ГЛАВА 23
Загадки Времени
Утром Инквизитор вышел на улицы Рэйма. Небо светлело, по городу расползался серый, холодный рассвет и запах мертвечины. Демоны исчезли. Сытые, отяжелевшие от выпитой силы и сожранного мяса, лениво переругиваясь, разбрелись по телепортам.
Когда последние «ворота» закрылись, стали появляться пугливые человеческие тени. Они крались по улицам, жались к стенам и пристально всматривались в лица мертвых. Искали своих. Проехала, поскрипывая, телега, нагруженная телами — синеватые руки и ноги, перевешиваясь через борта, мягко покачивались в такт движению. Возница лениво пощелкивал кнутом, подгоняя костлявую лошадь. Следом шла женщина в черном хитоне с расцарапанными руками, бледным лицом и блуждающим взглядом. Турвон посторонился, давая дорогу этому материализованному человеческому призраку смерти, собравшему хороший урожай.
Их всех свозили к Форуму, рынку, где сегодня вместо рыбы и овощей будут торговать погибшими родственниками. «Это ваш? Смотрите, какой хороший. Даже лицо уцелело. Вот у лурии Монтии внука только по браслету и узнали…»
Турвону казалось, было в этом что-то… неправильное. Некрос мог творить в своих землях все что хотел. Но Инквизитор считал, что в его развлечениях чувствуется явное извращение. Словно у обожравшегося бруджо, который насосался крови до тошноты и теперь выпускает ее у новой жертвы ради развлечения, чтобы вылить на землю.
Опухшая от слез старуха стояла на коленях возле мертвого тела и, невнятно бормоча, аккуратно снимала с его разорванной одежды мусор. Двое хмурых мужчин несли носилки, прикрытые тканью, на которой проступали кровавые пятна. Несколько солдат городской когорты застыли, рассматривая кого-то лежащего у стены. Проходя мимо, турвон слышал сдержанно-скорбные реплики.
— Как он здесь оказался? Ведь домой засветло шел.
— Надо бы плащ растянуть. На плаще его унести.
— А родные у него есть?..
Несколько мальчишек с восторженно-испуганными глазами шныряли по улице, глазели на мертвецов и воровали дешевые украшения.
— Ты видел?! Видел?! У того дядьки половины лица нет.
— Ух, жуть! А у этого живот разрезан. Все кишки наружу.
— Давайте, кто первый до того угла. Туда еще мусорщики не дошли.
Инквизитор не удержался, схватил за ухо пробегающего мимо парнишку. Больно схватил, с наслаждением, так что маленький негодяй взвизгнул и заскулил:
— За что?! Пустите! Что я сделал-то?!
— Другого развлечения не нашли?!
— Да чего мы сделали?! Все равно они уже мертвые!
— А если бы там лежал твой отец или мать?! И какой-нибудь засранец выдирал у нее из ушей серьги?
Демон выпустил мальчишку. Тот проворно отскочил подальше, рукавом драной туники вытер слезы, выступившие от боли, шмыгнул носом и злобно выругал обидчика.
— Ах ты… — Поймать гаденыша во второй раз не удалось. Он бросился к своим приятелям, которые наблюдали за экзекуцией с безопасного расстояния. Инквизитор с усмешкой выслушал пару сердитых выкриков в свой адрес, но не стал тратить время на человеческих зверенышей.
Рыдания, стоны, горестные вскрики, жалобы наполнили Рэйм.
Чеканным шагом прошли прислужники из храма Некроса, сурово поглядывая по сторонам. Задержали взгляды на высокой фигуре в черном плаще с капюшоном, низко надвинутом на лицо, и, не задерживаясь, отправились дальше. Творить злодеяния во славу своего темного господина.
— Не бойся, милочка, я много не возьму. Десять монет за урну, пять за погребение.
— Почему десять?! В прошлый раз обещал за восемь. Гробовщики и жрецы наживутся сегодня.
Турвон быстро шел по лабиринту узких улочек нижней части города. Перешагивал через мертвые тела, попадающиеся по дороге. Уворачивался от мусорщиков, небрежно бросающих трупы в повозки. Великолепное равнодушие к смерти. Впору позавидовать.
— Ты куда кладешь? Не видишь, этот из богатых. А тут нищие накиданы.
— Все равно всех на площадь везти. На месте разберутся.
— Хватит. Поехали. Этих после заберем.
В переулке, где он встретил ангела, ветер гонял серый пепел. Черными, обуглившимися скелетами стояли сожженные деревья. Идиот Некрос. Несдержанный, тупой идиот. Здесь могли остаться следы. Наверняка оставались. Но он все спалил в приступе ярости. Пустота. Полнейшая. Ни единой зацепки. Даже шлейф от телепорта исчез.
Высший демон зачерпнул горсть пепла, просеял между пальцами, проследил за его бесшумным падением. Никто не знал, не понимал, не чувствовал, что времена меняются. Тысячелетия бездумного демонического правления приходят к концу. Надвигается нечто неотвратимое. То, чему нельзя противостоять. Ангел в центре темной империи — первый знак. Подтверждение смутных опасений.
Турвон вошел в подворотню. Огляделся. Место достаточно глухое и не лишенное мрачного обаяния. То, что надо. Он вытащил из мешочка, висящего на поясе, пригоршню розовых лепестков, просыпал их на землю, затем щепотку серой пыли с едким запахом, несколько тонких щепок и, наконец, горсть пепла. Поджег. Когда тонкий дымок бросил на стену прозрачную тень, произнес заклинание. Не ту робкую мольбу о помощи, которую обычно посылают смертные, а мощный призыв, требование, приказ. Его невозможно ослушаться, он летит через пространство, настигая в любом месте, скручивает волю, тянет за собой.
…Сейчас призываемый должен появиться…
За спиной зашаркали, как будто кто-то плелся, почти не отрывая ступней от земли, гнусавый, старческий голос протянул:
— Почтенный лурий ищет кого-то? У почтенного лурия беда? Ему кто-то мешает жить? В благородном Рэйме найдутся мастера, которые облегчат ему жизнь. Всего тысяча сестерциев, уважаемый, — и вы можете забыть имена ваших врагов. Старый Митус всегда сумеет помочь.
Демон стремительно обернулся. Рядом стоял старикашка в гнусных лохмотьях, его худые, сморщенные руки теребили веревку, повязанную вместо пояса, под низко надвинутым капюшоном поблескивали глаза.
— О, Верховный турвон! — проблеял старик, гнусно усмехаясь. — Какая честь!
— Ты выглядишь омерзительно.
— Зато ты, по обыкновению, великолепен. Даже в человеческом облике. — Собеседник оставил свои отвратные ужимки и заговорил нормально. Как всегда пытаясь скрыть за высокомерием досаду. — Чем обязан?
— Ты знаешь все о Рэйме.
— Неужели? Не больше тебя.
— Я ищу ангела.
Старикашка рассмеялся. Отвратительным, шипящим смехом. Искренним, и все же Инквизитор почувствовал, как он насторожился. Напрягся внутренне.
— Кого, прости? Я не расслышал. Ангела?!
— Светловолосый юноша лет двадцати трех. Он бродил но Нижнему городу, исцеляя всех, кто попадался ему на глаза. Ты должен знать.
Высший демон умел угадывать если и не все мысли, то чувства существа, с которым общается. И сейчас ощутил. Облегчение. Прежнее напряженное внимание растворилось в волне спокойного удовлетворения, настороженность исчезла.
— Извини. Я ничего не знаю об ангеле, бродящем по Нижнему городу. Это все, что ты хотел узнать? Не возражаешь, если я откланяюсь?
Он собрался уйти, но резкий окрик турвона остановил его:
— Трисмес! Я не позволял тебе уходить.
Старик медленно повернулся, под черным капюшоном загорелись два синих огня. Злится. Еще бы, древнего бога держит на коротком поводке демон. Пусть Высший, но все же демон, ненавистное существо, которому он вынужден подчиняться. С его-то многотысячелетним опытом и силой. —
— Я не видел ангела. Если ты глух, могу повторить это еще раз.
Подобное хамство прощать было нельзя. Демон зарычал, негромко, но внушительно, и схватил старика за горло. А тот вдруг засмеялся, даже не пытаясь вырваться, но шея в руке турвона неожиданно стала вытягиваться, удлиняться, стала скользкой, чешуйчатой. Тело замерцало, в глазах, горевших синим светом, прорезались вертикальные зрачки, между зубов выскользнул раздвоенный язык. Секунда — и плечо Инквизитора обвила длинная шипящая белая змея.
С отвращением тот отшвырнул извивающуюся гадину. Она ударилась о стену и с легким хлопком превратилась в человека. Высокого юношу в синей тряпке, обмотанной вокруг бедер. В нем еще оставалось кое-что змеиное: не-мигающий взгляд из-под тяжелых век и свирепая ненависть, которую излучал Древний. Безудержная, ледяная ненависть Рептилии.
— Никогда не смей прикасаться ко мне, демон! Я старше тебя на несколько тысяч лет! Я правил этим миром, когда ты еще ползал в кровавой грязи, породившей тебя!
— Да-да. Ты был велик. А теперь сам ползаешь в грязи передо мной. Отвечай на вопросы! И если соврешь, я сразу почувствую!
— А пошел ты! — совсем по-человечески огрызнулся Трисмес. И сейчас же вскрикнул, задохнулся от боли. Турвон, в один прыжок оказавшийся рядом, запустил в человеческое тело бога не только когти, но и несколько струек тяжелой, густой, разъедающей силы, убийственной для всех, кроме демонов.
— Ну и как тебе? — задушевно прошептал он на ухо Древнего, корчившегося от ядовитого жара, текущего по его венам. — Как тебе это, повелитель мира? Что ты там говорил, «кровавая грязь»? А она дала мне могущество, в сотни раз превосходящее твою силу. Я могу утопить тебя в ней. Вот так!
Бога затрясло от энергии, которую его тело не могло выдержать. Он захлебывался в черном потоке. И не мог сопротивляться. Не мог даже воспользоваться своей хваленой тысячелетней силой.
— Так что?! Продолжать? Или хватит?
— Хватит, — прохрипел Трисмес.
— Будешь говорить?
— Да.
— Не слышу?
— Да!
Демон выпустил синеглазого юношу со змеиными зрачками. Не совсем, но слегка ослабил хватку и уменьшил напряжение черной силы.
— Тогда начнем сначала. Ты видел ангела?
— Нет. Клянусь, нет! Ходят слухи, но не уверен, что они не выдумка.
— Не выдумка, — произнес турвон задумчиво. — Ладно, тогда зайдем с другого края. С ним был демон. Демон-оборотень. Тебе это о чем-нибудь говорит?
Древний дернулся, как будто опять собираясь превратиться в змею, но вовремя передумал. Снова со стоном упал на землю, под ноги Инквизитора.
— А! Про оборотня ты слышал. Он мне нужен. Где я могу его найти?
— Наемный дом рядом с термами Аппия. Верхний этаж. — Он живет в человеческом доме? В человеческом мире?
— Да. Да!! Дьявол тебя забери! Это правда!
— Вижу. Сейчас ты не врешь. Как он выглядит? Изначальный образ.
— Не знаю. Я видел его только в образе человека.
— Что ж, благодарю за сотрудничество. — Демон медленно вытащил когти из спины поверженного Трисмеса. — Когда снова понадобится твоя помощь, позову.
Он небрежно разбросал пепел, оставшийся от маленького костра, и пошел прочь из подворотни. Бог неторопливо поднялся, провел рукой по груди. Посмотрел на окровавленную ладонь, потом сжал пальцы в кулак, улыбнулся чему-то. Мрачно и удовлетворенно. Повернулся и растаял в воздухе.
Турвон быстро шел по улице, уже не обращая внимания на скорбящих родственников погибших. Сейчас он встретится с шутником-перевертышем и спустит с него шкуру. Нет, сначала вытряхнет сведения об ангеле.
Вот он, наемный дом. Уродливое здание из серого камня в несколько этажей.
«Оборотень сам узнает меня. Почувствует Высшего демона и начнет стягивать свою нестабильную магическую энергию. А я почувствую его. Но каков наглец, продолжает оставаться в городе. Ему бы бежать, зная, что навлек на себя гнев Правителя. Что это, самоуверенность, нахальство, глупость? Нет, он неглуп. Иначе не смог бы пользоваться своей хаотичной энергетикой».
Инквизитор стал напротив выхода, в тени скромной арки, Поставленной в честь победы одного императора над другим. Осмотрел дом, пытаясь определить, где может скрываться ангел и здесь ли он вообще. Но не ощутил даже отголоска его светлой силы. Придется ждать.
Солнце поднялось над городом. Должно быть, всех покойников уже убрали с улиц, кровавые пятна засыпали песком. Скоро на дверях домов, где есть убитые, вывесят траурные венки и потушат факелы. Человеческое горе снова будет подпитывать ненасытного Некроса, сидящего в своем храме-склепе.
Интересно, какого Дьявола оборотня занесло в человеческий мир, да еще в компании ангела?! Последний вопрос буквально сводил с ума. Но терпение — великое достоинство. Турвон заставил себя не строить предположений. Просто ждать.
Из дома выходили рабы, мелкие служащие в одеждах разной степени потертости, прошмыгнула светловолосая девица с корзиной, и никто из них не обращал внимания на неподвижного господина в темных одеждах.
Дверь распахнулась в очередной раз. По ступеням неторопливо спустился мужчина лет тридцати, в военной форме городской когорты. Смуглый, черноволосый. Похоже, нумидиец. Человек. Высший демон посмотрел на него, на мгновение встретился взглядом с черными блестящими глазами. Нет, не он.
Зато военный остановился. Как будто даже споткнулся. На его лице появилось выражение недоверия, непонимания. Он жадно рассматривал турвона, прищурился, сдвинул брови так, что на лбу появилась глубокая складка. Повышенное внимание смертного раздражало. Инквизитор уже собирался избавиться от него, как вдруг нумидиец стал приближаться. Медленно, будто с трудом отрывая ноги от земли. Покачиваясь от внезапно нахлынувших непонятных чувств. «Узнал он меня, что ли?!» Обычно Великого Инквизитора узнавали только тогда, когда он сам хотел этого. Он был уверен, что сейчас у него не возникало такого желания. Человек остановился. Протянул руку, словно пытаясь определить, не призрак ли перед ним, но так и не решился прикоснуться. Смуглая кожа на щеках покрылась красными пятнами, мучительное напряжение перекосила рот, на висках выступили капли пота.
— Буллфер? — Хриплый голос срывался. — Буллфер! Как такое может быть?!
Высший демон невольно отступил, испытывая раздражение, злость, досаду и растерянность.
— Никто не знает мое имя! Никто не должен знать его! Как ты узнал?! Как ты узнал меня?
В глазах нумидийца загорелся фанатичный огонь.
— Думаешь, я мог не узнать тебя?! Забыть твое имя, Хозяин?
— Я не Хозяин. — Инквизитор стянул с головы капюшон, полностью открывая лицо. — Я Великий турвон Рэймской империи.
Человек не слышал его, смотрел с безумным обожанием, восторгом, изумлением. Это было… приятно, но все же странно.
— Буллфер, как это возможно?! Если это ты, то кто тогда… — Он оглянулся на дом, запустил пальцы в коротко стриженные волосы, помотал головой. — Я не понимаю! Он не мог ошибиться! Но и я не ошибаюсь! Как ты оказался здесь?! Что ты здесь делаешь?!
— Смертный! Я Великий турвон Рэймской империи, Нита, Гаэты, Илкасты, Эллиды…
Нумидиец растерялся, смутился. Изобразил мучительное умственное усилие, а потом вдруг рассмеялся и звонко хлопнул себя по лбу:
— Ну конечно! Ты же не чувствуешь.
Его лицо изменилось. Сузились глаза, нос укоротился, расширились ноздри, нижняя челюсть стала тяжелой, квадратной, вместо черных коротких волос густая, пегая жесткая грива, низкий покатый лоб. Прежний образ сполз с него, как старая кожа со змеи. Обнажилась подлинная сущность, та самая, мерцающая.
— Оборотень!
— Ну да. — Он улыбнулся, сверкнув зелеными отблесками в зрачках. — Ты помнишь? Скажи мне, ты помнишь?!
Безумный разговор. Сумасшедший демон. Все идет не так. Совсем не так, как он рассчитывал.
— Что я должен помнить?
Рука с длинными когтями вцепилась в плащ турвона.
— Белый Город. Развалины Белого Города. Хул. Твое поражение. Энджи… Я ждал тебя! Искал! Переходил от одного твоего воплощения к другому! А теперь ты говоришь, что ничего не помнишь?! Что случилось с тобой? Ты умер?! Остался жив? С кем мы возились все эти годы?! Кто ты такой?! Я чувствую тебя, но… Покажи мне свое настоящее лицо!
Турвон схватил безумца за лорику, затащил под арку — в густую тень от любопытных взглядов смертных, которые, несомненно, появятся, если оборотень не перестанет орать. I
— Хочешь видеть мое настоящее лицо?! Поменять облик было делом одной секунды.
— Теперь ты доволен?
Демон смотрел пристально, внимательно, настороженно. Без прежнего благоговейного трепета.
— А теперь ответь на мои вопросы. Будешь отвечать честно — останешься в живых. Соврешь — я выпотрошу все твои образы. Один за другим.,
Безумец молча наклонил голову, не опуская взгляда, и глаза его вспыхнули желтым. Как у волка.
Гэл вернулся через час после того, как ушел из дома. Энджи почувствовал его даже сквозь плотную завесу, ко — торой окружил себя оборотень. Черный сгусток мрака, вспыхивающий серыми и красными полосами. Голову ангела сдавило, тошнотворная слабость покрыла тело испариной, на мгновение комната поплыла перед глазами, но затем все вернулось на прежнее место. «Мне плохо в его присутствии только потому, что просто плохо. Я еще не пришел в себя после ночи. Это пройдет. Я не могу не хотеть его видеть. Я всего лишь устал».
Гэл прошел сквозь «щит». И только теперь ангел увидел, что с его другом что-то не так. Его шатало, лицо, подлинное демоническое лицо, обычно скрытое за придуманными образами, перекошено. Плечи сутулятся, спина согнута. Он выглядел растерянным, измученным, жалким. Опустился на край кровати, не глядя, куда садится. Энджи едва успел отдернуть крыло, иначе тот плюхнулся бы прямо на него. Опустил голову, сжал ее руками.
Чувствуя приближение легкой паники, ангел приподнялся:
— Гэл, что случилось?!
— Я видел Буллфера, — произнес он тихо каким-то не своим голосом. Лишенным всякого выражения.
— Что?
— Говорил с ним. Только что. Пару часов назад. Только спокойно. Не торопить и не дергать его.
— Ты имеешь в виду Атэра?
— Буллфера! — Он рывком выпрямился, стукнул кулаком по спинке кровати, зашипел от боли. — Ты слышишь меня?! Я видел Высшего демона, которого зовут Буллфер, который один в один похож на моего бывшего Хозяина и внутренняя сущность которого точно повторяет прежнюю. Только на пять тысяч лет моложе. Моложе, Дьявол тебя забери, Энджи!
Проклятие было произнесено не серьезно, от отчаяния. Но все равно ангел почувствовал ледяную тяжесть в солнечном сплетении. Гэл не заметил, как он сжался от боли. Сейчас демон вообще ничего не замечал.
— Ты сомневаешься в том, что Атэр…
— Нет! Я чувствую, что он — Буллфер. Измененный, но… Слушай, ты не мог ошибиться? Мы не могли потерять его среди всех этих перевоплощений? Может быть, мы возимся не с тем. А настоящий в это время…
— Стал Высшим демоном? Точно таким, как прежде? Внешне и внутренне? Всего за пару сотен лет?
Зеленые огни в зрачках Гэла потухли. Черная аура стала совершенно непроницаемой, даже красные полосы исчезли.
— Знаю, Энджи. Я доверяю тебе. Никто, как ты, не почувствует его сущность даже в человеческом теле. Но послушай, я видел то, что видел!
Ангел вздохнул. Глубоко, стараясь вытеснить из груди удушающую тоску, которая стала почти привычной. И, как всегда, не смог.
— О чем ты говорил с ним?
— Ему нужен ты. — Оборотень глянул на него сквозь густые заросли серой шевелюры, упавшей на глаза.
— Я?!
— Он ищет ангела, который в ночь Больших сенполий лечил людей в Нижнем квартале. Которого недобил Некрос.
Бояться Энджи не умел. И сейчас вместо страха почувствовал только нехорошее, тяжелое предчувствие.
— Для чего ему ангел?
— А для чего ты был всегда ему нужен? Сила. Новые возможности. Знания. Хочет разрезать на кусочки и посмотреть, как ты устроен. Откуда берешь энергию и нельзя ли ее использовать. А потом отдаст тебя Некросу.
Гэл смотрел на светлого партнера, и на его демоническом лице, не лишенном своеобразной агрессивной, порочной привлекательности, появилось выражение нетерпеливого любопытства. Злобной радости.
«Ему нравится причинять мне боль. Не может лишить себя удовольствия слегка поиздеваться».
— И что ты ответил?
— Что предоставлю тебя в его полное распоряжение, как только увижу.
Нет, это не боль. Прежняя тоска. В груди как будто лежит кусок медленно тающего льда. Только не холодная вода с него течет, а едкий жидкий огонь. Энджи улыбнулся и протянул руки запястьями вверх:
— Цепи будешь надевать?
Садистическое удовлетворение смылось с физиономии оборотня. Его затрясло от бешенства. Даже губы побелели, а черная аура вспыхнула багровыми полосами.
— Идиот! — прорычал демон, крепко сжимая кулаки. «Видимо, для того чтобы не ударить меня второй раз», — подумал Энджи, но удержался от улыбки.
— Ты издеваешься?! Ты думаешь, я отдам тебя двоим высшим бездельникам, чтобы они от скуки разрезали тебя на части?! Да пусть один из них хоть трижды Буллфер! прекрати ухмыляться! Когда-нибудь ты доведешь меня своим ангельским идиотством!
«Ухмыляться» Энджи перестал только после того, как зaмeтил на руках Гэла глубокие, уже затянувшиеся шрамы, которых не было утром.
— Что это?
— Ничего. — Тот мгновенно прекратил бурную жестикуляцию, потер рубцы. — Его Могущество Великий турвон Рэймской империи Буллфер весьма убедителен в своем гневе. И не смей лечить меня! Хватит силу тратить!
Оборотень помрачнел, теряя интерес к самочувствию ангела. Мысль, которая мучила его, вернулась снова.
— И все же, как это может быть?! Энджи, что происходит?! Объясни, пока я не сошел с ума!
— Гэл, — ангел сел на постели, придвинулся ближе, хотя черная сила приятеля душила его, — послушай меня. Я скажу, что происходит. Только ты…
— Ну?! Говори!
Правда давалась с некоторым трудом. Но слова должны быть произнесены. — Это не будущее. Это не будущее, Гэл. Мы в прошлом.
Ответная реакция оказалась не совсем такой, как он рассчитывал. Оборотень не взвился с гневным воплем. Не приказал заткнуться, не рассмеялся. Медленно поднял свирепый, ненавидящий взгляд и прошептал: .
— Что-о?!
— Это не будущее! Не было войны Буллфера с войском Хул! Не было Хул! Не было «Белых щитов»! И Великой битвы тоже не было! И ангелов нет! Я не слышу их не потому, что они ушли! Их просто нет! Они так далеко, что не слышат моего призыва! Нет Буллфера — Хозяина Срединных земель. Он молод, потому что… потому что молод!
Энджи не хотел кричать. Так получилось. Гэл встал. Прошел по комнате, жестом полного бессилия перед судьбой поднял руки и тут же опустил их.
— Звучит как полный бред. Ты знаешь об этом?
— Да! Но это правда. — Отчаяния, которое испытывал ангел, хватило бы на десять человек, если раздавать понемногу каждому.
— Но когда это произошло?!
— Я думаю, после смерти Буллфера. В том, нашем, мире он умер как демон и в следующий раз возродился человеком. Но родился почему-то не в будущем, как теперь я понимаю, а в прошлом. И мы вместе с ним тоже попали в прошлое. Только не поняли этого, потому что я спал в подземелье, ты был рядом и не видел ничего, кроме пустыни. Как действовала сила, затронутая ритуалом, дальше, я не представляю. Может быть, нас сразу забросило на пять тысяч лет назад, может быть — с каждым новым рождением Атэра мы погружались все глубже в прошлое, двигаясь в обратную сторону во времени. Я не знаю. Все очень запуталось.
— Значит, если сейчас Атэр умрет, нас опять закинет в прошлое?
— Да… Наверное.
— И как долго мы будем двигаться назад?
— Не знаю!
Гэл помолчал, глядя прямо перед собой остановившимся взглядом. Потом с видимым усилием заставил себя вернуться к реальности:
— Когда ты понял? Как?
Ангел опустил глаза, словно раздумывая, отвечать ли. И снова поднял взгляд на собеседника.
— Когда увидел невесту наследника, Арэлл Селфийскую. Она как две капли воды похожа на Архэл.
— И ты молчал?!
— Извини.
