Вероника Иванова
Свобода уйти, свобода остаться
(И маятник качнулся… – 5)
Гроза покидала рейд.
Возвращалась домой – в море, которым была рождена. Уходила как корабль, под парусами лиловых туч. Уходила, оставляя разлитой в воздухе ту особенную свежесть, которую поэтически настроенные личности именуют не иначе, как «первый вздох новорожденного мира», а все остальные ругают за пронзительную сырость.
Волны, еще совсем недавно с пугающей силой бившие в борта, теперь всего лишь ласково поглаживают просмоленные доски. По мокрой палубе рассыпаются блики лунного света.
– Поднять колмы!
Окончание команды сливается с топотом ног, затихающем где-то на полубаке. Два треугольных паруса начинают медленно ползти вверх.
– Навигатор: уходим с рейда, барраж пол-узла!
За горстью небрежно оброненных слов следует недолгая пауза, по истечении которой судно, повинуясь уверенным рукам матросов, плавно разворачивается к ветру.
– Парусным мастерам: ходовая готовность!
Короткая дробь топота, и тишина утренних сумерек вновь нарушается только поцелуями волн в правую скулу фессы.
Утихающий ветер лениво играет мокрыми парусами, но раздающиеся хлопки только подчеркивают напряженность беседы двух теней на крыше рубки изящной кормы.
– Не беспокойтесь, все движется к намеченной цели, – голос одного из полуночников нарочито спокоен, что само по себе не является самым лучшим способом внушить спокойствие окружающим.
– Согласен. Но с той ли скоростью, что нужно? – Язвит второй.
– Ламма прибудет вовремя, dan.
– А все остальное? Вы уверены в успехе?
– Настолько, насколько вообще можно быть в чем-то уверенным. Сроки рассчитаны самым тщательным образом. Случайности? Их не будет.
– В самом деле? – Сухой смешок. – Да будет вам известно, капитан, нет в мире ни одной вещи, которая могла бы избежать влияния основного закона жизни.
– В чем же он состоит, любезный dan? – В голосе первого слышна легкая снисходительность: примерно так разговаривают с несмышленым, но очень обидчивым подростком.
– Если что-то может пойти наперекосяк, то пойдет непременно, капитан! Поэтому я и…
– Парус! – Скатывается из «вороньего гнезда» матрос, и если учесть, сколько в его голосе искренней радости, можно предположить: впередсмотрящему обещали пару монет за дополнительное рвение.
– Видите: все в порядке. Нам осталось только сдать груз и вернуться домой.
– Домой… – задумчиво, но все так же тревожно, как и раньше, протянул второй. – Не хотелось бы возвращаться под раздачу.
– Вы совсем не верите в успех, любезный dan?
– Верю. Но вера, капитан, ничто перед волей.
– Вашей или?… – Пробует уточнить капитан.
– Волей провидения, – следует мрачный ответ.
Небо на востоке светлеет. Приближается день. Но сначала… Сначала всегда наступает утро, не правда ли?
