16
Настроение у меня становилось все хуже и хуже. А когда мы ближе к вечеру въехали в темный лес, оно испортилось вконец. Меня бесили страшные шорохи, заросли и буераки, мрачные деревья и красные глаза в кустах...
– Не слишком приятное место, – заметила Диксерита, оглядываясь. – Того и гляди кто-нибудь нападет!
– Ну и что? – Грю потянулся, поигрывая мускулами. – Ему же хуже...
– Тихо! – вдруг поднял руку Энейн. – Вы слышали? Там, справа, был детский плач!
Мы все умолкли и прислушались, даже я, забыв о своем ужасном настроении. И вправду, невдалеке раздавалось приглушенное детское хныканье. Мы спешились, сошли с дороги и отправились в глубь леса, идя на плач. Вскоре мы наткнулись на мертвое тело женщины, одетой в юбку и кафтанчик. Труп был ужасно изувечен, если не сказать разорван на части.
– Я сейчас упаду в обморок! – заявил Энейн, но его все проигнорировали.
Мы углубились еще дальше в лес и наконец вышли на небольшую поляну. Там, свернувшись в клубочек под кустом орешника, плакала маленькая девочка в голубеньком платье. Я тут же ринулась к ней, хотя Энейн и Грю пытались меня удержать.
– Что с тобой, малышка? – Я опустилась перед девочкой на колени. – Что случилось? Почему ты плачешь?
Она всхлипнула и подняла зареванное личико, обрамленное спутанными белокурыми волосами. Я как можно приветливее ей улыбнулась. Она посмотрела на меня большими зелеными глазами, потом покосилась на моих спутников, окруживших нас.
– Все в порядке! – мягко сказала я. – Все будет хорошо! Что случилось?
– Где мама? – спросила девочка, настороженно глядя на меня.
– Все ясно! – шепнула Диксерита Турису. – Там была ее мама. Бедный ребенок!
– Мамы нет, – сказала я, протягивая к девочке руку. – Но она попросила нас забрать тебя. Пойдем, малышка! Все будет хорошо!
Девочка взяла меня за руку, встала. Я прижала ее к себе и вопросительно посмотрела на своих спутников. Девочка подняла голову и посмотрела на меня.
– А те чудовища ушли?
– Какие чудовища? – тут же занервничал Энейн. – Я так и знал! Вечно одни опасности!
– Страшные чудовища, – жалобно сказала девочка. – Они бежали за мной, а я спряталась. Мне было так страшно! Они выли, а мамы не было рядом... Они ушли?
Тут раздался действительно жуткий вой. Я сразу поняла, кто это. Нам крупно не повезло: в этом лесу жили волколаки. И явно их было очень много! Я напряглась, прижав к себе испуганную малышку. Мои спутники тут же повыхватывали оружие, готовые к бою.
– Это волколаки, – предупредила я. – Они опаснее варгов, и их сложно убить. Лучше всего срубить голову, а то другие раны на них заживают потрясающе быстро. И берегитесь их укусов, можно заразиться какой-нибудь мерзкой болезнью!
– Ясно, – кивнул Турис. – Встаньте в кольцо вокруг Мэйведы и малышки, мы будем их защищать.
– Не бойся! – сказала я девочке. – Все будет хорошо! Они нас защитят.
Дитя доверчиво прижалось ко мне, трясясь от страха. Из зарослей вышли волколаки. Сразу стало ясно, что они взяли нас в кольцо. Просвистела стрела Диксериты, вонзившись в грудь одному волколаку. Тот зарычал, вырвал стрелу, отбросил ее и продолжал наступать. И разгорелся бой!
Мои спутники сражались решительно и храбро, но волколаков было больше. Я горела желанием кинуть парочку заклинаний и испробовать Черный огонь, но у меня не было такой возможности. Оставалось только бессильно наблюдать, как бьются мои спутники. Они косили волколаков направо и налево, оставаясь невредимыми при этом.
Какой-то волколак прорвался через их кольцо и протянул когтистые лапы к нам. Турис тут же снес ему башку, но испуганная девочка вырвалась и побежала, крича от ужаса. Я помчалась за ней. А за нами следом побежали три волколака, хрипя в предвкушении добычи. Я бежала за испуганной девочкой, путаясь в юбках и чувствуя за спиной погоню.
Девочка споткнулась, взвизгнула и упала в небольшую канавку. Я подскочила, развернулась и тут же сплела пальцы в заклинании Черного огня, быстро проговаривая формулу. Когда волколаки были уже совсем близко, резкий порыв ветра поднял мои волосы, а с пальцев сорвалась струя антрацитового огня. Он ударил в волколаков, растекся по ним черными языками. Звери душераздирающе взвыли, а потом превратились в кучки пепла.
– Вот так! – довольно сказала я.
Позади раздался плач. Я помогла девочке выбраться из канавки и отряхнуть изорванное платье. На личике девочки было много ссадин и царапин, в волосах запутались листья и даже одна шишка. Ребенок был ошеломлен происходящим. Я прижала крошку к себе и мягко прошептала:
– Не плачь, не надо! Все пройдет! Чудовищ больше нет, мы заберем тебя из этого страшного места и накормим потом пирожками. Не плачь, все будет хорошо! Не будешь плакать?
Девочка всхлипнула и кивнула. Мы направились к поляне, где сражение. Но там уже все закончилось, и мои спутники метались по поляне, выкрикивая мое имя. Увидев нас, они тут же подбежали и засыпали вопросами и фразами типа: «Мы так волновались!»
– Все кончено, – проговорил Энейн, глядя на многочисленные трупы волколаков. – Пора убираться из этого жуткого места. Берем малышку и сматываемся.
– Я повезу ее, – заявила я, держа девочку за руку.
Мы выбрались на дорогу, уселись на лошадей и пустили их рысью, чтобы быстрее покинуть негостеприимный лес. Уже настала ночь, и не хотелось ночевать здесь. Я прижимала к себе девочку, которая тут же уснула.
– Что мы будем с ней делать? – спросила Диксерита. – Ее маму убили, а про папу ничего не известно... Куда мы ее денем?
– Не знаю, – раздраженно ответила я. – Вот выберемся отсюда, тогда и подумаем. Или ты предлагаешь бросить ее здесь?
– Нет, ни в коем случае! – испугалась девушка. – Просто нам придется решать ее судьбу...
– А может, стоит взять ее с собой? – насмешливо бросил Энейн. – Какая у нас колоритная компания будет! Тролль, рыцарь, лучница, вор, распутница и ребенок!
– Это кто тут распутница?! – возмущенно заверещала я.
– Тише, ребенка разбудишь! – весело сказал вор. – И не распутница ты, не распутница! Я для общего эффекта так сказал.
Я обиженно засопела, не придумав ничего в ответ. А мы продолжали путь через жуткий ночной лес. Слыша иногда далекий вой волколаков, я прижимала к себе спящую девочку, и мне становилось спокойнее.
Утро нас застало уже на выезде из мрачного леса. Мы добрались до небольшой речушки и решили там сделать привал. Все очень устали от битвы и ночной скачки и просто засыпали на ходу. Мы повалились на мягкую траву и тут же отрубились, забыв обо всем на свете.
Мне снился Моррандир, который бегал за мной по очень темному лесу с топором, а я никак не могла вспомнить заклинание Черного огня, поэтому была в полном отчаянии. В панике пытаясь спрятаться, я думала о том, что теперь уж точно Моррандир меня убьет! А когда я наконец нашла убежище в корнях огромного дуба, меня внаглую разбудили.
– Тетя, ну проснись же! – раздался над моим ухом звонкий голосок.
Я проснулась, но глаза не открывала. Я была благодарна, что меня вырвали из кошмара, но я все еще жутко хотела спать. А девочка продолжала меня трясти, требуя, чтобы я проснулась.
– Чего тебе, милое дитя? – недовольно спросила я, распахивая глаза.
– Тетя, а куда вы меня везете и где моя мама?
Я обреченно вздохнула и села, потирая лицо. Все мои спутники спали, мирно посапывая, и я им искренне завидовала. Девочка выжидающе смотрела на меня своими зелеными глазами и ждала ответа.
– Мама? Э-э-э... Понимаешь, все люди когда-нибудь уходят. Когда им надоедает этот мир, они переходят в другой...
– Маме надоел этот мир, – сник ребенок, – и я тоже?
– Нет, ну что ты! – Я обняла ее. – Просто твою маму насильно... э-э-э... отправили в тот мир. Это сделали те чудовища, но мы им отомстили.
– А как же я буду без мамочки?
– Все будет хорошо. Вот у меня нет ни мамы, ни папы, но я же не плачу!
– У меня тоже нет папы, – вздохнула девочка. – У всех были папы, а у меня не было. А теперь ты будешь моей мамочкой?
Я поперхнулась, а она доверчиво смотрела на меня своим чистыми глазами цвета молодой травки. Я судорожно искала ответ, а девочка терпеливо ждала.
– Нет, мама должна быть всего одна. Я буду твоей тетей. Зови меня тетя Мэйведа.
– Мэй... Мэдей...
– Ладно, зови меня просто тетя Мэй. А как зовут тебя?
– Холлис. Но мамочка звала меня просто Холли. А куда мы едем, тетя Мэй? И кем будут мне все эти люди? И... А это кто такой? Такой большой, черный и страшный?!
– Это тролль, и его зовут Грю, – начала объяснять я. – Он очень добрый, и тебе он понравится, поверь мне! А остальные... Вот тот дядя с золотыми волосами...
– Ой, какой он красивый! – восторженно глядя на Туриса, сказала Холлис. – Он похож на принца! Он принц, да?
– Нет, к сожалению. Но он настоящий рыцарь! Он будет тебе братиком.
– А та тетя? Почему она так одета?
– Это Диксерита. Она лучница и сражается как мужчина, ничуть не хуже! Она очень храбрая и добрая.
– А та тетя?
– Какая тетя? – Я недоуменно оглядела своих спутников в поисках закравшегося врага. – Тут только две тети: я и Диксерита...
– Ну вон та, с такими длинными темными волосами...
– Ах, эта! – расхохоталась я. – Это Энейн, и он не тетя, а дядя.
– А почему у него длинные волосы? – тут же заинтересовался ребенок.
– Вот он проснется, и спросишь у него. А теперь давай поспим, а? Маленьким девочкам тоже нужен сон.
– Я не хочу.
– Тогда можно тетя Мэй немного поспит? А ты просто полежи рядом...
Я снова устроилась поудобнее и закрыла глаза. Холлис посопела и легла рядом, прижавшись ко мне. Я обняла ее одной рукой, чувствуя в груди что-то странное. Никогда раньше я такого не испытывала! Что-то теплое, заставляющее взглянуть на мир другими глазами... Что это? А, вспомнила! Нежность.
Проснулись мы все уже далеко за полдень, зато выспались хорошо и чувствовали себя освеженными. Неспешно позавтракали, причем все пытались накормить Холлис, даже когда та отказывалась. Постоянные фразы типа «Милая, а хочешь яблочко?» или «А почему бы тебе не съесть еще один бутербродик?», или «Ты уже наелась, малышка?» стали меня бесить. Холли, конечно, прелесть, но обо мне и то заботились меньше! Кажется, я даже начала немного ревновать.
Впрочем, если все забыли обо мне и перекинулись на очаровательную девочку, сама Холли от меня не отходила ни на шаг. Она сидела рядом, доверчиво прижимаясь ко мне, и забрасывала детскими вопросами. Все они начинались одинаково: «Тетя Мэй, а правда, что...» Под конец завтрака я уже устала на них отвечать, тем более что и поесть я не успевала, отвечая на так и сыпавшиеся вопросы.
И только мысль о том, что Энейну пришлось хуже, успокаивала меня. Как только он проснулся, Холлис мигом оказалась около него и, обозвав вора «тетей», спросила, почему у него длинные волосы. Энейн спросонья ничего не понял и удивленно таращился на девочку. Холлис повторила вопрос, дергая его за прядь волос, выбившуюся из хвоста. Я расхохоталась, и Энейн пронзил меня злым взглядом. Ему пришлось объяснять любопытному ребенку, что такая прическа ему идет больше, что с ней он гораздо привлекательнее. Холли все внимательно выслушала и заявила:
– А дядя Турис все равно красивее тебя!
Забыв об Энейне, она помчалась к Турису, чтобы доставать его многочисленными вопросами. Энейн обиженно сопел, глядя вслед непосредственному ребенку. Грю хмыкнул и ободряюще хлопнул его по плечу.
– Не волнуйся, брат, женщины очень непостоянные существа!
Я фыркнула и направилась за Холлис, которая уже успела своими вопросами поставить Туриса в тупик. Когда я подошла, он пытался ответить на наивный вопрос: «Дядя Турис, а почему вы не принц?» Я подхватила Холли на руки и усадила на лошадь, и мы продолжили свой путь к Тир ан Эа.
