснилась. На противоположном берегу с величайшей осторожностью подкрадывался огромный пушистый зверь. Мягкие лапы, касаясь камней, издавали легкое шуршанье, практически неразличимое в шумном бурлящем потоке. Но мой обостренный слух моментально выделил нужные нотки из хаоса звуков, четко указав местонахождение зверя. Хищник охотился, и, судя по всему, добыча – я. Густые заросли кустарника, отбрасывая бледные лунные тени, смазывали огромный темный силуэт. Зверь стелился, сливаясь с корявой растительностью, сокращая дистанцию. Грация и осторожность прирожденного убийцы потрясала. Чуткое зрение очертило движущийся контур, и размеры зверя ошеломили меня. По неумолимой целеустремленности, с которой он крался, я понял – хищник с легкостью может в один прыжок пересечь бурлящий поток.
Доспехи добавляли мне уверенности и создавали непередаваемое ощущение защищенности.
Странно, но мой запах, не содержавший страха, зверя не останавливал. Хищник привык побеждать и более сильных противников. А если хорошо подумать, то чаще он охотился именно на людей.
Адреналин мелкими порциями впрыскивался в кровь, заставляя наливаться силой мышцы. Мое сознание и чувства сосредоточились на том, что происходило на противоположном берегу. Я увидел, как в еле скрываемом нетерпении пробежала по телу хищника мелкая дрожь, мышцы сжимались в смертоносную пружину, подготавливаясь к стремительному прыжку.
Время замедлило бег, обретя кисельную вязкость. Разум погрузился в стазис, отдав тело во власть боевого транса. Ослабив ноги в коленях, я наслаждался поединком с опасным противником, ощущая всей сутью красоту завязывающегося прекрасного танца смерти – противостояния равных. Новые возможности моего тела поднимали меня на ту ступень пищевой цепочки, где находился монстр гор. Обостренные до предела чувства и давали преимущество. Хищник знал, человек – легкая добыча, а я ею не являлся и сам превратился в охотника, с еле сдерживаемым азартом поджидающего жертву. Пальцы покалывало от нестерпимого желания ощутить в ладони успокаивающую тяжесть меча.
Идиллию схватки нарушил легкий шорох с тропинки. Звук скрипнувших камней вторгся в неповторимую музыку предстоящей схватки. Легкий ветерок, коснувшись ноздрей, принес знакомый запах Эльзы, и я чуть не проморгал нужный момент.
Когти скрипнули о гальку. Зверь мощно прыгнул. Темный силуэт пролетел над бурлящим потоком, бесшумно приземлился. В нос ударил смрад раскрытой пасти, а мое тело скользнуло в сторону, выхватывая меч. Время остановилось, повиснув стеклянной паузой.
Безумно быстрый хищник.
Мощное тело зверя продолжало непреклонно разгибать мышцы, преодолевая вязкие секунды смертельного прыжка. Завораживающая машина убийств выпускала острые бритвы когтей, неумолимо опускаясь на место, где раньше стояла беззащитная цель. Хищник так и не успел понять, когда сам стал жертвой. Меч, матовым лучом блеснув в свете луны, пронзил крепкий череп зверя, войдя по рукоять. Жестокий удар намертво пригвоздил к земле, оборвав блеск глаз хищника. Огромное тело, покрытое черной шерстью, заскрежетало когтями по камням, терзая мои уши противным звуком, а тропа отозвалась характерным шлепком падающего женского тела.
Эльза все видела!
Сердце оглушенно билось в висках, меня переполняли азарт и гордость. Жестокие уроки не пропали втуне! Рефлексы, обостренные новыми чувствами, молниеносны!
Гордо осматривая поверженного хищника, я все больше понимал дурость дуэли. На залитых кровью камнях распласталась огромная кошка, килограммов на четыреста. Прекрасный экземпляр, отдаленно напоминающий тигра, увиденного в детстве в зоопарке. С таким хищником соревноваться не стоило – идеальная машина, созданная природой для охоты и убийства. Осознание победы над ним добавило детской, щенячьей радости.
Знатный трофей!
Волнение покалывало кончики пальцев. Запах свежей крови резко ударил в ноздри. Стараясь побыстрее сбросить эйфорию, выдернул из огромной, застывшей в оскале головы хищника меч и тщательно обтер. Матовая полоска лезвия исчезла в ножнах. Пугать изменившимся обликом и без того потерявшую сознание Эльзу не хотелось, пришлось вернуть простые человеческие чувства. Мозг благодарно избавился от бурлящего потока информации, и ночь укрыла тьмой обнаженные тайны. Бесчувственное тело храброй служанки раненой птицей раскинулось на тропе. Я осторожно взял на руки девчонку и, внимательно глядя себе под ноги, отнес в шатер, где бережно положил на ложе.
Остаток ночи прошел не так интересно. Я периодически обходил лагерь, подавляя желание вернуться и осмотреть трофей. Любопытство неизменно терпело поражение, и я стойко охранял сон слуг – как это и ни парадоксально звучит.
Так и наступило утро.
Первые лучи солнца робко пробились сквозь обнаглевший за ночь туман. Вахта закончена.
В шатре, закутавшись в серое одеяло, посапывала Эльза. Рыжие волосы огненным веером покрывали свернутую звериную шкуру, служившую подушкой. Она почувствовала мой взгляд, ее веки дрогнули, и на мир удивленно взглянули небесной синевы глаза. Встрепенувшись, будто ее застигли на месте преступления, и натянув одеяло до подбородка, девчонка испуганно уставилась на меня.
– Пора вставать, уже утро, – спокойно сказал я.
Эльза подскочила, отбросив одеяло, и принялась суетливо извиняться за то, что лежала на месте господина.
– Успокойся, ничего страшного не произошло.
– Ваша светлость, простите. Слуге полагается спать у ног хозяина, а я забралась на ваше ложе… – оправдывалась девчонка, от неловкости не зная куда деть руки и то сжимая их в мольбе, то пряча за спину.
– Да успокойся. Все нормально. Я сам тебя сюда принес и положил.
– Так это не сон? – Ее ресницы испуганно взлетели вверх.
– Нет, к сожалению. Пришлось убить красивого зверя, туша лежит у ручья. Может, сгодится в хозяйстве? – Я постарался увести разговор в нужное русло.
– Конечно, ваша светлость!
– Остальным объясни трофей как-нибудь попроще, не надо рассказывать всем, что видела.
Эльза бросилась на колени и, сложа в мольбе руки, затараторила:
– Ваша светлость, будет сделано! Не губите! Я преданна вам до смерти и никому не расскажу, что видела прошлой ночью, клянусь жизнью…
Вот только утренней истерики не хватало! Я взял девчонку за плечи и поставил на ноги:
– Эльза, можешь не бояться, тебе ничего плохого никогда не сделаю. Это просьба, а не угроза. Надеюсь, поняла?
– Да, ваша светлость. Сделаю, как велели. Разрешите, пойду? – Глаза преданно блестели искорками угасающего страха.
Сейчас же спохватился – я до сих пор крепко удерживаю девчонку за плечи! Опустил руки и отошел в сторону, давая ей возможность свободно покинуть шатер.
– Иди. Разбуди в полдень. Пусть к этому времени будет что поесть.
– Все сделаю, – поклонилась Эльза и легкой тенью шмыгнула из шатра.
Сняв плащ, сапоги и доспехи, оставив лишь кольчугу, я лег на топчан. Меч положил в изголовье. Ложе еще хранило тепло нежного женского тела. Служившая подушкой свернутая шкура сохранила приятный аромат волос Эльзы. Меня окутало приятное расслабление, и под звуки пробуждающегося лагеря я провалился в сон.
Проснулся сам. Назойливые мысли просачивались в сновидения, не давая мозгу полноценно отдохнуть. Ворох проблем и переживаний угнетал, прогоняя обрывки сна. Весеннее солнце иглами пробивало ткань шатра. Яркие лучи играли на покрывале, разогревая успевший остыть за ночь воздух. Лагерь жил прежней жизнью. Слышно – весело переговариваясь, суетятся девчонки. Гамму звуков добавляет ритмичный стук кузнечного молота. Не успел встать с кровати, как полог шатра распахнулся, впуская запах весны и фигурку Эльзы.
– Что желает ваша светлость? – низко поклонилась она.
Лучи солнца не замедлили вонзиться в пышные волосы, вспыхнув рыжими искрами.
– Эльза, ты что, стережешь? – спросил я, потягиваясь.
– Да, ваша светлость! Стерегу сон, а как проснетесь, я сразу тут!
– Что у нас нового? – Я принялся облачаться в латы.
– Люди обрадовались, увидев, что господин удачный и великий охотник! Девчонки очень долго разделывали горного ирбиса. Теперь еды хватит почти на два месяца.
– А что, его мясо можно есть?
– Конечно, можно, очень вкусное. Только варить долго.
– Так люди ели утром или нет?
– Как вы и приказали – ели, но мясо будет готово к обеду. Варится. Кузнец просил вам передать, что все сделал и ждет дальнейших мудрых указаний герцога.
– Хорошо. Будет готово мясо, накрывайте общий стол. Хочу поговорить с людьми.
– Как скажете, ваша светлость. – Эльза выскользнула из шатра.
Немного повозившись с портянками и сапогами, я вышел на свежий воздух. Весеннее горное солнце нагрело землю и весело играло в молодой листве деревьев. Одна из девчонок усердно скоблит огромную черную шкуру горного ирбиса, растянутую между деревьев. Рядом Каталина нанизывает на веревки тонко порезанное свежее мясо для просушки. Котел пыхтит густым паром, распространяя вкусный аромат. Миниатюрная Цинна бойко мешает варево огромной ложкой. Эльза с помощницей суетятся, создавая что-то наподобие стола. В походной кузнице монотонно звенит молот.
Все при деле, молодцы. Стоит как-нибудь наградить – стимулировать, показать, что тоже забочусь о них и помню.
Зов природы не дал хорошенько обдумать эту мысль и увел меня в кусты, к призывно шумевшей реке. Сделав нужные дела, умывшись холодной прозрачной водой и выполнив обязательное утреннее като, направился в кузницу.
Походные владения Эрика ютились под небольшим навесом из хвойных веток. Мешки с углем, перемешанные с железным хламом, небольшой горкой возвышались рядом. Белый дым плотными пахучими клубами скрывал блестящую потом фигуру кузнеца. Небольшой стеллаж из грубых, необструганных досок поблескивал новыми доспехами, предлагая оценить искусство мастера. Кольчуга чешуей заструилась между пальцами.
Неплохо, в точности как и приказывал. Не слишком тяжелые для женщины, но надежно прикрывающие отдельными латными пластинами важные органы. Рядом лежали пять окованных железными бляхами поясов.
– Эрик, а где твой доспех? Подбери и себе.
– Благодарю, ваша светлость. Это будет нетрудно сделать, и подгонять не придется. С вашего позволения, возьму латы главаря шайки, и если можно, то и меч.
– Хорошо, осталось сделать оружие для женщин. Легкое, удобное и смертоносное.
– Ваша светлость, я думал об этом, но, кроме кинжалов, ничего не подходит. Женская рука не сможет держать меч.
– Мы сделаем новое оружие, а пока позови Эльзу.
Кузнец, поклонившись, ушел выполнять распоряжение, а я принялся перебирать сваленное в кучу оружие. Мечи грубой формы, явно дешевые и тяжеловатые. Кинжалы, топорно сляпанные из сырого железа, палицы, булавы – не подходили для девчонок. Привлекла внимание небольшая кучка копий с короткими, мощными наконечниками и массивными древками. Решение найдено.
Одна рука не может держать меч, но смогут две. Удивим и сделаем гибрид, а по-простому – короткую алебарду. Не тяжелую, удобную и в умелых руках весьма смертоносную.
Подошедшие Эрик и Эльза почтительно ждали, когда я обращу на них внимание.
– Эрик, ты должен раздать кольчуги и объяснить каждой, как правильно надевать, а ты, Эльза, проследи, чтобы никто из девчонок не смел снимать латы до захода солнца. Пусть привыкают к весу.
– Ваша светлость, да и после захода не снимут. Это же мечта каждой женщины – быть похожей на сильного мужчину! Снимать точно не будут! В нашей деревне доспех имел лишь староста, и то все смотрели с завистью, а тут такой подарок!..
– Не время радоваться. Это только начало… Приступайте! На обеде все сидят в доспехах, хочу за столом видеть воинов! – строго прервал я поток благодарностей.
Эльза унеслась собирать девчонок, а Эрик сосредоточился, готовясь долго и нудно объяснять правила ношения доспехов. Взяв один из грубых мечей и копье, я ушел в шатер, спрятавшись от мешающей думать суеты и радостных возгласов. Широко откинув полог, впуская свежий воздух и свет, разложил добро на полу, сел на ложе и принялся соображать, как лучше и удобнее соединить меч и копье. Вспоминал алебарды, виденные в книгах, и, немного поразмышляв, выработал конкретную идею. Оставалось узнать, позволят ли воплотить мечту в жизнь возможности походной кузницы.
Занятый мыслями, я и не заметил, как в шатер вошла Эльза. Девчонка неподвижно застыла, дожидаясь, когда я обращу на нее внимание, а проказник ветер, пользуясь случаем, играл в рыжей копне волос. Новая кольчуга сидела на стройной фигуре как влитая. Латные пластины, закрепленные сверху, отлично прикрывали грудь и плечи. Кожаные наручи с железными пластинками надежно защищали руки. Широкий пояс с кольцами для ношения меча подчеркивал тонкую талию. Эльза, дав внимательно себя рассмотреть и выждав, пока взгляд не коснется лица, произнесла:
– Ваша светлость, обед готов.
– Хорошо. Ну как кольчуга?
– Великолепна. Не слишком тяжелая и очень удобная. Эрик хороший кузнец и объяснил, как ее надевать и как ухаживать за ней. Ваши слуги очень довольны и благодарны за заботу. Кузнец подобрал хорошие шлемы, но за столом, при господине – носить не положено, а в остальное время не будут снимать с головы. Ваша светлость, слуги очень благодарны и просили передать вам уверения в полной преданности.
– Хорошо, что понравилось. Надеюсь, на остальных сидят так же хорошо?
– На некоторых еще лучше, мой лорд!
– Не будем ждать, пока еда остынет. Пошли к столу.
Эльза шагнула в сторону, услужливо уступая мне дорогу. Такие здесь порядки.
Стол оказался довольно сносным, как говорится, собрали из того, что нашли. Небольшое войско застыло рядом, повернув лица в мою сторону. Кольчуги новенькими рублями переливались на солнце.
– Прекрасно смотритесь, я рад разделить с воинами трапезу, – сказал я первое, что пришло в голову, и сел.
Улыбки осветили лица, и все последовали моему примеру. Повар хорошо постарался или, вернее сказать, постаралась. В скудной утвари исходило паром отлично приготовленное мясо. Аромат непередаваемый. Подождав, когда я положу в рот первый кусок, принялись есть и остальные. Строгое молчание воцарилось за столом. Весеннее солнце проказничало, играя лучами в начищенных доспехах, а озорной ветер сдувал с мяса ароматные хлопья. Чтобы разогнать гнетущую тишину, я принялся расспрашивать о местных нравах и обычаях. Девчонки робко отвечали, постоянно краснея и пряча глаза. Так незатейливо и прошел обед.
Велев Эрику приготовить кузницу, я удалился в шатер снять латы.
Долго пришлось объяснять мою задумку, еще дольше выбирали из хлама подходящие короткие клинки. Горн зашумел, нежно обволакивая легким дымком, согревая пышущим жаром. Подгоняемая звонкими ударами молота, закипела работа. Задумка была великолепна, но требовала много усилий. Сам процесс ковки захватил меня полностью, вытесняя тяготившие мысли. Мышцы приятно гудели, а покрывшуюся потом спину ласкал весенний ветер. Железо стонало от ударов молота, обиженно бросая шипящие искры. К нашей работе присоединилась Эльза, и, помучившись, общими усилиями мы изготовили первый образец узкого клинка. Вышло неплохо.
С алебардами я решил пока не спешить и для начала вооружить девчонок оружием ближнего боя.
Довольно ловко и споро Эльза подобрала удобные ножны и под руководством Эрика оплела кожей рукоять. Клинок напоминал облегченный вариант римского меча, гладиуса. Таким оружием легко пользоваться даже женщине. В ближнем бою, на расстоянии вытянутой руки – очень хорош. Узкое, обоюдоострое лезвие облегчало клинок, давало возможность без особых усилий отражать удары и пробить брешь в латах противника. Кожаная рукоять с крестообразной маленькой гардой удобно ложилась в женскую руку.
На изготовление оставшихся четырех штук потратили время до глубокого вечера. Солнце прощально закатывалось за пики гор. Уставшая от работы кузница засыпала, вздыхая клубами белого дыма. Холодный вечерний ветерок назойливо щекотал вспотевшее тело. Изрядно уставшие, но довольные мы взирали на плоды своих трудов – на столике, покрытом засаленной тряпкой, лежало пять хороших узких клинков. К каждому подобраны ножны и кожаные ремешки для крепления на поясе.
Прибежала Цинна и робко доложила:
– Ужин готов. Где прикажете накрывать, ваша светлость?
– Накрывай на общий стол.
Девчонка шустро исчезла в наступающих сумерках.
– Клинки возьму с собой. Быстро помойтесь, оденьтесь – и к столу. Кстати, Эльза, нет ли у нас вина по такому случаю?
– Ваша светлость, вина предостаточно! Разбойники – пьяницы и имели хорошие запасы.
– Отлично. Жду за столом. Эрик, твой меч тоже возьму, – подвел я итог и пошел готовиться к торжественному мероприятию.
Вручение оружия – настоящее событие. Ритуал зрелости, определяющий человека в воина. Пусть юные девчонки и ничего не умеют, но искру гордости и немножко самоуверенности я разжечь попытаюсь. Начинать нужно с малого. До сих пор помню чувство, когда в первый раз взял в руки именно свое оружие. Чувство сродни гордости, чувство готовности защищать родину, родных, близких. Пусть в маленьком отряде перепуганные девчонки, боящиеся посмотреть в сторону господина, но это только пока. Если и суждено мне выжить и стать настоящим герцогом, то воспитать чувство патриотизма в каждом подчиненном буду считать первой задачей, а второй – научить даже женщин держать в руках оружие.
Разумеется, я далек от мысли, чтобы девчонки умирали наравне с мужчинами в бою, но определенно это добавит им уверенности и возможности постоять за себя. В истории много примеров, когда женщины наравне с мужчинами геройски становились на защиту родины. Сильные дамы вызывают уважение и способны родить и воспитать героев.
Но об этом думать рановато. Научить бы своих девчонок. Если так получилось, что теперь я в ответе за их жизни, то пусть учатся защищаться с оружием в руках.
Процесс приготовлений и раздумий прервала Эльза, бесшумно проскользнувшая в шатер и доложившая – приказ его светлости выполнен, столы накрыты.
– Идем. – Я взял под мышку приготовленный сверток.
Полог, шурша, опустился, вечер приветливо принял нас в объятия. Костер освещал накрытый стол и шеренгу людей. Все в сборе и надлежащим образом одеты в кольчуги и латы.
Хорошо, исполнительность на высоте.
Сказал герцог – в латах, будут в латах, и два раза повторять не приходится.
Важно прошествовав к столу и положив на край тяжелый сверток, я начал:
– Сегодня особенный день! Недавно за обедом вы рассказали о ваших обычаях. В стране, где я рос, есть тоже древний и хороший ритуал, подчеркивающий отношение и доверие родины к достойным людям. Вы, здесь собравшиеся, принесли клятву верности, и я ее принял. Подчеркивая доверие к вам и желая выразить свою благодарность, вручаю личное оружие. Я, сэр Алекс Дрэгон, герцог Сапсанский, по праву наследования принимаю вас в касту воинов. Не буду скрывать – наш путь будет не из легких. На нем нет места слабости, трусости и нет различий между мужчиной и женщиной. Вы первые пришедшие под мое знамя, и обещаю всегда помнить об этом!
Слушая речь, девчонки затихли. В их глазах я заметил огонек разгорающейся гордости.
– Сержант Эльза! Подойди и преклони колено! – Мой голос в тишине гор, надеюсь, звучал торжественно.
Эльза подошла, опустилась на одно колено. Рыжие волосы волнами заструились по закованному в кольчугу хрупкому стану. Голубые льдинки глаз преданно блестели, отражая сполохи костра.
– Сержант, прими клинок в знак признания верности и преданности! Носи с честью! Будь справедливой и безжалостной к врагам, врагам герцогства Сапсанского! – Я вручил обнаженный клинок в протянутые руки.
– Мой лорд! – Склонив голову, Эльза дотронулась губами до лезвия и встала.
В течение нескольких минут под потрескивание костра родилась армия герцогства. Все получили личное оружие. Дав немного времени прикрепить к поясам клинки, продолжил речь:
– Налейте вина! Я поднимаю кубок за верных воинов!
– Герцогу слава! – подхватили радостные голоса, и начался небольшой праздник.
Много раз поднимались кубки, и я бы не сказал, что местные девчонки не любят вино и не умеют отдыхать. Бесшабашный пир и веселье захватило лагерь. Танцующий костер, потрескивая салютами искр, разгонял назойливую тьму. Звезды счастливо мигали на черном небе. Проказница луна выкатилась из-за горных пиков, заговорщицки подмигивая, набросила на деревья матовую фату и повисла люстрой над пировавшим столом. Настроение взлетело на парах вина, горячившего кровь. Проблемы, громко булькнув, утонули в опьяневшем сознании. Напряжение последних дней спадало, давая душе возможность раскрыть крылья. Я много говорил и много слушал тостов в свою честь. Алкоголь огнем гулял по венам, окрашивая реальность в теплые и нежные тона.
Крепкое вино! Я и не заметил, как основательно напился.
Звездная ночь, свет костра и факелов, веселые песни девчат, подмигивающая луна – все смешалось в сумасшедшем танце. Жизнь и веселье били ключом. Уставший от потрясений разум, залитый вином, отключился, оставив бурлящую душу в пьяных и безудержных объятиях пира…
Туманное, противное покрывало сна сбрасывала ноющая, тупая боль затекшей руки. Ватная тяжесть придавливала голову к мягкой свернутой шкуре. Первый осознаваемый вздох сухим, дерущим, колким комком проник в легкие. Прилипший к нёбу язык вопил о жажде. Отекшее плечо прижало чем-то очень мягким и теплым.
