Глава 16

Все, хватит с меня! Злость и возмущение едва не разрывали грудную клетку, ярость клокотала в крови, а перед глазами все еще маячили строки из приказа: «Уволить с занимаемой должности, без выходного пособия, в связи с полным служебным несоответствием». Охренеть! Это меня-то, по несоответствию! Почти десять лет выполнял опаснейшие задания для разведки Координационной Службы, залезал ради нее в такую тмутаракань, что пресловутая задница негра светлым раем покажется – и соответствовал. А тут вдруг перестал. Я плюхнулся на койку и злобно уставился в потолок. Ровную белую поверхность пересекала чуть заметная трещинка, с мутными пятнами разводов. Опять, пока я был на задании, Хавьера – агента, жившего этажом выше, – затопило. Вот она – благодарность руководства: ты ради них шкурой рискуешь, а в общаге краны ржавые… Хотя это уже не моя забота. С сегодняшнего дня агент Эр’Скай, личный номер 1349-А, официально перестал существовать, превратившись в обычного человека, Артура Корнеева. И комната в ведомственном общежитии для него отныне не предусмотрена… От невеселых мыслей отвлек стук в дверь.

– Арч, можно войти? – пробасили за дверью.

– Валяй, – разрешил я. А толку сопротивляться? Уж если Роберт твердо решил завалиться к кому-нибудь в гости, будьте уверены: зайдет, даже если на часах полночь, а хозяин прячет голову под подушкой.

Скрипнула дверь, и на пороге возник Роберт Гольштейн, собственной персоной. Как-то непривычно видеть этого наглого здоровяка, способного гнуть руками толстые стальные прутья, таким смущенным. И сейчас он этими лапками мял какой-то сверток, отчаянно пряча глаза. Я от удивления аж на койке сел.

– С чем пожаловал, мил-человек?

– Мы тут это… В общем, слышали с ребятами, что тебя Кордган из разведки выгнал…

– Пришел посочувствовать? – Я еще сочился ядом, но сам факт, что обо мне не забыли сослуживцы, грел душу.

– Вроде того. Мы с парнями тут скинулись – тебя ведь без пособия уволили? Вот, – протянув сверток, шагнул он в комнату, – немного, но на первое время хватит. Надо ведь как-то устраиваться…

Я принял холщовый мешочек, а сам почувствовал, как предательски защипало в носу, а в углу глаз начала собираться влага. Не забыли, чертяки! Роберт протянул лопатообразную ладонь, я крепко пожал, прощаясь. Долго задерживаться в комнате у впавшего в немилость агента, да еще поднявшего руку на самого Верховного Координатора, категорически не рекомендовалось. Как и просто заходить в гости, иначе будут долгие расспросы в кабинете особиста. А как иначе? Мы ж тут все с высшим уровнем секретности, все на заметке… Я раскрыл мешочек. Тридцать пять полновесных золотых монет, четыре десятка серебряных, в дополнение к моим сбережениям; так уж сложилось, что в большинстве обжитых миров Паутины золото с серебром в ходу. На крайний случай, у меня в загашнике лежит пригоршня кристаллов обсидовита. Это особый минерал, он способен воспринимать и аккумулировать магическую энергию, и не важно, какой она природы. То есть пустой камешек обсидовита с легкостью проглотит боевое заклинание вроде пресловутого огненного шара. А заполненный – может даже пульнуть этим самым шаром, причем даже из рук человека без магических способностей. Это универсальная валюта Паутины: во всех мирах с магической доминантой в физике их охотно меняют на местную валюту или покупают. Та-ак, что тут еще? Ого! Темно-коричневый флакончик «последнего шанса». Это такой эликсир, способный исцелить любую рану; хотя оторванную конечность, разумеется, не вернет. Собственная разработка и гордость лаборатории Координационной Службы, однако из-за особенностей фертонала – основного ингредиента, применять его можно один раз в пять лет, иначе эффект будет противоположным. Я усмехнулся и потянул из-под койки рюкзак. Два комплекта сменного белья отправились на дно, туда же лег теплый свитер двойной вязки, из верблюжьей шерсти. Переносная горелка с запасом сухого топлива, несколько брикетов сухпая, раздвижной стакан-«телескоп», походный котелок и томик «Чужой среди чужих» Хайнлайна. Приторочил к рюкзаку свернутую палатку. Повертел в пальцах старую наваху альбасетской работы. Сколько раз ты меня выручала, старушка! Длинная изогнутая рукоять из оленьего рога привычно легла в ладонь. Щелк! Щелк! Щелк! Лезвие, смачно щелкая зубьями фиксатора, распрямилось. Изогнутый под стать рукояти клинок с выгравированным скорпионом, длиной в пятнадцать сантиметров и шириной в два пальца. Серьезное оружие ближнего боя. Полюбовался бликами света на полированной поверхности, сложил нож и сунул за ремень. Встал и надел кожаную куртку. Все, пора на выход. Здесь больше делать нечего, а чтобы прийти в себя, мне требовался тихий, укромный мирок, подальше от суеты. И я, пожалуй, знаю, куда направлюсь…

Пыльная лента дороги уползала за горизонт, петляя между камнями как змея. Жесткая невысокая трава на обочине, чахлые, причудливо изогнутые деревца, огромный багровый диск уходящего за горизонт солнца. Передо мной раскинулась степь Халлидарра. Не самый приветливый мир, но меня вполне устроит, надо только людей найти.

Ночевать пришлось в степи, я сошел с дороги и разбил лагерь. Видавшая виды одноместная палатка колыхала матерчатыми боками под порывами ветра, котелок весело булькал на горелке, распространяя аромат горохового супа по-гуцульски из сухпая. Я задумчиво глядел на язычки голубоватого пламени и помешивал ложкой варево. За тонкой стеной палатки выл пронизывающий ветер, а звезды желтыми пятнами просвечивали сквозь ткань. Я подумал и добавил в котел лавровый лист и пару горошин душистого перца. Аромат стал выразительнее, так что в животе явственно забурчало. Вой снаружи усилился, будто приблизившись, и я с удивлением осознал, что стенки палатки больше не трепещут на ветру. Твою ж мать!!! Рванул из-за ремня наваху, едва успел разложить, как ближайшая стенка смялась под напором тела. Я всадил туда лезвие… и еле успел выдернуть обратно, когда раненая зверюга дернулась, чуть не вырвав наваху из руки. Впрочем, длинный разрез в пологе клинок проделать успел. Снаружи снова завыло, на этот раз куда яростнее, и в дыру сунулось НЕЧТО. Что именно это было – не рассмотрел. Схватив котелок, я разом выплеснул кипящий суп в морду агрессора. Вой сменился закладывающим уши ревом, я поспешно снова ткнул навахой врага, но было поздно: клинок, не встретив сопротивления, провалился в воздух. Неведомый хищник позорно бежал в ночь, оставив мне развороченную палатку и жуткую вонь. Я тоскливо заглянул в пустой котел. Ну не свинья он после этого?

Утром обнаружил возле палатки круглые следы, размером в добрую миску, с явными следами когтей. Источник донимавшей меня всю ночь вони обнаружился рядом, прямо возле дыры в пологе. Здоровенная такая куча, с торчащими во все стороны осколками косточек. Напавшее на меня чудовище банально обгадилось, получив в морду кипятком. Ругаясь, свернул палатку и вернулся на тракт.

Когда Халлидарр снова укутался покрывалом сумерек, сверкая окнами, показался добротный каменный трактир. Крытая сланцевыми плитками крыша нарядно поблескивала отраженным светом первых звезд. Они тут крупные – куда больше, чем в родном небе Земли, а еще тут две луны. Халл и Дарр. Халл светит изумрудным светом, а Дарр сияет голубым, окрашивая мир в поистине фантастические краски. Но сейчас я не любуюсь небом, я просто хочу отдохнуть и выпить. Чего-нибудь очень и очень крепкого. Такого, чтоб память отбивало напрочь, а червяк боли, точивший мою душу, наконец заткнулся. Прямо на двери, в ее правом верхнем углу, красовалось намалеванное изображение домика с дымящейся трубой. Я хмыкнул: какой-то бродяга оставил послание знаком «грамоты дорог», сообщая – заведение что надо. Ну что ж, проверим… Я толкнул тяжелую деревянную дверь на массивных кованых петлях и зашел внутрь. Довольно просторный зал, уставленный рядами столов и лавок, утоптанный земляной пол, посыпанный чистой соломой, большой, постреливающий угольками очаг возле барной стойки, лестница на второй этаж. Приют уставшего путника, ниспосланный Дроном Пыльником, да и только…

Я устроился за столом в дальнем углу, бросил на лавку рюкзак и принялся изучать собравшийся контингент. Возле самого очага стол прятался в клубах ароматного низинного табачка, который и не табак вовсе, а просто местное растение. Насколько я терпеть не могу табачный дым, но этот отвращения не вызывал. Шестеро мужчин, по виду воинов, раскатисто хохочут и гремят пивными кружками. Крепкие фигуры в свободного покроя одежде из стеганого войлока, с надетыми поверх кожаными безрукавками – самое то по осени. Возле одного на лавке – тяжелый пехотный арбалет, тут их, правда, зовут иначе, но мне привычнее именно «арбалет». На лезвии длинного меча, прислоненного к столешнице, играют отблески огня камина. Владелец, пузатый как мой бывший шеф, мочит в пиве длинные усы. За два стола от шумной компании играют в кости трое местных, на столе кувшин и глубокая миска с обглоданными костями. Вот и все посетители, негусто…

Хозяин, высокий крепкий мужчина с кудрявой рыжей бородкой, возник у стола будто тень.

– Чего желаете, уважаемый? Поесть, выпить, комнату?

– Поесть, выпить, комнату. Выпить прямо сейчас, да покрепче чего.

– Из горячего только щедровик и жареная в пиве рыба. Из выпивки самое крепкое, что есть, – «Голубой Иней».

– Давай порцию щедровика и бутылку «Инея». Кстати, где моя комната?

– Да где пожелаете, сударь. Сами видите, – обвел он рукой зал, – народу нынче маловато. Так что и второй этаж, и левое крыло пустуют.

Я выложил на черную плиту столешницы три полновесных цехина. Хозяин аккуратно принял деньги и расплылся в довольной улыбке: такой клиент не часто попадается.

– Комната ваша, до прилета драконов, кухня тоже входит в оплату. Сейчас принесу заказ и ключ.

С достоинством поклонившись, он исчез, оставив меня в гордом одиночестве. Я поправил за поясом наваху и, прислонившись спиной к стене, принялся ждать…

– А я те грю, дурья твоя башка, что дракона надо в глаз бить! – сквозь пьяный дурман расслышал я хриплый голос от стола воинов, – В глазу завсегда слабина!

– Вот ты и бей, если достанешь! Да про зубы не забудь, он их вместе с глазами на морде носит.

– И достану! Я со ста шагов в глазницу шлема попадаю, а в драконий глаз не промахнусь и с трехсот!

– Ты еще кружку выпей и в дверь в упор не попадешь!

Чем закончилась перепалка, не помню: стены вдруг пустились в пляс, из горящего очага высунулась лукавая толстощекая физиономия, подмигнула задорно, и я рухнул лбом на стол. Все-таки ядреная штука, этот их «Голубой Иней»…

Очнулся я на койке, в своей комнате. Опустив руку, нащупал рюкзак и кувшин. Как оказалось – с водой. Очень кстати… Уф… Вот же дурачина, нет чтоб сразу шмотки в комнате закрыть – так нарезался в дым прямо за столом! Торопливо осмотрел себя – вроде все на месте, даже кошель с деньгами не тронут… Не зря на дверях трактира добрый знак накорябан.

Когда я вошел в зал, трактирщик из здоровенного кувшина аккуратно наливал в Й’оргову кружку пенный напиток. Ты гляди, и здесь чтут Веселого бога! Над краем появилась белоснежная шапка пены, но тут же исчезла, буквально провалившись внутрь кружки. Трактирщик довольно хмыкнул, отставил кувшин и направился ко мне.

В углу за столиком какой-то добротно одетый парень настраивал лютню. Ну или вроде того. Раздался тихий перебор струн, и менестрель начал:

– Чего изволите? – подошел ко мне трактирщик.

– Поесть и этого вашего… «Инея».

– С утра – такое крепкое? – Брови хозяина поползли вверх. – Не рановато ли?

– В самый раз, – буркнул я, усаживаясь на лавку. – Кстати, вояки где?

– Да с утра и ушли, сударь. – Трактирщик поставил на стол большую тарелку с жареной рыбой, порезанную аккуратными ломтиками краюху хлеба и бутылку с голубой жидкостью. – Белого Дракона убивать пошли.

– Куда? – Я чуть не подавился рыбой. – На дракона?

– Ну да, на дракона. Земля им пухом…

Я молча отсалютовал кружкой и залпом влил в себя содержимое. Горло и живот тут же будто обожгло льдом, сразу стало понятно название «Голубой Иней». А песня меж тем зазвучала громче, голос певца стал глубже:

А вот мою душу ничего не греет, что и горько… Я набросился на еду, после опохмела пошло как по маслу, хотя голова еще слегка потрескивала. Мелодия снова стала тихой и печальной, голос вновь наполнился грустью:

Хм… Может, и так… Я бросил под ноги барду монету и вновь заглянул в кружку. Мне-то уж точно идти уже некуда. Да и незачем…

Столешница содрогнулась от могучего удара. Жалобно звякнули тарелки, из перевернутого бокала мимо моего носа потекло вино…

С трудом оторвав раскалывающуюся черепушку от плоской поверхности, я мутным взглядом уставился на нарушителя спокойствия. Неприятный тип. Худое лицо в крупных оспинах с орлиным носом, цепкие глубоко посаженные черные глаза, рыжие дреды свисают на плечи грязными сосульками. Коричневый свитер грубой вязки, кожаная черная безрукавка, черные же штаны свободного покроя заправлены в невысокие мягкие сапожки. В общем, одет как типичный обитатель Ничейной Зоны. Среди моих знакомых подобный экземпляр точно не значился. Хотя…

Я попытался напрячь мозги, но в сознании, затуманенном длительным запоем, не возникало никаких ассоциаций.

– Ты! – с ноткой торжества произнес этот тип.

Я вопросительно приподнял бровь:

– Н-ну?..

– Нет! Это точно ты! – припечатал он, падая на свободный стул.

– Я?.. – На всякий случай я отрицательно помотал головой. – Не-а, не я…

Мотать головой было ошибкой: перед глазами все поплыло, и я рухнул на стол, гулко стукнувшись лбом. В глазах заплясали багровые круги, желудок обеспокоенно заворочался.

– Ты же служил в Патруле! – не унимался этот тип.

– Не, врут все… – буркнул я, не поднимая головы и борясь с приступом тошноты.

– Извини, брат, ошибся, – не стал настаивать незнакомец и, подозвав разносчика, заказал выпивку на двоих.

Похоже, уходить он не собирался. Впрочем, пропустить стаканчик на халяву я бы не отказался. То, что местное пойло и без того скоро потечет из моих ушей, никого не волновало.

– Меня Регги зовут, – представился сей навязчивый тип. – Охотник Черный Регги. Слыхал?

– Угу, – подтвердил я и мысленно выругался. Теперь я его вспомнил!

Давным-давно, когда я действительно служил в Патруле, именно я командовал отрядом, бравшим банду Звездочета. Регги был его правой рукой. Гаденыш оказал сопротивление, ну я и сломал ему пару ребер. И челюсть.

Нет! Все-таки хорошо, что я не признался насчет Патруля. Совершенно не в форме, чтобы выяснять отношения.

– Эй! Тебя как-нибудь зовут? – поинтересовался Регги, видя, что поддерживать разговор я не собираюсь.

– Арт… Арч… Ар-р-чи… – с третьей попытки выговорил я.

– У-у, брат, тяжелый случай! Что, напиваешься в одиночестве? Хреново.

– Не твое дело! – отрезал я и попытался сесть ровно. С трудом, но мне это удалось. Голову все же пришлось подпереть кулаком.

– Герой, – оценил мои усилия Регги, – какие у тебя проблемы?

– Никаких. Кроме тебя. Я просто пьянь!

В этом была доля правды: последние несколько месяцев я действительно беспробудно пил. Пил, чтобы заглушить адскую боль, заполнившую душу после гибели Джеммы. Боль не проходила, но алкоголь, временно отключая сознание, не давал сойти с ума. Или подняться на самую высокую скалу и сделать шаг в бездну.

– Ты не пьянь, ты дурак, – сообщил мне Регги.

– Одно другому не мешает, – возразил я.

Регги хохотнул и неожиданно спросил:

– Слышишь, а морду ты мне начистить смог бы?

Я окинул его оценивающим взглядом.

– Не вопрос. Было бы за что.

Регги удовлетворенно хмыкнул:

– Как у тебя с фехтованием?

Я вытянул руку над столом и попытался справиться с дрожью в пальцах. Не получилось.

– Хреново, – заметил Регги.

– Ни фига! – не согласился я. – Дырок в тебе я и сейчас наделать смогу. Хотя, конечно… дырки кривые получатся.

В это время разносчик, пацан лет тринадцати, прыщавый и долговязый, принес заказ.

Регги поставил передо мной стакан с электрически-фиолетовой жидкостью, поднялся, прихватив обе бутылки.

– Трезвей скорее, – сказал он, – есть интересное дельце. Как раз для тебя.

– Да-а? – удивился я.

– Весьма прибыльное, – подмигнул он.

– И где подвох? – поинтересовался я.

Регги досадливо поморщился:

– Нет подвоха. Просто меня там знают, а работу сделать надо. Я уже взял задаток.

– Верни, – посоветовал я, – меня твои дела не интересуют. И уж тем более не собираюсь вместо тебя совать шею в петлю.

– Не все так страшно, брат. Зато весело! Или ты собираешься вечно напиваться в этом баре?

Я обвел мутным взглядом вокруг.

– Что не так с баром? Милое местечко.

– Пока не явятся драконы, – бросил Регги многозначительную фразу и направился к выходу.

Я проводил его взглядом до двери, наблюдал, как он вышел, впустив в полутемное закопченное помещение яркий солнечный свет, клубы морозного воздуха и охапки снежинок.

– Снег? – вяло удивился я. – Куда ж меня занесло?

Ответа на этот вопрос у меня не было, как и на сопутствующий ему: как я сюда попал? В памяти лишь мой стол в углу, пьяные драки и неутихающая боль, как раз полыхнувшая с новой силой.

Чтобы хоть как-то с ней справиться, я схватился за стакан и залпом опрокинул в себя содержимое.

Мне показалось, что серной кислоты глотнул. В пищеводе полыхнуло огнем, горло перехватило – ни вдохнуть ни выдохнуть. Из глаз градом покатились слезы, разве что дым из ушей не повалил. Я резко поднялся, покачнулся, оперся руками о край стола. «Регги, убийца!» Если б я мог его достать! Если б только мог!

Тиски на горле разжались, меня скрутил приступ жуткого кашля. Поискал на столе воду, вино – ничего!

Чья-то тяжелая лапища ляснула меня по спине, чуть не сломав хребет. Кашель прекратился, я сделал несколько глубоких вдохов.

Что-то поменялось. Я не сразу понял что.

Пространство вокруг обрело резкость, а сознание – кристальную ясность. Все остальные чувства так же предельно обострились, а симптомы длительного запоя полностью исчезли. Впервые за много времени я почувствовал себя трезвым. И злым.

– Ну, как состояние? – поинтересовался кто-то рядом.

Я медленно повернул голову – что ж, экземпляр вполне соответствовал силе удара. Крупный, похожий на медведя мужичище с объемистым животом, окладистой бородой и тяжелым взглядом.

В ответ на его вопрос я неопределенно пожал плечами.

– Горлодер – отличное средство от запоя!

– А мне оно надо? – психанул я и развернулся к барной стойке, намереваясь вновь накачаться алкоголем по самые глазные яблоки.

Какого черта! Кто он такой, этот тип, чтобы так беспардонно вмешиваться в мою жизнь?!

– Бармен! Все повторить! – рявкнул я.

– Кесс! Этому больше не наливать! – вклинился громила и, уронив на мое плечо тяжелую как бетонный блок руку, заставил опуститься на стул.

– Твою ж… – забористо выругался я. – Чего тебе надо?

– Я Доро Великолепный, – представился он вместо ответа.

– Ага, понятно, – кивнул я. – И это… насчет «Великолепный» – не верь! Врут все.

Доро нахмурился:

– Ты явно не понимаешь, с кем связался.

– Не-а. И это не я с тобой связался, это ты ко мне прицепился! Так что отвянь, если что не устраивает!

Доро покачал головой.

– Молодой, наглый, но не дурак, – охарактеризовал меня он. – Ты напоминаешь одного моего друга. Его убил дракон.

– Угу, я тут при чем?

В выражении глаз моего собеседника что-то поменялось.

– Просто захотел тебе помочь. Ты выглядишь совершенно потерянным.

Перед моим внутренним взором вновь встало лицо с тонкими чертами и огромными изумрудными глазами, мелькнули рыжие локоны…

Кишки скрутило невыносимой болью, я огляделся вокруг в поисках привычного лекарства, не нашел, прикрыл глаза и ответил неожиданно хриплым голосом:

– Мне не нужна помошь… Во всей Вселенной нет никого, кто бы мог мне помочь.

– Брось, парень! – Доро похлопал меня по плечу. – Все проблемы разрешимы, кроме смерти.

– Ты прав, старик, – согласился я и встал. – Ты железно прав. Со смертью ничего не попишешь.

Я вышел на порог заведения и вдохнул обжигающе холодный воздух.

Мороз – градусов двадцать, на небе – ни облачка. Электрически-белый диск солнца и слепящий блеск снега. Мне показалось, или в синеве небес действительно промелькнула парочка драконов? Что за мир-то такой?

Сказать правду, мне доводилось бывать во многих мирах Паутины, я уже насмотрелся чудес, и удивить меня непросто. Но драконы… Их я действительно увидел впервые.

Огромные крылатые ящеры пронзали небеса подобно паре истребителей – красивые, грациозные, опасные… Я зачарованно следил за полетом сказочных созданий, их, казалось, неторопливым приближением. Вот уже можно рассмотреть все изгибы перепончатых крыльев, сияющую на солнце броню, оскаленные, хищно заостренные морды…

Один из ящеров лениво опустил голову, чихнул пламенем – дом на краю поселка вспыхнул. Округа огласилась криками, треском горящего сухого дерева, заметались перепуганные люди. Я видел, как дракон пошел на снижение, когтистые лапы вытянулись в поисках жертвы…

Спотыкаясь и падая, по улице бежал мальчишка-оборванец. Шансов у него не было, крылатый охотник стремительно настигал.

Слабо соображая, что делаю, я выхватил из-за пояса наваху и рванул наперерез дракону. Перед глазами мелькнуло гигантское крыло, последовал мощный удар в грудь, и меня отбросило в сторону. Ослепляющая боль в затылке, тьма…

Я отключился, казалось, на пару секунд, а когда снова открыл глаза, все было кончено. Драконы улетали на север: туда, где на самом горизонте темнела горная гряда. В поселке полыхали пожары, беспорядочно суетились люди…

Мальчишка? Нет, я не хотел знать, что с ним случилось…

Скрип снега под тяжелыми шагами; напротив меня остановился Доро. Протянул руку, помог подняться.

– Только г’рох полезет на охотящегося дракона! – припечатал он.

– Там был ребенок, – попытался я оправдаться.

Доро неопределенно пожал плечами.

– Идем в трактир, нечего мерзнуть, – сказал он.

– А-а… – Я посмотрел в сторону пожарища.

– Без нас справятся. – Доро подтолкнул меня в нужном направлении.

Мы устроились за столиком в углу, и уже знакомый разносчик быстренько соорудил нам обильный ужин.

– По какому случаю пир? – поинтересовался я.

– По поводу твоего второго дня рождения. Ты хоть соображаешь, что чуть не погиб?

– Да? – Я снова почувствовал глухое раздражение. – Очень жаль!

– Ешь давай! – буркнул Доро. – Потом сожалеть будешь.

Я послушался и с удивлением обнаружил, что проголодался.

– Ты ведь из этих… – через какое-то время проговорил мой сотрапезник.

– Из каких? – напрягся я.

– Ну, такой же, как твой дружок Регги, – пояснил он. – Из того странного места, что называют Паутиной.

Я чуть не подавился от неожиданности.

Паутина, изнанка реальности, кратчайший путь между мирами, чудесное творение Великого Мастера… Место, доступное далеко не многим, и распространяться о нем не принято. Тогда откуда это известно сему аборигену? Или же он не тот, кем кажется? Нет, «паука» я бы почувствовал. Как говорят, рыбак рыбака…

Я отложил надкушенный кусок окорока, внимательно посмотрел на нового знакомца.

– Откуда ты знаешь о Паутине? – спросил я.

– Я много чего знаю, – пояснил Доро, – а Регги, когда напивается, бывает болтлив.

Я кивнул. Вполне приемлемое объяснение. Однако от скользкой темы надо было уходить, и я перевел разговор на недавние события.

– У вас здесь всегда так весело? – спросил я у Доро.

– Весело? – переспросил он.

– Ну, драконы, пожары…

– Только зимой. Летом эти твари уходят во владения Твелли.

Я не стал уточнять, кто такой Твелли, только покивал. А Доро продолжил:

– Снежные драконы – проклятие моего народа. Давным-давно один из первых правителей Халлидарра сильно прогневил Ледяное божество, и в наказание Твелли наслал на нас эту страшную напасть. Уже много веков подряд они приходят с первым снегом и остаются до весны, разоряя жилища и поедая людей!

– И все их терпят и принимают как данность, – ввернул я.

– Это ты зря, чужак! – грохнул Доро кулаком по столу; миски с варевом подскочили, а из-под кулака по столешнице зазмеилась трещина. И это при том, что столы здесь не деревянные, а из сланцевых плит. Пожалуй, в нелепом прозвище Великолепный что-то есть… – Мы умеем сражаться с драконами! Проблема в том, что эти – простые охотники. Чтобы избавиться от проклятия Твелли, нужно убить их предводителя, а это невозможно.

– Почему?

– Он живет в северных горах и никогда не участвует в налетах… – Доро на секунду замолчал, словно раздумывая, стоит ли продолжать. – Много смельчаков ушло в горы. Ни один не вернулся.

Повисла тишина. Я призадумался, глядя в опустевшую тарелку. Некстати вспомнилось высказывание, что из десяти охотников на драконов выживает лишь один – тот, который на охоту не ходил. Ну что на самом деле можно противопоставить многотонному летучему крокодилу, закованному в броню?

Сразиться ли мне с драконом? Перспектива щекотала нервы и пробуждала к жизни азарт битвы. Убить дракона? Может, я и придурок, но даже мне хватает ума понять, насколько самоубийственна для меня эта затея. Вот только жить мне незачем, а лучшего способа покончить со всем и не придумаешь.

Я улыбнулся своим мыслям. Да! Именно так.

– Слушай, парень! Как там тебя? – тут же среагировал Доро.

– Артур.

– Артур… Хочешь совет?

Я не хотел, только вряд ли сей тип станет слушать мои возражения.

– Ну?

– Возвращался бы ты туда, откуда пришел! Наши проблемы тебя не касаются!

– Я сам решаю, что меня касается, а что – нет! – отрезал я, поднимаясь из-за стола.

Доро придержал меня за рукав:

– Идиот! Ты погибнешь!

Я отбросил его руку и пошел на выход. Теперь я точно знал, что буду делать.