Собирать под проливным холодным дождем ромашки — истинно королевское занятие. И едва ли не единственный способ надежно и наверняка прервать затяжную непогоду, обрушившуюся на долину Рэлло в середине лета. То есть совершенно внеурочно и внезапно.

Орильр сердито тряхнул головой, рассыпая брызги с волос во все стороны. Выбрал еще пару веточек с большим числом нераскрывшихся бутонов. Дополнил букет жалобно ссутулившимися под тяжестью влаги метелками серебряного ковыля. И побежал через лес, ныряя под низкие ветки и уворачиваясь с поистине королевской ловкостью от целых потоков влаги, норовящих коварно скатиться с листвы за шиворот.

На крыльце он остановился, еще раз встряхнулся и бережно качнул букет, освобождая ромашки и траву от излишка капель. Приоткрыл дверь и шагнул в прихожую, стараясь угодить точно на коврик. Под дождем мокнуть для него, мага восьмого круга, — нелепо. Однако нет иного способа незаметно проделать путь до лучших полян с ромашками и вернуться, приготовив сюрприз Единственной.

— А что, в долине действует запрет на магию? — неискренне возмутилась Сэльви, как обычно, знающая больше, чем хотелось бы.

Подкараулившая крадущегося к кухне следопыта еще в прихожей и испортившая весь подарок… Сэльви фыркнула, протянула расстроенному мужу вазу. Тот молча опустил любимые цветы ее величества в воду и пробормотал пару слов, высушивая одежду и волосы. Глянул в черные глаза королевы, обнаружил на самом дне усердно скрытую тенью ресниц смешинку — и улыбнулся в ответ.

— Достойный моего величества подвиг, — похвалила ведьма. — В грозу, без магии — за ромашками. Смотри-ка, мелкие лесные, любимая порода. Неужели в предгорья бегал?

— Подумаешь, тут недалеко, — возгордился собой король. — Я тебе угодил?

— А что, того — не заметно?

Было очень даже заметно. Тучи стремительно таяли, луг сиял жемчужной росой, над лесом выгнулась тройная радуга, яркая и полная. То есть ее величество пришла в свое обычное настроение и больше не портила тоской погоду. Сэльви пересекла пустой нижний зал трактира и опустила вазу на любимый стол короля.

Орильр сел, вытянул ноги, поставив босые стопы в золотой поток солнца, льющийся через окно, и задумчиво прищурился. Сэльви мурлыкала под нос свои песенки и таскала на стол пирожки и варенье, готовя чай.

Разлила в чашки. Села, подмигнула мужу:

— Извини. Ну, бывает. Чуток расстроилась.

— Третий раз за неделю? — нахмурился король. — Сэль, это серьезно, я тебя знаю. Последний раз подобное случилось, когда ты впервые слетала на Дзоэ'та и увидела нашу внучку Альку, ставшую солнышком.

— Она еще мала для такого ответственного занятия, — вздохнула королева и развела руками. — Но потом я подумала и успокоилась. В конце концов, у нее теперь есть свой мир. Эфритам необходим собственный мир, я так полагаю.

— Ты соскучилась по Лэйли.

— И по ней — тоже.

Сэльви помешала ложечкой варенье и виновато дернула плечом. Когда тебя знают так хорошо, недоговаривать трудно. Королева еще разок покосилась на мужа, насмешливо подмигнувшего ей. Пришлось положить ложечку и признаться во всем…

— На душе смутно. Рир, о них нет вестей уже сто лет!

— Не преувеличивай, всего двадцать три года. Мы получили послание, отправленное ими с попутной звезды. Помнишь? И не моргай, когда ты упираешься — гномы скучнеют, не надеясь отстоять свое мнение. Вижу, не убедил. Хорошо. Я король, и моей власти достаточно, чтобы выяснить все и немедленно.

— Какой ты иногда бываешь величественный, — почти искренне восхитилась Сэльви. И, само собой, добавила, не сдержавшись: — Даже с зелеными босыми пятками.

Орильр рассмеялся и покачал на ладони виф, который достаточно стар и умен, чтобы знать и без слов, кого желает пригласить на чай король. На сей раз Сэльви задумалась. Загадка оказалась не из самых простых, пришлось на всякий случай выставить три чашки и быстро приготовить гренки с сыром. Перец был тоже припасен, что означало: королева не исключает появления гномов. Орильр блаженствовал, поскольку давно уже не мог припомнить случая, чтобы Сэльви не угадала гостя.

Внук Виоль, шумно взбежавший на крыльцо, отфыркиваясь и встряхивая белокурой волнистой гривой, достигающей пояса, оказался для бабушки Сэль сюрпризом. Он положил на стол горсть поздней черешни, энергично кивнул и принялся уничтожать гренки.

— Тебя жена не кормит? — понадеялась на семейный скандал Сэльви.

— Не кормит, — тягостно вздохнул красавчик-внук. — Сэль, ты же знаешь: она уже год на Дзоэ. А твои гренки лучшие в обоих мирах.

— Общение с людьми дурно влияет на тебя, — просияла Сэльви. — Подхалим. Рир, зачем ты позвал моего любимого жеребенка?

— Затем, что он по рождению а-Дивир, — пояснил король. — То есть обладает силой и правом смотреть за горизонт, как гласят древние свитки. Виоль, хватит жевать гренки. У королевы к тебе как к жрецу эльфов серьезный вопрос.

— В наше время космических полетов и врат в иные миры? Сэль, между прочим, ты обещала просмотреть работу физиков по улучшению теории Врат, там и мой вклад имеется. Я ведь не жрец, я нормальный мазв-архитектор. Некоторые говорят — талантливый, — похвалился ненасытный внук, двигая к себе блюдо с пирожками и банку варенья.

Посмотрел на короля, на Сэльви — и стал серьезным. Коротко кивнул, прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Чуть помолчал, нашарил рукой черешню и стал катать ягоды, едва касаясь их кончиками пальцев.

— Я не особенно верю в свое происхождение, — признался он. — Но настроился, как учила тетушка Эриль, и слушаю.

— Важнее всего для начала прощупать такой вопрос, — задумчиво предложила Сэльви. — Не угрожает ли беда королеве Тиэсе?

— Тиэсе, — повторил Виоль, и его пальцы замелькали еще быстрее.

Одна из ягод, самая спелая и мягкая, неловко соскользнула под чашку и оказалась раздавлена. Виоль вздрогнул и наклонился вперед, вглядываясь в брызги сладкого сока. Задышал чаще, охнул и отдернул пальцы.

— Трудный вопрос, — ровным голосом молвил он, по-прежнему не отводя взгляда от ягоды. — Зависит от тебя, Сэль. Целиком от тебя. Ей нужна помощь. Не теперь, но скоро понадобится. Четыре года, три… Может, уже меньше. Время слоится, плохо вижу.

— Яснее способен определить угрозу? — быстро уточнил король.

— Демоны? — спросил сам у себя Виоль, тряхнул головой, очнувшись от странной сосредоточенности. Виновато улыбнулся: — Сэль, прости. Не знаю, что на меня нашло. Горожу ерунду… Откуда могут на Ами взяться демоны?

— Рртых указал нам мир, к которому, скорее всего, идет Ами, — вслух подумал король. — Тиэса говорила, что там беда. Плохо лишь одно: мы-то здесь! Расстояние непостижимо велико. Подходящего корабля у нас нет.

— У демонов и прежде не было кораблей, — усмехнулась Сэльви. И черные ее глаза наполнились мрачной решительностью, не обещающей покоя: никому и ни минуты. — Рир, ты живешь в мире невесть сколько. Ты застал первую войну. Как они проникли к нам? Ведь древние искали причину беды.

— Щель после неудачного заклятия связи с тонким миром, — прикинул король. — Отсюда недалеко, как полагала древняя королева. В предгорьях к северу от долины Рэлло. Все заклято и заделано на совесть. И уже прахом рассыпалось, Сэль. Времени ушло — сама понимаешь.

— Я королева! — Глаза полыхнули мраком. — Мне нет дела до времени и праха. Я хочу получить ответ. И я получу его. Пошли.

Когда листья деревьев долины Рэлло тронула первая робкая желтизна, в королевском трактире состоялся малый закрытый совет. Присутствовали люди, гномы, жители мира Дзоэ. И, само собой, эльфы. Собравшиеся у камина знали: то, что говорит королева, обычно сбывается.

Король людей первым кивнул, нехотя признавая рискованный план. Над титулом первого лица Саймили из расы людей долго думали, припомнил Орильр. Этот сочли нелепым и старомодным, но утвердили охотно. В конце концов, назвать можно любым словом. Если у эльфов — король, у гномов — король, то чем люди хуже? Да, он не рождается «величеством», а избирается советом. Однако власть его велика и неоспорима, да и путаницы так меньше. У всех рас Саймили — короли. И только эльфам повезло больше — у них есть еще и королева, Сердце рода.

— Утратить Ами и лишиться ее экипажа мы не можем, — сказал король людей. — Но мы не хотим рисковать вами, о Единственная.

— Придется, — исподлобья глянула Сэльви. — Я пробовала открыть щель. Получила отклик, сделала первичный анализ природы мира по ту сторону. Привлекла гномов. Мы запустили программу исследований, Виоль вон отличился… Месяц назад после всех проб попытались отправить туда сперва неживое устройство, не прошло. Затем выслали жбрыха, опытного в исследовании нового. Он выжил при переброске и вернулся, исполнив предписанные работы. Есть полная картина по планете и ее светилу. Демонов там нет, это разрушенный опустошенный мир.

— Мертвая планета, — прогудел старший Гррхон, рыжий, как все короли гномов. — Мы туда сходили в разведку. Демоны изуродовали все, что возможно. Использовали ее долго как базу, полагаю. Щелей чужой выделки мы засекли много. Вскрывать не пробовали, дело это тонкое и пока, при нашем малом опыте, посильное лишь королеве.

— Но как вы выберете тот мир, который нужен? — удивился Изоэ'айа, уже год в качестве посла представляющий на Саймили свой мир.

— Я Сердце эльфов, — пожала плечами королева. — У меня есть жрец. Это ненаучно, но действенно. Пойдут только эльфы, одной расе в данном случае проще выжить, чем сообществу нескольких. От вас жду помощи не только в указанном мною и принятом к исполнению эльфами. Важно и иное. Готовьте корабли для переброски, дорабатывайте Врата. И ждите сигнала от них. Я очень рассчитываю, что в случае больших проблем Кошка Ли попробует дотянуться до мира Дзоэ.

— Сам буду неотлучно следить, — кивнул Рртых, глянув на деда, короля гномов Саймили. — Сэль, а нельзя ли переправить корабль, чтобы и защита полная, и удобство, и подмога…

— Демоны не зря заселяли миры личинками и использовали местные расы для своих целей, — покачала головой королева. — Переход такого типа крайне сложен. Я не возьмусь реализовать его для неживых, тем более без должной подготовки. Да и сил не хватит на большее. Мы пойдем налегке, Рртых. И ни слова о наших планах, — строго велела Сэльви. — Надежда невелика. Принимать ее в расчет будет для них ошибочно. Я знаю Лоэля, он капитан и сделает необходимое безупречно. К тому же терпеть не могу, когда эльфы во всем полагаются на меня. Это их портит.

Орильр сердито нахмурился, но спорить с женой не стал. Еще бы! Он сам — испорчен и надеется. Да и его Сэль тоже втайне рассчитывает на поддержку от своего короля… Как тут спорить? Сэльви виновато огляделась. Все привыкли, что королева в долине, что к ней можно прийти в любой момент со своими бедами. И не желают терять ни королеву, ни уверенность, ни консультации, ни пироги!

Кстати, удачная мысль.

— Я тебе выделю пирог, — пообещала Сэльви Рртыху. — Передай Лоэлю, если сможешь. Его любимый яблочный, чтоб не сомневался: королева спокойна и находится дома.

Малый закрытый совет мечтательно, в один голос, вздохнул. Пирог были не прочь испробовать все. Сэльви гордо кивнула и удалилась вынимать его, старомодный, приготовленный допотопным методом, из печи. Вернувшись, она пояснила: сигнал для короля в критический момент следует отправить Риоле. Именно она всегда общается с Ами и сделает необходимое, если возникнет малейшая возможность. То есть когда демоны, если они и правда угрожают незнакомому миру, откроют щель…

На следующее утро созданная Сэльви щель закрылась за группой эльфов. Нужный мир нашелся достаточно быстро. И попасть в него удалось штатно, без осложнений. Вот только дышать на выходе из щели оказалось, по сути, нечем: воздух для жителей Саймили не годился совершенно. Сернистый, дымный, холодный, больше похожий на мутный ядовитый кисель, чем на газ.

Первым в щель ушел король, принявший на себя этот сложный этап работ — шаг в неведомое и создание защитного барьера, облегчающего переход для всех остальных. Орильр ужаснулся чуждости нового мира и порадовался наличию вполне современного костюма, имеющего встроенную систему фильтрации. Отослал сигнал готовности принять группу. Прочие вошли в мир, когда купол уже фильтровал воздух, и адаптация для них не была столь мучительной. Сразу стала понятна и вторая часть распоряжения короля: двигаться медленно, груз держать у самой поверхности и по прибытии сразу бросить. Еще бы!

Ни один эльф пока не попадал в мир, где он не может быть ни быстрым, ни ловким. Тройной вес тела давил и сгибал. Справившись с тяготением, ослабив его власть в той мере, в какой это было возможно, маги настроились на поиск жизни в странном и опасном мире.

И первыми опознанными живыми оказались демоны! Точнее, их рабы, которые уже спешили обследовать зону активного искажения энергомагического поля. Драться в мире тройного веса мучительно тяжело. Даже имея опыт мага высокого уровня, даже используя одну лишь речь, а не налитый свинцом неподъемный клинок или легчайший наручный браслет, ставший вместе с самой рукой пудовой гирей…

Они справились. Кое-как отдышались, лежа на ледяных камнях и с ужасом понимая: они тут надолго, надо привыкать. И услышали тяжелый, вынуждающий скалу вздрагивать, мерный гул шагов.

Шестилапый зверь полз, волоча свое могучее тело по камням. На его спине сидел демон. Настоящий демон — Сэльви опознала его с первого прикосновения магии. Точное подобие черной гнусной твари, жаждавшей заполучить власть на родной Саймили, вытравив из самой памяти мира все светлое и живое…

В прошлый раз королева была почти ребенком, действовала неосознанно, по наитию, справилась с противником из последних сил. Теперь все получилось совершенно иначе. Сердце эльфов — основа мира, демоны же способны лишь уродовать его. Даже этому миру, чуждому и непригодному для дыхания, королева Сэльви ближе и понятнее, чем рвущие его на куски пришлые демоны.

Достаточно было попросить о помощи — и мир отозвался. Демон распался черным жирным пеплом, ссыпавшимся вниз, под лапы огромного зверя.

Сразу же из-за дальних скал вынырнули новые существа, с удивительным проворством дважды обогнули зону, засеянную пеплом, зашипели, отмечая победу. Коренные жители мира тройного тяготения, свободные родичи тех, кто оказался в рабстве у демонов. Самый рослый и ярко окрашенный подбежал ближе, опираясь о грунт мощными задними лапами и сильными передними, удерживая незнакомое нечто — видимо, оружие — в средних… Пока эльфы рассматривали ящера, тот положил на камни оружие, присел на задние лапы, выпрямился и свел малые передние перед грудью, а длинные верхние воздел над головой, отмечая свою радость. Затем осмотрел чужаков, сокрушенно посвистел, осознавая: не годятся они для жизни в привычных ему условиях.

Получасом позже эльфы блаженно отдыхали в заполненных жижей углублениях на спинах шестилапых зверей. Погонщики суетились, налаживали пузыри «палаток», пытались взять пробу и воспроизвести газовую смесь, необходимую новым союзникам…

Три года — один неполный оборот тяжелой и холодной планеты вокруг пожилого солнца. Пять набегов — или наползов, как полагали эльфы, — на крепости демонов. Длинное странствие через ледяную пустыню к тому, что ящеры именовали холмом власти, прежде — главному месту на всей планете, одному из трех самых крупных инкубаторов, захваченному демонами и теперь производящему не свободных жителей, а покорных с самого рождения рабов, лишенных даже осознания себя.

И снова путешествие до края долины, где заняли оборону уцелевшие демоны, откуда они пришли в мир и теперь торопливо копили силы, чтобы его покинуть.

— Ящеры рассматривают магический поток как вид энергии, очень научно. — Орильр лежал в глубоком кресле у камина, прикрыв веки и радуясь легкости во всем теле. — Заклинаний не используют. Преобразуют магию, электромагнитные силы, свет и прочее, что освоили, с помощью измененных существ, чем-то подобных нашим жбрыхам. Удобно. Их боевые звери без труда преодолели щели мира, мы победили… И я окончательно стал сторонником биотехнологий. Приспособляемость ящеров и вовсе выше моего разумения. Сссшшш дышит здесь, имея лишь магический фильтр. Именно по причине выносливости его народа демоны так упорно цеплялись за тот мир. Живое гораздо лучше адаптируется к условиям, нежели мертвое, механическое.

— Мяу, я всегда ценила живое… но почему вы все лысые? — восхитилась неугомонная Кошка Ли.

— Потому что при тройном против обычного весе даже моя гордость за прическу ничто в сравнении с весом этой самой прически, — рассмеялся Виоль. — Спасибо народу шшш… или как вас там правильно?

— Шшассы, — выдохнул ящер, уютно вытянувшийся на ковре в центре каминного зала. — Мы шшассы. Иного вы не выговорите. А я хшшасс, то есть гриф. Я боевой вождь народа. Меня назначила великая мать.

— Он нас и нашел, — отметил Орильр. — Аккурат следом за демонами прокрался. Видел, как Сэль испепелила одного, и сразу очень правильно сделал выводы. С тех пор нам жилось неплохо. Нас возили, кормили и оберегали. Мы ведь стали оружием шшассов.

— Нельзя так говорить, — расстроился ящер и стал торопливо шелестеть: — Вы друзья. Мы единая кладка. Наша привязанность вылупилась из общего яйца, согретого теплом сердца вашей великой матери Сэль и всех трех сердец нашей великой матери Шшша. Вы помогли нам растоптать кладку демонов и сравнять с грязью их холм власти. Вы пошли дальше: дали нам надежду обрести новый дом. Мир Осс умирает. Демоны так порвали его трещинами, неумело и грубо созданными, что восстановить нельзя. Мы переберемся сюда. Отличная планета, вторая в кладке этих звезд, крупная и красивая. Мы дадим ей имя Оссш. Много холода, много огня. Да, превосходно.

Воодушевленный ящер сел, развел верхние лапы и сжал в замок малые, у нижних ребер. Его густо-зеленые глаза горели азартом. Короткий массивный хвост подергивался, шипы топорщились, по гребню пробегали волны теплой зелени. Он говорил про вторую планету двойной звезды, большую и удобную. Про доброту королевы Сэльви и талант ее тхасса Орильра, обещавших помочь с обустройством нового дома для шшассов — его народа. Про гармонию. Наконец, про великую мать Роллу и ее весенний выбор — тхасса Адалора.

Патрос в дальнем темном кресле закрыл лицо руками, чтобы не смущать никого своей улыбкой. Для маэстро, утром неосторожно взявшегося обратить в истинную веру новое существо, такая трактовка слов храма о братьях была неожиданной. Ему самому впервые пришло в голову, что одно из светил вполне может оказаться… женского рода. И в этом, если разобраться, есть своя гармония: зима — разлука, лето — свидание.

По коридору простучали торопливые шаги, королева вбежала в зал, совершенно счастливая. Кивнула ящеру, как всегда вставшему и приветствующему ее с полнейшим уважением.

Она уже устроила Эдду на новом месте. Истратила большую часть дня, чтобы отыскать ее мужа в войске — раненого, весьма гордого собой, восхищенного рождением дочери и ее несравненной красотой: вся в маму! А еще серьезно обдумывающего перспективы, открывающиеся перед ним, новым управляющим самого грифа.

Остаток дня королева посвятила милым интригам. Так, ничего серьезного, но как без них?

— Кошка, радость моя, твои мальчики — просто чудо. Мама Сэль довольна, — отметила королева, добравшись наконец до каминного зала замка Варзы.

— Мальчики? — поразилась Лэйли. — Их что, много?

— Трое, — кивнула королева, не смутившись ни на миг. — Орлис — родной и двое приемных. Но я полагаю, тебе следует запомнить имена, замечательные дети. Такие непоседы!

Сэльви села и гордо огляделась. В вазе на столе размещались собранные неутомимым королем «ромашки» — розоватые, крупные, растущие здесь… на деревьях, но действительно похожие чем-то на ее любимый цветок. Сам король выглядел уже вполне выздоровевшим и довольным жизнью. Дети, потерянные на сто лет, все целы и здоровы. Ами в полном порядке, новый мир интересен и соединен Вратами с родиной.

— Лоэль!

— Ваше величество, — церемонно поклонился догадливый сын.

— Назначаю тебя младшим королем. Марш на Саймиль, беречь трактир и заклинать зиму. Там без тебя гномы бороды рвут. Ты у нас мастер настройки параметров мерности, на твоих старых работах по теории совмещенных пространств основана работа Врат, без тебя не отладить их до безупречности. Капитаном теперь будет Лильор, мой старшенький. Или Жависэль? Нет, Жас — военный вождь.

— Хшшасс, — восхищенно кивнул ящер. — Отличный выбор. Отличный воин.

— Его жена — эфрити, из него дух огня не получился, это правда. Как был кузнецом, не желающим заклинать еще с древности, так им и остался… И все же состав магии на Ами не сильно изменится, — кивнула Сэльви. — Рахта остается здесь, насколько я поняла.

— Мы всей семьей — мяу, — согласилась Кошка Ли.

— Мой котенок, хоть раз мама не возражает против твоих мяу! Экипаж Лильор подберет за полгода. Одно условие. Я говорила с матерью Шшша, и мы достигли взаимопонимания. Ящерам не чужда тяга к новому. Сссшшш, ты можешь лететь на Ами. Тебе доверят пост разведчика. И выделят походную кладку под твою опеку.

— Вос-с-сторг, — поразился ящер, зеленея всем спинным гребнем.

— Ты тоже летишь, мам? — надула губы Лэйли. — Нечестно! Я соскучилась!

— Почему лечу? — громко удивилась Сэльви. — Тиэса летит. Хватит ей прятаться за папиным плечом. Растет девочка. Первый демон — это немало, а она уложила двух! К тому же теперь Ами и ее жители от меня никуда не денутся, голубчики. Щели резать и подсматривать я научилась.

— Мы остаемся тут, — сонно распорядился Орильр. — Здешние кони с чешуйчатыми ногами мне нравятся. И ампари нравятся. И люди.

Варза стоял у окна, закрытого новым стеклом, через которое багряная ночь не язвит глаз своей яростью. Улыбался разноголосому шуму за спиной. И заинтересованно смотрел, как по площади хромает, опираясь на массивную трость, раненный во время отражения демонов старый лорд Шагра. Рядом пристраивается, стараясь двигаться в ногу, эльфа по имени Вэйль, которая, как он слышал, знала ребенком саму королеву.

А высоко над площадью беззвучно колышет крупными крыльями один из мотыльков и'наэ, осуществляя свою часть нового коварного королевского заговора. Он, Варза Гридим, вызвал лорда из его покоев и задержал на улице, попросив в тревожную багряную полночь не оставлять в одиночестве достойную Вэйль, страдающую от тоски по дому. Ящер, которого не заподозрила даже Вэйль, поведал ей страшную — точнее, «с-с-страш-ш-шную», так он и сказал — тайну лорда Шагры, готового «растоптать кладку своей жизни», поскольку его род угас. Мотылек Изоэ'айа, лучший маг мира Дзоэ, сеет с неба невидимую пыльцу мха та.

И даже Ролл участвует в заговоре, наполняя ночь не яростью могучего сияния, а притененным дымкой томлением…

Эргриф улыбнулся и подумал: теперь, когда он умудрился замириться с ампари и убедить саму королеву эльфов построить дворец на его Дарле, гармония больше не покинет этот мир. И пусть странная королева строит на острове не дворец, как положено при ее высоком титуле, а всего лишь трактир. В конце концов, готовит она так, что это — тоже к лучшему.

Вот если бы еще гномов зацепить на крючок… Может, подарить им целиком Алые горы? Эргриф хищно прищурился. Решено: прямо на свадьбе достойной Вэйль (а куда она денется?) надо шумно и красиво сообщить бородачам об их новых владениях. Тогда провожать Ами в ее новое путешествие станет радостно. Он, Варза из рода Сарычей, сделал для своего мира все, что достойно правителя. Разве что законного наследника пока нет…

Но и это поправимо.