Широкая спина рапта слегка покачивалась в такт его размеренным, неторопливым шагам; солнце, стоящее в зените, сверкало на полированной броне роговых пластин, и алый балдахин чуть колыхался над головой, заслоняя наездницу от палящих лучей. Оставались позади дымящиеся развалины Белого города…

Она возвращалась домой.

Хул Великая.

Хул Победительница.

Хул Хозяйка Срединных земель.

Ангел лежит в могиле, Буллфер — главный мятежник — в цепях, бежать ему некуда и, главное, не с кем.

Она победила, но почему-то нет давно запланированного, долгожданного торжества. Ожидание, предвкушение победы было ярче, чем сама победа. «Я просто устала, — думала Хул, проводя ладонью по пыльному лбу. — Устала… поэтому меня ничто не радует…»

Буллфера увели раньше. Демоница надеялась, что он будет взбешен, унижен, в крайнем случае разочарован, но бывший Хозяин казался лишь утомленным. И равнодушным. Безо всякого выражения на рыжем лице он смотрел, как бесы прилаживают цепи к его рукам, иногда поднимал голову, щурился на яркое солнце, один раз оглянулся на храм, в подземелье которого лежал ангел. И ни одного, ни единого взгляда в ее сторону. Если бы он хоть раз посмотрел на нее, если бы Хул увидела в его глазах отчаяние, она… да, ей было бы легче пересилить собственное равнодушие и усталость.

Хул сунула руку в складки одежды, вытаскивая Кристалл Памяти — одну из магических игрушек, облегчающих властвование, да и жизнь Верховного Правителя. Большой прозрачный камень стал матовым на солнце, и Хозяйка, хмуря брови, напряженно всматривалась в белую мутную глубину. Хул подозревала, что кроме последних событий, мыслей и ощущений своего владельца, Кристалл содержит информацию обо всех, кто общался с хранителем Камня. Она не могла вызвать эти воспоминания, лежащие в глубине памяти Кристалла, для столь серьезного магического действия нужна была сила Высшего демона, но события, происходящие или произошедшие недавно, он ей показывал. Буллфер никогда не пользовался ничем подобным, рассчитывая только на собственные сверхдемонические способности. Хул не была столь щепетильна и не считала ниже своего достоинства лишний раз заглянуть в Камень Памяти, чтобы проверить, все ли она сделала, и оценить себя со стороны.

«Зря Буллфер был так самонадеян, — еще раз подумала Хозяйка и недовольно скривила губы, увидев на матовой поверхности смутные очертания своего врага. — При желании он мог бы заглянуть в прошлое любого или узнать все его тайные планы. Хотя он, кажется, умеет читать мысли». Хул презрительно усмехнулась, провела пальцем по поверхности камня, который тут же стал прозрачным, и Хозяйка увидела в его глубине лицо ангела — печальное, утомленное… прекрасное. Этот тоже не захотел с ней говорить.

Буллфер, но почему они так верны тебе?! Ангел, никчемный секретарь, даже люди сражались на твоей стороне.

Хул изо всех сил встряхнула Кристалл, словно надеясь увидеть в нем ответы на свои вопросы, а потом снова сунула бесполезную игрушку в складки плаща.

— Госпожа! — окликнул ее запыхавшийся голос.

Демоница слегка стукнула рапта по костяному гребню на голове и приказала: «Стой!» Послушный зверь тут же замер на месте, неуклюже перебирая толстыми ногами.

— Госпожа!

К Хул подбежал запыхавшийся демон из личной охраны, запрокинул голову, чтобы лучше видеть всадницу, восседающую в высоком седле, и почтительно спросил:

— Что делать с пленными людьми?

Хозяйка равнодушно взглянула на пленников в помятых черных доспехах и изорванных плащах. Все они были ранены, еле держались на ногах, но в их глазах не было ужаса, только обреченность. Все они были воинами, взрослыми мужчинами… хотя нет, в жалкой горстке выделялся один, совсем молодой, почти мальчик, высокий, светловолосый, половина лица его была обожжена, а на одежде, как и у остальных, кровь и грязь.

— Убить, — коротко приказала Хул. Взгляд демоницы остановился было с интересом на молодом «Белом щите», но она добавила непреклонно: — Всех.

Хватит с нее людей.

Рапт послушно затопал дальше, шумно принюхиваясь к запаху крови. Иногда до Хул долетали оборванные, скомканные фразы — отражения его неповоротливых, ленивых мыслей. «Спать… скоро спать… и есть. Жарко».

— Хороший. Хороший рапт, — Хозяйка похлопала зверя по голове. — Скоро мы будем дома.

Услышав одобрение в голосе повелительницы, зверь довольно забормотал и пошел быстрее.

У самых «ворот» Хул приказала ему остановиться, и тут же к ней подбежал Велиагр, один из Высших демонов, усиленно добивающийся должности первого фаворита. Помог спуститься, почтительно поцеловал руку. Хул равнодушно улыбнулась ему и пошла к телепорту. Одна. Не заметив предупредительно протянутой ладони демона.

Это было первое правило, которое она выучила — никого не приближай к себе. Нет, второе. Первым было — не доверяй демонам, особенно Высшим.

Рапт вперевалку брел следом за Хул и обиженно заворчал, когда его Хозяйка скрылась в дымке телепорта, но скоро успокоился и, подгоняемый погонщиками, угрюмо побрел к сородичам, ждущим своей очереди.

Едва Хул переступила через обод телепорта, ей навстречу устремились демоны. Правительница обвела равнодушным взглядом холеные, лоснящиеся морды знати, выслушала поздравления и с трудом сдержалась, чтобы не уйти, молча повернувшись к ним спиной. «Я становлюсь похожей на Буллфера», — подумала она с досадой и, пересилив раздражение, заулыбалась господам Высшим демонам. Благодарила, отвечала на восхищенные комплименты и снова улыбалась. «Они могут быть очень опасны, — думала демоница, поглаживая кончиками пальцев Рубин, висящий на поясе. — Да, опасны, если не знать, как у них растет шерсть и как их по этой шерсти гладить». Фраза показалась забавной. Хул рассмеялась совершенно непринужденно, милостивым кивком позволила придворным разойтись и направилась к спуску в подземелье.

Широкая лестница из серого гранита была ярко освещена, но перед Хул прыгал услужливый бес с двумя факелами в лапах. Она совсем не волновалась, ей было просто любопытно увидеть Буллфера там, внизу, посмотреть, как он переживает свое унижение, понял ли наконец, что проиграл.

В подземелье было темно, и переход от света к красноватой тьме впечатлял. Кое-где горели светильники, но казалось, что они дают больше теней, чем света, и факелы беса пригодились.

Хул медленно шла от одной пустой камеры к другой (прежний Хозяин не очень-то заботился о пополнении тюрьмы).

Как же, его интересовали только политические отношения высшего уровня!

«Нет, я не права, — благодушно подумала Хул. — Все-таки он успешно правил несколько тысячелетий. И сделал немало». Чувствовать себя объективной было приятно, и к следующей решетке Хул подошла очень довольная собой.

Сначала из темноты ей навстречу зажглись узкие красные глаза. Звякнула цепь. Факел осветил Буллфера. Демон полулежал па охапке соломы, прислонившись спиной к каменной стене.

Хул подошла к решетке и стала смотреть на своего бывшего Хозяина, закованного в цепи. Он тоже, оторвавшись от созерцания гранитного потолка, перевел на нее холодный, равнодушный взгляд. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом демоница сказала:

— Здравствуй, Буллфер. Он криво усмехнулся:

— Ну что, теперь ты довольна? Сбылась, наконец, твоя мечта.

Значит, у него еще оставались силы, чтобы насмехаться. Но это ненадолго.

— Знаешь, в чем причина твоего падения, Буллфер? Ты всегда окружал себя не теми компаньонами. Ангел, секретарь-оборотень, люди. И ты не давал себе труда узнать их получше, понять, чего они хотят на самом деле.

— Хочешь, я открою тебе один секрет? — перебил ее демон Буллфер, он, кажется, вообще не слушал, что говорит Хул, думая о своем. — Теперь ты никогда не почувствуешь себя счастливой. Теперь ты будешь одинока… Одиночество. Не очень приятное, но неизбежное дополнение к власти.

— Счастье, — повторила Хул. — Ты набрался слишком много человеческих слов… и чувств.

Буллфер равнодушно пожал плечами. Он не хотел разговаривать. С ней никто не хотел разговаривать! Хул схватилась за холодные прутья решетки и прижалась к ней всем телом, чтобы быть ближе к пленнику.

— А хочешь, я открою тебе один секрет? Расскажу, кто помог мне добыть Рубин?

Красный взгляд сверкнул из-под тяжелых век. Да, ему было интересно.

Хул молча сунула руку за пояс и вытащила медальон — тонкое золотое украшение, сверкнувшее в свете факела. Демон подался вперед, ноздри его раздулись, и, кажется, поднялась шерсть на затылке.

— Узнал? — спросила Хозяйка и швырнула золотую безделушку в камеру. Буллфер поймал украшение на лету, пристально всмотрелся в него, а потом… потом его лицо вдруг исказило выражение самой настоящей боли. Но продолжалось это всего лишь мгновение, если бы Хул не следила за ним так пристально, то могла бы и не заметить этого приступа слабости.

— Так вот, — продолжила она, с удовольствием повторяя свои прежние слова. — Ты всегда окружал себя не теми компаньонами. Ты был слишком занят собственными желаниями, чтобы понять, чего они хотят на самом деле…

Она мечтала, чтобы Буллфер рассердился, бросился на нее, взвыл от боли и ненависти, но он не шевелился. Глаза его снова стали пустыми, огонь в них погас.

— Думаешь, когда и в чем ты ошибся? — участливо поинтересовалась Хул. — Я помогу тебе.

Ее рука снова скользнула в кармашек на поясе и вытащила прозрачный Кристалл.

— Это очень полезная вещь. Я нашла ее в твоем… то есть в моем кабинете. Знаешь, там очень много всяких полезных магических предметов. А ты даже не удосужился разобраться в них… Так вот, твоей силы хватит на то, чтобы активизировать его и узнать правду.

Хул улыбнулась и бросила Кристалл в камеру. Тот покатился по полу, сверкая острыми гранями, и остановился возле руки бывшего Хозяина. Но тот даже не пошевелился, чтобы взять его.

Больше говорить было не о чем. Хул еще немного полюбовалась на побежденного, теперь уже окончательно, врага и удалилась.

Буллфер снова остался в темноте. Но это не мешало. Ему не нужен был свет, он и так видел достаточно.

Высший демон чувствовал, что битва вымотала его окончательно. Если раньше сила уходила медленно, по капле, то теперь она текла тонким, но непрерывным ручейком Скоро совсем ничего не останется… Демон попытался представить, что он будет чувствовать, когда это произойдет, и хмуро усмехнулся своим мыслям — теперь у него много свободного времени, можно заниматься самоанализом до полного отупения.

Пытаясь найти на полу положение, в котором не так сильно болела бы спина, пленник пошевелился, и рука его случайно опустилась на холодный Кристалл. Демон стиснул его машинально. И вдруг понял, что действительно больше не может заставлять себя не думать обо всем происшедшем. Такое чувство, как раскаяние, было ему неизвестно, но что-то неприятное, тягостное шевельнулось в груди.

Некоторое время он лежал, сжимая в одном кулаке магический камень, в другом — золотую безделушку, и чувствовал, как медленно поднимаются в его душе злоба, отчаяние и тоска. «Что я сделал не так?.. В чем ошибся?..

Нет, Хул врет! Он никогда не ошибался ни в демонах, ни в людях, ни в ангелах. Особенно в ангелах. Хозяин невесело усмехнулся. Ранимый, доверчивый, слабый и та кой сильный Энджи. «Я не должен был приручать его, впервые подумал он. — Я вообще не должен был ловить эту райскую птичку. Я… виноват перед ним и… И перед Гэлинджером тоже». Ему захотелось вскочить, выдрать из стены цепи, но вместо этого демон размахнулся и изо всех сил швырнул в стену золотое украшение, гревшее робким теплом его ладонь. Оно жалобно звякнуло о камень и осталось лежать. «Меня предал тот, от кого я меньше всего ожидал предательства. Вообще не ожидал! Единственный, кого я считал достойным доверия… Нет, не верю, в это невозможно поверить!»

Буллфер приподнялся, чтобы вернуть затейливый золотой завиток, который раньше носил на шее Посланник Светлый металл поблескивал на грязном полу, и демон уже протянул к нему руку, когда понял, что цепь слишком коротка. Он дернулся, потом еще раз. Бесполезно. Глухая ярость снова шевельнулась в груди. Посрамленный Хозяин вновь и вновь пытался достать медальон, но, так и не дотянувшись, упал на солому.

Демон и сам не ожидал, что ему так невыносимо захочется снова почувствовать в руке тепло маленького завитка. От ощущения собственной беспомощности потемнело в глазах. Но пришлось смириться и с этим унижением. Золотой медальон лежал в нескольких шагах от него, лукаво поблескивая в темноте, такой же недосягаемый, как и его бывший владелец, и Буллфер сам не знал, что сделал бы с предателем, если бы тот попал ему в руки. Сломал шею? Взял за шкирку и потребовал объяснений, оправданий… правды?

«Правда… Зачем она мне теперь? Что я с ней буду делать? — Буллфер поднес к лицу руку, в которой все еще сжимал Кристалл. — Я действительно где-то ошибся. Но где?!» Демон крепче сжал камень в ладони и увидел, как в его глубине начинает сгущаться туман. Замелькали странно знакомые фигуры, послышались голоса. Кристалл потеплел, засветился. Буллферу показалось, что его воспоминания, смутные, нечеткие, наполовину забытые, всплывают из глубины камня, мелькают, кружатся, догоняя друг друга…

Да, его силы еще хватало на то, чтобы оживить память камня и узнать любую информацию о тех, кого он больше всего захочет видеть. Высший демон мог бы пронаблюдать все события жизни Энджи, которые предшествовали их знакомству. Или, раз за разом, тщательно проверить, все ли правильно делал дотошный Гэл и куда он еще успел залезть. Да, наверное, приятно было бы ему, обреченному на вечное одиночество, увидеть здесь их родные лица.

Но Хозяин, продолжавший жить в его груди и периодически безжалостно рвущий когтями и без того неспокойное сердце, требовал выработки новой стратегии, для чего необходима полная информация о врагах. А сам Буллфер с удивлением осознал, что он хочет просто понять, почему его предали.

Найти, где и в чем оказался неправ…

Демон чувствовал странное состояние погружения в прошлое.

Не в свое прошлое.

Впервые — не в свое.

Он понял, что прошедшие события встают в его памяти, по увиденные не его глазами…

И первой Кристалл показал Хул. Прежнюю Хул, какой Буллфер помнил ее до поражения в Поединке.