Глава 22

– Гея? Ничего не понимаю. А где Гелиния? Эй, ну-ка, немедленно верни ее! – Рус угрожающе приблизился.

– Успокойся! Экий горячий, никакого уважения к своей богине. С ней все в порядке, она любезно предоставила мне свою душу. На время, не беспокойся. Любит тебя, глупая. Интересно, за что? Успокоился? – сказала, увидев, как Рус постепенно приходит в себя. – Вас, влюбленных, не понять. То ты умирать собирался, прощаться надумал, теперь беспокоишься о дальнейшей судьбе, будто все проблемы уже решены. Опомнись, хватит страстей! – последние слова произнесла особенно жестко, и Рус окончательно вернулся в нерадостную действительность.

– Все, богиня, я в порядке. Теперь верю – не все потеряно, но… Я продолжаю умирать?

Не стоить удивляться легкому отношению Руса к факту появления самой богини. Здесь это было неоспоримо, а характерец у нашего героя был еще тот!

– Пока да. Ты уже без сознания, эльфам открывается иная вселенная, а Флорина нашла проход в межреальность к тебе с эльфами. Срочно останови время. Быстро! – крикнула, заметив, как скривился Рус. – Здесь ты властен надо всем, вспомни пятно!

Точно! После этих слов пришло полное осознание целого мира, целой вселенной, где он и есть все! Это напоминало пятно, но было еще глубже, еще действенней, хотя и не так ярко, совсем не ощутимо. Рус словно вспомнил свое давно забытое естественное состояние. Пожелал – и время остановилось. Внешне не изменилось ничего, но он точно знал – время стоит. Примерно как в пятне, когда он там жил или когда ощущал себя во вполне «обычном» течении времени, а все вокруг застывало. Только теперь еще сильнее. Его мини-вселенная как бы «прикрепилась» к одной точке вселенского «потока времени». То есть получалось, что «застыли» ненавидимые им эльфы и его оплетенное лозой тело.

Это, конечно, не так; просто когда Рус выйдет из собственной вселенной в пресловутую межреальность, то это произойдет в тот же момент, в который «остановилось время» в его личной вселенной, сколько бы лет он не провел в ней, общаясь с богиней. Мудрено все это, непонятно и вроде как противоречит причинно-следственным отношениям, но факт остается фактом: он и Гея шевелились, могли говорить и заниматься чем угодно, нисколько не боясь опоздать к завершению ритуала. Богиня знала, что делала.

Рус одной лишь мыслью создал два глубоких удобных кожаных кресла и предложил Гее присесть.

– Время стоит. Надо разобраться, Величайшая, – сказал без иронии, но Гея почему-то улыбнулась.

Сев в мягкое сиденье, укоризненно произнесла:

– Не стоит тратить Силу. Не думаешь же ты, что все делается задаром? – Как раз-таки и думал. Устыдился, но виду не подал. – Остановка времени отнимает Силу, а ты еще и кресла придумал, зачем? Ладно, вижу – не понимаешь. Жаль, что здесь я не слышу твоих мыслей и не могу предложить свои, как в том сне. Это гораздо быстрее, но придется обычной речью…

Рус удивился: «Она мои мысли читает? А о каком сне речь, не помню…» – подумал, но промолчал. Да, что поделаешь, забыл он подсказку с «пулеметом», как часто забывал и другие сны.

– Думаешь, где мы находимся? В твоей собственной вселенной, в глубине твоей души. Не удивляйся. Душа человека или другого разумного – вселенная, и он в ней творец. Далеко не каждый может опуститься в такие глубины, но ты можешь. Молчи, не затягивай разговор, – прервала готовые сорваться из уст Руса вопросы. – На каждое творение требуется Сила. Что есть Сила? Это не энергия, как ты думаешь, глупо игнорируя слова наставников, но и они во многом не правы. Сила – не совсем божественная сущность, она больше похожа на Слово. Слово, которое связывает мысль с другой идеей или с материей и само является Идеей. Непонятно? Например, я создала мир, лишь пожелав, то есть подумав Слово. И я сама есть Слово – осознавшая себя Сила. В этом эльфы правы. Слова, бывает, походят друг на друга в произношении и в образах, но они разные. Случается, внешне и внутренне совершенно не походят, но означают одно. Главное в них – понятие, скрепленное волей.

– Ну вот, – Рус не выдержал. – Ни черта не понял, но снова вылезла эта воля! Духи мне плешь ей проели!

– Правильно делали, но к этому мы еще подойдем.

Гея, в отличие от Арона, не стремилась подбирать наиболее понятные Русу определения, не занималась она преподаванием.

– Я была бессмысленной мыслью, чистой Идеей, и мне вдруг захотелось создать мир. Я и создала. Почему именно со звездой – Солнцем, с морями, с сушей, со спутником – Селеной – не знаю. Если честно, тогда я плохо себя осознавала. Теперь знаю, что я лишь маленькая молодая богиня, что существует много богов гораздо старше и могущественней меня. Тот же самый Френом, например.

Потом в моем мире появились люди. Здесь мы, местные боги, теряемся в догадках. Понятно, что вас создал кто-то из старших, которые и вложили в меня мысль сделать мир именно таким, пригодным для людей, но как вы оказались здесь, причем сразу и много, за один миг – не ведаю.

С этого момента я обрела себя в полной мере – мне дали имя. Дали имена богам огня, воды, воздуха, света – и они обрели себя. Заметь, раньше их не было, была только я! Волей людей я разделилась, дав начало новым богам ничуть не слабее меня самой. Не Сила осознала себя, а люди дали имя – и создался бог. Правда, из меня самой, из моего Слова – Силы. Кстати, само понятие «Сила» – людское. Ввели его, и я потеряла полную власть над собственным детищем. Камень, вода, свет в полной мере стали материй, а Сила – нематериальной субстанцией, которая может ее менять. Ну и кто главнее?

У Руса в голове все бурлило.

– Э-э-э… Гея, родная… я понял, люди – творцы почище богов, мне об этом и Арон с Тиграном, сволочи, говорили… Но я каким боком?

– Совокупная вера и воля людей рождает богов! – произнесла очень торжественно. – Казалось бы, чего еще желать? Почему они сами – не боги? – не дожидаясь ответа Руса, который, разумеется, и не ответил бы, заговорила сама. – Дело в ограниченности Слов-Идей у отдельного человека, а значит, Силы. Им, каждому отдельному магу, приходится пользоваться нами, богами. А еще приходится согласовывать свою волю с божественной.

Выдержала паузу, дабы глупый ученик впитал глубину мысли, и продолжила:

– Вот и подошли к твоей душе. На каждый акт творения расходуется Слово. Ты можешь захотеть еще и еще, и эта же самая идея будет реализовываться вновь и вновь, но только за счет иных Слов. Здесь, в твоей вселенной, нет подпитки извне, ты можешь рассчитывать исключительно на свою Силу, так понятней, а она ограниченна. Ослабнешь, потеряешь волю к жизни и умрешь. Не чувствуешь? Время стоит, а на это тратятся твои «желанные мысли» – Идеи, Слова, Сила… Время стоять не должно, это противоестественно…

Рус честно копался в себе, но как это делать, если в голове сумбур?

– Ни фига я не чувствую! У меня голова кругом идет, надоело уже!

Гея покачала головой:

– Обрати внимание, твоя вселенная чуть уменьшилась…

– Да и черт с ней! К чему это наказание? – Он уже не радовался в предвкушении знаний. Слишком большим, слишком непонятным потоком они пошли. Устал. Может, это и есть ослабление от остановки времени?

– Я не просто так трачу твою Силу, – пояснила Богиня. – Без этих знаний ты не поймешь главного, что отличает тебя от других, не осознаешь своей воли и не сможешь спастись.

– Кажется, я этого уже не хочу, – горько пошутил Рус, но Гея восприняла это серьезно:

– Тогда в чем вопрос, идем ко мне в чертоги! Ты будешь счастлив, поверь мне. Ничего не будешь желать, но и не будешь страдать. Хочешь? Я серьезно. С каждой душой с их уникальными Словами я становлюсь сильнее и мудрее. Ты – лакомый кусочек. – Богиня плотоядно облизнулась, а Рус вздрогнул:

– Э нет, Величайшая, я еще пострадаю. Что надо делать?

– Понять свою волю, – твердо сказала Гея и подождала, пока ученик не осознает сказанного. – Не кривись, ты уникален. Думаешь, откуда в твоей крови столько Силы? Правильно эльфы путают тебя с аватаром.

– Ага… я много знаю! Да у меня образование, какое здесь и не снилось! Значит, много Слов…

– Верно подметил, но этого мало. Слова без воли – просто понятия, а не Идея-Сила. Эльфы знают не меньше тебя…

– Меньше, – перебил ее Рус. – Прочитал я одного…

– Юнца, – закончила богиня, – пусть меньше, но ненамного. У них, да и у остальных людей нет такой воли, как у тебя. Лоос в своей страсти порабощать не заметила этого, а я увидела сразу во время посвящения. Она и затащила тебя неосознанно, если так можно сказать о богине, зацепилась за твои нити и дернула. Чисто паук на охоте. Только муха оказалась великовата. Теперь не знает, что делать. Послала рабыню, которая тебя нашла. Я имею в виду наш мир. Ты знаешь, что Флорина по заданию хозяйки буквально вчера нашла тебя?

– Она меня искала? – удивился Рус.

– Да. Как только ты вырвал из себя все нити, Лоос тебя потеряла. Мы, молодые боги, видим только посвященных. Проверила силы своей лучшей рабыни и отправила ее на поиски.

– Подожди секунду, Вел… Гея, – поправился, когда увидел очередную снисходительную усмешку. – А ты откуда знаешь, если видишь только своих?

– Своих я не только вижу, но и читаю, как раскрытую книгу, а других я… чувствую. Это все-таки мой мир, мое творение. Тебя да, тебя открыла только при посвящении. Слишком ты чужой. Даже Клио не плетет твою нить. Но если честно… – Гея вдруг приблизилась к нему и заговорщицки прошептала: – У нее нити через одну рвутся и путаются. Старушка совсем, – и неожиданно рассмеялась. Как обычная женщина. – Смотри, что ты со мной делаешь, – проговорила сквозь смех. – Богиню эмоциями заражаешь, а волю не видишь. Дурак ты!

– Да вижу я волю, не считайте меня за дебила! – Разозленный Рус вскочил. – Чего хочу – добиваюсь, стоит только очень сильно захотеть!

– И все? – серьезно спросила богиня.

– Ну, еще какая-то ерунда нужна, типа уверенности, – отмахнулся Рус.

– Не «типа», а уверенности! – Гея хлопнула ладонью по колену, как бы припечатав это слово. – Производное от «вера». Вера – редкая универсальная Идея для всех душ, а значит – Сила. Зря я перед тобой целую четверть распиналась?!

– Подожди, подожди… поверить – и все?! – До него начало доходить многое сказанное до этого.

«Слово – Сила… «В начале было Слово…» – вспомнил вдруг первую строку вроде как из Библии. – Там еще продолжение было… не помню, блин. Витька в общаге совсем сдвинулся, в семинарию собирался… черт, он тогда бубнил об этом Слове, когда мы смеялись, что-то вроде старого перевода… знание, что ли, или разум… или вовсе бог… вот я дураком был! Да все мы тогда дураками были… вот тебе и вера…»

– О чем задумался, почему хмуришься? – Гея прервала его путаные рассуждения.

– Думаю о вере, – честно ответил Рус.

– Думай не думай, но для людей это не так просто. Создай меч, – приказала она. Рус, пожав плечами, сделал точную копию Ромула. – Смотри внимательней.

Взяла за рукоять в правую руку, покрутила, аккуратно положила левую ладонь на конец клинка и с силой ударила плашмя о колено, пытаясь сломать лезвие. Еще и еще раз, а потом стала давить на крепкий меч. Он только гнулся, порвал штанину, порезал ладонь и, естественно, не сломался. Рус не выдержал, отобрал оружие:

– Ты что делаешь, поре… Ну вот, порезалась! Ду… – не решился обозвать богиню. – Он же альганский! Очень прочный – в бою не ломается, а ты хочешь руками.

– Попробуй сам сломать, – сказала Гея, невозмутимо вытирая окровавленную ладонь о белоснежные штаны.

– Бесполезно! Я знаю – это же Ромул. – Название произнес любовно.

– Его только что не существовало, это копия того, настоящего. Ломай.

Рус, покачав головой, принялся натужно ломать меч.

«Ломаю крепчайшую сталь, как последний лох, – с усмешкой подумал он, и в голове вдруг щелкнуло. – А зачем я мучаюсь? Сам создал, могу и развеять… не то, есть заковырка… в натуре, я же действительно могу сломать его одними руками! Он же не настоящий, просто очень похож. Ну-ка…» – и продолжил пыжиться.

– Остановись! Так не получится.

– Почему?! – возмутился Рус. – Знаю и верю – он мое создание. Что хочу, то и сделаю! Я захотел сломать и сломаю!

– Это рассудочная вера, она никуда не годится. Ты создавал его с любовью, с душой, вложил в него волю. В тебе до сих пор сидит его настоящий образ, который очень крепок, в чем ты убеждался неоднократно… знаешь что… вспомни, каким был этот мир, – обвела окружающее, – мультяшной иллюзией. А почему? Покопайся в себе и найдешь ответ…

– Очень просто, – сразу ответил Рус. – Я не знал, что это такое, и…

– Защищался иллюзией! – быстро закончила Гея, поняв, куда понесло ученика – снова «не в ту степь». – Так защитись снова.

Базу она дала. Как усвоил – другой вопрос. Бесполезно перевоспитывать взрослую личность, которая с молоком матери еще там, на Земле, впитала убежденность в неизменности мира. Даже повсеместная магия и слияние с пятном не смогло поколебать эту веру, он все равно находил «логичные» объяснения. Перевоспитать нельзя, а обмануть на время – можно. Сделает дело, а там пусть сам разбирается со своими «комплексами». Единственное, чего не понимала богиня, – откуда у обычного (без сомнения!) человека такая воля, по существу божественная.

Но подумает еще, успеет, а пока Сила трещит по швам! Только он может остановить это безумие. Сам заварил, сам и должен расхлебывать. Боги заняты бушующей Силой, да и проникнуть в закрытую межреальность не так просто. Чужак Френом играет свою игру, больше мешает, чем помогает. Одна надежда – этот человек, иначе…

– Ха-ха-ха, – засмеялся Рус, прервав размышления богини. Что поделаешь, душа Гелинии вносила ограничения: приходилось думать одним потоком: узко, плоско, поверхностно – по-человечески.

– Весь мир – театр, а люди в нем – актеры! – торжественно продекламировал он.

Между креслами стоял обычный ученический стол с тумбами, на нем лежал сломанный Ромул и… кровоточащая рука самого Руса, пальцы которой сложились в фигу.

– Я сыграю роль бога, сестра. – Его длинные волосы развевались, из левого плеча торчал вывороченный сустав, капала кровь, а взор горел бушующим пламенем.

«Он с ума сошел! – совсем по-женски ужаснулась богиня. – Но так даже лучше!»

– Ты зачем руку вырвал?

– Что тело для бога? Пустая оболочка, тлен. Проверил – убедился. Вошел в роль. Говори, что делать, сестренка. – Перед Геей действительно стоял… пусть будет бог. Точнее, представление Руса о боге, но с его волей это не снижало возможностей.

– Ты знаешь, что делать, брат, – не собиралась, но подыграла человеку. – Верни свою Силу, – с этими словами исчезла. К сожалению, вместе с Гелинией.

Рус не горевал (не достойно бога), создал обшарпанную деревянную дверь (так прикольней), открыл рукой, скрипнув ржавыми петлями, и вышел «под купол», то есть, в так называемую межреальность.

Вовремя Гея напомнила про иллюзию! Сразу потянулась цепочка ассоциаций, и Рус вспомнил, как здорово удавались ему персонажи. «Этруск», «Лооска» и последний, «Бергат» – буквально вживался. Менялось астральное тело, появлялись новые свойства. Лоосскую паутину из друзей вытаскивал практически без транса, точно зная, где она проходит. Почему бы не сыграть снова? Кого? Однозначно – бога. Сказано – сделано. Получилось не хуже других персонажей. Спасибо Гее за подробное описание роли и ее глаза. Посмотрел в них, как смотрел в глаза бергата, и, кажется, характер получился.

Бог должен быть огромным, и Рус появился в тьме межреальности одноруким великаном. Эльфы ползали жалкими букашками, а его бренное тело с трудом различалось среди крошки зелени.

Вот они – Слова! Арон с Тиграном заканчивали петь заклинание, и Рус увидел многочисленные значения, представления, пожелания. Они, почти лишенные Воли, цеплялись друг за друга в хитром узоре, который помогал создавать акт творения.

«Глупцы, можно обойтись одним Словом», – высокомерно подумал новоявленный бог.

Тем временем от столба Силы, состоящего из ярких Слов, наполненных волей, оторвалось несколько действий и слились с узором, который мгновенно засверкал могучим Словом. Межреальность треснула, и открылась новая вселенная. Она быстро крутанулась, и рядом, за гигантской аркой, открылась земля – обширная холмистая зеленая равнина. Сразу перед аркой в одно мгновение возникли тысячи темных и светлых эльфов, а над ними повисли шесть ярчайших шаров – три зеленых и три желтых.

«Да это же мои пятна! – возмутился Бог, до этого завороженно смотревший на красивейшее проявление могущества, большей частью – его же собственного. – Назад, детки мои!» – Он уже и забыл, что в человеческом образе с ними попрощался.

Подумал Слово – и шары исчезли, еще одно Слово – и столб Силы растворился в нем, выкинув-выплюнув невкусные частички эльфийских душ. Слово – и с тела человека исчезли лианы, сосуды наполнились кровью, а разум погрузился в обычный здоровый сон.

Рус во сне свернулся клубочком, а псевдобог заботливо воссоздал ему теплые сапоги, любовно подстелил и укрыл пуховым одеялом.

Как только Сила вернулась к правообладателю, межреальность схлопнулась, погребя всех эльфов, в том числе и Тиграна с Ароном. Не успели они войти в свой «счастливый мир». Спящий Рус снова оказался на севере Этрусии, на побережье Северного моря.

Стояла ночь, слабо выла густая вьюга, заметая белым снегом черный многоугольник и яму-алтарь. На противоположной стороне многоугольника лежала голая, начинающая коченеть Флорина. Лицо и вся левая половина ее тела были обезображены чудовищными язвами.

«Подарок Арона, – сразу понял свежеиспеченный божок, узнав оттенок Слова. – И в этом коварный альган мне нагадил, не дал насладиться местью, сволочь», – подумал и ушел на зов.

Сну Руса ничего не угрожало, а зов манил. Его звал Френом на битву с паучихой. Сдерживался с трудом и сорвался только тогда, когда забрал свою Силу, вернул пятна и убедился в собственной безопасности. В смысле, своего человеческого тела. Мысли шли неимоверным количеством потоков, и персонаж «Бог» практически не разбирался в них. Он даже не понял, что оставил любимые пятна в мире Геи, заранее зная о предстоящей встрече с Лоос.

Ничейная реальность. Пустыня под тускло-зеленым небом. Бог-самозванец по колено утопал в серой пыли. Рядом стоял настоящий бог, Френом, и тоже в пыли. При всей своей абсолютной несхожести – бородатый дикарь в звериной шкуре и однорукий этруск в черной «бедуинской» одежде – они были неуловимо похожи, любой подумал бы о них, как о родственниках. Дело не столько в одинаковых габаритах, сколько… черт его знает, словами не выразить. Неподалеку, всего километрах в пятидесяти, колыхались две огромные тучи подвластных Френому Духов. Они явно сдерживали кого-то могучего, наверное, тоже богов, раз эти двое с интересом наблюдали за приближением «туч».

– Зачем ты вообще решил их позвать? – спросил молодой.

– Не нравится мне, когда бросают своих посвященных и идут спасать только Силу, – ревущим басом ответил «пожилой».

– Эх, а я грешным делом решил, что ради меня, – сказал самозванец с притворным сожалением.

– Вот еще! Воин сам должен справляться с трудностями…

– Спасибо за поддержку. Но они бы все равно не успели, межреальность та еще штука…

– Глупый ты, и Гея твоя глупая. Совместно могли бы успеть, если бы не мой зов. Ты, сынок… хах! – не выдержал, хохотнул. – С тобой весело, я не ошибся! Ты еще долго сопротивлялся, воля у тебя что надо. Жаль, так и не осознал ее, но ловко выкрутился, уважаю. Только недолго тебе осталось божествовать.

Френом откровенно развлекался. Заочно признал этого наглого человека «сыном» и потом, когда он поступил еще наглее – стал иллюзией божества, послал зов. С удовольствием услышал его панибратское «папаша», оценил вблизи и довольно убедился: «Иллюзия иллюзией, но натворить дел может не хуже настоящего! Что значит воля. Откуда только взялась? Да и хрен с ней. Моему могуществу ни капли не угрожает, так что пусть «разумники» (боги, возникшие из чистого разума) разбираются».

Сам Френом возник из совокупной воли и разума Духов далекой реальности и постоянно путешествовал. За сотни тысяч, а может, и миллионы лет он приобрел миллионы посвященных в разных мирах, обзавелся именем. Не угомонился, не успокоился и успокаиваться не собирался.

– Знаю. Любая роль когда-нибудь кончается. Слышал, некоторые артисты вживаются, но мне это даром не надо. Скучно в твоей шкуре.

– Не стану переубеждать, но ты не прав…

– А мне плевать на твое мнение.

– Правильно, сынок, уважаю! Хах! Но и Гею сильно не слушай, помешана она на Словах. Она из чистого разума родилась, вот все на умные материи и переводит. Будь проще!

– И люди ко мне потянутся…

– А что, и это важно. Людишки любят простоту, а я их души. Хах! Поднял ты мне настроение, молодец.

– И как они на вкус? Мне, например, эльфийские душонки не понравились.

– Так ты же не бог! Не тебе рассуждать на эту тему. А души безвкусные, но сильные. Особенно когда живые. Братману производят – бодрящая штука!

– Ты кончай мой народ баламутить, они психованные становятся. – Рус нисколечко не боялся, он, наоборот, пребывал в самом актерском угаре «могучего бога».

– Тво-о-ой?! Хах! С каких это пор? Хах! Да и забвение с тобой, «сынок»! Но ты же пожил у них. И как, решил: психи? Только честно и с учетом того, что они воины.

– Ну-у-у, как воины нормальные, а так… горячие, но все же с головой. – Последние слова произнес с грустной досадой. – Арон наврал, что ли?

– Почти. С отдачей братманы, которая суть груз прожитых событий, настроение растет и возможны срывы, но умный справится, а дурак пускай с душой расстается. Земле легче, и мне прибавка Силы.

– Здорово ты устроился!

– Не жалуюсь, хах! Подходят, – сказал уже серьезно. – Запомни: убить бога невозможно, можно только изгнать, но и это вряд ли получится. Нет, у меня может выйти, а вот у тебя… – и пристально всмотрелся в соседа. В очередной раз хмыкнул и пожелал: – Задай паучихе хорошую трепку! Я поболею за тебя. Я тоже не люблю рабство. Вперед, сынок… Хах! – не удержался от хохотка, а в следующее мгновение оказался рядом с Эребусом.

Для бога межзвездного мрака потеря пятен была такой же катастрофой, как и для Лоос, поэтому он даже не предпринимал попытки утихомирить свою разбушевавшуюся Силу, а сразу бросился к месту возмущения, чувствуя стремление Силы пятен к исходу. Если бы не зов Френома, то… неизвестно, чем бы все кончилось.

«Невозможно, говоришь… Хах!» – Рус мысленно передразнил «папу» Френома и отбил первый выброс густой паутины от огромного, с него ростом, черного паука.

Паутина представлялась потоком ярких Слов, и он, находясь в творческом вдохновении, легко находил им «антонимы», а следом «произносил» свое Слово. Лоос ловко отбивала. Так продолжалось довольно долго, пока запас Слов у бога-человека не стал иссякать. Паучиха заметила, зашипела и тупо схватила однорукого гиганта четырьмя лапами, подняла и поднесла к многочисленным жвалам.

«Как, как она оказалась рядом!!!» – удивлялся поднимаемый лжебог, внимательно всматриваясь в шевеление жвал.

Боли трещавших костей не чувствовал. Да это и неважно для схватки богов, как не важна форма челюстей и других конечностей. Все это лишь внешние проявление Силы и воли.

«Вот они, Слова «хитина»… вот Слова внутренностей… спасибо, дорогая Лоос, что приблизила, я все разглядел…» – между этими Словами, имеющими разный цвет (непонятно какой, но разный, а значит, разное происхождение), тянулись цепочки Слов… родных, желанных – его Слов, Слов его Силы.

Гигант вдруг исчез, а маленький, в натуральную величину Руса, божок возник между раскрытыми жвалами и легко влетел в мягкое нутро.

«Спасибо за урок, богиня». – Рус имел в виду Лоос. Догадался переместиться так же мгновенно, одним Словом.

– Ко мне, ребятки! – скомандовал в голос, и, повинуясь его воле, «родная» Сила потекла в Руса, перестав «склеивать» две разные сущности.

Пятьсот лет назад слабая, но честолюбивая богиня плодородия получила несказанный подарок – плод альганского Древа Жизни. Его Сила позволила создать и привязать к себе новую сущность – богиню-паучиху с тем же именем, как и у слабой богини, – Лоос. Сила одним толчком возросла неимоверно, и новая богиня, разум которой помутился от внезапного могущества, рьяно приступила к исполнению своих давно лелеемых желаний. Пить души и подчинять, чем больше, тем лучше.

Теперь внутренний мир богини рушился. Две стороны одной Силы теряли связи, богиня как единое целое переставала существовать. Она металась, меняла реальности и форму, но враг сидел внутри и всасывал маленькую, но очень важную составляющую бессмертного существа. Она пыталась собственной Волей остановить расползание, но воля лжебога оказалась сильнее, а Сила, скрепляющая половинки ее сущности, была его сутью!

«Как я не догадалась, проклятый раб!!! Но я еще доберусь до тебя!» – это была последняя мысль богини в той ипостаси, к которой она успела привыкнуть.

Бога действительно нельзя убить, можно изгнать или… изменить сущность. Особенно если когда-то она уже менялась. Лоос превратилась в богиню плодородия и деторождения с очень скверным характером. Что поделаешь, имя требует.

Псевдобог удовлетворенно смотрел на красивую женщину средних лет.

«Божественно красивая, но далеко не кукла. Только зеленые глаза портят. Но это я придираюсь по старой памяти», – думал он с чувством выполненного долга.

– Берегись, наглый человечишка, я тебе еще устрою балаган, – зло прошипела красавица и исчезла.

– А… – не успел сказать и горько выдохнул, махнув единственной рукой, – горбатого и могила не исправит. Но и мне надоел этот цирк. Странно, понимаю всю серьезность, но чувствую себя, в натуре, как в мультике… противно… – подумал Слово и появился возле спящего себя. Отметил отсутствие угрозы, подумал еще одно Слово и растворился в своем теле, напоследок вспомнив: «Черт, не узнал, как Френом с Эребусом разобрался…» – в победе «папочки» нисколечко не сомневался.

Рус проснулся через несколько статеров после «возвращения» и очнулся в поганом настроении. Видел яркий сон, знал – то была явь, и это ему крайне не нравилось.

Противное безалаберное могущество, бездушная игра, дурацкий мультфильм наподобие «Тома и Джерри» с таким же смыслом и такими же чувствами, то есть с никакими. Конечно, спасал себя, но оказалось, еще и мир. Хитрая Гея умолчала о буйстве Сил. Френом тоже хорош. Поманил ЗОВОМ, заставил биться с Лоос. Понятно, и сам жаждал, но теперь… брр! Ужас! Если боги чувствуют так же, как чувствовал он, играя «Бога», то нечему завидовать. Пустое, бесцельное существование. Самое мерзкое в нем – отсутствие привычных человеческих чувств. Будучи «персонажем», не понимал, вжился в образ (что порой нравилось!), а сейчас понял – в них нет ничего человеческого. Они играют в людей так же, как он играл в бога, – воплощаются в собственное представление о людях. Впрочем, им это необходимо. Боги зависят от людей, а ему-то зачем это глупое «обожествление»?

Главное, чего не хватало в том образе, и он только сейчас это понял, – Любви. Заметной – невидимой, яркой – тусклой, злобной – доброй, да любой! В любых проявлениях! Это… невообразимо много. Она, оказывается, пронизывает всю нашу душу! Вот основное отличие местных богов от человека, вот почему так погано на душе.

«Надо же, герой! Мир спас. Тьфу! Как мерзко… Ни черта особого не случилось бы. Да, погибло бы много. Жалко, конечно, и обидно, что из-за меня. Надо же так лохануться с эльфами! Так им и надо, заслужили расплату «перворожденные». А какими высокомерными были, тьфу! Но больше – никогда. Да лучше самому погибнуть или угрызениями совести мучиться – чисто человеческим чувством, кстати, чем еще раз… Потом все равно бы жизнь наладилась, сама планета целехонька оставалась. Крепко ее люди своей верой и волей связали, богам не развалить. Вот, хоть что-то полезное осталось – знания, а так…» – хмуро поднялся, стряхнув с одеяла кучу снега, размялся. Сходил к сугробу, под которым покоилась Флорина, посмотрел на изуродованную пожилую женщину, – «кареглазая ты, оказывается, была… хм, госпожа…» – никакой сладости от мщения или банального удовлетворения не испытал. Проклятая «божественность» отбила и эту радость.

«Все! – внутренне встряхнулся. – Кончай хандрить, Владимир Дьердьевич. Больше не лезь туда, не твое это дело. А думаю, что и не получится, слишком специфический персонажик, без влияния Геи стопудово не обошлось. Воля, Доля, Слова, Сила! Пошли они, сам разберусь. Нет, ну надо же, до омерзения противна эта божественная шкура! Тьфу на вас всех! Гелиния! – Мысль переключилась без перехода. – Как я по тебе соскучился! Ты жива-здорова – чую. Наши души теперь сплетены… да я сейчас к тебе… черт! Спасибо тебе, милая, это ты меня спасла, твоя любовь спасла, но… третья ночная четверть, «свита», блин, заждалась, будь она неладна… – легко зайдя в астрал, с сожалением подумал, – если им до меня еще есть дело…»

Астрал как астрал. Колодец с Силой Земли, колодец с Силой Гидроса. На фига делал? Слепил «зыбучую яму» и только тогда обратил внимание: «А где, черт побери, общий астрал? Где свечение мира?» Его не было. Пустое пространство, бездонные колодцы в пустоте – и все. Нет красивого сверкания астральных тел, нет размазанных следов – ничего.

«Друзья, – впервые после «возвращения» обратился к Духам. Они ворвались с шумом, и готов был поклясться – радостным, – вы чего затихарились?»

«Большой друг… – отовсюду неслась разноголосица, – было страшно… боялись… тебя…»

«Стоять, други вы мои! Я что, такой страшный?»

«Был… думали… забыл нас… твоя воля…»

«Все, ребята, проехали. Был неправ, каюсь. Эй, который астральный, что происходит вокруг, расскажи мне, друг», – и усмехнулся неожиданной рифме.

«Друзья» повлияли благотворно, он словно вернулся в «старые добрые времена».

«Да какая-то хрень там происходит, – ответил Дух слияния с астралом. Надо же, пошутил! – Силы переплелись, перемешались, а вместе с ними и общее расслоение, так называемый общий астрал. Да сам приглядись, увидишь…»

После этих слов «зрение» Руса словно сфокусировалось. «Пустота» прояснилась, и вместо привычных упорядоченных разноцветных нитей вдруг открылась картина художника-авангардиста. Хрень – точное описание. Силы не бушевали, застыли. Но застыли в таких причудливых переплетениях, что сам Тартар, а не только его подручный ногу сломит. Богам работать и работать, единственным Словом не отделаются. Как «специалист» это понял. Посмотрел на свою «яму» другим взором и увидел в конструкции цепочки Слов-Идей, даже и не Слов, а можно сказать, «слогов», Словечек. Видеть-то видел, но где именно какое Словечко – терялся. Пока они тускло поблескивали, ждали вливания Силы. Потяни из колодца Силу, которая, хвала богам, сохранилась четко структурированной, и Словечки «ямы» засверкают, скомандуют расслоению раскрыться в нужных местах, а после прикажут закрыться. По сути, это была жалкая имитация одного Слова бога.

«Господи, да и фиг с ним! Пусть имитация, зато человеческая и лично мне понятная, на механике сделана. Нет, козлы (боги, разумеется), не заманите!» – можно подумать, его кто-то манил, а если и сманит, то авантюра с божественностью снова получится. Смешно. Просто впервые в обычном человеческом состоянии Рус увидел Слова. Толку с них теперь – ноль, но ничего, привыкнет.

Мысленно стукнул себя по голове и попытался воспользоваться амулетом астральной связи.

«Так я и думал – тишина. «Тропы» и врата тоже не работают, стопудово. А лооски превратились в обычных теток. Кто постарше, кто помоложе, смех! Их рабы освободились, вот что главное! И сами жрицы прицепом. Маги пока бессильные… а что если…» – с этой мыслью и выпрыгнул в своей спальне в доме Радана.