Глава 2
Собор Святых Мучеников
Я очнулся от беспрерывной тряски и головной боли, но где именно нахожусь, осознал не сразу. Почувствовал только, что лежу на чем-то мягком, а над головой туда-сюда ходит натянутый парусиновый потолок. Снаружи доносились негромкие разговоры, поскрипывание колес и чавканье грязи.
Спустя некоторое время я окончательно убедился, что нахожусь внутри повозки, но куда меня везут, конечно же, не знал. В голову тотчас полезли самые разнообразные домыслы. Вскоре мне надоело гадать и, не обнаружив нигде своего оружия (помимо запертых ящиков и меня внутри повозки, которая то и дело подпрыгивала на колдобинах, разбрызгивая во все стороны грязь, ничего не было), я осторожно высунулся наружу.
Однако вся моя осторожность ни к чему не привела. Ехавший рядом усатый рыцарь с поднятым забралом тут же прокричал:
– Лорд Хелинг! Лорд Хелинг! Очнулся!
Некоторое время на меня совсем не обращали внимания, но слезть с повозки я не решался, так как рука ехавшего рядом паладина случайно опустилась на рукоять меча.
Оглядевшись по сторонам, я подметил, что отряд примерно в три десятка всадников не спеша движется под аркадой, образованной густыми, сомкнувшимися ветвями дубов и буков, которые бросали на дорогу одну сплошную тень. Неба практически не было видно, но все же редким солнечным вестникам тепла удавалось пробиться сквозь плотный изумрудный слой листвы.
Я хотел было усесться на козлах возле возницы, чья спина маячила перед моим носом, но тут же вспомнив, что я, скорее всего, в плену – хоть цепей или веревок на руках и ногах у меня не было, – сел обратно, вглубь повозки.
Вскоре слух уловил приближающийся звук ударов копыт. Выглянув наружу, я подметил рослого всадника на огромном жеребце черной масти. Паладин был в кожаных высоких сапогах, забрызганных уже успевшей засохнуть грязью, серо-зеленых штанах из грубой ткани, кольчужной рубашке, чьи рукава выглядывали из-под ослепительно-белой накидки, на которой виднелся вышитый красными нитками большой крест – знак единого Бога. Шлема на голове воина не было, так что мне открылось заросшее недельной щетиной широкое лицо с большим носом, глубоко посаженными суровыми глазами серого цвета и высоким лбом. Темно-русые волосы спадали ему на плечи, довершая образ паладина.
– Очнулся, лорд! – повторил ехавший возле повозки рыцарь, кивком указав на меня.
Лорд бросил в мою сторону пристальный взгляд, посмотрел в глаза. Мне стоило огромного труда, чтоб не отвести свои, но все же я выдержал суровый взгляд. Издав короткий довольный смешок, паладин спрыгнул с коня и в следующий миг оказался на козлах.
– Ну-ка, полезай назад, – скомандовал он мне, и я решил, что лучше не спорить.
Усевшись на мягкой шкуре, которую кто-то весьма заботливый подстелил мне под спину (только сейчас до меня дошло, что с пленником вряд ли бы так поступили, и у меня зародилась надежда), я с интересом уставился на своего собеседника, а он в свою очередь изучал мою скромную персону внимательным пронзительным взглядом, словно хотел заглянуть в саму душу.
От последней мысли меня даже передернуло – Сван многое рассказывал о паладинах, хоть на первый взгляд мне они такими уж страшными не показались, – но все-таки я взял себя в руки и упрямо уставился в глаза врагу.
Паладин на это лишь хмыкнул.
– Меня зовут лорд Хелинг, – представился он.
– Я уже догадался! – буркнул я, отводя взгляд.
– Тебя-то как звать?
– Маркон.
– Назвали в честь Маркона Каменного Волка?
Если честно, я был весьма удивлен догадкой моего собеседника, но в ответ лишь утвердительно кивнул головой. Маркон Каменный Волк был одним из самых знатных и известных воинов Акульего архипелага. Лет сто назад вместе со своими соратниками великий северянин сеял страх и панику на северных берегах континента.
– Чему же ты так удивлен? – Паладин сразу подметил, как я изменился в лице.
– Вы знакомы с историей моего народа?
– Еще бы! Запомни, юноша, если хочешь одолеть врага – узнай о нем все, что возможно! Ну да ладно, сейчас не об этом, – переменил тему паладин, – голова как?
– Нормально вроде, – пожал я плечами, бессознательно потрогал затылок и тотчас пожалел об этом. Голову со всех сторон словно пронзили одновременно несколько сотен иголок. Как оказалось, на макушке образовалась немалых размеров шишка, дававшая о себе знать при малейшем прикосновении, да так, что на глаза наворачивались слезы, – не хило меня приложили.
– Ничего, как говорится, до свадьбы заживет, – хмыкнул лорд Хелинг. – Это я немного перестарался, ну да ладно. Сколько тебе лет?
– Семнадцать. – И зачем ему это?
– На континенте впервые? – продолжал разговор, который все больше принимал форму допроса, паладин.
– Да. А как вы это узнали?
– Свои вопросы будешь задавать позже. Черные Медведи твой родной клан?
– Нет, – нехотя признался я, но отчего-то врать не было никакого желания. Да и смысл?
– Когда тебя приняли в клан?
– Кажется, мне было три года или четыре…
– Что случилось с родителями?
– Их убили. На нас напал клан с соседнего острова. Это все, что я знаю.
– Бесконечная война. Хм, она не закончится никогда… – промычал себе под нос лорд Хелинг. И повысив голос, продолжил допрос.
– В сыновья тебя взял сам Орваг? – прищурившись, спросил воин.
– Да, но откуда вы его знаете?
– Орваг, глава клана Черных Медведей. Отличный воин. Превосходно владеет любым оружием. Нам приходилось встречаться до вчерашнего дня несколько раз.
– И как все кончилось на этот раз? – Я даже не заметил, как немного подался вперед.
– Рубка была поистине кровавой. Я давненько в таких не участвовал. Если тебя интересует судьба твоих родичей, то скажу прямо – почти все они отправились на тот свет. Однако Орваг, прежде чем испустить дух, оставил мне на прощание отметину! – С этими словами паладин громко хохотнул и похлопал себя по левому плечу.
Что ж, моего приемного отца больше нет. Ну да туда ему и дорога! Никогда не забуду его кровожадного лица там, перед идолами…
– Тебе когда-нибудь доводилось убивать? – внезапно спросил он.
Внутри фургона на некоторое время воцарилась тишина, однако спустя несколько секунд я утвердительно кивнул головой.
– Почему ты не убил ту девушку? Там, во время жертвоприношения? – Этот вопрос паладин задал крайне серьезным тоном.
Я на некоторое время задумался. И вправду, почему же я ее не убил? Стало жалко? Да нет. Скольких тогда убили в деревне, и что-то особой жалости не чувствовалось. Кишка тонка? Вряд ли. Кузнеца, который чуть дух из меня не выбил, я же убил, причем делал все осознанно. Да и других селян до него…
Пауза немного затянулась, и паладин вновь заговорил:
– Хорошо. Давай не так. Что ты чувствовал, когда беззащитных людей резали, словно скот?
– Отвращение! – не задумываясь, выпалил я. – И еще омерзение. В глазах своих соплеменников я видел лишь огонь удовольствия и радости. Я бы себе такого не простил. Наверное, я не истинный воин Акульего архипелага и никогда им не стану. – Я обхватил руками голову.
– А ты не боишься гнева своих богов? – Или мне показалось, или в голосе лорда Хелинга проскользнула доля ехидцы.
– Даже не знаю, – пожал плечами я. Если б мой собеседник меня об этом не спросил, я, наверное, и не задумался бы никогда.
– Что ж, не буду тебя торопить с ответом. Подумай об этом хорошенько, до завтра. – С этими словами паладин уже собрался встать, но я его успел остановить.
– Я хочу кое-что спросить.
– Хм… В другой раз дал бы тебе хорошего подзатыльника, однако и так успел наградить тебя солидной шишкой. Так что спрашивай.
– Откуда вам все это известно? Я имею в виду все, что вы спрашивали обо мне. Ведь вопросы эти вы задавали не просто так?
– А ты весьма любопытен. Чтоб ответить на все твои вопросы, может понадобиться немного времени, у меня последнего сейчас совсем нет, да и желания тоже.
– Тогда скажите хоть, что с моим оружием?
– Насчет меча и топора можешь не волноваться – они в надежных руках, – усмехнулся воин. – Но в ближайшее время не видать тебе их как своих ушей.
– Куда меня везут?
– Вскоре узнаешь, – уклонился от прямого ответа паладин.
– И что мне делать? – развел я руками в растерянности.
– Набирайся сил, и мой тебе совет: не вылезать из повозки, иначе Грехем увеличит твою шишку вдвое, – предупредил лорд Хелинг.
Я лишь кивнул и всем своим видом показал, что глупостей делать не буду, и ведь не врал же!
– Да, и еще раз напоминаю! Хорошенько подумай насчет моего последнего вопроса. Это очень важно. Намного важнее, чем тебе показалось на первый взгляд!..
Я проснулся, когда скрипучие колеса повозки неумолимо тарахтели по мостовой. Высунув голову наружу, я больше не заметил никаких зеленых пейзажей или тени лесных истуканов. С обеих сторон дороги вырастали плотно жавшиеся друг к другу каменные дома с деревянными крышами и пока что запертыми ставнями.
Тонза – рыбацкий городок, расположенный всего в двух неделях пути от морского побережья, на обоих берегах весьма широкой реки, названия которой я, конечно же, не знал, встретил нас моросившим дождем и вездесущими белыми щупальцами тумана, которые доставали лошадям до колен. Я поежился от утренней прохлады и, еще немного понаблюдав угрюмые серые стены одноэтажных домиков, нырнул обратно.
После моего первого разговора с лордом Хелингом, который стал и последним, я больше ни с кем не общался. Призывы приглядывавшего за мной воина поесть – не в счет. Единственным моим занятием было рассматривание леса или постепенно желтеющих холмов да гадание над последним вопросом лорда Хелинга.
«А ты не боишься гнева своих богов?» Вновь и вновь я прокручивал в голове вопрос паладина, но так и не мог разобраться, боюсь ли я на самом деле сверхъестественных сил, или же это просто нелепые глупые предрассудки, от которых нужно поскорее избавиться. В памяти тотчас всплывали лица приемных брата и отца – уж они-то точно побоялись бы гнева богов. О них паладин, кстати, расспрашивал тоже. И зачем они ему понадобились? Да и вообще, какая разница: родные мне они или нет? Голова кружилась от множества неясных вопросов, которые роем диких пчел носились из одного уголка черепушки в другой, не давая мне покоя ни днем ни ночью.
Спустя некоторое время успевшая надоесть тряска наконец-то прекратилась. Прекратился и стук копыт. Снаружи послышались резкие и короткие приказы.
Я не преминул высунуть голову из фургона. Половина отряда, распрощавшись, двинулась прямо, а другая – осталась на месте. Сторожа моего видно нигде не было, однако на смену ему появился лорд Хелинг.
– Вылезай давай, чего уставился? – весьма недружелюбно велел мне паладин и, повернувшись спиной, принялся отдавать приказы застывшим в молчании воинам.
Я выбрался из повозки, и та тотчас поколесила прямо по улице, в конце которой виднелся мост. Вскоре все оставшиеся рыцари, получив указания от лорда Хелинга, разъехались кто куда, и мы остались вдвоем.
– Следуй за мной! – скомандовал воин, слезая с коня, и двинулся через дорогу.
В конце широкой лестницы, где я насчитал девяносто три полукруглые ступени, возвышалась массивная громадина собора, шпили которого были настолько высокими, что на первый взгляд мне показалось, будто они вот-вот проткнут небеса. Сразу же возник вопрос: зачем в таком маленьком городке такой большой храм?
По бокам высоких арочных створок из черного дерева, которые были настежь раскрыты и днем и ночью, приглашая внутрь каждого, чтоб он мог помолиться в любое время суток, стояли две статуи старцев в просторных хламидах. Один – тот, что находился ближе ко мне, держал раскрытую книгу, развернув ее нутром наружу. У второго в руках я заметил небольшой крест и икону с ликом кого-то из святых.
Из огромного зала, потолок которого подпирали крученые колонны, исписанные фресками, веяло теплом и умиротворенностью. Просторное помещение храма освещалось тысячами тоненьких свечей, расположенных под стенами, у колонн, а также на огромном деревянном канделябре в центре. Некоторые свечки наклонились немного набок, как бы опершись на соседок. Капли воска, застывшие на полу, создавали своеобразную абстракцию.
Как только мы переступили порог святой обители, в разные стороны от наших ног ринулись тени, которые как будто пытались дотянуться до стен.
Перекрестившись, паладин жестом показал мне следовать за ним и уверенной поступью двинулся меж колонн куда-то вправо. По залу тотчас разнесся гул наших шагов, который, эхом отражаясь от стен, улетал ввысь, под застекленные купола.
Остановившись в полукруглом ответвлении, над которым возвышался один из особо высоких куполов собора, паладин упал на колени перед большой, в рост самого воина, иконой. На ней был изображен средних лет мужчина с длинной черной бородой. Одет святой был в просторные белые одеяния, а его чистый взгляд направлен вверх, к небу. Ореол над его головой изливал красивое легкое сияние. Лорд Хелинг сложил перед собой руки лодочкой и принялся скороговоркой что-то шептать. Только спустя несколько минут, когда воин поднялся на ноги, до меня дошло: он молился.
Как только мы оказались примерно посередине обширного помещения, с потолков и стен которого на нас бросали взоры святые и ангелы, за спинами раздались звуки быстрых шагов.
– Лорд Хелинг? Не ожидал увидеть вас в столь ранний час в стенах нашей скромной обители, – поприветствовал паладина кротким голосом молодой служка в серой рясе, на которой не было ни единого украшения.
– Думаю, что и отец Макес также не ждал меня, – ответил воин.
– Если честно, мы ждали вас только к завтрашнему утру, – развел руками юноша.
– Обратный путь оказался легким и без лишних приключений, так что мы и сами не думали, что окажемся в городе так быстро, – пояснил свое столь быстрое прибытие мой спутник. – Вы получили мое послание? – добавил он уже более серьезным голосом.
– Признаться, я ничего подобного не ведаю, однако святой отец вскоре спустится к вам, и вы сможете потолковать обо всем.
– Что ж, тогда ты можешь быть свободен. Если я не ошибаюсь, то до утренней службы еще добрых полтора-два часа.
– Благодарю, милорд. Тогда я все-таки покину вас. Отец спустится к вам через несколько минут. – С этими словами, зевая во весь рот, служка замелькал между колонн и юркнул в неприметную дверь, из-за которой тотчас раздалось частое поскрипывание.
Проводив задумчивым взглядом спину молодого служителя церкви, паладин молча пересек пустую площадку, над которой нависал немалых размеров светильник, обошел каменную купель, до краев наполненную водой, и остановился у большой фрески. На ней были изображены неизвестные мне воины, издевающиеся над людьми в изодранных лохмотьях. Бедолаги напрасно пытались защититься голыми руками от ударов плетей. Должен признать – хотя какой из меня ценитель искусства! – художник мастерски изобразил искаженные от страха лица несчастных и самодовольные – вояк.
Это мне сразу напомнило кое о чем, и на душе тут же заскребли кошки.
– Помнишь наш разговор?
Я вздрогнул от внезапного вопроса, который беспощадно разметал нависшую тишину.
– Маркон…
– Да. Помню, – отозвался я тихим голосом, почти шепотом.
– Насчет моего последнего вопроса не забыл?
– Нет.
– И?
Собравшись с мыслями, я уже открыл было рот, чтоб дать хоть какой-либо вразумительный ответ, так как действительно размышлял над заданным вопросом, все время пути до города, но ответить так и не успел. За спинами послышался шум быстрых шагов, отзвуки которых разлетались по залу.
Чуть ли не срываясь на бег, к нам несся уже немолодой худощавый мужчина. Одет он был в такую же рясу тусклого серого цвета без каких-либо украшений, как вышедший к нам недавно служка. Торчащие в разные стороны поседевшие волосы и неровное дыхание ясно говорили о том, что святой отец только что сорвался с постели, – и сразу к нам.
– Доброго утра, Рэйнаг! С чем пожаловали в столь ранний час? – приминая непослушные волосы, подошел прелат. Я поначалу даже не понял, к кому он обращается.
– Нам бы комнату небольшую, – развел руками паладин, показывая глазами на меня.
Святой отец сразу кивнул и позвал следовать за ним. Мы прошли меж колонн, в том направлении, где совсем недавно скрылся служка, и, войдя в неприметную узкую дверь с маленьким окошком на уровне лица и крестом под ним, начали подыматься по винтовой лестнице. Прогнутые через одну ступени тотчас принялись методично скрипеть при каждом шаге.
Вскоре мы оказались в небольшой галерее, с высоты которой можно было свободно рассмотреть зал. Напротив каменных перил я насчитал пять арочных деревянных дверей. Мы остановились у третьей по счету. Открыв дверь, священник отступил в сторону, показывая нутро кельи, где были только жесткая кровать да небольшой сундук, обитый немного проржавевшей железной окантовкой, внутри которого хранился скромный скарб отца Макеса.
– Побудь пока здесь, – повернулся ко мне лорд Хелинг, – а мне нужно переговорить со святым отцом с глазу на глаз.
Я безразлично пожал плечами и переступил невысокий порог. Дверь тотчас бесшумно затворилась у меня за спиной. Выждав несколько секунд, когда голоса с той стороны станут немного тише, я всем телом – тихо, насколько возможно – прильнул к сухим доскам и изо всех сил напряг слух.
– Зачем ты так рано пришел? Почему не отправился со всеми в штаб-квартиру? У вас там есть где отдохнуть! – возмущенно принялся бранить паладина священник. – Или на худой конец снял бы комнату на постоялом дворе, благо их в городе по горло!
– Тише, я вас прошу, – совсем неузнаваемым для меня голосом попросил лорд Хелинг. – Так сложились обстоятельства, – добавил он уже более тихо.
– Видел я твое обстоятельство, – фыркнул прелат. – Кто этот малец?
– Язычник, – шепотом произнес воин, однако слышно его было очень четко.
– О! О, Боже мой! – воскликнул отец Макес. – Рэйнаг, ты с ума сошел! Зачем ты приволок в святую обитель язычника?!
– Уж вы-то не знаете! – саркастически заметил паладин.
– Ты точно спятил, прости Господи! – вновь возмутился прелат. – Чего тебе от меня надо-то?
– Пусть парень пока поживет парочку деньков у вас. Осмотрится. Познакомится с кем-то. Пусть ему расскажут что-то о церкви…
– Не думаю, что ему будет это интересно, – перебил паладина священник.
– А я не сомневаюсь, – все равно гнул свое воин, – этот паренек как нельзя кстати подходит для моей задумки.
Дальше последовал краткий рассказ о том, как я не желал принести в жертву девушку и как, собственно, попал в плен. В этот раз святой отец выслушал все внимательно, не перебивая. Также лорд Хелинг сболтнул, будто сумел разглядеть что-то в моей душе. Эта новость меня очень и очень насторожила, и я всерьез решил узнать, что это такое. Однако прелат совершенно никак не отреагировал на его слова, а шестое чувство мне подсказывало, что паладин упомянул об этом ой как неспроста.
– Я надеюсь, больше тебе от меня ничего не нужно? – после недолгой тишины спросил отец Макес.
– Последнее. Рекомендательное письмо для лорда Нура.
– Ты издеваешься? Как я могу поручиться за этого мальчишку? Я вижу его впервые, не говоря о том, что он с Акульего архипелага!
– Уж не усомнились ли вы во мне, святой отец? – Паладин добавил в свой голос немного строгости, хотя это нисколько не испугало священника.
– Рэйнаг, Рэйнаг, – с укором произнес священник, – ты сведешь меня в могилу. Последний раз повторяю – специально для тех, кто в бою мог получить травму головы: никогда язычник не станет истинным верующим, будь в его душе хоть толика чего-то светлого.
– Вы прекрасно знаете, что…
– Знаю, знаю, но теперь моя совесть спокойна. И потом даже не вздумай заикаться, что я тебя не предупреждал! Ладно, я пойду, напишу все что нужно, а ты иди к язычнику своему и предупреди, что в моей церкви нельзя абы что руками лапать!
– Я спущусь через несколько минут, – пообещал паладин.
Святой отец, однако, не удостоил его ответом, и вскоре послышалось знакомое поскрипывание. Я оттолкнулся от двери и в один прыжок очутился на кровати, развалился поудобнее. Проделал я все это очень вовремя. В следующий миг дверь бесшумно отворилась. Паладин сел на край кровати и уставился на меня. Мне тотчас стало как-то не по себе, и я тут же принял сидячее положение.
– Я вот что хотел спросить тебя, – начал воин, – а ты не боишься, что переступил порог церкви? Ведь твоим богам может не понравиться, что ты по своей доброй воле ступил в храм их противника, так сказать…
Договаривать начатую фразу не имело никакого смысла, так как, ахнув, я схватился за голову, представляя, какая кара может настигнуть меня за столь тяжелый грех.
– Значит, боишься гнева. Веришь. Это хорошо, – пробубнил себе под нос паладин.
– Что-что?
– Да нет. Ничего. Значит так, – выпрямился лорд Хелинг и одарил меня строгим взглядом: – На несколько дней эта комната – твой дом! Ты можешь ходить по собору, разговаривать с кем хочешь, но лучше не говорить, откуда ты и какого вероисповедания, – стальным голосом принялся он за инструктаж. – На улицу лучше не выходи. По любому вопросу обращайся к отцу Макесу – он здесь главный. И, я думаю, ты слыхал, что руками лучше ничего не лапать, – усмехнулся паладин, не обратив на мою удивленную мину никакого внимания.
– Но что мне делать сейчас?
– Да что хочешь, – остановился на пороге паладин. – Поспи. А! Вот! Через час, кстати, начнется утренняя служба. Думаю, тебе будет интересно взглянуть.
