Глава 16
Трое гвардейцев в первые же секунды боя поплатились жизнью за то, что расслабились и пребывали в ошарашенном состоянии. В сторону Керина моментально устремилась пятерка «возниц». Сбросив маскировку, они выдали себя — бойцы уровня «мастер меча и боевой магии». И эта группа чуть было не достигла успеха, пройдя сквозь охранявших наследника графа гвардейцев, как горячий нож сквозь сливочное масло.
Поначалу я не понял, как магам противника удается так быстро нейтрализовывать наших. Поняв же, пришел в бешенство. Среди слаженно действующей пятерки был боевой целитель, одно за другим посылающий в гвардейцев целительские плетения, беспрепятственно проходящие защиту. Означать это могло только одно: кто-то слил информацию о настройках амулетов отряда. Боевые плетения система опознавания «свой — чужой» так не пропустит, а вот целительские — вполне. Инфаркт или инсульт не убьет человека на месте, да и амулеты с ними в итоге справятся, но попавший под раздачу на какое-то время не боец.
Крысеныш хорошо постарался. Предавать тех, кто искренне считал его как минимум приятелем, а то и другом! А я знаю только одного человека в отряде Керина ад’Калине, имевшего возможность узнать секретную информацию подобного рода и способного на такой поступок. Это Седрик а’Нольдер.
Вот только он далеко не глупец, хоть при этом отчаянный трус. Не вяжется столь явное предательство Седрика с его характером. В случае провала нападавших он подставляет себя и теряет все.
Служившее мне укрытием дерево с громким треском повалилось на дорогу — один из выпущенных и пролетевших мимо цели огненных шаров разнес его ствол у самого основания. Пришлось выбирать: продолжать изображать из себя обезьяну, следящую за схваткой, и перебраться на соседнее дерево или помочь своим. Подумав, решил пока не вмешиваться. Убивать мне противопоказано, а просто обезвредить противников не хватит умений. К тому же Керину никто не угрожает (прорывавшихся к нему остановили самыми радикальными средствами), а с оставшимися воинами справятся и без меня.
Зато я заметил нездоровое шевеление в трех уцелевших повозках, располагавшихся в хвосте. Из каждой выпрыгнули по два человека. Почувствовались всплески магии. Неразличимым силуэтом в листве, я, перепрыгивая с дерева на дерево, решил подобраться поближе.
Минуту спустя мне стала понятна и причина несвойственного крысенышу Седрику риска. Карашцы не зря славятся своими демонологами, а Сатри явно забрал не всех, а только тех, кто был напрямую причастен к его вызову или попал под влияние насланного мной проклятия. Смирно стоявшие до этого лошади вспухли отвратительными на вид нарывами, трансформируясь в демонов.
Вот теперь все стало на свои места. А я еще удивлялся, что на отряд Керина готовится нападение относительно небольшими силами, неспособными со стопроцентной гарантией с ним справиться.
Призыв тех пяти демонов, что мы с Ликой сорвали, изначально задумывался как отвлекающий маневр. Уже мертвые либо плененные крестьяне с пентаграммами призыва на спинах как раз оказались бы в тылу либо в самой гуще гвардейцев. Удар «возниц», поддержанный демонами, проникшими в тела коней, должен был заставить втянуться в бой все резервы наследника графа, буде они сразу не покажутся. Сокрушительное же поражение призваны были нанести уже те, кто до поры до времени прятался сзади, под защитой крытых повозок.
И, что самое поганое, я вдруг осознал, что не смогу теперь отсидеться на дереве сторонним наблюдателем. Да, помощь от лорда Глара уже должна быть на подходе (как только включилось подавление связи, оставленный мною в трехстах метрах позади маячок автоматически стал посылать сигнал тревожной группе), но безучастно смотреть, как проходит призыв еще одного демона, на этот раз действительно могущественного, оказалось выше моих сил. Не в последнюю очередь потому, что в жертву ради призыва было принесено два десятка человек, а тело в центре пентаграммы призыва принадлежало кронку. Слишком многое связывает меня с этой полуразумной расой, чтобы пройти мимо страданий одного из ее представителей.
— Кро-о-онк! — донесся до меня полный муки крик.
— Кро-о-онк! — вторя ему, я с боевым кличем свалился на голову проводившего обряд демонолога.
Мой крик, усиленный магией, тяжелой волной прокатился по воинам противника, сшибая их с ног. Узконаправленная по ходу движения акустическая волна способна при удаче сознания лишить, а то и жизни. Особенно если защита не будет настроена на отражение подобных атак.
К сожалению, демонолога прикрыла буквально из ниоткуда выросшая пара магов. Видать, до этого тоже неотлучно охраняли его тело, скрываясь вместе с ним. Судя по слаженности, с которой они заступили мне дорогу, эта двойка уже давно притерлась друг к другу. Один маг прикрывал демонолога и своего напарника, взяв на себя защиту и приготовившись вступить в схватку на клинках, другой исполнял атакующие функции, сразу попытавшись засыпать меня с безопасной дистанции множеством убийственных плетений.
Бой — не дуэль, тут все средства хороши, главное — победить. И уж, конечно, тут нет ограничений на оружие и используемую магию, если они не противоречат данным богами законам. Противники, как и все нападающие (ныне защищающиеся), относились к воинской элите, и экипировка у них была соответствующая. Но и мое вооружение и доспехи им ничуть не уступали, а во многом даже и превосходили. На моей стороне сила, на их — опыт и численность. Проиграть я не боялся, тем более что пришедшие в себя гвардейцы повсюду теснили агрессоров (в том числе с флангов и с тыла), при нынешних раскладах исход схватки был предрешен. Но вот потраченное на нейтрализацию магов и демонолога время могло позволить завершить ритуал призыва, да и чуть поодаль возникли странные колебания пространства. Пришлось поспешить.
Сбросив маскировку ауры, втянул в себя Силу из десятка кристаллов душ. Переполненная энергией аура прирожденного мага заблистала в магическом зрении во всей красе. Как недавно выяснилось, мне можно было не прятать свою суть за ложной аурой, опасаясь преследования со стороны жрецов Рагана. Так почему бы не перестать скрываться, заодно посеяв в рядах противника дополнительную сумятицу? О прирожденных магах по Ойкуму гуляет множество легенд и слухов, но все они сходятся в одном: не стоит становиться у нас на пути.
Выставленный магом защитный полог я разбил мощным и грубым плетением, заодно испарив и ноги обоих магов. Целительские амулеты не позволили врагам потерять сознание от болевого шока, так что пришлось потратить на каждого по доле мгновения, вышибая из них дух, но не убивая. О предупреждении-предсказании богини судьбы я помнил.
Мелькнуло оскалившееся в мерзкой ухмылке лицо обернувшегося демонолога. На его щеке красовался знак вставшего на путь мести, а глаза смотрели на меня с неприкрытой ненавистью. Лицо гада мне было хорошо знакомо.
«Еще увидимся!» — пришел мне мысленный посыл, и в следующее мгновение демонолог исчез во вспышке телепорта.
Запоздавшее на секунду боевое плетение лишь бесполезно ударило в землю, где еще недавно стоял Сильвестр а’Марине, оставив после себя метровой глубины воронку.
— Кронк! — На этот раз в крике я вымещал свою ярость.
Желание кого-нибудь прикончить перестало быть абстрактным, теперь я точно знал, кого хочу убить. Уж эту только что ускользнувшую тварь я был готов замочить, несмотря на все предостережения. Тогда, в Галане, оставил гада жить, но унизил, заодно запустив порочащий его честь слух. Теперь у меня появился личный враг, готовый разрушить свою душу в погоне за местью. И, что самое поганое, его право на месть подтверждено богиней мести, а я при личной встрече с ним оплошал и не решил эту неожиданную проблему.
Способ ударить по мне побольнее Сильвестр нашел действительно хороший. Смотреть на гибель, часто мучительную, людей — дело привычное. К тому же взрослого человека всегда найдется за что убить — не бывает среди них безвинных. Наблюдать же, как призыв демона вступил в завершающую фазу и инфернальная тварь вселяется в тело существа, чьей расе я обязан столь многим, и пожирает его душу, а самому чувствовать себя бессильным что-либо изменить, — вот это действительно страшно.
Прерывать призыв поздно, оставлять все как есть — опасно. Неизвестно, что за тварь вызвали из бездны, но то, что она могущественная, неоспоримо. И ведь ничего не поделать, придется нанести удар милосердия и прервать мучения кронка. Дожидаться, пока им полностью завладеет демон (а на него вроде бы не распространяется предупреждение Фреи), выше моих сил. Да и неизвестно, смогу ли я справиться с полностью воплотившимся в теле кронка демоном. Вру. Известно. Такой орешек мне не по зубам.
Взломать ограждающий призыв барьер оказалось на диво сложно. Оно и понятно, договор с демоном явно был заключен заранее, и защита нужна не от него, а ему, пока он не воплотится в жертвенном теле. Когда я добрался наконец до кронка, от его сущности уже не осталось практически ничего и удар мечом мной наносился без внутренних терзаний, лишь как необходимая мера.
Напитанная энергией сталь рунного клинка не смогла оставить на теле кронка ни следа. Десяток различных боевых плетений, одно другого сложнее, выпущенных со всей доступной мне скоростью и мощью, лишь сдвинули тело с центра пентаграммы, оставив моментально заросшие повреждения. В распахнутых глазах изуродованного влиянием хаоса кронка стало разгораться инфернальное пламя.
«Трындец, сейчас меня будут рвать!» — мелькнула заполошная мысль.
«Извини, но тут ничем не смогу тебе помочь. Противостоять богине мести мне не по силам. Ты должен справиться сам». — А вот и комментарий начальства.
Пожалуй, в моем арсенале есть только одна вещь, гипотетически способная помочь мне победить в прямом столкновении с демоном. Если и это не сработает, то уже и не знаю, что делать. Придется, наверное, со всей возможной скоростью тикать с поля боя, наплевав на все и всех. Ох и не хочется для себя подобной судьбы. От такого уже не отмоешься.
Впитав энергию из еще десятка камней душ, я буквально прилепился к кронку-демону и нанес аурный удар, разбивая еще не до конца сформированную энергетику демона.
— Да чтоб этому Сильвестру в общественном транспорте девушки место уступали! — выдохнул я проклятие сквозь стиснутые до боли зубы, из последних сил убегая к деревьям и пытаясь забиться в какую-нибудь яму, где меня не будут видеть и пытаться убить в ближайшее время.
Так плохо мне не было с тех пор, как… как я выпорол Лику. То есть было, и совсем недавно. Последовавшее за поркой в точности повторяло то, что со мной стало твориться сейчас. Разница в том, что тогда я мог полностью отключиться от реальности и уйти сознанием во внутренний мир, сейчас же я находился посреди поля боя, где лишиться сознания — прямой и короткий путь к смерти.
Отыскал способ победить могущественного демона: находясь в центре пентаграммы призыва, своими тонкими оболочками разрушить его, еще только формирующиеся. Ага, десять раз блин! А подумать головой, что основу инфернальной твари составляет душа, раз она вынуждена вселяться в чужое тело, и что эта душа тут же вцепится в более вкусную, чем ранее, добычу, добровольно вставшую в фокус ее средоточия силы — центр пентаграммы?
Добравшись до зарослей джунглей, упал в первые же попавшиеся кусты, угасающим сознанием стараясь продвинуться поглубже. Кажется, по пути меня даже кто-то пытался несколько раз убить. Но то ли артефактная защита у меня оказалась на уровне, то ли Лика прикрыла своего жреца — достать меня никто не смог.
Проказница действительно прикрыла меня, дальнейшие разборки аборигенов прошли мимо ее слуги. Даже ближе к вечеру никто так и не смог приблизиться к моей безвольной тушке, пока я, очухавшись, не покинул убежище на своих двоих.
Пожалуй, не будь порки и последовавшей за ней вспышки гнева Лики, нынче я бы не выжил. Демон попытался поглотить мою душу, откусывая от нее куски, вот только я уже был к этому готов. Внове было только то, что в прошлый раз меня растворял в себе кусочек «прививки» из души, действуя на одних инстинктах, а в этот раз меня старалась обглодать полноценная обладающая разумом душа. Зато тогда у меня не было официальной божественной поддержки и бесконечного (по моим меркам) притока Силы по связывающему нас с Проказницей каналу для борьбы с интервентом.
При взгляде изнутри своего внутреннего мира (извиняюсь за каламбур) демон выглядел как прилепившаяся ко мне сфера с множеством шевелящихся отростков наподобие щупалец, заканчивающихся острыми и прочными крючками из трех то ли когтей, то ли зубов. И вот эта пакость, вжимаясь в меня, старалась пробиться, пробуриться в центр моей души, отколупывая при этом кусочки и переваривая их.
Пользуясь даруемой Ликой энергией, удалось уплотнить внешний каркас души настолько, что демону приходилось наносить несколько ударов выращиваемыми отростками щупалец-зубов по одному и тому же месту, дабы отколупнуть от меня кусочек. Поначалу я постарался по старой памяти растворить в себе его душу, но вскоре понял бесполезность таких попыток. Мало того что это жутко больно, так еще и демон тут имел огромное преимущество. Пришлось учиться на ходу и перенимать чужой опыт. По аналогии с демоном удалось также вырастить несколько щупалец души, а дальше, пользуясь ими, как ударно-дробящим инструментом, откусывать маленькие кусочки от противника.
Победа досталась дорогой ценой. Не был бы целителем — стал бы седым и трясущимся от ужаса старикашкой. Стоило только приноровиться к одной манере атаки демона, как он тут же менял тактику. Выиграл схватку, в которой ставкой на кон была собственная душа, я только благодаря энергетической подпитке со стороны Лики. Демон же, отрезанный от своего родного плана реальности и лишенный подпитки приносимыми в жертву людьми, постепенно растерял все силы. Ну а дальше, беззастенчиво пользуясь перенятыми от него приемами борьбы, удалось постепенно, кусочек за кусочком, обглодать его самого. Под конец от инфернальной твари осталось лишь прочное ядрышко, неподвластное моим попыткам его разбить или растворить. Ну раз мне не по зубам, тогда я и отправил это ядро души демона прямиком Проказнице по связывающему нас каналу. Пристроит куда-нибудь, а нет — так выкинет.
И вот, придя в себя в реальном мире, я разглядывал затерявшийся в джунглях второстепенный тракт. «Покуролесили, однако!» — эта мысль первой пришла в голову при взгляде на то, что меня окружало. Остовы сгоревших повозок каравана образовали почти правильный овал. Джунгли на двести метров от головы и хвоста колонны, а также вдоль дороги были буквально перепаханы, перебиты в мелкую щепу. Лишь кое-где виднелись островки выжившей растительности, на одном из которых я и очнулся. Да и тот, скорее, выглядел хаотичным переплетением ветвей искореженных до неузнаваемости растений.
Рядом со мной тут же вырос гвардеец.
— Господин Тримион а’Кронк, имею честь передать вам приглашение лорда Глара пройти к нему и обсудить произошедшее.
О как! Этого гвардейца графа я хорошо знал лично, неоднократно сходился с ним в тренировочных поединках, как, впрочем, и со многими другими гвардейцами, но никогда Экрин не называл меня на «вы». Конечно, ауру прирожденного мага я не скрывал больше — не было смысла, все равно все имели возможность полюбоваться на нее, пока я был в отключке. Но это не повод для обращения на «вы», ведь прирожденный маг — это еще не значит, что достиг уровня мастера в чем-либо, особенно если маг молодой, а владетельным аристократом или его наследником я никогда не был. Любви к лести у Экрина также ранее не наблюдалось. К тому же сама вежливая форма приглашения, а не требование бежать с отчетом… И что это значит? Правильно, во мне определили жреца. Вопрос: как?
«А ты на себя посмотри!» — раздался в голове голос Лики.
Да… Вся моя экипировка окончательно и бесповоротно перешла в разряд бывшей. Несколько обугленных лоскутков, некогда бывших кожей василиска, явно не годились на роль доспеха. Многочисленные метательные ножи исчезли без следа. Впрочем, возможно, это они виднеются в виде капель расплавленного металла, блестят в ямках спекшейся земли, отчетливо повторяющей контуры моего тела. Особенно понравился закрученный в штопор и изогнутый в нескольких местах рунный меч гномьей работы.
Важно было другое: лохмотья, что оставались на мне, висели не на голом теле. Жреческие браслеты, некогда надетые в качестве ученических и разросшиеся до полноценного доспеха, нынче полностью затянули мою фигуру и приобрели материальность. На черной поверхности медленно ползли, тускло, почти незаметно глазу, переливаясь, цепочки рун. Вот и зримо-материальное подтверждение статуса первожреца Проказницы. Для примера: у учителя браслеты были небольшими и покрыты рунами, даже не делающими попыток шевелиться, — знак жреца прирожденного мага, занимающего высокую, но не очень, должность в жреческой иерархии. У Сарника же, отрядного следователя, вообще на запястьях была простая татуировка, показывающая, что он обычный жрец Калама.
Сорвавшееся с ауры плетение сотворило зеркало, в котором можно было без проблем рассмотреть себя в полный рост. Даже такое легкое магическое действие отозвалось болью. Перенапрягся, полностью вложившись в аурный удар и последующую борьбу с душой демона. Неприятно, конечно, но терпимо. Будто повинуясь моему желанию (хотя почему — будто?), браслеты-доспехи подернулись легкой рябью. Через секунду куски бывшей экипировки упали на землю, позволяя рассмотреть мое отражение во всей красе.
М-да… Доспехи сидели будто вторая кожа, повторяя все изгибы тела. Даже слишком анатомически правильно. После первого же взгляда на себя возникло рефлекторное желание чем-нибудь прикрыться. Хоть фиговым листочком. С другой стороны, по колючим кустам я прятаться не собираюсь, броня крепка, а стесняться мне нечего. Но все же правила приличия соблюдать надо. Соткавшаяся иллюзия прикрыла мою кажущуюся наготу. Доспех отзывать не рискнул, а то нагота сразу перейдет в разряд реальной. В принципе это тоже не проблема, но ходить босиком по полю магического боя — удовольствие ниже среднего, а как оставить только ботинки, я не представлял.
«И давно я так выгляжу?» — мысленно спросил Лику.
Разумеется, вопросы к Проказнице на этом не заканчивались, но для остальных сейчас не время. Вот завалюсь спать, тогда и приглашу ее к себе в личное пространство поговорить по душам.
«Недавно. И никто, кроме него, не видел тебя таким», — пришел ответ.
— Передай графу, что скоро буду.
Гвардеец кивнул и умчался к скоплению аур за границей вызванных недавним сражением разрушений.
Я же, особо не торопясь, последовал за ним. Где-то там ощущалась метка моей химеры. В одной из чересседельных сумок на спине Пепе лежал свернутым пространственный рюкзак, в котором хранилось множество необходимых в походе вещей, в том числе сменная одежда.
За время моей отключки тела погибших убрали и даже рассортировали на своих и чужих. Своих отправят родственникам, а бандитские тушки, в зависимости от повреждений, либо продадут некромантам, либо, если транспортировка окажется невыгодной, покойники отправятся в ближайший храм богов за счет последних. Различные фрагменты тел, коими также всегда богаты поля сражений, сожгут тут, на месте, но чуть позже. Несмотря на это, над бывшим полем боя витал неистребимый запах смерти — крови, паленого мяса и вывалившегося содержимого кишок. Тошнотворное сочетание. Неудивительно, что прибывший порталом вслед за подмогой граф ад’Калине приказал разбить лагерь чуть поодаль, где ничто не мешало допрашивать пленных.
— Граф, — поздоровался я, входя в походный штабной шатер, ранее занимаемый Керином.
Сам сын графа, как мне уже стало известно, имел долгую беседу с отцом. О чем они говорили, не знаю. Однако Керин в сопровождении десятка гвардейцев и оставшихся в живых членов своей свиты вскоре ускакал в чей-то замок, захватив с собой и бордель на копытах. Вид при этом у наследника был далеко не радостный, да и настроение, судя по отзывам, препоганое.
Рассказал об этом мне Икар, которого я встретил неподалеку от моей химеры. Он же и проводил к графу.
В полном соответствии со своим знаменитым земным тезкой гвардеец тоже осваивал полеты. Только этому больше повезло: после того как защитные пологи приказали долго жить, разорвавшийся неподалеку огненный шар лишь опалил Икара и отправил в «продолжительный полет» метров на пять. При приземлении он сломал в трех местах правую руку, да и контузию получил неслабую, но с учетом целительской помощи к завтрашнему дню будет в порядке. Его могли бы и раньше поставить в строй, но раненых много, а жрица Адели в первую очередь занялась устранением последствий магической драки для природы, не дав окочуриться только тяжелораненым. Отрядный целитель, должность которого занимал я, провалялся под кустами несколько часов без сознания, а трое целителей под руководством Элии ад’Рал (они прибыли вместе с графом, как только закончилась схватка и стало ясно, что на несколько миль в округе нет ни одного враждебно настроенного существа) и так выложились наполную. Правда, выкладываться им пришлось по большей части ради пленных: не дать преждевременно уйти к богам сначала сразу после сражения, а потом во время пыток — та еще задачка, немало сил требующая. Вот и вышло, что своих воинов подлатали только так, чтобы не было осложнений, чуть ускорили заживление, зато чужим досталось все внимание, силы и умения.
— А, Трим, рад видеть тебя живым и здоровым. — Сквозь эмоциональные барьеры Глара ад’Калине на меня плеснуло искренней радостью. — Или мне к тебе на «вы» обращаться надо? Экрин сказал, что перед пробуждением на тебе проявились символы жреческой власти высокого сана?
Мысленно я поаплодировал графу. В одном вопросе благодаря талантливо подобранным интонациям крылось столько подтекстов, что просто жуть. Тут было и желание узнать, в каком качестве я вообще участвовал во всей этой авантюре, и как относиться ко мне дальше: как к жрецу или как к прирожденному магу. Заодно мне намекнули, что пока о моем статусе знают только двое: граф и Экрин. Значит, если на то будет мое желание (кстати, а оно будет?), никто посторонний не узнает о моем жречестве. Ну и, разумеется, интерес вызывал тот факт, как я из обычного (пусть и прирожденного, зато неофициального) мага вдруг превратился в высокопоставленного работника бога. Да и насколько давно я вообще стал жрецом, если умудрился дорасти до высокого ранга?
— Лорд Глар, раньше мы с вами общались без церемоний, так зачем начинать сейчас? Тем более что, видимо, Экрин немного ошибся, приняв действие защитного артефакта за что-то другое.
— Значит, ему показалось, — флегматично произнес граф и замолчал, обдумывая что-то свое.
Ну, не хочется мне пока афишировать свой новый статус, особенно посторонним людям. Возможность действовать инкогнито дает широчайший простор воображению, тогда как известность иногда может спутать все карты. Тем более у меня образовались планы на будущее, требующие частичной анонимности. Прирожденный же маг, вопреки распространенному мнению, не обязан быть жрецом. Вернее, абсолютное большинство из нас на Ойкуме становятся жрецами Рагана. Полностью независимых нет — никто не оставит без присмотра тех, кто при должных знаниях и времени на реализацию может устроить хороший катаклизм, но есть и просто посвященные кому-то из богов. И под последнюю категорию мне пока еще можно закосить.
Насчет разговорчивости Экрина я не беспокоился абсолютно: нельзя рассказать о том, о чем не помнишь. Просто на момент его доклада лорду Глару моя ментальная закладка еще не успела полностью затереть его воспоминания последних минут. Граф, как менталист, ценящий свое время, просто считал его память при докладе.
Впрочем, лорд в любом случае скоро узнал бы о моем жреческом статусе: способ беспрепятственного подслушивания и подсматривания, несмотря ни на какие защиты, в скором времени, согласно нашей договоренности, будет предоставлен ему в пользование на неделю. Я даже честно дам ему документацию по созданию подобного, где в качестве одной из важнейших позиций будет стоять непременное участие моей богини.
— Я просил тебя зайти вот по какой причине, — минуту спустя начал ад’Калине, вынырнув из раздумий. — Засада на моего сына была организована карашцами. Пока непонятно, было это личной инициативой графа Кирана ад’Ланра, либо это была попытка вторжения государства Караш в королевство Багрион. Но в любом случае Багрион подобное не оставит без последствий. К сожалению, политика такова, что для начала ответных действий придется предоставить империям доказательства совершенной карашцами агрессии по отношению к нам. Так уж получилось, что ты сыграл не последнюю роль в этой истории. В связи с этим я, как официальный представитель Тайной канцелярии в этом деле, вынужден просить тебя обрисовать произошедшие события как можно более подробно.
Угу, иными словами графу нужно устроить мне допрос под протокол и подшить показания к делу. С этой стороны ему даже выгоднее не заявлять во всеуслышание о моем жреческом статусе, оставив это в качестве дополнительного козыря. Можно сомневаться в словах обычного мага, но усомниться в правдивости жреца все равно что плюнуть в лицо его богу.
Кстати, вот еще одна проблема, связанная с нынешней работой: мне теперь нельзя врать. Можно недоговаривать, умалчивать, отвечать уклончиво, но нельзя лгать прямо. Ну а если человек неправильно понял мои слова — это его личные трудности.
— …К сожалению, выбранный способ прерывания призыва демона ударил и по мне, пришлось спешно покинуть поле боя. Вот так все и произошло. Ну а о том, что случилось после того, как потерял сознание, мне и самому было бы интересно услышать.
Закончив рассказ, промочил горло, с сожалением допив остатки вина в кубке. Изумительный букет был у этого поистине неповторимого коллекционного напитка. Лет пятьсот выдержки рядом с магическим источником, не меньше. Благородный букет вина не портил даже легкий привкус эликсира правды, скорее, он добавлял некоторую пикантность. Графу я ничего не сказал по поводу посторонних примесей. Мало ли, скорее всего, это стандартная процедура во время допроса, идущая в комплекте с целой сетью скрытых артефактов, фиксирующих множество параметров моего тела и ауры. Тем более что личные тайны лорд Глар вызнать пока не пытался, ментальных воздействий не применял, а действие эликсира я, как целитель, блокировал с легкостью.
— Кстати, не расскажете, что было, когда я потерял сознание? — спросил я, увидев, что граф отключил записывающие артефакты, действовавшие с начала допроса, но пока не спешит заканчивать разговор.
Раз уж есть возможность, надо удовлетворить свое любопытство. Тем более что картина разрушений в джунглях слишком уж впечатляла масштабами. Ни у одной из сторон сотворить подобное на столь огромной площади просто не хватило бы сил, даже целенаправленно промахиваясь по противнику. А даже если бы у кого-то и хватило, то другая сторона проиграла бы битву в считаные минуты. И никто не успел бы нанести вред окружающей природе.
— О готовящемся нападении, как ты догадываешься, я узнал заранее, о месте и времени его проведения, как и о задействованных силах, нет. Поэтому и держал наготове два десятка гвардейцев-ветеранов и еще сотню в состоянии получасовой готовности.
Я мысленно присвистнул. Гвардейцы, те, что имеют полное право называться ветеранами, — это такие зубры, которые прошли не одну сотню схваток за десятки, а то и сотни лет службы… Среди них нет ни одного, не достигшего звания мастера меча, да и в боевой магии среди ветеранов две трети мастеров, есть даже пяток магистров. Иными словами, ад’Калине постоянно держал под ружьем всю воинскую элиту графства. Да уж, на мелочь он не разменивается. Такими силами вполне можно захватить небольшой город и обойтись практически без потерь. Вообще, личные войска графа ничем не уступают Багриону. Впрочем, оно и неудивительно: Багрион всегда славился наемниками и магами, лучшие же, естественно, находились на службе у местных правителей. А граф Паларский — один из влиятельнейших людей королевства.
— Твое своевременное предупреждение позволило собрать всех без спешки и незаметно для шпионов. Да еще и пространственников дополнительных вызвать. Так что к моменту поступления сигнала все было готово, чтобы открыть сразу два портала.
Из дальнейшего рассказа я понял следующее.
Активированный карашцами артефакт был призван не только глушить всю возможную связь, но еще и вносил помехи в работу сети артефактов-подавителей, блокирующих открытие вражеских порталов на перекрываемой ими территории. За то время, пока «возницы» каравана погибали от рук воинов Керина, карашцы призвали еще одного демона и открыли портал. Демон, спасибо мне, натворить дел не успел. Однако портал, благодаря тому что открыт он был изнутри зоны помех на заранее указанные координаты, заработал быстро.
Ситуация на поле боя поменялась мгновенно. Если Керин до этого момента теснил противника по всем фронтам, то теперь ему пришлось дать приказ об отступлении: на подмогу карашским наемникам пришла гвардия Кирана ад’Ланра.
Если я правильно понял, то изначально план графа Кирана строился на внезапности. Нанятые им воины сковывали отряд Керина боем до прибытия подмоги. А дальше наследник графа Паларского вместе со своими людьми быстро погибал. Разумеется, было понятно, что ад’Калине, находясь на своей территории, имел возможность вызвать через портал тревожную группу на помощь, и в случае критической ситуации он не замедлил бы это сделать. Вот только много ли гвардейцев дежурит, находясь в готовности выступить по тревоге? Обычно это десяток молодых и неопытных бойцов, в котором, дай боги, есть пара мастеров магии, еще несколько десятков может прибыть разрозненными группами в течение получаса — пустяк для того количества, которое перебрасывал порталом ад’Ланра.
Ну а дальше перед карашцами уже был выбор: убраться восвояси (маловероятно); дождаться следующей партии прибывающих порталом прямиком в ловушку и вернуться домой (очень вероятно); перебить всех, кого лорд Глар пошлет спасать своего сына, и устроить в приграничных землях кровавую вакханалию. Последний вариант самый вероятный, ведь это реальная возможность ослабить королевство Багрион, причем чрезвычайно сильно, вплоть до аннексии части территорий.
Столкнувшись с реальностью, планы Кирана ад’Ланра рассыпались прахом. Мало того что был потерян эффект внезапности, так Глар ад’Калине узнал о готовящемся нападении заранее (разведка донесла), а кое-кто к тому же заблаговременно подсказал время нападения и разместил амулет-маяк для портала в удобном месте за несколько минут до начала боевых действий. Иными словами, маги-пространственники получили координаты своего портала и смогли открыть его почти одновременно с карашцами.
Более идеальный момент подгадать было бы сложно и специально. Нападающие успели перебросить часть подкрепления и подать сигнал, что есть осложнения, но решаемые. Так что очередность прохода карашцев была изменена. Вместо бойцов средней руки, должных поддержать уже вступивших в бой наемников, в портал пошла элита, призванная решительно, жестко и быстро сломить сопротивление. Керин, не будь дураком, скомандовал отступление. И тут с тыла по карашцам ударили пришедшие на помощь гвардейцы графа Паларского. В результате граф Киран ад’Ланра потерял около девяноста процентов самых боеспособных воинов. Среди прочих погибло два карашских магистра боевой магии, а один был захвачен в плен.
В связи с тем что объявления войны не было, а нападение осуществлялось из засады и с целью убийства или пленения законного наследника хозяина земель, на которых это все и происходило, на захваченных живьем законы войны не распространялись. Они теряли право выкупиться из плена и автоматически становились собственностью победителей как разбойники, прихваченные на горячем.
Узнав о результатах, я даже начал подозревать лорда Глара в провокации. Ведь карашцы потеряли свою военную элиту. На поле боя такие, конечно, тоже погибают, но не так уж и часто — целительские амулеты вполне позволяют им дотянуть до момента оказания помощи. И даже если твоя сторона проиграла и ты попал в плен — ничего страшного: война закончится и тебя обменяют либо отдадут за выкуп. В данной же ситуации потери самых боеспособных людей у ад’Ланра были невосполнимы. В то время как багрионцы, а точнее, паларцы получили для своих магов отличные образцы для работы. Редко когда в категорию разбойников, которых можно безнаказанно пустить на опыты, попадают мастера меча. Мастера и магистры магии вообще эксклюзивный товар. Это уже не говоря о том, что Багрион получил абсолютно законный повод под видом личных разборок оттяпать от земель рода а’Ланра в пользу а’Калине солидный кусок. Разумеется, помощь обоим графам их государства оказывать будут, но это будет помощь наемниками, а не регулярной армией. А лучшими наемниками, как известно, славится Багрион.
Ну и еще один момент: лорд Глар тактично умолчал об участии во всей этой истории герцога Бригонского. А ведь именно с его территории на земли графа Паларского проходили разбойники. Значит, герцога впутывать в разборки не будут.
И что это значит? Правильно, не такой уж этот герцог и смутьян и потенциальный мятежник. Не удивлюсь, если вражда графа Паларского и герцога Бригонского лишь тщательно срежиссированная театральная постановка, с помощью которой королевство чистят от неугодных, натравливая их друг на друга.
В эту теорию немного не вписывается прошлогоднее нападение наемников на Лауру а’Калине и ее дочь во время их путешествия по империи Мален. Но это вполне может быть инициативой одного из подчиненных герцога. А то и вообще не его рук дело.
Не факт, что моя теория верна. Однако учитывать подобный вариант стоит. С родом а’Калине меня связывало многое, и знания подобного рода лишними не будут. Главное, не рассказывать никому о своих догадках — чревато, даже если они правильные. Нет, особенно если они правильные.
— Значит, Сильвестр а’Марине тоже замешан? Да еще и встал на путь мести? — задумчиво спросил лорд Глар после того, как описал произошедшие события. — Неприятное известие. Будем надеяться, боги откажут ему в поддержке.
Я счел вопрос риторическим и просто кивнул. Нет смысла повторять то, о чем уже сказано. Интересно другое: с чего вдруг это его обеспокоило? Разве что… мстят, используя то, что человек считает для себя дорогим: родных и близких людей, любимое дело, дорогие сердцу вещи и тому подобное, — дабы объект мести имел возможность сильно пожалеть о содеянном (или, наоборот, о несделанном, но не в моем случае), очень часто его оставляют жить с осознанием свершившегося. Сейчас я не уверен на все сто, удалась месть Сильвестра или нет. Если удалась, то он тихо-мирно отдаст свою душу богу. Если же нет или он посчитает совершенную месть недостаточной, то продолжит искать пути навредить мне.
— Неужели Керин не пошутил, когда сказал, что вы посоветовали присмотреться ко мне как к будущему родственнику?
— Видимо, он уже составил свое мнение о тебе, — ухмыльнулся граф. — Ну а сегодня, узнав, что ты прирожденный маг, точно уверился в нем. А ты разве против? Мне показалось, вы с дочерью отлично поладили друг с другом. — При этом он вперил в меня изучающий взгляд.
И что можно было на это ответить? Согласиться взять Касси в жены? Отказаться, приведя множество доводов в качестве оправданий? Взять время на обдумывание и улаживание своих дел, мотивировав нежеланием подставлять род а’Калине под удар, пока не разберусь со сбрендившим на почве мести противником?
Отшутиться тоже не получится. Задавая вопрос, граф был серьезен и ответа ждал такого же.
