Мы сели за стол, и я сразу потянулся отрезать себе кусок дурманяще пахнущего мяса, но, к сожалению, одной рукой сделать это оказалось проблематично.

– Давай помогу, – предложила Джула, после чего нарезала мясо в моей тарелке тонкими ломтиками.

– Благодарю, – буркнул я, приступая к активному потреблению пищи.

Пару минут ничего не происходило – все насыщались. В дороге перекусить не успели, так как очень спешили.

«Хорошо хоть слух уже восстановился».

«Ага, только рука неделю расти теперь будет. Да и потом с ней проблем не оберешься».

«Почему?»

«Мышечную память, рефлексы – все же заново надо будет нарабатывать. И кстати, займись ревизией повреждений. Мало ли, может, еще что-нибудь повреждено».

«Я тебе и без всяких ревизий могу сказать, что половины внутренних органов у тебя нет».

«Вот и займись их восстановлением. И проверь весь организм, а то как бы после крика у меня что-нибудь в голове не повредилось».

«Хорошо, приступаю».

– Спасибо, – сказал мне вампир.

– Да ладно, мелочи, – улыбнулся я, – сочтемся.

– Знаешь, для меня моя жизнь не мелочь, – усмехнулся Тор, – так что…

– Да брось, – оборвал я его. – Помнишь, как мы встретились? Не помоги ты мне тогда, не знаю, как бы все сейчас повернулось. Так что давай оставим все эти спасибо. Они несколько неуместны.

– Договорились. Пойдем? Попытаем?

– Ага. Фериш, Родигес, вставайте.

Джула тоже намеревалась пойти с нами, пришлось ее немного осадить:

– Джула! Нет.

– Но мне тоже интересно.

– Я понимаю, но, прости, не женское дело – пытать врагов и смотреть на их выпотрошенные тушки. Без обид.

– Что так долго? – недовольно спросил лич, когда мы оказались в одном из коридоров подвала-подземелья.

– Простите, учитель, – извинился я за всех и сменил тему: – Пленники уже начали говорить?

– Твои так называемые непонятные ничего не скажут. Разбойников я еще не спрашивал, а вот колдуну я только челюсть вылечил. Это было обязательно, так его калечить?

– Ну… так получилось, – пожал я плечами. – Э… стоп, стоп. Какому колдуну? – Мы с ребятами удивленно переглянулись.

– Которого вы взяли живьем. Ты его спутал с магом, так как я не объяснял, как их различать. Но откуда я, старый, знал, что ты на колдуна нарвешься? Пятьдесят лет назад они были не настолько наглыми.

– Думаю, и сейчас это была разовая операция, – ответил я, обдумывая ситуацию с позиции новых данных.

– Возможно, – согласился Бератрон, – но вы, наверно, хотите узнать, что я выяснил?

Братья загалдели, соглашаясь, но я их оборвал:

– Раз к пыткам мы не приступаем, нужно позвать Джулу. Фериш, Родигес, метнулись за сестрой.

– Экий ты кровожадный, – умилился лич. – Прямо как я в молодости.

– Было бы интересно об этом узнать, учитель, – ненавязчиво намекнул я, – а еще о том, как архимаг мог стать личем.

Бератрон рассмеялся и произнес:

– Как-нибудь потом.

Через пару минут вернулись братья с сестрой, и лич начал рассказ:

– Раз все в сборе, приступим. Те двое непонятных – это ученики Боя. К сожалению, одержимые демонами. Вероятно, ситуация выглядела так: их учителя колдун или колдуны уничтожили, так как для них он бесполезен – подчинить мастера Боя практически нереально, а вот ученики в этом смысле значительно слабее. Поэтому над ними провели ритуал одержимости, что привело к тому, что божественная сущность Боя у них была подменена демонической. Что-то вроде ментального паразита, только на божественном теле. Но это мои предположения. Исходя из них, следует, что подростки не ведают, что творят. Если можно так вычурно выразиться.

После этих слов лич замолчал, и Джула, как самая жалостливая, задала вопрос:

– А можно изгнать демонов и избавить парней от одержимости?

– Можно, – ответил лич, – провести ночь со жрицей любви, провести обряды очищения или изгнания Триединого. Божественная ярость Боя тут тоже поможет, да еще добрый десяток способов есть. Но для этого нужны жрецы соответствующих богов. Я, как маг, тут ничем не могу помочь.

– Давайте отвезем его в Рекер к мастеру Рогану? Он же мастер Боя! И сможет помочь, – предложила Джула.

– Стоп, – оборвал я ее. – Учитель, они будут помнить, что происходило во время одержимости?

– Обычно помнят.

– Тогда это неприемлемо, – сказал я Джуле.

– Но почему? – удивилась она.

– Потому что они знают, где живет Бератрон. И много чего еще могли услышать или увидеть. Ты готова подвергнуть риску наши жизни ради их спасения?

– Нет, – ответила Джула. – Тогда их придется… ликвидировать?

– Не стоит делать поспешных выводов. Пусть пока живут. Но почему о них такая забота? Мне послышалось сожаление в твоем голосе. А о разбойниках ты даже не заикнулась.

Джула ненадолго задумалась и произнесла:

– Они сейчас не опасны и колдуну служили не по собственной воле… И у них тоже, может, есть сестра, которая о них беспокоится.

Повисла неловкая пауза.

– Переходим к колдуну, – наконец сказал лич. – Проблема в том, что он хоть и ученик, но довольно сильный. Боюсь, что учитель значительно сильнее и опаснее. Но вернемся к непонятным моментам в твоем рассказе, Сен. Все заклинания, о которых ты упоминал, мне известны, довольно стандартный набор демонопоклонника, поэтому простые щиты с ними и справились. Но звезда, которую он применил против тебя… Ты ее запомнил?

– Она мне все кости переломала! Конечно, запомнил.

– Посмотри! – Бератрон протянул мне щупом огромный фолиант. – Здесь перечислены практически все демонические звезды-заклинания.

– Мне понадобится пара минут, – сказал я.

– Мы подождем, – согласился лич.

Вызвав из памяти картинку звезды, я ушел в виртуал, запустил ускорение и начал быстро перелистывать книгу. На каждой странице было по одной идеально вычерченной звезде и короткое описание. Полное соответствие обнаружилось только на двести десятом листе.

– Вот, – сказал я и вернул телекинезом открытый фолиант личу.

Все столпились вокруг Бератрона и с интересом уставились на картинку.

– Ты уверен? – после минутной паузы спросил Бератрон. – Цветовая гамма, завитки, все остальное совпадает?

– Абсолютно, даже угол поворота такой же.

Лич отдал книгу Торрену, а сам стал ходить по комнате, о чем-то напряженно размышляя.

«Отмечу, что данная ситуация нетипична для деда».

– Учитель, что-то не так?

– Да. – Лич остановился, развернулся и подошел ко мне. – Ты уверен, что именно эта звезда?

– Да, у меня абсолютная память.

– В кого ты веруешь?

– То есть? – опешил я от неожиданного вопроса.

– У тебя есть бог, в которого ты веришь? – по-другому задал вопрос лич.

– В детстве был крещен. Как я подозреваю, это примерный аналог посвящения Триединому. Но верующим не был.

– Этого недостаточно. – Бератрон задумался.

– А можно подробней рассказать о сложившейся ситуации?

– Да, конечно, – рассеянно ответил лич, – ее не должно было быть. Ты должен был умереть. Данная звезда – поцелуй Азриля, одно из самых страшных заклинаний божественного плана в арсенале колдунов. Маги ему противостоять не способны по определению, так как звезда действует на материальном и божественном планах одновременно: на материальном плане – это сильный физический удар, который, кстати, размозжил тебе грудь, а на божественном – это полное разрушение соответствующего тела. Противостоять такой звезде могут только верховные паладины, немногие инквизиторы и малое количество боевых жрецов других конфессий, так как требуется мощнейшая вера в бога и сильная сопротивляемость физическим повреждениям. Почему у тебя божественное тело осталось неповрежденным, мне непонятно. У тебя есть идеи?

– Нет, – ошарашенно ответил я, – никаких. Честно.

– Жаль, – с огорчением произнес лич, – будем разбираться. Это слишком важно, чтобы не обращать внимания.

– Но пока не к спеху? – спросил я и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: – Тогда стоит перейти к колдуну. Хотя, постойте, есть еще один вопрос.

Бератрон поднял бровь.

– Почему наша магическая защита не спасла от одержимых?

– Тут все просто, – ответил лич. – Если бы ты обратил внимание на оружие во время удара, то заметил бы цепь силовых линий. Они не просто быстрее и сильнее обычных людей, но также используют божественную силу, в вашем случае – демоническую. Поэтому удар был нанесен сразу на материальном, магическом и божественном планах, и ваша защита лопнула, как мыльный пузырь.

Я непроизвольно потер свою грудь, которая еще не успела регенерировать.

– Ясно, а где они содержатся?

– Вот в той камере. – Лич указал на одну из дверей.

– Фериш и Родигес, обеспечение их пропитания на вас.

– А почему на нас? – удивился Родигес.

– А вы подумайте, оболтусы, – со смешком сказал Торрен.

Братья на пару мгновений задумались, но быстро пришли к верному ответу.

– А вот теперь точно стоит перейти к колдуну, – обратился я к личу.

– И что с ним делать? – насмешливо спросил лич.

– К примеру, допросить, – удивился я. – Или нет?

– Допросить бы стоило, но как? – В голосе Бератрона определенно слышалась издевка.

– Хорошо, – ответил я, почуяв неладное. – В чем проблемы?

– Во-первых, на нем была куча ментальных блокировок, которые я успешно снял, так как поставил их полный дилетант. Во-вторых, его способности я блокировал на всех планах.

Лич замолчал, видимо ожидая от нас вопроса. Торрен решил его не разочаровывать.

– И что нам мешает спилить ему зубы, сломать пальчик или еще что-нибудь нехорошее сделать?

– Ничего, но это не поможет. – Лич снова замолчал, но в этот раз ему никто не подыграл, и он, хмуро оглядев нас, продолжил: – Колдун относится к ветви верховного демона Азриля, а посвящение этому демону – процесс крайне болезненный и очень мучительный. Поэтому он на такую боль даже не обратит внимания.

– И что теперь делать? – спросил вампир.

– Есть одно зелье, которое гарантированно развяжет ему язык, но оно варится две недели, точнее – тринадцать дней.

– Готового, естественно, нет? – спросил я, уже зная ответ.

– Конечно нет. Оно портится за три дня, а ингредиенты довольно редкие.

Все задумались. Никому не хотелось две недели томиться неизвестностью – ситуация была слишком серьезной.

«Шиза! Идеи?»

«Кап-кап».

«Это пытка холодными каплями, падающими на лоб через равные промежутки времени?»

«Да».

«Не катит. От нее легко можно слететь с катушек, а человек, ставший колдуном, по определению больной на всю голову».

«Может, убить его и поднять зомби? Бератрон это точно сможет, правда, не знаю, помнит ли зомби свою жизнь».

Я озвучил идею, но лич отмахнулся:

– Не получится, поднять нежить из колдуна или жреца невозможно. Почти невозможно, конечно. По аналогичной причине правильное погребение тела гарантирует безопасность от посягательств некромантов.

– Жаль, – немного расстроенным голосом ответил я, – дайте мне пару минут подумать.

Переход в виртуал, максимальное ускорение. Задействовать вторичных, подключить базы данных, поискать всевозможные пытки.

«Ты бы сформулировал запрос поточнее».

Да, действительно, стоит ограничить фантазию, а то несколько миллионов пыток просматривать… никакого времени не хватит.

Поиск пыток, удовлетворяющих следующим требованиям: используются ИСБ, срок гарантированного «взлома» менее суток.

Найдено три тысячи семьсот сорок три методики. Уже лучше, но многовато.

Уточнение поиска: оценены с точки зрения эффективности, подробно исследованы.

Чуть больше двух тысяч.

Какое бы еще условие вставить? Точно! Из имеющихся результатов выбрать ту методику, которая причиняет наименьший психический вред жертве.

О! Пытка иглоукалыванием по методу Ларцева.

Ларцев – это не самый новенький из жнецов?

«Он самый».

Сразу видно, подошел к вопросу с душой, надо отдать должное: и графики, и анализ эффективности, и математическая модель, и биохимическая, и даже доказательство оптимальности расположения игл… Люблю профессионалов.

«Конкретно он у тебя вызывает желание убить, а никак не любовь».

«Не придирайся к словам».

– Учитель, позвольте мне им на сутки заняться. Есть вероятность, что он запоет как миленький.

– Почему нет? – разрешил лич. – Что тебе потребуется?

– Девяносто семь игл диаметром не более миллиметра.

– Точное число. Значит, какая-то неизвестная мне методика? – уточнил Бератрон.

– Вероятно. Если получится, то с удовольствием поделюсь.

– Тогда не будем заставлять нашего гостя ждать.

Мы прошли в камеру, которая выглядела на удивление прилично: качественно оштукатуренные стены, окрашенные в зелененький жизнерадостный цвет, ковер с длинным мягким ворсом на полу, пара резных кресел, множество магических светильников. Но самое убийственное – кадка с небольшим деревцем в дальнем углу. Вид комнаты несколько портил специальный стенд, на котором и был закреплен колдун.

– Торрен, подойди сюда, – сказал я, – ага, поближе. Посмотри в его глаза. Видишь, какая чистая, незамутненная ненависть. Именно так на меня смотрел мой «любимый» отчим в день перед казнью. – Я рассмеялся в лицо колдуну, с удовольствием отметив вспышку ярости на его лице.

– Джула, будь так любезна, покинь помещение, – вспомнил о «неженском» зрелище Торрен.

Она явно обиделась и, что-то тихонько прошипев, вышла.

– Приступим, – сказал я, удостоверившись, что лишних нет, – для начала его надо максимально сильно закрепить.

– Ты сдохнешь, червь! – выплюнул мне в лицо пленник.

– Мы все сдохнем, – философски отметил Торрен, помогая мне с дополнительными фиксаторами, – только ты раньше.

– Торрен, подержи ему голову, тут надо еще один ремешок пропустить, – попросил я вампира, – только аккуратно, а то покусает ненароком.

– Повелитель сожрет твои кишки, – продолжал бесноваться колдун.

– Какой молодой – и какой дикий, – усмехнулся я, удостоверясь, что противник качественно закреплен.

Взяв у Бератрона иглы, я приступил к пытке, строго соблюдая последовательность и точность методики.

– Все, – сказал я после того, как пленник был утыкан иголками. – Учитель, если есть заклинание, которое не позволяет мышцам затекать, то просьба его применить. Так эффективность будет выше.

– Какая интересная техника, – соглашаясь, кивнул Бератрон. – Неужели работает?

– Вот и увидим, – пожал я плечами. – Через несколько часов, максимум сутки он нам сам все расскажет.

– Неужели ты, мразь, думаешь, что меня могут сломить твои иголки?

– Посмотрим, – улыбнулся я, – а нам пора на выход.

Я прошел на кухню, достал пару яблок из коробки с чарами длительного хранения и запихал их в магическую соковыжималку. Опустошив стакан сока, я сполоснул соковыжималку и выбросил отходы в канализацию.

«Интересно, а куда деваются отходы из канализации?»

«Думаю, что у Бератрона есть соглашение с парочкой слабых элементалей, которые отводят мусор куда-нибудь на глубину. Хотя, может, существуют другие, более эффективные способы организации инфраструктуры».

Вышел на крылечко и закурил сигариллу. Верхушки деревьев были красиво освещены призрачным светом заходящей луны.

«Прекрасное зрелище».

«Да».

«Что тебя беспокоит?»

«Неприятная ситуация, в которую я попал».

«От тебя особо ничего не зависело!»

«Это так кажется. Я слишком расслабился и потерял чувство реальности. Нет системы обучения, не исследованы возможности достроенной фабрики наноботов, нет актуальной информации об окружающем мире, по крайней мере в том объеме, к которому я привык. Я привык себя здесь ощущать как на курорте, хотя это далеко не так. Результат – почти случившаяся гибель, моя собственная и целого отряда».

«Во-первых, почти не считается. Во-вторых, ты справился».

«Просто повезло: колдун тоже чересчур расслабился».

«И что думаешь делать?»

«Для начала надо разработать систему обучения. Объективно противостоять ученикам Боя, не говоря уж о воинах и мастерах, я не могу. Магия у меня на уровне развлечения, что, как показали последние события, совершенно неприемлемо. Необходимо получить базовую теорию по магии, увеличить количество доступных заклинаний и, самое главное, любыми средствами расширить быстрый резерв. Ощущение отсутствия маны в условиях возможного магического удара мне крайне не понравилось, и повторения я не хочу. Требуется наиболее полная информация о способах борьбы с колдунами, особенно из ветви Азриля, так как на ближайшее время они – мои самые вероятные противники. Нужно занести в базу знаний всю доступную литературу из библиотеки Бератрона. Конечно, информация устарела на полвека, но насколько я могу судить, в этом мире события происходят довольно медленно».

«На основе чего ты так решил?»

«Взять в качестве примера противостояние Северной и Южной империй, которое длится уже не одну тысячу лет. На Земле уже давно наступила бы развязка, а тут даже полномасштабной войны не было. И последнее: надо модифицировать свое тело».

«Как? И зачем?»

«А вот это еще предстоит выяснить. В данный момент возможности тела отстают от возможностей мозга на несколько порядков».

«Масштабно подошел. Когда приступишь?»

«Я?»

«А кто?»

«Ты. Твоя задача исследовать возможность модификации тела. К тому же надо отрастить руку – проконтролируй. Все равно тебе делать нечего».

«Но…»

«У нас тут не демократия. Так что начинай думать над задачей. А сейчас надо поесть поплотнее и отдыхать».

Проснулся поздно, солнце уже давно миновало зенит. Шиза в рамках восстановления повреждений в мозге, нанесенных криком, погрузила мое сознание в глубокий сон, а также погасила вторичные сознания.

«В следующий раз предупреждай».

«Все равно ничем важным они пока не занимались, а их активность снижала скорость регенерации на девяносто два процента».

«В любом случае в следующий раз предупреждай».

Спустился в столовую, но, так как все уже давно поели и в данный момент занимались учебой, пришлось перейти на кухню и поискать там еду. Насытившись, я вышел на крылечко, чтобы перекурить, и обнаружил на поляне Торрена, который сидел напротив Малыша с закрытыми глазами. Хорохонт с любопытством наблюдал за столь странным поведением вампира.

«Что он делает?»

«Я откуда знаю? Но сейчас выясню, что он хочет от моего транспорта».

– Тор, – окликнул я вампира, – ты чего докопался до моего хорохонта?

Он недовольно открыл один глаз, посмотрел на меня, вздохнул и открыл второй.

– Все равно ведь не отстанешь.

– Правильно думаешь, – усмехнулся я.

– Бератрон наконец определил мои индивидуальные способности. – После этих слов вампир замолчал.

– Отлично. И что за способности?

– Эмпатия и телепатия. Лич рекомендовал начать с эмпатии и попробовать «войти в контакт» с животными.

– И какое отношение это имеет к моему Малышу? Чем тебе лошади не угодили?

– Бератрон сказал, что лошади примитивны и их эмоции слишком тихие, чтобы на них тренироваться. Поэтому я пошел к твоему хорохонту.

– Хм, ну ладно. Только смотри, чтобы все было в порядке. Где я еще такого найду?

– Нового купишь, – отмахнулся вампир.

– Вообще-то я имел в виду тебя. Если боевой хорохонт из-за тебя расстроится, мне придется искать нового вампира. Кстати, а где лич?

– Я видел, как он спускался в подвал.

– Спасибо.

Бератрон, как было нетрудно догадаться, оказался в пыточной с колдуном, который почему-то находился без сознания.

– Очень интересный эффект, – поделился своими умозаключениями лич, – на него даже обезболивающие заклинания не действуют.

– Учитель, а зачем на него было кастовать?

– А он уже пять часов как готов нам все рассказать. Но трогать иглы я не рискнул, при незнакомых пыточных техниках это чревато последствиями. Поэтому пришлось облегчить его страдания, а то его крики мешали мне разобраться в пытке. Когда не получилось, я погрузил его в сон.

– И разобрались? – вежливо спросил я, усаживаясь в кресло.

– К моему великому сожалению, нет. Но надеюсь, твое обещание остается в силе и ты не оставишь своего учителя без крупицы знания.

– Конечно, – ответил я, – кстати, прямо сейчас и начну делиться крупицей знания: колдун в данный момент испытывает всю полноту боли. Сон при такой пытке не поможет.

– А мне какая разница? – равнодушно пожал плечами лич. – Не воет и ладно.

– А если бы он умер от конфликта пытки и обезболивающих заклинаний?

– Вряд ли, – усмехнулся лич. – В этой комнате в принципе нельзя умереть. По крайней мере, полноценно. Фактически все помещение превращено в огромную ловушку для душ, которое принудительно возвращает душу в тело. Было бы нежелательно, если бы пленник умер под пытками и ничего не рассказал.

– Предусмотрительно. – Я уважительно покачал головой.

– Но все же, как действует пытка?

– Если втыкать в строго определенные нервные узлы иглы, то нервная сеть начинает генерировать слишком большое количество событий, которое не успевает обрабатываться мозгом. Что приводит к постепенному увеличению болевых ощущений. Причем никакого вреда жертве не наносится. Но я подозреваю, что действует это только на людей, так как у других рас нервные узлы и их роль могут сильно отличаться.

Лич еще долго выспрашивал подробности методики, пришлось ему показывать, что, как и почему. Наконец Бератрон успокоился, и я смог вернуть разговор в нужное мне русло:

– Учитель, у меня есть несколько вопросов.

– Какого рода? – заинтересовался лич.

– Совершенно разного.

– Хочешь сейчас их обсудить?

– Было бы желательно.

– А что с пленником? Его надо допросить.

– Одно другого не отменяет. Предлагаю колдуна разбудить и снять пытку. Пусть сам думает, что нам рассказывать. Добровольное сотрудничество всегда эффективней принудительного.

– Добровольное? – искренне удивился лич. – А как же иглы?

– Конечно, добровольное. Он же сам все будет рассказывать. А иглы, точнее, их отсутствие это его плата.

– Хорошо, навыки палача у тебя есть, поэтому доверюсь твоему мнению. – После этих слов Бератрон снял заклинание сна с колдуна, и по ушам ударил крик боли жертвы.

Поморщившись, я вытащил две основные иглы, чтобы отключить пытку, и, дождавшись, когда пленник придет в себя, сказал:

– Нас не будет примерно десять минут. Советую их потратить на обдумывание того, что нужно рассказать в первую очередь. Если твоя история нам не понравится, ад начнется снова. Но если ты расскажешь все правильно, то я вытащу остальные иглы.

Оставив колдуна размышлять, мы прошли в ближайшее свободное помещение.

– А что мешает ему соврать? – спросил лич.

– Страх и иглы. В данный момент уровень боли снова возрастает. Отсутствие двух основных игл только замедляет рост и единовременно сбрасывает уровень.

– Понимаю, – медленно произнес лич, – сейчас он может думать, но в то же время уровень боли растет, а память о прошлой пытке еще свежа… Давай перейдем к твоим вопросам.

Я кивнул и, собравшись с мыслями, начал:

– Первый вопрос. Почему мне почти не преподается теория, в то время как младшим вы даете ее в довольно большом объеме?

– Такая схема обучения обусловлена тем, что молодые ученики магии обычно не видят силовых линий и не могут эффективно обучаться, поэтому им дается теория, чтобы помочь «увидеть». Так что для тебя это не актуально.

– Почему? Разве мне не надо знать теорию?

– Конечно, надо, – произнес лич, – но для твоего обучения лучше, чтобы ты вначале получил базовый практический уровень и только потом получил теорию. Тогда знания будут не абстрактными, а вполне прикладными и ты сможешь быстрее их осознать. Такую же схему применяют при обучении грамоте: сначала дети просто читают и только потом им рассказывают синтаксические, орфографические и семантические правила. Согласен? К тому же это не полноценная теоретическая магия, а лишь азы. Как арифметика по отношению к высшей математике. А читать-писать, если так можно выразиться, ты уже умеешь.

Я задумался и сказал:

– Думаю, что практический уровень у меня уже вполне достаточный для изучения теории.

– Это тебе так кажется. Но обещаю, что в скором времени мы приступим к практическому изучению различных магических школ.

– Отлично, – обрадовался я. – Следующий вопрос. Можно ли мне воспользоваться вашей библиотекой? Так как я могу очень быстро воспринимать информацию и имею абсолютную память, то хотел бы прочитать все доступные источники.

– Не вижу никаких проблем, – после некоторой заминки произнес лич, – но с условиями: не читать магические книги, так как они в большинстве своем полуразумны и могут причинить серьезный вред, а терять такого перспективного ученика нежелательно. И второе: некоторые обычные книги я тебе не дам, ты должен понимать, что иногда определенные знания бывают опасны.

Немного расстроившись от условий, но согласившись с разумностью доводов Бератрона, я продолжил:

– Учитель, а теперь самый последний вопрос, очень деликатный.

– Заинтересовал, – усмехнулся лич, – задавай.

– Зачем вам все это?

– Что конкретно?

– Хотя бы зачем было с нами встречаться?

– Версию о случайной встрече ты, как я понимаю, даже не рассматриваешь?

– Встреча-то могла быть и случайной, но в то, что вы не смогли бы построить иллюзию, которая увела бы нас в сторону от дома, не верю.

– А то, что ваш приход был для меня неожиданностью?

– Тем более не верю, – усмехнулся я, – в этом лесу каждый леший – стукач и информатор. Уверен, что о нашем приходе вы знали.

– Ты прав, – со вздохом согласился Бератрон.

– Тогда вернемся к вопросу. Зачем?

– За пятьдесят лет одиночество становится немного тягостным. Разве не достаточная причина?

– Помимо нее должно быть еще что-то, – не унимался я.

– Возможно, – произнес Бератрон, – и какая, как ты думаешь?

– Можно попробовать ее логически вывести.

– Было бы любопытно услышать.

– Я не верю в альтруизм. Даже когда человек что-то делает ради другого, в то же время он делает это ради себя, так как это приносит ему какое-то моральное удовлетворение. Поэтому надо понять ваши желания. Первая возможная причина – вы долгое время были преподавателем с собственной школой, и без обучения новых учеников жизнь стала откровенно дискомфортной. Налицо желание иметь учеников и заниматься любимым делом. Но и это желание не самое главное. На основе прочитанных книг и собственных наблюдений я сделал вывод, что маги довольно плотно участвуют в жизни, и, следовательно, верховные маги имеют немалое влияние. Очевидно, что людская природа и в этой сфере показала себя во всей красе и среди наделенных силой нередки проявления низменных чувств, таких, как зависть, страх потери места, алчность и так далее. Поэтому ваше нынешнее состояние – это результат неких политических игр среди магов, вероятно, Северной империи. С другой стороны, вы весьма предусмотрительны, так как, во-первых, ваши противники предпочли бы видеть вас мертвым, полностью мертвым, а не в виде сильной нежити. А во-вторых, дом был построен заранее, сюда же были свезены реагенты, библиотека и прочие нужные для настоящего мага предметы, то есть вы отдавали себе отчет в том, что ваша игра может окончиться плохо. Отсюда вытекают два возможных желания: жажда мести и возможность снова стать живым. Почему вы не можете сделать это сами, я не знаю, но причины должны быть. Поэтому мы нужны еще и для этого.

– Твои рассуждения довольно логичны, – после минуты раздумий сказал лич, – но жажда мести во мне не настолько сильна, как ты хочешь показать, а вернуть мне жизнь… это слишком сложно… даже для меня.

– Почему?

– Если ты настолько умен, догадаешься сам.

Похоже, мои логические умозаключения изрядно обидели старика, поэтому я постарался сгладить свои слова:

– Учитель, я не утверждал, что это плохие желания и что я против того, чтобы помочь при их исполнении. Но я предпочитаю, когда со мной общаются открыто и не используют втемную.

– Я и не собирался, – отрезал лич.

– Тогда приношу свои извинения за беспочвенные домыслы, – пошел на попятную я.

– Ты все правильно понял, – смягчился лич, – кроме моих желаний. Нет, конечно, я буду очень рад, если те, кто довел меня до нынешнего состояния, окажутся мертвы. Но ради этого ставить на кон жизни своих учеников я не буду.

Под конец речи голос лича стал жестким и отрывистым.

– Я правильно понимаю, – медленно озвучил я свою внезапную догадку, – что ваши прошлые ученики ненадолго пережили вас?

После моих слов лицо лича стало крайне жестоким, видимо, воспоминания были не самыми лучшими.

– Их убили во время покушения, – наконец произнес глухим голосом Бератрон, – у меня на глазах. Подозреваю, что некоторые мои бывшие ученики тоже не пережили ту ночь.

– Но что произошло?

– Сейчас не время и не место предаваться воспоминаниям, – отрезал лич уже обычным голосом, – когда-нибудь расскажу. Но всегда помни, что нельзя недооценивать противника. Особенно его жажду власти и страх ее потери.

– Хорошо, учитель. – Я немного склонил голову.

– Тогда проведаем нашего пленника. Боюсь, мы дали ему слишком много времени.

Колдун явно устал нас ждать и с ходу выложил все сведения, которые, с его точки зрения, могли быть нам интересны. И действительно, мои ожидания он оправдал. Его пятнадцатиминутный сбивчивый монолог свелся к следующему.

Звали пленника Эрегон, он был единственным учеником колдуна, имени которого не знал, обращаясь к тому «господин» или «хозяин». Как и ожидалось, относились они к ветви демонопоклонников Азриля, причем учитель занимал ранг приносящего боль, что являлось вторым уровнем в табеле данной ветви, так что противник попался далеко не слабый. Связь колдунов с бандами объяснялась довольно просто. Большинство колдунов попадаются на похищениях людей для опытов, а также на добыче необходимых ингредиентов. Учитель Эрегона оказался значительно умнее своих неудачливых коллег и для этих целей подмял несколько свор разбойников, которые продолжали заниматься грабежами, попутно добывая жертв и необходимые инструменты для ритуалов. Все разбойники давали клятву верности на демонической основе. Поэтому неудивительно, что информация о столь необычной преступной группировке никуда не просочилась. За последние годы размах организации колдуна сильно вырос, и в данный момент его шайки работают по всему королевству Эльран и халифату Сурим. Такой размах однозначно говорил о развитой сети информаторов и сильном прикрытии среди чиновников обоих государств. Помимо бандитов, на колдуна работает парочка слабых магов, один из которых может строить пространственные порталы.

Гибель банды Рябого его обеспокоила, и он послал своего ученика проверить. В последний раз Эрегон был отправлен на место с группой поддержки и одержимыми учениками Боя порталом, так как провести такую толпу народа до цели быстро и незаметно не получалось.

Учеников Боя захватили к юго-западу от Рекера, где они вместе со своим мастером встали на привал. Старший колдун лично проводил операцию, в первую очередь внезапным ударом убив мастера, захват же сонных учеников проблем не составил. После этого над ними был проведен ритуал одержимости, и полученные солдаты были отданы Эрегону в качестве охраны.

– Когда ты должен выйти на связь с учителем? – спросил Бератрон.

– Примерно через два месяца.

– Почему так долго? – удивился я.

– Качественных амулетов для дальней связи добыть не удалось, а способы удаленного общения через силы демонов сильно заметны. А привлекать к себе внимание нам не хотелось бы.

– Как проходит связь? – продолжил допрос лич.

– Через связного в Рекере. Третий дом на улице Горшков, это мелкий купец, продающий всякое барахло, который также является скупщиком краденого.

– Одержимый?

– Нет, в городе опасно. Слишком много жрецов, кто-нибудь заметил бы.

– Где находится лагерь твоего учителя, знаешь?

– Да, на болотах, в семидесяти километрах к югу от Рекера.

– Что думаешь? – повернувшись ко мне, спросил лич. – Приносящий боль – это очень опасный противник даже для боевого архимага. С другой стороны, он вряд ли простит потерю единственного ученика. Сидеть тут вечно ты вряд ли сможешь.

– Есть у меня одна идея, только надо немного покопаться в библиотеке.

Инквизиторы в умах простых обывателей, да и что греха таить, среди многих магов, представляются чудовищами, абсолютно всесильными и неограниченно жестокими. Дескать, они могут схватить любого и просто без причины начать его истязать, а после этого сжечь. И им ничего за это не будет. Попробуем развеять эти мифы.

Инквизиторы, наравне с паладинами Триединого (примечание: не путать с паладинами Равновесия) и боевыми монахами, являются силовым подразделением церкви Триединого. И представляют собой не монолитную организацию, а четыре полунезависимых ордена. Каждый орден, за редким исключением, занимается сугубо своим делом:

орден Ревнителей веры исполняет роль службы внутренней безопасности церкви. Многие епископы, «пошатнувшиеся в вере», закончили свою жизнь на костре благодаря этому ордену;

орден Надзирающих – соответственно, внешняя безопасность. Инквизиторы этого ордена следят за тем, чтобы положение церкви в миру было незыблемым. Также занимается искоренением сект, которые по собственному недомыслию прикрываются священными именами Триединого;

орден Карающих уничтожает свихнувшихся некромантов и одержимых демонологов. Конечно, с точки зрения церкви Триединого все некроманты и демонологи ходят за гранью, но пока они соблюдают «правила приличия», карающие их терпят. Стоит отметить, что в большинстве случаев о ликвидации «больных» просят сами маги или местная светская власть, так как все помнят историю лесов Смерти, когда один некромант решил быстро увеличить свою силу и принес в жертву более пятидесяти тысяч человек единовременно. Внимательный читатель может спросить: а почему сами маги не ликвидируют своих коллег? Боевой демонолог, одержимый сильным демоном, весьма опасен, и для его ликвидации требуется как минимум малая звезда боевых магов. И даже в этом случае никто не может гарантировать отсутствие потерь со стороны звезды;

орден Изгоняющих выискивает и уничтожает колдунов, демонопоклонников и прочих любителей быстрого могущества. Этот орден характерен тем, что очень плотно сотрудничает с магами: покупает различные защитные амулеты, меняется закрытой информацией, проводит совместные боевые акции. Единственный инквизиторский орден, в котором нет целибата.

Отметим, что инквизиторы крайне редко хватают невинных людей. Наверняка все слышали истории, подобные этой: «Рядом жил торговец рабами, добрейшей души человек, а потом пришли злобные инквизиторы, утащили его в свои казематы, и больше торговца никто не видел». У любой такой истории есть обратная сторона, вероятно, этот купец продавал рабов для жертвоприношений колдунов.

Также стоит понимать, что за работой орденов ведется пристальное наблюдение со стороны магов, жрецов других конфессий и светских властей для того, чтобы не было перегибов. А церковь Триединого не настолько сильна, чтобы бросить вызов властям или магам.

Отдельно стоит упомянуть орден паладинов Триединого и его взаимоотношения с инквизиторами. Как следует из названия, этот орден обучает паладинов, которые впоследствии могут быть переданы конкретным инквизиторам в усиление.