Назад: Часть вторая ЛОВУШКА ДЛЯ НЕКРОМАНТА

Часть третья
ВЫБОР НЕКРОМАНТА

Я притворялся, будто сплю. На самом деле я пришел в себя уже достаточно давно, но не торопился давать знать об этом. Все дело в том, что около моей постели собралась целая толпа из призраков и людей. И я пока не был готов давать им какие-нибудь объяснения.

— Мой мальчик, мой несчастный мальчик, — в тысячный, наверное, раз всхлипнули под ухом. В нос ударил удушливый аромат лаванды — любимых духов моей матушки. Видно, леди Аглая вновь выбралась из земель мертвых с внеочередным визитом. Затем уже громче с визгливыми нотками надвигающейся истерики: — Тоннис! Паршивый призрак! Как ты посмел оставить своего хозяина в беде? Ты должен был во всем оберегать его! А что ты натворил?

— Леди, — смущенно залепетали уже с другой стороны кровати, — поверьте, я пытался хоть как-нибудь помочь, но не мог. Слишком сильный демон противостоял там барону.

— Надо было не пытаться, а делать! — Крик больно ударил по ушам, разбудив притаившуюся было головную боль. — Я ничего не желаю слышать про демонов! Мой мальчик ни за что не связался бы с ними. Нет, ты что-то утаиваешь от нас. Наверняка он пострадал из-за твоей небрежности или оплошности. Так?

И неожиданно впервые в жизни я задумался о том, где была моя матушка, когда Мерар занес над моей грудью кинжал. От матушки даже после смерти ничего не могло скрыться в замке. Она славилась своим умением являться в самый неподходящий момент. Вспомнить хотя бы несколько пикантных моментов, из-за которых мне пришлось вычеркнуть свою спальню из числа подходящих для романтических свиданий мест. Надоело успокаивать бьющихся в истерике девушек, вынужденных в самый интимный момент встречи тесно познакомиться с несравненной и прекрасной в ярости леди Аглаей. Матушка наверняка видела приготовления Мера— ра. Возможно — даже незримо присутствовала в момент ритуала. Почему не остановила его? Почему даже не сделала попытки помочь мне? И — самое главное — получается, она может рассказать мне, из-за чего я выжил?

— Леди, — в бормотании Тонниса послышались отчетливые рыдания, — я пытался пробиться к Вулдижу, как только понял, кто именно замешан во всем этом деле. Но не мог. Действительно не мог. Даже предупредить вас сумел далеко не сразу, а лишь когда демон отвлекся. Неужели вы не понимаете? Со слугами Темного Бога шутки плохи!

— Трус! — На истошный визг матушки оконные стекла ответили жалобным звоном. — Вот ты кто — трус! Ты обязан был сразиться с демоном! Обязан был защищать хозяина до последней капли крови! А не бежать, как только представился счастливый случай.

Я едва сдержался от ехидного замечания. У призраков нет крови, поэтому зря моя матушка требует от Тонниса такой жертвы. У меня нет к нему никаких претензий. Он действительно сделал все, что было в его силах.

— Довольно! — вдруг вмешалась в спор Таша. К моему величайшему удивлению, ее негромкий решительный голос в один момент оборвал зарождающуюся истерику леди Аглаи, которыми она так славилась среди слуг, друзей и соседей.

— Довольно, — повторила девушка чуть мягче. — Матушка, вам не стоит так волноваться. Тем более что Вулдижу сейчас необходимы покой и тишина. Думаю, он сам разберется с Тоннисом, как только придет в себя. А пока — давайте оставим его одного. Пусть отдыхает.

Матушка? Я удивленно хмыкнул про себя, услышав такое фамильярное обращение. Не ожидал, если честно, что Таша настолько сблизится с моей матерью. И когда только успела?

Я ожидал, что пламенный темперамент леди Аглаи даст о себе знать в этой ситуации. Мол, как посмела какая-то девчонка выставлять ее прочь. Но меня ждал еще один удар. Матушка повздыхала, повздыхала, но возражать не стала. По комнате пронесся легкий сквозняк, показывающий, что она удалилась.

— Тоннис, ты тоже можешь быть свободен, — проговорила Таша. Еще одно дуновение ветра.

— А теперь открывай глаза, — совершенно не меняя тона, потребовала девушка. — Я знаю, что ты уже давно очнулся, Вулдиж. У тебя веки дрожат.

Я не стал притворяться и ломать комедию дальше. Кто-кто, а Таша меня насквозь видит. И потом, я и так потерял слишком много времени. Наверняка уже сегодня ко мне заявится инквизиция. Слишком много народу знало, что я гостил в доме купца. Хотя бы тот кучер, который отвозил нас на повозке. Теперь бы еще придумать, что именно говорить в свое оправдание. Как-то не хочется угодить на пару-тройку лет под следствие в храмовые казематы. Не люблю сырость, холод, не говоря уж о постоянных допросах. Скажи спасибо, если дело до всевозможных испытаний, так напоминающих самые прозаические пытки, не дойдет.

Я с удовольствием потянулся и открыл глаза. Первым делом бросил взгляд за окно, пытаясь сообразить, сколько провалялся без сознания. По всему выходило, что не так уж и долго. Низкое, по-рассветному алое солнце цеплялось лучами за верхушки деревьев. Сейчас, наверное, около десяти утра. И это очень хорошо. Значит, еще несколько часов в запасе у меня точно есть. У инквизиции свои способы узнавать о случившихся событиях, наверняка они пристально следят за мной после недавних приключений в доме Таши, но даже святым отцам потребуется определенное время, чтобы добраться из ближайшего городка к моему замку.

Затем я посмотрел на Ташу. Бледная от усталости девушка улыбнулась мне в ответ. Поправила выбившуюся из тугой косы прядь волос и провела рукой мне по лбу, стирая испарину.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она с нескрываемой заботой и лаской.

— Нормально. — Я приподнялся, и Таша ловко подложила мне под спину взбитые подушки. За время моего беспамятства кто-то успел раздеть меня и обтереть тело, смыв следы грязи и крови. И я искренне надеялся, что это был Дирон. Как-то не очень приятно осознавать, что Таша видела меня в столь жалком состоянии.

— А где твой брат? — поинтересовался я, морщась от неожиданной боли в плече. Я потянулся было потереть его, но наткнулся на повязку. Странно, я не помню, когда повредил руку. Хотя… Прошлой ночью мне пришлось пережить столько приключений, что я вполне мог упустить из внимания эту травму.

— Дирон готовит тебе завтрак.

— Что? — переспросил я, едва не поперхнувшись от этой новости. — Готовит мне завтрак? С какой стати?

— Ну, мы решили, что мне лучше побыть с тобой, пока ты без сознания, а кормить тебя той бурдой, которую Тоннис обычно выдает за еду, жестоко. — Таша еще раз провела рукой по моему лбу, словно проверяя, нет ли жара. — Да и потом, вряд ли твоя матушка сегодня оставит несчастного Тонниса в покое. Всюду следует за ним и ругает на все лады.

Я перехватил руку Таши и поцеловал ее. Было так спокойно лежать в чистой постели, осознавая, что все опасности позади. И совершенно не хотелось бередить себе память всякими ужасами.

— Вулдиж, что произошло в доме Биридия? — спросила Таша, мягко, но решительно отстраняясь от меня. — Они все погибли?

Вместо ответа я кивнул, мигом помрачнев.

— Каким образом? — Голубые глаза девушки потемнели от тревоги. — Там действительно был демон?

— Да. — Я устало потер лоб. — Но убил всех не он. Бабушка Биридия, леди Чария, примерно полгода назад провела ритуал. Она так ненавидела отца нашего купца — Пакия, что не желала и после смерти давать ему покоя. А быть может, захотела обзавестись амулетом для подглядывания в чужие дома. Так или иначе, но она призвала душу Пакия и заключила его в зеркальный лабиринт. Правда, Чария не учла, что таким образом оставила открытой дверь между нашим миром и потусторонним. Впрочем, сначала ее шалости не привлекли внимания Темного Бога. Но потом…

Я запнулся. Стоит ли говорить Таше, что приезд Биридия в мой замок был итогом тщательно спланированной интриги? Чарии было мало принести всю свою семью в жертву и обзавестись новым молодым телом. Она желала сделать Темному Богу куда более дорогой подарок — меня. И ей это почти удалось. По крайней мере, на неприятный визит в земли мертвых мне пришлось согласиться.

— Я полагаю, достаточно скоро демоны заинтересовались ее фокусами с черным колдовством. Чария сперва испугалась незваных гостей. Она прекрасно знала, куда могут завести игры со столь могущественными и опасными созданиями. Поэтому был проведен ритуал по освящению дома. Но…

Я лгал, самым наглым образом лгал, глядя прямо в глаза Таши. Все было совсем не так. Чария приказала освятить дом, чтобы лишить меня силы и окончательно захлопнуть западню, в которую я с размаха угодил. С демоном она заключила договор куда раньше. Наверное, почти сразу после вызова души Пакия. Несколько месяцев тщательно подготавливала ловушку для меня. Сначала обменялась телами со Стешей. Потом забеременела от Харуса, наверняка применив особые травы, увеличивающие способность к зачатию. Правда, я пока не понял, что именно она хотела сделать со своим нерожденным ребенком. Впрочем, это уже неважно. Мало ли существует ритуалов, для которых требуются невинные младенцы. Все равно Чария погибла в пожаре, а значит, уже не успеет довести свой план до конца.

— Но Чария не учла, что с первым же убийством защита дома от демонов падет, — продолжил я, сочиняя на ходу. — Так и произошло. Когда она убила Харуса — того самого самозванца, соблазнившего дочь Биридия, — зло вошло в дом купца. Ну а дальше можно уже не объяснять. Убийства, кровь, продажа души демону. Все в лучших традициях слуг Темного Бога.

— Вот как? — Таша изогнула бровь. — Как же тебе удалось выжить?

— Ты же знаешь, какие теплые чувства испытывают ко мне демоны. — Я пожал плечами и тут же приглушенно зашипел от боли, которая остро пронзила меня от неосторожного движения. Я задержал дыхание, не позволяя себе застонать, затем осторожно выдохнул и продолжил: — Леди Чария пошла по тому же пути, что и твой отец не так давно. Решила заслужить особое расположение Темного Бога, подарив ему меня. Понятное дело, я был несколько не согласен с таким положением дел. Поэтому сражался до последнего. В итоге слегка перемудрил с огненным заклинанием. В любом случае к тому моменту в доме больше никого не осталось, кроме меня и Чарии. Остальные уже погибли, к моему величайшему сожалению.

— Погибли, — повторила Таша с каким-то странным выражением лица. Встала и прошлась по комнате, заложив за спину руки. Я с тревогой наблюдал за ней. В чем дело? Такое чувство, будто она не верит мне. Неужели я прокололся на какой-нибудь малозаметной, но чрезвычайно важной детали?

— Вулдиж, ты весьма умелый некромант, — наконец проговорила девушка, остановившись около окна. В отражении стекла я видел, как она нахмурила лоб, и это заставило меня нервничать еще сильнее. Точно где-то напортачил в рассказе.

— Ну как сказать — умелый. — Я нервно хихикнул, так и не дождавшись продолжения от Таши. — Полагаю, в мире полно некромантов и магов куда сильнее меня.

— Не прибедняйся. — Таша раздраженно передернула плечами. — Я помню, как легко у тебя получается вести допросы. Стоит тебе только посмотреть особенным взглядом, от которого мурашки по всему телу, и слова сами просятся на язык. Не успеешь опомниться, как уже все рассказала. Помнишь, однажды ты провернул это со мной.

Я смущенно ухмыльнулся. Ну да, было дело. Правда, тогда я был сильно зол на Ташу. Еще бы: она наняла меня для защиты собственной жизни, а сама в это же время вела свою игру за моей спиной. А ведь мне пришлось из-за ее прекрасных глаз поспорить с демоном. Да что там — вся эта история с Темным Богом получила новый виток развития именно после моего знакомства с Ташей.

— К чему ты клонишь? — осторожно поинтересовался я. — По-моему, за тот случай я давно извинился. Да и ты, мягко говоря, была тогда неправа. Я ведь действительно волновался за тебя. А ты…

Я торопливо прикусил язык. Хватит, Вулдиж, прекрати. Не стоит напоминать Таше про тот случай. Да, она связалась со святой инквизицией, но вряд ли у нее был другой выход. Когда ближайший кровный родственник превращается в настоящее чудовище и начинает одного за другим убивать членов семьи, поневоле начнешь искать спасение у кого угодно.

— Я просто не могу понять, что тебе мешало устроить всеобщий допрос и сразу же определить, кто убийца. — Таша повернулась ко мне лицом. Мне стало не по себе от ее строгого изучающего взгляда. Да, Вулдиж, кажется, тебя в самом деле в чем-то подозревают.

— А что мешало так поступить в твоем доме? — вопросом на вопрос ответил я. — Ташенька, дорогая, в нашем мире все устроено куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Тем более если это касается искусства невидимого. У меня есть определенные принципы, которые не всегда позволяют поступать так, как хочется. Тем более что инквизиция вряд ли одобрила бы подобные методы, узнай она о них.

— А теперь, когда все мертвы, инквизиция ничего не сумеет тебе предъявить. — Таша выжидательно склонила голову набок. — Так, Вулдиж?

— Куда ты клонишь? — прямо спросил я, несколько утомившись от этого разговора, полного двусмысленных намеков. — Таша, у меня такое чувство, будто ты подозреваешь меня в гибели семьи купца Биридия. Я прав?

Таша промолчала. Рассеянно поправила белоснежный воротничок на строгом, наглухо закрытом черном платье и скользнула отсутствующим взглядом поверх моей головы, предпочтя не услышать прямого вопроса.

— Отвечай! — рявкнул я и тут же скорчился в кровати от неожиданно нахлынувшего приступа слабости и тошноты. Комната закружилась перед глазами в бешеном радужном водовороте. Я до спазма в челюстях сжал зубы, пытаясь удержаться по эту сторону реальности. Нет, Вулдиж, не смей отключаться! Не сейчас!

Удивительно, что Таша не подбежала помочь мне. Она так и осталась стоять на своем месте, пока я отчаянно цеплялся за ускользающий мир на скомканных и влажных от пота простынях. Наконец комната перестала вертеться перед моими глазами.

— Отвечай, Таша, — приглушенно попросил я, не рискуя больше выплескивать свои эмоции. — Ты в самом деле считаешь, что я обманываю тебя? Что я убил Биридия и всех его родных? Но для чего мне это могло понадобиться? Неужели я выгляжу в твоих глазах столь жутким чудовищем?

Таша еще неполную минуту молчала. Затем чуть слышно хмыкнула, словно приняв непростое решение.

— Твое плечо, Вулдиж, — проговорила она. — Когда мы нашли тебя, ты был весь в крови. Сначала мы подумали, что ты жестоко изранен, однако позже, когда Дирон вымыл тебя, оказалось, что на твоем теле нет ни царапины. Кроме одной странной вещи на твоем предплечье.

— Какой именно? — Я осторожно прикоснулся к тугой повязке. Что же такое страшное скрывается за белоснежным бинтом?

— Клеймо, Вулдиж, там выжжено клеймо. — Таша скривилась, как от отвращения. — Знак Темного Бога — перечеркнутый круг. И какие-то непонятные символы. Каким образом, хотелось бы знать, это попало к тебе на плечо? Или скажешь, что не помнишь, как тебя клеймили?

Я еще раз провел пальцами по бинту, чуть касаясь, чтобы не разбудить дремлющую боль. Затем до соленого привкуса закусил губу и принялся сдирать повязку. Перед глазами все потемнело от боли.

— Вулдиж! — Таша бросилась было ко мне на помощь, но остановилась, перехватив мой взгляд. Думаю, видок у меня сейчас был тот еще. Перед глазами все побелело от отчаянных попыток не закричать в полный голос.

— Зеркало! — сдавленно потребовал я, отбрасывая размотанный бинт. — Там, на столе…

Таша не стала спорить со мной или возражать. Молча отошла к столу, заваленному разнообразнейшим хламом вперемежку с книгами, вытащила из-под кипы пыльных пергаментов настольное зеркало и протянула его мне.

Я кинул быстрый взгляд на отражение. Выдохнул самое неприличное ругательство, которое только знал, не слишком беспокоясь о том, что его может услышать Таша. Уж очень мне не понравилось, что я увидел.

Ожог был еще свежий, однако очертания клейма уже можно было разобрать. Багровые вспухшие линии складывались в пресловутый перечеркнутый круг. Однако не это привлекло мое внимание. Предплечье опоясывала замысловатая вязь загадочных символов. Какая-то причудливая смесь некромантского языка и незнакомого древнего наречия. Я сумел разобрать только первое слово — «запрет». Наверное, когда опухоль немного спадет, возможно будет разгадать и остальные символы. Только меня это совершенно не радовало. Получается, Темный Бог оставил метку на мне. Клеймил, как крестьяне клеймят скот. Очень мило, ничего не скажешь. Даже страшно представить, что со мной сделают святые отцы, если увидят такой знак.

— Так откуда у тебя это? — повторила Таша. — Вулдиж, это не шутки. Ты хоть понимаешь, что это означает?

— Прекрасно понимаю, — мрачно отозвался я. Закрыл глаза и приглушенно застонал, откинувшись на подушки. Светлые Боги, что же делать? За что мне такой подарок?

— Вулдиж… — нерешительно начала девушка, видимо слегка смущенная моей реакцией на свое сообщение. — Прости, но…

— Таша, — оборвал ее я, — я в самом деле не знаю, как появилось клеймо. Наверное, что-то произошло во время того ритуала, который устроила Чария. Понимаешь, я не сразу сообразил, что стены жилища Биридия были освящены, поэтому потерял почти все свои силы, пытаясь колдовать там, в результате был настолько беспомощен перед Чарией. Поэтому едва не угодил на очередной ритуал по вызову демона. Точнее — угодил, но не помню, что тогда произошло. Я так отчаянно защищался, что израсходовал даже больше энергии, чем у меня было. Таша, я клянусь, что не знаю, откуда взялась эта гадость. И клянусь, что не тронул Биридия и пальцем. Я его не убивал, честное слово!

Недоверие в глазах Таши немного уменьшилось, но до конца не пропало.

— А его семью? — спросила она, уже почти готовая мне поверить.

На один неуловимый миг я запнулся. Можно ли считать заколотого мною Дария семьей Биридия? Хотя с другой стороны, он был мужем Зильги, то есть не приходился кровным родственником купцу.

— Нет, — твердо ответил я, не позволив и тени сомнения проскользнуть в голосе. — Его семью я тоже не убивал. Все смерти на совести Чарии, и только ее.

И последняя фраза являлась абсолютной правдой.

— Вулдиж, — Таша вдруг всхлипнула и как-то разом обмякла, — как же я рада это слышать!

И она кинулась мне на шею.

Я едва не вскрикнул, когда Таша неловким движением задела рукавом платья ожог. Переждал миг темноты в глазах и осторожно обнял девушку. Зарылся носом в ее волосы, вдыхая такой знакомый и родной запах карамели и ежевичного варенья. Осталось самое сложное, но в то же время — и самое необходимое для нас обоих. Объявить, что свадьбы не будет. Приказать Таше и ее брату выметаться из моего замка как можно быстрее. Светлые Боги, как больно и сложно это сделать. И ведь не объяснить, что именно стоит за моим поступком.

— Таша. — Я ласково отстранил девушку от себя. Заглянул в ее голубые глаза. — Я должен с тобой серьезно поговорить.

— А что мы сейчас делаем? — Таша, совсем как прежде, лукаво улыбнулась, явно развеяв последние сомнения по поводу моего возможного участия в убийстве Биридия и его семьи. — Вулдиж, я тебя внимательно слушаю.

Я облизал вмиг пересохшие губы. Набрал полную грудь воздуха.

«Таша, я тебя не люблю. — Жестокие слова сами застряли в горле. — Нам стоит расстаться».

Но я не успел выдавить из себя ни звука. Дверь в комнату резко распахнулась, и к нам без стука вбежал встрепанный Дирон.

— Вулдиж! — выкрикнул он. Поперхнулся при виде сестры, сидящей в непозволительной близости от почти неодетого меня, но, видимо, решил, что его новости важнее очередной лекции о хороших манерах и скромности. — Вулдиж, Тоннис сказал, что у ворот замка стоит карета с серебряным гербом инквизиции. К нам пожаловали гости!

Я сплюнул на пол проклятие. Святые отцы явились! А я за всем этим разговором с Ташей даже не придумал, как именно буду оправдываться. Да что там, надо еще как-то объяснить причины моего странного недомогания.

— Задержите их, — приказал я, слетая с кровати. Правда, почти сразу опустился обратно от нахлынувшей слабости и тошноты. Еще раз выругался, краем глаза заметив, как Таша залилась багрянцем стыда и неловкости, мигом отвернувшись в другую сторону. Ну да, вряд ли она часто видела голых мужчин в такой непосредственной близости от себя.

— Вулдиж! — прошипел Дирон, одарив меня свирепым взглядом. Обернулся к сестре: — Таша, иди вон! Прими гостей. И даже не смей коситься на этого бесстыдника! А я помогу ему одеться.

Девушке не потребовалось повторного приглашения. Вся алая от смущения, она выскочила из комнаты с небывалой скоростью. Дирон фыркнул себе под нос что-то насчет дуэли, где он научит меня уважать чужих сестер, но развивать тему не стал.

— Давай руку замотаю, — предложил он, поднимая с покрывала бинт. — Надо клеймо скрыть.

— Нет, не стоит. — Я качнул головой. — Повязка будет выделяться через ткань. Так отец Каспер, или кого там послали меня проведать, наверняка заподозрит что-нибудь неладное.

— Но тебе же будет больно! — простодушно удивился Дирон. — Рубашка начнет тереться о свежие ожоги. То еще ощущение.

— Переживу как-нибудь, — буркнул я. Нетерпеливо прищелкнул пальцами, обрывая бесполезный спор. — Дирон, живо! Залезь в шкаф, там моя одежда. А я пока кое-что сделаю.

Юноша не стал спорить. Лишь бросил на меня обеспокоенный взгляд, когда я упрямо мотнул головой, разгоняя сгустившийся было перед глазами туман, встал и с самым решительным видом направился к письменному столу.

Искомое нашлось почти сразу. Полная бутылка из темно-синего толстого стекла. Багряная мандрагора, настоянная на крепчайшем самогоне. Сильнейшее тонизирующее и укрепляющее средство. Надеюсь, это хорошенько прочистит мне мозги.

Я с трудом откупорил плотно притертую пробку, выдохнул и сделал изрядный глоток. По комнате тотчас же поплыл запах алкоголя. Огненная жидкость вихрем пронеслась у меня по пищеводу.

— Вот же зараза! — просипел я вмиг обожженным горлом, смахнул невольно выступившие слезы и вновь припал к бутылке.

— Вулдиж, ты уверен? — услышал я недоуменный голос Дирона. — На голодный желудок пить эту дрянь… Да еще перед визитом инквизиции. По-моему, не лучшая идея.

Я поставил бутылку на стол. Туман перед глазами немного развеялся, даже боль в плече перестала пульсировать. Вместо этого я ощутил невероятную легкость и спокойствие. Подумаешь, инквизиция по мою душу пожаловала. Вывернусь как-нибудь. Чай, не впервой.

— Все в порядке, — ответил я обеспокоенному Дирону. Протянул руку за одеждой. — Не волнуйся, я знаю, что делаю. Иди в гостиную, помогай сестре занять нежданных гостей. А то еще, не приведи небо, Таша сболтнет что-нибудь ненароком. Эти святые отцы такие: мигом все соки выпьют, если им почудится, что дело нечисто.

— А ты сам справишься? — с сомнением протянул Дирон. — Ты все утро в отключке провалялся.

— Иди! — прикрикнул я, торопливо натягивая рубашку и путаясь в рукавах. — Не маленький, сам оденусь.

Дирон скептически вздернул бровь, услышав, как я с протяжным свистом втянул сквозь зубы воздух, когда случайно задел свежий ожог тканью, но возражать не стал. Спустя секунду я остался в комнате один.

— Отлично, — проворчал я. Затянул завязки на штанах и обернулся к зеркалу. Ну-с, зловредный предмет, надеюсь, ты соизволишь продемонстрировать мое отражение, а не какого-нибудь зеленого упыря. Или все же придется тебя разбить.

К моему величайшему удивлению, зеркало не стало капризничать и выводить меня из себя, а сразу же послушно отразило высокого худощавого мужчину с длинным усталым лицом и черными кругами бессонницы под глазами. Н-да, кошмарно выгляжу. Наверняка отец Каспер прицепится ко мне из-за этого. Мол, Вулдиж, ты какой-то бледненький. Хорошо ли по ночам спишь, не мучают ли кошмары, не гуляешь ли в полнолуние по соседям, собирая кровавую жатву? Демоны, еще придумать надо, как от убийства семьи Биридия отговориться. Как назло ничего в голову не лезет.

Я пригладил встрепанные волосы, продолжая придирчиво изучать свое отражение. Но оно вело себя сверх всяких похвал: безупречно повторяло за мной все движения, даже глаза не меняли свой цвет на насыщенно желтый. Ну что же, будем надеяться, что демоны в мой дом все-таки не сунутся.

«Конечно, не сунутся, — насмешливо шепнул внутренний голос. — К чему им это? Ты сам рано или поздно станешь одним из них».

Я со злостью сжал кулаки. А вот это мы еще посмотрим. Напоследок укутался в теплый плащ и выскочил в коридор, оглушительно захлопнув за собой дверь, да так, что с потолка посыпалась тончайшая пыль побелки. Святая инквизиция не любит, когда ее заставляют ждать.

* * *

Отец Каспер чинно восседал напротив меня и буравил вашего покорного слугу весьма злобным взглядом поверх смешных круглых очков, висящих на самом кончике носа.

Если честно, я чувствовал себя несколько неуютно из-за этого пристального внимания. Возможно, некоторого неудобства добавлял и тот факт, что святой отец явился в обитель скромного некроманта не один, а в сопровождении настоящей охраны. Двое рослых мужчин в черных рясах послушников стояли чуть позади его кресла и смотрели на меня с таким подозрением, будто в любой момент ожидали нападения. В комнате от сгустившегося напряжения было тяжело дышать.

Ташу я выпроводил в первые же минуты разговора. Нет, она прекрасно вела себя с инквизиторами в мое отсутствие, не проронив лишнего слова, но все же без нее мне было как-то спокойнее. Мало ли. Вдруг отец Каспер, не мудрствуя лукаво, решит уничтожить надоедливого некроманта, вновь осмелившегося навлечь на себя подозрения в связи с демонами, а заодно и всех его приспешников. Жаль только, что Дирон не пожелал составить компанию сестре. Я вежливо попросил его прогуляться до кухни и помочь Таше и Тоннису в приготовлении обеда, но несносный юнец лишь нагло ухмыльнулся мне в лицо и развалился в ближайшем кресле, явно не собираясь никуда уходить.

— Так какими судьбами, отец Каспер? — повторил я, так и не дождавшись ответа на первый вопрос. — Право слово, ваш визит столь внезапен для меня, что я даже теряюсь.

— Ты не рад меня видеть, Вулдиж, мальчик мой? — скрипучим голосом оборвал мои разглагольствования инквизитор.

— Что вы. — Я так широко улыбнулся, что у меня заныли щеки. — Рад, очень рад. Каждый ваш визит настолько… хм… приятная неожиданность для меня, что я потом очень долгое время не могу прийти в себя. Поэтому, пожалуйста, если вам не трудно, в следующий раз предупреждайте о том, что желаете удостоить презренного некроманта лицезрением своего лучезарного лика. Тогда я хоть немного успею подготовиться к очередному потрясению и приступу благоговения.

Послушники за креслом отца Каспера переглянулись. Нахмурились и усиленно заиграли желваками, не без оснований почувствовав в моих словах издевку. Сам же инквизитор скептически хмыкнул и приподнял палец, обрывая меня.

— Достаточно, Вулдиж, — проговорил он. — Ты так много болтаешь, что у меня начала болеть голова. Я прибыл к тебе по делу. И надеюсь, что ты будешь отвечать мне чистую правду. Тогда мой визит, к нашему взаимному удовольствию, не продлится долго. Иначе… Иначе придется продолжить общение в одном месте, уже знакомом тебе по бурному прошлому. Или забыл подвалы храма Светлых Богов?

Я неимоверным усилием воли удержал на губах улыбку, хотя больше всего на свете мне хотелось вскочить с места и плюнуть в лицо этому злобному монстру под видом благочестивого забавного пожилого священника. Нет, отец Каспер, я не забыл те подвалы. И прекрасно помню, как ты подвергал меня все новым и новым испытаниям, силясь выбить из перепуганного мальчишки признания в продаже души. Видит небо, больше всего на свете я мечтаю поквитаться за те дни. И почему-то в последнее время у меня растет уверенность, что когда-нибудь судьба предоставит мне подобный шанс.

— Что вы, разве такое забывается, — протянул я, не позволяя никакой лишней эмоции проскользнуть в голосе. — Наше тогдашнее общение оставило неизгладимый след в моей памяти. Бывает, ночами не сплю — все вспоминаю и вспоминаю вашу доброту по отношению к сироте, в одночасье потерявшему всех родственников.

Дирон встревоженно кашлянул, словно пытаясь сказать, чтобы я не забывался. Послушники в свою очередь выпрямились, почувствовав, как в воздухе повисли невысказанные угрозы и жажда мести. Но я уже опомнился. Расслабленно откинулся на спинку кресла, показывая, что не замышляю ничего дурного.

— Ну-ну, — пробормотал тихо отец Каспер, вне всякого сомнения, поняв, что именно я хотел ему сказать, — будем надеяться, когда-нибудь мне позволят вновь пообщаться с тобой без свидетелей. Как в те дни, о которых ты скучаешь.

Я едва заметно кивнул. О да, инквизитор, ты даже не представляешь, насколько сильно я мечтаю о том же. И поверь, кого-кого, а тебя я без малейшего сожаления прикончил бы голыми руками.

— Так в чем же цель вашего визита? — в третий раз спросил я, с сожалением отвлекаясь от кровожадных мыслей. — Или решили полюбоваться на мой замок?

Отец Каспер красноречивым взглядом обвел неубранную гостиную. Особенно задержался на темных потеках на стенах и протертой обивке мебели. Я зло скрипнул зубами, но не стал поддаваться на очередную провокацию. И так прекрасно знаю, что мое жилище переживает далеко не лучшие времена.

— Я прибыл сюда по делу, — наконец проговорил инквизитор. — Ты слышал что-нибудь о купце Биридии?

— Да, слышал, — прямо ответил я, внутренне напрягшись. — Он приезжал ко мне пару дней назад.

— Приезжал? — Отец Каспер подался вперед, словно гончая, почуявшая след. — С какой целью, не подскажешь?

Я замялся на неуловимый миг. Теперь самое главное не ошибиться в своих выводах и предположениях. Вряд ли Биридий направо и налево кричал о позоре семьи — дочери, забеременевшей вне брака от самозванца. О таких делах, как правило, предпочитают до последнего не распространяться, справедливо опасаясь вымазанных дегтем ворот и прочих прелестей со стороны зловредных соседей. Жаль только, я не знаю — рассказывал ли Биридий кому-нибудь о том, что в его доме надолго поселился барон Вулдиж из рода Сурина. Не думаю, судя по тому, что ко мне купец добирался на своих двоих, опасаясь болтовни кучера. Но в любом случае мой визит в его дом не получится скрыть, поскольку от замка мы ехали на повозке с возницей из деревни. Попробуем рискнуть?

— У него возникли некоторые проблемы, — сказал я, пристально наблюдая за реакцией инквизитора. — И он обратился ко мне за помощью. Поскольку, как вы можете видеть, мое денежное положение в настоящий момент оставляет желать лучшего, я согласился оказать ему определенную услугу.

— Какую же? — Отец Каспер словно невзначай поправил серебряный медальон в виде миниатюрного жезла плодородия, чинно возлежащий на его животе.

— Ничего серьезного. — Я снисходительно улыбнулся. — Биридий хотел, чтобы я помог упокоиться душе его матери. С недавних пор она стала являться ему во снах. В доме начали происходить странные вещи. Посуда разбивалась сама собой, слуги жаловались на кошмары. В общем, все указывало, что душа леди Циции так и не нашла окончательного пристанища на землях мертвых.

Эта ложь была не столь уж далека от правды. Не стоило забывать, что слуги Биридия остались в живых, а значит, наверняка уже рассказали инквизиторам про странные явления в доме купца. Мои же слова объясняли все неприятности, свидетелями которых им довелось стать.

— Леди Циция, насколько мне известно, умерла достаточно давно. — Отец Каспер в притворном изумлении вскинул брови. — Биридию тогда было около двадцати. С чего вдруг ее душе возвращаться в нашу грешную обитель через столько лет?

— Это у нее надо спрашивать. — Я пожал плечами. — Возможно, она пыталась предупредить сына о чем-то. Иногда призраки являются в наш мир, если чувствуют, что их родным и близким угрожает смертельная опасность.

Отец Каспер задумчиво забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

— Кстати, а почему вы спрашиваете о Биридии? — осторожно спросил я, искусно имитируя обеспокоенность и недоумение. — С ним что-то случилось?

— Полно тебе, Вулдиж, — вкрадчиво протянул инквизитор. — Не строй из себя простачка, тебе все равно не идет.

— Я не понимаю, о чем вы. — Я без особых проблем выдержал взгляд отца Каспера. — Вы меня в чем-то подозреваете? Тогда выкладывайте, в чем именно!

Я постарался, чтобы в последней фразе прозвучало достаточно негодования, но без лживых ноток. И, судя по всему, у меня это получилось. Отец Каспер удивленно хмыкнул, явно не ожидав от меня такого пыла, затем встал и неспешно прогулялся по комнате. Остановился напротив окна, заложив за спину руки.

— Вся семья купца Биридия мертва, — сухо проговорил он, раскачиваясь с носка на пятку и обратно. — Вместе с ним самим.

Дирон рядом сдавленно кашлянул, словно в последний момент сдержав замечание. Я метнул на него предупреждающий взгляд и только сейчас понял, что он не слышал моих объяснений Таше. Демоны! Как я сразу об этом не подумал? А вдруг он решит воспользоваться удобным моментом и сдаст меня инквизиции? Вдруг подумает, что я виновник гибели семьи Биридия? Что скрывать, он и Таша нашли меня при очень странных обстоятельствах. Ладно, будем надеяться, ему хватит благоразумия не совершать опрометчивых поступков, не посоветовавшись прежде со мной.

— Мертва? — переспросил я, озадаченно нахмурив брови. — Этого не может быть! Когда я уезжал от них вчера вечером, они все были в добром здравии.

— Вчера вечером? — Отец Каспер неприятно хрустнул пальцами и обернулся ко мне. — Позвольте, мне сказали, что ты только позавчера к ним приехал с визитом.

— Ну да. — Я простодушно пожал плечами. — Изгнание призрака — достаточно быстрое дело для умелого некроманта, к которым, смею надеяться, я отношусь. Простенький ритуал — и дом полностью очистился от всяких потусторонних сил. Я подумал, что не стоит злоупотреблять гостеприимством чужих людей, и немедленно же пустился в обратный путь.

— На чем?

Простой вопрос поставил меня в тупик. Так, а об этом я как раз и не подумал. Карета отпадает сразу — отец Каспер прекрасно осведомлен о том, каким именно способом я попал в дом Биридия. Что же придумать?

— Биридий одолжил мне лошадь. — Ответ сам скользнул мне на язык, — Он был так признателен за успешное разрешение этого дела, что присовокупил ее как маленькое, но приятное дополнение к моей плате.

— Подарил лошадь, — повторил отец Каспер. Недоверчиво качнул головой и резко подался вперед. — Тогда скажи, Вулдиж, почему Биридий погиб? Почему все его домочадцы оказались мертвы после твоего краткого визита в их дом? По всему получается, что ты последним видел их в живых. Какой именно ритуал ты провел в их доме, раз тот сгорел дотла?

— Сгорел?! — с неподдельным ужасом вскричал я. — Какой кошмар! Но, позвольте, как тогда вы можете быть уверены, что они все погибли? Вдруг кто-то отправился в гости или просто заночевал вне дома? Тогда он точно подтвердит мою невиновность.

— Пожар вспыхнул после полуночи. — Отец Каспер смотрел мне прямо в глаза, не позволяя ни на миг отвести взгляд, и это начало меня уже слегка нервировать. — На пепелище нашли только четыре обгоревших до неузнаваемости тела. Число сходится с количеством домочадцев.

Я принялся мысленно загибать пальцы. Как это — сходится? Биридий, Зильга, Стеша и Харус. А как же сама виновница всего произошедшего — леди Чария? Неужели ей удалось выбраться из дома?

— Да, сходится, — с некоторым вызовом повторил отец Каспер, уловив тень сомнения в моих глазах. — Купец, его сестра Зильга, дочь Стеша и леди Чария. Но это еще не все странности. В лесу неподалеку обнаружили мертвого мужчину, в котором соседи опознали мужа Зильги.

Я ругнулся про себя. Совсем забыл про беднягу Дария. Даже удивительна такая беспечность — ведь он погиб от моей руки. И в этом заключается одна из основных опасностей для меня. Тогда я слишком спешил, чтобы уничтожить следы проведенного ритуала по возвращению себе магической силы. Любому инквизитору достаточно бросить лишь один взгляд на оставленный жертвенный круг, чтобы понять, чья рука занесла над беднягой кинжал. Похоже, я серьезно влип. Удивительно, что отец Каспер еще разговаривает со мной, а не приказал сразу же заковать в цепи и отправить в темницу.

— Вот как, — медленно протянул я, отчаянно соображая, что же делать. Живым отцу Касперу я не дамся, это совершенно точно. Лучше погибнуть в бою, чем заживо сгнить в подвалах храма. — И как он погиб? Или его тоже убили?

— Убили, — подтвердил инквизитор. — Но как именно — тяжело сказать. Тело сильно обезображено. Поляна, где мы обнаружили труп, практически полностью выгорела.

— Выгорела? — На этот раз восклицание вырвалось у меня совершенно искренне. Никакого пожара там и в помине не было.

— Вулдиж, у тебя проблемы со слухом? — раздраженно осведомился отец Каспер. — Да, выгорела. У меня сложилось такое чувство, будто там прошелся небольшой огненный ураган. Все вокруг было в саже и золе. Трава сожжена до самой земли. Наши лучшие дознаватели не сумели найти ни малейшего следа. Даже оружия не обнаружили. Поэтому до сих пор непонятно, что именно послужило причиной смерти. Одно очевидно: вряд ли Дарий по собственной воле отправился ночью в лес, чтобы найти там смерть.

— Потрясающе, — пробормотал я, постаравшись, чтобы в моем голосе не прозвучало тщательно скрываемого облегчения. Одной проблемой меньше. Неужели мне все-таки удастся выкрутиться из этой передряги с наименьшими потерями?

— Это еще не самое загадочное, что есть в этом деле. — Отец Каспер опять медленно прошелся по комнате. Два мордоворота в черных рясах послушников каждый раз ощутимо напрягались, когда он оказывался в непосредственной близости от меня. Наверное, опасались, что я, презрев страх, брошусь на пожилого инквизитора, пытаясь его убить голыми руками. Забавно. Хм… Интересно, а сумел бы я справиться сразу с тремя противниками, двое из которых тренированы и обучены рукопашным поединкам? При помощи магии — наверняка. Но ведь инквизиторы опасны еще и тем, что их колдовство имеет совершенно иную природу, чем некромантия. Точнее говоря, они вообще не пользуются магией, а каждый раз своей верой и с божьей помощью создают нечто вроде локальных чудес.

«Ну, по всей видимости, ты тоже можешь рассчитывать на помощь хоть одного, но бога, — фыркнул внутренний голос. — А вообще, странные мысли тебя посещают, Вулдиж. Неужто наконец-то послал ко всем вурдалакам и упырям свои дурацкие принципы по поводу непричинения вреда людям даже в порядке самообороны? Весьма радует».

Отец Каспер тем временем перестал метаться по комнате, остановился напротив меня и обвиняюще ткнул пальцем куда-то в район моей переносицы.

— Слуги Биридия, — зловещим шепотом выпалил он. — Они тоже погибли!

— Как? — От неожиданности я аж поперхнулся. Если честно, больше всего на свете захотелось завопить во все горло от радости. Это же совершенно меняет дело! Слуги могли рассказать инквизиторам, что некий барон Вулдиж из рода Сурина гостил у Биридия несколько последних месяцев. Они же не знали, что это был не я, а самозванец Харус. Конечно, при личной встрече слуги указали бы, что я совершенно не похож на того типа, который ошивался у них дома все это время. Но тогда последовали бы неминуемые вопросы: правда ли, что только ради изгнания призрака из дома Биридий появился в моем замке? Вдруг купец просто собирался начистить соблазнителю дочери морду и заставить его жениться на будущей матери своего ребенка?

— Вулдиж, о чем ты задумался? — оборвал поток моих заполошных мыслей отец Каспер. — Что-то непохоже, чтобы ты был сильно расстроен этим обстоятельством.

Я моментально напустил на себя присущий случаю мрачный и расстроенный вид.

— Дело в том, — сказал я, — что я совершенно не знал этих, без сомнения, достойных людей. Поэтому вряд ли могу скорбеть о них в достаточной мере. Зильга отпустила слуг в деревню еще до моего приезда. Вроде бы у кого-то из них серьезно заболел кто-то в семье. Честное слово, я даже несколько подзабыл их имена, хотя Биридий говорил, как зовут слуг.

Подозрение в глазах отца Каспера немного уменьшилось, но до конца не пропало.

Так что с ними случилось? — спросил я, постаравшись вложить в голос определенную долю печали и сочувствия. — Тоже пожар?

— Нет. — Инквизитор снял очки и принялся задумчиво протирать стекла рукавом своей светло-бежевой рясы. Затем вновь нацепил их на кончик носа и взглянул на меня. — Их тела так и не нашли. Они остановились в доме у матери Хельги — так зовут служанку. Точнее, звали. Несчастная мать после ночи так и не дождалась их к завтраку и долго стучалась в комнату, потом, заподозрив неладное, распахнула дверь. И оказалось, что спальня пуста, но везде — на стенах, полу и даже потолке пятна крови. На кровати даже не пятна, а настоящая лужа. Но не это главное. Знаешь, что меня поразило больше всего?

— Что? — спросил я, уже примерно догадываясь, каким будет ответ.

— Единственное зеркало в комнате оказалось разбитым вдребезги, — ответил инквизитор. Зябко поежился, словно вдруг ощутил ледяное дуновение сквозняка. — Вулдиж, ты должен понимать, что это указывает на несомненное участие в убийстве… демона.

Последнее слово камнем упало в сонную тишину гостиной. Я даже не увидел, а скорее почувствовал, как в унисон вздрогнули послушники, как Дирон подался назад, словно стараясь быть как можно дальше от меня.

— Когда это произошло? — Я услышал свой голос будто со стороны — так сухо и безжизненно прозвучал вопрос. — Тоже сегодня утром?

— Нет. — Отец Каспер раздраженно мотнул головой. — В том-то и дело, что это все случилось вчера. Именно поэтому я приехал так рано. Меня вызвали расследовать убийство Хельги и Дана. А успел я к пожару в доме Биридия. Услышав про то, что накануне туда приезжал с визитом ты, сразу же рванул в твой замок.

Я озадаченно нахмурился. Ничего не понимаю. Почему Хельгу и Дана убили вчера? И кто, самое главное? Нет, пожалуй, кто их убил — более-менее понятно. Разбитое зеркало и отсутствие тел явно указывают на демона. Чем они не угодили Северянину? Просто безумие предполагать, что по окрестностям помимо него бродил еще какой-нибудь демон. Но тогда совершенно непонятно, чем ему могла помешать несчастная семья. Ни Хельги, ни Дана не было в доме Биридия, когда там начались убийства. Вряд ли Чария послала Северянина за ними; насколько я понял, она предпочитала выполнять грязную работу самостоятельно. Тогда что произошло?

— Не понимаю, — тихо прошептал я, глядя перед собой остановившимся взглядом.

— Что именно ты не понимаешь, Вулдиж? — Отец Каспер живо подался вперед. — Удивляешься, что демон, которого ты призвал для убийства семьи Биридия, убил и их тоже?

— Никакого демона не было! — Я раздраженно стукнул кулаком по подлокотнику. С грохотом отодвинул кресло и встал, невольно сжав кулаки. Впрочем, практически сразу пожалел об этом. Ближайший мордоворот в черной рясе послушника скользнул мне навстречу одним неуловимым для глаз движением, невероятно быстрым для человека такой внушительной комплекции. Я не успел даже испугаться или как-то среагировать на его явно недоброжелательные намерения, как тот заломил мне руку за спину, при этом весьма неаккуратно схватившись за обожженное предплечье. От боли горло перехватил спазм, а в глазах все побелело. Невероятным усилием воли я остался в сознании и даже не застонал. Но только боги знают, чего мне это стоило.

— Осторожнее! — Дирон понял без слов, что именно сейчас произошло. Он подорвался со своего места, стремясь прийти мне на помощь, но остановился, перехватив тяжелый предупреждающий взгляд инквизитора.

— Не горячись, мальчик, — почти пропел отец Каспер, небрежным кивком показав ему на кресло. — Сядь. Вулдижу ничего не грозит.

Во рту все было солоно от насквозь прокушенной губы. Крик колом стоял в горле. Но я молчал. Молчал — и держался в сознании, отчаянно цепляясь за быстро ускользающий мир. Боги, как больно! По-моему, даже когда Северянин пытал меня, вынуждая принять приглашение Темного Бога, я не испытывал настолько острых ощущений.

— Что-то ты побледнел, Вулдиж, — сочувственно отметил отец Каспер, делая шаг мне навстречу. — Лицо мокрое от пота. Тебе нехорошо?

— Немного, — просипел я, подавившись очередным молчаливым криком, когда зверь за моей спиной в облике монаха сильнее вывернул мне руку, при этом безжалостно надавив на еще не заживший ожог.

— Никогда — слышишь? — никогда не делай никаких порывистых движений в моем присутствии, — почти ласково отметил отец Каспер, пристально вглядываясь в мое искаженное страданием лицо. — Никогда не начинай плести заклинание, пусть даже самое простое. Никогда не говори загадочных слов или на незнакомом языке. Я слишком хорошо знаю тебя и твое семейство, Вулдиж, мальчик мой, чтобы позволить себе сохранять беспечность в твоем присутствии. Ясно?

— Да, — выдохнул я, с ужасом думая о том, что будет, если края плохо зарубцевавшегося ожога откроются. Пожалуй, намокший от крови рукав рубашки отец Каспер обязательно заметит и потребует объяснений. Демонстрация клейма Темного Бога будет стоить жизни не только мне, но и Дирону с его сестрой. Да что там — весь мой замок сожгут дотла, а то, что не сгорит в очищающем огне, уничтожат иным подходящим случаю способом.

— Тебя это тоже касается, — кинул инквизитор Дирону. Юноша кивнул, не осмелившись возражать. Он глядел на меня с плохо скрытым ужасом и сочувствием, наверняка понимая, что нам всем грозит в случае моего разоблачения.

— Рей, довольно! — повелительно бросил отец Каспер, видимо сполна насладившись демонстрацией своего превосходства. Послушник моментально отпустил мою руку, и я не сел — рухнул на кресло, торопливо закутавшись в плащ. Надеюсь, его темная плотная материя скроет кровотечение, если оно начнется. Боль еще продолжала слабо пульсировать в предплечье, но она не шла ни в какое сравнение с только что перенесенной.

— Так на чем мы там остановились? — рассеянно спросил отец Каспер, заложив пухлые пальцы за пояс рясы. — Не напомнишь?

— Никакого демона не было, — повторил я, не пытаясь скрыть ненависти в голосе. Пусть! Эта скотина и так прекрасно знает, как я к нему отношусь. Напротив, меня скорее заподозрят, если я продолжу лить елей. — По крайней мере, в моем присутствии. Вы, должно быть, не знаете, но дом Биридия был освящен. Купец, когда начались странности, вызывал священника из деревенской церквушки. Не верите мне — спросите у коллеги. Никакой слуга Темного Бога не сумел бы хозяйничать в доме, находящемся под защитой высших сил. И вы это прекрасно понимаете.

— Но и призраку в таком доме находиться проблематично, — возразил отец Каспер.

— Сложно, но возможно. — Я пожал плечами. — И потом, насколько я понял из рассказа Биридия, его матушка не являлась в виде привидения, а показывалась лишь в зеркале. Вы должны знать, что они являются окнами в наш мир из земель мертвых. Так что освящение дома не сильно повлияло на призрака матушки купца.

— А как оно повлияло на тебя? — Инквизитор хитро прищурился. — Вулдиж, мой мальчик, говорят, некроманты не могут колдовать в подобных местах. Так как тогда ты провел ритуал по изгнанию привидения?

— Не говорите чушь!

Послушник, так и не вернувшийся на свое прежнее место после недавней стычки и оставшийся стоять у меня за креслом, глубокомысленно хмыкнул. Я опасливо покосился на него и дальше продолжил уже спокойнее:

— Некромантия не относится к черному колдовству. Вы это знаете, и я это знаю. Поэтому наши ритуалы вполне можно проводить в освященных местах. Да что там, даже в храмах! Правда, при этом тратится больше энергии, но все же.

По лицу отца Каспера промелькнула быстрая тень неудовольствия. Ему явно не понравилось, с какой легкостью я отметал его возражения и подозрения. Ладно, Вулдиж, пока не смей расслабляться. Наверняка у него в рукаве рясы припасено еще несколько козырей. Инквизиция не упустит такой великолепный шанс вцепиться тебе в глотку смертельной хваткой. Для них хороший некромант — мертвый некромант. Особенно если в прошлом тот запятнал себя связями с демонами.

— Ты все предусмотрел? — слегка изменившимся голосом спросил отец Каспер, подтверждая мои наихудшие опасения. Сдается мне, инквизитор сейчас в настоящем бешенстве, хоть и скрывает это более чем успешно.

Еще бы. Он, несомненно, уверен в том, что я повинен во всем произошедшем, но не имеет ни одного доказательства своей правоты. Надо же, никогда не думал, что скажу подобное, но, кажется, я действительно благодарен Северянину за избавление меня от лишней головной боли. Что скрывать, если бы Хельга и Дан остались в живых, мне было бы куда сложнее оправдаться. Точнее — почти невозможно.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — холодно произнес я, тщательно следя за своей интонацией. Нельзя позволить даже нотке торжества проскользнуть в голосе. Рано, слишком рано праздновать победу. — Я еще раз повторяю, что не имею никакого отношения к гибели семьи Биридия. Это ужасное событие, но вряд ли в нем замешаны какие-либо потусторонние силы. Наверняка призрак леди Циции предчувствовал грозящую сыну опасность и пытался предупредить его об осторожности. Жаль, что мы не поняли этого. К сожалению, от случайного пожара не убережешься магией или обрядами.

— А слуги? — упрямо напомнил отец Каспер, явно не желая так легко сдаться.

— У Хельги и Дана остались родственники. — На миг меня царапнул легкий стыд. Получается, сейчас я ставлю совершенно невиновных людей под удар. Но с другой стороны — инквизиция и без этого вряд ли теперь от них так легко отстанет. — Они должны лучше меня знать, какие дела связывали эту семью со слугами Темного Бога. Расспрашивайте их, а не меня.

Отец Каспер пробормотал что-то неразборчивое себе под нос. Невероятно, но я был почти готов поклясться, что он выругался! Надо же, не думал, что инквизиторам позволено употреблять столь крепкие словечки.

— Сейчас я уйду, — с откровенной угрозой в голосе проговорил он. — Но вряд ли надолго. Вулдиж, знай, я сделаю все от меня зависящее, чтобы выбить у главного инквизитора разрешение на допрос с пристрастием. В прошлый раз он по какой-то причине пожалел тебя, хотя уже тогда ты заслужил смертный приговор путем сожжения на костре из-за того, что впустил демона в душу. Но теперь, думаю, главный инквизитор примет верное решение. Ты становишься слишком опасным.

Я удивленно вздернул бровь, но благоразумно промолчал. Главный инквизитор вступился за меня после дела об отце Таши? Хм, забавно. Особенно с учетом того, что мне рассказал Харус. Насколько я помню его слова, моей скромной персоной так сильно заинтересовались в инквизиции, что даже завели на меня отдельное досье, которое, кстати говоря, лежит на столе у главного инквизитора. Но что им от меня нужно? Хотели бы уничтожить — уже сделали бы это, благо не так давно выдался замечательный повод. Но нет, мне сохранили жизнь. Более того, даже почти не потрепали. Ни обязательного дознания, ни прелестей допросов с пристрастием и прохождения многочисленных довольно мучительных ритуалов на определение зла в душе. Всего один разговор с отцом Каспером, даже не разговор, а так — светская болтовня, можно сказать. И полная свобода. Ох, что-то тут не так, чует мой нос.

— Вы прекрасно осведомлены, что ворота моего замка всегда открыты для вас, — прохладно произнес я, отогнав рой встревоженных мыслей. Потом подумаю об этом — в тишине и спокойствии. — Приходите.

Отец Каспер еще некоторое время смотрел на меня, кривя в бессильной злобе тонкие губы. Затем махнул рукой, приказывая послушникам следовать за ним, и с небывалой скоростью вылетел из комнаты, даже не попрощавшись.

— Всего доброго, — учтиво сказал я в с грохотом захлопнувшуюся дверь. Затем расслабленно откинулся на спинку кресла и чуть слышно замычал от нахлынувшего облегчения. Какое счастье! Я жив и на свободе. Когда отец Каспер придет в следующий раз, я буду более готов к разговору с ним. Но вряд ли у него найдется, что мне предъявить. Но все же очень хотелось бы знать, с какой стати Северянин сделал мне такое одолжение?

— Ты убил Биридия? — вывел меня из блаженного состояния покоя и расслабленности вопрос Дирона.

— Не начинай, — попросил я, мучительно скривившись. Не открывая глаз, прищелкнул пальцами, и предупредительный Тоннис, весь разговор с отцом Каспером проведший в виде легкого облачка за гардиной, вложил в мою протянутую руку бокал вина. Добрый старый призрак знает, что требуется его хозяину. Ради этого я даже прощаю ему неуемное любопытство и страсть к подслушиванию.

Дирон дождался, когда я смочу пересохшие губы. Затем повторил, чуть повысив голос:

— Вулдиж, я не шучу. Ты убил Биридия?

— Нет. — Я устало посмотрел на Дирона. — Честное слово некроманта! Я тут, как уже говорил Таше, ни при чем. В этом деле замешаны демоны. Бабка Биридия — леди Чария — как и ваш отец не так давно, решила получить власть и могущество путем принесения всей семьи в жертву Темному Богу. К сожалению, я разгадал ее игру слишком поздно, в итоге ничего не смог ей противопоставить.

— Почему демон тебя не убил? — сухо поинтересовался Дирон.

А вот на этот вопрос я не мог ответить. Правдиво, по крайней мере. В то же время обманывать брата Таши я не хотел. Да, конечно, он та еще заноза в моей филейной части, особенно со своим маниакальным стремлением устроить личную жизнь сестры за мой счет. Но все равно. Вот отцу Касперу я лгал прямо и с откровенным наслаждением. Жаль, что это совершенно другой случай.

— Я уже говорил Таше, что не знаю, — с явной неохотой отозвался я. — Дирон, неужели мне придется повторить все это еще раз?

— Да.

Слово прозвучало так жестоко в своей бескомпромиссной прямоте, что я удивленно хмыкнул и внимательно посмотрел на собеседника. Тот ответил мне не менее прямым взглядом. Только на самом дне его зрачков я уловил тень беспокойства. А ведь переживает юнец за сестру, в самом деле переживает. И наверняка считает себя в ответе за ее судьбу и безопасность.

— Дирон, я действительно не понимаю, почему пережил прошлую ночь, — начал я, тщательно подбирая фразы. Не хочется идти на прямой обман, поэтому постараемся воспользоваться излюбленной уловкой демонов: не сказать всей правды, но и не солгать. — Если честно, я считал, что Чария убьет меня. Именно я был ее главной целью, и именно меня она приберегла напоследок. Но… По какой-то неведомой причине я выжил.

Я запнулся. Вспомнил бушующее вокруг пламя пожара, жаркие поцелуи огня и уговоры Северянина всего на миг заглянуть по другую сторону зеркала. Разговор с куда более страшным собеседником, который был настолько уверен в своей неминуемой победе надо мной, что до сих пор жутко становится. Неужели я обречен?

«Неужели это расстраивает тебя? — унисоном раздались совсем другие мысли. — Отец Каспер прямо сказал, что отныне не оставит тебя в покое. За тобой и раньше следили, теперь же сделают все, чтобы превратить твою жизнь в кошмар. Некромант, боящийся даже тени в зеркале, — жалкое зрелище. Но совсем другое дело, когда за твоей спиной будут стоять могущественные защитники. Скажи, неужели тебе не понравилось то, как Северянин избавил тебя от проблем в виде слуг Биридия?»

— Тебя клеймил Темный Бог, — столь же бесцветным тоном продолжил Дирон. — Значит ли это, что ты присягнул ему на верность? В таком случае это объясняет, почему демон пощадил тебя.

— Нет! — Я рывком поднялся с кресла. С тихим жалобным звоном с подлокотника слетел и вдребезги разбился хрустальный бокал с недопитым вином. Кроваво-красная жидкость моментально напитала светлый ковер под моими ногами, брызгами усеяла обивку мебели, и это невольно привело меня в себя. Н-да, Вулдиж, успокойся. У тебя не настолько хорошее финансовое положение, чтобы позволить громить все вокруг. Не забывай, скоро зима.

Дирон без малейшего страха наблюдал за моими действиями со своего места. Он даже не вздрогнул, когда я вскочил на ноги. Неплохое самообладание у мальчишки. Или же он специально провоцирует меня. Интересно только зачем?

— Тоннис, — мрачно позвал я в пространство, — посыпь пятна солью, пока вино не впиталось, а то потом не ототрешь.

— Да, хозяин, — раздалось откуда-то сверху, и невидимый призрак принялся за уборку.

— Ты не ответил на вопрос, — спустя пару минут, когда Тоннис закончил с моим поручением и сделал вид, будто испарился, напомнил Дирон.

— Ответил, — возразил я, садясь обратно. — Я не приносил никаких клятв Темному Богу или демону. И не имею ни малейшего понятия, почему на моем плече появилось это клеймо.

Дирон скептически хмыкнул. И я вполне понимал его чувства. Пожалуй, на его месте я бы тоже вряд ли поверил своим несвязным оправданиям.

— По-моему, мы зашли в тупик. — Я пожал плечами. — Дирон, у меня нет никаких доказательств своей невиновности, в то же время у тебя — моей вины. В конечном итоге все упирается в вопрос личного доверия.

— Личного доверия, — задумчиво повторил Дирон. Встал и прошелся по комнате, сложив за спиной руки. Остановился напротив стены с развешанным на ней оружием и провел пальцем по безупречной полировке ближайшего меча. Я с некоторым изумлением наблюдал за его действиями. Уж не собирается ли он вызвать меня на дуэль? От этого мальчишки всего можно ожидать. Я еще не забыл, как он пытался раскроить мне голову, когда сюда ввалился Биридий с обвинениями в том, что некий барон Вулдиж соблазнил его дочь.

— Если бы дело касалось только меня, то все обстояло бы намного проще, — наконец сказал Дирон. Еще раз пробежался пальцем по блестящему лезвию остро наточенного оружия. — Вулдиж, я бы ни на миг не усомнился ни в одном твоем слове, если бы речь шла только о моей жизни. Но что насчет Таши? Я не могу доверить тебе сестру, зная, что, вполне вероятно, обрекаю ее тем самым на смерть.

Я с присвистом втянул в себя воздух. Мальчик мой, ты даже не представляешь, насколько прав в своих тревогах. Таше действительно грозит смертельная опасность рядом со мной. И поэтому будет гораздо лучше для всех нас, если мы навсегда расстанемся. Да, она дорога мне, очень дорога. Поэтому я до безумия боюсь исполнения пророчества Темного Бога. Нет, я не могу допустить, чтобы Таша погибла от моей руки.

— В каком-то смысле ты прав, — негромко проговорил я.

Дирон обернулся ко мне, молчаливо требуя продолжения, но слова почему-то застряли у меня в горле. Как же тяжело отказываться от собственного счастья! Но что поделать, если это необходимо. Пусть Таша найдет свою судьбу рядом с другим, проживет долгую жизнь и умрет от старости, а не от рук обезумевшего возлюбленного, перешедшего на сторону зла.

— Я считаю, нам с Ташей надо расстаться, — выпалил я на одном дыхании. — Так будет лучше для нас обоих.

— Почему? — на удивление спокойно спросил Дирон.

Надо же, я ожидал от него другой реакции. Вспомнить хотя бы, как он злился от моего стойкого нежелания делать Таше предложение. Неужели клеймо Темного Бога на моем плече его в самом деле так сильно встревожило?

Я не торопился с ответом. В принципе я бы мог сейчас солгать, придумать какую-нибудь небылицу. Но почему-то казалось, что много лучше будет рассказать правду. Дирон поймет меня. И вряд ли отправится с докладом к инквизиторам.

— Так же, как и ты, я боюсь за нее, — тихо признался я. — Дирон, в моей жизни в последнее время происходит слишком много загадочного и опасного. За пару месяцев мне пришлось дважды встретиться с демонами. И никто не знает, не станет ли третья встреча роковой.

Дирон молчал, позволяя мне высказаться. Я сделал крошечную паузу, набираясь с силами перед окончательными, самыми жестокими словами, после которых вряд ли останется путь назад.

— Таше лучше держаться как можно дальше от меня, — наконец проговорил я. — Темный Бог пытается добраться до меня. У святой инквизиции ко мне старые счеты, и после гибели семьи Биридия она вряд ли отстанет от меня. Что демоны, что инквизиторы обожают держать человека на коротком поводке, действуя через самое дорогое, что у него есть, — семью и родных. Дирон, я…

Тут мой голос постыдно сорвался. Я глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Ну же, Вулдиж, не раскисай. Некромант ты, в конце концов, или нежная слезливая девица?

— Я полагаю, они захотят использовать Ташу в своих целях, — совсем тихо продолжил я. — Зная, как она мне дорога, шантажировать меня ее безопасностью и жизнью. И… И я боюсь, что у меня не хватит сил на ее защиту. К сожалению, я не настолько могущественный маг, чтобы держать в страхе всю округу и диктовать свои условия инквизиции. Более того, если, не приведи небо, демоны решат похитить Ташу, то я вряд ли сумею им что-нибудь противопоставить, пусть даже это произойдет на моих глазах.

— Ты уже дважды выходил победителем из схватки с демонами, — негромко напомнил Дирон. — Прости, даже трижды, если учитывать случай с неудавшимся ритуалом твоего брата.

— Вряд ли это можно считать победами. — Я криво усмехнулся одной половиной рта, правда, получился скорее болезненный оскал. — Скорее наоборот. Я едва не погиб и не спас никого из тех, кто доверил мне свои жизни. Неужели ты хочешь, чтобы нечто похожее произошло с тобой и Ташей?

Как и следовало ожидать, Дирон ничего не ответил. Лишь как-то виновато отвел глаза, словно исчерпав все приемлемые аргументы.

— И какой ты видишь выход? — поинтересовался он.

Я грустно улыбнулся. Странный вопрос. И он и я знаем, каким будет ответ. Осталось только придумать, как объяснить это Таше.

— Тебе и Таше надлежит как можно скорее найти новое жилище, — жестко проговорил я. — В идеале — уехать уже сегодня. С твоим состоянием купить новый дом не составит особого труда, а первое время можно провести на деревенском постоялом дворе. Кормят там, конечно, отвратно, но комнаты для постояльцев вполне приличные.

На неуловимый миг я запнулся. Надеюсь, Таша не встретится там с крошкой Селией, иначе последняя нарасскажет ей столько нового и приятного обо мне! Хотя, с другой стороны, возможно, так будет даже лучше. Таша сочтет, что я последний мерзавец, а значит, забудет меня куда быстрее. По негодяям обычно не принято долго страдать и лить слезы.

— Чем скорее все узнают, что свадьба сорвалась, тем лучше, — продолжил я безразличным тоном, словно происходящее никак не задевало меня. — Конечно, сперва инквизиция будет всячески цепляться к вам. И из-за подвигов вашего отца, и из-за того, что вы так долго прожили в моем замке. Но рано или поздно отец Каспер успокоится, переключив все внимание на меня. Демоны тоже вряд ли будут преследовать вас, решив, что Таша мне абсолютно безразлична.

— А на самом деле? — спросил Дирон, с некоторым вызовом сложив на груди руки.

— Я люблю ее, — честно ответил я. — И именно поэтому хочу, чтобы вы как можно скорее покинули мой замок. Дирон, это слишком тяжело и больно — каждую секунду, каждый миг переживать за любимого человека, думать, не подбирается ли к ней какое-нибудь чудовище, видеть в кошмарах, как она погибает…

С языка едва не сорвалось окончание фразы — «от моей руки», но я благоразумно замолчал это. Вряд ли Дирон оценит такую откровенность с моей стороны.

— И ты готов отказаться от своего счастья? — В глазах Дирона мелькнуло какое-то странное выражение. — Твои опасения по поводу демонов и инквизиции могут оказаться совершенно беспочвенными. В конце концов, люди смертны и зачастую погибают просто так — от несчастных случаев или элементарнейшего отравления не слишком свежей едой. Вдруг Таше через несколько месяцев суждено свалиться с лестницы и сломать шею, но в этом не будет никакой твоей вины. А с другой стороны, вы можете прожить в любви и согласии долгие годы и умереть в один день. Неужели ты не хочешь рискнуть?

— Нет, — твердо ответил я. — Не желаю гадать — «а вдруг». Таше опасно оставаться рядом со мной. Она красивая девушка и рано или поздно найдет свое счастье с другим.

— В жизни всякое может случиться, — уклончиво проговорил Дирон. Вновь отвернулся к стене с оружием и задумчиво погладил эфес ближайшего меча, видимо особенно приглянувшегося ему. — Ты не любишь слово «вдруг», но все же. Вдруг новый жених начнет избивать Ташу? Вдруг она сгоряча выйдет замуж, лишь бы показать, что больше не любит тебя, а потом всю жизнь будет несчастлива рядом с нелюбимым человеком? В конце концов, вдруг она попадет в такую ситуацию, когда спасти ее сможешь лишь ты, и погибнет из-за того, что ты отказался от нее во имя ее же блага? Вот ведь ирония судьбы, не правда ли? Ну и самое простое. Демоны могут ведь и не поверить, что ты охладел к Таше, и убить ее просто так, на всякий случай, чтобы проверить твою реакцию. А тебя не окажется рядом. Что ты тогда будешь делать?

— Я уже сказал, что не люблю слово «вдруг»! — оборвал его я. — Дирон, хватит. Не стоит прижигать свежую рану. Неужели ты думаешь, мне самому легко далось подобное решение? Нет и еще раз нет! Но так надо.

— Кому надо? — Дирон обернулся и с яростью сжал кулаки. — Тебе? Ну да, конечно, это же самый простой выход из ситуации. Легче всего отказаться от Таши, чем постоянно быть рядом и защищать ее ото всех бед и несчастий. Легче всего вообще никого не любить, чтобы ни о ком не заботиться и не переживать. Только знаешь, как это называется? Трусостью, самой элементарной трусостью!

— Ты считаешь меня трусом? — Мне удалось не закричать в полный голос от бешенства, хотя это было тяжело, очень тяжело. Еще никто и никогда не смел меня называть так. От нахлынувшего гнева в глазах помутилось.

— Да. — Дирон равнодушно пожал плечами. — Прости, Вулдиж, но это так. Мужчина будет бороться за любимую женщину. Настоящий мужчина, я имею в виду. А трус и слабак предпочтет отказаться при первой же, пусть даже мнимой, опасности.

Я закрыл глаза, пережидая приступ неконтролируемой агрессии. Дирон ходил сейчас по очень, очень тонкой грани. Еще пара подобных слов — и я за себя не отвечаю. Не так давно я понял, что убить человека не столь уж и сложно. Не хотелось бы повторить этот опыт.

— Почему ты не смотришь на меня? — будто издалека раздался голос Дирона. — Или тебе невыносимо осознавать, что я прав? Вулдиж, раньше ты казался мне куда более отважным. Ты не побоялся ради Таши поспорить с демоном и заглянуть на земли мертвых. Что же изменилось теперь? Или пережитая тогда опасность заставляет тебя сейчас даже в тени видеть чудовищ?

— Не говори о том, чего не знаешь! — почти прорычал я, чувствуя, что вот-вот сорвусь. Нет, Вулдиж, не смей! Ты не простишь потом себе, если из-за твоей вспыльчивости Дирон пострадает. Мальчик просто не понимает, на что тебя толкает.

«Неужели? — Внутренний голос как-то странно хихикнул. — Вулдиж, тебя ничего не настораживает в происходящем? Словно тебя провоцируют, вынуждая к определенным действиям. Не так давно тебя так же заставили пойти на ритуал, убив несчастного Дария. Знакомые методы работы, не правда ли?»

Неожиданная догадка остудила мою разгоряченную голову в один миг. Я едва не выругался в полный голос. Действительно, как я мог быть таким слепцом? Настоящий Дирон накричал бы на меня, вызвал бы на дуэль, но не стал бы так упорно и умело вызывать во мне гнев, откровенно наслаждаясь моими попытками не сорваться.

— Северянин…

Имя само сорвалось с моих губ. И в ответ прозвучал тихий жалобный звон, будто кто-то рядом неосторожно задел хрустальный бокал.

Я посмотрел на стоящего напротив Дирона. До боли в костяшках вцепился в подлокотники кресла, не позволяя себе вскочить на ноги. Не стоит, Вулдиж. Если демон захочет убить тебя — то сделает это в любом случае, будешь ли ты сидеть, стоять или даже лежать. Лучше притворись, будто происходящее тебя совершенно не касается.

На губах Дирона блуждала такая знакомая легкая полуулыбка. Теперь я почти не сомневался в своей догадке. Но позвольте, если Северянин принял облик Дирона, то где сам юноша? Неужели мертв?

— Ты убил своего правнука? — ледяным тоном осведомился я.

— С Дироном все в порядке, не беспокойся. — Собеседник прищелкнул пальцами, и его фигура замерцала всеми цветами радуги. Исказилась — и уже сам варвар выпрямился во весь свой немаленький рост напротив меня. Усмехнулся и продолжил: — Мальчик, оглушенный, лежит в кладовке. За ним присматривает твоя матушка. Леди Аглая оказалась столь шумным и упрямым призраком, что совершенно отказалась следовать моим указаниям. Пришлось запереть ее. Хотя, стоит признаться честно, больше всего на свете мне хотелось развеять ее или отправить в самый жаркий уголок своих владений в загробном мире.

Я негромко хмыкнул. Узнаю матушку. Думаю, она самого Темного Бога довела бы до белого каления. Но получается, Тоннис не оказал Северянину никакого сопротивления. Даже не сделал попытки предупредить меня, хотя бы тогда, когда подавал вино. Что же, по всей видимости, придется с ним проститься. Вряд ли у меня останется к нему доверие после всего произошедшего.

— Не будь так жесток к своему фамильному призраку. — Северянин повелительно махнул рукой, и в воздухе материализовались два бокала вина, один из которых взял он, а другой величаво опустился на пол около моего кресла. — Тоннису сейчас можно только посочувствовать. Он уже битый час выслушивает проклятия и всевозможные угрозы от твоей матушки. А прислуживает нам один из низших демонов, еще не заслуживший права на воплощение. Так сказать, мой ученик.

— Просто прекрасно, — проворчал я, но бокал все-таки взял. — В моем замке хозяйничает целый выводок демонов, а я ни сном ни духом.

— Не прибедняйся. — Северянин негромко рассмеялся. — Отец Каспер тоже не почувствовал ничего подозрительного. Хотя ему по роду службы положено.

Я приглушенно ахнул, когда вспомнил про инквизитора. Подумать только! Если бы отец Каспер узнал в Дироне демона, то даже страшно подумать, что могло бы произойти. Одно точно: смертного приговора со стороны Церкви мне бы не удалось избежать.

— Успокойся, Вулдиж. — Северянин заложил руки за спину. — Я присутствовал здесь именно для того, чтобы этого не произошло. Грубо говоря: защищал тебя от возможных неприятностей. Вообще, в последнее время я постоянно вытаскиваю тебя из передряг. Наверное, меня даже можно назвать демоном-хранителем для тебя, пусть это и прозвучит глупо. Конечно, я сделал все возможное, чтобы отец Каспер не сумел предъявить тебе никаких обвинений, но неприятных неожиданностей никто не отменял. Если бы он захотел взять тебя под стражу для дальнейшего разбирательства — я бы пришел на помощь. В подвалах храма Светлых Богов ты стал бы для нас недосягаемым, а это неприемлемо.

— Неприемлемо? — переспросил я с кривой усмешкой. — Почему? Боитесь, что рыбка сорвется с крючка?

— И это в том числе, — спокойно подтвердил Северянин. — Понимаешь, Вулдиж, мы возлагаем на тебя определенные надежды. И очень не хотим, чтобы они пошли прахом из-за какой-нибудь оплошности или досадной мелочи.

Я с невольной гримасой боли прикоснулся к обожженному предплечью. Вот как. Определенные планы у них на меня. Кто бы мог подумать!

— Ах да. — Северянин смущенно улыбнулся, заметив мое движение. — Прости за эту отметину. По правилам клеймо ставится лишь по обоюдному согласию, но пришлось слегка отступить от него. В свете последних событий ты стал настолько лакомой добычей для черных колдунов и мелких демонов всех мастей, что на тебя едва не объявили повсеместную охоту. Пришлось таким образом показать, под чьей защитой ты находишься.

— Значит, мой покровитель — сам Темный Бог. — Я с трудом удержался от невеселого смеха. — Забавно, очень забавно.

Северянин лишь с чуть виноватым видом развел руками, словно говоря — извини, так уж получилось.

— Оставьте меня в покое, — без малейшей надежды попросил я. — Пожалуйста. Ты же знаешь, что я никогда по доброй воле не стану демоном. Буду сопротивляться до последнего. Зачем вам такой упрямец? Неужели мало тех, кто с величайшей охотой продаст вам душу по первой же просьбе?

— Чем больше сил затратил, тем ценнее победа. — Варвар пожал плечами. — Прости, Вулдиж, это не обсуждается. Тем более не настолько уж невыполнимая задача стоит передо мной. Недавние события доказали, что ты вполне готов впустить Темного Бога в свою душу. Конечно, мне пришлось потрудиться, чтобы уговорить тебя убить Дария, но это стоило того. Только не надо врать, что не почувствовал величайшего наслаждения от ритуала, когда вся сила и мощь мира, казалось, сосредоточилась в твоих руках.

— Я полагал, что иного выбора нет, — тихо проговорил я, оправдываясь прежде всего перед собой, а не перед ним. — Думал, что мы в любом случае погибнем, и уж лучше принести жертву, чтобы спасти двух человек, нежели умереть всем.

— Вот видишь. — Северянин с плохо скрытым самодовольством хмыкнул. — Это была твоя самая главная ошибка. Понимаешь, Вулдиж, каждый человек — самодостаточен и уникален по природе. Убивая одного, ты уничтожаешь, по сути, целый мир. Берешь на себя роль бога и творца. А значит, становишься еретиком, отрицая власть Светлых Богов.

— Избавь меня от уроков философии и теологии! — взмолился я. — Я сейчас не в настроении вести подобные диспуты.

— Как скажешь, — на удивление легко согласился варвар. — Так или иначе, но первый шаг сделан, Вулдиж. Обычно он является самым трудным. Дальше все пойдет как по маслу.

— Ладно, если не меня, то хотя бы своих потомков пожалей, — чуть слышно попросил я. — Неужели ты принесешь Ташу и Дирона в жертву своему господину?

Северянин помрачнел. Нахмурился, словно мои слова доставили ему ощутимое неудовольствие, но уже через миг безмятежно улыбнулся.

— Жизнь — это всего лишь короткий и жуткий прыжок между двумя пропастями небытия, — замысловато выразился он. — И потом, не я убью Ташу. Ты занесешь над ней кинжал. Так и только так.

— Она уедет из моего замка, — с нажимом проговорил я. — Сегодня же! И я постараюсь сделать так, чтобы наши пути никогда больше не пересеклись.

Северянин ничего не ответил. Лишь с легким сочувствием покачал головой. Я по его глазам прочитал, что ему кажутся смешными мои попытки выбраться из паутины предначертанного. Ну что же, еще посмотрим, кто кого. Прав был отец — семья и любовь ослабляют человека. Следовательно, постараемся в ближайшее время вытравить это чувство из своего сердца.

— Пожалуй, на этом я попрощаюсь с тобой. — Северянин развернулся и отошел к зеркалу, которое висело напротив меня. Коснулся рукой рамы, глянул на меня сквозь отражение. — Моя миссия выполнена. Инквизиция вряд ли потревожит тебя в ближайшие дни. Им просто нечего тебе предъявить.

Я промолчал. Неприятно осознавать, что своей свободой ты обязан именно демону и нескольким смертям людей, чья вина заключалась лишь в том, что они стали невольными свидетелями происходящего в доме Биридия.

Северянин глубоко вздохнул, видимо подслушав мои мысли, и продолжил:

— Вулдиж, я говорю лишь «до свидания». Скоро, хочешь ты этого или нет, но мы вновь встретимся. Надеюсь, к тому моменту ты найдешь в себе смелость принять необратимое и перестанешь ныть по поводу несбывшегося. Понятно?

И вновь я ничего не сказал. Лишь на миг измученно прикрыл ладонью усталые глаза, собираясь с мыслями. Но когда я отнял руку от лица — в комнате уже никого не было. Лишь негромко звякнуло зеркало, на секунду затянувшись черной непрозрачной пеленой.

Некоторое время я продолжал сидеть, переваривая услышанное и увиденное. Затем вполголоса выругался, вспомнив про Дирона, матушку и Тонниса, запертых в кладовой. Демоны! Кажется, очередного скандала мне точно не избежать.

* * *

Мрачный Дирон сидел в каминном зале и смотрел в залитое дождем окно. Он молчал с тех пор, как я привел его в сознание, прежде перетащив сюда и выгнав прочь двух яростно переругивающихся призраков. Точнее, ругалась только моя матушка, но она одна стоит целую дюжину привидений.

Хвала Светлым Богам, Северянин несильно навредил юноше. Всего лишь оглушил неопасным заклинанием, которое мне не составило труда снять. Забавно. Иногда у меня создается такое впечатление, будто варвар действительно заботится о безопасности своих потомков. Стоит вспомнить хотя бы, как он тревожился о них при нашей первой встрече в доме Райдика. Не сказал бы, что он тогда играл. Но почему теперь Северянин уготовил столь жуткую смерть Таше? Непонятно.

— Тоннис, подай, пожалуйста, горячего вина с травами, — негромко попросил я в пустое пространство, прекрасно зная, что расстроенный пуще прежнего призрак витает невидимым где-то поблизости. — Да не обычную кислятину тащи, а уговори Райчела выделить бутылку из его неприкосновенных запасов. По-моему, повод более чем подходящий.

Занавески на окне слабо шевельнулись, словно от сквозняка, но я знал, что так Тоннис показывает, что услышал меня. Я совсем было собрался заговорить с юношей, как-нибудь утешить и приободрить его, но не успел вымолвить и слова. Дверь, негромко скрипнув, отворилась, и на пороге показалась Таша.

— Как он? — спросила она, с явной тревогой глядя на брата. Подошла ближе и попыталась взять его за руку. Дирон вздрогнул и отстранился с таким видом, будто прикосновение сестры было ему неприятным и даже болезненным.

— Физически он в полном порядке, — сказал я, с некоторым недоумением наблюдая за этой сценой. Интересно, с чего вдруг Дирон так переживает по поводу случившегося? Подумаешь, ну вырубили его магией, и что из этого? Если вспомнить, сколько раз я терпел поражение в схватках с демонами и их приспешниками, то со счета собьешься.

— Тогда почему молчит?

Я пожал плечами, не зная, как ответить на вопрос Таши. Понятия не имею, что еще сказать.

Девушка тяжело вздохнула и присела на подлокотник кресла рядом с братом. Наклонилась к нему и легонько прикоснулась губами к его густой шевелюре. Я невольно залюбовался этой трогательной сценой. Какое счастье, что Таша не пострадала! И как больно осознавать, что сегодня мы видимся в последний раз. Признаться честно, сразу после ухода Северянина я ринулся на поиски не Дирона, а Таши, опасаясь, что демон причинил ей какой-нибудь вред. Ворвался в ее комнату безо всякого стука, никого не застал там, промчался по всем этажам с дикими криками и немало испугал бедняжку, столкнувшись с ней на кухне, где она как раз заканчивала мыть посуду после утренних кулинарных подвигов брата. И лишь потом, убедившись, что с ней все в порядке, отправился вызволять из плена Дирона.

— Ты можешь объяснить, что произошло? — поинтересовалась Таша, ласково перебирая волосы брата.

— Я думаю, это надо спрашивать у него, — настороженно ответил я, судорожно соображая, как выкрутиться из очередной неприятной ситуации. Правду Таше говорить совершенно не хотелось. Полагаю, ей будет весьма неприятно узнать, что демоны хозяйничают в моем замке, как дома. Более того, вдруг она заподозрит, что я продался с потрохами Темному Богу? Если честно, на ее месте я бы уже давно решил так. А что прикажете думать — клеймо, невнятные объяснения произошедшего с семьей Биридия. Теперь еще и это.

Таша недовольно поджала губы, явно уловив мое нежелание откровенничать. Приобняла брата за плечи и привычным жестом взъерошила его и так растрепанную прическу.

— Дирон, — ласково, словно обращаясь к неразумному ребенку, позвала она. — Дирон, ну что с тобой? У тебя что-то болит? Или ты сильно испугался?

Дирон перевел глаза с окна на сестру. Его взгляд немного прояснился, и я облегченно вздохнул. Кажется, все в порядке.

— Все хорошо, — подтверждая мои мысли, заговорил юноша. — Все нормально, Таша. Просто… Просто мне неприятно осознавать, насколько я… ущербен…

— Ущербен? — Таша соскочила с подлокотника и опустилась на колени перед братом. — Дирон, о чем ты? Я не понимаю!

— Я про магию, — негромко проговорил юноша. — Очень, очень неприятно осознавать, что настолько беспомощен перед врагом. Что демон может подкрасться ко мне в любой момент, а я не сумею дать ему какой-либо отпор. Да что там демон! Любой маг! Это несправедливо: давать избранным людям такую власть над остальными.

— Ну о чем ты говоришь! — Таша заломила руки. — Я вот тоже не могу использовать магию, и что? Абсолютно не переживаю по этому поводу.

Я опустил голову, пряча в уголках губ неприятную усмешку. Что там Райдик говорил по этому поводу? Рано или поздно у Таши откроется дар к искусству невидимого, переданный от Северянина. Потенциально она очень сильная колдунья. В нужное время и в нужном месте ее талант засверкает, словно ярчайшая звезда на небосклоне.

— Таша, не говори чушь! — Дирон раздраженно фыркнул. — Ты прекрасно знаешь, что рано или поздно войдешь в число избранных. И это нечестно! Ведь я мужчина. Я должен быть защитником! А получается, даже за себя постоять не могу, что уж говорить о тебе.

Воздух около меня неярко засеребрился, показывая, что Тоннис вернулся. Я протянул руку и принял от призрака бокал с вином. Два таких же сами собой появились рядом с креслом Дирона.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил я призрака. — Можешь быть свободен.

С тихим полувздохом-полувсхлипом Тоннис исчез. Я недовольно качнул головой. Сдается, мой фамильный призрак на грани развоплощения, и только чувство ответственности и долга мешает ему навсегда удалиться в земли мертвых. Старик действительно сильно переживает из-за всего произошедшего. Расстраивается, что в очередной раз не сумел оказать сопротивление демону и подставил хозяина под удар. Да еще обвинения моей матушки, которая искренне считает его виновным во всех моих бедах, ударили по самому больному месту. По всей видимости, придется в ближайшее время серьезно побеседовать с Тоннисом, иначе я рискую в самый неожиданный момент остаться без верного помощника. Не то чтобы это была какая-то большая проблема, но у меня нет ни малейшего желания и времени искать ему замену. Что же, придется выделить часок в моем напряженном графике и поговорить по душам с призраком. Главное, не забыть об этом.

Я пригубил бокал и тут же скривился. Все-таки Рай— чел пожалел для хозяина нормального вина и подсунул очередную кислятину. Тьфу! Даже нотки корицы и кардамона не способны отбить отчетливый кислый привкус.

— Дирон, если бы ты только знал, с каким удовольствием я бы поменялась с тобой местами, — негромко прошептала Таша. Сморгнула крупные слезинки, повисшие на ресницах, и умоляюще посмотрела на меня. Мол, давай, Вулдиж, примерь на себя в очередной раз роль вечного защитника слабых и утешителя обиженных.

Я задумчиво отхлебнул еще. Если честно, все эти семейные драмы, разговоры по душам и постоянный страх сказать что-нибудь не так и кого-нибудь обидеть надоели мне хуже беззубого упыря. Да и привычка Таши в спорах ударяться в слезы, точно зная, что я чрезвычайно болезненно реагирую на это, начала меня не просто раздражать — бесить до зубовного скрежета. Пожалуй, на этот раз я все сделаю по-другому.

— Дорогая, не плачь, — холодно проговорил я. — В моем замке и так достаточно влажно, чтобы прибавлять сырость.

— Что? — Таша аж поперхнулась от неожиданности. — Вулдиж, что ты сказал?

— Я попросил тебя не плакать, — чуть мягче повторил я. Одним решительным глотком допил вино и поставил бокал на стол. Замялся на миг, подыскивая подходящие случаю фразы, но равнодушные и жестокие слова сами скользнули мне на язык: — Ташенька, твой брат в некотором смысле прав. Судьба поступила чрезвычайно несправедливо по отношению к нему, наделив силой тебя. Удел женщины — заниматься домом и детьми, но никак не лезть в те сферы, куда им вход заказан. Поэтому я вполне понимаю и разделяю негодование Дирона по поводу столь ядовитой насмешки судьбы.

— Но я же в этом не виновата, — растерянно выдохнула Таша.

— А я и не виню тебя. — Я покачал головой. — Впрочем, не суть. Так или иначе, я сейчас хочу поговорить совсем о другом. Рад, что и ты, и твой брат здесь, поскольку это напрямую касается обоих.

Я сделал крошечную паузу и облизал почему-то пересохшие губы. Ну же, Вулдиж! Неужели струсишь и отступишься в последний момент? Докажи, что хоть иногда способен на смелые и решительные поступки!

— Я считаю, что наши отношения зашли в тупик. — Надо же, это вышло куда легче, чем я себе представлял. Даже не пришлось выдавливать эту фразу из себя кусками. Таша смотрела на меня огромными голубыми глазами, словно не понимая, что речь о ней, и я спокойно продолжил: — Ташенька, дорогая, извини, но я не вижу тебя своей женой. Ты милая симпатичная девушка, но не пара мне. Во-первых, из-за происхождения. Как-никак я барон, а ты пусть и состоятельная, но простолюдинка. Во-вторых, из-за твоей магической силы. Мне не нужна супруга-колдунья. Одного мага в семье более чем достаточно, и пусть им будет мужчина. А в-третьих…

На этом месте я постыдно запнулся. Впрочем, ничего удивительного. Откровенная ложь мне никогда особо не давалась.

— А в-третьих, я не люблю тебя, — жестокосердно продолжил я, старательно не обращая внимания на дрожащие губы девушки, словно она из последних сил сдерживала слезы. — Таша, я перепутал секундное увлечение с действительно серьезным чувством. Меня привлекли твои юность и красота. Кроме того, обстоятельства, при которых мы познакомились, были… хм… весьма романтическими и интригующими. Но…

Я с подчеркнутым разочарованием развел руками, будто говоря — извини, ничего не получается. Затем искоса глянул на Дирона. К моему величайшему удивлению, он не стал кидаться на меня с кулаками и требовать немедленной дуэли из-за оскорбления чести его сестры. Напротив, юноша словно обрадовался. Нет, он не торжествовал открыто, но вот слабую удовлетворенную улыбку спрятать не сумел. Впрочем, практически сразу прогнал ее с губ и принял намеренно мрачное выражение лица.

— Ты не любишь меня? — так тихо, что мне пришлось напрячь весь свой слух, спросила Таша. — Но… Ты же говорил…

— Дорогая, давай не будем устраивать драм, — торопливо оборвал я. — В доме Биридия смерть посмотрела мне в глаза. И это заставило меня переосмыслить наши отношения. Прости, но они пустые. Ни уму ни сердцу. Для меня, по крайней мере. Но я не сомневаюсь, что рано или поздно ты обязательно встретишь человека, с которым будешь счастлива.

Таша продолжила стоять на месте, оглушенная моими словами. Лишь в глазах еще жила надежда, что я сейчас рассмеюсь и превращу все в шутку. Жаль, что это невозможно. И не объяснить, что поступаешь так лишь ей во благо.

Сочтя свой разговор с Ташей законченным, я обернулся к Дирону. Поставил опустевший бокал на стол. Так, на всякий случай, чтобы руки были свободными. Этот юнец известен своей непредсказуемой реакцией, вдруг решит броситься на меня с кулаками.

— Дирон, — негромко начал я, — я даю тебе клятву чести, что между мной и твоей сестрой не было ничего серьезного, за что тебе или ей пришлось бы краснеть впоследствии. Она достанется своему будущему мужу невинной девицей. Конечно, ее репутация немного пострадала из-за столь длительного пребывания в моем замке, но…

— Не беспокойся, — оборвал меня Дирон, даже не пытаясь скрыть ноток радости в своем голосе. — Я дам Таше такое приданое, что на эту незначительную деталь никто не обратит внимания. А если кто рискнет распространять про нее грязные слухи, то будет обязан ответить за это на дуэли.

— Как вы можете так спокойно обсуждать все это?! — внезапно взорвалась криком Таша. — Вулдиж, неужели ты всерьез? Неужели ты так легко способен разорвать все, что нас связывает?

— Нас ничего не связывает. — Я равнодушно усмехнулся. — Пара поцелуев не в счет.

Этого Таша выдержать уже не могла. С приглушенным всхлипом она метнулась к двери и выскочила в коридор. Я проводил ее задумчивым взглядом. Странно, я думал, что будет больнее с ней расставаться. Нет, сердце кольнуло, конечно, но не так, как представлялось ранее. Словно потерял какую-то очень важную и нужную вещь, без которой будет тяжело.

«Вещь? — хихикнул внутренний голос. — Забавное сравнение. Вулдиж, Вулдиж, Вулдиж. Неужели один проведенный по всем правилам ритуал черной некромантии изменил тебя настолько, что ты начал людей сравнивать с неодушевленными предметами? Да ладно бы обычных, но любимую девушку? По всей видимости, не ошибся Темный Бог, когда сказал, что рано или поздно ты станешь принадлежать ему. Более того, он наверняка удивится, насколько легко будет заполучить твою душу».

Я раздраженно передернул плечами, прогоняя ненужные мысли. Посмотрел на Дирона. Тот неожиданно широко улыбнулся мне в ответ.

— Спасибо! — с чувством проговорил он. Подскочил ко мне, мигом забыв про дурное настроение и меланхолию после нападения демона, и отчаянно затряс мне руку в знак признательности.

— За что? — удивленно поинтересовался я, гадая, уж не повредился ли юноша от пережитых испытаний умом. Иначе с чего вдруг столь резкая перемена в поведении? Еще несколько дней назад он чуть ли не с мечом на меня кидался, пытаясь заставить сделать предложение Таше, а теперь радуется до одури, что свадьба сорвалась.

— За то, что сумел поступить как настоящий мужчина, — загадочно ответил Дирон. Заметил мое вытянувшееся от удивления лицо и затараторил, путаясь в объяснениях: — Вулдиж, ты прав, тысячу раз прав, Таше не место рядом с тобой. Ты ведешь слишком опасную жизнь. То демоны, то убийства, теперь еще инквизиция. Даже в твоем замке нельзя почувствовать себя полностью в безопасности. Взять хотя бы нападение на меня. Знаешь, я многое передумал, пока валялся без движения в той кладовке. И понял, что ни за что на свете не хочу, чтобы что-нибудь подобное произошло с Ташей. А если она станет твоей женой, то подобные ситуации могут возникать часто. И тогда вся надежда будет лишь на тебя, потому как сам я ее не сумею защитить от демонов или каких-либо подобных существ.

Дирон благоразумно не закончил мысль, но я и так знал, что вертелось у него на языке. Он вряд ли может доверять мне полностью, особенно с учетом последних событий. Что же, все верно. Таше лучше держаться от меня подальше. И я рад, что Дирон понял это сам, без малейшей подсказки с моей стороны. Конечно, в первое время ей будет тяжело. Ну ничего, переживет как-нибудь. Поплачет, поплачет и успокоится. Тем более я верю, что Дирон в итоге подыщет ей достойную партию.

Правда, при мысли, что Таша найдет свое счастье в объятиях с другим, мне стало не по себе. Нет, умом я понимал, что так будет правильно, но вот горло неожиданно перехватило от непонятного гнева, который, впрочем, быстро схлынул.

— Я поражен твоим благородством, Вулдиж, — негромко проговорил Дирон, глядя на меня восхищенным взглядом. — Отказаться от любимой во имя ее собственной безопасности и благополучия… На это мало кто способен.

Дирон напоследок еще раз дружески хлопнул меня по плечу, затем отправился к выходу. Уже стоя на пороге, он обернулся и сказал:

— Мы покинем твой замок сегодня же вечером. Вещей у нас мало, так что успеем собраться. Снимем комнату в деревенском трактире, а там присмотрим себе подходящий дом. Думаю, Таша не будет возражать против моего решения.

Хлопнула дверь, и я остался один. Запрокинул голову к потолку и невесело рассмеялся. Даже не предполагал, что все произойдет настолько быстро и легко. Осталось самое главное: заставить себя поверить, что так будет лучше для всех. Впрочем, с этим я как-нибудь справлюсь.

* * *

Таша и Дирон уезжали из моего замка поздно вечером. К ночи дождь усилился, перейдя в настоящий ливень. Я сидел в своем кабинете и отстранен но наблюдал за потоками воды на оконном стекле. Со двора до меня доносились голоса Дирона и возницы, грузивших вещи в карету. Интересно, как там Таша? Как бы не простыла на промозглом осеннем ветру. В такую погоду хороший некромант и покой упыря не потревожит, а я гостей выгоняю. Впрочем, это был выбор Дирона. Вполне мог подождать и до утра, а не гонять сестру по слякоти.

— Хватит, Вулдиж, — строго одернул я себя. — Хватит. Дирон все правильно делает. Отсрочки в таком деле глупы. Даже если Таша подхватит насморк — что такого? Выздоровеет. В трактире выпьет горячего вина, залезет в теплую сухую постель, и все пройдет. Чем раньше она покинет замок, тем лучше и для тебя, и, в первую очередь, для нее.

В дверь негромко постучали. Я устало откинулся на спинку кресла. Кого еще принесло? Никого не хочу видеть!

— Вулдиж, это я, — раздалось из коридора.

Я уныло поморщился, узнав голос Дирона. Тебе-то что здесь надо? Уже все сказано и обговорено. Закончил сборы — проваливай, и чем быстрее — тем лучше.

— Войди, — разрешил я, даже не пытаясь скрыть раздражения.

Дирон не стал пересекать границы комнаты. Он так и остался стоять на пороге, видимо не желая запачкать ковер грязными сапогами.

— Мы уезжаем через пару минут, — проговорил юноша, стряхивая с плаща целый водопад брызг. — Пришел проститься.

— Всего доброго, — с нарочитой вежливостью ответил я.

— А-а-а…

Дирон замялся, явно ожидая от меня чего-то другого. Почему-то смущенно оглянулся за плечо.

— В чем дело? — спросил я. — Дирон, если честно, я не намерен разводить долгие прощания. Собрались — и езжайте. Уже поздно, и я хотел бы сегодня лечь пораньше. Слишком тяжелыми для меня выдались последние дни.

— Ты не хочешь проститься с Ташей? — задал прямой вопрос Дирон, опять кинув косой взгляд себе за плечо. — Как-никак вас многое связывало.

— Нет, не хочу, — ответил я. Специально повысил голос, чтобы Таша, по всей видимости, стоявшая в коридоре, лучше меня услышала: — Я вообще больше не хочу ее когда-либо видеть. Понятно?

Дирон вряд ли ожидал от меня таких слов. Он удивленно кивнул, собрался было сказать еще что-то, но в последний момент передумал. Пробурчал какое-то неразборчивое прощание себе под нос и ушел, плотно закрыв за собой дверь.

Через несколько минут со двора послышались крики возницы, натужный скрип открывающихся ворот и дружное ржание лошадей, когда повозка тронулась с места. Я закрыл глаза и сгорбился за столом, спрятав лицо в ладонях. Вот и все. Прощай, Таша. Надеюсь, когда-нибудь ты догадаешься, что я действовал лишь во благо тебе, и сумеешь меня если не простить, то хотя бы понять.

Я полагал, что матушка не замедлит явиться ко мне со скандалом. Закатит настоящую истерику, что я посмел так нагло бросить милую доверчивую девушку, которая, кстати, весьма ей понравилась. Но неупокоенный дух несравненной леди Аглаи куда-то исчез. Видимо, она решила, что этот визит в мир живых слишком затянулся, и отправилась навестить земли мертвых, как обычно не простившись, чтобы через некоторое время так же внезапно объявиться. Оно и к лучшему. Боюсь, в этот раз я мог бы забыть про сыновью почтительность и сотворить что-нибудь поистине страшное с надоедливым призраком. Например, упокоить окончательно, что, кстати, стоило сделать уже давным-давно. И мне спокойнее, и ей лучше.

Забыв о своем первоначальном намерении пораньше лечь в постель, я еще долго сидел у себя в кабинете, зябко кутаясь в длинный теплый халат. К ночи в комнатах сильно похолодало. От окна ощутимо тянуло ледяным сквозняком, пробиравшим до костей. Тоннис не стал разжигать камин, видимо экономя и так скудный запас дров, а я не стал тревожить приказами призрака, опасаясь, что тот начнет надоедать мне вопросами. Ничего, переживу как-нибудь. Мне не привыкать мерзнуть в стенах фамильного жилища.

Дыхание белесым облачком оседало на воротник. Я спрятал замерзшие руки в просторные рукава халата, встал и прошелся по кабинету. Эхо моих шагов хрустальным звоном отозвалось в зеркале, и я вздрогнул. Кинул опасливый взгляд на отражение, но ничего странного не заметил. Лишь зеленый упырь дружелюбно подмигнул мне по ту сторону зеркала. Значит, все в порядке.

От тоски хотелось выть в полный голос. Чтобы избавиться от гнетущего чувства одиночества, я достал из стола тщательно сохраняемую на крайний случай бутылку вина, привычным ударом по донышку выбил пробку и сделал несколько глубоких глотков. Удовлетворенно зажмурился, ощущая, как внутри разливается блаженное тепло, и отошел к окну. Широко расставил ноги и задумчиво уставился на непогоду, бушевавшую снаружи. Забавно. Не более недели назад я не знал, куда спрятаться от надоедливых гостей. Замок в одночасье стал каким-то маленьким — куда ни пойди, или на Ташу, или на Дирона наткнешься. Мне, привыкшему в основном только к общению с призраками да в крайнем случае с умертвиями, тяжело было привыкнуть к столь шумному соседству. А теперь? Точно знаю, что не наткнусь ни на кого постороннего в коридоре. И почему-то меня это совсем не радует.

Я еще отпил из бутылки. Взболтал ее, глядя, как кружится на дне осадок. Ничего, Вулдиж, все будет хорошо. Это сейчас тебе грустно и неуютно, но уже завтра ты вспомнишь все преимущества одинокой холостой жизни. Никто не будет ждать тебя к раннему завтраку, поэтому можно с чистой совестью валяться до обеда, а то и дольше. Никто не станет корить тебя за долгие посиделки в деревенском трактире или за слишком много выпитых бутылок вина за теплым разговором. Хочешь — приведи в замок целую толпу друзей, хочешь — не ночуй дома неделями.

«Действительно, — с затаенной печалью проговорил внутренний голос. — Прекрасные преимущества — понимать, что ты никому не нужен в этом мире. И если вдруг с тобой что-нибудь произойдет, то только верный Тоннис и, быть может, Райчел расстроятся, да и то не факт. Возможно, и обрадуются, получив наконец-таки вожделенную свободу».

От очередного порыва ветра оконное стекло задребезжало особенно пронзительно и жалобно. Я допил бутылку, чуть покачиваясь, вернулся к столу и достал еще одну. Пусть это неслыханное расточительство, но мне это сегодня необходимо.

Двумя бутылками я не ограничился. Последовала и третья, а потом я отключился. Даже не помню, как и где я заснул, но до кровати точно не добрел.

* * *

Проснулся я резко, словно от строгого окрика. Встрепенулся и тут же сгорбился в кресле, схватившись за подлокотники. От неосторожного движения голова взорвалась вспышкой боли, перед глазами все поплыло.

— Ну и дела, — с трудом ворочая словно распухшим языком, пробормотал я. С трудом облизнул пересохшие губы. — Вулдиж, какого демона ты так нажрался?

Понятное дело, мне никто не ответил. Я с трудом сфокусировал взгляд и осторожно повертел головой из стороны в сторону. Она на такие издевательства ответила новым приступом острой стреляющей боли, но хотя бы не отвалилась, и то благо.

В спальне было еще темно. Предрассветные тени клубились в углах комнаты, стелились по полу. Я с трудом сглотнул комок тошноты, подкативший к горлу. Спрашивается, почему я проснулся? Обычно после таких гулянок раньше полудня даже будить бесполезно — все равно не встану да еще во всех подробностях расскажу, где и в каких позах я видел наглеца, вздумавшего нарушить мой покой.

— Иди спать, Вулдиж, — негромко простонал я. С трудом встал, хватаясь за края столешницы, и шагнул к кровати. Запнулся и едва не упал, но все же добрался до нее. Рухнул, не раздеваясь и не снимая сапог, уткнулся лицом в подушку, пережидая круговерть перед глазами, и попытался вновь отключиться. Однако это почему-то не получилось. Нет, не из-за головной боли и не из-за жажды, хотя, без сомнения, и это внесло свой вклад. Но еще мучило чувство, будто я забыл что-то очень важное. Упустил из виду какую-то деталь, из-за которой зависят чья-то жизнь и смерть.

— Вулдиж, давай подумаем об этом завтра, — взмолился я, переворачиваясь на спину и с усилием растирая пульсирующие болью виски. — Не сейчас.

На несколько минут, кажется, мне все-таки удалось забыться тревожным беспокойным сном. Но затем мои глаза против воли вновь распахнулись, и я бездумно уставился в потолок. Светлые Боги, да что же такое?! Даже выспаться после попойки не дают.

Я с приглушенным стоном приподнялся, но тут же вновь рухнул на смятые подушки. Попытался собрать разбегающиеся и путающиеся мысли, чтобы понять, что именно меня разбудило. Кажется, я видел какой-то сон. Неужели опять кошмар? Да нет вроде бы. После них обычно просыпаешься от собственного крика и не приходится гадать, что именно выдернуло тебя из страны забвения. Тогда что именно меня так взволновало?

Я изо всех сил сжал виски, пытаясь успокоить раскалывающуюся голову. Думай, Вулдиж, думай. Ты видел демонов? Темного Бога? Северянина?

На этом месте я споткнулся. Хм… Пожалуй, во сне я действительно беседовал именно с ним. Но почему-то у меня такое чувство, будто он мне не угрожал, а напротив, словно хотел помочь. Еще бы вспомнить, что именно варвар говорил.

Озарение пришло внезапно, сразу же после очередного спазма боли. Я стоял перед зеркалом. Да, именно так…

Я стоял перед проклятым зеркалом в сгоревшем доме Биридия. Правда, сейчас ничто не напоминало о недавнем жестоком пожаре. В библиотеке было тихо, лишь через неплотно закрытую дверь доносился голос купца.

Он с кем-то спорил в коридоре, не зная, какой именно трагедией закончится для него эта история.

Я посмотрел на свое отражение, точно зная, кого увижу. Себя же, только с желтыми глазами демона и заляпанным чужой кровью воротником. Интересно, кого я убью, что это превратит меня в верного слугу Темного Бога? Неужели Ташу? Нет, чушь. Я отослал ее далеко от себя. Так что ей теперь ничего не грозит.

— Правда?

Вкрадчивый голос у меня за спиной. Я вздрогнул, но нашел в себе силы не обернуться. Все равно никого не увижу.

— Северянин, это ты? — Я подошел ближе и тронул безразличное холодное стекло в обрамлении драгоценной рамы. — Зачем ты пришел ко мне? Неужели еще не все сказал в прошлый визит?

— Далеко не все. — Негромкий смех, от которого у меня мороз пробежал по коже. — Вулдиж, быть может, мне просто приятно общаться с тобой.

— Жаль, что не могу ответить такой же любезностью.

Северянин вновь рассмеялся, вот только мне было совершенно не до веселья. Нет, я понимал, что сплю, но наверняка это было больше, чем обычный сон. Интересно, зачем демон вытащил меня сюда? Что ему надо?

— Чария.

Знакомое имя резануло слух. Я нахмурился, не понимая, куда клонит варвар. При чем тут она? Виновница гибели семьи Биридия сама сгорела при пожаре и сейчас наверняка отрабатывает продажу своей души в пыточных Темного Бога.

— Ты уверен? — Жаркий шепот прямо мне на ухо. — Ты видел ее смерть? Уверен, что она не успела выбраться из пылающего дома? Вспомни, что сказал тебе инквизитор. Сколько тел обнаружили на пепелище и сколько их должны были найти. Неужели забыл, что сам удивился несоответствию количества?

Я сжал кулаки, но практически сразу расслабился. Ну и что? Даже если леди Чария спаслась из готового рухнуть дома, то что это меняет для меня? Вряд ли она рискнет объявиться. Скорее, уже находится на полпути отсюда. Она получила все, что хотела: новое тело, силу черной колдуньи…

— Не все, — ядовитой змеей вполз голос сомнений. — Она не получила тебя, Вулдиж.

— Не понимаю. — Я растерянно пожал плечами. — Темному Богу не нужна моя смерть, поэтому он вряд ли обрадуется, если Чария принесет меня в жертву.

— Но она же об этом не знает. — Снисходительная улыбка чувствуется в голосе собеседника. — Не скрою, все произошедшее в доме Биридия было лишь тщательно спланированной ловушкой для одного слишком самоуверенного некроманта. Попыткой вынудить тебя переступить через твои же глупые принципы и вкусить истинного могущества демонов. Но Чарию по вполне понятным причинам не предупредили, что она играет роль приманки и наживки для тебя. Поэтому она до сих пор уверена, что ритуал сорвался из-за случайности. Что ты лишь чудом выскользнул из ее рук. И что ее ждет щедрая награда, если она принесет тебя в жертву Темному Богу во имя своего еще не рожденного ребенка, завещанного демонам.

— Пусть приходит. — Я самоуверенно ухмыльнулся. — Поверь, уж с ней я как-нибудь справлюсь, тем более что теперь мне не надо будет сдерживаться. Дирон и Таша далеко, а мои призраки вряд ли побегут с докладом к отцу Касперу.

— А ты уверен, что она будет так беспечна и явится в твой замок? — Северянин позади меня хмыкнул. — Не будь дураком, Вулдиж. Бить надо в самое слабое место — в родных и близких.

— У меня их нет. — Я выпрямился с нескрываемым самодовольством.

— Правда? — Опять этот раздражающий чуть слышный смех. — А Таша? Вы расстались, но знает ли об этом Чария? В любом случае она захочет уничтожить девушку, которую ты любишь.

Я вскинулся было возразить, что это не так, но не успел сказать ни слова.

— Не смей лгать! — осадил меня варвар. Продолжил более мягко: — По крайней мере, не во сне, где нас не могут подслушать. Вулдиж, выбирай. Если ты действительно собрался избавиться от Таши, то лучше случая уже не представится. Ты освободишься от нее навсегда. Убьешь свою любовь чужими руками. Ты на самом деле хочешь свободы, полученной такой ценой?

…Я очнулся на кровати, задыхаясь от бешено колотящегося сердца. Скорчился, пережидая сухой рвотный позыв. Затем вскочил, впрочем, практически сразу же сел, застонав. Боль сконцентрировалась в области глазниц, ворочалась там, словно пытаясь расколоть череп.

— Тоннис, — слабо выдохнул я сквозь плотно сжатые зубы.

Ничего не произошло. Призрак, верно, не услышал моего тихого зова.

— Тоннис! — рявкнул я, собрав остатки сил. От чрезмерного напряжения перед глазами все побелело. Н-да, это же надо было так упиться, когда главный противник еще на свободе и прекрасно себя чувствует.

— Хозяин? — Слабое мерцание около кровати.

— Отвар синеголовника, быстро! — приказал я. — Пузатая черная бутылка у меня в кабинете.

Спустя миг она уже была у меня в руках. Я хорошенько взболтал содержимое, с усилием откупорил плотно пригнанную пробку. По спальне пополз вязкий приторно-сладкий аромат трав. Фух, ну и мерзость! Зато похмелье снимет, словно и не было никогда. Надеюсь, при этом язву я не заработаю.

Я зажмурился и одним глотком ополовинил бутылку. Тягучая огненная жидкость медленно прокатилась по пищеводу. Сразу же нестерпимо зажгло в желудке, но в голове немного прояснилось. Так, теперь давай рассуждать логически. Что делать?

«Наплюй, — слабо шепнул голос рассудка. — Кто тебе эта Таша? Погибнет — и лучше. Избавишься от вечных переживаний, в чьих объятиях она обрела покой и счастье. Перестанешь мечтать о несбывшемся. И потом, сам подумай: к чему Северянину помогать тебе? Скорее, он хочет, чтобы ты вернул ее. Зачем — ты сам знаешь».

Я колебался всего миг. Затем вскочил с кровати и забегал по комнате, одеваясь. Благо сборы не заняли много времени — переменить халат на рубашку и теплый камзол. Сверху накинуть плащ. А сапоги и штаны я и так не удосужился снять перед сном. Что еще?

Я замялся, вспомнив, что мой верный посох пал смертью храбрых в доме Биридия. Да ладно, без него обойдусь! Все равно сила сейчас так и плещется через край. В деревню!

— Лошадь уже запряжена, — проговорил Тоннис, с некоторым удивлением и смятением наблюдавший мои хаотичные метания. — Райчел позаботился.

— Молодец, — отрывисто кинул ему я. Выскочил из комнаты и помчался по темным коридорам, выкинув прочь из головы все сомнения и переживания. Чария хочет ударить меня в самое слабое место? Что же, пусть узнает на себе настоящий гнев разозленного до крайней степени некроманта. Главное, не опоздать!

Наверное, мне показалось, но в тишине спящего замка вдруг раздался чуть слышный хрустальный звон зеркал, прозвучавший настоящей издевкой надо мной.

* * *

Еще никогда миля до деревни не казалась мне столь длинной. Я гнал лошадь изо всех сил, постоянно понукая бедное животное. Едва успевал уворачиваться от низких ветвей деревьев, склонившихся над раскисшей от ливня дорогой. Холодный ветер больно хлестал мое разгоряченное лицо, до сих пор не прекратившийся дождь щедро сыпал за шиворот горсти ледяной воды. Пусть! Лишь бы не опоздать.

Я ворвался в деревню, когда восточный край неба лишь слегка посветлел. Пробудившееся солнце не могло пробиться через плотные тучи, но сегодня кто-то решил прийти ему на помощь и осветить мой путь иным образом. Деревенский трактир, где случайные путники всегда могли снять себе комнату, пылал. Марево пожара окрашивало небо в багрово-мрачные тона. Наверное, в любой другой ситуации это было бы даже красиво: небывалый цветок огня распускался прямо на моих глазах. Но сейчас я мог думать лишь о том, что где-то там, в глубине яростного пламени, погибает Таша. Моя Таша! Которую я сам отослал от себя прямиком в объятия смерти. Верно говорят, что благими намерениями устлана дорога к трону бога-отступника.

— Это мы еще поглядим, — злобно сплюнул я и хорошенько наподдал лошади сапогами по бокам. Та от неожиданности и боли едва не встала на дыбы, роняя на землю красноватую от крови пену. Жалобно и тонко даже не заржала — всхлипнула. Я хладнокровно ударил ее еще раз, посылая вперед. Конечно, раньше я никогда так жестоко не обращался с животными. Но сейчас были заботы поважнее.

Лошадь вихрем пролетела по темным, еще спящим улицам деревушки. Видимо, пожар только начался, если пока никто не поднял тревогу. Хорошо. Будем надеяться, я успею.

Краем глаза я заметил, как в окнах домов, ближайших к трактиру, заметались огни свечей. Люди начали выбегать на улицу прямо так, как спали — в белых длинных рубашках, смешных ночных колпаках и сапогах на босу ногу. Осознав происходящее, ойкали и стремглав бросались обратно в дом за ведрами. У колодца уже кто-то гремел торопливо разматываемой цепью.

Я слетел с лошади, едва не сломав себе шею. Бросился к трактиру. Кто-то испуганно крикнул мне вслед, предупреждая об опасности. Пусть! Мне не привыкать сгорать заживо.

Огонь начался на первом этаже. Сейчас он был весь объят пламенем, в то время как до второго только-только добрались первые язычки огня. Я немного перевел дух. Насколько я помню, комнаты для постояльцев как раз находятся там. Возможно, Таша и Дирон еще живы.

Напрягала какая-то неестественная тишина, царившая в горящем здании. Лишь треск дерева да рев огня. Ни криков отчаяния, ни метаний за окнами силуэтов людей, пытающихся спастись. Почему?

И словно в ответ на мои мысли носа коснулся чуть уловимый даже не аромат — так, послевкусие чужого колдовства. Сонное заклятие. Умно, умно. Все, находящиеся в трактире, обречены. Они не смогут выбраться из охваченного пламенем здания, не сумеют проснуться до тех пор, пока огонь не лизнет их в щеку, будто пробуя на вкус. И никакое чудо не спасет несчастных.

— Барон, вы погибнете!

Еще один встревоженный крик в спину, когда я забежал на крыльцо. Прикрыл лицо полой плаща, уберегая себя от дыма. Нет, здесь мне точно не пройти — весь этаж охвачен пламенем. Даже если удастся выбить тяжелую дубовую дверь, то за ней наверняка царит огненное безумие. И к лестнице уже не пробиться.

Я задрал голову, примеряясь к растущему неподалеку дереву. Одна из его ветвей как раз подходила к окнам второго этажа. Если залезть на нее, то оттуда можно будет перепрыгнуть в сам дом.

«Вулдиж. — Негромкий шепоток на самой грани восприятия. — К чему так бездумно рисковать собой? Магия, друг мой, вспомни о ней. И ты спасешь не только Ташу, но и ее брата, и остальных несчастных постояльцев трактира. Пусть тебе плевать на других, но как насчет Дирона? Или ты надеешься, что сумеешь вытащить сразу обоих из пожара? В твоей власти одним мановением руки потушить огонь».

— Каким образом, интересно? — огрызнулся я, примериваясь для прыжка около дерева. Сиганул вверх, схватился руками за ветку, подтянулся и сел на нее. — Никаких моих сил не хватит для подобного колдовства. Тем более когда я лишился посоха.

«Вулдиж. — Раздражающий смех. — Зачем тебе посох? Он служит лишь для накопления энергии, но сам не производит ее. Истинное жертвоприношение по всем правилам ритуала черной некромантии даст тебе столько силы, что ни одна никчемная резная палка не сумеет вместить в себя ее излишки».

— Ритуал? — Я зло хмыкнул и перебрался на ветку выше, замер, выискивая, куда в следующий раз поставить ногу. — Ты предлагаешь на глазах всей деревни заколоть какого-нибудь случайного зеваку кинжалом? Безумно смешно! Я не успею дорисовать круг, как меня огреют по голове чем-нибудь тяжелым и отдадут в руки инквизиции.

«Круг — это тоже средство для концентрации силы, — упрямо возразил голос, так похожий на голос Северянина. — Твой дар позволит тебе обойтись без этих дешевых эффектов. Сам подумай — в нескольких шагах от тебя сейчас погибают люди. Погибают страшно, мучительно, и их уже не спасти. Неужели твои принципы настолько суровы, что не позволят тебе украсть капельку этой энергии ради благого дела? Подумай, этих несчастных уже не спасти, но Таша и Дирон еще живы».

Я стиснул зубы, заставляя себя не вслушиваться во вкрадчивые нашептывания искушающего невидимого собеседника. Знаю я этих демонов. Однажды Северянин уже заманил меня в ловушку. И тогда прикрытием тоже служили слова о благородстве и спасении невинных. Если оступлюсь еще раз, то неизвестно, не погублю ли тем самым свою душу навсегда.

«Ну-ну, — с явным разочарованием раздалось в ушах. — Все-таки пойдешь на поводу у своих принципов. Подумай тогда о том, не потеряешь ли ты свою душу, вынужденный постоянно вспоминать, что послужил причиной гибели возлюбленной. Был способен спасти ее, но предпочел отступить, стыдливо прикрывшись щитом ложных убеждений и никому не нужных правил. А, Вулдиж?»

Я зашипел, едва не сорвавшись. Снизу ахнули, когда я опасно забалансировал на самом краю ветки, громко трещавшей из-за малейшего неосторожного движения. Мотнул головой, отгоняя все посторонние мысли. Сосредоточься, Вулдиж! Сейчас не время ни для теологических, ни для любых иных споров.

Ветка доходит до самого окна. За ним огня не видно, значит, стекло еще можно разбить, не боясь, что после этого меня снесет с ног языком пламени. Остался вопрос — как проникнуть в дом? Попытаться в прыжке выбить оконную раму? Ох, опасно. Вдруг она укреплена защитным заклинанием против горе-грабителей?

Я глубоко вздохнул и потянулся к своей силе. Не стоит ее расходовать бездумно, особенно с учетом, что где-то рядом бродит безумная Чария с мечтой на реванш. Но другого пути нет.

Толпа восторженно зааплодировала, когда я, широко раскинув руки, легко добежал до конца ветки и безбоязненно шагнул дальше. Воздух под моими ногами засветился зеленым от левитирующих чар. Быстрее, Вулдиж, быстрее! Этот вид магии всегда отнимает больше всего энергии.

Окно я разбил локтем, обернутым в плащ, присовокупив к удару щепотку магических сил, чтобы обезопасить себя от осколков. Благо хоть мои опасения не оправдались, и никакой защиты на стекле не оказалось. Затем под радостные вопли крестьян, забывших про свои ведра с водой, я забрался в темную комнату.

Удивительно, но дыма здесь не было. Я попал, но всей видимости, в небольшую каморку, где хозяин хранил половые тряпки, метлы и ведра. Ночное зрение помогло мне выбраться в коридор, где я замер в недоумении. Такое чувство, будто первый этаж трактира сейчас не полыхал ярким заревом беды. Ни струйки дыма, даже пол не нагрелся, хотя должен был уже тлеть и рассыпаться искрами. Что за шутки?

— Чария.

Я хищно оскалился. Кажется, за ней не придется долго охотиться. Она где-то рядом. Знала, что я стремглав брошусь в пламя, и устроила тут западню. Ну-ну. Второй раз из огня выберется только один из нас. Уж это я гарантирую.

Ни одна половица не скрипнула под моими ногами, когда я тенью скользнул по коридору. Пламя пожара еще не пробивалось сюда, только небо за окнами было окрашено в багровые тона бушующей стихии. Однако. Я и не предполагал, что Чария настолько сильна. Интересно, сумел бы я удерживать огонь так долго в предназначенных ему рамках? Ох, даже не хочу слышать ответ. Боюсь, он меня совершенно не обрадует.

«У тебя всегда есть выбор. — Опять навязчивое бормотание в ушах. — Чария — сильная колдунья, очень сильная, но она не некромантка. Это ты можешь получать энергию из смерти людей, ты, но не она. Ты ведь чувствуешь, не можешь не чувствовать, что воздух сейчас просто напоен силой, которая взывает к тебе — возьми меня! Неужели предпочтешь остаться глухим к этой мольбе?»

Слабая пульсация магической энергии в кончиках пальцев. Тончайшие нити сплетаются вокруг меня в непроницаемый кокон. Напряжение так велико, что кажется — щелкни пальцами, и произойдет что-то ужасное и одновременно прекрасное. Северянин прав, как всегда прав. Стоит мне только захотеть, как я получу такое могущество в свои руки, что даже представить страшно. Но нет, нельзя. С какой стати демону помогать тебе, Вулдиж? Лишь для того, чтобы впоследствии украсть твою душу.

Еще один шаг по коридору, заполненному безмолвными тенями. Все чувства обострены до предела. Я слышу, как отчаянно бьются чужие сердца за плотно закрытыми дверьми. Люди мечутся в объятиях кошмаров, предчувствуя скорую и неминуемую смерть, широко открывают рты, пытаясь крикнуть, выдавить хотя бы стон из насмерть перехваченного спазмом ужаса горла, но не в силах проснуться. Они откроют глаза лишь перед самой смертью, чтобы сполна ощутить ласку яростного огня. Не знаю, откуда я это взял, но уверен, что именно в этом заключается план Чарии. Чем больше боли и страха — тем лучше для нее.

«В то время как ты можешь даровать им быструю и безболезненную смерть. Разве они не были бы благодарны тебе за такую заботу?»

Я стиснул кулаки, заставляя себя не обращать внимания на уговаривания Северянина. Посмотрел на самую дальнюю дверь — около лестницы, ведущей на первый этаж. Когда Чария снимет свои чары, обитатели этой комнаты погибнут первыми. И именно там находится Дирон. Таша — в комнате напротив.

— Демоны! — не выдержав, тихо ругнулся я. Вытащить обоих будет практически невозможно. Я не такой силач, чтобы взвалить и Ташу, и ее несносного братца себе на шею одновременно. Придется делать выбор, кого спасать в первую очередь. А это почти наверняка будет означать неминуемую и страшную гибель для второго. Я просто не успею вернуться за ним. Хотя постараюсь, вне всякого сомнения, сделаю все, от меня зависящее.

«Не успеешь вернуться за ним? — Приглушенное фырканье. — Вулдиж, ты ведь уже сделал выбор, не так ли? К чему тебе Дирон? Таша, и только она. Тем более после смерти брата она станет весьма обеспеченной. Все состояние Райдика отойдет именно к ней, поскольку иных наследников просто не осталось. И не надо будет просить у брата щедрого приданого».

— Иди ты знаешь куда? — не выдержав, огрызнулся я. Тут же добавил, не стесняясь в выражениях, куда именно надлежит отправиться приставучему демону. И вообще, хотелось бы знать, с какой стати он стал так вольготно хозяйничать в моей голове? По-моему, я не давал на это своего разрешения.

«А этого и не требуется. — Северянин хмыкнул, — Вулдиж, хочешь ты или нет, но в тебе уже есть немалая часть демона. А значит, я имею полное право разговаривать с тобой как со своим собратом. И изо всех сил приближать тот момент, когда ты действительно займешь свое место в свите Темного Бога».

Интересно, мне показалось, или в голосе варвара при этом послышалась скрытая насмешка? Неважно, впрочем.

Две комнаты. И только одну из них надлежит открыть. Я медлил всего миг, после чего потянулся к дверной ручке. Да, Северянин может сколько угодно потешаться надо мной, но мой выбор более чем очевиден. Таша.

Как и следовало ожидать, Чария ждала меня именно там. Я остановился на пороге, увидев в тусклом свете нарождающегося пасмурного дня темный силуэт. Колдунья стояла напротив окна, сосредоточенно выпрямившись. С ее ладоней, обращенных к полу, лился призрачный сиреневый свет.

— Привет, Вулдиж, — с легкой улыбкой произнесла она и оборвала нить заклинания. От радостного воя огня на первом этаже, наконец-то получившего свободу, жалобно звякнули стекла.

Я не стал тратить драгоценное время на слова. Теперь счет пошел на секунды. Вместо этого я сразу же атаковал. С моих пальцев сорвалась грозная льдисто-голубая молния. И лишь в последний миг я заметил в отблесках пожара довольную усмешку колдуньи. Холодея от ужаса, пригляделся к ней и с приглушенным рычанием выпрыгнул вперед, пытаясь загородить ее от своих чар. Удивительно, но мне удалось встать на пути собственного заклинания. От удара молнии меня отбросило к стене, где я и сполз на дешевый ковер. Нет, больно не было. Только в груди что-то страшно заклекотало, и я захрипел, пытаясь втянуть в себя хоть немного спасительного воздуха. Вулдиж, рыцарь ты недоделанный! Будет тебе наука на следующий раз, что иногда первым пойти в бой — не лучшая идея.

«Если, конечно, у тебя будет этот следующий раз», — легкий вздох сожаления в ушах.

Чария подошла ближе. Небрежно встряхнула гривой распущенных белокурых волос, заставив их в беспорядке рассыпаться по плечам. Я с ненавистью смотрел на это представление. Вот ведь тварь!

— Ну не злись, — кокетливо попросила она, присаживаясь на стул рядом. — Я знала, что ты примчишься сюда со всех ног. И догадывалась, что ринешься в бой, не задумываясь о последствиях. Поэтому решила немного обезопасить себя. Во-первых, сделать все, чтобы Таша не погибла в огне до приезда своего смелого спасителя. Хотя, стоит заметить, ты управился на удивление быстро. А во-вторых, я позволила вплести ее нить жизни в свою. Случится что-нибудь плохое со мной — умрет она. Распутать этот клубок можно, но на это потребуется время. Мне, конечно, куда легче оборвать связь, но я не стану этого делать по вполне понятным причинам.

Время. Я криво усмехнулся одной половиной рта. Именно его у меня и нет. Сколько в запасе? Минута, две, пока не начали рушиться перекрытия? Что-то мне это напоминает. Пожар в доме купца Биридия, где время тоже шло на секунды. Даже вспоминать не хочется, чем все в итоге для меня закончилось.

— Зачем ты вернулась? — с трудом выдохнул я, пытаясь пошевелить правой рукой, куда пришелся удар. Она упорно отказывалась слушаться меня. Плохо, очень плохо. — Ты получила все, что хотела.

— Я не получила тебя. — Чария весело пожала плечами. — Я продала свою душу и завещала еще не рожденного ребенка Темному Богу, получив взамен небывалую силу. Но я знаю, как сильно он жаждет поквитаться с тобой — последним представителем рода, который некогда предал его. За твою смерть меня ждет небывалая награда.

— О да, конечно, даже не сомневайся. — Я с сарказмом хмыкнул.

В голове вертелось множество самых разнообразных мыслей. Н-да, стоило лететь сюда, будучи абсолютно уверенным в своей победе, чтобы в итоге так лопухнуться и выставить себя на посмешище. Вулдиж, думай! Что делать?

За дверью затрещали первые, еще несмелые лепестки пламени. Но миг-другой — и там разверзнется настоящее пекло.

Мой взгляд невольно упал на безмятежно спящую Ташу. Ее бледное лицо отчетливо выделялось на фоне темного покрывала. И безумная идея неожиданно зародилась где-то в самых глубинах моего мозга. Слишком нереальная и опасная, чтобы ее можно было исполнить, однако другого выбора у меня все равно не было. Ну, кроме того, который предложил Северянин.

Чария, решив, верно, что разговор окончен, встала со стула и сосредоточенно забормотала что-то себе под нос. Опустилась на колени, расчерчивая пол заранее припасенным черным мелком. От беглого взгляда на странно изломанные линии у меня нестерпимо заболело в висках. Ритуал черной магии. Видно, что Чария намерена завершить это дело по всем правилам.

Я закрыл глаза, пытаясь пробудить в онемевшей руке хоть слабую искру силы. С чуть слышным удовлетворением вздохнул, ощутив такое знакомое биение энергии.

— Вулдиж, не дури. — Поразительно, но Чария почувствовала мои приготовления. Недовольно посмотрела на меня поверх плеча. — Не сходи с ума! Ты все равно ничего не сумеешь сделать!

— Посмотрим, — зло выдохнул я сквозь зубы. И, не отвлекаясь больше ни на что, послал в недолгий полет смертельные чары.

Чария отшатнулась в сторону, торопливо выбросила перед собой руку в защитном жесте, подумав, что удар предназначен ей. Ее зрачки расширились от удивления, когда она осознала свою ошибку. Слишком поздно. Таша выгнулась на постели дугой, забилась в припадке, поймав заклинание. Прости меня, девочка, за эту боль. Иначе никак.

— Дурак, — прошипела Чария. — Какой же ты дурак, барон! Даже попасть в меня с такого малого расстояния не смог. Или пытался облегчить страдания своей возлюбленной?

— Не переживай, я попал, куда хотел, — ответил я. Впрочем, Чария уже поняла, в чем заключалась ее ошибка. Она еще раз взглянула на кровать, где билась в немой конвульсии боли Таша, побледнела до синевы и внезапно рухнула на пол. Без стона, без звука, без проклятия.

Я с трудом поднялся на ноги. Перед глазами от перенапряжения все плыло. Перетрудился, называется. Тяжело без посоха контролировать расход сил. Подковылял к кровати, пытаясь не рухнуть по пути в обморок.

— Все хорошо, — прошептал я, тяжело опускаясь рядом с Ташей. — Все хорошо, милая. Я помогу тебе.

Я зарылся носом в ее волосы, пахнущие карамелью и ежевичным вареньем, в то время как пальцы упрямо пытались нащупать нить между ней и Чарией. Быстрее, Вулдиж, быстрее! Удар по Таше убил колдунью, поскольку такого рода заклятия всегда первой целью выбирают того, кто внедрился против воли в сознание жертвы. Именно поэтому мне удалось выжить в доме Райдика после того, как я вонзил себе в грудь кинжал. Но без скорой помощи Таша обречена, как был бы тогда обречен я. Поэтому распутывай этот мерзкий клубок чужих чар, барон, пока не стало слишком поздно.

«Ты не успеешь».

Я сжал зубы, не желая слышать этот вкрадчивый голос. Да, у меня очень мало времени, но я должен, просто обязан успеть! Хотя чувствую, как драгоценные секунды утекают между пальцами, словно золотой песок.

«Пока ты возишься с заклинанием, огонь уже заблокировал выходы. А из окна тебе не выбраться с таким грузом на руках».

В подтверждение этих слов в коридоре завыло пламя. Н-да, до Дирона мне теперь в любом случае не добраться. Но Ташу…

«Ты не успеешь! — прозвучало с ощутимым раздражением. — Вулдиж, прислушайся к биению силы вокруг. Души носятся в воздухе. Души погибших мучительной смертью, но еще не успевших пересечь грань между мирами. Почему ты сопротивляешься? Ты некромант. Самой судьбой выбран прислуживать смерти. Почему ты так упрямо уклоняешься от самого очевидного выбора?»

— Если я воспользуюсь подобным способом получения энергии, то уже не смогу остановиться, — выдохнул я. Пальцы онемели от безуспешных попыток распутать узел заклинания Чарии. Таша уже не билась в безмолвном крике, но это не радовало. Значит, она ускользает от меня. Почти ускользнула. — Кроме того, эти души никогда не найдут успокоения. Будут обречены скитаться между мирами вечность, каждый миг своего существования переживая ту боль, которую испытали перед смертью.

«Ну и что? — Холодное презрение в голосе. — Какое тебе дело до чужой боли? Неужели готов принести себя и свою возлюбленную во имя чьего-то благополучного загробного существования?» — Да.

Слово само соскользнуло с губ. Ему вторил грохот обрушившейся от жара двери. В комнату наконец-таки ворвалось жаркое радостное пламя. Хотя мне грех жаловаться — на несколько минут оно милосердно задержалось.

— Не успел.

Я прильнул к Таше. Закашлялся и обнял ее, словно пытаясь защитить от огня. Спи, сладкая моя. Может, и лучше, что ты уже на полпути к землям мертвых. Не почувствуешь нестерпимую ласку пламени.

«Не отступишься? — Тяжкий вздох сожаления. — Жаль. Дурак ты, Вулдиж».

Я вполне был согласен с этим определением. Но уж лучше погибнуть так глупо, чем потом остаток жизни мучаться угрызениями совести.

Когда огонь почти коснулся меня, почти лизнул длинным языком подошву моих сапог, что-то случилось. Стало тихо. Так тихо, что от этого заложило в ушах. Куда-то пропал треск пламени и приглушенная дрожь готового рухнуть дома. Я недоуменно нахмурил— ся, поняв, что могу спокойно дышать полной грудью. Дым, от которого только что разъедало глаза и дико першило в горле, тоже исчез. Дохнуло холодом и морозной свежестью.

Я оглянулся, уже представляя, что увижу. Огонь, повинуясь чьему-то неслышимому приказу, улегся. Исчезли багровые отблески, плясавшие на потолке и рассыпающиеся веселыми оранжевыми искрами. Тени в углах вдруг сгустились, зашевелились, будто живые. Почему-то стало страшно. Нет, не так, как бывало при визитах демонов в наш мир. К этому, как ни печально осознавать, за последнее время я успел привыкнуть. Но сейчас вокруг меня происходило что-то действительно жуткое. Мир словно замер в предчувствии. Секунда растянулась в томительную вечность.

И он пришел. Зеркало, висевшее напротив кровати, не выдержав, взорвалось, обдав нас водопадом сверкающих жалящих осколков. Я едва успел отвернуться, укрывая Ташу и свое лицо от брызг стекла. Да так и остался сидеть, не смея повернуться к Темному Богу лицом. Я был уверен, что именно он, а не какой-нибудь демон, почтил меня своим визитом. Пол ощутимо завибрировал от неторопливой поступи божества.

— Вулдиж.

Негромкий голос резонировал, вызывая болезненные ощущения. Предплечье, клейменное личным знаком Темного Бога, внезапно охватила резкая пронзительная боль. Будто наотмашь хлестнули огненной плетью. Величайшим напряжением воли я подавил стон, готовый сорваться с моих губ. Ну уж нет. До этого я не унижусь.

— Вулдиж.

Было тихо. Боги, как же было тихо! В мире словно ничего не осталось, кроме меня и этого голоса, ядовитой змеей вползающего в мое сознание, мысли, тело. Невозможно было слышать его и не испытывать почтительного трепета перед всемогущим созданием, внезапно проявившим ко мне, ничтожной твари, свой интерес.

— Я думал, вам запрещено появляться в мире живых, — с трудом выдавил я из пересохшего горла. — Вы можете лишь посылать сюда своих слуг.

— Видишь, как много ты значишь для меня? — С легкой искоркой насмешки.

Мое плечо окаменело, когда на него опустилась рука Темного Бога. Я чуть скосил глаза — нет, не когтистая лапа, а самая обычная ладонь. Вон даже ногти неаккуратно обстрижены, совсем как у человека.

— Зачем вы пришли?

Молчание. Вязкое, страшное молчание. Пауза, до такой степени наполненная напряжением, что хотелось кричать во все горло, лишь бы разорвать затянувшуюся тишину. И, когда я почти готов был молить вслух о прекращении этой пытки, шепот на ухо:

— Я не могу позволить тебе умереть. Не сейчас и не здесь. У меня на тебя свои планы.

— Это мой выбор!

Я задыхался от бешенства и удушающего ужаса. Нет, не хочу! Я уже приготовился к смерти, уже смирился, что мне никогда в жизни не увидеть больше солнечного света и не распить бутылочку-другую со знакомым умертвием. Да что там, я даже почти обрадовался этому. Лишь бы сохранить свою душу и выбраться из замысловатой игры Темного Бога, правила которой мне неизвестны.

— Ты уже решаешь за свою возлюбленную и готов принести ее в жертву? — Опять скрытая насмешка в голосе. — Хорошо. Это меня радует.

— Оставь меня и Ташу в покое!

— Обязательно. Ты заслужил небольшую передышку.

Темный Бог лишь чуть-чуть сжал руку на моем плече, и я приглушенно застонал, душа крик боли, нарождающийся в груди. По-моему, я даже услышал хруст кости. И накатившая темнота милостиво приняла меня в свои объятия, но на самой грани небытия я услышал ласковый голос:

— Барон Вулдиж из рода Сурина. Считай, что ты победил в этот раз. Но и я не так давно одержал верх, когда ты провел ритуал с человеческим жертвоприношением. Так что пока счет равный. Посмотрим, чья в итоге возьмет.

* * *

Я очнулся от чьего-то ласкового прикосновения к щеке. Напрягся, готовый к чему угодно, распахнул глаза и охнул от неожиданности. Надо мной склонилась Таша. Живая и невредимая. Длинные волосы, не убранные после сна в косу, разметались вокруг бледного испуганного личика. Слишком легкое для промозглой осенней погоды домашнее платье, в котором она, по всей видимости, легла спать, не раздеваясь, намокло от дождя, бесстыже обрисовав ладную девичью фигурку.

— Вулдиж, ты в порядке?

— Да.

Я с кряхтеньем приподнялся на локтях и огляделся. Темный Бог перенес нас на вершину ближайшего холма, с которого вся деревня была видна как на ладони. Моя одежда отяжелела от воды, напитавшись сыростью и влагой от опавших листьев. Но я хотя бы был одет более-менее тепло, Таше повезло куда меньше. Ее платье совершенно промокло под унылым серым дождиком, вновь начавшим накрапывать с затянутого тучами неба. Я потянулся было укрыть ее плащом, но тут же тихо ругнулся, вспомнив, что скинул его еще во дворе трактира, чтобы не стеснял движений.

— Вулдиж, — укоризненно протянула девушка, слегка зардевшись от моего неосторожного восклицания. Внезапно всхлипнула и бросилась мне на шею. Прижалась всем телом, обхватила меня с неожиданной силой в тоненьких ручках.

— Все хорошо, Таша. — Я обнял ее, пытаясь хоть немного защитить от влажного промозглого ветра. Вздохнул, чувствуя, как слегка разжалась вокруг сердца когтистая лапа тревоги за нее. Нет, я больше не отпущу ее от себя. Никогда и ни за что. Просто не смогу жить, каждый день и каждый час своего существования умирая от беспокойства за нее. А Темный Бог… Сегодня я доказал, что и он может потерпеть поражение. Демоны лишь искушают. Выбор всегда остается за человеком.

— Все плохо, — простонала Таша, поднимая ко мне залитое слезами лицо. — Дирон…

Я посмотрел с холма вниз. Постоялый двор уже догорал. С нашего места были прекрасно видны страшные черные бревна, каким-то чудом еще державшие остов дома. Словно ребра неведомого животного. Люди еще суетились внизу, заливая тлеющие угли водой, но не их усилия прекратили пожар. Огонь сам, насытившись человеческими жизнями, пошел на убыль, успокоившись, будто дикое животное, вдоволь наевшееся после удачной охоты.

— Быть может, он выжил, — неловко попытался я утешить Ташу. — Возможно, успел выбраться. Мы ведь спаслись.

Но я знал, что это ложь. Темный Бог сделал исключение лишь для нас. Дирон наверняка мертв. А мне вновь придется объясняться с инквизицией по поводу моего чудесного спасения. Впрочем, это все потом. Не хочу сейчас об этом думать!

И я вновь привлек к себе Ташу. Обнял с такой отчаянной силой, будто опасался, что ее сейчас отнимут у меня. Не отдам! Никому и никогда!

Назад: Часть вторая ЛОВУШКА ДЛЯ НЕКРОМАНТА

Дальше: ЭПИЛОГ

Часть третья ВЫБОР НЕКРОМАНТА

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Часть третья
ВЫБОР НЕКРОМАНТА