Часть вторая
ЗИМНИЕ СТРАХИ
Это просто лунный свет.
Никакой защиты нет,
В сердце – пламенный рубец,
Ты уже мертвец.
«Мельница». Мертвец
– Вот тебе!
В тролля полетел здоровенный огненный шар, а за ним сразу же два «ледяных копья» – справа и слева. Грым ловко поставил защиту от огня и, спасаясь от магии воды, кувырком ушел назад. «Копья» столкнулись друг с другом, во все стороны полетела ледяная крошка. Несколько острых осколков задели-таки воина. Он зарычал и послал в бой свой фирменный «каменный вихрь» – заклинание довольно высокого уровня, внешне похожее на воронку торнадо, в которую попало с полсотни увесистых булыжников.
Его противница заливисто захохотала и выпустила из рук «порыв ветра». Заклятия столкнулись друг с другом – и воздух содрогнулся от всплеска магии. А в чародейку уже неслись «каменные кулаки» в количестве восьми штук. Девушка прыгнула вверх, явно используя магию воздуха, позволяющую ей не только столь высоко подскочить, но и на пару мгновений дольше, чем было бы возможно без колдовства, зависнуть над землей. «Кулаки» пронеслись под юной волшебницей. А к троллю устремились пять или шесть «снежков» (простейшее заклинание водной стихии). Грым создал высокий невесомый «щит» в человеческий рост. Магия воды бесславно разбилась об него.
Златко подошел к «полю сражения» и с улыбкой понаблюдал за ходом битвы. Кто бы мог подумать… еще полгода назад Ива была совсем мирной девочкой… а теперь вы только посмотрите, чем не боевой маг? По разумению профессионалов повзрослее – даже учащихся старших курсов – все это баловство, конечно, но на дорогах против простейшей нежити и всяких монстров очень даже сойдет. Синекрылый усмехнулся, глядя, как с пальцев девушки срываются молнии уровня не меньше третьего, а Грым уходит кувырком и швыряет в нее «огненным молотом». Ха! А у травницы неплохая водяная стена получается! Почти как у Калли.
– Как тебе эта красота? – толкнула его в бок гаргулъя, с блаженной улыбкой любующаяся вместе с эльфом боевыми действиями. – Неплохо, да?
Бэррин сдержанно кивнул, только удивился вслух, что это не она, Дэй, с Грымом показательные бои устраивает.
– Да ну, надоело, – на редкость фальшиво ответила крылато-каменное создание. А у самой же глаза так и блестели от желания поучаствовать в захватывающем сражении. Калли тоже посверкивал очами, а в уголках губ таилась довольная улыбка.
– А что это они сцепились? Просто так или не подели что-то?
Эльф повел плечами.
– Тренируются, – пропел он своим дивным голосом, словно сам себе не веря.
– И давно? – продолжал допытываться Златко.
– Да уж прилично, – откликнулась Дэн, от души радуясь воздушной подножке, что подруга поставила противнику.
Тот зарычал, мигом вскочил, и Ива еле успела, взвизгнув, увернуться от роя «огненных бабочек».
– Да-а, Владигоровы занятия не прошли даром, – с легким оттенком зависти произнес Синекрылый, глядя, как лихо девушка пробегает по невидимым ступенькам, поднимаясь на добрую сажень над землей.
Сверху особенно удачно вышел столь несвойственный ей «каменный кулак». Грым хоть и увернулся, но по плечу его задело. Вон как злится…
С тех нор как учитель знахарки вернулся и немного разгреб дела. Ива почти все свободное время проводила в занятиях боевой магией. Владигор очень обеспокоился периодичностью, с какой его любимая ученица попадает в различного рода переделки. Частенько на этих занятиях присутствовали и ее друзья, но Иве преподаватель все равно уделял больше времени. Оно и понятно: кроме того, что она была его официальной подопечной, боевая магия, равно как и прочие военные искусства, давались ей намного труднее, чем всем остальным учащимся. И вот вам результат – Грыма она пусть еще и не уложила на лопатки, но справляется пока очень и очень неплохо. Златко невольно злорадно ухмыльнулся – а нечего было выпендриваться…
– Эй, ребята, кончайте этот балаган! Новости есть! – натешившись зрелищем, крикнул Синекрылый.
Соперники мигом остановили боевые действия и одинаково вопросительно уставились на Златко. Очевидно, драка уже надоела им обоим. Не было в их противоборстве того запала, что появлялся, когда тролль схватывался с гаргульей.
Дэй и Калли, не скрываясь, застонали вслух: очевидно, они поспорили по поводу исхода поединка. Бэррин погрозил им кулаком и позвал всех в дом. Тоже понятно: холод собачий. Хоть и красиво.
Наконец-то наступил второй месяц зимы – снежень, и весь Стонхэрм укутался в пышные белые одежды. Которые, кстати говоря, ему необыкновенно шли (Ива при этой мысли невольно представляла фиолетововолосого красавца, вертящегося перед ледяным зеркалом какого-нибудь канала и пытающегося рассмотреть снежно-белые обновки). Однако мороз стоял соответствующий, так что любоваться красотами любимого города было гораздо приятнее из окна.
Да, все-таки зима – это особенная пора. Все вокруг белым-бело. Перемещаться по этой красоте приходится короткими перебежками, – такой холод. Зато как доберешься до дома, засядешь в гостиной на диване или в кресле под теплым пледом, да еще… О, Ива! Какая же ты молодец! Только у тебя такой вкусный глинтвейн получается…
Златко оглядел друзей как любящий отец своих красавиц дочерей. Ребята разбрелись по комнате. Дэй вообще висела вниз головой на любимой балке. Калли уселся прямо на стол. Что за любовь к сидению на столах? Вечно он то па парте сидит, то еще куда залезет. Грым с Ивой – на диване. Тролль, разумеется, развалился во весь рост и всю ширину своего необъятного тела, а знахарка притулилась рядом. Нет, вы только посмотрите на эту сладкую парочку! И не скажешь, что не более получаса назад устраивали тут показательные выступления боевых магов. Сам Златко, закинув ногу на ногу, уселся в кресло.
У каждого в лапе была зажата кружка глинтвейна, что на скорую руку приготовила травница. Синекрылый всегда поражался, как это чудо может практически из ничего и в самые короткие сроки делать такие вещи, на которые у остальных членов их развеселой команды даже фантазии не хватит.
Друзья выглядели столь уютно, что Златко невольно залюбовался. Потрескивали сухие дрова в камине. За окном вновь начался практически не прекращающийся вот уже несколько дней снегопад. Эх, жаль Щапу Владигор забрал. Не хватает этой забавной зверушки. Синекрылый как наяву представил себе, как шуш прыгает но спинке дивана, пытаясь определиться, у кого на этот раз он хочет на плече или животе полежать. Обычно выбор падал на тролля: он большой.
– Так что за новости, Златко? – прервал сладкие грезы Бэррина Калли.
– Ах да… Вы в курсе вообще, что скоро каникулы?
– Еще бы! – фыркнул Грым. – Задолбала эта учеба!
Остальные вразнобой закивали, то ли отвечая на вопрос, то ли соглашаясь с троллем. Второе – скорее.
– Так вот, моя новость, может, и не новость, но подумать на эту тему стоит. После каникул будет практика. Причем обычно происходит так: никто из преподавателей с дорогими ученичками возиться не хочет, и обычно предлагают пройти практику там же, где каникулы проводишь. То бишь можно домой завеяться на целый месяц, начиная с Зимних праздников и даже раньше. Вы где будете на каникулах?
– Я – тут, – пожала плечами знахарка. – За месяц даже до дома не добраться, не то что обернуться туда-обратно, не говоря уже о возможности отдохнуть.
– Та же гоблиня, – отозвалась сверху гаргулья. – Добраться и даже вернуться, если потратиться на телепорты, я успею, но дома только день и проведу. Жалко месяц выбрасывать на дорогу.
– А я даже не подозреваю, где мои сейчас, – проворчал Грым – К родным смысла не вижу подаваться, я там лет семь не был и желанием не горю. А наша ватага сейчас невесть где мотается. Я о них уже месяца три ничего не слышал.
– А ты, Калли? – позвал Златко уплывшего куда-то мыслями Светлого. – Ты же до своих телепортами за три дня доскачешь.
– Доскачу, – качнул локонами тот. – Только пошли они… – он помолчат, видимо, борясь со своей эстетствующей натурой, но не выдержал и продолжил: – В задницу.
Все с удивлением воззрились на эльфа. Обычно подобных выражений он не допускал, да и обеспокоила друзей та печальная горечь, что прозвучала в дивном голосе Светлого. Но спрашивать не стали. Все знали, что вопросов Калли не любил. И не считал нужным на них отвечать, коли они ему не нравились. Захотел бы рассказать – не молчал бы.
– Тогда… – Синекрылый оттянул на себя внимание, – у меня есть предложение.
Все с интересом повернулись к Златко. Тот традиционно выдержал паузу:
– Поехали ко мне.
– То есть, как к тебе? В родовой замок, что ли? – уточнила гаргулья.
– Ага, – грустно подтвердил наследник древнего рода. Он оглядел несколько растерянных друзей. – Поехали. Все равно ведь делать тут нечего. Еще и припахать могут к какой-нибудь общественно полезной работе. А у нас дома всегда толпа народу собирается. Братья с друзьями понаедут. Скучно не будет.
– А родители не станут возражать? – продолжала допытываться Дэй.
– А что родители? Они давно жаждут с вами познакомиться. Мама просто извелась уже, так ей хочется посмотреть на… – тут Златко запнулся, явно подбирая другое слово вместо того, что подумалось, – нашу компанию, – наконец определился он.
– Ну, тады я «за». – Тролль вообще редко долго думал. – Весело будет. Думаю, и пожрать тоже найдется чего, так, а, Златко?
– Можешь не сомневаться, – фыркнул тот. – У мамы по этому поводу пунктик: она вечно боится, что кто-нибудь голодным останется, поэтому еды будет столько, что взвоете.
– О! Это мне подходит, – заржал Грым. – Ну а ты, ушастый?
Калли привычно передернул плечами в ответ на прозвище.
– Я поеду с удовольствием.
Синекрылый удовлетворенно кивнул и вопросительно посмотрел на девушек.
– Я не знаю, – покачала головой Ива. – Надо у Владигора спросить, какие у него планы на мою практику. Он вообще мастак мне дела придумывать.
Все печально вздохнули: от Владигоровой активности доставалось всем.
– Ты все-таки попроси. Может, еще повезет, хорошо?
Знахарка кивнула, а Бэррин повернул голову к гаргулье:
– Дэй?
– Я поеду. Все равно делать больше нечего, – ответила та, качаясь на своей балке.
Вопреки ожиданиям травницы Владигор пришел от идеи в восторг.
– О! А я все думал, куда тебя деть на практику!
Ива даже обиделась от такого пренебрежения.
– Я что тебе уже надоела?!!
Учитель посмотрел на нее как на ненормальную.
– Ты чего злишься, девочка моя? Мне просто будет не до тебя. Куча дел. Да и… – чародей хитро ей подмигнул, – у меня тоже есть личная жизнь.
Знахарка захлопала ресницами.
– Да?! – Потом аж подалась вперед от любопытства. – И она, личная жизнь твоя, приезжает? И поэтому ты меня спроваживаешь?
Волшебник оглядел жаждущую подробностей мордочку ученицы и ехидно усмехнулся:
– Так я тебе и сказал. О, идея! Щапа! Вылезай, паразит!
Шуш осторожно выглянул из-за тумбочки. Он давно там сидел, боясь гнева хозяина за что-то разбитое.
– Да вылезай уже, не бойся, не злюсь я.
Щапа какое-то время оценивал обстановку, потом, видно, решил рискнуть и прыгнул Иве на руки. Надо отметить, что зверек тоже скучал. Обычно, стоило травнице появиться в дверях, как он тут же залезал к ней на руки, требуя свою законную порцию ласки.
Вот и сейчас он снова восседал на коленях у девушки, настороженно оглядываясь на хозяина. Видать, то, что этот маленький вредина разбил, было весьма-а ценным.
– Вот какое дело, Щан, – не обращая внимания на выходку малыша, произнес Владигор, – я буду занят, а Ива едет на каникулы к Златко в гости. Хочешь составить ей компанию?
Ива посадила шуша на середину стола, предлагая самому выбрать. Зверек рванулся сначала к чародею, потом остановился, подумал, направился к знахарке, но вновь застопорился на середине. Завертелся волчком, помотал мордочкой из стороны в сторону, умоляюще глядя на людей. Но те сохраняли невозмутимые лица. Шуш скорчил рассерженную мордочку, даже задней лапкой топнул для пущего эффекта. Потом попрыгал на месте. Наверное, от жестокости выбора.
– Щан, ты подумай, чего ты больше хочешь, – сжалился наконец Владигор. Присел перед столом и пояснил: – Я не смогу тобой много заниматься. А с ребятами тебе будет весело. Поедешь, мир посмотришь. Ты же любишь путешествовать, Щапа.
Шуш очень внимательно посмотрел на хозяина, видно, выискивая на его лице признаки ехидства. Ничего не нашел, вновь задумался, потом покивал головой, оглянулся на Иву и ответил:
– А-э-у. – При этом мордочка у него стала довольная-продовольная.
– Ну вот и решили, – удовлетворенно улыбнулся волшебник. – А чтобы ты не скучала…
О да, активность Владигора – поистине катастрофа. Ива подумала, слава богам, что ей никогда не попадался такой деятельный враг.
Традиционно каникулы начинались за седмицу до Зимних праздников. Владигор даже подсуетился, и их компанию отпустили на пару дней раньше. Выехали в первое же утро.
Погода была просто прелесть. Солнышко светило ярко-ярко. И не беда, что не греет. Зато с ним веселее. Ребята, верхом и с горой вещей, направились на Площадь Магов. Она располагалась совсем рядом с Академией. Но получила свое название вовсе не поэтому, а из-за того, что на ней были установлены шесть постоянных телепортов, самые сильные и надежные в этой части земли. Вели они в различные крупные города этого мира. В конечных пунктах назначения тоже были телепорты в другие местности. Так что, поскакав немного таким вот путем, можно было запросто за пару дней преодолеть половину обитаемых земель.
Кроме быстроты перемещения, телепорты имели еще ряд неоспоримых достоинств. И главное из них – постоянные телепорты были в достаточной степени надежны и безопасны. По крайней мере, безопаснее обычных дорог, кишащих разбойниками, монстрами и нежитью. Однако при всем при том подобный способ перемещения имел и свои недостатки. Главный заключался в его дороговизне. Немногие могли позволить себе слишком часто им пользоваться. Хотя, если путь предполагался долгий, здравомыслящие люди предпочитали потратиться. Во-вторых, телепорты не переносили больших тяжестей и объемных грузов. Для отправки большой партии товара требовалось активизировать телепорт очень много раз, а это слишком большие деньги. В-третьих, как ни надежны были телепорты, оставался весьма весомый шанс рассыпаться на миллиарды маленьких частичек и никогда уже не собраться. В-четвертых, в зависимости от дня, месяца, времени года, звезд, порой даже погоды и сотни других факторов пропускная способность, точность и безопасность телепортов менялась. Ну и, в-пятых, вели они не во все города, даже не охватывали все направления, к тому же очередь иногда была значительная.
Однако магов пропускали всегда без оной. И не только из-за солидарности членов гильдии. На телепортацию чародеев требовалось во много раз меньше сил и времени.
Вот и сейчас ребята попали на площадки телепортов без промедлений.
– Спешивайтесь!
– Возьмите коней под узды!
Маги подмигнули компании, и в следующее мгновение голубоватое сияние окутано все вокруг, и лучшая пятерка факультета Земли вывалилась в Елице, ближайшем к замку Златко городе с телепортом.
– Отходите, отходите! – закричал пока еще невидимый чародей из тех, что обеспечивали телепортацию с этой стороны.
Друзья вспомнили основное правило такого мгновенного перемещения – гут же сходить с площадки, на которую перебросило. Кстати говоря, легче всего всю эту процедуру переносили лошади. Другие животные, люди и прочие расы нервничали и тряслись значительно больше, что только мешало магии. Вот и сейчас шуш трусливо дрожал у Ивы за пазухой.
В отличие от Стонхэрма в Елице пункты мгновенного перемещения размещались прямо в здании. Такое странное решение объяснялось более холодным климатом. Все-таки на север ехали, не в жаркие страны бока греть.
Перекинувшись с коллегами парой фраз-новостей, дружная компания вывела лошадей на улицу. По общему согласию в городе задерживаться не стали. Златко и так разве что не подпрыгивал от нетерпения.
Выехав за стены – к слову сказать, очень высокие и крепкие (сказывалась близость Гор Пред Вечными Снегами с их ледяными великанами, йети и прочей дрянью), – все, кроме опять же Бэррина, не смогли удержать восхищенный вздох. Перед ними насколько хватает глаз раскинулась снежная равнина. Белый цвет – до самого горизонта. Картинка должна была бы по идее наводить тоску, однако почему-то восхищала.
– Нам куда? – Вот не умел Грым долго наслаждаться прекрасным, если, конечно, это прекрасное не носит юбку. И вопрос его был вполне закономерен: от ворот крепости вели сразу две дороги.
– Туда, – махнул в сторону одной из них Златко.
– Налево, – заржал тролль, – это мы всегда пожалуйста.
Остальные тоже ухмыльнулись и тронули коней.
– Златко, а нам сколько еще добираться? – Ива вертелась в седле, пытаясь устроить поудобнее меховые части одежды – вынужденная мера, когда едешь на север, знахарке, как уроженке Восточных Лесов, привычная, если бы не пришлось садиться на коня.
– Как повезет, – пожал плечами задумавшийся явно о чем-то другом Бэррин. – Если погода не изменится, то дня три. А если, не дай боги, начнется вьюга… Придется ее где-нибудь пересидеть.
– Тут такие сильные вьюги? – поинтересовался Калли. Ему, кстати, было легче всего – эльфы, что с них возьмешь? По идее они снега-то и в глаза не видели в своих Светлых Лесах, а вот – подишь ты! – все им нипочем.
– Ужасные просто, – пробормотал Синекрылый, – особенно на этом участке дороги. Телепорт – штука, конечно, удобная, только нас занесло уж очень далеко на север. Два дня пути – и климат помягче будет, без перепадов, по крайней мере. Около нашего замка лесов очень много, они удерживают и метели, и морозы. Но до земель Бэрринов еще надо доехать.
– А поближе телепорта нет? – для порядка спросила Дэй.
– Есть. – Златко раздраженно повел бровями. – И дорога не в пример лучше.
– Так чего же мы туда не направились? – удивилась гаргулья.
Эльф едва заметно усмехнулся. Ива с недоумением воззрилась на него.
– Калли, скажи уж, – еще более нервно махнул рукой в перчатке Бэррин. – Я же вижу, что тебе так и не терпится разгласить данные эльфийской разведки.
Разумеется, никто не собирался разглашать информацию эльфийской разведки. Эту историю знали все, кто более или менее интересовался положением дел в стране.
– Телепорт находится в Скворе Подбережном, – не стал отпираться Светлый. – А это владения семьи Ллетов, с которыми Бэррины не в ладах.
– Наши западные соседи, – проскрипел зубами Златко. – Все беды – только от них! А Сквор Подбережный раньше Бэрринам принадлежал, – помолчав, продолжил он. – Мой прадед там телепорт устанавливал.
– Тогда и отбили Сквор, – кивнул Калли. – До этого город принадлежал Ллетам.
– Три поколения! – выплюнул Синекрылый. – По основали его наши люди!..
Он, очевидно, еще хотел что-то сказать, но Ива решила срочно вмешаться:
– А города во владениях твоей семьи есть?
– Города никому не принадлежат, Ива, – поправил ее эльф.
– Указ Короля Всех Людей, по крайней мере, в этой стране его еще соблюдают, – поддержал Златко, потом хитро прищурился и выдал: – Но есть города, которые находятся под влиянием нашей семьи.
Все рассмеялись. Такое случалось сплошь и рядом. Очень малое количество городов было действительно свободными. Обычно прежний лорд считался чем-то вроде мэра, но не управляющего, то есть вникающего во все мелочи, а как бы номинального, однако при этом он обладал реальной властью. К тому же города частенько находились в окружении земель того же лорда, так что волей-неволей сильно зависели от него. Не говоря уже о том, что очень большая часть зданий, а порой и различного рода предприятий принадлежала ему же. Поэтому частенько даже в разговорах города признавались чьей-то собственностью, хотя формально и не имели хозяина.
– Так почему там не поставить телепорт? – удивилась Ива.
– Эх, все не так просто, – вздохнул Бэррин. – Мой дед попал в немилость к тогдашнему королю, и вот результат – запрет па телепорты близ замка. Должно быть не менее двух дней пути.
– Да, – посочувствовала знахарка, – тяжело, оказывается, быть дворянином.
– И надолго такой запрет? – вопросила гаргулья.
– Еще на пару веков. – Златко немного помолчал.
Друзья уже давно научились угадывать, за какой паузой последует продолжение, и сейчас терпеливо ждали. Синекрылый и на этот раз не разочаровал их.
– Мой старший брат сейчас пробует добиться отмены этого запрета.
– Который из старших? – поинтересовалась Ива.
Синекрылый был третьим сыном в семье. Всего же сыновей было пять. Дочерей у четы Бэрринов не было.
– Эрил.
– Эрил – это который менестрель?
При таком количестве братьев у их товарища друзья постоянно путались в именах, а ведь была еще и другая родня, в том числе и кузены, которых Златко тоже называл но имени и нередко без пояснений, кто они и кем ему приходятся.
– Это который военный, – ехидно поправил гаргулью Синекрылый. Брат Златко – как теперь выяснилось, Эрил Бэррин – выбрал традиционную для своего рода стезю военного и вот уже с десяток лет пробивал себе дорогу к генералитету, нельзя сказать, что очень быстро, но и не без успеха. – Кстати, он тоже приедет на праздники, заодно можно будет уточнить, как у него дела и на этом поприще.
– А вот скажи, Златко, – медленно начал Капли, всматриваясь куда-то вдаль; ребята даже не посмотрели в ту сторону: Светлый со своим эльфийским зрением умывал всех четверых, вместе взятых, – в твоей семье используют иглистых драконников?
– А кто их не использует? – пожал плечами тот.
Иглистые драконники были размером с кошку и больше походили на морских коньков с крылышками, чем на настоящих драконов, которые никакими родственниками им не являлись. В последние несколько веков именно их использовали все уважающие себя более-менее денежные люди и нелюди для передачи сообщений. Двигались эти забавные зверушки с невероятной скоростью, что делало почту еще и надежной: поймать такие верткие создания было задачей практически невыполнимой. Кроме того, иглистым дракончикам не нужен был точный адрес – достаточно примерного расположения объекта. Сложность и одновременно преимущество этих вестников заключались в том, что отправителю необходимо было лично знать получателя: каким-то образом дракоши считывали данный образ и могли безошибочно распознать его среди других существ.
Вот и в данный момент нечто, сначала казавшееся невразумительной точкой на горизонте, выросло до размеров самого что ни на есть настоящего иглистого дракончика. Подлетев, существо с самым деловым видом принялось рассматривать Златко. Ребята, в свою очередь, внимательно разглядывали это смешное чудо. Ну точно морской конек с крошечными бешено работающими крылышками. Существо зависло напротив лица оторопевшего от такого нахальства Бэррина и почему-то недовольно морщилось. Потом оглянулось на всех остальных, на миг словно задумалось и, наконец, подлетело поближе, позволяя снять со своей длинной шеи висевший на веревочке свиток. Златко на секунду замешкался, на что дракоша негодующе фыркнул. На этот звук из-за пазухи Ивиной куртки, где он прятался от мороза, выполз Щапа. Иглистый покосился на него желтым глазом, но состроил независимую мордочку. Синекрылый в конце концов сообразил, что от него требуется, снял с дракоши свиток и сунул в тонкие когтистые лапки лепешку. Существо сразу подобрело, даже подлетело к Щапе, позволив знахарке чуть ближе рассмотреть сей дивный аналог курьера. Оба зверька что-то пофыркали, потом дракончик, на прощание, махнув шипастым хвостом, умчался вдаль, в мгновение ока превратившись в нечеткую точку, которая вскоре и вовсе исчезла, и горизонт вновь стал девственно чистым.
– Ну что там, Синекрылый? – поинтересовался Грым, пока остальные приходили в себя от встречи с этим забавным зверьком, а Щапа по новой закапывался Иве под куртку. Пусть и встречались иглистые дракончики часто, но каждый из друзей, кроме, пожалуй, Калли, видел таковых до этого лишь на расстоянии – в руки они давались, только если им был заказ на доставку почты.
Бэррин только отмахнулся, чуть ли не носом уткнувшись в письмо. Потом поднял голову и одарил всех сияющей улыбкой. Такой сияющей, что куда там снежной долине под ярким полуденным солнцем.
– Эрил тоже едет домой. Завтра будет в трактире «Золотистое яблоко», куда мы прибудем уже к вечеру. Просил дождаться. Кстати, этот трактир находится на постоялом дворе, где мы и остановимся на ночь.
Ехать но ровной, как стол, бесконечной снежной равнине было скучно. Даже истории Златко, коих он знал великое множество, приелись. Так что уже довольно долго друзья покачивались в седлах в полнейшей тишине, не считая, конечно, скрипа снега, позвякивания сбруи и редкого перефыркивания лошадей. Потом Дэй не выдержала, вытащила ноги из стремян и прыгнула вверх. Уже там, в воздухе, перевоплотилась и взмахнула крыльями.
– А это красиво, – приложила Ива ладошку козырьком.
– Да, – мечтательно протянул Златко.
– А ты как, а, Синекрылый, – эльф специально выделил это обращение, – не хочешь полетать?
Златко запрокинул голову к небу. Совсем скоро оно начнет темнеть: дни зимой коротки. Знахарка впервые поймала себя на мысли, как к лицу ее другу эти золотые кудри. Его родовые земли были еще далеко, но что-то уже проснулось в этом устремленном ввысь взгляде, что-то новое, Иве доселе неизвестное.
– Позже, – прошептал он.
И знахарке захотелось улыбнуться, глядя на ту тень улыбки, что изогнула губы Бэррина.
– Эй, Дэй!!! – заорал вдруг тролль.
Гаргулья на полном ходу развернулась. В тот же момент в нее врезался огромный снеговой ком. Снежком назвать это огромное чудовище было нельзя.
Дэй не просто получила им в мордочку – ее буквально снесло ударной волной. Грым хохотал как безумный. Пара мгновений – и взорам друзей предстала доведенная до точки кипения гаргулья, и снежки посыпались в тролля со скоростью эльфийских стрел. Спасаясь, тролль спрыгнул с конской спины и принялся бегать зигзагами, что ничуть не мешало ему отвечать на обстрел.
Смотрелось это на редкость смешно и красиво: на фоне заката крылатая тень черной гаргульи, на снегу – то ли убегающая, то ли догоняющая фигура здоровенного бугая, а между ними – беспрерывная очередь белых снарядов.
Поле битвы оглашалось воинственными, торжествующими и злобными воплями. Через пару минут уже никто не помнил, куда они едут, с чего начался этот бой и какие цели преследуют соперники. Ива и Златко невольно засмотрелись на драку. И хотя все потасовки между непримиримой гаргульей и азартным троллем были несерьезными, но каждый раз они сражались так, будто речь шла минимум об их жизнях, максимум – о спасении мира. Направление Бой, что тут еще скажешь?
Калли непередаваемо изящно передернул плечиками и бросил в момент относительной тишины:
– Дети.
Одно это слово остановило битву, вернее, приостановило. На миг Дэй и Грым замерли, переглянулись и со слаженным воплем, то бишь боевым кличем, бросились на эльфа. Тот, не будь дураком, мигом скатился с коня и кинулся наутек. Причем удавалось ему это весьма легко. Как и всего соплеменники, Калли двигался так, будто под ним не было двухаршинного слоя снега, – не проваливался, не падал, оставляя па поверхности следы в толщину пальца.
Очень быстро он включился в игру, и снежки полетели вновь. Светлый носился как угорелый, заливисто хохоча и уворачиваясь от «снарядов» друзей.
Златко и Ива покатывались со смеху, наблюдая за этим сражением. Через какое-то время немая сцена повторилась. В какой-то момент три бойца замерли и оглянулись на согнувшихся от хохота в седлах друзей. В глазах воинствующей троицы недобро сверкнуло красное закатное солнце, и через мгновение снежки врезались в знахарку и Синекрылого. Раздались возмущенные и торжествующие вопли – и вызов был принят.
В общем, в таверну со странноватым названием «Золотистое яблоко» все пятеро влетели, целиком и полностью вывалявшись в снегу, в начинающей леденеть одежде, но довольные аж жуть. Хозяин заведения мгновенно признал в Златко молодого господина и рассыпался в любезностях. Синекрылый дружелюбно улыбнулся и попросил предоставить две комнаты, и притащить в них корыта для купания.
– Девушки, воду вы наколдуете? – обернулся он к гаргулье и знахарке, нервно притопывающим позади него. – Так просто быстрее будет.
– Наколдуем-наколдуем и подогреем, только давай быстрее уже, ща сдохну от холода, – буркнула Дэй.
Ива попыталась смягчить ее тон улыбкой, но и в ее глазах плескалось то же нетерпение. Хозяин уже отдавал распоряжения, с ужасом вспомнив, что действительно третий сын Бэрринов этим летом уехал учиться магии. Трактирщик мигом сообразил, что его спутники, очевидно, новые друзья из Университета. Оставалось только надеяться, что они не напьются и не устроят драку с применением колдовства. Впрочем, надежда на это была слабая. Молодые отпрыски дворянских фамилий любили покуражиться. А если еще и маги…
– Прошу вас пройти.
Мальчишка из тех, что всегда на подхвате, склонился в поклоне, заметив суровый взгляд хозяина, за глаза прозываемого Гусем за странную походку, большой живот и не уступающий ему зад, что, впрочем, не мешало ему быть очень резвым, когда того требовали обстоятельства. А уж про силу его и говорить не приходилось. До сих пор не было никого, кто мог бы победить его на «локтях».
Девушки резво поскакали на верхний этаж, Дэй, однако, не преминула бросить замечание про ужин. Златко чуть изогнул губы: гаргулья не была бы гаргульей, не оставь за собой последнее слово. Он мигом договорился и об ужине, и о корме для лошадок, и о чистке оных, и о многом другом. Синекрылый был прирожденным организатором.
Бэррин уже поставил ногу на ступеньку, чтобы подняться вслед за спутниками, чуть помедлил и все же вновь обернулся к терпеливо ожидающему хозяину:
– Будь спокоен, мы не устроим разрушений. По крайней мере, постараемся. – Он тихонько усмехнулся, глядя в расширившиеся глаза трактирщика. – Но и ты постарайся утихомирить особо горячие головы до того, как они полезут к нам.
Златко скользнул вверх, а трактирщик с ужасом вспомнил, что маги умеют читать мысли (хотя в данном случае Синекрылый в этом не нуждался: все было написано на лице мужчины). Бэррин же подумал, что в Стонхэрме успел отвыкнуть от раболепия. Слишком много в этих местах зависело от того, кто правит в родовом замке. Если вновь северные племена объединятся, то людям из подобных маленьких деревушек не остается ничего другого кроме как бежать именно в эти родовые замки. Под защиту каменных стен, надеясь на милосердие их владельца.
Бэррин вздохнул. Быстрее бы уже добраться до дома.
– Так, – разглагольствовал Златко спустя примерно полтора часа, опасно размахивая ложкой, – я все узнал. Брат тут еще не появлялся. Так что ждем пока.
– Какие новости в округе? – проворчала гаргулья. – А то я уже стала побаиваться вынужденно останавливаться в каких-либо местах. – (Все хмыкнули, вспомнив свои последние приключения.) – С нашей-то способностью влипать во всякие переделки…
– Да ладно тебе, Дэй, – оборвал ее тролль. После сытного и вкусного ужина настроение у него было более чем благодушное. – Можно подумать, мы одни такие. Да весь универ грешит этим. Вспомни, сколько раз за последний месяц Огненные из компании Деррика умудрились спалить башню астрологии?
Все разом хихикнули. Бедная башня астрологии чем-то особо приглянулась Огненной пятерке. Ива даже подозревала, что те тоже ищут что-то типа того загадочного артефакта, как и они с подачи Калли в самом начале осени, – Стонхэрм и Университет были полны тайн. В результате же активности группы Деррика разнесчастная башня уже несколько раз подвергалась пожару. Спасали ее только новейшие антипожарные заклинания. Да и то не всегда.
– А помните, в прошлом месяце они же нарвались на какую-то банду грабителей и разнесли ее в пух и прах? – Эльф довольно сверкнул глазами. – Там еще маг был, поэтому их так долго и найти не могли. Какая-то хитрая задумка была.
Задумка была действительно хитрая. Дознаватели городской стражи и прикрепленные к ним же маги долго не могли понять, как то, что происходит, вообще возможно. Но против лома нет приема – и именно таким ломом стали Огненные, случайно – абсолютно случайно, нарвавшиеся на банду.
– А эти… вторая пятерка Воды подралась на той неделе с Воздушными. На каком-то пустыре. Выбрали, значит, место для «дуэли», – Златко хохотнул, – что-то там напортачили в заклинаниях и провалились всей толпой в заброшенный подземный ход. Выбраться не могут, проплутали полдня но катакомбам, наткнулись на какое-то чудовище, что их охраняло… Как вообще целы остались, непонятно.
Лучшие ученики факультета Земли рассмеялись.
– Ну целыми не остались, – хмыкнула Ива. – Досталось им крепко, но, главное, что живы, а там маги-лекари поставили их на ноги. Правда, ругались – жуть! Я даже специально ходила этих бедолаг проведать в лазарет. Послушать историю из первых уст не получилось, прогнали. Там много таких желающих было.
– А помните…
Воспоминаний хватило на час с небольшим, общим выводом к которым стало высказывание Златко:
– Нет, это не одни мы такие. Это общемагическая проблема – постоянно влипать в истории. Поэтому маги и гибнут так часто, хотя, кажется, именно у нас есть все шансы па долгую жизнь.
– Веселенький итог ты подвел, Синекрылый, – поморщился тролль. – Лично я собираюсь жить вечно… – Грым посмотрел на остальных, друзья не подкачали, хором выдав продолжение жутко бородатой, но любимой шутки:
– Пока все в порядке!!!
Заржали и отправились но комнатам. Было еще совсем не поздно, но дорога дала себя знать, и они чувствовали усталость.
Эх, знал бы Златко, что он напророчил-накаркал.
Девушки завалились в свою комнату и тут же упали на кровати. Ива скинула сапоги и блаженно уставилась в потолок. Ей на живот тут же взобрался Щапа. Дышать сразу стало тяжелее, но гнать нахального зверька знахарка не стала: если уж шуш приглядел себе местечко, спровадить его оттуда еще никому не удавалось. В упрямстве Щапа превосходил даже тролля.
Травница лежала, разглядывала деревянные балки над головой и постепенно мрачнела. Не глядя, нащупала под кроватью сумку и, вытащив из нее учебник но теории магии, открыла его па заноженной странице. Заметив это, Дэй чуть не свалилась с койки.
– Ива, не говори только, что будешь сейчас учиться?! – возопила гаргулья, оскорбленная таким пренебрежением к законным каникулам.
– Я и не говорю, – бросила девушка, перелистывая страницу и даже не поворачивая к подруге головы.
– Но ты же учишь!!!
– Дэй, ты чего хочешь? – Ива наконец посмотрела на возмущенную собеседницу.
– Мне кажется, что с тобой что-то не так. – Гаргулья никогда не славилась логичностью мышления.
– И из-за чего тебе так кажется? Из-за тога, что я в кои-то веки взялась за учебник?
– Да! И вообще, ты какая-то странная в последнее время!
Ива вновь посмотрела на потолок. «Может, рассказать Дэй про эти гадские сны с Кошкой, что меня преследуют?.. – Сны о кратковременной спутнице преследовали знахарку уже давно. В них она раз за разом то ли общалась с ней, то ли видела кусочки ее жизни, причем такие странные, что оставалось только диву даваться. – Нет. Это не Дэй надо рассказывать. Златко или Калли… Они поймут… подскажут, может, посоветуют, что делать. Не будут как Дэй или Грым сразу устраивать разборки. Хотя… нет, не буду пока никому ничего рассказывать. В конце концов, негоже втягивать друзей в эту заварушку, и так сама уже по самые уши…»
– Все нормально.
– Врешь!
– А вот и не вру.
– Врешь!
– Не вру!
– Врешь! Я все вижу! У тебя глаз дергается!
– Это от ярости!
– А нечего злиться на правду!
Обе тут же отвернулись и сердито засопели.
– Ладно, – минут через пять проговорила Ива, – скажу. – И замолчала.
– Ну? – поторопила ее гаргулья.
– Но дому скучаю, – неожиданно для себя самой выпалила травница. Перед внутренним взором тут же появился их с тетушкой маленький домик, комнатка, насквозь пропахшая лечебными травами, сварливая дверь и стол с самоваром и пирогами. – Я так соскучилась, – отчего-то с трудом произнесла девушка. – Уже скоро год будет, да точно – скоро год… Как там тетушка и Хонька?
Знахарка резко перевернулась к стене, скрывая резанувшие глаза слезы. Щапа с испуганным писком съехал с живота, Ива тут же подтянула его к себе и прижала к сердцу. Нельзя сказать, что зверенышу понравилось такое перемещение, но он послушно затих, почувствовав, что временной хозяйке сейчас не до его капризов. Девушка стала быстро вытирать слезы. Было стыдно за собственную слабость. Да еще и перед Дэй, которая и слова-то такого не знала.
– Я тоже соскучилась но дому, – раздалось через минуту тягостного молчания. (Ива от неожиданности даже повернулась. Щапа опять с писком поболтал лапками по воздуху.) Гаргулья же смотрела в потолок. – Дом. Родные… – Она на миг прикрыла глаза, но потом вновь посмотрела вверх, явно не видя деревянных перекрытий. – Может, все же стоило поехать? В наших горах сейчас такой холод. II ветер, что пронизывает все. Даже скалы, кажется, стараются сжаться, чтобы укрыть от него все свои трещинки и пещеры. А еще сейчас сезон испытаний. Молодые гаргульи улетают вслед за северным ветром. Мой брат отправится в свой первый самостоятельный дальний полет, а я ему даже не скажу, как горжусь им… Мы никогда не были особо близки, но он у меня молодец. Красавец каких поискать. Самый быстрый из своих сверстников. Надменный и гордый, как первые воины нашего племени. Когда-нибудь он обязательно войдет в Совет Стаи… – Дэй говорила медленно, будто выдавливая из себя слова. Раньше она никогда не рассказывала ни о семье, ни о стае, ни о родине. – И совсем скоро северный ветер примет его в свои попутчики… – Гаргулья замолчала. – Я должна была бы его встречать, когда он вернется обратно. А я не встречу.
– А когда он вернется? – спросила Ива, завороженная рассказом.
Черная помолчала.
– Не знаю. По-разному получается. Я вернулась через месяц.
– Может, тебе все-таки стоит поехать?
– А Университет?
– Да ну его, – пожала плечами знахарка. – Опоздаешь на пару недель. Скажешь, снега помешали добраться.
– Надо подумать, – мотнула головой гаргулья. Вылететь из Университета боялись как конца света.
Так девушки и лежали на своих кроватях, словно в первый раз чувствуя единство душ – по крайней мере, такое. Разные, как два мира, они все-таки нашли точки соприкосновения.
Неожиданно они обе одновременно вскочили и ошарашенно уставились друг на друга.
– Ты тоже это слышишь? – недоверчиво спросила гаргулья.
– Ага. – И они обе высунулись из двери.
Рядом открылась дверь в комнату парней, и оттуда появились все три головы их друзей. Лучшая пятерка Земли переглянулась и синхронно прислушалась. Сомнении быть не могло.
– Циркачи!
И друзья кубарем скатились по лестнице вниз.
В единственном зале таверны и правда расположилась бродячая труппа актеров. Нельзя сказать, что это был полноценный цирк, какие сейчас очень популярны в Стонхэрме. Но здесь были жонглер, кидающий в воздух не банальные шары, а кинжалы (правда, всего три штуки, но все равно захватывающе), фокусник, глотатель шпаг, музыканты всех мастей, танцовщица, кто-то еще.
Музыканты не переставая наяривали что-то развеселое. Тем временем зал набит путешественниками под завязку. Сейчас все с удовольствием наблюдали за «дышащим огнем». Все прекрасно знали этот фокус, но посмотреть все же было приятно. Справа от него появился жонглер, а слева – глотатель шпаг. Полупьяные барды еще яростнее ударили по своим инструментам. И веселье пошло по новому кругу. Вокруг вино лилось рекой, звучал смех, а кое-где и песни. Даже юные маги подпали иод эти чары всеобщей беззаботности.
Потом появился клоун, и вот уже весь зал хохотал как безумный. В этот момент Ива, случайно бросив взгляд в сторону, увидела…
Он сидел в самом дальнем конце комнаты, держа в руках лютню. То же желчное острое лицо, худоба и, словно давно немытые, волосы до плеч. Он поднял голову, и его бледные, почти бесцветные глаза уставились прямо на знахарку.
Мгновение – два взгляда уперлись друг в друга.
Ива уронила кружку и бросилась навстречу распахнутым объятиям.
– Гамельн!
Гамельн – менестрель с волшебной флейтой, с него-то все и началось! II вот он здесь! Рядом. Совсем рядом.
Это казалось невозможным. На другом краю земли, на маленьком постоялом дворе, случайно и вот так неожиданно…
– Гамельн! Гамельн, это ты?!
Мужчина, обнимающий ее, откинул голову и расхохотался.
– Более глупого вопроса я еще не слышал… – И голос у него был все гот же – чуть резкий, высокий и неуловимо оскорбительный, но теперь знахарка воспринимала его совсем по-другому. Поэтому она тоже рассмеялась и погрозила ему пальчиком. Менестрель же улыбнулся, скривив тонкие губы, отстранил девушку, держа ее за вытянутые руки, и принялся рассматривать, не боясь поворачивать во все стороны.
– А ты изменилась, красавица моя, – го ли довольно, то ли удивленно произнес он. – Не узнать. Совсем не узнать, – покачал он головой. – Прямо-таки записной маг, ни следа от прежней знахарки не осталось.
– Так уж и не осталось? – хохотнула Ива, в которой каждый второй узнавал травницу из Восточных Лесов.
Однако Гамельна, похоже, это не заботило, он поймал пальцами ее подбородок и внимательно всмотрелся в карие глаза.
– Нет, совсем не осталось, – выдал он резюме спустя мгновение, впрочем не отпуская личико девушки, – счастье в глазах появилось. Уверенность. А вот злоба прошла. Хм… – Менестрель помолчал, то ли вглядываясь в смеющуюся мордочку, то ли прислушиваясь к себе. – Как интересно… и кто этот счастливчик?
– Что?! – распахнула Ива очи в удивлении, потом хитро прищурилась. – Который из них?
Менестрель громогласно рассмеялся.
– Ну и ну, а ты, девочка, времени не теряла. Хон тебя и не узнает.
– Хон… – Голос девушки оборвался. – Гамельн! Ты был в нашей деревне после того, как я уехала?! Скажи, был?! – Ее взгляд умолял ответить «да». – Скажи, как они там? Я почти год там не была! Гамельн, миленький, расскажи, как они?! У меня сердце все как будто там осталось…
Нет, это не было правдой, сердце Ивы там совсем не осталось, и тут были ее друзья, а где-то по неизвестным морям плавал черноволосый эльф и возил с собой ее любовь, да и в своем домике на территории Университета сейчас практиковался в боевой магии один совсем не безразличный ей вампир, но там… в богами забытой деревушке на краю земли осталось то, что было Домом, в котором всегда хорошо, в котором всегда ждут, в котором тебя любят безусловно, просто за то, что ты есть, в который возвращаешься зализывать раны и который рвет сердце на кусочки, если не можешь туда приехать. Вот и сейчас Иве казалось, что ничего важнее в мире больше нет и не было никогда.
– Нет, милая, не был, – покачал головой менестрель. – Я к Восточным Лесам с тех пор вообще не приближался.
– Не был? – Хрустальная капелька задрожала в распахнутых глазах.
– Нет. Но я уверен… – бард впервые за их знакомство по-доброму улыбнулся, – действительно уверен, что все с ними в порядке. И они за тебя рады. И гордятся тобой. – Он аккуратно стер все-таки выкатившуюся слезинку со щеки девушки. – И скоро ты их обязательно увидишь. – Голос менестреля чаровал похлеще ментальной магии вампира. – Ты мне веришь?
Острый взгляд – и Ива отшатнулась назад.
– Ты все такой же! – засмеялась она, шутливо пихнув его кулачком в плечо. – Твой голос завораживает, а ведь ты еще не начал петь!
– Да, я такой же. – Усмешка, смешок… – И таким останусь. А тебе советую возвратиться к твоим друзьям, что уже довольно угрожающе на меня посматривают. Скоро будет звезда представления. Тебе поправится.
Знахарка только покачала головой. Это же надо? Здесь, на другом конце земли, и такая встреча. Друзья тут же набросились на травницу с вопросами, стоило ей только подойти к столу, но она только отмахнулась.
– Потом расскажу. Сейчас будет… звезда представления, – ответила она, только чтобы отстали.
Соратники тоже это поняли, но в тот момент музыка резко оборвалась, и на сцене, сооруженной из нескольких сдвинутых столов, появилась закутанная в яркие драпировки девушка. Видны были только щедро подведенные чем-то темным глаза. Тихонько запела флейта. Не так хорошо, как у Гамельна, но тоже очень и очень прилично. Часть огней в зало погасили, создавая приятный полумрак. Зал замер в предвкушении. И девушка начала двигаться. Её фигура, совершенно невидимая за разноцветными тканями, только угадывалась. Но все невольно подались вперед, пытаясь разглядеть хоть что-то. Миг – и тишина, потом все инструменты разом взорвались радостным звоном, и развеселая музыка выплеснулась в зал. Девушка развела в танце руки и скинула с плеч верхнее покрываю – и показалась маленькая аппетитная фигурка в ярких шелковых шароварах, с загорелым обнаженным животом, короткой кофточке и бесчисленных украшениях, какие носили красавицы из южных пустынь. Все это качнулось, и девушка продолжила танец. Сверкнули ее глаза, хлестнули но воздуху волосы – где распущенные, где заплетенные в топкие косички – и тоже включились в танец. Музыка струилась вокруг. И пело в пляске гибкое, змеиное тело. Девушка кружилась и изгибалась, взлетали и падали тонкие руки, мелькали прелестные ножки, плыли по воздуху черные локоны, вспыхивали звездами глаза совсем юной девочки с розовыми щечками, в которых сквозило искусство обольщения шакнейских наложниц.
Звуки все летели и летели, плели невиданные нити, обнимали и зачаровывали души. А танец девушки довершал начатое. Когда музыка оборвалась, потребовалось еще несколько секунд, чтобы прийти в себя.
Зал взорвался аплодисментами и одобрительными воплями. Танцовщица с абсолютно счастливым видом раскланивалась. Действительно совсем еще девочка.
– Похоже, наши парни нашли за кем волочиться, – хмыкнула гаргулья, плюхаясь на свою постель, когда девушки вернулись в свою комнату через несколько часов, оставив ребят внизу.
– Да ради богов! – усмехнулась Ива, подливая воды в мисочку Щапы.
– Главное, чтобы ничего не подцепили.
– Не подцепят, у них амулеты соответственные есть, – меланхолично ответила знахарка, расшнуровывая сапоги.
– А ты откуда знаешь? – удивилась Дэй.
– Сама делала, – поделилась травница.
– Да? Вот кобели! – ругнулась гаргулья для порядка. Помолчала немного и неожиданно спросила: – А ты хорошо делаешь такие амулеты?
– Хорошо. Никто еще не жаловался. – Ива повернула голову к подруге: – А что?
– Сделаешь и мне?
– А что, есть кто-то на примете?
– Да ну тебя! Скажешь тоже. Так сделаешь?
– Сделаю. – Ттравница не стала допытываться дальше, зная, что выбить что-то из Дэй, пока та сама не решит рассказать, невозможно. – Только когда до дома Златко доберемся. Выделят мне там какую-нибудь каморку иод знахарские эксперименты, как думаешь?
– Златко не жадный, – пожала плечами гаргулья, потом, помолчав, продолжила: – Слушай, Ив, а тебе ничего не показалось странным в этой девушке-танцовщице?
– Нет, – подумав, отмахнулась та. – Дэй, у тебя паранойя.
– Точно не показалось? – Крылатая уже привыкла к подобным обвинениям. – Подумай, Ив!
Знахарка постаралась вспомнить свои ощущения, когда девушка танцевала.
– Нет, Дэй, правда, ничего необычного. Танцует, конечно, хорошо. Никогда ничего подобного не видела. Но… все мы что-то хорошо делаем. Может, у нее в роду все танцуют, и все дело в наследственности. А может, просто примесь какой-нибудь расы, где гибкость больше человеческой. Вон видела, как наш Калли уворачивается от меча или стрел? Обзавидуешься! Да и вообще, когда человек – мастер, это производит впечатление. А что, ты что-то странное почувствовала?
– Ну как тебе сказать? – Гаргулья перевернулась на живот. – Сейчас после твоих рассуждений даже и не знаю.
– А все-таки?
– Мне показалось, что магия какая-то вместе с… то ли с музыкой, то ли танцем в воздухе полилась…
– У тебя действительно паранойя. Хотя… надо тебе Гамельна послушать, вот уж где магия!
– Это тот менестрель, с которым ты обнималась? Кто он?
– Не помнишь? Я же рассказывала.
– А, это этот, который к вам в деревушку приезжал, ты еще сначала думала, что он убийца?
– Ага.
– Странный какой-то.
– Да, он такой.
– Познакомишь? Охота на эту флейту посмотреть. Небось, артефакт какой-то жутко крутой…
– Договорились, – кивнула Ива.
– А все-таки… действительно ли это была магия или у меня на самом деле паранойя?
– Знаешь… мне всегда казалось, что… в музыке больше всего магии. – Ива тоже перевернулась и горящими глазами уставилась на подругу. – Ведь магия есть во всем, если оно… если оно прекрасно. Помнишь, я рассказывала тебе о Марино и Ференце. Вот там тоже была магия. Но я сейчас говорю не об этом. Я просто считаю, что мастерство, талант, душа, вложенные в то или иное творение, пусть это делает и не маг, но, если что-то сделано с талантом и душой, оно… приобретает волшебство. Вот знаешь памятник Анко и Мерене? Я каждый раз как мимо пробегаю, так мне кажется, что они мне подмигивают. Пли вот помнишь тот меч, что мы видели в музее на мосту? Учи теля еще говорили, что в нем ни капли магии нет… Но его держала рука Короля Всех Людей! Да в этом мече магии больше, чем во всем Университете! Пли та книга… помнишь, мы читали? Про эльфа и человеческую девушку. Разве там не было магии? Я, когда читала, все глаза выплакала, я там жила, понимаешь? И знаешь, мне кажется, что я очень много для себя из этой книги вынесла. Я, наверное, сумбурно говорю, но… я уверена, что талант и чувство – это такая же магия как то, что мы, чародеи, делаем.
– Я поняла тебя. Только все равно то, про что ты говоришь, – это все-таки аллегория, а я говорю о совершенно традиционной магии.
Ива надула губки.
– Ну тогда разбирайся сама, я ничего такого не почувствовала.
Люди на стене кричали. К ней летел огромный, размером с телегу, огненный шар, и никто не мог ничего сделать. Только кричать. Даже бежать все были не в состоянии – ноги словно приклеились к полу.
Какофонию звуков дополнил тонкий голосок десятилетнего мальчишки, на одной ноте орущего что-то. За его спиной распахнулись огромные синие призрачные крылья. Как он тут оказался? Что делает на пути огненного шара, который через миг уничтожит всю стену вместе с немногими защитниками, что остались на девятый день осады? Откуда эти странные крылья?
Мальчик вытягивает руки вперед в жесте защиты, словно пытаясь остановить верную смерть. А невиданные крылья закрывают людей полупрозрачным занавесом.
Огромная огненная смерть мчится на стоящего на зубце мальчишку. Орут воины, кричит хозяйка дома, признавшая в худенькой фигурке своего младшенького, ревет армия врагов под стенами. И время будто остановилось.
Так рушатся надежды.
И вдруг – чудо. Огненный шар, не долетев до вытянутых рук мальчика пары локтей, на миг приостанавливается и, словно натолкнувшись на не преодолимое препятствие, рикошетит обратно. Он падает с самую гущу вражеской армии, совсем незащищенной от магии, так как в обороняющемся замке волшебников нет уже много лет. Проносится по строю до самого конца, выжигая все на своем пути.
И в ту же секунду невероятная сила отдачи толкает синекрылого мальчика назад. Проносясь через стену, он падает вниз с высоты в несколько человеческих ростов на каменные булыжники двора.
Кажется, что сейчас он заплатит своей жизнью за чудесное спасение родного замка, но нет – синие крылья словно самостоятельно борются с силой удара, постепенно выравниваясь и укладывая мальчишку в полубессознательном состоянии на землю.
К нему несутся отец, обезумевшая мать, слуги, лекари.
Руки юного спасителя обожжены до локтей, а на золоте волос багрянится кровь.
Златко дернулся как от удара в живот и тут же проснулся. Схватился за меч и, выставив руку в стандартном заклинании «щита», готовый отразить любое нападение, несколько мгновений пытался прийти в себя, пока наконец не сообразил, где он. Убрал клинок и «щит» и вытер нот со лба. Уф, давно ему не снился этот кошмар.
Синекрылый попытался унять бешеное сердцебиение. Получалось плохо. Он тихонько повернул голову. Эльф с троллем спали, как Щапа после обильной кормежки. Еще бы – столько выпить. Тролль еще и громогласно храпел. Как только сам от такого звука не просыпается?
Бэррин тяжело поднялся. Голова гудела. Не только от выпивки – для похмелья еще рано. Боги, когда же этот сон перестанет ему сниться? Юноша дошел по окна. Безумно хотелось свежего воздуха. И голову в холодную воду опустить. Окно, разумеется, не открывалось. Златко немного подумал, прихватил плащ, меч и направился к двери. Хорошо, что он не удосужился раздеться: в чем был – так и рухнул на кровать, вернувшись в комнату после обильных возлияний.
– Ты куда? – Ну конечно же на то Калли и эльф, чтобы все слышать.
– Воздуха дыхну.
– А-а. – Через мгновение Светлый снова спал.
В коридоре было темно, как в погребе. Синекрылый подождал, пока зрение более-менее адаптируется, и тихонько прокрался мимо комнаты девушек. Не хватало еще, чтобы Ива и Дэй проснулись и тоже стали допытываться, куда он, зачем и надолго ли. «Что за компания? – про себя возмутился юноша. – По нужде лишний раз не сходишь, чтобы все четверо тут же не задали сотню вопросов, в том числе и главный – все ли с ним в порядке?»
Однако, несмотря на опасения Златко, никто из девушек не проснулся. «Вот так всегда, – тут же подумал он. – Когда не надо – все тут. А когда друг своими воплями чуть не перебудил весь трактир, никто даже не шелохнулся». То, что вопли были в его личном кошмаре, Синекрылого ничуть не волновало: главное сейчас – возмутиться лишний раз.
Коридор вывел на лестницу, а там и в общий зал. То тут то там виднелись заснувшие прямо за столами постояльцы, а также менее везучие путники, которым комнат не досталось, и они вынуждены были спать на полу (все-таки время горячее – на праздники все спешат, кто домой, кто по делам. Кстати, торговля сейчас отлично идет, все сметают с ходу). Народу в помещении много, но никто не проснулся, хоть в набат бей.
Наконец вожделенная дверь, и воздух… Боги, вот это блаженство! Златко первые мгновения не мог ни о чем другом думать. Только о холодном морозном воздухе, что наполнял легкие и отбрасывал прочь кошмары и страшные воспоминания. Потом он все-таки огляделся. Двор был пуст. Нигде ни щелочки света, ни малейшего звука. Только тишина, ночь и снег.
Синекрылый улыбнулся и шагнул вперед, сразу по щиколотку уйдя в белое морозное богатство: весь вечер снег падал с темного неба не переставая. «Да, – вспомнилось ему, – Ива предупреждала, что так и будет». Сейчас снег прекратился, но не было ни малейших сомнений, что это ненадолго. Златко отошел немного от здания, зачерпнул полные пригоршни холодного искристого сокровища и прижался к нему лицом, чувствуя, как тот тает и холодная вода борется с лихорадкой в крови. Парень фыркнул, заулыбался и вновь набрал снега в ладони, зарываясь в него лицом и чувствуя, как вода сочится сквозь пальцы.
Вместе с метелью расползлись по каким-то своим делам и тучи, и на темно-синем небе нехотя стали появляться неяркие звезды. Златко запрокинул голову и посмотрел вверх. Темнота ночи казалась абсолютной, особенно по сравнению с белым царством внизу. Самые длинные ночи сейчас. Скоро, уже совсем скоро начнутся Зимние праздники с гуляньями похлеще, чем осенью. Ночи день ото дня будут короче. А там совсем скоро весна. Но сейчас… все это далеко, есть только снежное царство, звезды над головой и холодная, стекающая по лицу и пальцам вода.
– Что, перепил? – раздался где-то рядом ехидный голосок.
Разворачиваясь с максимально возможной скоростью и уже заготавливая боевое заклинание, Златко успел обреченно подумать, что стоит только размечтаться, как кто-нибудь обязательно все испортит. Обернувшись, Синекрылому пришлось поискать глазами этого неведомого кого-то.
Гибкая фигурка сидела на какой-то бочке, подобрав под себя ноги. Бэррин пригляделся и в свете выглянувшей луны опознал в ней танцовщицу, искусством и внешностью которой еще не так давно восхищался. Сейчас без своих украшений, эффектного костюма она совсем не выглядела как мечта мужчины. В этих штанах, широкой рубахе и отороченной мехом куртке она казалась скорее мальчишкой-сорванцом, чем юной чаровницей, какой была еще недавно. Впрочем, все равно в ней было что-то влекущее, что не давало оторвать от нее взгляд, что манило и заставляло вновь и вновь рассматривать это юное живое личико, а может, это воспоминания самого Златко делали ее таковой.
Так или иначе, юноша обрадовался такой оказии. Улыбнулся, тряхнул золотыми волосами – он знал, как они нравятся девушкам, особенно почему-то брюнеткам – и с обезоруживающей откровенностью произнес:
– Есть немного. Давно уже так усердно не заливал в себя спиртное. А ты почему не спишь?
Девушка чуть наклонила вбок голову, отчего ее локоны и многочисленные тонкие косички качнулись, словно живые.
– Да вот, не снится что-то, – а в голосе ее слышалась некоторая насмешка. Судя по всему, она повидала всяческих ухажеров, и разные уловки ей были не в новинку.
– А что так? – Златко продолжил стоять по щиколотку в снегу, впрочем, сапоги спасали безотказно.
– Да не привыкла я ночью спать, – пожала плечами девушка. И от этого жеста ее волосы вновь задвигались змеями.
– По ночам даешь представления, да?
Танцовщица отчего-то засмеялась, легонько покачиваясь на своей бочке.
– Ага, по ночам. Даю представления.
– Наверное, много городов изъездила? – не унимался Синекрылый.
– Угу, много. – Девушка, похоже, решила проверить, насколько у него хватит выдержки.
– А сейчас откуда?
– Из Елица, – последовал вполне ожидаемый ответ.
– А куда?
– В Кивиж.
– А-а, – еще шире улыбнулся юноша, – это в землях моей семьи.
По идее на этой фразе танцовщица должна была проникнуться пониманием, с какой важной персоной говорит, но та лишь еще ехиднее засверкала глазами. Принадлежность Златко к Бзрринам не произвела на нее впечатления.
– Ну значит, еще свидимся. Наверное, – в ее тоне сквозила го ли насмешка, то ли подначивание. – А я пойду. Недосуг мне тут с тобой рассиживаться.
Танцовщица единым слитным движением соскочила с бочки и скользнула в дверь трактира. Только волосы махнули по воздуху.
Златко покачал головой. Да, ему еще далеко до второго брата, который, кроме своего потрясающего голоса, еще был известен тем, что девушки от него просто млели, так что основной статьей его расходов значились отступные, которыми он откупался от их излишне ретивых родственничков. Хорошо, что он зарабатывал на своих концертах достаточно.
Утро началось с криков. Какая-то женщина орала не переставая. Ива с Дэй синхронно подпрыгнули на кроватях. В руке гаргульи мгновенно оказался меч, пальцы травницы кололо простейшее заклинание магии Земли. Обе ошалело завертели головами.
– Что случилось? – Голос у Дэй стал такой хриплый, что был почти неотличим от мужского.
– Не знаю. – Знахарка вылезла из кровати и принялась натягивать штаны и рубаху.
Женщина все кричала.
Гаргулья последовала примеру подруги, и они обе выскочили из двери, как раз когда ор смолк. Разумеется, девушки первыми не успели, в коридоре уже была целая толпа, в том числе и их друзья. Подруги скоренько подбежали к ним. Выглядели ребята хоть и помятыми (кроме эльфа, конечно. «Что вы, что вы, как такое возможно – помятость?!»), но собранными и готовыми к любому развитию событий. В руках мечи, воздух колышется от магии. Ива на пару с гаргульей, работая локтями, добрались до сокурсников.
– Что случилось?! – повторила Дэй, обращаясь уже к друзьям.
Толпа собралась около открытой в один из номеров двери, но как девушки ни старались, увидеть причину переполоха не удавалось.
– Да-а, – махнул лапой Грым, зевая во всю пасть, – дура-баба. Покойничка увидала – и орать. Всех перебудила.
– Э-э-э, как это – покойничка? – Знахарка так и осталась с открытым ртом.
А вот гаргулья была более категорична:
– Ну вот гоблин! Да что же это такое?! Просто ужас какой-то! Да что же это у нас за судьба такая: куда ни пойдем – там труп!!!
Калли совсем не по-эльфийски хихикнул.
– Ты, клыкастая, когда в маги шла, что, легкой жизни ожидала? – усмехнулся тролль.
– Ну трупы-то почему?! – Дэй явно не могла простить оному – трупу то есть, – что ее подняли ни свет ни заря. – Магия, приключения, даже сражения – ладно, это понятно, но трупы-то почему?!!
– Да, кстати, а что с ним? – Ива уже вышла из ступора и хоть немного дергано, но уже на порядок спокойнее спросила: – Как он… это… умер?
– Повесился. – Грым еще раз зевнул и потер живот, что всегда означало, что он думает о еде. Именно поэтому его рубахи пачкались прежде всего на животе.
– Урод, – тихо прошипела гаргулья. – Он что, в другом месте не мог повеситься?! Почему именно там, где мы остановились?!
– Чтобы тебе, клыкастая, жизнь подпортить, – не упустил своего шанса поиздеваться Грым.
– Слушайте, а он… того… сам? – прокрутив в голове информацию, задала неизбежный вопрос травница.
– Вот и я об этом думаю! – тут же засиял глазами Златко.
Все, не скрываясь, застонали: этот блеск в бэрриновских очах они знали очень хорошо, и означал он, что Синекрылый решил влезть в это дело. А коли решался он, то за ним следовали и все остальные. Друзья – это зло.
– Надо самим посмотреть. – Златко не обратил на открытое недовольство коллег никакого внимания.
– Я не буду, – сразу открестилась Дэй.
– А я схожу. – Грым всегда противоречил гаргулье. Вот и сейчас тоже. Хотя можно было не сомневаться, что он и в другом случае не остался бы в стороне.
Калли изящно новел плечами, что могло означать все и ничего. В данном случае это скорее всего трактовалось, что ему безразлично. В некоторых вещах Эк'каллизиэнел был типичнейшим эльфом. Что ему смерть какого-то там человека? Впрочем, зачастую это поведение было показное. Хотя особо сильные эмоции у него мало что вызывало.
– А я, пожалуй, последую примеру Дэй, – покачала головой Ива. – До завтрака на трупы любоваться не хочется, – удалось ей даже пошутить.
Ребята удивились.
– Ну ладно, – смилостивился Златко, – в конце концов, не женское это дело.
Гаргулья фыркнула, а Синекрылый продолжил:
– Хотя твой знахарский опыт был бы полезен, Ива.
– По трупам у нас Грым специалист, – открестилась травница. – Он куда лучше моего в них разбирается.
– Ага, – хмыкнул довольный этим весьма сомнительным с точки зрения травницы, и бесспорным, на взгляд самого тролля, комплиментом Грым и хлопнул Златко по спине. – Пошли, Синекрылый, поглядим на этого жмурика.
И пошли. Калли отправился с ними. Девушки наблюдали, как парни перебрасываются парой фраз с хозяином, который как раз распорядился, чтобы никого не пускали в номер. Разумеется, для юных магов он сделал исключение.
Подруги переглянулись и отправились к себе в комнату. Настроение было безнадежно испорчено. Вернее, оно с самого пробуждения было не очень – еще бы! Такая побудка! – а сейчас совсем упало в нули.
О том, чтобы спать, речи даже не шло.
Ива подошла к мутному, грязноватому окошку. За ним все заволокла какая-то серо-белая муть. Разобрать очертания двора и построек было совершенно невозможно. Как ни пыталась знахарка различить хоть что-то, ничего не получалось.
– Похоже, поездка отменяется, – хмыкнула Дэй, тоже приближаясь к окну. – Метель-то какая…
– Не зря, выходит, Златко ее боялся, – несколько замедленно произнесла травница.
– Вот и накаркал.
– Да ладно тебе. Просто он хорошо знает местную погоду.
– Ой! Все равно теперь нам тут сидеть невесть сколько! В такую пургу куда-то ехать – это самоубийство в особо изощренной форме!
Погода и вправду словно олицетворяла старую поговорку о хозяине и собаке. На расстоянии в пару локтей уже ничего нельзя было разглядеть.
– Ну что за жизнь такая, а?! – не унималась Дэй. – А я так надеялась, что мы сядем на лошадей и уедем, и пусть хозяин сам разбирается с этим жмуриком!
– Не с нашим счастьем, – вздохнула Ива.
– Действительно, не с нашим… – И девушки расползлись но своим кроватям. На первый взгляд досыпать, а на самом деле – ждать парней с известиями.
Долго пребывать в неведении им не пришлось. Ребята ввалились в комнату, даже не постучав. Что неудивительно, так как первым, словно таран, шел тролль. Он тут же плюхнулся на постель Ивы, бесцеремонно оттеснив ее к стене. Калли усадил хорошенькую пятую точку на стол, а Златко оседлал единственный стул. Вообще комната считалась для этого заведения дорогой: помимо двух кроватей, тут были шкаф, качающийся стол, который только эльфа и мог выдержать, стул, окно и что-то вроде железной печки, предназначенной для обогрева помещения.
– Ну, рассказывайте. – Гаргулья ради такого дела перевернулась на живот. Вид у нее был довольный: никто из парней не сделал даже попытки покуситься на ее территорию.
– Ну что вам сказать? – риторически начал тролль, которого в спину пинала травница, чтобы тот подвинулся; в итоге Иве удалось не столько сместить Грыма, сколько выползти на подушку верхней частью туловища, что позволяло хотя бы видеть всех остальных, а не только широкую спину этого нахала. – Ничего интересного в этом жмурике пет. Сам он на себя руки наложил.
– Точно? – Дэй даже разочаровалась отсутствием повода лишний раз поворчать.
– Угу, это я тебе точно говорю.
Тролль не выдержал ёрзанья знахарки у него за спиной и перетащил ее так, чтобы она оказалась прямо перед ним, а сам еще больше подвинулся в стене. Ива буркнула что-то нелицеприятное про такую манеру обращаться со своей обожаемой особой, однако громко возмущаться не стала, наоборот – уселась, опершись локотками на тушку Грыма. Щапа тоже на него влез, попрыгал немного и улегся, видно, считая, что именно для его удобства тролль тут и появился.
– Никаких следов борьбы, никаких странных повреждений. Гам, это уж точно.
– А, может, сзади кто приложил, а потом уж в петлю сунул? – Вот не умела гаргулья соглашаться с Гримом.
– Обижаешь, я все посмотрел!
– А я еще и магией прощупал, – не дал Дэй в очередной раз возразить или усомниться в знаниях тролля Калли. Эльф принадлежал к направлению Жизнь, поэтому определить наличие или отсутствие повреждений было для него раз плюнуть. Так что даже гаргулья не стала возражать.
– Да, обидно, – произнес Златко. (Все круглыми глазами уставились на него.) – Я так надеялся, что будет что порасследовать.
– Ну-у… ты можешь попытаться узнать, почему он это сделал, – не подумав, ляпнула травница.
– Ива!!! – раздалось с трех сторон.
– Точно! – это уже был голос Синекрылого. – Это идея! Молодец, Ива!
Остальные друзья не были столь восторженны, зло уставившись на знахарку.
– Да ладно вам, – попытавшись как-то смягчить их, произнесла Ива. – Все равно он рано или поздно пришел бы к точно такой же идее.
– Лучше поздно, – ядовито высказалась Дэй. – Может, успела бы метель прекратиться.
– Да, метель знатная, – словно не слыша всех этих реплик, согласился Бэррин. – Эрил не сможет к нам пробиться. Обидно.
– Самое обидное, что сейчас так рано, а мы уже на ногах, – вздохнула Ива.
– И я есть хочу! – проворчал Грым.
– Вот и займись завтраком, – распорядился Златко. – У тебя получается на прислугу положительно влиять.
Еще бы – попробуй тут что-нибудь сделай плохо, когда над тобой такая туша висит.
– Эх, и впрямь пойду пошукаю еды, – вздохнул тролль, поднимаясь, из-за чего с него начал съезжать шуш.
Раздался пронзительный возмущенный писк, и зверек бешено заработал лапками с острыми коготками, пытаясь удержаться. Грым невозмутимо поймал Щапу огромной лапой, сунул его в руки все-таки успевшей выпрямиться – чтобы не рухнуть – Иве.
– Я с тобой! – легко соскочил со стола эльф. – А то ты такое поназаказываешь, что есть будет невозможно.
– Когда это я?.. – начал возмущаться тот.
– Да идите уже! – засмеялся Златко.
– И для Щапы еды не забудьте взять!
– Лады! – Дверь захлопнулась за тихо обсуждающими кулинарные пристрастия друзьями.
Ива всегда поражалась тому, что тролль с эльфом умудряется уживаться вполне мирно в отличие от его отношений с той же Дэй.
Почти через час Калли прибежал обратно и позвал уже нормально одетых девушек на завтрак в общий зал. Златко давно там находился, надеясь найти хоть какие-нибудь сведения о самоубийце. Подруги не поддержали его энтузиазма, и поэтому он отправился на поиски информации самостоятельно, а красавицы продолжили валяться в постелях и, честно говоря, получать удовольствие от жизни. Когда еще выпадает возможность побездельничать на совершенно законных основаниях?
Зал после вчерашнего веселья еще не убрали. На полу кое-где валялись бутылки, черепки и прочий мусор вперемешку с пока непроснувшимися постояльцами. Кое-какие столы сдвинуты. Стулья стояли как попало, а пол был давно не метен. Друзья оглядели эту нерадостную картинку, однако ни капли не приуныли. Выбрали себе столик поудобнее, оттащили, а кое-где и отодвинули пинками улегшихся около облюбованного ими местечка и уселись. Перед ними появилась пышнотелая розовощекая девица с перекинутой через плечо толстой светлой косой – вообще вид у девушки был такой, будто она сошла с плаката, прославляющего пиво, – и начала расставлять заказанные друзьями блюда. Впрочем, даже ей пришлось сделать несколько ходок, прежде чем все, что надо, оказалось на столе.
Ива на пару с Щаной смотрели на это со все возрастающим восхищением. Последней каплей стал самый настоящий самовар – пузатый, натертый до блеска и пышущий паром.
– Ой, самовар! Златко, самовар!!! Какая прелесть!!! Вот уж и не чаяла, что где-нибудь, кроме наших земель, такое увижу!!!
Синекрылый и сам выглядел довольным.
– Знал, что тебе понравится. Тут всегда так. Ну почти. Па такую компанию, как наша, особо с чайником не набегаешься.
– Слушай, а как же так… э-э-э… я самовары только в наших Восточных Лесах и видела. Полмира прошла. И вот же!
– Не знаю, с чем это связано. – Бэррин уже что-то запихивал в рот. – Сам удивляюсь. Хотя… у нас есть некоторые похожие черты. Не находишь?
– У нас с тобой? – уточнила Ива, тоже потянувшись по примеру друзей к своей порции.
– Не столько у нас, сколько у наших народов. – Златко принялся наливать кипяток из самовара друзьям в кружки. – Некоторая схожесть в именах, названиях, внешнем облике, безусловно, присутствует.
Синекрылый увлекался подобными вещами. Ему нравилось изучать историю, географию, искать истоки того или иного явления, находить какие-либо закономерности. Хотя более всего Бэррин обожал древние легенды, особенно героические.
– Ну, не знаю… – протянула травница. – Возможно. Но все равно…
– Да не, есть, есть, – влез в разговор Грым. – Я давно заметил.
– Ну ладно, – уступила знахарка. – Есть, но не так чтобы уж совсем много, согласись?
– Соглашусь, – кивнул Златко, запуская деревянную ложку в варенье. – Очень много различий и в то же время много общего.
– А как думаешь, с чем это связано? – тоже заинтересовался Калли.
– Логичнее всего было бы предположить, что поселения в Восточных Лесах построили люди, пришедшие отсюда.
– Почему это отсюда?! – возмутилась Ива. – Может, как раз наоборот! Местные поселения организовали выходцы из Восточных Лесов.
Златко не стал указывать подруге на то, что культура в его землях намного выше, да и общество куда более развито.
– Может, и так. А вероятней, что просто были какие-то единые корни у этих двух народов. Все-таки слишком много есть и различий.
Травница обдумала мысль и кивнула:
– Похоже на правду. А поточнее об этом нельзя узнать?
– Я не находил таких сведений. Разве что в эль-финских хрониках покопаться.
Калли что-то там прокрутил в голове и покачал светлыми локонами.
– Не думаю, что такие сведения в них содержатся. Если я правильно предположил время, когда ваши племена могли разойтись в столь разные стороны, то на тот момент человечество мало интересовало эльфов.
