ГЛАВА 5
На следующий день вся команда по расследованию убийства Алиеры Лакоста привычно собралась у Джейко в кабинете. Сыщики начали рассказывать о своих впечатлениях.
– Ой, что я вам скажу, Шеф, этот театр – такой серпентарий! Давно такого не встречала, а я постоянно в чем-то подобном вращаюсь! – Лакни казалась возбужденной. Ее всегда выразительное лицо сегодня особенно поражало мимикой.
– Кто бы сомневался. Что-нибудь дельное узнала?
Блондинка рассказала все, что ей на данный момент было известно.
– Получается, с какого-то момента Алиера изменил свое поведение, вроде как приобрел новых подозрительных знакомцев и новую подружку.
– А что старая? Это не может быть она? – спросил Агн.
– Да все может быть. Стерва, простите за откровенность, еще та. Но мне показалось, что пока она надеется, что он к ней вернется. Мертвый-то он ей зачем? Вернее, надеялась, пока не узнала, что его убили.
– Возможно, поняла, что ее мечтам не суждено осуществиться, и решила: не мне, так никому. Или он ей что-то такое сказал, что она вынести не могла.
– Возможно, но пока мне так не показалось.
– Понятно, – мотнул головой Джейко, принимая к сведению мнение подчиненной. Обычно оно срабатывало с очень большой вероятностью. – Однако проверь ее алиби на момент смерти Лакоста. – Сыщица кивнула. – Что еще?
– Есть пара зацепок, но пока не хочу ничего конкретного говорить, надо поточнее узнать.
– А что это за новая компания и пассия?
– Опять же – пока не удалось узнать. Но я работаю, Шеф. Почему-то Алиера их скрывал.
– В этом деле очень много всего тайного, – добавила Вини, перехватывая эстафету и начиная излагать свои находки.
– Как мы и думали, Алиера Лакост поднялся не так давно. Более того, раньше голос у него был хороший, но не такой уж потрясающий, а потом то ли развился, то ли чудо какое случилось. Но я склонна верить, что просто мастера хорошие поработали. Только вот откуда у него деньги на них? Непонятно. Потому что почти все детство и юность больших средств у него не наблюдалось. В нищете не жил, конечно, но средний достаток – это максимум, что он имел. Восхождение его началось год-два назад. У меня вот тут, – девушка подняла с колен аккуратненькую папочку, – данные на него: где родился, где учился и прочее. Только ничего особенного в биографии нет. До начала настоящей карьеры водился со всяким сбродом, но не особо близко. Его слишком интересовало искусство, чтобы оставалось время на всякие глупости. Но невинным он не был, это уж точно.
– А ты ничего не узнала про новый круг его знакомых?
– Увы, Шеф, ничего такого. Но вы же понимаете, за столь короткий срок все просто не успеешь.
– Да, конечно. А что там с лазоревыми кристаллами и демонами тире эллуями?
– Все как мы и предполагали. Помните, мы говорили про суеверия в отношении эллуев? Действительно, был такой полупомешанный дядечка, который в своей книге расписал, как убивать демонов, к каковым причислял и эллуев?
– И это пропустили в печать?! – ужаснулся Эрик. – У нас же союзнические отношения с Ла-эллуей!
– Ну так это давно было. Еще в другой эпохе! Книга с тех пор и лежала без движения. Но, похоже, кто-то ее недавно читал.
– Ну-ка, ну-ка, и кто же? – заинтересовался Джейко. – У вас слишком серьезная система учета, чтобы записи не осталось.
– Осталась, – поморщилась Вини. – Толку-то от нее? Человека с таким именем не существует. Я проверила. Попыталась вытрясти из библиотекарши, работавшей в тот вечер, – а дело было именно вечером, – что она помнит о посетителе. Но получился какой-то бред. Борода, очки, одежда, судя по всему, больше на несколько размеров, лицо за волосами скрыто!
Сыщики переглянулись.
– Грим, в смысле маскировка? – предположил Агн.
– Похоже на то, – кивнула девушка. – Он также попросил книги, посвященные суевериям и легендам о демонах и эллуях. Да-да, есть и такие книги. В одной из них, как и в той, первой, я нашла описание подобного способа уничтожения демона. Там говорилось, что демоны очень живучие и даже сердце могут регенерировать, и, чтобы такого не случилось, надо поместить в него лазоревые кристаллы. Они, мол, будут приняты телом демона за сердце, и оно оплетет своей плотью именно их, не восстанавливая настоящее сердце…
Народ явно пытался себе представить процесс и кривился, ибо отсутствием фантазии никто не страдал.
– А ведь искорки по ним пробегали именно с той частотой, с какой бьется сердце, – задумчиво произнес наименее впечатлительный Агн.
– И что? Бред какой-то… – начал было возмущаться кто-то, но Джейко прервал зарождающуюся дискуссию.
– Какая разница? Есть описание такого способа уничтожения демонов, значит, можно предположить, что убийца считал Алиеру Лакоста демоном или эллуем и хотел его убить, так сказать, с гарантией. Хм… – задумался он вдруг, – но все равно странный выбор. Наверняка же там описаны более простые и дешевые способы.
– У него явная склонность к эстетству, если можно так сказать, – пожала плечиками Алиса. – Вы вспомните, какую он картинку создал! Красивое оформление к красивой смерти. Такой красивый молодой человек, как Алиера Лакост, должен был и умереть красиво.
– Ты считаешь, когда вгоняют камни в грудную клетку, это красиво? – дернулся Эрик.
– Я не говорю, что мне это нравится, но искорки в камнях в груди красивого юноши могли кому-то показаться привлекательными. Полно же в мире разных течений, прославляющих смерть, провозглашающих в ней красоту и прочее в том же духе. И ведь не все из их последователей психи и не все в депрессухе.
Тацу задумался, пока его сотрудники спорили ни о чем. Он тоже считал, что кому-то может приглянуться такая картинка. Даже вполне понимал их. Не разделял их пристрастий, но понимал. И пытался сейчас разобраться, что это мог быть за человек и что он хотел сказать таким способом.
– А, может, это как-то связано с распространением лазоревых кристаллов? – Вопрос Лакни мигом остановил дискуссию.
– Что ты имеешь в виду? – очень подозрительно спросила Алиса.
Блондинка немного помолчала, посмотрев на магичку примерно так, как глядит взрослый на несмышленого ребенка, и медленно произнесла:
– Если допустить, что Алиера Лакост был причастен к распространению лазоревых кристаллов, то так отомстить мог тот, кто потерял из-за них родного или близкого.
– Сначала вы говорили, что это не его талант, а магия, теперь, что он замешан в распространении этой гадости?! – возмутилась Алиса. – Что будет дальше? Совращение малолетних и некрофилия?
– Кстати, о сексуальных пристрастиях Лакоста мне есть что рассказать, – вставил Агн.
– Двуликие боги!
– Ну-ка, ну-ка, – одновременно воскликнули присутствующие.
– Сначала Лакни закончит свою мысль, – оборвал Джейко готовую начаться дискуссию. – Думаешь, Алиера Лакост мог быть причастен к подобному?
– Почему нет? Он чрезвычайно популярен сейчас. Особенно среди молодежи. Это очень удобно для таких дел.
Алиса тихо злилась. Хотела – не тихо, то Тацу ей не дал.
– Надо это проверить. Не хотелось бы верить в такое, но версия вполне жизнеспособная. По крайней мере, она объясняет способ убийства более логично, чем предположение о том, что просто хотели убить демона. Ты ей и займись. Я тоже в стороне не останусь. В первую очередь надо проверить все подозрительные смерти, ежели таковые были. Если бы были убийства с явными признаками воздействия лазоревых кристаллов вследствие употребления зелий на их основе или прямого использования, то вся Магическая Гильдия и Стража на ушах бы стояли. Поэтому надо искать схожие, но неявные признаки.
– А возможно и то, что это убийство – привет из прошлого, – произнес Агн.
– О-ох… Это на тебе. Проверь все старые связи Лакоста. Огромный объем работы, учитывая образ жизни Алиеры. Привлекай помощников, в общем.
– Кстати, мне кажется, возможно еще одно объяснение, – произнесла Вини. – Последняя опера, в которой он пел, так и называлась: «Мой демон». Может, для кого-то он тоже стал демоном… демоном ненависти или страсти, неразделенной любви или олицетворением недоставшегося успеха…
– То есть ты говоришь об убийстве на почве каких-то сильных чувств?
– Да. Это вполне могли облечь в такую форму.
– Тоже идея, – кивнул Джейко. – Ладно. Вини, у тебя есть еще что-нибудь?
– Да, – девушка рассказала про заметку в газете. – Я решила, что в тот год, когда статейка была написана, в Ойя приехал кто-то из эллуев. Однако за тот период я не нашла таких сведений. Но это начало года, надо посмотреть еще предыдущий, а также данные по пригороду. Эллуи любят селиться именно там. Но, к сожалению, я больше ничего не успела.
– Займись этим после совещания. Это уже похоже на ниточку. – Тацу повертел в руках запонку с непонятной эмблемой и добавил: – Ладно. Агн, что там у тебя с сексуальными предпочтениями?
– У меня все в порядке. А вот Алиера Лакост, судя по всему, был затейник, – и сыщик рассказал, что узнал в Веселом Квартале. Промолчал лишь о последней фразе женщины. Однако так странно посмотрел на Джейко, что тот, вздохнув, произнес:
– Это ведь не все, не так ли? Говори уж.
– Ну-у… она сказала… – раскололся Агн.
– Ага, пошел по куртизанкам, значит, – кивнул Тацу ничтоже сумняшеся. Если речь шла о продажной любви, то заподозрить его в чем-то еще было сложно. Хотя не факт. – Это я уточню. Зато у нас очень четко вырисовывается первый подозрительный знакомый Алиера Лакоста. Что их могло объединять? Как познакомились? На чем сдружились? Какие отношения у них были перед смертью Алиеры? Надо все об этом узнать. А что с этим игроком – Блондином?
Светловолосый сыщик вздохнул так, что все брелки, заклепки, амулеты, пряжки и прочая металлическая ерунда, висевшая на его джинсовой куртке, весело, совсем не в тон настроению хозяина звякнула.
– Поговорил я с ним, Шеф, – голос был очень недовольный и смущенный. Давно уже старший оперативник не садился в такую лужу. – Но… непросто это оказалось.
Сыщик, нахмурившись, вспомнил встречу с Блондином.
Этого человека на самом деле звали Нани Рух. Полукровка, явно с большой примесью этиусской крови. Какая была остальная часть, не представлялось возможным разобрать. Однако фирменную высокомерно-презрительную мину этиусов ему хорошо удавалось изображать. Агн подошел к нему после игры. Тот был в небольшом выигрыше. Однако сыщику казалось, что Блондин скорее сдерживал себя, чтобы не оказаться в слишком заметном плюсе. Впрочем, в этих делах детектив разбирался постольку-поскольку и судить не решился. В любом случае, момент был хороший, и светловолосый гигант направился к игроку.
Тот лишь скептически на него глянул, вопросу то ли не удивился, то ли хорошо это скрыл.
– Ну знал я Лакоста. Сыграли пару раз. И что? – вальяжно произнес он.
Агн смотрел на нагло-ленивую мину лица, дорогую одежду с претензией на элегантность и невольно сравнивал его с аристократом Тацу. Оба выглядели молодо. Оба были опасны. Оба одевались дорого. Однако разница была поразительная. Блондин, несмотря на все свои потуги, а может, именно из-за них выглядел наглядным пособием к поговорке «Не все то золото, что блестит». «Дешевка», – подумал сыщик. И одновременно он нисколько не недооценивал мужчину. Нож под сюртуком и тонкую леску у запястья он заметил первым делом. Блондин был с низов, и они его не отпустили.
– Да брось, все видели, что вы работали в паре.
– Ну-ну, люди всегда что-нибудь придумывают, чтобы как-то оправдать свой проигрыш. Додумались тоже – в паре. Да я один весь этот зал сделаю как два пальца об стол. Что еще скажешь?
– Ну что ж, как хочешь, – многозначительно хмыкнул сыщик. А что делать? Оставалось только держать хорошую мину при плохой игре: доказательств-то нет. – Расскажи мне о Лакосте.
– Да что я могу о нем рассказать? Уверен, любая из его девочек-фанаток знает о нем больше, чем я. Играет неплохо. А что другое – это не ко мне.
Агн и так и этак попытался выбить из игрока хоть какие-нибудь сведения, но тот упорно стоял на своем – не знаю, не видел, не понимаю. Тогда он решил пойти ва-банк.
– Да харэ играть в несознанку. Я-то знаю, что вы с ним в одном обществе состояли. Скажешь, шутовской колпак и пешка тебе ничего не говорят, а, Блонди?
Тот уничижительно посмотрел на оперативника, однако в серых недобрых глазах что-то едва уловимо заворочалось.
– Знать не знаю, о чем ты, – произнес он с явной насмешкой. – Колпак какой-то, пешка. Придумаете тоже, фантазеры. И это сыщики!
– И скажешь, имена Верона Хакта и Леи Кемли тебе ничего не говорят? – сощурился Агн, ловя малейшие изменения.
– Слышал когда-то, не припомню, – еще одно пожатие плечами, будто он избавлялся от мокрого плаща.
– Ага-ага. А ты в курсе, какое наказание следует за дачу ложных показаний?
– А ты сначала докажи, начальник. Я игрок, да, только знать больше ничего не знаю. И вообще, знаешь, мне это все наскучило. Есть еще что спросить? А то я пойду. – Дожидаться ответа он не стал. Поднялся с гибкой грацией, которая возможна только в тренированном теле. И вообще этот молодой с виду мужчина вызывал отчетливое ощущение мелкого, но жестокого и наглого хищника. Внешность позволяла выглядеть невинно, но он даже не старался. Наоборот – глаза были насмешливо прищурены, а губы сжаты и явно привыкли кривиться в ухмылке. Чувствовалось, что уж этот точно своего никогда не упустит. Кто вышел со дна, тот умеет смотреть по сторонам и быть о-очень умным. Однако Нани уже зажрался, залоснился от сытости, и его потянуло на приключения. Одна из бед таких людей – они не могут слишком долго жить хорошо. Вот поэтому он сейчас и обернулся у самой двери.
– А может, сыграем, а, детектив? Победишь меня – так уж и быть, расскажу тебе кое-что поинтересней. А нет – так не обессудь. – Чуть крупноватые для его лица губы искривились, и Блондин ушел, оставив Агна расстраиваться из-за бездарно проведенной беседы с очень, похоже, ценным свидетелем. Если вообще не подозреваемым.
– Сыграть, значит… – Джейко ухмыльнулся. – Ну что же, это мы ему устроим.
– Вы умеете играть, Шеф? – удивился Эрик. – В смысле профессионально?
– Играть умею. На нервах, – ответил он, а про себя подумал: «И роли разные тоже. И не только… Но, боюсь, мои игровые умения подразумевают нечто иное. А вот по поводу карт…». Немного помолчал и добавил уже вслух: – Но в данной ситуации будет играть другой человек.
– Мы его знаем? – хором спросили все.
Тацу только ухмыльнулся:
– Разумеется, – и тут же поднял ладонь, дабы прекратить вопросы. – Но об этом потом. А сейчас надо прощупать тех, о ком мы что-то знаем, а именно Верона Хакта и Лею Кемли. Что у нас по ним?
Сведений пока было недостаточно, но все же кое-что разузнали. Верон Хакт считался весьма сильным некромантом, причем совестью особо не отягощенным. Несколько раз он был замечен в несанкционированных подъемах зомби и использовании их в целях, запрещенных Магической Гильдией. Правда, от официальных обвинений ему как-то удавалось отвертеться. Поговаривали, что он выполняет грязные заказы высокопоставленных лиц, поэтому ему все сходит с рук, в том числе и постельные скандалы – замужние дамочки входили в число его любимых персон. Делались намеки и на тягу к молоденьким мальчикам, но ничего конкретного никто пока не узнал. О Хакте отзывались как об умном, опасном и небрезгливом хищнике.
Лею Кемли же, наоборот, считали то жертвой, то истеричкой, то чудачкой, то лицемеркой. Магической силой она обладала средненькой, и что ее связывало с Вероном, было абсолютно непонятно. И уж тем более непонятно, как они спелись до того, чтобы даже читать совместный доклад на конгрессе белых магов. Единственная версия была настолько очевидной, что в нее особо не верилось.
Джейко вздохнул и вопросительно посмотрел на Эрика. Ему вменялось в обязанность опросить соседей Алиеры и по возможности узнать о его посетителях и знакомых, а также не видел ли кто-нибудь чего-нибудь подозрительного. По поводу последнего жители соседних квартир в элитном доходном доме, где тенор снимал двухэтажные апартаменты, разделились на две категории. Одни не видели и не слышали вообще ничего. Вторые только подозрительное-то и видели. Обычное дело. А вот из знакомых и посетителей назвали уже известную сыщикам приму театра Самелию Дерри, Верона Хакта, еще двух девушек и какого парня, по описанию похожего на Блондина.
– Одна из этих неопознанных девушек, похоже, Лея Кемли, – вещал Эрик. – Но в этом нет уверенности.
– Узнай поточнее, – приказал Тацу. – Это важно.
– Конечно, Шеф. Я и сам хотел втихаря показать ее фотографию свидетелю. Но, знаете, что меня в рассказах соседей смутило? Эта девушка никогда не оставалась на ночь. Самелия оставалась. Вторая девушка тоже оставалась. Далее Верон Хакт оставался, хотя чаще они уходили вместе с Алиерой куда-нибудь. И именно на ночь глядя. А вот эта – нет. Может, она не его подружка?
Начальник Магического Сыска переглянулся почему-то с Лакни и покачал головой.
– Кто знает, может, она просто настаивает на «чистых» отношениях. А что со второй посетительницей?
– Похоже, она художница Постоянно таскала с собой принадлежности для живописи. Один раз у нее с собой даже мольберт был. Кто-то из соседей заметил, что у нее руки бывали в не оттертых до конца пятнах краски. И как мне описали, она выглядит как-то так… Так только художники выглядят.
– Художница? Хм… – У Джейко все творческие люди вызывали некоторое восхищение и легкое чувство опасения. Словно душевнобольные. Может, и пронесет, а может, такое учудят, что ни одному здравомыслящему человеку и в голову не придет. Тут же в голове всплыло воспоминание о декорациях, созданных убийцей. – Есть идеи, каким образом отыскать ее?
– У меня есть знакомая художница. Через нее попробую.
– Попробуй. Это тоже важно. Еще что-нибудь?
– Да не то чтобы что-то конкретное… но есть одно. – Эрик помялся, но потом все же выдал: – Понимаете, странное такое дело получается. Один мальчишка рассказал мне, что якобы к Алиере какое-то непонятное существо в окно влезало. Вроде как монстр какой-то. Уши острые, клыки длинные, глаза яростные, лазает по стенам – как по земле ходит. Здоровый… И вроде как женского пола…
«Демон?» – читалась невольная мысль на лицах сыщиков.
– А наш Алиера, я посмотрю, тот еще ходок, – улыбнулся Джейко. – Сколько уже девушек? Прима, художница, Лея, возможно… Много, короче.
– Вы думаете, это какая-то из подружек? Не монстр? Так по описанию она действительно страшна как война, да и что это за манера – входить через окна. На второй этаж, между прочим!
Тацу пожал плечами.
– И что? Оборотень или иже с ним. Вот тебе и рожа страшная, и ловкость. Слушай, а она точно была?
– Я сначала подумал, что привиделось пацану спросонья. Ну или фантазия богатая. Но потом еще один мужичок подтвердил. Он, правда, сказал, что ему, наверное, с пьяных глаз почудилось, но описание такое же дал. А вы не думаете, что это может быть и вправду какое-то существо из монстров или даже демон?
– Ничего исключать нельзя, – был ответ. – Надо будет придумать, как поконкретнее узнать об этом монстре женского полу. Что по поводу его родственников?
– В Ойя никого нет. И не приезжали минимум несколько месяцев, насколько сейчас мне известно.
Начальник Магического Сыска вздохнул, уточнил еще пару деталей и закончил совещание, наказав всем копать дальше, а также ни в коем случае не сообщать прессе подробностей. Да они это и сами отлично понимали. Собственно, и собирались лишь затем, чтобы обменяться сведениями.
Стоило только двери закрыться за подчиненными, как в нее тут же постучались и вновь вошел Эрик.
– Шеф, вам тут письмо, – и протянул свернутый в конверт лист толстой дорогой бумаги. Еще не видя манерного почерка, Джейко уже знал адресата. Она никогда не подписывала свои письма, но аромат, томный и влекущий, делал это за нее. Этот запах мог принадлежать только одной женщине. Тацу невольно поднес письмо к лицу, вдыхая, и только потом распечатал послание. Саа-ми Гирэ, одна из красивейших женщин Ойя и самая известная его куртизанка, пеняла ему на то, что он давно у нее не появлялся.
«Знаю-знаю, дорогой, – писала она, – занят ты сейчас сверх меры, да и девушек вокруг тебя слишком много, негодник, но все же найди время и хотя бы пообедай со мной».
Саа-ми была не только самой лучшей жрицей любви, которых Джейко когда-либо встречал, а опыта у него хватало, но и его тайным осведомителем. Очень-очень законспирированным и очень полезным. В ее нежных и умелых ручках порой оказывались такие сведения, за какие не грех было отдать те деньги, что Тацу ей платил, а он был щедр. Ко всему прочему Гирэ была необыкновенно умна и по пустякам никогда его не дергала. Свои встречи они обставляли как свидания, и вот такой обмен посланиями был прежде всего весточкой о том, что для него имеется интересная информация.
Джейко улыбнулся, предвкушая общение с этой великолепной женщиной и жалея, что сейчас не может уделить ей большего внимания и придется действительно ограничиться одним обедом.
Сегодня Вини твердо намеревалась вызнать, что же это за демон такой. А девушка она была упорная, так что у неизвестного не оставалось ни единого шанса и дальше скрываться в тени. Сначала она перерыла все списки приезжих за период, близкий к появлению статьи. Однако не нашла в них ни одного эллуя, что ее весьма огорчило. Потом посмотрела эти же списки, но за более поздний период. Тоже ничего. Однако в архивах по покупке земель в предместьях Ойя нашла-таки один любопытный документик. По нему некий эллуй по имени Эггерра приобретал крупный особняк в дальнем пригороде. Эти земли до последнего времени даже не принадлежали к административной юрисдикции Ойя и перешли к нему только в последние три года, поэтому в делах была невообразимая путаница, и нашлись эти бумаги только чудом. Фамилия эллуя тут тоже значилась, равно как и клан, род и второе с третьим именем. В традициях демонов и их потомков была бесчисленная вереница совершенно непроизносимых и абсолютно незапоминающихся имен. Возможно, именно поэтому эллуев принято было называть только по первому имени. Да и представлялись они другим расам, как правило, именно по нему. Вини ради интереса вчиталась в список имен эллуя, покачала головой и решила, что у нее нет пары лишних часов для подобной ерунды.
Потом она отправилась искать информацию уже по этому демону.
А Рекки, один из младших оперативников, сейчас бегал по ювелирам и показывал им запонку, авось кто вспомнит. Как правило, в этой профессии люди менялись редко, да и работу своих предшественников или коллег могли узнать. Конечно, времени прошло более чем достаточно, но, как уже было сказано, сфера это была довольно консервативная.
Просто смотреть на эту женщину и не дотрагиваться – ну ладно, лишь легонько целовать пальчики… ну и щечки тоже, большего-то на людях не позволишь себе… – это было мучение. «Прав Дориан, женщины меня погубят, – покаянно и уже не в первый раз подумал Джейко, разглядывая Саа-ми Гирэ. – Вот ведь что значит кобелиная натура: сколько я красавиц за свою жизнь перевидал, а все равно каждый раз в стойку встаю при виде очередных стройных ножек». Додумывать Тацу не стал, ибо отлично знал, что его любвеобильность касалась не только прекрасной половины человечества. Сейчас надо было сосредоточиться на разговоре, тем более что обедали они на глазах весьма почтенной и очень любопытной публики, так что необходимо было еще и роль свою правдоподобно играть. Саа-ми с этой задачей справлялась с изящнейшей легкостью. Томные взгляды, манящие улыбки, будто невольные движения, открывающие грудь в глубоком декольте, голос, вызывающий определенные мысли.
Так что приходилось соответствовать: держать за руки, пялиться с вырез платья, быть услужливым… Впрочем, уж что-что, а все это было вполне обычным поведением для начальника Магического Сыска при общении с прекрасной дамой.
Усадили их удобно – и на виду, и никто не услышит их разговора.
Если говорить совсем уж честно, им обоим ужасно нравилась эта конспирация. Какой-то особый в этом был привкус опасности и тайны. Да и дурачить окружающих оба жутко любили. Сейчас их неспешный разговор вполне можно принять за подобие псевдолюбовного щебетания, все же Гирэ принадлежала к вполне определенной профессии. Однако ее уровень предполагал подобные обеды и прочие мероприятия, не обязательно означающие последующий за ними секс. Иногда ей даже платили за то, чтобы просто появиться где-то в ее обществе. Но за иллюзией легкости скрывался очень серьезный разговор.
– Я слышала, ты сейчас расследуешь убийство Алиеры Лакоста, – полувопросительно произнесла куртизанка.
Тацу счел нужным ответить.
– Да, это так. Ты что-то знаешь? Он был одним из твоих клиентов?
– Да, был. Но недолго. Пару раз приходил. Хочешь мое мнение по поводу его персоны?
– Было бы неплохо. Ты обычно даешь очень точные характеристики, – это было правдой. И подтверждалось тем, что Саа-ми сейчас жила в роскоши и почете, имея все, что только ее душа желала. Такого никогда бы не случилось, не умей она разбираться в людях.
– Тогда слушай, мой дорогой. Вот если честно, понравился мне этот мальчик. И знаешь чем? Ничего нового не скажу сейчас. Понравился тем, что горячий. Даже не в постели, хотя в ней тоже, а тем, что все в нем будто полыхало. Жизнь чувствовалась. Стремления, желания, чувства, страсти. И очень много какого-то беспокойства.
– Беспокойства? – переспросил Тацу, когда пауза затянулась.
– Да, но не от чего-то конкретного, а вообще. Будто что-то у него в душе болело… нет, не так… знаешь, он был очень страстным, увлекающим, таким порывистым, изобретательным. И опытным. Да, этот опыт чувствовался. Но не такой, как у тебя, уж прости за то, что сравниваю и делаю выводы, у тебя опыт правильный, я бы сказала – полученный долгими годами разнообразной практики…
Оба рассмеялись.
– А вот у него… По нему было видно, что девушки ему привычны. Что он многих знал. Привык экспериментировать. Но я бы сказала, что ему были знакомы две крайности: или шлюхи – ну, или такие, которые ведут себя в постели как шлюхи, или наивные девушки. Чувствовалось, что ему привычна доступность женщин. Это накладывает свой отпечаток на поведение в постели. Тебе тоже привычно это, но ты другой. Воспитание, характер… для тебя удовольствие женщины… и подозреваю, не только женщины, так, мой дорогой? – подначивающая улыбка. – Это такое же удовольствие, а у него это скорее… игра на имидж, способ самоутвердиться в чем-то, барский жест. Я тебе скажу так – все время было чувство, что мысли у него где-то витают, хоть на технике это и не сказывалось. Будто он… должен был заняться со мной любовью. Не знаю, как точнее объяснить это чувство. Слышала я такое мнение, что женщины разочаровываются в тенорах, потому что вся их сексуальность уходит в голос. Каждый раз, когда он уходил, у меня возникала такая мысль. Вроде все хорошо, а вот чего-то не хватало в его ласках.
– Как странно. Ты меня озадачила, – проговорил Джейко, вспоминая, что недавно Моранна озвучила схожую мысль. К чему это совпадение? Женское чутье? – Может, это талант его – все настоящие чувства уходили в него? Или что-то еще?
– На твоем месте я бы поискала еще что-то, – кивнула куртизанка. – Мы с ним довольно много говорили. И как-то он обмолвился, что своим голосом может вызвать какие угодно чувства, и это уже становится неинтересным. Он поет, потому что не может не петь, как художники не могут не рисовать, а поэты – не слагать стихов, но ему хочется еще сильнее выражать свои чувства, еще ярче показывать суть мира, проникнуть в то, куда людям путь заказан, вывернуть тайны существования наизнанку. Как-то… не дословно, конечно, но суть я передала.
– То есть ты хочешь сказать, что он достиг уже вершины мастерства и стремился к большему, а куда идти дальше, не знал?
– Что-то вроде. – Женщина отпила вина и покачала головой, привычно улыбаясь на публику. – Я сталкивалась с чем-то подобным. Такое случается у представителей так называемой «золотой молодежи», которым богатенький папочка купил все, что можно пожелать, и теперь они не знают, чем заняться. Только у этих юных дурачков смысл жизни заключается в удовольствиях, а у него в новых вершинах мастерства, понимания, даже познания. Он, возможно, и ко мне за тем же пришел. Чтобы испытать что-то новое и переложить это в свои арии. Ты же сам слышал его голос, видел его игру. Хоть ты меня убей, но не верю я, что так петь и играть может тот, кто в жизни мало испытал. Некоторым достаточно собственного внутреннего мира, чтобы испытать все, а вот ему – нет. Ему нужны были реальные чувства и события. Но, Джейко, дорогой, это уже не факты, а лирические размышления. Тут даже я сама сомневаюсь. А фактом является то, что у него постоянно что-то крутилось в мозгу. Что-то, что постоянно заставляло его об этом думать. Также у него было какое-то чувство к другой женщине. И это чувство было для него непривычным. Он мне как-то сказал, что не понимает ее.
– Ты не знаешь, что это за женщина и что он в ней не понимал? – Джейко еще пытался разобраться в рассуждениях Саа-ми. Вроде и слова все понятные, вроде и смысл уловил, а что-то будто все еще ускользает от понимания.
– Я попыталась узнать. Но имени он ее не назвал. Причем отказался его говорить уже почти привычно, даже не задумавшись над тем, говорить или нет. А почему не понимает, сказал примерно следующее: «Не может в человеке быть столько чистоты и порока одновременно. Где-то тут ошибка, ложь, а в чем именно – не вижу… Разве может человек быть по уши в грязи и при этом оставаться чистым?» Дальше пояснять он не стал, хоть я и пыталась вызнать подробнее.
– Сколько сложностей, – покачал головой Тацу. Вспомнил слова Эрика о том, что девушка, похожая на Лею Кемли, никогда не оставалась на ночь, свое впечатление от нее. Она ли? Или был еще кто-то? – Похоже, вляпался во что-то парень. По уши вляпался. Во что-то нехорошее… – он невольно понизил голос. – И кончилось это все нехорошо.
– Ты прав, мне тоже так показалось. – Гирэ улыбнулась через плечико кому-то из проходящих мимо мужчин, активно пожиравших ее глазами.
Джейко автоматически заметил, что и этот, к слову сказать, член Городского Совета, скоро станет клиентом Саа-ми. Порой такие сведения были очень важны. Тацу всегда думал о будущем.
– Кстати, он ведь не сам пришел к тебе, – продолжил как ни в чем не бывало начальник Магического Сыска. – Кто-то его привел. Кто?
– Какой ты прозорливый, – улыбка в этот раз адресовалась уже ему. – Верон Хакт.
– Он тоже твой клиент?
– Нет. Но мы с ним шапочно знакомы.
– И что ты о нем думаешь?
– Что не хочу иметь с ним ничего общего.
– Почему?
– Он привык использовать людей. И когда он платит деньги, то считает, что имеет право на все. В том числе и на то, чтобы относиться с презрением. В то время как все мои клиенты… ну ладно, почти все понимают, что покупают лишь услуги. Немного узко, но ты понял мысль. Верон Хакт любит причинять боль. Ему это доставляет удовольствие. И унижать тоже любит.
Джейко все больше и больше не нравилось то, что он слышал.
