4. Охотница

Густой подлесок хорошо скрывал отряд от постороннего взгляда. Затянутые в пятнистый камуфляж фигуры неслышно скользили между деревьями. Ни одна ветка не хрустнула под их ногами, ни один сухой листок не зашелестел. Они неслись подобно привидениям, казалось, что их не существует, что это какое-то наваждение, а не живые люди.

Впереди двигался командир, средних лет горный мастер Артин, родом с южного побережья Манхена. За ним призраком скользил отрядный маг, балагур и весельчак Ронх, сразу сошедшийся с Санти на почве любви к розыгрышам. По сторонам шло боковое охранение, роль которого выполняли Храт с Энетом. Последними были Тинувиэль, Лек и рыжий, даже на бегу довольно скалящийся, и еще три молодых мастера, недавно получивших черные шнурки.

Их отряду поручили препятствовать поставке продуктов и воды с Даркасадара на Манхен между Париадаром и Хардаланом, уничтожать небольшие подразделения в тылу карвенцев, охотиться на офицеров и вообще всеми силами сеять панику среди солдат врага. Многое, понятно, десять человек сделать не могли – между столицами двух провинций было больше пятисот верст. Но таких отрядов в лесах северного побережья была не одна сотня. Бесчисленные поселения и деревни опустели – людей по приказу императора отвели за перевалы Барталадарских гор, где на Раханском плоскогорье выстроили хорошо защищенные города-крепости с запасами воды и продовольствия на десять лет осады. Но чтобы добраться до этих городов, врагу для начала придется прорваться через перевалы, а сделать это не так-то просто – проходы перекрывали высокие каменные стены. Осадные машины по узким горным тропам не протащишь, придется штурмовать как есть, своими силами.

Север материка, за исключением осажденных городов, достался войскам Альянса, но это оказался рывок в пустоту – святоши не обнаружили не только имперских полков, но и мирных жителей. Теперь захватчики в растерянности бродили по бесконечным лесам, пытаясь понять, что им делать дальше.

Хуже прочего было, что на захваченной территории не осталось никаких запасов продовольствия, а вода была заражена какой-то болезнью. Карвенцы с нартагальцами мерли от нее, как мухи. До тех пор, конечно, пока солдатам не запретили пить местную воду. Из Карвена и Нартагаля начали приходить бесчисленные транспортные корабли с продовольствием и водой, но до создания достаточного запаса войска Альянса дальше наступать не могли. Вот и топтались они на прибрежной линии, стараясь не углубляться в леса дальше, чем на двадцать-тридцать верст.

Большинство разведывательных отрядов бесследно исчезало, а возвращающиеся одиночки рассказывали такие ужасы и небылицы, что поверить в них здравомыслящий человек не мог. Как возмущались вечерами в своих палатках карвенские и нартагальские офицеры! Так не воюют! Имперцы просто издеваются над всеми канонами тактики и стратегии! Только элианцы на возмущение врагов плевали с высокого потолка – они продолжали убивать исподтишка, очищая свою землю от незваных гостей.

В список успехов отряда, в который вошли пятеро друзей, за неделю попали несколько потопленных файрболлами мага небольших шлюпов с продовольствием, два убитых полковника, десяток лейтенантов и взвод нартагальских кирасиров. Последних перебили так быстро, что они не успели даже за мушкеты схватиться.

Подобное происходило повсеместно, и встревоженные действиями диверсионных групп командующие вражеских армий отдали приказ передвигаться только большими отрядами. Чаще всего солдаты предпочитали отсиживаться в хорошо укрепленных лагерях, все равно в округе не осталось ни одного человека, грабить некого. В войсках постепенно начинался глухой ропот – это что за война такая идиотская? Какие-то неуловимые призраки нападают из леса, убивают нескольких солдат или офицеров и бесследно исчезают. Поиски не давали никаких результатов. Нападавшие растворялись в лесу, не оставляя следов.

Отправившийся на разведку Тинувиэль на мгновение показался впереди между деревьями и поднял руку, предупреждая о врагах. Командир показал двумя большими пальцами в стороны, приказывая рассредоточиться. Отряд растворился в лесу, а Артин с Леком кошками скользнули на ближайшее дерево, скрывшись в густой кроне. Вскоре там же оказался и эльф.

– Что? – почти неслышно спросил Артин.

– Полсотни человек, сопровождают какую-то важную персону. В основном паладины, но невысокого посвящения. Полных всего трое. Кстати, у них пленница. Какая-то дура не ушла с остальными в горы, похоже.

– Ясно, – кивнул командир, поворачиваясь к горцу. – Что думаешь?

– Справимся, – криво усмехнулся Лек. – А пленница?.. Останется жить – ее счастье. Нет – так нет. Ей лучше умереть, чем в руках голодной до женщин солдатни оказаться. Только вот важную персону мы отпустим. Наш план помнишь?

– А то! – тихо рассмеялся Артин. – Фантазия у вас на пакости, однако… Представляю, чего эта персона своим порасскажет.

– Вот-вот, – довольно осклабился горец, затем повернулся к принцу– Тини, ты во время боя сделай вид, что маску потерял. Пусть святоши эльфа увидят.

– Я еще и постреляю для начала немного… – кивнул тот– Лук свой я забрал из Тарсидара. Пусть стрелы останутся, так убедительнее – таких стрел вы, люди, делать не умеете. Их любой карвенец опознает.

Он был прав: зеленые, сделанные из непонятного упругого материала, покрытые рунами и ощутимо пропитанные странной магией, эльфийские стрелы невозможно было спутать ни с какими другими. Интересно, как себя поведут карвенцы, решив, что у них в тылу высадился эльфийский десант, выбравшийся за каким-то дорхотом из своего заколдованного леса? Перепугаются до смерти, скорее всего. А вечером можно будет усугубить впечатление нападением орков на укрепленный лагерь, Храт с удовольствием побросает по святошам томагавки и несколько раз покажется, чтобы уж точно узнали урук-хай.

Отряд паладинов, сопровождающих высокопоставленного инквизитора, одного из Светочей Веры, прибывшего с инспекцией, передвигался медленно и осторожно, опасаясь нарваться на загадочных невидимых убийц. Скольких уже офицеров те положили! Слухи в армии ходили самые разные, но командующие армией Альянса все-таки склонялись к мысли, что это, скорее всего, имперские горные мастера. Никто другой не сумел бы так легко уйти от хорошо тренированных бойцов, каковыми были паладины. Светоч Веры посетил уже три больших лагеря – готовилось наступление, необходимые припасы и снаряжение потоком поступали из Карвена, Нартагаля и Даркасадара.

Еще одно обстоятельство очень раздражало святую инквизицию. Манхен ведь был довольно плотно населен – куда все это население подевалось? Не бывает так, чтобы сотни тысяч человек бесследно исчезли. Куда-то их спрятали, и первосвященники требовали от командующих армией выяснить, куда именно. Главная цель святой войны, борьба с еретиками, не достигнута. Это очень не нравилось инквизиторам, вынужденным со скуки выискивать крамольников в собственных войсках. Ежедневно они «воодушевляли» солдат кострами, на которых десятками горели их сослуживцы. Инквизиторы сожалели, что им не было доступа к войскам союзников, уж там бы они развернулись по-настоящему, там еретиков с избытком. Но увы – союзники. Ничего, их время еще придет. Скорее бы найти население Манхена, этих защитить будет некому, особенно после поражения империи, в котором святые отцы не сомневались. Никогда еще Карвен не собирал такой большой и сильной армии.

Вчера вечером отряд обстреляли, положив нескольких паладинов невысокого посвящения. Остальным впервые за все время с начала войны повезло – стрелка удалось взять живым. Такого до сих пор не случалось, и Светоч Веры приказал не трогать пойманную девчонку, на что солдаты ответили глухим недовольным ропотом. Да, как ни странно, стреляла совсем молодая девушка, затаившаяся на дереве. Ее уже раздели и собрались было пустить по кругу, когда подошел отец-инквизитор. Он тут же наложил на паладинов епитимью и забрал связанную лучницу, решив заняться ею позже. Пленницу пришлось нести весь день, солдаты успели так избить ее, что она не могла ходить. Сейчас девчонка, привязанная к дереву, затравленно смотрела на инквизитора, любовно готовящего пыточные инструменты.

Джартан, паладин шестого посвящения, стоял на страже, с трудом сдерживая зевоту. Одновременно он настороженно вслушивался в звуки ночного леса. Какие-то птицы верещат, да противно так, дома таких нет. Где-то рычит крупный хищник, но это не опасно, не полезет зверь к кострам. Часовой переступил с ноги на ногу и поежился, вспомнив полностью вырезанный небольшой лагерь, найденный отрядом несколько дней назад. Как кричал Светоч Веры, какие кары небесные призывал на головы проклятых еретиков. Да Джартану и самому страшно было видеть трупы сослуживцев, многих из которых он неплохо знал, кое с кем даже сиживал за кружкой эля в казарменных тавернах. Вспомнив вчерашнюю девку, он досадливо цыкнул зубом. Принесло же этого паскудного инквизитора, только собрались с ребятами развлечься немного. А теперь Светоч Веры быстро превратит ее в воющий от боли кусок мяса, – видал он, что делают инквизиторы со своими жертвами.

Над головой внезапно раздался тихий шелест, и часовой встрепенулся. На Манхене водились ядовитые змеи, нападающие из кустов. Не хотелось бы нарваться на такую. Паладин не успел понять, что угрожает ему совсем не змея, а куда более опасное существо – человек. С ветки над головой медленно опустилась удавка и захлестнула его шею. Он судорожно дернулся несколько раз, и отдал богу душу.

– Готов? – почти неслышным шепотом поинтересовался Санти.

Энет кивнул, лицо графа исказила брезгливая гримаса – не любил он убивать таким образом.

– Все часовые мертвы, – сказал незаметно подошедший Лек. – Тини, давай. Твоя очередь.

– Хорошо, – хищно усмехнулся принц.

Он взобрался на дерево, уселся в удобной развилке, достал из-за спины лук и натянул тетиву. Поляну, на которой остановились паладины, было видно как на ладони. Первым делом в поле зрения попали привязанная к дереву девушка и готовящий пытку инквизитор. Как жаль, что эту сволочь приказано оставить в живых. Но ничего, он свое все равно получит. Эльф зло оскалился и смазал наконечник первой стрелы очень интересным ядом, который знали только в Эльваране. Пузырек в поясной карман он припрятал заранее. На всякий случай. Этот яд убивал не сразу, а через полгода, причем умирал отравленный чрезвычайно неприятным способом – сгнивая заживо.

Тинувиэль прицелился и спустил тетиву. Стрела вскользь задела руку инквизитора. Тот отчаянно завизжал и попытался спрятаться за ближайшим деревом. Принц едва слышно рассмеялся – все, святоша, ты уже мертв, только еще не знаешь об этом. Стрелы летели одна за другой, на поляне поднялась паника, солдаты бросались из стороны в сторону, пытаясь спастись. Однако офицеры быстро навели порядок, принявшись отбивать стрелы мечами – паладины полного посвящения были на многое способны. Пора самому браться за мечи, стрелять дальше смысла нет. Тинувиэль обнажил картаги и мягко спрыгнул на траву, оставив лук и котомку на дереве – потом вернется.

Из леса на поляну одна за другой выскальзывали фигуры в грязно-зеленых пятнистых комбинезонах и масках, и накидывались на солдат и паладинов. Первых резали, как свиней, бедняги вообще не успевали ничего понять, зато со вторыми приходилось повозиться. Но против двух-трех горных мастеров даже паладин полного посвящения долго продержаться не мог.

Командир отряда сопровождения, полковник Рекст Охайрон, сражался с одним из пришельцев, отчаянно защищая свою жизнь. Он почти уверился, что перед ним горный мастер, никто другой не может так владеть мечами. Только фигура врага настораживала, какая-то она была обманчиво хрупкая. Отчаянным выпадом офицер задел врага, и с того слетела маска. Рекст едва не выронил меч, увидев наполненные яростью миндалевидные глаза и острые уши эльфа. Поняв, что разоблачен, перворожденный мелодичным голосом прокричал: «Элтиэ аль диль атэль!» – и отпрыгнул в сторону, исчезнув в зарослях. Вслед за ним скрылись и остальные нападавшие.

Оставшиеся в живых шестеро солдат, офицер и инквизитор долго приходили в себя. То, что пленница куда-то пропала, они заметили далеко не сразу, да и не до нее как-то было – слишком ошеломляющей оказалась страшная новость, что эльфы вышли из своих заповедных лесов и вступили в союз с империей еретиков, которую сами же когда-то объявили злом. Собрав стрелы, выпущенные из леса, офицер окончательно уверился в своих выводах. Перворожденные! Никто иной. Видел в старых книгах рисунки таких стрел, их только эльфы и делали, точнее, выращивали каким-то образом.

– Немедленно в главный лагерь! – глухо приказал инквизитор, едва успев перевязать себе руку. – Хоть один должен дойти и сообщить.

– Ночь… – поежился офицер. – Светоч Веры, идти по этому лесу ночью – самоубийство.

– Значит, выходим, как рассветет, – сказал тот, немного подумав. – К обеду доберемся к основному лагерю шестой армии, если поспешим.

Они и не подозревали, что никто их больше не тронет: диверсионные группы имели постоянную связь друг с другом и в каждой знали, какой отряд можно бить, а какой не стоит.

Затаившаяся в удобной развилке ветвей пума встрепенулась и проводила взглядом пронесшихся мимо нескольких странных существ. Они прыгали с дерева на дерево, передвигаясь с невероятной скоростью. Животное недоуменно почесало задней лапой ухо и решило на всякий случай сменить место ночлега. Пума зло мяукнула и с сожалением оставила излюбленное место, отправившись на поиски нового.

Храт прыгал с ветки на ветку все так же быстро, но чувствовал, что начинает понемногу уставать. Отбитую у инквизитора жертву привязали ему к спине, как самому сильному. Орк не протестовал – не Энета же нагружать, графенок слабоват еще. Сам-то вон как летает, но с грузом за полчаса сдохнет, мало его мастер Кертал гонял, мало. Однако же девица тяжеленькая попалась. Здоровая дылда, почти с него самого ростом. Но не трусит, висит себе на спине, смотрит на пролетающие мимо кроны деревьев и молчит. Не орет… Это вызывало уважение, тем более что пленница была в сознании, вертела головой, дергалась, из-за чего Храт раза два едва не свалился вниз. Приказал дуре не шевелиться, она в ответ послала его куда подальше на незнакомом языке. Явно послала, интонации были соответствующие. Характер, похоже, еще тот.

Впереди прокричал филин – командир подавал сигнал, что нашел безопасную поляну для отдыха. Орк облегченно вздохнул, мышцы уже ощутимо ныли. Он завис, ухватившись одной рукой за ветку, и всмотрелся в темноту. Ночное зрение друзьям ставил сам император, и Храт видел все вокруг как днем, только в оттенках серого. Ясно, овраг, незаметный среди заросшего леса. В эдаком-то буреломе и так ничего не найти, а тут еще и овраг. Если бы не девица на спине, он прыгнул бы вниз головой, перекатился и встал на ноги, но из-за нее пришлось спускаться осторожно, с ветки на ветку. Оказавшись на земле, орк скользнул в овраг. Ого! Командир нашел чудное место. Ручей неподалеку, сухая глинистая земля, даже травы немного есть. Сверху все закрывают побеги лепеники, куста, ягоды которого жители Манхена собирали все лето, заготавливая на зиму. Сушили, варили варенья и морсы, делали довольно приятное вино. Пробовал Храт как-то лепениковое вино, очень даже неплохо пошло. Надрались они тогда вдвоем с эльфом вдрызг, таверну разнесли, потом от мастера Ланига так влетело, что вспоминать тошно.

– Снимите с меня это тяжеленное чудище! – недовольно проворчал орк. – Спину уже ломит.

– Подожди немного, – отмахнулся Лек, расстилая на земле одеяло.

Затем аккуратно отвязал продолжающую молчать девушку и положил на него. Кто-то еще зажег небольшой походный фонарь. Спасенная все так же молча и очень мрачно рассматривала обступившие ее фигуры в темно-зеленом камуфляже, пытаясь, видимо, понять, кто перед ней. Девушка отличалась изрядным ростом, будучи почти на голову выше Энета.

– Пустите-ка! – вышел вперед маг. – Не бойся, я маг, сейчас подлечу тебя немного.

– Крэ охт экве раом! – непонятно ответила девушка, настороженно глядя на него.

Лек нахмурился – очень искаженный вариант декве, его родного языка, на котором говорило все население Барталадарских гор и окрестностей. Но слишком уж искаженный, почти невозможно понять. Интересно, откуда она родом? Откуда вообще взялась на побережье?

– Она спрашивает, кто мы такие и какого дорхота нам от нее надо, – перевел горец. – Но я ее тоже понимаю с трудом, очень странный диалект.

– Не дело это… – нахмурился маг. – У меня есть переводной талисман для допроса пленников, можно пока воспользоваться.

Он порылся в своем кошеле, достал оттуда небольшую клипсу и резким движением защелкнул на мочке уха девушки. Та с гневным воплем попыталась сорвать украшение.

– Не трогай! – резко сказал Ронх. – Пока клипса на тебе, ты будешь понимать нас, а мы тебя. Ясно?

– Ага… – Пленница убрала руку от уха. – Вы, хвост горлом, чё хотите?

– Вообще-то, от пыток тебя спасли, – удивился Лек.

– А я, хвост горлом, просила?! Идите вы…

И проинформировала, куда следует направиться незваным спасителям, как туда добираться, и вообще поделилась своими соображениями об их родословной. Храт заржал, слушая изощренную ругань. Ну, девка, ну дает! Остальные тоже улыбались, ничуть не обижаясь. Понимали, что бедняжка после всего пережитого в шоке.

– Успокоилась? – иронично поинтересовался Артин, когда девушка замолчала. – Ты лучше скажи: какого дорхота ты на побережье делаешь? Почему вместе с остальными в горы не ушла?

– Живу я здесь… – пробурчала пленница. – И племя наше… Жило.

– Жило? – прищурился командир. – В горы ушли?

– Не… Я на охоте была, декаду цельную. Вернулась с добычей, а они все мертвые… Убили их.

– А почему вы вообще остались здесь? – удивился Лек. – Неужто не слышали, что война началась? Император приказал всем племенам уходить, все знали, что мы не станем удерживать побережье!

– Какая война? – Девушка растерянно оглядела окруживших ее людей. – Какой император? У нас вождь был, Мака Битый Нос. Никаких императоров не знаю.

– Вот так так! – хлопнул себя руками по бокам Артин. – Она из крохотного кочевого племени, которое даже не знало, что живет в Элианской империи. Таких, по слухам, десятка два еще по лесам Манхена бродит. Я-то думал – сказки, а оно вот – живое подтверждение. То-то святоши обрадовались, небось, хоть кого-то отловив. Твои сородичи в чужое противостояние попали, девочка…

– Я этих сук убивала и убивать буду! – с яростью выкрикнула она. – Не прощу им…

Девушка закусила губу, едва сдерживая слезы.

– Кто ж детей убивает-то? – с мукой в голосе выкрикнула она. – Как же можно?! Та они ж такое сотворили, шо…

– Инквизиторы, наверное… – сочувственно вздохнул Энет. – Они и худшее творят. Мы тоже их убиваем и убивать будем, пока на нашей земле ни одного не останется. А потом придем к ним домой и выжжем заразу дотла.

– Ладно, разговоры потом, – вмешался Ронх. – Сейчас я тебя подлечу чуток, а то не дело, что ходить не можешь.

– А ты кто?

– Маг. Или шаман, по-вашему.

– А, шаман… – успокоилась девушка и позволила ощупать себя.

Руки Ронха засветились зеленым светом, он быстро шептал исцеляющие заклятия, обследуя освобожденную пленницу. Затем выдохнул слово-активатор, и девушка с воплем выгнулась дугой. Маг отряхнул руки и отошел, довольно ухмыляясь себе под нос. Пострадавшая ошалело хлопала глазами, ничего не понимая, затем неуверенно встала на ноги. Ощупала себя и восторженно присвистнула.

– Ну, ты крутой шаман, дядька… – восторженно сказала она. – Ничо не болит! Наш тако не умел.

– Этому только в элианской Академии прикладной магии учат, – понимающе улыбнулся Ронх. – А теперь садись, поедим. Голодная, небось?

– Ну… Да.

– Вот и лады, – кивнул Лек, распаковывая мешок со снедью. – Идти тебе, похоже, некуда, при нас побудешь. Зовут-то как?

– Тарика, – хмуро ответила девушка. – Токо меня ни одна собака так не звала, Охотницей кликали, али Тайкой. Здоровая я больно для девки уродилась, того и охотиться стала, все одно б никто замуж не взял. А жить надо. Мамка была больная, слабая совсем, братейка с сеструхой малые…

Вспомнив, что никого из родных уже нет в живых, Тайка сжала кулаки, в глазах появились слезы. Но одновременно в них читалась решимость отомстить. Любой ценой отплатить убийцам.

– А вы кто? – спросила она, немного успокоившись. – Никада не видала, шоб люди тако по веткам скакали.

– Горные мастера Элианской империи, – ответил Артин. – Слышала о таких?

– Слыхала, как не слыхать. – Девушка вздрогнула, посмотрев на окруживших ее людей с откровенным страхом. – Токо шаман баял, шо они демоны…

– Нет, не демоны, просто очень хорошо тренированные воины, – улыбнулся наивным бредням Лек. – Я сам родом отсюда, из племени Легконогих. В горах жили, потом империя пришла, стали ее подданными. Я вот на горного мастера выучился. И ты сможешь выучиться, если сильно захочешь. Только это очень трудно, спроси вон ребят, они совсем недавно черные шнурки получили.

– Точно наставник говорит, – согласился Энет, – думал, с ума сойду, так гоняли. Зато многое могу теперь. Так что ты нас не бойся, мы тебе плохого не сделаем. Вот святошам нас бояться надо.

– Это они моих убили? – голос Тайки дрожал.

– Больше некому, – развел руками юный граф. – Не вы первые, не вы последние, к сожалению. Вон Храт скажет, что с их деревнями на побережье карвенцы творят.

– А чего тут говорить? – зло проворчал орк, вцепившись зубами в кусок твердой, как камень, колбасы. – Давить их, паскуд, надо. Лезут и лезут, будто им у нас медом намазано. Сидели б себе в своем Карвене вонючем, кто б их трогал, так нет же. Все им мало. Но ничо, узнают почем фунт лиха. Скоро уже.

Привычные к походной жизни горные мастера выложили припасы прямо на расстеленное одеяло и с аппетитом принялись за еду. Тайка, впрочем, от них не отставала. Ничего особенного не было – сухари, колбаса, мелкий лук и сушеная рыба.

Поняв, что перед ней не враги, девушка несколько успокоилась. Она ведь уже приготовилась к страшной смерти. Вспомнив бегающие масленые глазки жирного инквизитора с его инструментами, Тайка вздрогнула. Будто камлать готовился, шаман точно так же свои принадлежности готовил. А затем налетели эти затянутые в пятнистую ткань воины и выдернули ее прямо из рук палача. Полет сквозь кроны деревьев вспоминался, как кошмар, как наваждение, до сих пор не верилось, что люди такое могут.

Белки, родное племя девушки, скитались по бесконечным манхенским лесам уже не одно десятилетие, они даже не заметили захвата материка Элианской империей. Жили охотой и собирательством, избегая встреч с крупными племенами. Если замечали неподалеку чужое поселение, то сразу откочевывали, наученные не столь давним горьким опытом. Когда-то, еще во времена деда Тайки, незнакомое племя без всякой на то причины вырезало почти всех взрослых Белок, спастись удалось совсем немногим. Эти немногие забились в самые дальние чащобы и не казали оттуда носа. Благо, зимы на равнинах Манхена были относительно теплыми, зимовали в землянках или найденной пещере. Совсем не то в горах – тамошние бураны и лютые морозы маленькое племя не пережило бы. Металлическое оружие было среди Белок редкостью, иногда его находили на местах сражений крупных племен. А так Белки обычно пользовались обсидиановым, которое делали с удивительным мастерством.

Однажды у женщины по имени Ласка родилась очень крупная дочь, девочка выросла выше самого высокого охотника, ни одному из них даже в голову не пришло бы взять в жены эдакую дылду. Вот и пришлось Тайке самой становиться охотницей, отец погиб, когда ей не было еще и трех кулаков весен. А братик с сестричкой кушать просили. Никто не верил, что девка выучится из лука стрелять, однако выучилась, даже больше – стала самой лучшей лучницей племени, куницу в глаз била. К четырем кулакам лет больше всех добычи приносила, дальше других заходила, на два кулака дней в лес шла порой. Так случилось и на этот раз.

Девушка ушла, чтобы выяснить, куда откочевали оленьи стада, и не пора ли откочевывать самим. Узнала. Вот только сообщать новости оказалось некому. Все племя было мертво. И не просто мертво. Такого ужаса Тайка и представить себе не могла. Трупы несчастных Белок распяли на деревьях, над ними перед смертью страшно измывались. Даже над детьми. Особенно над детьми!

До ночи, наверное, простояла девушка над телом своей маленькой сестренки, с которой заживо содрали кожу. А когда стемнело, по-волчьи завыла от отчаяния. К утру она немного пришла в себя и похоронила мертвых – негоже им непогребенными оставаться, души к Отцу Леса не попадут. Затем Тайка поклялась над свежей могилой, что отомстит убийцам.

Девушка обошла окрестные леса и вскоре выяснила, что всюду появились какие-то странные охотники, одинаково одетые, имеющие невиданное громобойное оружие. Говорили они не по-человечески, а на непонятном, лающем языке. Но они ли виновны в смерти Белок? Тайка долго сомневалась, убивать людей без причины ей не хотелось, пока однажды не увидела, как одетые богаче других схватили нескольких обычных охотников, избили их и сожгли заживо. Как бедняги кричали! От этих жутких, нечеловеческих криков прячущаяся на дереве Тайка едва не сошла с ума. И поняла, что перед ней виновники гибели близких. Раз они со своими так обходятся, то понятно, почему так страшно убили каких-то Белок.

Девушка начала исподтишка отстреливать убийц, стараясь уничтожать в первую очередь богато одетых. Довольно долго ей везло: после нескольких выстрелов из лука в стойбищах врага поднималась паника, и лучнице удавалось ускользнуть. Но везение закончилось позавчера вечером: среди чужаков нашлось несколько сильных воинов, не растерявшихся и быстро понявших, откуда стреляли. Чтобы добраться до Тайки, им пришлось срубить дерево, на котором она сидела. Для начала девушку избили так, что она и пошевелиться не могла, а затем собрались насиловать. Она терпела молча – убийцы родных не услышат от нее ни единого крика или стона! Но пришел какой-то похожий на старую толстую бабу обрюзгший мужик и накричал на воинов тонким, противным голосом. Они почему-то не накостыляли ему по шее, а слушали, как разве что вождя слушают.

Целый день Тайку несли на носилках, она никак не могла понять – зачем. Только вечером, когда ее привязали к дереву, а противный толстяк вынул из сумки незнакомые пугающие штуки, девушке все стало ясно. Она приготовилась встретить страшную смерть молча.

Тайка вспоминала светлые моменты своей недолгой жизни, прощаясь с ней, когда откуда-то вылетела стрела, только задев толстяка. «Мазила несчастный!» – фыркнула про себя девушка, уж она бы не промахнулась по этой жирной сволочи. Большая мишень, не верилось даже, что мужчина способен раскормить себя до такого состояния. Однако остальные стрелы неизвестного лучника били наповал, он очень быстро положил больше двух кулаков воинов! Но роскошно одетые начали отбивать стрелы длинными железными ножами. Тайка глазам своим не поверила, но они действительно делали это.

Вскоре из лесу начали выскальзывать затянутые с ног до головы в пятнистую одежду люди и убивать воинов врага, как беззащитных детей. Кто-то из нападавших отвязал девушку от дерева и закинул себе на спину. Затем был сумасшедший полет сквозь кроны деревьев. Тайка упрямо молчала, не позволяя себе взвизгивать от страха, хотя очень хотелось. И теперь вот слова этого носатого парня, что они горные мастера, непобедимые демоны, о которых столько страшных историй рассказывал старый шаман, прибившийся к Белкам лет тридцать назад, да так и оставшийся навсегда с крохотным племенем. Но эти молодые, веселые парни никак не походили на демонов! Хотя, если вспомнить дикие прыжки с ветки на ветку, то разное можно подумать. Кто их знает… Но они спасли Тайку, если разобраться. Долг на ней теперь. Кровный долг! Пока не вернет, покоя знать не будет.

Лек с легкой иронией поглядывал на спасенную девушку, настороженно жующую колбасу и явно не понимающую, что это такое она ест. Мясо как будто, но какое-то странное. Что же с ней делать-то? Придется, пожалуй, просить Ронха переправить в Тарсидар, не таскать же с собой, все равно не сумеет угнаться за горными мастерами. Но это потом, до атаки на лагерь второй карвенской армии осталось всего несколько часов, атаковать лучше под утро, когда часовые устанут.

– Наставник, – повернулся к нему Храт, все еще пережевывая колбасу. – У меня тут мысля интересная возникла.

– Я тебе уже не наставник, – проворчал горец. – Сейчас мы равны.

– Но ты ведь должен был белый шнур получить…

– Не готов я к белому шнуру, понимаешь? – тяжело вздохнул Лек. – Вырастишь своего ученика, узнаешь, каково оно. Не могу я этого рассказать. Белый полигон… Он есть и его нет. Это сама жизнь. И каждый сам понимает, когда готов, когда способен стать старшим мастером. Я пока не чувствую в себе этой готовности. Никому до меня к девятнадцати годам не удавалось вырастить ученика, обычно это происходит где-то к тридцати, тридцати пяти. Понимаешь, в душе я сам еще мальчишка. Извини, но больше мне сказать просто нечего.

– Артин то же самое говорил… – задумчиво покивал орк. – Да и Ланиг. Ладно, это не к спеху, придет время – пойму. Я вот о чем. Мало меня одного, чтобы святоши поверили в нападение егерей.

– И что?

– А почему бы мне с Ронхом не смотаться в Рурк-Дхалад? Горт нам с радостью десяток сорвиголов выделит. Закисли Дикие Коты в столице, скучают по настоящему делу, бузят понемногу.

– Интересно… – прищурился Лек. – Даже очень. Ронх, Артин, идите-ка сюда, разговор есть.

Те подошли. Храт кратко описал им свою идею. Командир отряда подумал и согласился. Действительно, почему бы союзникам и не помочь немного? Это ведь в их интересах. Маг немного покочевряжился, но позволил себя уговорить, поддавшись на лесть. Решив не терять времени, орк вытащил из своего вещмешка заготовленную в подарок черепу полка флягу со знаменитым инарским виски, которое Горт давно мечтал попробовать, и отошел в сторону. Вскоре к нему присоединился Ронх, нашедший в своей книге заклятий координаты орочьей столицы, и приятели исчезли в туманном облачке.

– Ой! – только и сказала увидевшая это Тайка.

– Никогда не видела, как шаманы с места на место перемещаются? – поинтересовался Энет, считавший, что это видел каждый человек.

– Наш не мог.

– Ясно.

Девушка покосилась на невысокого, некрасивого парня и удивилась сама себе. Чем-то он ей сильно понравился. А вот чем? Духи леса только знают, наверное. Странно, но этот молодой воин немного походил на старого шамана Белок, которого Тайка бесконечно уважала и даже любила. Чем похож? Опять же, непонятно. У старика не было слушателей, его странные истории в племени никого не интересовали, за исключением молодой охотницы.

Когда Энет достал откуда-то книгу и уткнулся в нее, не обращая внимания, что неровный свет костра едва освещает страницы, девушка окончательно убедилась в его сходстве с шаманом. Тот тоже постоянно перечитывал свои несколько потрепанных книг или что-то писал на оленьих кожах. Остальные Белки даже не знали, для чего нужны эти несъедобные вещи, только Тайка, затаив дыхание, слушала сказки о дальних землях. Но и она не верила, что где-то есть стойбища, которые и за день не обойти. Не бывает такого, чтобы столько людей вместе селились! С голоду перемрут, столько дичи не наловишь, чтобы их прокормить. Но послушать было интересно.

Шаман не раз говорил, что есть книги, где записаны куда более захватывающие истории. Наверное, он прав, вон как молодой воин зачитался, ничего не видит и не слышит, весь где-то не здесь. Наверное, тоже забывает поесть и поспать. Смотрит ли за ним кто-нибудь? А то ведь свалится, как порой шаман от истощения валился. Приходилось Тайке похлебку готовить и кормить старика. Этот, похоже, такой же чокнутый.

– А чего в ентой книжке? – не выдержала девушка, подсаживаясь к Энету, любопытство оказалось сильнее нее.

– Исторический роман о временах первого императора, Элиана Завоевателя, – ответил юноша, с удивлением взглянув на дикарку, непонятно почему заинтересовавшуюся книгой. – Ты умеешь читать?

– Не… – покраснела Тайка. – У нас токо шаман умел. Он не наш, пришел шесть кулаков весен назад, весь побитый, мамка говорила, аж синий. Пожалели его, не стали убивать, так и прижился. У него неско книг в мешке валялося. Я у него, пока малая была, часто сиживала, старику поболтать хотелось, вот мне и баял всякое-разное. Звали его так, шо и язык поломать можно. Делият.

– Что?! – Потрясенный до глубины души Энет выронил книгу. – Делият Изартан?! Так его звали полностью?

– Да… А шо?

– Так вот где нашел свой конец величайший из ученых последних ста лет… – Юноша закусил губу. – Какая потеря… Не поверил императору, от святош чудом сбежал, а к нам не захотел. Эх! Его же должность ректора столичного университета ждала. Почему, ну почему он в леса забился?!

Энет досадливо ударил кулаком правой руки о ладонь левой. Тайка растерянно смотрела на расстроенного парня и ничего не понимала. Это что же получается, их старого шамана знают эти вот воины-демоны? И уважают? Никогда б не подумала… Совсем жалкий старикашка был, только знал много. То его и спасало, что травами лечить умел, а то б давно зимой помирать из пещеры выбросили. Зануда ведь. Порой только защита Тайки и уберегала шамана от гнева охотников, разозленных непонятными речами.

– Он шой-то писал усе время… – вспомнила девушка. – Присобачился из коры пырка делать черную воду, ею на оленьих кожах и писал.

– Эти писания сохранились?! – подпрыгнул Энет, глаза юноши загорелись лихорадочным, полубезумным блеском. – Это же невероятная ценность – посмертная книга великого Делията! Да мне никто не поверит! Единый!

– Я в дупло около его могилы сунула, – пожала плечами Тайка. – Не знаю, чего он там черкал, я спросила, старый такого понес, шо у меня мозги сразу упарились. Как оно тама? Во! О сути бытия, вспомнила. Токо не спрашивай меня шо оно такое, ни фига не поняла.

– Философский трактат, – отмахнулся юный граф, у него дрожали руки. – Мы обязательно должны найти рукописи! Слышишь, обязательно? Ты помнишь, где они?

– Помню, – вздохнула девушка, которой очень не хотелось возвращаться на место гибели близких.

– Энет! – подошел ближе и постучал бывшего ученика по голове заинтересованно слушавший их беседу Лек. – Ты забыл, зачем мы здесь. Понимаю, писания какого-то философа, святое для тебя дело, но…

– Извини, ты прав, – тяжело вздохнул тот. – Только…

– Это недалеко, – заверила строгого носатого воина Тайка, которой совсем не хотелось огорчать так понравившегося ей парня. – За полдня обернуться можно.

– Там поглядим, – скривился горец. – Будет время – заскочим, заберем твои драгоценные рукописи. Но не сейчас же?

– Точно, – усмехнулся Энет. – Нам еще лагерь святош под утро потрошить.

– Ты бы поспал лучше чуток, чем читать.

– Не хочется, – отмахнулся граф.

– Вот ведь читака! – пожаловался Тайке Лек. – Все на свете за книжку отдаст.

– Не все, – резко помрачнел Энет, вспомнив испытание. – Далеко не все.

– Да знаю! – хлопнул его по плечу горец. – Шучу я.

– Иди-ка ты со своими шутками, дорогой наставник, к дорхоту под хвост! – огрызнулся граф.

Лек расхохотался. Тайка смотрела на них, хлопая в недоумении глазами. За такие слова любой охотник Белок избил бы наглеца, а этот смеется. Лесные духи их разберут, этих странных воинов.

– И где, интересно, Храта с Ронхом носит? – стал серьезным горец. – Пора бы им уже и вернуться.

Горт удобно расположился в углу любимой таверны «Три Тролля» и не спеша потягивал эль. Скучно. Создатель Миров, скорее бы закончился срок службы полка в столице, егеря совсем разленились в тепличных условиях. Ничего, попадут на границу с Карвеном, быстро вспомнят все навыки, коли жить захотят. Череп довольно осклабился. Хороши все-таки его ребятки, ничего не скажешь. Конечно, против горных мастеров слабоваты, но карвенцев чешут так, что от тех только перья летят.

Распахнувшаяся дверь привлекла внимание командира полка. Вот так сюрприз! Храт! Собственной персоной. Он радостно взревел и полез обниматься. Орка сопровождал невысокий, худощавый человек с белым шнуром на плече.

– Рад видеть, Горт! – облапил его в ответ Храт. – Я к тебе по делу.

Череп отстранился и с интересом оглядел его. Одет в камуфляж, похожий на полевую форму егерей, но куда более толково пошитый. Весь увешан хорошо закрепленным оружием. Откуда это он такой красивый взялся? Явно с вылазки, другого вывода опытный егерь сделать не мог.

– Святош мы тут немножко режем, – понял его интерес Храт. – Только что телепортом с Манхена. Недели две уже оттуда не вылезаем.

– Подхвостье гмырха, завидую! – оскалился Горт. – А мы тут уже заплесневели в этой долбаной столице.

– И я так подумал, – хитро ухмыльнулся Храт, почесав испачканную чем-то щеку. – Не найдется ли у тебя десятка лихих парней, желающих святошам подбрюшье легонечко так пощупать?

– Дык, как же не найтись? – довольно хохотнул череп. – Хватает. Я сам первым пойду!

– Только подбери ребят, которые языками зря не метут, – буркнул горный мастер, щелчком пальцев подзывая подавальщика. – Эля мрокского мне и моему другу!

– Сей момент, уважаемый господин! – поклонился мелкий, красновато-рыжий орк и исчез. Не прошло и минуты, как на столе стояли две большие кружки с пенящимся черным элем.

– Попробуй, Ронх. – Храт приглашающе показал магу на табурет. – Ты такого точно не пил, его только у нас в Мроке варят.

– Можно, – кивнул тот, садясь и отпивая глоток. – Хорош, собака!

– А при чем здесь собака? – растерялся орк, до сих пор приходящий в недоумение от человеческого чувства юмора.

– Присказка, – ухмыльнулся маг. – Но давай о деле, ребята там ждут, волнуются.

– О деле – так о деле. Мы, понимаешь ли, панику среди святош сеем. Седня уверили, что у них эльфы в тылу десант высадили. Поверили, представляешь, Горт?

– Да ну?! – расхохотался тот. – Вот ведь долбо…бы!

– Поди не поверь, когда с одного из наших маска спала, они эльфа и увидели. Тини до того еще и с десяток паладинов стрелами положил, а эльфийские стрелы ни с чем не спутаешь. Теперь вот хотим орками паладинов попугать. Пусть думают, что их из леса егерский полк атаковал. На самом деле нас десять будет и твоих столько же. Хватит, чтобы панику поднять.

– А коли контратаку затеют? – нахмурился Горт.

– Успеем уйти, Ронх с нами, он маг, выдернет.

– Маг? – Брови черепа удивленно вздернулись, он с интересом оглядел некрупного, жилистого человека, с явным удовольствием пьющего эль. – Тогда ладно. Тогда можно.

Командир полка подозвал к себе скучавшего неподалеку кряжистого орка с нашивками старшего клыка и о чем-то пошептался с ним. Тот одобрительно рыкнул, осклабился и тут же испарился, отправившись, видимо, отбирать бойцов. Любили урук-хай это дело – резать карвенцев, ох, и любили же! Впрочем, те сами были виноваты в таком к себе отношении. Мало какому кораблю святош удавалось прорваться к побережью Оркограра, броненосцы курсировали возле него постоянно и топили любого нарушителя границы, но если какому-то все-таки удавалось высадить десант, то веселого для орков в этом было очень мало. Господа инквизиторы считали краснолицых исчадьями ада, и убивали всех. А урук-хай никому не прощали убийства детей. За него мстили всегда, и срока давности это преступление не имело.

Не прошло и получаса, как в таверне появились девять полностью снаряженных егерей в полевом камуфляже, все до единого – офицеры рангом не ниже клыка. Один из них принес форму и оружие командира, и тот быстро переоделся. Орки выстроились перед Хратом, остающиеся смотрели на них с завистью, они тоже не отказались бы от участия в столь интересном деле. Никого постороннего в «Трех Троллях» не было, бармен в прошлом тоже служил в полку, поэтому Горт знал, что его егеря слова лишнего никому не скажут, за командира костьми лягут, но не выдадут. У черепа элитного полка хватало недоброжелателей среди старейшин Кагала, не стоило давать им лишнего повода наступить ему на хвост.

– Ну, с богом! – выдохнул Храт, вставая. – Давай, Ронх.

Маг хмыкнул, одним глотком допил эль и тоже встал. Внимательно оглядел шеренгу орков и что-то пробормотал себе под нос. Перед ним возникло серое, туманное облачко. Егеря по одному заскочили туда, последним уходил Горт. Храт переглянулся с Ронхом, и горные мастера тоже оставили позади таверну, оказавшись в знакомом овраге.

Тайка круглыми от изумления глазами смотрела на выпрыгивающих из ниоткуда краснолицых, клыкастых уродов, которых горные мастера приветствовали как своих. Мамочка родная, это сколько же чудес ей еще сегодня повидать придется? Похоже, немало. А когда девушка узнала, что перед ней орки, о которых столько ужасов рассказывал шаман, то вообще онемела.

– Привет, – подошел к ней высокий краснолицый урод. – Ты нас, сестренка, не бойся, мы тоже святош бьем. Сочувствую, мою родную деревню, как и твою, вырезали. Были у меня жена и двое детей. Больше нету. С тех пор я мщу им.

– И я буду мстить! – Тайка закусила губу, перед глазами снова возникла мертвая младшая сестренка.

– Оставь это мужчинам, девочка… – посоветовал орк, обнажив клыки в ироничной ухмылке.

– Я их больше пяти кулаков положила! – обиделась девушка.

– Это как же? – изумился он.

– Из лука. Забиралась на дерево, стреляла неско раз и драпала.

– Молодчина! – хлопнул ее по плечу орк, да так, что плечо сразу онемело.

– Я не хуже этого вот остроухого стреляю! – буркнула Тайка.

Эльф услышал ее слова и очень удивился. Даже уши встали почти горизонтально. Человек говорит, что стреляет не хуже него? Невозможно!

– Не бывает, – покачал головой орк. – Остроухие стреляют, как никто.

– А давай проверим! – возмутилась Тайка.

– Проверить-то можно. – Тинувиэль встал. – Но учти, проиграешь – отшлепаю, чтобы не врала.

– Вот еще! Только у меня лука больше нет…

– Лук дам, – усмехнулся эльф. – У меня даже запасной есть, только его искать долго. Эй, народ, тут наша спасенная говорит, что не хуже эльфов стреляет! Сейчас соревнование устроим.

– Делать вам больше нечего, обалдуи, – проворчал Артин, клюющий носом у костра. – Поспали бы лучше чуток.

– Так не хочется! – отмахнулся загоревшийся азартом принц.

– Ладно, дорхот с вами. Только не шуметь мне тут!

Тинувиэль быстро снарядил лук, достал из котомки пучок зеленых стрел, которых взял с собой из дому несколько тысяч – котомка-то безразмерная – и подошел к Тайке. Они отошли на ближайшую поляну, благо свет двух лун был достаточно ярким. Следом двинулась чуть не половина заинтересовавшихся соревнованием егерей, даже Горт решил посмотреть. До атаки на лагерь еще оставалось время.

Эльф отошел к краю довольно большой поляны и быстро выпустил десять стрел, вонзившихся в ствол сухого дерева локтях в ста пятидесяти и образовавших из себя руну языка квенья. Тайка презрительно фыркнула – нашел, чем удивить. Она приняла лук из рук принца и восторженно выдохнула. Это же не лук – это чудо! Руки ощущали его как свое продолжение. Да из такого стрелять одно удовольствие! Тайка подняла его и не менее быстро, чем принц, выстрелила десять раз. Каждая стрела выбивала стрелу эльфа, занимая ее место.

– Вот так! – гордо сказала девушка, с сожалением возвращая лук хозяину.

– Ну, ты даешь… – только и сподобился выдавить тот, глядя на нее с удивлением. – Знаешь что? Держи!

Тинувиэль снова протянул лук охотнице. Она недоверчиво уставилась на принца. Это ей?!

– Бери, бери, – подтвердил он. – У меня еще один есть. Нельзя такой лучнице оставаться без лука. Это подарок.

– Подарок? – ошеломленно переспросила Тайка, не понимая, как можно подарить такую вещь.

– Его имя – Поющий Ночью. Думаю, вы с ним подружитесь, ты ему понравилась.

Эльф ласково улыбался. Девушка держала в дрожащих руках лук и все никак не могла поверить, что он отныне принадлежит ей. Она любовно ощупывала и поглаживала лук, шепча про себя его имя. Поющий был прекрасен, не верилось даже, что кто-то смог сделать такой. Экое чудо…

– Хватит вам развлекаться! – оторвал Тайку от подарка недовольный голос Артина. – Пора. Выдвигаемся на позицию. Девушка останется здесь.

– Но я могу помочь! – возмутилась охотница.

– Подтверждаю, – подошел ближе Тинувиэль. – Она стреляет не хуже меня. Двумя луками мы легко сдержим любую контратаку.

– Даже так? – удивился командир. – Ладно, отвечаешь за нее головой.

– Принято, – согласился эльф. – Постреляем!

Горные мастера быстро собрались, а егерям и собирать было нечего. Маг куда-то ненадолго исчез, затем снова появился и принялся переправлять бойцов по двое-трое. Тайка приплясывала от возбуждения, глядя на это – их с Тинувиэлем забрали последними. Совсем близко виднелась ярко освещенная факелами высокая бревенчатая ограда. Вот же идиоты! Тайка только плечами пожала, хищно оскалившись. Сами облегчают лучникам задачу.

Эльф показал на одно дерево ей, а на второе взобрался сам, да так быстро, что девушка и уследить за ним не успела. Она нашла удобную развилку, устроилась в ней, приготовив Поющего и пучок стрел. Ими эльф обеспечил охотницу надолго, пять полных колчанов. Хватит, чтобы испортить убийцам отдых. Опершись спиной о ствол, Тайка ждала условного сигнала – двойного крика филина. Она зловеще скалилась, уже выбрав себе цель – здоровенного воина, зевающего на своей вышке. Недолго тебе зевать, будь ты проклят…

Ночь близилась к концу, часовые на вышках клевали носом, но задремать не решались, за это можно было и на костре оказаться, офицеры часто отдавали провинившихся солдат инквизиторам. Да и лесных призраков карвенцы боялись до одури. Отлучаться в лес в одиночку давно никто не смел, двух дней хватило, чтобы понять – это чистой воды самоубийство. Кто-то исподтишка резал любого, оказавшегося в сотне-другой локтей от лагеря. Многие вспоминали прежние надежды поживиться чужим добром со злой ухмылкой. Поживились. Ничего не скажешь. Как говорится, пошли за шерстью, вернулись стриженными. Еще не вернулись, конечно, но почти никто из рядовых не сомневался, что скоро придется возвращаться не солоно хлебавши. Да и многие офицеры думали так же. Никто, конечно, не высказывал свои мысли вслух.

Кто мог подумать, что имперцы станут воевать таким образом? Ждали самой обычной войны, ждали, что их встретят на побережье войска манхенского гарнизона, для которых было заготовлено немало сюрпризов. Однако элианцы первыми преподнесли врагу свой сюрприз. Солдат охватил мистический ужас, когда они поняли, что на побережье не осталось ни одного человека. Только бесчисленные пустые деревни вызывали дрожь своими распахнутыми окнами и хлопающими дверьми. В укрепленных городах были сильные гарнизоны, вооруженные новым страшным оружием – картечью. Да и колдуны сильно прореживали ряды наступавших своими паскудными файрболлами.

Часовой окинул взглядом стену деревьев в двух сотнях локтей от ограды и поежился. Хорошо хоть, додумались вырубить лес вокруг, не подберешься к лагерю незаметно. Хотя для этих дорхотовых горных мастеров ничего невозможного нет. Он поежился. Будь она проклята, эта война! Не сидится инквизиторам дома, жаждут еще кого-нибудь под себя подмять. А солдатам кровь проливать из-за их жадности. Надоело.

В лесу вдруг зажегся какой-то огонек, и часовой настороженно уставился на него. Огонек полыхнул жарким пламенем, и к ограде понесся, набирая скорость, файрболл. Один, другой, третий. Солдат едва успел крикнуть «Тревога!», как ему в глаз ударила зеленая стрела, и мир перестал для него существовать.

Паника поднялась почти мгновенно, лагерь осветился десятками факелов, офицеры пинками и воплями поднимали спящих солдат, гоня их на стены. Главное – защитить образовавшийся после атаки колдуна пролом. К нему из леса устремились темные фигуры, в которых многие с ужасом узнали орочьих егерей. Как умели воевать краснорожие, карвенцы хорошо знали. Не дай Единый такого врага! Арбалетчики едва успели дать один залп, как лучники из леса перебили их, и началась общая свалка.

Орки легко проломили спешно выстроенную стену щитов и оказались за спинами солдат. Навстречу им храбро выступили несколько нартагальских кирасиров, никогда не встречавшихся с егерями в бою, и быстро полегли – орочьи боевые топоры проламывали их щиты и доспехи с легкостью. Но орки напали не одни – рядом с ними дрались фигуры, затянутые в пятнистый камуфляж. Кем они были, в темноте разглядеть не удалось, но явно не урук-хай. Эти оказались еще опаснее, никого из них задеть не удалось, верткие, сволочи. Нападавших не раз пытались окружить, но они исчезали в туманных облачках, создаваемых их паскудным колдуном, и появлялись уже в другом месте, продолжая убивать.

Опытные офицеры быстро выстроили линию обороны, зная, что иначе орков не удержать – нелюди своих жизней никогда не жалели, прорываясь вперед с такой яростью, что дрожь пробирала. Хуже всего, что непонятно, сколько нападающих. Если егерский полк, лагерю конец – сметут. Если поменьше, можно и продержаться. Полных паладинов, способных противостоять егерям и горным мастерам на равных, было совсем немного, не больше двухсот человек, и именно их вражеские лучники выбивали первым делом. Меткие, гады! Ни одного промаха, каждая стрела нашла свою цель.

Бой продолжался до самого рассвета. Но не успело небо порозоветь, как нападавшие растворились в лесу, как всегда и происходило. После них не осталось ни трупов, ни раненых. Да и были ли у них вообще потери? Нартагальские лесные следопыты опять не нашли никаких следов, только выяснили, что лучников было всего двое: обнаружили места, откуда велась стрельба. Судя по всему, нападал не полк, орки просто так не отступили бы.

Кое-как приведя лагерь в порядок, высшие офицеры собрались в палатке командующего, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Больше всего их потрясло, что все до единой вражеские стрелы, собранные на поле боя, оказались – ни много ни мало! – эльфийскими. Эльфы высадились на Манхене и сражаются рядом с орками? Невозможно! Но что же тогда произошло?! Офицеры долго ругались между собой, но так ничего и не поняли, только послали гонца с сообщением в главный командный лагерь войск Альянса.

Отряд собрался в знакомом овраге. Орки были сильно удивлены тем, что не потеряли никого из своих, а раны пострадавшим залечил маг. Горт довольно скалился, он неплохо поразвлекся этой ночью – карвенцы паниковали, и опытный егерь давил их, как кутят. Его топор побурел от чужой крови, и череп тщательно, любовно чистил оружие.

– Теперь можно и отдохнуть, – довольно улыбнулся Артин, присаживаясь к нему. – Хорошо вместе получается.

– А то! – не менее довольно осклабился орк, продолжая полировать топор. – Надо бы нам это дело продолжить.

– С вашим Кагалом не больно-то договоришься.

– Да пошел этот Кагал в габтов зад! – отмахнулся череп. – Достали своими склоками, грызутся и грызутся, никак шкуру неубитого медведя не поделят. Напрямую с егерями лучше договариваться. Могу взять это на себя, многие черепа полков с радостью помогут.

– Буду благодарен, – покивал горный мастер. – Но говорить с Кагалом все же придется. Император вскоре пришлет посла.

– Тогда пусть лучше Храта присылает, ему Кагал ни в чем не откажет, они перед парнем благоговеют. Хорошего вы бойца воспитали, слов нет.

– Егеря, которых недавно в ученики взяли, тоже со временем не хуже станут, – пожал плечами Артин. – Их уже гоняют как следует.

– Это еще когда случится, – проворчал Горт, спрятав топор в чехол. – А Храт все равно останется первым. Жезл Чести за последние полста лет еще никому, кроме него, не вручали.

– Я передам его величеству твое мнение, – кивнул горный мастер. – Думаю, он прислушается. Толковый мужик нам в императоры достался, ничего не скажу. А кузнец он какой!

– Завидую… – тяжело вздохнул череп. – Нам давно надоели старейшины, тянущие каждый в свою сторону. Пора своего императора на престол возводить. Пусть лучше один волк во главе будет, чем целая стая шакалов.

– Это уж вам решать, – ухмыльнулся Артин. – Тебя с ребятами сейчас домой отправлять?

– Ага. Надо еще отдохнуть чуток, днем мне в Кагале отчитываться. Скоро на границу, слава Создателю Миров. Не люблю в столице служить, скучно.

– Прекрасно тебя понимаю, сам такой же. Ронх, ты как?

– Сейчас, – недовольно пробурчал маг, подходя к ним. – Дай хоть отдышаться, умаялся я.

Но много времени ему не понадобилось, вскоре орки исчезли в туманном облачке. Тайка с интересом проводила их взглядом, она чувствовала себя усталой, но очень довольной. Доказала этим воинам-демонам, что не просто балласт, а тоже кое-что может! Она бросила взгляд на Энета и удивленно вскинула брови – юноша снова уткнулся в книгу. Нет, один в один их старый шаман, ничем не отличается. Только что молод. Но надо бы выполнить обещанное, охотница только при свете дня поняла, где находится овраг. Совсем рядом с последним стойбищем Белок, пробежаться недолго… Она подошла к Энету и сказала, что ее бывший дом совсем рядом. Юноша встрепенулся.

– Артин, – подошел он к командиру. – Отпусти, а? Мы быстро.

Тот тяжело вздохнул. Ну что ты будешь делать с этим сумасшедшим книжником?

– Я с ними смотаюсь, прикрою, – рассмеялся случившийся рядом Санти. – Лучше отпусти, а то ведь он никому покоя не даст. Плешь проест.

– А по шее? – приподнял левую бровь Энет. – Могу и дать.

– Это еще кто кому даст, – весело хмыкнул скоморох, поглядывая на друга.

– Ладно уж, обормоты, идите, – махнул рукой командир. – Только смотрите мне, попадетесь святошам – выдеру. Всех троих!

– Не хватало только! – хихикнул рыжий. – Пусть сперва попробуют поймать.

– Да были бы вы вдвоем, я бы и не беспокоился, но с вами девушка. Она воздушной акробатикой не владеет.

– Вытащим, – отмахнулся Энет, приплясывая в предвкушении, известие о предсмертной рукописи карвенского философа Делията возбуждало юношу донельзя.

Бежали быстро, деревья сливались в туманную полосу. Тайка не отставала от горных мастеров, даже смеялась на бегу, что не могло не удивлять. Впрочем, дикарка – охотница, для которой выносливость означает выживание. Дорога заняла полчаса, Энет первым заметил полусгнившие, сливающиеся с кустами, травяные шалаши и остановился. Оглянулся на девушку и замер. По щекам Тайки текли слезы, она с тоской смотрела на остатки стойбища. Здесь ведь погибли все ее родные. Он сочувственно поглядывал на девушку, застывшую у пологого холмика, в котором угадывалась могила.

– Идем, – голос Тайки был тихим и дрожащим. – Шамана я зарыла дальше.

Еще несколько холмиков обнаружилось между деревьями. А затем Энет увидел настоящее капище с грубо вырезанным деревянным идолом. Девушка низко поклонилась этому идолу, что-то неслышно шепча. Положила перед ним несколько отрезанных вражеских ушей – заранее озаботилась, наверное. Когда и успела-то? Как будто бы и не приближалась к месту боя, на дереве с луком сидела.

Поговорив с богом племени, Тайка в который раз поклонилась и направилась в большому дубу с морщинистой корой. Он был весь в дуплах, в одно из которых девушка и запустила руку. Немного порывшись, она достала кожаный сверток, вздохнула и протянула его Энету. Юноша дрожащими руками развернул его и замер. Исписанные плотным мелким почерком листы плохо выделанного пергамента из оленьей кожи. Энет попробовал разобрать написанное. По-карвенски. «О смысле бытия. Искание, испытание и суть, выделенные в тезисы. Писания Делията Изартана Этаронского».

Так и есть! Посмертная книга великого философа, которого в Карвене, конечно, приговорили к сожжению за ересь. Как он бежал оттуда, ведает, наверное, только Единый. Может, невидимки помогли? Но тогда почему он оказался на Манхене? Не захотел связываться с «колдунами»? Побоялся? Но чего? Император ведь переписывался с ученым, насколько было известно Энету, и не раз приглашал Делията в Элиан.

Тридцать лет назад северное побережье Манхена еще не принадлежало империи, и решивший не связываться с его величеством перепуганный до смерти человек вполне мог здесь высадиться. Эх, дурак высокоученый… Сколько бы он еще мог сделать, а предпочел столичному университету прозябание в лесу. Но все-таки оставил потомкам кое-что. И хорошо, что его работу удалось найти. Ректор Тарсидарского университета будет счастлив, увидев эту рукопись, она, наверное, сразу же пойдет в перевод и в типографию. Профессор Зарген – большой поклонник ранних идей Делията, и при виде посмертной книги своего кумира потеряет покой.

– И чего он тама накатал? – задала риторический вопрос Тайка. – Он шибко умный был, стоко занятного баял, никто боле так не мог.

Энет покосился на нее и вдруг осознал: эта вот дикарочка, неграмотная, невежественная, грязная, имела такую же, как и он, страсть к знаниям. Хотела все понять и пощупать своими руками. Бывает ведь, что уродится в диком племени вот такое. Что с ней станет-то? Пропадет ведь в незнакомой жизни, затопчут, сожрут. Она же не знает даже, что такое деньги. А как помочь? Граф на минуту задумался. Есть способ, но одобрят ли это друзья и его величество? Не одобрят? Ну и пусть. Девочка не заслуживает борделя, куда обязательно попадет, если оставить ее без помощи в любом городе империи.

– Хочешь стать моей ученицей? – негромко спросил он. – Научу всему, что знаю и умею сам.

– Ученицей? – удивилась Тайка. – Хочу.

– Вот и хорошо. Только смотри, гонять стану страшно, спать некогда будет. Я, пока в учениках ходил, об одном только мечтал – выспаться вдоволь, да чтобы отстали. Зато научишься драться, как мы, да и грамоте научу, сама книги читать сможешь.

– Правда?! – Глаза девушки расширились, ради этого она готова была на все.

– Правда-правда, – рассмеялся Энет.

Санти ехидно ухмыльнулся и открыл было рот, собираясь что-то ляпнуть. Пришлось показать рыжему кулак.

По возвращении на них накинулся Артин. Выслушав мнение командира о своих умственных способностях, граф сильно удивился. Что случилось-то? Сам ведь отпустил.

– Приказ по амулету связи пришел, – несколько успокоился мастер через некоторое время. – Вас срочно требует к себе император.

– Девушку я забираю с собой, беру ее в ученицы, – решительно сказал Энет, когда Артин закончил разоряться.

– Да что ж вы все девок-то берете? – удивился подошедший Лек. – Сперва Тини, теперь ты. С ними ведь возни втрое больше!

– Так получается, – отмахнулся граф, переглянувшись с ехидно ухмыляющимся эльфом.

Вскоре на поляне появилось туманное облачко, из которого вышел высокий, худой эльдар. Туманная маска на месте лица до смерти перепугала Тайку, вот теперь она видела перед собой настоящего злого духа, совсем такого, как описывал шаман. Да и мамка о них рассказывала, стращала, что вот придет страшный туманнолицый и заберет непослушную девчонку прямо в Бездну. Вот и пришел. Неужто – все? Но горные мастера почему-то ничуть не испугались, наоборот уважительно приветствовали пришельца. Девушка тяжело вздохнула и позволила увести себя в туманное облачко.