Глава двадцать третья
Огненный мир
Теперь она полулежала на спине рапта и с высоты его роста смотрела по сторонам. Берег исчез из вида. Огненные волны больше не пугали, было даже забавно наблюдать, как они плещутся вокруг ее величественных верховых. Пару раз Хул видела вдалеке черные скалы, поднимающиеся из лавы, а на их вершинах — острые зубцы каких-то замков.
— Что это? — она показала на загадочные строения.
— Мы туда не ходим, — ответил рапт недовольно. — Там все непонятно… местами меняется.
— Меняется местами? — озадаченно переспросила Хул.
— Вероятно, там происходит разрыв ткани тонкого мира, — прозвучал в голове демоницы комментарий Эмила. От неожиданности Хул едва не свалилась со спины зверя.
— Ты меня напугал! — сердито воскликнула она.
— Надеюсь, не сильнее, чем рапты? — съехидничал он, но, как показалось подземной кошке, сообщник улыбался.
— Эмил, смотри! — гордая своими достижениями, Хул поднялась в полный рост и, стоя на широкой спине рапта, медленно обернулась, давая колдуну возможность оглядеться по сторонам. — Ну, как тебе?
— Очень впечатляет. Удивительно, что тебе удалось с ними договориться.
Хул едва не рассказала ему про свою встречу с Химерой, но что-то заставило ее прикусить язык, какое-то не очень приятное кошачье предчувствие.
— Да, удалось, — заметила она уклончиво, снова усаживаясь на прежнее место.
Эмил ничего не ответил, демоница по-прежнему чувствовала присутствие колдуна, но ей не нравилось его молчание, слишком напряженным, тяжелым оно было. «Оскорбился из-за того, что я велела ему убираться и сама договорилась с раптами», — догадалась Хул. Ссориться с сообщником было глупо, поэтому подземная кошка решила замять возникшую неловкость.
— Эмил, что ты говорил про разрыв ткани?
Колдун вздохнул, видимо, тоже передумав ссориться с кошкой.
— Это выходы в другие пласты тонкого мира. Поэтому там все «меняется».
— А они могут вывести в Огненный мир?
— Думаю, да.
Хул задумалась. Ей представилось, что скалы, на которых стоят черные крепости, всего лишь миражи. На самом деле на их месте находятся глубокие черные воронки-пути в мир Огня, из которых медленно течет лава. Когда-нибудь она затопит весь подземный мир, все пещеры, древние дворцы, тоннели и переходы. Хул вообразила, как жидкий огонь заливает прекрасные храмы Падших, и ей стало страшно…
— Вперед! — крикнула она, подгоняя неторопливого рапта.
Постепенно море мелело. Стали появляться полосы камня, не покрытого лавой. Хул повеселела, ожидая скорого завершения долгого путешествия, но, как оказалось, обрадовалась она рано. Неожиданно один из зверей, ступая в неглубокую, на первый взгляд, лужу, провалился с головой. Конечно, он тут же вынырнул, недовольно фыркая и тряся головой, но Хул стало нехорошо, когда она представила, что было бы, если бы она сидела верхом на нем. Потом провалился еще один…
— Стой! Стой! — закричала перепуганная кошка. — Поворачивай! Обойдем это место! Я не хочу свариться живьем!
Покладистые рапты побрели в обход, огибая мели. Монотонная размеренность их шагов и покачивание спин в конце концов утомило Хул. Она стала ловить себя на том, что начинает дремать. Все-таки она устала. Устала от бесконечной беготни по разным мирам, от постоянного ощущения опасности, от назойливого голоса Эмила в голове. Демоница закрыла глаза, свернулась клубком на широкой спине рапта и уснула.
Она не слышала негромких разговоров зверей, не чувствовала, как они переплывают глубокий участок пути. Она спала крепко и долго, до тех пор, пока ее не разбудил голос, зовущий по имени. Хул открыла глаза, вздрогнула, резко выпрямилась, протирая глаза.
Рапты стояли, тесно прижавшись друг к другу боками, и смотрели в одну сторону. Дальше идти было некуда. Звери честно довезли ее до другого берега, но они не были виноваты в том, что он оказался сплошной неприступной скалой, вершину которой невозможно разглядеть.
Демоница едва не взвыла от разочарования.
— Эмил! Ну и что теперь?! Куда дальше?
Он отозвался не сразу, устало, как будто все то время, пока она спала, колдун читал свои древние книги.
— Иди вдоль берега. Здесь должен быть проход… лестница.
— Лестница есть, — вмешался рапт, прислушивающийся к их мысленному разговору. — Дальше. Но там тоже… непонятно.
Хул одобрительно похлопала его по голове:
— Шагай-шагай. Довезешь меня до лестницы, а туда, где непонятно, я пойду сама.
Рапт посопел немного, принюхался к чему-то, потом развернулся и потопал вдоль скалистого берега.
Хул стало жарко. Она спокойно перенесла путешествие через Огненное море, но сейчас поняла, что задыхается. Демоница сорвала с себя платье… то, что осталось от ее платья, и швырнула его в лаву. «Это сгорела моя старая кожа», — подумала она неожиданно, и ей стало немного легче.
— Почему так душно? — прошептала Хул, обращаясь к Эмилу.
— Ты чувствуешь дыхание Огненного мира, — ответил колдун.
Демоница нервно вздохнула. Сидя на спине гигантского зверя, она смотрела на черные гладкие скалы и дрожала от страха. «Ни одна кошка не полезет туда, куда лезу я, — думала Хул. — Зачем Эмил втянул меня в это опасное, безумное путешествие?! Я никогда, ни за что не смогу пройти в Огненный мир! Я боюсь!»
— Эмил, мне страшно, — повторила она. Колдун не ответил. Рапты остановились.
— Лестница, — послышался торжественный голос вожака.
— Хорошо. — Демоница искренне удивилась, не услышав в своем голосе дрожи. — Остановитесь где-нибудь тут. Дальше я пойду одна.
Лестница была вырезана прямо в скале. На нижней ее ступени, опустив хвост в лаву, лежала ящерица. Она оскалила мелкие острые зубы, вытаращила круглые глаза и, противно зашипев на раптов, нырнула в лаву. «Саламандра, — подумала Хул и неожиданно приободрилась. — Если здесь кто-то живет, значит, это место не такое уж опасное».
— Ждите меня здесь, — приказала Хул, ловко спрыгивая на гладкие ступени. — Я вернусь… скоро.
— Я бы не очень на это рассчитывал, — деликатно заметил Эмил, но она упрямо повторила:
— Я скоро вернусь.
Ранты дружно закивали головами и остались стоять. Огромные, свирепые, но такие доверчивые и послушные. Хул задумчиво потрогала Ключ, давший власть над этими зверями, и стала подниматься.
Ступень за ступенью. Сначала быстро и уверенно, не оглядываясь назад, потом все медленнее, останавливаясь почти на каждом шаге, чтобы отдохнуть, поглубже вдохнуть тяжелый вязкий воздух. Отсюда, сверху, море казалось налитым в огромную красную чашу с оплавленным краем. Кое-где на его поверхности плавали черные щепки каменных островов, другой берег каменной чаши затягивала багровая муть…
Хул села на ступеньку, прижалась к теплому камню всем телом, закрыла глаза, чувствуя мучительную слабость в ногах и тошнотворное головокружение. Эмил не подгонял ее, вероятно, ему самому было нехорошо от этого медленного подъема, но демоница чувствовала его присутствие, на мгновение ей почудилось, что он сидит сейчас рядом с ней на лестнице и терпеливо ждет, когда она сможет карабкаться дальше.
— Эмил, — прошептала подземная кошка, — когда все это закончится, я подарю тебе новый Черный замок… два замка, если захочешь.
— Спасибо. Не хочу. — Его голос был хриплым и утомленным, — Не расслабляйся, ты не прошла еще и половины пути.
И она снова полезла наверх. По-кошачьи, прижимаясь животом к ступеням, часто облизывая пересохшие губы. А потом в какой-то момент подниматься стало легче. Море, всю землю внизу заволокло красноватым туманом, и теперь Хул видела только лестницу и черную гладкую скалу с двух сторон от себя. Небо… если здесь было настоящее небо, тоже казалось затянутым блеклой пеленой облаков.
Оно не приближалось, как и туман внизу не отдалялся. Сознание Хул вдруг стало неуправляемым. Временами у нее возникало ощущение, что она, старательно забираясь наверх, на самом дела остается на одном месте. Это было странно… страшно. Хотелось выпрямиться, встать в полный рост и побежать вперед, перепрыгивая сразу через три ступеньки. Рубиновый Ключ неожиданно потеплел, а потом и вовсе стал горячим. Наверное, тоже чувствовал приближение Огненного мира.
Хул потерла шею, натертую цепочкой, и вдруг поняла, что смутно тревожит ее все это время.
— Мешок! — воскликнула она и стала торопливо спускаться, больно стукаясь коленями и локтями о ступени.
— Что ты делаешь?! — очнулся Эмил. — Куда ты?!
— Я забыла мешок, — сосредоточенно пояснила Хул. — Где-то внизу.
— С ума сошла! — заорал колдун. — Из-за какого-то мешка!..
— Там моя статуэтка… идол.
— Да хоть два десятка идолов! Ты не можешь сейчас вернуться. У нас нет времени! Послушай меня, ты не поднимешься сюда второй раз! Стой!
Хул замерла, прижалась щекой к теплым ступеням.
— Там мой идол, — тупо повторила она.
— Ты найдешь его на обратной дороге, — кажется, Эмил старался быть терпеливым, но это удавалось ему с трудом.
— А Ключ?
— Что Ключ?!
— Он стал горячим. Он меня жжет.
— Хул, не сходи с ума. Осталось совсем немного.
— Эмил, я боюсь. Мне плохо, больно.
— Я знаю. — Его резкий тон смягчился, Эмил стал почти прежним, который утешал ее в своем замке давным-давно. — На тебя действует приближение Огненного мира. Его вибрации разрушительны для демонов. Тебя защитит мой Ключ. Иди вперед.
— Я отдохну немного, можно?
— Нет, отдыхать нельзя. Ты должна идти.
— Я не могу.
— Тогда ползи, карабкайся, но только двигайся… Слушай мой голос, я буду говорить с тобой.
И он стал говорить. Нес какую-то чушь, видимо все, что приходило ему в голову. О своих детских человеческих воспоминаниях, мечтах, пересказывал содержание заумных книг, обещал какие-то невероятные сокровища в конце их путешествия. Хул лезла наверх по бесконечной лестнице, слушала голос колдуна и старалась не замечать странности, которые творились вокруг нее. Периодически демонице казалось, что она слепнет. Перед глазами начинала клубиться мутная пелена, в которой размывались очертания лестницы, ступени приходилось находить на ощупь. «Не бойся, — успокаивал Эмил. — Так и должно быть. Твои глаза не могут настроиться на восприятие более тонкой материи. А жаль, иначе, наверное, увидела бы поразительные вещи».
Выслушивая эти комментарии, Хул злилась на заумного сообщника, у которого на все имелось научное объяснение: на враждебный мир, делавший ее слепой и беспомощной, на Буллфера… нет, на Буллфера она больше не злилась. Удивительно, Хул вспомнила о нем впервые после утомительного блуждания по храмам Падших. Он стал ей почти безразличен… Все стало безразлично, кроме этой проклятой лестницы, впивающейся гранями ступеней ей в ребра.
А потом перестала помогать даже злость. Скала начала дрожать, из нее выпадали огромные куски и беззвучно падали вниз, оставляя после себя глубокие дыры, трещины… пропасти. Только лестница пока оставалась относительно целой.
— Эмил, скажи, что мне все это только кажется, — жалобно попросила Хул, когда внушительный фрагмент скалы медленно раскололся надвое и провалился, увлекая вместе с собой значительную часть лестницы. Теперь демоница лежала на краю пропасти. — Может быть, это тоже проделки твоего Огненного мира?
— Не знаю, — прозвучало глухо в ответ.
Хул поежилась, увидев новую напасть. Из пустоты, в которую она напряженно всматривалась, выплыли четыре серые колонны. Они висели на одном месте, слегка покачиваясь, и не вызывали у демоницы никакого доверия.
— Может, все-таки повернуть назад? — вкрадчиво предложила Хул, рассматривая странные столбы, но колдун не обратил внимания на ее разумную идею.
Кажется, он напряженно думал, и демонице оставалось только терпеливо ждать, когда он выдаст что-нибудь полезное. Но она так и не дождалась, потому что услышала его тихий, странно прерывающийся голос, произносящий какую-то чепуху. Колдун читал то ли древнюю книгу, то ли заклинание:
«Четыре камня должны быть в основании действий ваших:
Первый — почитание Иерархии.
Второй — сознание Единения.
Третий — сознание Соразмерности.
Четвертый — применение Канона…
Для утверждения первого — призовите любовь вашу.
Для второго — облекитесь в доспехи ваших действий и освежите восприятие глотком трезвой воды…»
— Эмил, что ты болтаешь? — забеспокоилась Хул, но Эмил как будто не слышал ее, продолжая монотонно повторять бессмысленные слова:
— «Для третьего — выберите самую высшую и отвесную линию и назовите ее размером Плана… Для четвертого — представьте себе всю бесконечность звездного мира. Представьте, как из запертого дома выходите на свет.
Начертайте на первом камне ГОЛУБЯ.
На втором — ВОИНА.
На третьем — КОЛОННУ.
На четвертом — СОЛНЦЕ».
Эмил замолчал, Хул облегченно перевела дыхание, слушать его монотонный речитатив было невыносимо.
— Вставай, — велел колдун неожиданно, и в его приказе Хул послышался отголосок собственного недавнего безумия.
— Зачем? — осторожно поинтересовалась демоница.
— Вставай и жди.
— Я упаду, — равнодушно сообщила Хул. — Свалюсь прямо в пропасть, и ты тогда…
— А ну вставай!!! — заорал Эмил так, что она мгновенно вскочила, больше не думая о неустойчивости лестницы.
Колонны как будто почувствовали Хул и пришли в движение. Сначала они неторопливо поворачивались вокруг своей оси, кружились, сталкивались шершавыми боками, потом замерли на мгновение и стали подниматься из пропасти. Когда их капители оказались на уровне глаз демоницы, она увидела рисунки. Одну колонну украшало грубое изображение человека с мечом в руке, другую — птицы, на третьей был высечен столб, на четвертой…
— Воин, голубь, колонна и солнце, — прошептала Хул. — Не знаю, что ты там говорил, но ты был прав.
Она стояла на ступени лестницы и смотрела, как массивные столбы двигаются ей навстречу. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее они скользили в пустоте, приближаясь. И не собирались останавливаться.
— Они приближаются ко мне…
— Стой, не двигайся, — торопливо приказал Эмил. — Мне надо…
— Это мне надо бежать отсюда! — взвизгнула Хул, с ужасом глядя на массивную колонну, несущуюся к ней, чуть покачиваясь. Казалось, что витязь, высеченный на капители, направляет на демоницу свой меч.
— Давай я перепрыгну эту…
— Тише. Стой, не шевелись.
Хул зашипела от боли и страха, когда каменный воин, проносясь мимо, задел ее и содрал кожу с плеча.
— Эмил! Они сейчас раздавят меня!
— Я сказал, не двигайся. Жди.
Наверное, он хотел, чтобы Хул дождалась, когда все столбы пройдут мимо, открыв ей дорогу.
— Я боюсь! Они двигаются слишком быстро, я не успею отпрыгнуть!.. И, Эмил… она возвращается… Колонны двигаются по кругу!!
— Хул, заткнись! Хватит трястись! Ты не даешь мне настроиться на Ключ. Возьми его в руки. Смотри на него… Смотри на него, я сказал!
Демоница с огромным трудом отвела взгляд от колонны с птицей, угрожающе кренящейся в ее сторону, и уставилась на Ключ.
— Я проведу тебя, — продолжил Эмил, и голос его как-то странно поплыл. — Проведу, если ты не будешь мне мешать. Отключись от своего страха, он мне мешает.
— А если… а если у меня не получится?
— Тогда мы останемся здесь навсегда. Оба.
Хул нервно вздохнула, изо всех сил всматриваясь в блестящую красную поверхность камня. Значит, придется пережить еще одно немыслимое испытание. Ни одна нормальная кошка не станет стоять смирно, когда на нее несется груда взбесившихся камней. Это еще тяжелее, чем с раптами… да, наверное, лучше всего думать о раптах. Они большие, спокойные… уверенные… Хул зажмурилась и втянула голову в плечи, когда мимо бесшумно пронеслась еще одна колонна, описала круг и вернулась к остальным. «Я должна быть спокойной и терпеливой, в конце концов нужно просто стоять на одном месте. Эмил все сделает сам».
Демоница не знала, что он будет делать, чего она ждет, но в какое-то мгновение поняла, что слышит мысли… чувства колдуна. В ее голове один за другим вспыхивали мгновенные яркие образы. «Теперь я проводник, — догадалась Хул, — через меня он говорит с Ключом». Она почувствовала, как теплеют под пальцам гладкие грани корунда, а потом вдруг накатило непонятное, необъяснимое, жгучее чувство… воспоминание, мысль, желание… Оно причиняло боль…
Дыша сквозь плотно стиснутые зубы, дрожа всем телом, демоница переживала вместе с Эмилом разрушительное для нее — демона — человеческое чувство.
«Призовите любовь вашу…» Быстрые яркие образы, которые едва можно различить, улыбающиеся лица — женщина, ребенок, светлая комната, лес за окном, смутная тень, заслоненная стеной огня… Если бы ее не мутило от боли, то она могла бы понять, что такое человеческая любовь. Для чего нужна…
Потом пришло другое, новое — ощущение непрерывного движения. Движения к какой-то цели. Непонятной, далекой, но реальной. Нет, Хул знала, чего она хочет, не знал Эмил, или не хотел показывать, к чему стремится. «Облекитесь в доспехи ваших действий»… Вместе с ним за одно мгновение она пережила юношеский восторг колдуна, узнавшего, что он демон, и более позднее отчаяние оттого, что не человек, сожаление о потерянной человеческой судьбе и страстное желание демонического величия. Видела его сидящим за книгами, склонившимся над магическими приборами, разглядела рыжее лицо с горящими глазами, с запоздалым удивлением узнала Буллфера, увидела круг пентаграммы, почувствовала резкий укол боли, и тут же ее снова затопило нервное беспокойство, которое требовало движения, назойливо подталкивало куда-то. И Эмил «шел», спотыкаясь, не видя дороги, но все же двигался, и для него было очень важно — не останавливаться. А еще он почему-то был уверен, что никто не сможет его остановить.
Потом возникло странное чувство бесконечности. Как будто Хул стояла в пустоте, словно одна из этих колонн, а вокруг нее вились, раскрывались один за другим миры, наполненные звездами и облаками. У демоницы кружилась голова, когда она заглядывала в бездны, доступные воображению Эмила. «Он свободен! — поняла она неожиданно. — Он по-настоящему свободен, если может видеть, понимать, чувствовать такое». И в то же самое мгновение пространство вокруг Хул вспыхнуло алым, и ее потащило куда-то. Ключ сработал, откликнулся на сложные чувства Эмила, отворил дверь в другой мир, колонны исчезли, путь был открыт…
Это были Срединные земли. Никаких сомнений. Ей ли не знать, какого они цвета, как пахнут и звучат. Правда. Хул не поняла, каким образом оказалась здесь. Когда рассеялась красная мгла, подземная кошка увидела себя сидящей на земле, среди низкой жесткой травы, на плоской вершине, а вокруг поднимались горные хребты, освещенные ярким дневным солнцем.
— Эмил, — прошептала кошка, потрясенная величием гор, — значит, я дошла?
— Почти, — откликнулся он устало, но довольно.
Хул выпустила наконец Ключ и потерла онемевшие пальцы. Было немного странно снова слышать голос колдуна, но не чувствовать его бурных эмоций, не знать желаний, не видеть его глазами…
— Скажи, как ты это сделал? Чувства, которые ты… испытывал, что это было?
Он вздохнул, демонице его вздох послышался шелестящим шорохом, и заговорил медленно, как будто вспоминая:
— Колонны, которые ты видела, — материальное воплощение духовных принципов. Познав их все, можно открыть дорогу в другой мир, на новый уровень сознания… Понимаешь?..
Хул в задумчивости потерла переносицу и деликатно промолчала, ожидая продолжения.
— Впрочем, я все равно не смогу объяснить лучше… Любовь задаст начало всему. Она основа, база, то, от чего можно начинать восхождение. Но бездеятельная любовь беспомощна. Твои действия, стремления будут вести тебя к цели. Ничто не должно мешать этому движению, и все препятствия, которые возникают на пути, не должны останавливать тебя, ведь они так ничтожны по сравнению с глобальностью мира, который ты хочешь постичь. Но только в конце этого пути возникнет понимание, осознание бесконечности миров и свободы в этих мирах…
— Когда ты говоришь, понимаю, но как только замолкаешь, все снова становится запутанным. Я помню твои чувства… Они совсем не демонические… Любовь — жутко неприятное чувство. Если бы я создавала оружие против демонов, я бы зарядила его вашей человеческой любовью. Она не лучше ангельских мечей.
Эмил рассмеялся, но совсем невесело:
— Ты умнеешь, Хул. Или просто раньше притворялась не слишком способной думать.
Польщенная, демоница улыбнулась невидимому собеседнику, хотела ответить что-нибудь не менее приятное, но вдруг вспомнила.
— Послушай, а я не знала, что ты знаком с Буллфером, — сказала она.
— Каждый демон обязан знать в лицо Хозяина, — проворчал Эмил недовольно.
— Ну да, верно…— «Конечно же! Колдун присягал ему на верность», — решила Хул. — Ладно, ты говорил, здесь должна быть Арка…— вспомнила она.
— Чуть ниже. Спустись по склону.
Спускаться было легко. В Срединных землях все вообще было легко. Здесь не водились чудовища, во всяком случае такие, которые могли бы испугать подземную кошку. Не бродили злобные чужие демоны. Вот только было холодно. Очень. Пока Хул вприпрыжку спускалась вниз, она не чувствовала этого, но как только остановилась на просторной каменной площадке, заваленной серыми валунами, ее стало колотить от холода. Теперь демоница жалела, что выбросила свое платье. Хоть немного, но оно грело бы. Она вспомнила, как горел на ее груди Ключ, и прикоснулась к нему в надежде получить от камня хоть немного тепла. Однако он тоже был холодным, наверное отдал весь свой заряд.
— Эмил, что делать дальше?
— Жди.
— И долго? — Хул поняла, что уже ненавидит слово «ожидание», но Эмил, конечно, знал, что делать.
— Должна появиться Арка… посмотри вниз, себе под ноги. Что это?
Хул прищурилась:
— Похоже на ступени… Три ступени. Широкие, старые.
— Отлично, — колдун был очень доволен, — поднимись по ним.
Демоница поежилась, потом осторожно поставила ногу на крошащийся от времени камень, обреченно вздохнула и стала подниматься. С некоторых пор она не любила лестницы.
Она сделала всего один шаг и с удивлением увидела две высокие капители по обеим сторонам площадки. Хул была уверена, что секунду назад их не было. Демоница отступила назад, капители исчезли, как будто растворились в воздухе, шагнула вперед — появились снова.
— Глупость какая-то, — рассердилась кошка и, не спрашивая совета Эмила, прошла между ними.
Переход был мгновенным.
У Хул закружилась голова, потемнело в глазах, а потом она поняла, что стоит на прежнем месте, у лестницы, сложенной из трех ступеней, но на этот раз перед ней возвышается настоящая Арка. Огромные циклопические ворота, сложенные из красноватого камня, шершавого и теплого (даже не прикасаясь к нему, кошка была уверена, что он теплый, может быть даже горячий, и слегка шероховатый на ощупь). Машинально демоница шагнула вперед, впечатление монолитности ворот нарушилось. И Хул увидела стража Арки.
Это была женщина. Белая, матовая, точно вырезанная изо льда, сквозь ее тело смутно просматривался темный столб ворот. Она стояла неподвижно, но Хул поняла, что это не статуя. Прозрачные, как вода, глаза следили за демоницей, и под их взглядом становилось жутко. От ледяных ступней по земле полз иней, и трава, замерзая, превращалась в хрупкие белые кристаллики.
— Эмил, что теперь? — прошептала кошка, чувствуя, как между ее лопаток, несмотря на холод, течет струйка пота.
— Иди вперед.
И Хул пошла, стараясь не делать резких движений. Страж следила за ней, не отводя взгляда, но и не пытаясь остановить. Наверное, видела вместо нее, глупой испуганной кошки, кого-то другого, чувствовала Эмила, его страстное желание пройти, пробиться сквозь завесу Огненного мира и его уверенность…
Когда Хул благополучно прошла мимо «ледяной девы» и красный свод Арки оказался над ее головой, демоница тихонько застонала от облегчения. Но колдун не дал насладиться чувством временной безопасности.
— Стой, — велел Эмил неожиданно. — Я чувствую, он приближается. Сожми в руках Ключ и, как только увидишь, прыгай.
— Кто приближается? Что я почувствую?! Куда прыгать?!… — завизжала демоница в полной уверенности, что ее сообщник сошел с ума от физического и умственного перенапряжения.
— Вперед, — ответил Эмил с не вполне здоровым смешком, еще больше убедившим кошку в его умственном расстройстве.
Она совсем уже собралась заорать на него, чтобы привести в чувство, как вдруг ощутила… надвигалось что-то невероятное, пышущее жаром, огромное.
Пространство… Небо впереди покраснело, заискрилось тонкими молниями и вспыхнуло.
Хул закричала… кажется, закричала, обеими руками вцепилась в Ключ, зажмурилась, но все равно увидела, как на нее несется бешено крутящаяся огненная воронка. Скала затряслась, что-то подбросило демоницу в воздух, и она полетела прямо в раскаленный центр смерча…
Ее тела горели. Вспыхивали снова и снова, одно за другим, выгорая до самого первого, изначального облика. «Я никогда больше не смогу меняться, — шептала Хул. — Они все, все сгорели». Ей не было больно, только ужасно грустно смотреть, как чернеют, рассыпаются золой ее маски. Все… все.
Демоница поняла, что начинает всхлипывать без слез и никак не может остановиться.
— Хул!
— Эмил!
— Открой глаза.
— Я не могу. Я знаю, что сейчас увижу что-нибудь ужасное: что я умерла, сгорела… Что от меня ничего не осталось… Только Ключ и немного золы… Каждый раз, когда я перемещаюсь, становится все хуже и хуже. Не хочу открывать глаза.
— Если бы ты сгорела, то не смогла бы разговаривать со мной, — кажется, Эмил улыбался. Его голос звучал немного насмешливо, немного ласково.
— Ты тоже умер.
— Хватит болтать ерунду! — Ласкового терпения колдуна хватило ненадолго.
— Ты не понимаешь, — жалобно заныла Хул, оскорбленная столь быстрой сменой настроения сообщника, — Все мои образы сгорели. Я теперь… не смогу меняться.
— Вот и замечательно. Не будешь больше людям голову морочить. Давай просыпайся.
Демоница открыла глаза. Медленно-медленно и тут же вскрикнула. В первое мгновение ей показалось, что она слепнет. Мир вокруг был огненным. Но не желтым, как пламя свечи, и не красным, как подземная лава. Белый горячий свет струился со всех сторон, сливался в непонятные силуэты или орнаменты… белое на белом. Огненный свет. И она — единственное темное пятно посреди ослепительного сияния с красной точкой Ключа на груди.
— Эмил… я плохо вижу…
Хул упала на колени под грузом этого белого света. Наверное, так мог бы себя чувствовать кусок масла в горячем молоке. Кошке казалось, что она тает.
— Хул, послушай меня, — прошептал Эмил — Там, впереди, лежит Рубин Карашэхра, материальное воплощение Огненного мира, за которым ты шла так долго. Тебе нужно сделать всего несколько шагов, чтобы взять его.
— Я ничего не вижу… я ослепла…
— Возьми Ключ, смотри сквозь него. Он поможет тебе видеть…
— Я не могу… я устала.
— Я тоже устал. Я не сплю уже больше недели… Послушай… я знаю, что в этом мире для тебя нет ничего ценного, ничего такого… во имя чего ты могла бы сейчас подняться и пойти вперед… но ты должна идти. Слышишь, ты должна идти!
— А у тебя есть… это ценное?
— Есть.
— Тогда дай мне почувствовать его. Как тогда, на лестнице… через Ключ.
Наверное, он устал еще сильнее, чем она. Человеческое тело гораздо менее выносливое, чем демонское, Эмил долго не спал, дольше, чем она, потому что на земле и в тонком мире время течет по-разному, но эта его невыносимая любовь давала Эмилу столько сил… Хул почувствовала, как ее поднимает чужая воля и заставляет идти, толкает вперед. Откуда в жалком человеческом теле столько силы?! Он не имел права быть таким сильным! Он вел ее сквозь три мира. Ради чего?! Ради своей непонятной, далекой цели, ради власти, могущества?! Ее не могла поднять с земли жажда власти и мести, великие демонические стимулы рассыпались на пороге Огненного мира, соприкоснувшись с Неоскверненным Огнем, а он, человек, ничтожество, продолжает ползти вперед сквозь боль, страх, разрушительную энергию высшего пространства. «Эмил, что ты знаешь такое, чего не знаю я? Зачем тебе помогать мне?..»
Хул не знала, был ли Огненный Храм по-настоящему храмом. Наверное, в нем стоял алтарь, его украшали колонны и барельефы невиданных существ, может быть, даже звучала музыка. Ее демоническому существу было недоступно увидеть это. Она шла, с трудом переставляя ноги, по тонкому лучу, бьющему из алого Ключа, и сквозь грани камня белый свет уже не казался убийственным.
Она увидела Рубин неожиданно, сделав всего несколько шагов вперед, как и обещал Эмил… Но это был не драгоценный камень. Впереди, в пространстве, в белой пустоте висел алый бесформенный комок огня, пульсирующий, меняющий свои очертания. И веяло от него ледяным, мертвым холодом. «Он убьет меня, как только я прикоснусь к нему», — поняла Хул. Она замерла перед желанным всесильным оружием, не зная, что делать дальше, а потом вдруг сама, без подсказки сообщника, словно по наитию, медленно поднесла к нему Ключ. И тут же вскрикнула от неожиданности. Ее камень, вспыхнув красным, слился с этим огнем, как будто втек в него, оставив на пальцах Хул несколько красных пятен, и тут же бесформенное пламя стало застывать, твердеть, приобретая очертания вытянутого, заостренного на одном конце жезла.
— Теперь ты можешь взять его, — хрипло прозвучал голос Эмила.
Не раздумывая, демоница протянула руку и крепко сжала Рубин. В ту же секунду Огненный мир, вообще весь мир исчез. Они остались вдвоем. Она и этот новый, чужой камень. Казалось, что Хул сжимает в руке живое существо, потревоженное ее дерзким прикосновением. Оно не говорило, не думало, но все же чувства его были понятны.
— «Зачем ты разбудила меня?…»
— Мне нужна твоя сила.
— «Моя сила недоступна тебе».
— Научи меня, как получить ее.
— «Для этого тебе придется отдать мне часть себя».
— Я… сделаю это. Научи как.
— «Дай мне почувствовать тебя… понять тебя…» «Понять меня…» — Хул закрыла глаза, и, ощущая, как ее желания приобретают материальность, стала переливать в живой камень свою жажду власти, мести, силы и могущества. Наверное, то же самое делал Эмил, когда вкладывал в Ключ человеческие чувства. Хул не знала, чем был Рубин Карашэхра на самом деле, но теперь, наполняясь ее демонической силой, он становился по-настоящему страшным оружием.
Она стояла на лестнице, спускающейся к морю лавы, держа в опущенной руке короткий жезл с алым камнем на конце, и смотрела на подземный мир, лежащий у ее ног.
«Кто ты, Рубин?»
«Я — часть Огненного мира».
Только что кусок скалы, срезанный красным лучом, который она выпустила из жезла, медленно сполз в море и развалился на десятки мелких осколков. Это было совсем просто — нужно лишь навести ее оружие на врага и позволить Камню выпустить свою силу.
— Эмил, этот мир теперь мой… Наш. Я умею быть благодарной. Мы завоевали его вместе. В этом Рубине, — она подняла камень, давая возможность верному сообщнику полюбоваться на него вместе с ней, — твоя человеческая любовь и моя демоническая ненависть. Как ты думаешь, ангелы смогут устоять против них?
— Не заносись слишком высоко, — проворчал Эмил устало. — Ты еще не умеешь с ним обращаться.
— Я научусь. Как оказалось, я очень быстро всему учусь.
Хул рассмеялась, с удовольствием потянулась и стала спускаться вниз.
Рапты ждали ее на прежнем месте и почтительно закивали головами, когда увидели. Хул снова уселась на спину вожака и направила его в открытое море.
«Почему тебя называют Рубином Карашэхра? Кто это?» — продолжала она внутренний диалог с Камнем.
«Это одно из названий силы, заключенной во мне. Карашэхр… Нет, тебе рано знать об этом. Спроси о чем-нибудь другом…»
Рапты медленно, один за другим, вскарабкались на берег и брели по красной земле, давя обломки древних храмов, сшибая разваливающиеся от времени колонны. Хул подобрала свой мешок — не хотелось бросать идола. Возле одной из статуй увидела высохший труп какого-то южного демона, обернутый серой грубой тканью. Безо всякой почтительности к умершему вытряхнула его останки из этой мешковины и натянула па себя. Не являться же к Буллферу голой. Хотя теперь приличия волновали ее меньше всего. Лишившись всех соблазнительных образов, теперь демоница с непривычным равнодушием относилась к своей внешности.
— Где-то здесь должен быть телепорт. Такая круглая крутящаяся штука…— объяснила она рапту.
Он задумался, на ходу ободрал со стены длинную ленту красного мха и стал его жевать.
— Да, есть. Видел.
— Вези к нему.
— Хул, — перебил ее распоряжения Эмил. — Что ты собираешься делать?
— Во-первых, выбраться отсюда. — Демоница удобно развалилась на широкой спине зверя, достала заветную коробочку засахаренных каштанов и с удовольствием разгрызла один из них. — Эти Южные земли мне осточертели. Во-вторых, нанесу визит Буллферу. А потом ты первый присягнешь на верность новой Хозяйке.
— Нет, — твердо заявил Эмил. — Не в той последовательности. Сначала ты придешь ко мне.
Хул рассмеялась, вытирая липкие руки о спину рапта.
— Эмил, не бойся! Буллфер ничего не сможет сделать со мной! Даже в боевом облике. Если бы ты знал… если бы чувствовал эту мощь…
— Хул, не дури! Ты должна вернуться ко мне!
Демоница устало покачала головой и спрыгнула со спины ранта. Телепорт был слабенький, но, как только она поднесла Рубин, позволив части энергии влиться в него, «ворота» загудели, вращаясь все быстрее. Теперь его мощности хватало на то, чтобы переправить ее прямо к покоям Хозяина.
— Хул!!
— Эмил, успокойся, ты сам говорил, что устал. Отдохни, выспись… ты уже сделал свою часть работы, теперь я сделаю свою.
Рапт, топчущийся у нес за спиной, позвал неуверенно:
— Хозяйка…
— Я вернусь. Скоро. Ждите. — Не без опасения перед острыми клыками Хул похлопала зверя по морде и повернулась к телепорту.
— Что ты делаешь, черт тебя побери! — закричал Эмил, и в его голосе Хул с удивлением уловила отчаяние. — Не смей этого делать! Не смей идти туда!
Демоница вздохнула, сожалея о внезапном нервном срыве сообщника, и переступила обод телепорта.
