Глава 39
В лицо опешивших патрульных – хуманса и фавна – нацелились дула двух револьверов. Калибром с небольшой огурец.
– Э… Э… Э… П-п-простите… товарищ яггай. Это мы…
– …от неожиданности.
Димка убрал оружие, проворчал нечто то ли извиняющееся, то ли угрожающее, и зашагал дальше.
«Что-то я какой-то нервный стал… Выспаться надо».
В гостинице Димка, не останавливаясь, прошел в номер, разве что задержался, чтобы пропустить двух слуг, которые тащили в номер бадью с водой для только что въехавшего зеленомордого.
На стук залязгали засовы, и дверь открыла заспанная Флоранс в длинной ночной рубашке. Рубашка была черная, поэтому Флоранс походила на призрак злобной колдуньи. Довольно эротичной колдуньи, надо признать…
Хотя Димке было не до эротики. Флоранс, впрочем, тоже. Судя по звуку, заснула она еще до того, как дошла до кровати. Сам Димка запомнил только куртку, повисшую на спинке стула. После этого он свернулся в углу меховым клубком и отправился в объятия Морфея.
Утро для выспавшегося яггая началось со странного, знакомо-незнакомого запаха. Димка открыл глаза, рассмотрел пятно на стене, похожее на кривоногого паука с тремя лапами. Понял, где находится, и встал.
За столом сидела донельзя довольная собой зомбяшка, а на столе красовалась тарелка с блинами. Судя по внешнему виду, блины были с начинкой, а судя по тому, что осталось их только три, – Флоранс сидела над ними уже давно. Или, зная ее возможности, – не так давно…
Зомбяшка смотрела на Димку и улыбалась:
– Хыгр, мне так нравится смотреть, как ты встаешь… Такой большой меховой шарик разворачивается в моего любимого мужа.
Димка мимолетно поцеловал жену…
Где-то через час, когда он все-таки поднялся с постели, теперь маленьким клубком свернулась зомбяшка – Димка вспомнил, что давно уже ничего не ел, а после «мимолетного поцелуя» есть захотелось просто адски.
Тарелка с блинами стояла на табурете – а, ну да, она на столе мешала… – Димка взял сразу все три. Хотел было забросить их в рот, но нос дал понять, что начинка в блинах: а) разная, б) необычная.
Так… судя по всему, от скуки – муж несколько дней шатается невесть где – Флоранс экспериментировала. Что у нас здесь…
Жареная морковь с рыбой… Вишня с медом… И…
Запах был не совсем знакомый, поэтому Димка блин распотрошил из любопытства.
Порезанная головка лука с маслом и уксусом. Оригинально… Нет, Димка знал, что такое едят – брат у него любит такой салатик, но в блинах? Все равно что блин с начинкой из «оливье».
Судя по всему, Флоранс занималась экспериментированием. А Димка как-то в детстве думал, кто создает новые рецепты блюд. Да вот такие зомбяшки и придумывают…
В любом деле есть люди двух сортов.
Первые думают: «Все так делают… Я тоже так могу!»
Вторые: «Все так делают… Почему не делают вот так?»
Обычно именно первые хотят славы, которая почему-то постоянно достается вторым. Почему, интересно?
Димка сжевал блины (вкусно!) и отправился по делам.
В конце концов, гражданин начальник, у тебя там уже три дня колесо для штампа стоит без дела.
Часть добровольно-принудительных работников после объявленной амнистии на самом деле разбежалась по домам (сложно их судить), но, к некоторому Димкиному удивлению, работа не стояла на месте, а была почти близка к завершению.
Зеленомордый мастер руководил работами по установлению колеса в стойки, причем в установке участвовали не только заключенные, но также и охранники, а с ними и еще пара совершенно незнакомых личностей.
Димка сбросил куртку, закатал рукава и ринулся на помощь.
Народ сначала шарахнулся – огромный целеустремленный яггай с двумя револьверами в подмышечных кобурах выглядит слегка нервирующе, – но потом оказалось, что большое деревянное колесо, угрожающе накренившееся, гораздо опаснее любых яггаев, в особенности если последние помогают, а не откусывают головы.
Колесо встало на место и качнулось. Мастер Флориан тут же бросился к Димке:
– Господин Хыгр, я все сделал, как вы заказывали, но тут возникла одна проблема…
После объявленной амнистии зеленомордый мастер отправился домой, поцеловал обрадовавшуюся жену, заплаканных детей… А потом вернулся.
Никому не были нужны мельничные колеса в смутное время. Здесь же стояла недоделанной самая занимательная работа за всю жизнь мастера.
Может быть, делать что-то бесплатно и для других людей – глупо. Может быть, тогда мастер Флориан был глупцом. Но он решил доделать штамп с колесом.
Он нашел кузнеца – того самого незнакомого гнома, которого уже видел Димка, тот обещал помочь со штампом, нашел рабочих, материалы… В общем, мастер сделал всю ту работу, которую должен был делать он, Димка.
Стыдно, господин Хыгр, стыдно…
– Что твоя быть нужно?
Мастер запнулся и начал темнеть, наливаясь болотной зеленью.
– Нет. Твоя моя не понимать. Моя помочь. Моя хотеть знать.
Димка понял, что все дело в деньгах. Обычно, когда по телевизору говорят, что задача не была выполнена в силу неких проблем, подразумевается, что выделенных денег не хватило. Мол, дайте еще. Оказывается, мастера он понял неправильно. Деньги иногда решают не все.
Постройка штампа велась практически на революционном энтузиазме, вся загвоздка была в том, что Димка не назвал ассортимент продукции, которую планируется выпускать с помощью штампа.
– Что мы делать-то будем, гражданин Хыгр?
Димка вздохнул. У него была идея… Вот только как объяснить, что он хочет делать? К сожалению, переводчик с яггайского на человеческий сейчас спал, зацелованный вусмерть.
– Наша делать… Такая вещь… Такая вещь… Лошадь.
Глаза мастера округлились. Димка вздохнул и сел прямо на землю.
– Лошадь бежать, нога стучать земля, нога ломаться. Наша делать вещь нога не ломаться… Сапог лошадь…
Мастер не понимал. Изо всех сил пытался понять, но не понимал.
– Такая вещь! – Димка изобразил, как он берет в руки нечто, а затем резким рывком ломает на две части.
– Подковы, что ли? – осторожно уточнил мастер Флориан.
– Да!
Шпион иномирян (Димка уже почти уверил себя, что им противостоят американцы) должен был прибыть только через три дня из маленького припортового города, славного разве что своими катакомбами, а также тем, что в нем лет триста назад похоронили великого короля. Король хотел быть погребенным рядом со своей возлюбленной.
Так что в течение трех дней Димка был предоставлен самому себе и мог заниматься тем, чем, собственно, всегда любил заниматься.
Работал.
Мастер Флориан был зачислен в штат департамента принудительных работ – абсурд, но в революционные времена проходило и не такое, – получил зарплату и взялся за дело с вспыхнувшим энтузиазмом. Хотя в основном задача состояла только в изготовлении штампа и матрицы с пуансоном, но Димка уже сделал его руководителем проекта. Также в штате оказались два кузнеца, казначей, несколько плотников, столяров, подсобных рабочих, грузчиков, возчиков и множество других людей, без которых не сдвинется с места более-менее серьезная работа.
Внутри здания бывших канатных мастерских стучали топоры, молоты, звенели пилы, слышались те слова, которые интуиция наотрез отказывалась переводить. Ужом сновала зомбяшка, донося до всех команды гражданина Хыгра, который, голый по пояс, счастливый и довольный, всегда находился там, где требовалась физическая сила.
«Да, – думал Димка, поднимая балку, которую не смогли даже сдвинуть три грузчика, – все же криминальные расследования, шпионские страсти и прочие дворцовые интриги – не для меня. Да и саблю, коня и линию огня мне тоже не нужно. Работа – вот мое. Спокойная работа в удовольствие. К сожалению, часто для того, чтобы спокойно работать, нужно скинуть мешающее правительство, выгнать из страны нахлебников и паразитов, разгромить врага… А кто это будет делать, если не ты? Кто?»
Дни были тихие.
Господин Шарль ушел с головой в какой-то свой сугубо секретный проект, в подробности которого не посвящал никого, даже Димку.
Черный эльф Жозеф разрывался на части между повседневной работой в полиции – местный криминалитет не собирался прекращать свою трудовую деятельность в знак благодарности за освобождение от короля – и устройством некой хитрой западни для прибывающего шпиона, чтобы не повторилась глупая ситуация, когда все пленники гибнут и даже допросить некого.
Кэтти…
Кэтти была в депрессии.
Димка, уже носивший наручные часы, заказал для Флоранс револьвер, а для мышанки – синий комбинезон с множеством карманов. Кэтти обрадовалась подарку, тут же рассовала по карманам все свои инструменты, запчасти и деталюшки, но хорошего настроения хватило ненадолго. Мышанка, в комбинезоне крайне напоминающая Гаечку, опять вспомнила Джона и всхлипнула, оттолкнув от себя лежавшие на столе детали неизвестной Димке конструкции. Утешать плачущих девчонок Димка не умел – вернее, немного умел, но жена такого не одобрила бы, поэтому, неловко потоптавшись на пороге, смущенно хырркнул что-то самому непонятное и вышел.
Флоранс была сообразительнее неловкого яггая. За день до приезда шпиона она с самого утра вытащила Димку и Кэтти гулять по городу. Только пришлось выдержать бой с мышанкой, которая хотела выйти непременно в том виде, в котором ей было привычнее. Зомбяшка последовательно раскритиковала сапоги, штаны, комбинезон, после чего заставила Кэтти надеть платье. Да еще и вставила в волосы мышанке ярко-красную атласную розу. Этакая Гаечка-Кармен.
Димка не знал, куда именно Флоранс хочет отвести мышанку, поэтому ему было все равно куда идти. Он просто наслаждался прогулкой по городу, тем более день выдался без дождя.
Флоранс повела их по знакомым местам. Знакомым Димке.
Они прошли по улице мимо дома, где раньше находилась квартира господина Шарля. Вернее, попытались пройти мимо, их отловила хозяйка-летунья, напоившая их чаем и расспросившая, как дела у господина Шарля.
После чая, которого, как известно, сколько ни пей, сыт не будешь, они пошли в трактир, хозяйкой которого по-прежнему была саламандра Жозефин.
В трактире было пусто, наверное, приближающийся голод и высокие цены на продукты разогнали всю клиентуру. Девчонки сели в дальний угол и тут же начали шептаться, нахально отогнав Димку. Тот пожал плечами, отошел к стойке (древесина еще не успела потемнеть) и, шевельнув ушами, тут же узнал все их тайны. Кэтти, слегка пришедшая в себя, допытывалась, куда зомбяшка ее тащит, а Флоранс, хитро жмурясь, говорила, что если Кэтти уйдет оттуда, куда они направляются, раньше чем через три дня, то она, Флоранс, съест свой собственный левый ботинок.
Димка подумал, что он, кажется, знает, чем можно соблазнить мышанку-механика…
– Добрый день, гос… гражданин… э…
Жозефин помнила Димку (еще бы не запомнить!), но вот имя в ее памяти отсутствовало.
– Хыгр, – сказал он, стараясь не улыбаться.
– Это имя, – хмыкнула хозяйка, – или вы выругались по-своему?
Димка не удержался от улыбки:
– Имя.
К чести госпожи Жозефин, она спокойно перенесла яггайский оскал:
– Как там господин Шарль?
– Работать.
– Кем?
– Хыррр…
А правда… Кем именно является при революционном правительстве господин Шарль? Димка привык, что тот все время командует и распоряжается, но вообще-то, для того чтобы отдавать приказы, нужно иметь на это право и какую-то (и не низкую) должность. Так кто же он?
– Прежняя.
– Ну да, – вздохнула хозяйка, – он всегда был в работе, ни на что не обращает внимания…
Димка поднял бровь, но Жозефин перевела разговор на другую тему:
– Вы слышали? Хлеб дешевеет.
– Да? – Интересно, с каких таких пряников он взялся дешеветь посреди зимы?
– Не слышали? – Жозефин облокотилась на стойку. Взгляд Димки (господин Хыгр, ты женат!) упал в вырез ее платья, потом вильнул в сторону и опять скользнул туда же.
– С чего цены-то начали подниматься: говорили, неурожай в стране. Да еще и склады сгорели, тогда еще, при короле. Крестьяне-то и начали прятать зерно да продавать втридорога. А на самом деле оказалось знаете что? Не было неурожая!
– Да?
– Точно вам говорю, не было. Придумали его торговцы зерном, чтобы цены задрать. Урожай-то на самом деле хороший был, много прибыли не получишь, вот они собрались и придумали объявить всем про неурожай, дождаться, пока цены вырастут, а потом сразу все зерно, что у них залежалось, продать!
Товарищ Речник… Хорошо придумано, нет слов. Скажи он хоть с самой высокой трибуны: «В стране нет неурожая!» – никто бы не поверил. Люди испокон веков скорее поверят соседу, чем сколь угодно высокому чиновнику. А тут каждый, кто держит зерно в подполе, начнет чувствовать себя дураком, которого облапошили. А никому не нравится чувствовать себя обманутым. Народ кинется продавать зерно, пока цены еще высоки, а так как неурожая на самом деле не было и зерна в стране вдоволь – цены рухнут. Молодец, товарищ Речник…
После трактира госпожи Жозефин они гуляли еще долго. Куда они идут, Димка догадывался, а окончательно понял, когда они прошли мимо сгоревшей кондитерской братьев-пиратов. Кондитерская так и стояла заколоченная.
Музей технических новинок – бывшие мастерские сеньора Франсуа, невезучего невампира, – находился на прежнем месте и продолжал работать. Вот директором его был… Димка даже не поверил своим глазам.
Директором музея был фавн, тот самый, что приходил в составе самозваного уличного комитета выгонять всех из дворца. Фавн, увидев Димку, заблеял, что пусть господин-гражданин-товарищ не сомневается – в музее все осталось как было, все работает и мастера все прежние, никого не прогнали…
Кэтти вошла в зал, где все действительно осталось по-прежнему, разве что на каждом предмете повисла табличка с надписью… И пропала.
Димка с Флоранс посмотрели, как она мечется по залу, бросаясь то к столику с шашками, то к модели корабля, то к витрине с пуговицами, и поняли, что мышанка застрянет здесь не на три дня, а на всю неделю.
Флоранс, кстати, наткнулась на местную повариху и задержалась с ней, обсуждая различные рецепты «лепешек по-яггайски». Димка остался в гордом одиночестве.
Он постоял дурак дураком, потом оттащил в сторону зомбяшку, бормочущую, что она такой начинки не знает и должна услышать-сделать-попробовать…
– Моя идти искать вождь.
– Иди, – отмахнулась нахальная жена. – Я буду здесь.
Димка, посвистывая, отправился к дворцу.
Знал бы он, что сегодня произойдет на Дворцовой площади…
– Драконы! Драконы!
Димка все-таки разузнал у зомбяшки, как выглядят здешние черти, поэтому усмехнулся. Крик полностью соответствовал бессмертному: «Демоны! Демоны!»
Да, вместо демонов, чертей и бесов в мире Свет были драконы. Огромные крылатые ящеры, разве что не огнедышащие. Вместо огня драконы насылали кто смертельный сон, кто безудержную ярость, кто еще чего интересное.
По сути, между демонами и драконами больше сходства, чем различия. И те и другие могущественны, практически бессмертны, нечеловечески мудры… Кто сказал, что мудрость непременно должна быть доброй?
– Драконы!
«Живьем брать драконов!» – хмыкнул Димка. В мире Свет драконы встречались не чаще, чем на Земле – ангелы и демоны.
Он уже почти подошел к решетке дворцовых ворот (калитку почти разобрали), как по земле скользнула гигантская тень.
Димка поднял голову и окаменел.
Над ним, раскинув уродливые крылья летучей мыши, парил…
Нет, не дракон.
Бомбардировщик «В-2».
«Стелс».
