ГЛАВА 2

Оставшись один, он тихо приподнялся на локтях и прислушался. Кажется, никто ничего не слышал. Но в любой миг сюда могут войти.

Вывернув шею — его учили выворачивать суставы, и старая наука пригодилась там, в овраге, когда его пытались вздернуть на дыбу, — он осмотрел свои плечи. На них остались длинные глубокие царапины — эта эльфийка сопротивлялась отчаянно. Наверняка останутся шрамы, но так даже лучше. Никто из его сородичей не может похвастаться таким украшением. А это значит, что Паладайн просто обязан будет отдать ему свою дочь.

Но об этом потом. Сейчас надо отсюда выбираться… или помедлить и попытаться выяснить, откуда светловолосым известно про Золотую Ветвь?

Он мягко перекатился с ложа на пол, оставив на нем еще не остывший труп, отыскал свои штаны и сапоги и оделся, после чего легко вскочил. Ему хватило нескольких мгновений, чтобы сориентироваться.

Палатка была небольшой, с единственным колом, поддерживающим ее в центре. Кроме низкого ложа, складного стульца и двух сундуков, в ней ничего не было. С крюков на колу свисали бронзовые светильники, запасной плащ и два меча в ножнах. Один был легкий боевой эльфийский клинок, а второй потяжелее — судя по всему, ритуальный. И тот и другой были слишком легки для орочьей руки, но, помедлив, бывший пленник выбрал ритуальный.

И сразу понял, что ошибся, ибо едва он попытался извлечь клинок из ножен, как тот вспыхнул ярко-голубым светом, залив полумрак палатки сиянием.

Многие эльфийские клинки были зачарованы так, что чуяли присутствие врага. Чем ближе враг, тем ярче свет. Орку показалось, что он ослеп, и он поспешил сунуть меч назад.

— Светлая госпожа? — послышался голос снаружи. — У вас все в порядке?

Орк оскалился, сжимая кулаки. Конечно, всем было ясно, зачем мужчина и женщина остались одни, но звуки, доносящиеся из палатки, свидетельствовали отнюдь не о занятиях любовью — даже если один насилует другого. Да еще вспышка голубого света…

— Госпожа? — Вопрошавший остановился у самого полога. — У вас все в порядке? Мне войти?

Он произнес эти слова таким тоном, что сразу стало ясно — он войдет в любом случае, даже если Наместница прикажет ему убираться вон. Какой бы звук не долетел изнутри, он войдет. Он уже коснулся рукой полога…

У бывшего пленника оставались доли секунды. И он успел принять решение.

Полог палатки только-только приподнялся, а бронзовый светильник уже летел в лоб легионеру. Удар был достаточно силен — незадачливый охранник потерял сознание, не успев ничего толком разглядеть. В следующий миг бывший пленник подхватил заваливающееся тело под мышки и втащил его внутрь. У легионера обнаружилась алебарда — тоже достаточно легкая для орочьих рук, но все-таки лучше, чем короткие тонкие эльфийские мечи.

— Что случилось? Что происходит? Госпожа?

Полог палатки опять откинулся — легионер был не один. Еще трое эльфов ворвались следом. Они настолько не ожидали увидеть то, что предстало их глазам, что замешкались, впившись взглядами в обнаженный женский труп на ложе, в распростертого на земле десятника и в пленного орка с алебардой наперевес.

Пленник прыгнул вперед, подобравшись всем телом, как огромный хищник. Отточенное лезвие вспыхнуло голубым огнем, но ничто не могло ему помешать — и ближайший легионер рухнул с разрубленной грудью. Второго лезвие зацепило на отлете, пропоров ему бок. Лишь третий успел отступить и даже поднять свое оружие, но лишь для того, чтобы встретить смерть, как и положено воину — в бою.

Шум и суета вокруг палатки Наместницы привлекли внимание других эльфов. Они со всех сторон сбегались сюда, когда им навстречу выскочил орк. Это удивило многих: хотя в лагере успели узнать, что разведчики добыли «языка», но мало кто мог даже подозревать, где он сейчас находится. Алебарда в руках орка описала полукруг, прочертив в рядах нападавших кровавую полосу, но остальные теснее сомкнули ряды. Их было больше, и они легко могли взять его числом.

— Где Наместница? Что с Наместницей? — раздавались голоса в задних рядах.

Орк не стал ждать, пока его раздавят, как блоху между ногтями. Он подпрыгнул на месте, поджимая ноги — и передние ряды эльфов невольно помогли ему, втянув головы в плечи. В прыжке он замахнулся и приземлился как раз на этих доброхотов, довершая удар и прорубая себе дорогу к бегству.

Из начавшего смыкаться кольца, но еще отнюдь не к свободе. Ибо лагерь пришел в движение. Трубачи повсюду трубили тревогу, и легионеры спешно вооружались и спешили к месту схватки. Один против всех, орк еще какое-то время мог сопротивляться и даже зарубить нескольких противников, но конец все равно один. Эльфы не будут больше класть своих — они просто расстреляют его из луков. Темно-серые туники лучников уже мелькали между доспехами легионеров.

Орк рванулся бежать, петляя между палатками, с алебардой наперевес и стараясь как можно чаще менять направление бега, чтобы стрелки не успели пристреляться. Несколько стрел просвистело совсем рядом, еще одна оцарапала ногу. Вторая на излете достала плечо, но отвалилась, оставив лишь царапину. Он еще прибавил шаг, потом резко затормозил — две стрелы воткнулись в землю в том месте, где только что была его нога, — сиганул за палатку, в очередной раз изменил траекторию и налетел на нее.

Вместе с несколькими легионерами Видящая спешила к месту схватки. Она знала, где и когда ей суждено встретить беглеца, и уверенно вывела воинов навстречу. Полы светлого балахона взметнулись, когда волшебница подняла посох, нацеливая его в лицо орку.

На долю секунды все замерли — орк и Видящая друг напротив друга, легионеры полукругом чуть поодаль. Казалось, даже стрелы застыли в воздухе. Вделанный в навершие посоха изумруд уже вспыхнул и замерцал, концентрируя магическую энергию, но в этот миг лицо Видящей странно дрогнуло. Она взглянула в черные прищуренные глаза своего противника — и опустила посох. Руки ее бессильно повисли вдоль тела, и орк, мгновением раньше рванувшись вперед, обхватил ее поперек туловища, выставив перед собой, как щит.

Видящая попыталась оказать сопротивление — в складках ее балахона пряталось достаточно оружия, — но даже со стилетом две ее руки были слабее одной орочьей. Бывший пленник легко отобрал оружие и приставил кончик стилета к ее горлу.

— Одно движение — и она умрет! — прорычал он.

Видящая безвольно обмякла в его руках, закрыв глаза. Она знала, что так будет. Ужасно помнить о том, чему только суждено свершиться! Сейчас ее обнимали те же самые руки, которые несколько минут назад убили ее сестру. Пусть нелюбимую и вечную соперницу — но сестру! И что-то подсказывало ей, что и ее шея однажды окажется стиснутой его лапами, и она умрет точно так же, глядя в ненавистные черные глаза и чувствуя свою полную беспомощность.

Легионеры замешкались. Даже подоспевший лорд Иоватар не смог изменить соотношения сил. Только что легионы лишились Наместницы, а теперь и Видящая оказалась в руках врага. Было от чего заколебаться. Окажись здесь вторая волшебница, даже самая слабая, вопрос был бы решен. Но Наместница настолько не доверяла женщинам, что с трудом согласилась на присутствие всего одной…

Медленно разворачиваясь вокруг оси, чтобы лучше видеть тылы, орк отступал к внешней границе укрепленного лагеря. Эльфы не собирались стоять тут долго — как такового внешнего укрепления просто не было. Они ограничились тем, что расчистили пространство вокруг палаток, чтобы помешать врагу подобраться незамеченным. Спасительную чащу отделяло от них тридцать шагов голой земли, покрытой лишь примятой травой. Да под ближайшими деревьями был заботливо вырублен весь подлесок.

Эти тридцать шагов орк прошел спиной вперед, волоча почти потерявшую сознание Видящую. Лишь упершись спиной в дерево, он остановился, одним движением вскинул волшебницу на плечо, как овцу, и бегом бросился прочь. Вслед ему полетели стрелы, но воткнулись они в стволы и землю, не причинив вреда ни беглецу, ни его пленнице.

— В погоню!

Лорд Иоватар сам возглавил стихийно образовавшийся отряд спасателей и побежал в чащу. Десятка три легионеров спешили следом. Среди них были меченосцы, пращники и лучники. Впереди неслись личная охрана легата и двое уцелевших охранников самой Наместницы. Эти бежали, набычившись, с каменными лицами. Ритуал предписывал им умереть, пытаясь отомстить за гибель своей госпожи. Лорд Иоватар знал, что они будут преследовать врага, пока сами не падут. Ибо он еще может вернуться в лагерь и принять командование, но для них пути назад не было.

В лесу уже сгустился вечерний сумрак, но светлое одеяние Видящей мелькало впереди и служило отличным ориентиром. Волшебница не подавала признаков жизни, но она была жива — иначе зачем орку тащить ее с собой? Он мчался напрямик, выбирая, как нарочно, сплошной бурелом и заросли кустарника. На ветках тут и там попадались обрывки балахона Видящей. Несколько раз преследователи заметили капли крови, но чья она была — останавливаться и выяснять было некогда.

Несмотря на ношу, орк первым добрался до реки. На преследователей пахнуло водой и свежестью, а в следующий миг светлое пятно исчезло из поля зрения, и практически одновременно послышался плеск.

Преследователи вылетели на крутой обрывистый берег неширокой лесной речушки. Круги на масляно-темной воде уже почти успокоились, и даже вездесущие комары снова завели свою надсадную песню. Поломанный тальник красноречиво указывал место, где беглец прыгнул в воду со своей добычей, но на том берегу не было заметно следов. И в речной глубине нигде не мелькало светлое одеяние…

Лорд Иоватар оглянулся по сторонам. Беглец мог вынырнуть где угодно. Вплоть до того, что сейчас тихо-мирно сидит под прикрытием ближайших кустов и дышит через соломинку, дожидаясь, пока погоне не надоест кормить собой комаров. Кто их знает, этих орков! Они жестоки и коварны. В них нет ничего доброго и светлого. Низкие души, бывшие рабы, ошибка природы…

Лорд Иоватар еще застал те времена, когда орки были рабами эльфов. Хотя тогда он был совсем мальчишкой, но хорошо запомнил, какими они были тогда. Теперь лорд понимал отца, который настаивал на полном уничтожении рабов и первым перерезал всех орков в своем поместье — от стариков до детей, не пощадив даже собственного сына, рожденного от наложницы-орчихи. Маленький Иоватар заплакал тогда, увидев смерть своего товарища по детским играм, — детям редко свойственны предрассудки взрослых. Впрочем, восстание быстро высушило его слезы, а смерть отца, которого орки повесили на воротах замка, вовсе отучила его плакать.

Лорд оглянулся на своих спутников. Легионеры взирали на командира молча — они заранее были согласны с любым его решением. Двое телохранителей Наместницы держались обособленно и смотрели исподлобья.

— Идите, — приказал им лорд Иоватар. — Вы знаете, в чем состоит ваш долг. Если вы принесете его голову, вам подарят легкую смерть. А если паче чаяния вы вернете Видящую живой, вас всего-навсего сошлют.

Телохранители молча отсалютовали легату, повернулись и скрылись в кустарнике.

— Остальные за мной. — Лорд подавил вздох и зашагал обратно в лагерь. Как командующий Первым легионом, именно он должен был принять общее командование. И именно ему предстояло объясняться с Наместником Шандиаром, когда тот узнает о гибели супруги.

Видящая потеряла сознание в тот миг, когда темная вода сомкнулась над ее головой — волшебница совершенно не умела плавать и перепугалась.

Очнулась она много позже — на берегу, мокрая с головы до ног — от прикосновения грубых мужских рук, которые бесцеремонно вертели ее так и эдак, сдирая одежду.

— Нет! — воскликнула она, попытавшись вырваться. — Пустите!..

Ответом ей было сдавленное рычание и увесистая оплеуха. Видящая замерла, задохнувшись от страха. Ее еще никогда не били. К волшебницам вообще отношение благоговейное — мужчины, даже родственники, опасаются лишний раз просто прикоснуться к их руке, дабы не «распылить волшебную силу». И вдруг… Что с нею будет? Ее убьют, надругаются или просто бросят на произвол судьбы? Как назло в голове было пусто, она не могла сосредоточиться и увидеть свое будущее, хотя в прежнее время ее часто посещали видения того, что может произойти буквально через несколько минут.

Тем временем похититель вытряхнул ее из балахона наземь. Оставшись без верхней одежды, Видящая покатилась по траве, пытаясь прикрыться руками. На ней были только короткая туника без рукавов, доходившая до ягодиц, обтягивающие штанишки до середины бедра и льняные чулки. Кожаные башмачки и шапочку, прикрывавшую волосы, она потеряла во время бегства по лесу и теперь чувствовала себя голой.

Похитивший ее орк стоял над пленницей на коленях. Не обращая внимания на испуг волшебницы, он резким рывком разорвал ее и без того драный балахон на полосы и, подтянув эльфийку к себе за ногу, резким рывком перевернул на спину.

Видящая забилась, пытаясь вырваться, но новый удар обрушился на нее, и она вскрикнула от страха и боли. А орк новым рывком схватил ее запястья, вывернув их назад, и ловко скрутил обрывком балахона. Потом бесцеремонно поднял ее голову за волосы и поднес к самому носу грязный кулак:

— Молчи!

— Ты не понимаешь, — возмущенно начала она. — Меня будут искать! Я…

Шлепок по губам заставил ее замолчать. Пленница свернулась в клубочек, давясь слезами. От страха и унижения она не могла даже думать. В каком-то оцепенении она наблюдала, как орк дорывает ее одеяние и, помогая себе зубами, перетягивает себе раненое плечо. Стрелу он уже вытащил — ее обломанный наконечник валялся рядом. Потом третьей полосой он перетянул бедро, а четвертую скрутил наподобие жгута и снова склонился над пленницей:

— Вставай.

— Отпусти меня, и я…

Орк рывком поставил ее на ноги и встряхнул.

— Ты прикажешь, чтобы мне подарили рабскую смерть? — прорычал он. — Смотри. Ты узнаешь этот знак?

Волшебница была гораздо ниже ростом, чем ее сестра Наместница, и буквально уперлась носом в орковы ключицы. Знак с тремя чертами оказался у нее перед глазами.

— Как ты думаешь, светловолосая, — прогремел над нею хриплый голос, — может ли носящий подобный знак умереть, как раб? В моем роду никогда не было рабов!

Она, конечно, узнала этот знак и почувствовала, что на сей раз орк говорит правду. Но если это так, то… Видящая сглотнула и покачнулась, едва не теряя сознание. Если это правда, то страшно даже подумать, кто перед нею. Этого просто не может быть! Этого не должно быть!

Пока она пребывала в прострации, орк действовал. Он развернул ее к себе спиной и крепко привязал тряпочный жгут к ее запястьям. После чего толкнул в спину:

— Иди.

Сопротивляться было бессмысленно, и Видящая побрела через ночной лес. Непривычная к долгим походам, она то и дело запиналась о коряги, сучки и какие-то то ли шишки, то ли иголки. Она изо всех сил старалась ступать как можно осторожнее. Льняные чулки только частично защищали ее ступни. Орк шагал сзади и время от времени толкал пленницу, если эльфийка сворачивала не туда.

Они брели всю ночь. Только на рассвете, когда вокруг зазвенели птичьи голоса, а лес посветлел, орк остановился на короткий привал. К тому времени пленница так выдохлась, что, едва получив приказ остановиться, без сил опустилась на колени, а потом завалилась набок. Она все-таки порвала чулки, и исколотые ступни горели, а все тело было исхлестано ветками. Даже не мысля о побеге, Видящая погрузилась в обморочный сон, полный кошмаров.

А проснулась внезапно — от усталости. И какое-то время просто лежала с открытыми глазами, пытаясь понять, где она и что происходит.

Над волшебницей смыкались колючие ветви густого кустарника. Ложе было устроено в ямке под корнями. Она лежала на боку, ближе к выходу, живым щитом между опасностью и ее похитителем. Сам орк устроился у нее за спиной, прижимаясь к ней всем телом и едва не раздавив своей тяжестью. Его горячее дыхание щекотало Видящей затылок. Она даже не сразу поняла, что «подушка», на которой лежит ее щека, — локоть орка. Хвала Покровителям — он все-таки развязал ее порядком затекшие кисти, но все равно ее запястья надежно были сжаты в его огромной руке. Этой же рукой похититель прижимал пленницу к себе.

Все тело затекло от неудобной позы, но едва Видящая попыталась пошевелиться, орк что-то проворчал и крепче стиснул ее. Локоть при этом врезался в грудь, и волшебница задохнулась.

Никогда еще ей не было так плохо. Она не могла ни о чем думать, боялась даже снова пошевелиться. Эльфийка просто лежала, глядя вперед остановившимися глазами, и крупные слезинки одна за другой стекали по ее щекам на землю.