Глава 4
ОХОТА НА ЖИВЦА
Райхард Лебовский аха Ларан, глава семьи Лебовских и клана Ларанов. Один из сильнейших магов на сегодняшний день. В этом году ему уже исполнилось сто семь лет, но было бы глупо считать его стариком. Он опытен и силен. Он одинаково легко и быстро сплетал сложнейшие заклинания и хитрейшие интриги. Железной рукой управлял Ларанами и Советом магов, и сам император предпочитал лишний раз не задевать его интересы. А еще он был нашим с Данте родным отцом.
Было глупо даже подумать о том, чтобы попытаться обмануть отца. Мы рассказали ему все. Вернее, Данте рассказал все, а я — почти все. Но умолчал я только о том, что касалось востока.
— От Маэла я ничего другого и не ожидал, — холодно сказал отец. — Но ты, Данте, как ты мог так поступить?! Почему не доложил обо всем сразу? Ты хоть понимаешь, с чем вы столкнулись?
— Честно говоря, нет. — Данте попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривоватой. — Маэл понял все лучше меня, поэтому и решил, кроме меня, никому ничего не говорить.
— Можно узнать, чем ты руководствовался при принятии этого решения? — язвительно спросил меня отец.
— Моим приказом, — ответил вместо меня подъехавший верхом император, его гвардейцы быстро оцепили район.
— Ваше величество, я не думаю, что вам безопасно здесь находиться, — обеспокоенно произнес отец.
Император только отмахнулся от него и с интересом осмотрел развороченную улицу.
— Маэл, надеюсь, тебе есть чем обрадовать меня, — холодно сказал Аврелий, глядя сверху вниз. — Разрушенный храм, улица, шесть жилых домов. Это того стоило?
— Нет, ваше величество, — устало покачал я головой. — Мы ошиблись.
— Мы ждали магов, а не демонов, — добавил Данте. — Маэл посчитал, что маги рискнут напасть на него и попытаться отбить жертву. Но все пошло не так.
— Вы в своем уме? — рявкнул отец. — Ладно Маэл, но ты, Данте? Ты же демонолог! Как ты мог не подумать о том, что демоны явятся за жертвой? Это же Печать Дара! Да за ними порой Лорды Инферно не гнушались лично ходить!
— Хватит, — оборвал его император. — В ошибках будем разбираться позже. Как демоны смогли напасть на город?
— Ваше императорское величество, для демонов не существует границ или укреплений. Если их призвали в наш мир, они могут появиться практически где угодно, кроме особо защищенных мест вроде домов магов, храмов или вашего дворца, — ответил Данте.
— Ясно. Разговаривать на улице нет смысла. Через два часа в моем кабинете жду полного доклада обо всем произошедшем этой ночью.
Император, не дожидаясь ответа, повернулся к нам спиной и поскакал обратно. Отец недовольно посмотрел на нас и тоже пошел по своим делам. Из храма вышла Лютеция.
— Давно я так не ошибался, — тяжело произнес Данте.
— Лучше скажи, почему ты появился позже отца?
— На нас напали демоны, — коротко ответил он. — Атака была неожиданной. Я знал, что ты сражаешься, но ничем помочь не мог, пока не появились другие маги. Только тогда я смог вместе с Лютецией прорваться к тебе.
— С Арьей все в порядке?
— Почти, — ответила Лютеция. — Ей надо спать не меньше суток, а потом еще неделю отдыхать. Она умерла не от удара, а от сильнейшего истощения.
— Умерла? — удивленно спросил Данте.
— Я вернула ее душу обратно.
— Встретимся у императора, — сухо сказал я, не желая выяснять отношения.
Я не снимал с себя вины за случившееся, в конце концов, это был мой план. Но из-за промедления Данте Арья чуть не умерла, а Майя опять оказалась в плену.
Император принял нас в своем обычном кабинете. Он единственный сидел на кресле, остальные были вынуждены стоять, так как ни стульев, ни другой мебели в кабинете не имелось. Маленький способ продемонстрировать превосходство и добавить неуверенности собеседнику.
Еще раз внимательно выслушав всех, правитель задумался. Я спокойно стоял рядом с картой страны на стене. Данте неуверенно мялся посередине кабинета. А отец и дядя стояли у другой стены. Особняком, возле входной двери, примостилась Лютеция. Она не хотела присутствовать, но выбора у нее не было.
— Итак, некий клан магов возродил древние ритуалы темных магов. Что намерен делать Совет магов? — прямо спросил император.
— Мы уничтожим их, — твердо ответил отец. — Но я не стал бы разглашать подробности дела. Если об этом станет известно, репутации магов будет нанесен сильный удар.
— Данте и Маэл. Что вы теперь собираетесь делать?
— Найти жертву. Демоны не могут долго пребывать в нашем мире, значит, охранять ее до ритуала жертвоприношения будут волшебники и, возможно, маги, — ответил я за нас обоих.
— Х-ха. Найдешь ты ее сейчас, — хмыкнул дядя.
— Я найду, — холодно отчеканил я.
— Найдешь, а что будешь делать дальше? — спросил отец.
— А дальше убьем их, возьмем пленных и допросим. Так или иначе, мы прервем ритуал и выследим магов. — На этот раз вместо меня ответил Данте.
— Все надо сделать без лишнего шума, — раздраженно сказал отец. — И так теперь придется сваливать всю вину за появление демонов на культистов.
— Сделаем.
— Вы? — с сарказмом спросил отец. — Вы уже устроили.
— Операцию закончат Данте и Маэл. Командовать будет Данте, — приказал император.
— Ваше величество! Я возражаю против этого, — резко сказал отец.
— А вы будете заниматься более важным делом, — с улыбкой добавил император. — Охранять меня от возможного нападения демонов. Вы же не собираетесь доверить это молодым и неопытным магам?
— Нет, конечно, ваше величество, — скрепя сердце согласился отец, дядя согласно кивнул.
— Значит, решено, — жестко сказал Аврелий. — Данте, сколько нужно времени на подготовку операции?
— Э-э, восемь или шесть часов, — быстро ответил не ожидавший этого вопроса Данте.
— Значит, через восемь часов вы должны быть возле убежища, где держат жертву. Бери столько магов, сколько успеешь собрать. Я отдаю в твое распоряжение роту гвардейцев. Твоя задача — захватить убежище магов, которое найдет Маэл, и взять пленных. Вопросы?
— Нет, ваше величество. — Данте невольно подтянулся и отвечал как военный.
— Маэл?
— Да, ваше величество.
— Свою задачу ты знаешь. Все свободны, сразу после операции на доклад ко мне.
Через шесть часов мы стояли в нескольких километрах от небольшой дворянской усадьбы. Поместье уже окружено гвардейцами, теперь даже магу сложно будет пройти мимо оцепления. В гвардию императора отбираются люди с очень редкой способностью сопротивляться магии. Они специально тренируются для борьбы с магами или волшебниками. Многие из них — колдуны, вооруженные сильными артефактами.
Я закрыл глаза и погрузился в особый транс, знакомый шаманам и друидам. Отделил свое сознание от тела и расщепил на неисчислимое множество частиц. Я словно бы слился с потоком воздуха, на время став частью стихии. А потом устремился вперед, к стоящему впереди зданию. Через тысячи невидимых отверстий воздух проник в дом и быстро разошелся по всем комнатам. Затем проник в подвал и глубже. Туда, где пылающие невидимым огнем знаки отпугивали стихийных духов, сильфов и мелких демонов. Другие знаки надежно защищали от всех известных способов прослушивания, подглядывания и всех поисковых заклинаний, но не от воздуха.
— Майя там. — Я вышел из транса. — Дом охраняют десять волшебников разных стихий. Внутри еще десять волшебников и два десятка колдунов. В подвале двенадцать волшебников, тридцать два колдуна, пять пленниц и три человека с закрытыми аурами.
— Маги? — переспросил Данте.
— Не уверен, возможно, сильные волшебники, но, возможно, маги.
— Начинаем. Алира, Игвар, Нейла, следите за Изнанкой. Чтобы никто не сбежал! Если что, сразу зовите на помощь.
Для штурма усадьбы Данте собрал много молодых магов, часть из них я знал хорошо, часть не очень. Но все они беспрекословно слушались Данте.
— Астреяры! — Данте повернулся к группе магов одного из сильнейших кланов. — Вы — основная ударная группа. Врываетесь в дом и сразу пробиваетесь в подвал. Я пойду с вами.
— Хорошо, — кивнул светловолосый маг, возглавлявший их. Насколько я помнил, он наследник главы клана.
— Кархары, вы в резерве. Вступите в бой только после моего приказа. Ну а Лараны идут первыми. Мы разберемся с внешней защитой поместья. — Данте повернулся к нам. — Кали, ты атакуешь первой, убиваешь тех, кто защищает поместье снаружи, и пробиваешь внешнюю защиту дома.
Наша с Данте троюродная сестра с холодной улыбкой согласилась. Она владела магией холода и смерти и не случайно носила имя богини смерти одного из соседних миров. Кали пользовалась не чистой магией, а смешивала ее различные виды, что доступно только магам. Из магии огня и воды получилась магия льда. Соединив магию льда и ветра, она создала магию холода. А добавив к ней немного некромантии, она стала Кали. Но у нее была одна проблема. Она не умела драться, она умела убивать.
— Остальные прикрывают меня и Кали. Маэл, у тебя своя работа. В бой по возможности не ввязывайся. С тобой в паре пойдет Лютеция.
— Напарник мне не нужен, — холодно возразил я.
— Это приказ, — спокойно ответил Данте. — Лютеция, будешь во всем слушаться Маэла и прикрывать его.
— Да.
— Всем все ясно? — Данте обвел всех взглядом. — Бой будет жарким. Нам придется штурмовать место, которое укрепляли маги. Не вам объяснять, что это значит. Но нужно не просто захватить поместье и убить всех его обитателей. Поэтому основная задача — дать возможность Маэлу прорваться в подземелья.
Данте выдержал паузу и продолжил свою вдохновляющую речь:
— Я не буду вам говорить, зачем нужна эта операция. Для нас главное то, что это первая полномасштабная схватка нашего поколения. От нее зависит, как к нам будут относиться другие маги. Будут ли они по-прежнему считать нас детьми или наконец признают, что времена изменились.
Молодые маги сели на лошадей и легкой рысью направились к усадьбе. После речи Данте их настроение немного изменилось. Они посерьезнели, легкие шутки и смешки пропали. Я чувствовал, что все они собирают силу. Готовятся к бою, вспоминают заклинания и настраиваются на сражение. О чем они при этом думали, я не знал.
После целого ряда неприятных историй я почти перестал общаться с другими магами. И не заметил, что они выросли. Я считал их детьми, продолжавшими играть в свои игры. С одной стороны, у меня было право так думать. Пока они танцевали на балах, я сражался против повстанцев на севере. Пока они изучали теоретическую магию, я на практике тренировался в боевой. Они влюблялись, флиртовали, дружили и ссорились, а я занимался расследованиями сложных и грязных дел в разных уголках империи. Они сражались на потешных дуэлях, а я убивал людей.
С другой стороны, я свободен. Настолько, насколько это возможно для меня. А они жили под постоянным гнетом своих родителей. То нельзя, другое нельзя, а это вообще запрещено. А что можно? Можно сидеть в пыльных библиотеках над старинными фолиантами, можно строить козни другим кланам, бороться за влияние. Сложно сказать, сколько было несчастных магов, осмелившихся влюбиться в представителя враждебного клана. И что такого, что война между кланами случилась двести лет назад?
Бунт молодых назревал давно. Но все дело было в силе. Чем старше маг, тем он сильнее. Поэтому мои ровесники покорно опускали голову перед старшими. До недавнего времени я поступал точно так же.
До усадьбы оставалось еще около километра, когда нас заметила охрана. Мы сильно не таились, просто хотели начать бой на ближней дистанции, чтобы меньше тащиться пешком по снегу. Лошади, кроме специально обученных, сильно пугаются магии и становятся неуправляемыми.
— Давай, — приказал Данте.
Охрана особняка пока ничего не предпринимала. Кали подняла небольшой снежный буран и обрушила на врага. Заклинание за несколько секунд насмерть заморозило троих волшебников. Остальные успели встать в круг и выставить щит. О контратаке они и не думали.
Смертоносный буран Кали обрушился на поместье, убивая всех, кто не успел укрыться под магическими щитами. Но вот сами щиты Кали сломать не смогла. Несколько минут она безуспешно боролась с ними, а потом хладнокровно призналась, что не справится.
— Они берут силу из подвала, — нахмурился Данте. — Разорвать сможете?
— Нет, — ответил Лаэн, наш троюродный брат. — Отсюда не получится.
— Можно пробить щит, тогда Кали их убьет.
— Можно сделать еще проще, — спокойно добавил я.
Я снял с себя тяжелый меховой плащ и спрыгнул с коня. Несколько минут разминался, а потом побежал по снегу к дому. Снежный буран мне не мешал, а, наоборот, помогал. Он скрывал мое присутствие и маскировал магию. На ходу я окружил себя целой сетью маскировочных чар. Заклинания накладывались одно на другое и полностью скрывали меня. Такая магия требовала не силы, а умения. Умения просчитать все до мельчайших подробностей, не упустить из виду ни одной детали, сплести все эти заклинания и удержать их на себе. А еще надо полностью скрыть свою магию и ничем не влиять на окружающую среду. Или, говоря проще, не оставлять следов. В общем, это высшая магия, но она того стоила. Я стал невидимкой для всех наблюдателей. Меня невозможно увидеть, услышать, почувствовать или унюхать.
Кроме маскировки я использовал одно интересное заклинание — эльфийский шаг. Не знаю, умели ли эльфы на самом деле ходить по снегу, не оставляя снегов, а я умел. С помощью этого заклинания.
Семь волшебников стояли полукругом перед входом в дом. Пятеро из них отражали атаку Кали, а двое готовили ответный удар. Причем готовили его очень хитро. Они встали за спины своих товарищей и прикрывались шумом от столкновения бурана Кали и щитов волшебников. Поэтому Данте и Кали ничего не замечали.
Я на бегу полоснул кончиком шпаги шею одного волшебника, а в другого метнул нож из воздуха. Оба рухнули на снег, обливаясь кровью. Их товарищи оказались не лыком шиты. Они мгновенно догадались, в чем дело, и до предела усилили свою защиту. А также ударили магией вокруг себя. Я предвидел это, поэтому заранее встал между ними и не попал под их заклинания.
Ближайший ко мне волшебник наглухо закрылся от магии. Я мог легко сломать его защиту, но на это мне потребовалось бы не меньше пяти — десяти секунд. За это время другие волшебники легко бы меня обнаружили. Поэтому я не собирался ломать его защиту.
Я ударил шпагой в спину волшебника. Магия плохо защищает от обычной стали. Пули и стрелы можно сравнительно легко остановить, а вот отбить удар меча, топора или шпаги очень сложно. Есть определенные приемы, но не все могут ими пользоваться. Лезвие шпаги легко прошло сквозь защиту волшебника, его одежду и тело. Для сильного волшебника это было болезненно, но не смертельно. Поэтому я послал через лезвие шпаги разряд молнии.
Волшебник мгновенно умер, а его товарищи даже не поняли, что произошло. Я отбросил в сторону фантом, и они с энтузиазмом набросились на него. И опять позволили мне безнаказанно ударить их в спину. Несколькими точными ударами я сломал щиты двух волшебников, и буран Кали мгновенно выпил из них жизнь.
Оставшихся добила Кали. Она легко сломала защиту растерявшихся охранников и убила их. Тем временем атака развивалась по плану. Из снежного бурана вынырнули маги клана Астреяров. Они с налету снесли внешнюю защиту дома и ворвались в него. Они не таились, наоборот, сражались яростно и шумно, используя сильные и эффективные боевые заклинания, в которых их клан знал толк.
Я дождался Лютеции и вместе с ней тихо залез внутрь через разбитое окно. Проход был свободен, Астреяры не только отвлекли на себя внимание охраны, но и снесли все защитные и сторожевые чары. Я укрыл и себя, и Лютецию маскировкой и осторожно начал пробираться к своей цели.
До подвала мы добрались легко. А вот дальше пришлось повозиться. Слои защиты шли один за другим. Через некоторые мне удавалось незаметно пробираться, а через некоторые — нет. Я мог их пробить, но тогда бы я раскрыл себя и не смог незаметно добраться до подземелий. Приходилось ждать, пока Астреяры не догонят нас и не снесут препятствие.
Но тогда мы с Лютецией оказывались меж двух огней. В хаосе перемешавшихся волн и отголосков от сталкивающихся боевых заклинаний прятаться еще легче. Но легко можно было попасть под случайное заклинание, а приятного в этом мало. Тем более что я не уверен, что смогу отбить боевое заклинание Астреяров.
Но все обошлось, и мы без происшествий спустились на нижний уровень подземелий. Пахло здесь характерно. Смертью, кровью и болью. Как ни старайся, но место жертвоприношения полностью очистить нельзя. В этом подземелье убивали людей, и не раз. И все маги хорошо чувствовали подобные вещи. А еще здесь были знакомые мне запахи, хотя слово «запах» не совсем подходит. Я чувствовал след демона, с которым недавно дрался, и след полукровки, укравшей Майю.
Данте приостановил атаку. Я понял, что Астреяры выдохлись и вместо них к бою готовятся Кархары и сам Данте. Наши противники воспользовались передышкой и лихорадочно готовились к обороне. Вот только ни демонов, ни магов я среди них не чувствовал, одни волшебники.
Я тоже ждал начала боя, чтобы быстро проскользнуть вперед и увидеть комнаты, где проходили ритуалы, до того как они пострадают в ходе боя. Это было ключевым моментом всей операции. Увидеть и понять, что именно делали новоявленные темные маги. Кому они приносили жертвы и зачем?
Я укрылся в темном углу одного из коридоров и успешно прикинулся частью интерьера. А Лютеция стояла за моей спиной и слишком тесно, чтобы это можно было посчитать случайностью, прижималась ко мне. Ее дыхание щекотало мне ухо. Будь я помоложе, это бы сильно отвлекало меня. А так я думал о чем угодно, только не о красивой девушке за моей спиной.
— Приготовься. Как только начнется бой, мы пойдем дальше.
— Ага, — еле слышно произнесла Лютеция.
— Что с тобой? У тебя голос дрожит.
— Мне страшно, — еще тише прошептала девушка.
Я досадливо посмотрел на нее, но ничего не сказал. Ей действительно страшно. Чем думал Данте, когда навязывал ее мне?
— Пошли!
Бой развивался успешно. Маги атаковали спокойно и последовательно, чувствовалось руководство Данте. Они втягивали защищавшихся волшебников в противоборство сил, а потом разрушали их заклинания и ломали защиту. Сил у волшебников было не меньше, чем у магов, но вот таланта не хватало. И это мне не нравилось. По моему плану на этом этапе мы уже должны были столкнуться с магами или приближенными к ним волшебниками, которые по силе и умению не уступают молодым магам, а по опыту превосходят. Одного волшебника уровня Рэндала Баха хватило бы, чтобы половина собранных Данте магов выложились до полного истощения.
Я быстро шел из одной комнаты в другую. В каждой комнате я останавливался на пару секунд и запоминал все, что видел: символы на стенах, защитные фигуры, магические схемы. Потом я все это тщательно зарисую на бумаге, и специалисты многое поймут. Каждый клан магов по-своему пользуется магией. Этот уникальный почерк очень сложно подделать и почти невозможно от него избавиться.
В одной из комнат я нашел, ни много ни мало, прямой проход в мир демонов. Оставалось только рвать волосы на голове и кусать локти. Создание этой парадной двери для демонов — пять лет работы и не одна сотня жертвоприношений. И все это не в диких северных лесах или восточных степях, а прямо под носом у Совета магов. Права народная мудрость: если хочешь что-то спрятать — клади на видное место. Каждый год организуются экспедиции в отдаленные уголки мира только ради того, чтобы уничтожить мелкий культ демонопоклонников, зачастую не способных вызвать в наш мир даже беса.
В предпоследней комнате мы увидели залитый свежей кровью алтарь и трех злых волшебников. Двое молодых меня не заметили, а третий сразу почувствовал мое присутствие. Он использовал старый, но эффективный фокус. Просто выбросил в пространство волну силы. Прежде чем я успел что-то сделать, она отразилась от моих маскировочных щитов, с головой меня выдав.
— Враг!
Седой волшебник кинул в нас с Лютецией горсть огненных разрывных шаров. Скрываться уже не было смысла, и поэтому я открыто отбил их в сторону. Оттолкнув девушку к стене, я выхватил шпагу и бросился в бой, одновременно посылая вперед воздушную стену.
Противники действовали слаженно. Отбив мое заклятие, они, не сговариваясь, разделили роли. Один волшебник атаковал меня магией с расстояния. Он бил простыми, но сильными заклинаниями. Второй достал шпагу и бросился врукопашную. А седой начал плести сложные чары, чтобы лишить меня сил, обездвижить и сломать мою защиту.
А мне пришлось одному отбивать летящие молнии, бороться против чужого заклинания, вытягивающего силы и жизнь. Ну и отбиваться от волшебника со шпагой. Впрочем, я не растерялся. Я понял, что они поступят именно так, как только их увидел. И еще до начала боя решил, как поступлю сам. Это ведь стандартная схема. Один отвлекает, второй связывает боем, а третий наносит удар.
Мой противник хорошо владел шпагой. После первых же ударов он едва не подловил меня обманным финтом. К тому же он сражался не только шпагой, но и магией. Волшебник едва не ослепил меня сильной вспышкой. В глазах зарябило, но я успел отбить его выпад, а сам без всякой магии ударил его кулаком в нос. Это было против всех правил дуэлей и поединков на шпагах. Не ожидавший этого парень на мгновение растерялся.
— Осторожней! — рявкнул его командир.
Волшебник неожиданно сделал резкий выпад в мою сторону. Но меня там уже не было. Когда он потерял меня из виду, я создал фантом, а сам отошел на шаг вбок. Его клинок пробил пустоту, а я одним ударом едва не перерубил его шею, лезвие застряло в позвоночнике.
Выдергивая шпагу, я замешкался на долю секунды. Разозленный смертью товарища, второй молодой волшебник ударил меня потоком своей силы. Я успел бы отбить его удар, но это не понадобилось. Меня прикрыла Лютеция. Я невольно восхитился простоте и изящности ее щита и тому, с какой легкостью она его сплела.
Под прикрытием Лютеции я ушел в сторону и атаковал разозлившегося волшебника. Простые атакующие заклинания он легко парировал, но при этом не заметил настоящей атаки. А это была одна из тех неприятных шуток, которые может вам устроить воздушный маг. Я убрал из окружавшего его воздуха кислород. Магические щиты против такой магии не помогали. Вскоре мой противник уже стоял на коленях и часто и судорожно дышал, но толку от этого не было. Против таких приемов существуют контрмеры, и, скорее всего, он знал их. Но вот в чем беда: от кислородного голодания в первую очередь страдает самое главное для мага или волшебника — мозг.
Седой старик с ненавистью посмотрел на меня. Я усмехнулся ему в ответ и поднял шпагу. Через мгновение мы уже дрались. Он сражался с отчаянной яростью, а я, как обычно, со спокойным хладнокровием. Мы одновременно сражались на шпагах, обменивались быстрыми ударами и пытались убить друг друга высшей магией.
Я не стал пытаться повторить прием с кислородом: он быстро двигался по комнате и, наверное, ожидал чего-нибудь в этом роде. Вместо этого я пытался обмануть его, отвлечь внимание, стать невидимым и ударить со спины. Но противник оказался опытным, и у меня не получалось его обхитрить.
Мне долго было непонятно, что пытался сделать противник, пока рядом со мной не начал открываться проход в мир демонов. Но, к несчастью для него, Лютеция не зевала и быстро разрушила проход.
Седой волшебник невольно досадливо глянул на Лютецию, и это оказалось его ошибкой. Он отвлекся всего на мгновение, но я успел ударить его шпагой чуть ниже колена. Волшебник взвыл от боли и тут же пропустил еще один удар, а потом еще один.
— Почему ты не добиваешь меня? — зло прошипел он, упав на пол возле стены.
— Ты нужен живым, — равнодушно ответил я. — Лютеция, займись тем раненым. Он тоже пригодится.
Девушка склонилась над почти задохнувшимся волшебником. В моем поступке не было ни капли жалости, только расчет. Живые они нам нужнее, чем мертвые, иначе я бы убил их всех.
К этому моменту бой уже закончился. В комнату зашел Данте, его сопровождали несколько магов, а также два здоровых темно-красных демона. Увидев, что драться уже не с кем, Данте взмахом руки прогнал демонов.
— Получилось? — сразу спросил он.
— Смотря что, — хмуро ответил я. — Вот этот дед, судя по всему, все, что у нас есть. Магов я не видел.
— А как же трое с закрытыми аурами?
— Это один из них, еще двое должны были попасться тебе.
— Понятно, — скривился брат.
Он подошел к привалившемуся к стене седому волшебнику и лениво толкнул его ногой:
— Сам все расскажешь или пойдем сложным, но интересным для нас обоих путем?
— Ты думаешь, я боюсь пыток, боли или смерти? — хрипло засмеялся волшебник.
Данте весело улыбнулся и сел на корточки рядом с ним:
— Да что ты знаешь о боли или пытках? У меня для тебя две плохие новости. Ты попал в плен к Ларанам. А вторая новость: ты попал в плен ко мне. Ты должен знать, что всех магов воспитывают с пеленок. И при этом с раннего детства развивают их сильные стороны. Так вот, мой брат — слабый маг, но его мало кто рисковал обижать. Потому что он всегда мог узнать, кто и что сделал. И мне тоже боялись делать пакости. Потому что я всегда мог спросить своего брата, кто это сделал, и жестоко отомстить. Очень жестоко отомстить. Ты все мне расскажешь.
Пока Данте разговаривал с пленником, маги снимали барьер, закрывавший вход в последнюю комнату. Там держали Майю. Я первый зашел в комнату, держа наготове несколько сильных заклинаний. Но в комнате никого не было.
— Здесь, наверное, держали жертв перед ритуалом, — заметила Лютеция, оглядывая комнату.
— Ага, — кивнул я в знак согласия и пошел искать девушку.
Майя неподвижно лежала в самой дальней камере. С тяжелым сердцем я опустился рядом и прикоснулся к еще не успевшей остыть коже. Я опоздал на какие-то полчаса. Когда штурм начинался, она еще была жива.
— Слишком поздно, — тихо ответила Лютеция на мой невысказанный вопрос.
От тоски и злости захотелось завыть. Я же все рассчитал! Но нельзя рассчитать человеческие чувства…
— Что случилось? — резко спросил подошедший Данте.
— Когда они поняли, что она бесполезна для них, они от злости забили ее до смерти, — ответила вместо меня Лютеция и показала на многочисленные синяки на теле девушки.
— …! — выругался Данте. — Всех пленных демонам скормлю.
Лютеция положила руку мне на плечо и попыталась утешить:
— Ты сделал для нее все, что мог.
— Ей от этого, безусловно, легче, — сухо ответил я.
— Если бы не ты, она бы стала добычей демона. А так она служит богине. Не самая худшая участь для простой смертной.
Я снял с себя плащ и накрыл тело Майи.
— Операция прошла успешно, я и не надеялась на это, — задумчиво произнесла Лютеция. — Теперь мы сможем вычислить клан отступников за несколько месяцев. Жаль, конечно, что мы не поймали самих магов, но и их волшебников достаточно.
— Пленница ведь погибла, — устало напомнил ей Данте.
— Жалко, — без особого сожаления согласилась Лютеция. — Но она все равно была обречена. Ведь так?
— Да, так, — сумрачно сказал Данте. — С тех самых пор, как мы втроем решили ее судьбу.
— Это был мой план, — сухо возразил я.
Выслушав доклад Данте, император хмуро посмотрел на него:
— Кто ответственен за провал операции?
Этот вопрос поставил всех в тупик. Отец искоса глянул на нас с братом. Глава клана Кархаров недовольно посмотрел на Лютецию, а она от этого взгляда побледнела. Данте озадаченно посмотрел на меня.
— Мы действовали по плану Маэла, — быстро сказала Лютеция.
Император с незаметной для всех, кроме меня, усмешкой повернулся в мою сторону.
— Я командовал операцией, значит, я и ответственен за успех или провал, — спокойно сказал Данте, не обращая внимания на предостерегающий взгляд отца.
— Ваше величество, все это было идеей Маэла, ему и нести ответственность, — произнес отец.
— Я не согласен, — устало сказал я. — Мы добились определенного успеха. Жаль, что не удалось захватить магов, но мы помешали проведению ритуала. Схватили людей, занимавших не последнее место в их сети.
— Но спасти жертву не удалось? — мягко спросил император.
— Нет, — скрипнув зубами, ответил я.
— Значит, операция провалена.
— Тогда виноват я. Я предложил использовать Майю как приманку. Я рассчитывал, что они явятся за ней. Но не ожидал появления демона. Потом решил, что Майю будут охранять не рядовые исполнители, а кто-нибудь из верхушки новоявленных темных магов. Но опять ошибся. Я рассчитывал, что они не смогут принести Майю в жертву и попытаются наложить Печать Дара заново. Я думал, что они используют ее как заложницу, и был готов незаметно освободить ее, но не ожидал, что они убьют ее.
— Переписанная Печать оказалась для них неожиданностью, — добавил Данте. — Волшебник, ответственный за проведение ритуала, хотел принести ее в жертву во время штурма. Но, поняв, что это невозможно, рассвирепел.
— Все ясно. Сколько времени займет расследование?
— Два, может, три месяца. Не больше.
— Ясно. Расследованием займется Данте, курировать его будут Райхард Лебовский и Леон Ралдер.
Оба мага важно кивнули.
— Маэл, а ты отправишься на восток.
— Как будет угодно, ваше величество. — Я низко поклонился, пряча невольную улыбку. — Я отправлюсь первым же поездом.
— Зачем? У тебя есть неделя закончить свои дела в столице.
Аудиенция закончилась. Отец задержался, разговаривая с главой Кархаров, Леоном Ралдером, а мы втроем вышли на крыльцо императорского дворца. С моря дул легкий теплый ветер, наверное, несет очередной снегопад. Лютеция остановилась рядом со мной и Данте, нервно покусывая губу. Она хотела что-то сказать, но так и не решилась. Данте долго смотрел в звездное небо, а потом повернулся ко мне:
— Пошли выпьем.
— Куда? — безразлично спросил я.
— Ближе всего — ко мне, — пожал он плечами. — Да и коньяк у меня лучше, чем у тебя.
— Пошли, — равнодушно сказал я.
Правда, я хотел не просто выпить, а нажраться до беспамятства. Так, чтобы до рвоты и жуткого похмелья наутро. Вот только это все равно не поможет…
Домой я вернулся глубокой ночью. Записку с коротким сообщением послал заранее. Не хотел никого видеть, потому что понимал, что посмотреть им в глаза не смогу. Но не помогло. Несмотря на поздний час, меня ждали.
Ральф, как всегда невозмутимый, встретил меня и забрал плащ. Он ни словом, ни жестом не выразил своих возможных чувств. Только спросил, не нужно ли принести еще бутылку.
Зато Тирион отыгрался на мне за двоих. Едва я зашел, как он с криком кинулся на меня и схватил за одежду:
— Что, хороший план?!! Все рассчитал?!! Ничего не произойдет?!!
Арья и Ральф хотели оттащить парня от меня, но я остановил их жестом.
— Что ты молчишь?!!
— А что мне тебе сказать? — равнодушно спросил я. — Что мне жаль? Что я виноват? Если от этого что-то изменится, я скажу это, раз сто скажу.
— Что-то я не вижу ни сожаления, ни раскаяния!!! Да тебе просто все равно!!!
— Я не щенок, чтобы жалобно скулить из-за того, что умерла какая-то девчонка. Я сегодня с десяток людей убил, чтобы ее спасти. Что мне, по поводу каждого плакать?
— Ты!..
— Что — я? Что мне сделать, разбить голову о стену? Или тебе врезать, чтобы ты не рвал мой пиджак? Он, между прочим, стоит больше, чем ты получаешь.
Тирион от души ударил меня кулаком в грудь.
— Сволочь ты, Маэл. А она тебе верила.
Он с презрением посмотрел на меня и ушел.
— Как Агнесса?
— Весь вечер плакала в подушку, — сухо ответила Арья. — Она очень сильно расстроилась.
— Ничего страшного. Поплачет и перестанет.
Я повернулся, забрал у Ральфа бутылку и пошел в свою комнату. Там я сел на край кровати и начал пить прямо из горла бутылки. Наверное, Данте прав и коньяк действительно хреновый. Горло дерет.
Арья без стука зашла в комнату и осуждающе посмотрела на меня. Я протянул ей бутылку, но она только презрительно фыркнула и отвернулась.
— Думаешь, это тебе поможет?
— Нет, — честно ответил я. — Но лучше способа я все равно не знаю.
— А месть?
— Месть, — медленно произнес я, а потом со злобной ухмылкой посмотрел на Арью. — Я часто мстил, для своих лет слишком часто. И ни разу мне от этого легче не становилось. Я мстил за своих подчиненных, за друзей, за твою сестру, и хоть кому-нибудь от этого легче стало? Например, тебе стало легче от того, что я убил убийц твоей сестры?
Я ожидал чего угодно. Истерики, пощечины, но не того, что сделала Арья.
— Почему ты такой? — грустно спросила она и близко подошла ко мне.
— Какой?
— Такой. — Девушка села рядом со мной и положила ладонь мне на грудь. — Я же чувствую, как тебе больно. Но ты скрываешь это, прячешь чувства за маской холодного равнодушия и цинизма.
— И что мне сделать? Пойти поплакать, как Агнесса? Или набить кому-нибудь морду, как хотел сделать Тирион? — зло спросил я.
Арья молча покачала головой:
— Просто ты боишься, что кто-нибудь увидит, что ты очень слаб. До дрожи в коленях боишься этого. А ты слаб, Маэл. Ты не можешь никого спасти, как не мог помочь мне.
Арья говорила тихо, без тени сожаления или сочувствия. Она встала и пошла из комнаты.
— Про меня говорят, что я слабая некромантка. Возможно, так оно и есть. Тебе говорили, что с такой ша'асал ты можешь умереть. Но правда в том, что это у меня нет шансов дожить хотя бы до конца следующего года. — Договорив, она вышла из комнаты и хлопнула дверью.
Жестокие слова Арьи жгли меня. Хуже всего то, что все сказанное было правдой. А еще хуже то, что она мне соврала. Не она так думала про меня, а я.
Я ошибся, просчитался. И мне некого винить, кроме самого себя. Не эти твари убили Майю, а я. Жестко, хладнокровно и равнодушно принес ее в жертву интересам империи. Что важнее, жизнь дикарки из далекой колонии или безопасность империи? Ответ очевиден.
Допив коньяк, я бросил пустую бутылку на пол и завалился на кровать прямо в одежде. Я уже не мог внятно говорить, да и спуститься по лестнице уже бы не смог, но все еще мог думать. Слова, сказанные одним из волшебников во время быстрого допроса сразу после боя, никак не могли выйти из моей головы. А сказал он кое-что интересное. Они работали не на магов, а на полукровок с востока.
Маги самостоятельно постигали древнюю магию почти полвека. Никаких успехов у них не было, пока из созданного ими портала не вышла полукровка. Она и предложила союз клану магов. И произошло это не так давно. Печать Дара и жертвоприношения — это всего лишь часть плана. Значит, восстание на востоке — тоже часть плана. Но какого плана? Кто-то хочет развалить империю, развязав гражданскую войну и свергнув власть? Или кто-то хочет, чтобы мы так думали…
