Восточный квартал, дом Чайхана. Утро
Подготовка к свадьбе настолько важное и хлопотное дело, что требует от участников полной самоотдачи. Зачастую организаторы в процессе вообще забывают, из-за чего, собственно, весь сыр-бор, и рычат на путающихся под ногами жениха с невестой.
– Лейла! Опять ты! – Увесистый шлепок по мягкому месту обозначил желание матери спровадить дочь из комнаты как можно скорей.
– Но мама! – возмутилась Лейла, потирая бедро.– Я тоже хочу посмотреть! Все-таки это мое приданое!
– Вот выйдешь замуж, тогда и насмотришься! Куда прете сундук? Он должен стоять здесь. Да простит меня Лакшми, я сейчас убью этих негодников! А ну, брысь! Коралл! Кому сказала!
– В цветочной лавке отказались продать отдельно лепестки.– Флегматичный голос старшего сына Чайхана раздался за спиной сестры так неожиданно, что она вздрогнула.
– Так купите целые цветы! – рявкнула мать семейства.
– Но ведь мы должны обсыпать их лепестками?– уточнил сын.
– Купи цветы и обдери с них лепестки!
– А если жених не появится еще неделю? Они завянут! И куда их в этом случае?
– Положите на мою могилу! – мрачно предложила мать, оттаскивая в сторонку рулон парчи, перегородивший вход в комнату.
– Зачем вы так, мама? – ласково возмутилась Лейла, успокаивающе поглаживая мать по плечу.– Хендрик уже едет. Не надо говорить таких страшных вещей.
– Опять ты! – изумилась мать, отмахиваясь кухонным полотенцем.– Чем стаптывать о мостовую новые башмаки, лучше пойди в свою комнату, сделай прическу!
– Но мама! Там скучно!
– Говорю, пойди! Невесте не пристало болтаться под ногами у старших, с этим отлично справляются твои братья, чтоб их шайтан забрал!
– Что я буду делать в своей комнате? – проорала Лейла на ухо матери.
– Книжку почитай! – гаркнула в ответ супруга Чайхана и повернулась к бабушке.– Мама, вы нашли для Лейлы какую-нибудь полезную книжку для девиц? Я же вас просила! Нет? Не нашли? Езус-Мария, никому ничего нельзя поручить! А сами что под мышкой держите? Народный эпос? Дайте сюда! А я вам говорю, дайте! Вот,– мать сунула в руки дочери потрепанный томик в зеленой обложке,– сиди, ешь орехи и читай. И умоляю – чтобы в ближайшие три часа тебя не было ни видно, ни слышно!
Обиженная девушка закусила губу и скрылась в глубине дома. Набросав на кровать все подушки, что нашлись в комнате, она зачерпнула полную горсть орехов из маленькой инкрустированной изумрудами вазы и открыла книгу.
«Камасутра».
– Ну и название,– с досадой скривилась красавица, тоскливо пролистывая толстенный том.– Хорошо хоть картинки есть.
Устроившись удобнее, Лейла приступила к чтению…
Голоса родных доносились снизу приглушенно, как сквозь вату. Судя по металлу, все чаще звучавшему в голосе матери, хлопоты были в самом разгаре.
– Тебя кто послал, такого бестолкового? Осторожней, осторожней, не порви! Да простит меня Аллах, впервые вижу настолько безрукого посыльного! Это же свадебный убор невесты! Одних жемчужин на юбку пошло не меньше трех фунтов! А вышивка золотом? Аккуратно, не зацепи ногтями!
Прибывший курьер попытался оставить свою ношу и убраться восвояси, но хозяйка остановила его грозным окриком:
– Куда? Кто, по-твоему, должен это тащить? Неси наверх, в комнату Лейлы!
Перекинув через плечо парадное одеяние невесты, в котором веса была не меньше, чем в дорожной сумке, набитой камнями, курьер, пыхтя, двинулся вверх по лестнице.
Сидящая в своей комнате Лейла была полностью поглощена книгой. Она сама не заметила, как опустошила вазочку орехов и выпила кувшин воды.
Когда над ней вдруг выросла фигура молодого человека, девушка вздрогнула, но потом догадалась: это же он! Он! Все точно так, как и обещал дядюшка Оскар: Хендрик появился у ее постели внезапно, без предупреждения!
Так, надо быстро взять себя в руки. Не к лицу просватанной невесте, без пяти минут жене молодого графа и племянника известного дипломата визжать при первой встрече с любимым.
– Это ты? – томно спросила девушка, приподнимаясь на подушках.
– Я,– согласился посыльный, с облегчением сбрасывая свадебный наряд на кровать.
– Долго же ты шел, я заждалась уже.– Из-под юбки показалась кокетливо отставленная ножка, обутая в вышитую туфельку.
– Еле дотащил пудовые тряпки, весь упарился,– простодушно признался курьер, косясь на обнаженную коленку красавицы.– Мамаша сказала, без них никак. Как ты только это наденешь? Тяжесть неимоверная.
Лейла оттаяла. Конечно, Хендрик не идеально соответствовал описанию дядюшки: простоват в обхождении, глаза не голубые, а просто серые, зубы если и можно сравнить с жемчугом, то не с первосортным, а о золотых кудрях вообще говорить не приходится. Но прерывистое от волнения дыхание и роскошный подарок, который он возложил к ее ногам, искупали многое.
– Иди же ко мне, мой рахат-лукум,– проворковала красавица, притягивая к себе жениха.
Посыльный смущенно присел на край кровати. Лейла невольно принюхалась и сморщила носик:
– Фу-у… Ты что – колбасы нажрался? Почему цветами не пахнешь?
– Цветов не ем-с! – пискнул посыльный и получил из рук девушки душистую карамельку, сваренную из патоки. Пока он сосредоточенно улучшал запах изо рта, Лейла полюбовалась на его губы и строго спросила:
– Ты действительно принес этот свадебный наряд для меня?
– Ну да!
– И ты на самом деле такой необыкновенный, как все говорят?
Посыльный хихикнул, потупился и спрятал руки в карманы.
Стальная рука девушки, привыкшая легко ворочать казанами с пловом, подняла его подбородок и тщательно ощупала. Вторая стальная рука нырнула в карман молодого человека и сжалась изо всей силы.
– О чем ты сейчас думаешь? – проворковала Лейла.– Когда твоя рука в моей руке. Не о любви ли случайно?
Посыльный, который в данный момент думал, что спустя минуту о любви он сможет только вспоминать, тихо заскулил и замотал головой. На его глаза навернулись не скупые мужские слезинки, а щедрые потоки, которые Лейла приняла за проявление радости.
– Так, значит, наша помолвка была не случайной! – радостно прокричала она.– Ты – моя судьба! А я – твоя судьба! Иди же ко мне, любимый, я согласна! Бери меня, мой орел!
Освободившийся посыльный метнулся было к выходу, но был стреножен шарфиком и придавлен к дивану охапкой подушек.
– От судьбы не уйдешь! – угрожающе прошептала Лейла и, отшвырнув локтем мешающую «Камасутру», впилась в душистые губы юноши…
