Глава 3

Я бежала, запутывая следы в лесу. Схватка за власть проиграна. Я жестоко ошиблась – верховная мать стаи оказалась гораздо сильнее, чем можно было предположить, и слабость, которую она испытывала последние дни и которой я решила воспользоваться, чтобы занять самое почетное место за костром на шкуре бадраха, не помешала старой карге, понесшей двадцать выводков и готовящейся понести двадцать первый, меня одолеть.

Я бросила вызов слишком рано. Следовало подождать еще немного. День, два… Может, слабость подкосила бы здоровье верховной матери еще сильнее, и тогда… Тогда меня мог бы кто-нибудь опередить. Та же Калларина… моя сестра по выводку. Или Парелла, также сестра, но из предыдущего выводка. Парелла – самая старшая из нас. Все дочери из предыдущих выводков давно отправились на перерождение, и тем более не осталось ни одной сестры нынешней великой матери.

Если бы великую мать победила кто-нибудь из них, то мне уже можно было забыть о титуле великой матери. Победительница быстро загнобила бы всех конкуренток на шкуру бадраха, как, впрочем, это сделала бы и я…

Да, мать оказалась сильна… наверное, даже не столько сильна, сколько опытна. Да, это, пожалуй, будет вернее… опытна. Она одолела меня не силой и не скоростью, стремительностью выпадов, а именно опытом, словно предугадывая все мои движения еще задолго до того, как я начинала действовать. Собственно, вся моя сила и скорость только и помогли мне остаться в живых и бежать. Редко кто из бросивших вызов великой матери оставался в живых, но мне повезло…

И о чем я только думала?! Ведь сколько раз ей бросали вызов до меня?! Много, очень много… Сама была свидетельницей не меньше раз, чем пальцев на руках, не говоря уже о том, что она когда-то бросила вызов предыдущей великой матери…

Но так желают духи, чтобы племенем правила самая сильная, чтобы потомство было самым здоровым. А кто может принести самое здоровое и сильное потомство? Конечно, самая сильная и здоровая, молодая…

Схватка была не на жизнь, а на смерть. Осознав, что победы не достичь и меня ждет неминуемая смерть, все же я хорошо потрепала великую мать (скорее всего, я оказала большую помощь кому-то из оставшихся претенденток на шкуру бадраха, кто непременно воспользуется еще более сильным ослаблением великой матери от схватки со мной) и она очень обозлилась, – я, собрав остатки сил, бросилась прочь.

Как я и думала, великая мать не пожелала меня отпускать, послав погоню из приблудных самцов, ушедших из своих стай в надежде стать доминантом в других стаях и дать свое потомство от великой матери. Остался только тот, кого я присмотрела для продолжения потомства, – оно и понятно: вдруг он мне поможет бежать. Ведь лучше завести потомство от беглянки, создав собственную стаю, чем оставаться в вечных кандидатах.

Собственно, схватка с великой матерью была неизбежна, потому как глупо надеяться, что великая мать ничего не заметит. А ей конкурентки в великой миссии главы стаи не нужны, и либо я победила бы ее, либо великая мать сгнобила бы меня, так что никто из приблудных даже подумать бы не посмел, чтобы оказать мне знаки внимания, чтобы не быть изгнанным, став одиночкой, кои долго не живут, и навсегда потерять возможность стать одним из продолжателей рода, в чем заключается цель всех самцов. Ради чего они постоянно выясняют, кто из них сильнее, дабы приглянуться великой матери.

Но настигающей меня, несмотря на все мои старания запутать и скрыть следы, погоне не повезло. Они так увлеклись преследованием, что проморгали стаю волоканов, пошедших по их следу. Да и мне радоваться тоже особо нечему. Возможность прожить на несколько минут дольше, пока волоканы будут расправляться с рукой приблудных, не так уж вдохновляет. А уйти от этих зверей невозможно. Можно лишь продлить свою жизнь еще на несколько дней, взобравшись на дерево, но не спастись. Волоканы будут сторожить тебя внизу, пока ты не свалишься, обессилев от голода и жажды.

Но вот приблудные задраны. Оставалось лишь надеяться, что им удалось хорошо побить стаю и серьезно ранить оставшихся в живых. Тогда шансы на спасение многократно возрастали. Мне останется только достичь реки, перебраться на другой берег и уйти в отрыв, потому как волоканы быстро ослабеют от ран, и хорошо, что я сама не получила в поединке ни одной серьезной раны от великой матери…

Но нет, приблудные самцы сплоховали, о чем сказал победный вой. Может, они и ополовинили стаю, но оставшейся половины хватит, чтобы меня догнать и растерзать. Можно было еще надеяться, что добычи волоканам хватит и они забудут про меня, но второй вой сказал, что эти надежды напрасны.

Я ускорила бег насколько возможно, каждое мгновение из-за непроглядной тьмы рискуя сломать себе шею, споткнувшись о корневище или запутавшись в траве.

Волоканы близко. Они начинают захлопывать капкан, о чем свидетельствуют их короткие потявкивания – так они разговаривают между собой, координируя свои действия. Река уже близко, но она меня не спасет. Волоканы настигнут меня в воде…

За что, духи!

Наверное, за то, что я все же проиграла схватку с великой матерью, оказалась недостойна, недостаточно хороша, чтобы продолжить род и возглавить свою стаю, а значит, должна умереть. И если великая мать не смогла меня убить, то за нее это сделают духи леса, натравив волоканов.

Захотелось остановиться и дать задрать себя зверям и уйти на перерождения, в надежде, что в следующем круге жизни мне повезет больше, – ведь духам леса бессмысленно сопротивляться, так или иначе они добьются своего. Но что-то во мне не пожелало умирать так просто, опустив руки, и продолжало гнать вперед. Может, я ошиблась… опять ошиблась, и духи хотят чего-то другого, а не моей смерти, иначе зачем им придавать мне сил?

Волоканы совсем близко, до реки осталось всего ничего, я уже чую запах воды… и чего-то еще… но некогда разбираться, что к чему, нужно встречать врага. Я развернулась навстречу волокану, выставляя свой нож. Смерть пришла, но я заберу с собой как можно больше этих тварей, духи леса будут довольны мной и даруют достойное перерождение…

Отбить слюнявую пасть пустой рукой – и удар ножом под брюхо…

– Где вы, духи?

О духи, как больно!!! Но что это значит? Я жива? Ведь духи не ведают боли… о духи… как же больно… заберите меня к себе!

«Дух?!» – подумала я, увидев перед собой странное – размытый пятнистый контур, сливающийся с листвой.

Телесные страдания, пусть и не такие сильные, как раньше, подсказали, что духи не пожелали забрать меня в свой мир и отправлять на перерождение. Оставили страдать.

Тогда зачем он проявился передо мной? Хочет что-то сказать?

Нет, не сказать, а напоить… Странно…

В очередное пробуждение я поняла, что меня посетил не дух. Меня кормил человек в пятнистой шкуре… и сама я в коконе, как какая-то личинка… пошевелиться невозможно, да и больно.

Сначала я сильно испугалась человека. Ведь эти существа хоть и редкие гости в наших лесах, я сама видела их всего единожды, но они всегда стремятся убить кого-то из нас, как только увидят. Мы отвечаем им тем же, бросая в них копья из кустов и камни с деревьев, ставя у них на пути капканы в земле и самостоятельно срабатывающие ловушки с кольями из гибких веток.

Но этот человек меня не убил, более того – защитил от волоканов (он их убил, иначе бы звери меня задрали), лечит и кормит. Что же это значит? Не иначе лесные духи-покровители послали его ко мне… Но зачем? Хотя кто знает мотивы лесных духов. Даже шаманы не всегда понимают, что хотят до них донести духи во время камланий…

Потом человек отдал мне мой нож… в чехле. Нож выходил с легким шорохом, что не очень хорошо. Лучше, если чехол из шкуры: тогда нож будет выходить без шума и никто не услышит…

Потом мы поговорили, представились, и человек с помощью картинок на странных белых ровных листах дал понять, что хочет узнать, где живут его соплеменники. Я показала.

А потом он подарил мне свою одежду, такую же пятнистую, как у него!

Что это значит, духи?! Ведь когда приблудные приходят в стаю и дарят великой матери подарки, то это… Он хочет, чтобы… нет, вряд ли… все-таки он человек… и я не великая мать, у меня нет стаи… но если человек ведом лесными духами, а я могу основать свою стаю, то это значит, что…

Нет, с духами никогда не знаешь, что может что-то значить. Все слишком неясно. Надо подождать и получить дополнительные, более точные знаки. Да, так и поступлю, подожду новых знаков от духов!

Хотя…

Нет, не надо спешить. Тем более что он не пришел ночью, даже более того – заперся в своем жилище из ткани, не выражает готовности, и я не могу его призвать. Так чего же хотят духи?

Человек, убедившись, что мои раны окончательно срослись, снял первые швы из волос… или не волос, но точно не сухожилий… а потом помог избавиться от них там, куда я не могла дотянуться и не видела.

А очередным утром он стал собираться. Скатал свое жилище из ткани, развязал плот, забрав веревку, заготовил довольно много еды. Сразу видно, что готовится уходить к своим соплеменникам. Видимо, он исполнил все, что призвали его сделать духи леса по спасению моей жизни. Или не все? Однако новых знаков духи не давали… или я их не заметила. Я ведь не шаманка…

Но что же делать мне? Остаться здесь? Нет, это невозможно. Это охотничьи угодья моей бывшей стаи. Рано или поздно меня выследят и убьют. Вокруг на много-много дней бега тоже нет свободной земли, все занято другими стаями… меня убьют.

Я поняла! Духи хотят, чтобы я пошла с человеком, и он приведет меня в свободные от других стай земли! Одной мне не пройти: либо порвут звери, либо убьют другие голоны. Ни одна стая, точнее, великая мать не возьмет в свою стаю потенциальную конкурентку, могущую бросить ей вызов. Переходить из стаи в стаю могут только самцы…

А с человеком, с его удивительным оружием, плюющимся невидимой смертью (даже звук похож на плевок), я смогу найти свободную землю и стать великой матерью своей стаи!

Благодарю, лесные духи, я принесу вам обильные подношения, как только появится первая же возможность!

Перед походом Кирриэл сделал мне еще подарки! Удивительные и очень дорогие!

Дал три емкости, которые он называл «баанкки». В двух из них можно было готовить на костре целебный взвар. Одна баанкка была высокой и поуже, а вторая вдвое ниже, но чуть пошире. Но самой удивительной была прозрачная баанкка. Настоящее сокровище!

Человек раньше хранил там темный порошок, что растворял в воде с белым порошком. Противный на вкус, Кирриэл дал мне как-то попробовать, когда я заинтересовалась напитком. И как он только мог потреблять такую дрянь… впрочем, не все целебные взвары приятны на вкус. Но он вроде ничем не болеет, зачем же пить целебные напитки просто так, да еще такие горькие?

Но темный порошок кончился, было его немного, что весьма огорчило человека, и баанкку из-под него он подарил мне. Самое удивительное было даже не то, что она прозрачная, как вода, а то, что в ней можно было хранить не только сухие вещи, но и воду! Пусть немного, всего глотков пять-шесть, но они иногда так нужны, а ручья или реки поблизости нет! И все благодаря пробке, которую надо крутить в одну сторону чтобы закрыть, и в другую, чтобы открыть. Правда, варить в прозрачной баанкке ничего нельзя. Но ничего, для этого есть другие, не закрывающиеся баанкки.

В эту прозрачную баанкку я налила взвара, придающего сил. Все-таки слабость давала о себе знать, крови потеряно много, а в походе сил потребуется намного больше.

Перед выходом Кирриэл что-то мне говорил требовательным тоном, махал рукой. Я вообще-то догадывалась, что он меня прогоняет, но я не пошла. Если его сейчас ведут духи, то, конечно, следовало подчиниться, но с другой стороны, духи могли меня проверять. Духи есть духи…

Подарки… Человек делает подарки уже во второй раз. Знак ли это?

О! Да любая великая мать сразу же приблизила бы к себе самца, сделавшего ей такие необыкновенные подарки! Так знак это или не знак?! Как не хочется разочаровать духов… но и ошибиться нельзя.

Но понять очень сложно – ведь это человек пусть и ведо́м духами, однако желания сблизиться для продолжения рода не чувствуется… Разве что иногда… иногда он бросает заинтересованные взгляды, когда думает, что я его не вижу, но стоит только посмотреть в ответ – он отступает назад, делая вид, что не смотрел или смотрел в другую сторону.

Очень непонятно. Если бы он посмотрел так на меня, особенно после этих чудесных подарков, когда я смотрю на него, то…