ГЛАВА 11
Чума
Юлий, смертный повелитель Рэйма, уже час в оцепенении сидел в своей любимой беседке, освещенной десятком светильников. Сладко пахли цветущие магнолии. В сумраке казалось, что их белые цветы плывут над головой императора. Он просматривал донесения и чувствовал, как по спине медленно стекают холодные капли пота.
— Некрос, — позвал юноша негромко. Не дождался ответа и повысил голос. — Некрос!!
Демон появился через несколько минут. Человеческая личина сидела на нем криво, из-под нее проглядывало истинное, перекошенное от бешенства, «лицо». Черная тога была измята.
Юлия не шокировал вид Хозяина. За свое не слишком долгое правление он успел сделать много такого, рядом с чем искаженная физиономия и помятая одежда — незаметный пустяк. Из ночи в ночь ему снились рэймляне, с которых он тянет силу для темного господина. Они представлялись не живыми людьми, а едва движущимися тенями. Пустыми скорлупками, в которых слабо тлеет огонек жизни. Не раз и не два на заседаниях сената или на пирах император начинал видеть оскаленные черепа вместо человеческих лиц. Его окружала смерть. Он сам был ее источником. И с этим приходилось смиряться.
— Что?! — рявкнул Высший вместо обычного приветствия. — Ты отвлекаешь меня от важных дел!
— Это я хотел спросить «что?!»! — Не менее свирепо отозвался Юлий, бросая свиток на стол. — Что происходит?! В Нижнем городе чума! Люди умирают один за другим! Ты хочешь извести весь Рэйм?!
— Чума? — переспросил Некрос удивленно и присел на стул. — Когда это началось?
— Ты спрашиваешь меня об этом? Второй день… И уже сотни умерших.
Хозяин запустил когти в черные кудри, усиленно соображая.
— Второй день? Но я не получаю энергию от смертей. Меня должно было залить силой. А я ничего не чувствую!
Он снова начал звереть, но Юлий не обращал на это внимания:
— Значит, ее получает кто-то другой! Я приказал закрыть ворота в Нижний город, однако зараза все равно распространяется. Люди просят у меня помощи, но врачей не хватает и…
— Стоп. — Высший ладонью припечатал донесения к столу. — Ты больше ничего не будешь делать. Я сам пойду туда. Посмотрю, что происходит.
Он поднялся и одним шагом переместился из Претикапия прямо на улицы трущоб.
Здесь воняло смертью, в прямом и переносном смысле. Тут и там горели жалкие дома бедноты. Красные языки огня мотались над крышами, и лениво ползли по черным головешкам. Под ногами шныряли крысы. Наглые, жирные, едва ли не ухмыляющиеся Некросу в лицо. Они рылись в отбросах, валяющихся на каждом углу, копошились под заборами.
На улочках лежали трупы. Люди падали в том месте, где их застала болезнь. Почерневшие лица, скрюченные тела, рты, разинутые в вечном крике. Зеленые мухи с гудением вились над ними.
«Кто занес сюда заразу? Почему она распространяется так быстро?» — Демон зарычал сквозь сжатые клыки и быстро пошел вниз, к реке.
Перед ним, держась за стену, ковыляла какая-то оборванка. Почуяв в незнакомце темного, она сдавленно вскрикнула и быстро шмыгнула к дыре в заборе. Но Некросу было плевать на нее. Под ноги Хозяина из кабака, залитого светом, вывалился обезумевший от пьянства и ужаса человек. Он сделал несколько шагов к Высшему. Потом упал на землю. Повелитель чувствовал — смертный не умер, хотя было ясно, что за этим дело не станет, к утру его подберет чума или крысы.
У берега дома горели особенно ярко. Некрос ускорил шаги и вдруг ощутил, как ему навстречу движется что-то огромное, неудержимое. Господин Рэйма почти выбежал на перекресток, завернул за угол и увидел гигантский силуэт в ореоле огня. Огромный черный бык, наклонив голову с изогнутыми рогами, несся по неровной брусчатке, высекая копытами искры и выдыхая пламя. На его спине сидел юноша в алой набедренной повязке. В одной руке он держал короткое копье, в другой — хлыст с петлей на конце.
Перед быком, в ужасе закрывая головы руками, металась группа людей. Один из них споткнулся, упал на колени, обернулся… И в это же самое мгновение юноша легко, словно играя, свесился со спины быка, пронзил смертного копьем и взмахнул хлыстом. Тонкая струйка жизненной силы забилась в петле удавки, выдернутая из тела. Уже мертвый, человек распластался на земле, и тяжелое копыто опустилось на его спину.
Голос бога загремел, эхом разносясь по несчастному кварталу.
— Предатели!! Вы забыли своих истинных повелителей! Поклоняетесь демонам?! Но Древние боги вернутся! И каждый заплатит за измену!!!
Он мчался дальше, петлей выдергивая души из тел обреченных, а рядом с черным быком бежала огромная собака, неизменный спутник Смерти, и лениво лизала кровь, пролитую на камни.
— Ямэл!!! — взревел Некрос, чувствуя, как его начинает трясти от бешенства. — Ты что, тварь, делаешь?! Это моя земля! Это мои люди!
Древний рассмеялся и убил еще одного, втянув в себя жизненную силу умирающего прямо перед разъяренным Хозяином.
— А! Вот и темный Повелитель. Я ждал, когда же ты появишься, — сказал он, насмешливо глядя на демона сверху вниз. Бык нетерпеливо мотал головой и рыл рогом землю. — Хотел поприветствовать лично.
Теперь юноша глянул исподлобья, в его миндалевидных глазах загорелось пламя:
— Эти люди больше не твоя забота. И город не твой. Если бы ты знал, как я мечтал сказать тебе это.
— Убирайся!! — заорал Некрос, чувствуя, как черная ярость заполняет голову. — Вон отсюда!!!
Он замахнулся и швырнул в Древнего заклинание, которое должно было распылить того. Но небывалое дело! Энергетическая стрела, не причинив никакого вреда наглому вору, стекла на землю по черному щиту, окружившему Ямэла прочным кольцом. На боге была мощная демоническая защита.
В бешенстве Хозяин хлестал молниями. Но ни одна не могла пробиться сквозь стену, стоящую вокруг Древнего.
— Кто это сделал?! Кто защищает тебя, мразь?! Кто посмел?! — задыхаясь от ярости, кричал Некрос. Но ответом был лишь издевательский смех.
Впервые Высший понял, что не всесилен. Как ни велик был его гнев, он заставил себя опустить руку, поднятую для очередного удара. Одной слепой силой победить сейчас было невозможно. Почему это произошло, надо подумать. Он заставил себя посмотреть в глаза Ямэлу и спросил:
— Чего ты хочешь?
— Ничего! — Выкрикнул тот, и его лицо перекосило от ненависти. — Мне ничего от тебя не надо, кроме мести. Я сожгу твой Рэйм, а ты будешь смотреть и подыхать от беспомощности. Как все мои братья, которых вы задушили своей гнилой силой. Побудь в моей шкуре, Хозяин.
Бык поднял рогатую голову, за его спиной развернулись мощные крылья. Тварь взмахнула ими, поднимая юношу в воздух. Черный силуэт на мгновение заслонил ночное небо, а потом Некрос увидел, как бог смерти размахнулся и швырнул копье в сторону Среднего города. Оно пролетело в темноте, разбрызгивая красные искры, и погасло среди домов зажиточных граждан столицы. Вместе с ним исчез Древний.
Завтра чума придет туда.
Мимо Хозяина пробежал, облизываясь, черный пес. Оглянулся через плечо и прошел сквозь огонь…
Император, по-прежнему, был в беседке. Он дремал, опустив голову на руку, но, увидев Некроса, встрепенулся.
Демон молча сел на стул, схватил кувшин и стал пить, проливая вино на одежду. От него несло гарью.
— Ну, что? — нетерпеливо спросил Юлий, дождавшись, когда Высший напьется.
— Я сжег Нижний город, — ответил тот, отдышавшись. — Но завтра эпидемия начнется в Среднем. И пока ее не остановить.
— Почему?
— Почему?! — Хозяин ударил по столу кувшином так, что тот разлетелся на куски. — Потому, что кто-то из моих родственников натравил на мои владения бога смерти. И дал ему защиту от моей магии!
Он смахнул черепки с тоги и прикусил коготь на большом пальце.
— Турвон предупреждал меня. Он намекал уже давно… Надо поговорить с рыжей скотиной. Вытрясти все, что он знает.
— Но что делать мне?! — воскликнул Юлий. — Люди будут продолжать умирать! Они будут просить помощи! Что я им скажу?!
— Плевать на людей. — Некрос поднялся. — Из города никого не выпускай. Сиди тихо. Не высовывайся из Претикапия. Ничего не предпринимай. Ты все равно никому не поможешь. Да еще и сам ненароком сдохнешь.
Высказав таким образом заботу об императоре, Хозяин исчез.
Дорожки сада были пусты, однако Юлию вдруг почудилось чье-то навязчивое присутствие. Преторианцы неподвижно, как статуи, стояли в коридорах, охраняя смертного повелителя Рэйма от постороннего вторжения. Но от болезни не мог защитить никто.
Император дошел до слабо освещенного факелами зала с гигантскими статуями. От мрамора стен и изваяний, стоящих между колоннами, тянуло холодом. Восхищение первых дней давно прошло, и великолепные произведения искусства, которыми был забит дворец, больше не впечатляли Юлия. Теперь они подавляли своим каменным величием. Он чувствовал себя букашкой, ползающей у ног застывших древних богов, которые в любое мгновение могут очнуться и прихлопнуть назойливое насекомое.
Юноша прошел через открытую галерею. Поднялся вверх по прозрачной лестнице. И перед самой дверью в свои покои столкнулся с Лоллой.
— Юлий… — произнесла она, не глядя на него. — Я тебя искала…
После последнего скандала это были первые слова, которые она произнесла. Император привычно заглушил раздражение, вспыхнувшее в груди при виде надменной, капризной жены. Сегодня оно было смешано с чувством вины.
Он старался быть учтивым с ней. Она тоже пыталась делать вид, что Юлий не слишком ей отвратителен. Но взаимная неприязнь оказалась неудержимой. Одного бесил каждый жест, взгляд, полная фигура, круглое глупое личико, пухлые ручки с мягкими ладошками, манера капризно тянуть слова, увешивать себя драгоценностями и щедро раздавать пощечины рабыням. Другая, в ответ, от души презирала самозванца, занявшего место ее брата.
Но оба были вынуждены мириться друг с другом.
— Ты не пригласишь меня войти? — спросила Лолла, нетерпеливо постукивая по полу ножкой, обутой в изящную сандалию.
— Входи, — нехотя отозвался он.
Императрица тут же уселась на скамью, заваленную подушками, сама похожая на думку, богато расшитую золотом.
— Ты намеревалась говорить?
— В городе чума, — произнесла Лолла ничего не выражающим голосом.
— Знаю! — Он ответил резче, чем хотел.
— Что ты будешь делать?
— Ничего.
— Совсем ничего? — тонкая бровь иронично приподнялась.
— Ты пришла для того, чтобы задавать дурацкие вопросы? Или хочешь предложить что-то конкретное?
— Нет! Не хочу. — Под тонким слоем белил на лице императрицы проступили багровые пятна. — Ты же император. Проводник, наделенный высочайшей властью и могуществом. Что тебе какая-то чума?!
— Что тебе надо, Лолла?
— Я хочу уехать из города, пока озверевший народ не пошел штурмовать дворец. А этим все закончится, если ты будешь сидеть, сложа руки.
Юлий только досадливо поморщился. Разговаривать с ней и объяснять, что бы то ни было, не имело смысла.
— Уехать? Хотел бы я посмотреть, как это у тебя получится. Верхний город закрыт. Я не открою ворот.
Лолла вскочила и заверещала пронзительно:
— Ты не смеешь удерживать меня здесь! Я не хочу умереть, как какая-нибудь нищенка под забором! Император Юлий?! Ничтожество!! Как могли предпочесть тебя — Клавдию?!
Юлий стремительно поднялся, чувствуя, что горло сжимает ярость, а Лолла неожиданно замолчала и плюхнулась на скамью, с ужасом глядя на него снизу вверх.
— Ты забываешься! — произнес он, с трудом сдерживая бешенство. — Мне надоело терпеть твой визг по любому поводу и постоянные капризы. Если ты еще раз повысишь на меня голос, я…
Лолла вдруг всхлипнула, уткнулась лицом в ладони и запричитала:
— Не смотри на меня! Не надо на меня так смотреть!! Ты не можешь! Я твоя жена!!!
Юлий отвернулся раздраженно, не понимая, что на нее нашло. И вдруг увидел свое отражение в отполированной до зеркального блеска стене. Никогда у него не было такого отвратительно злого и высокомерного лица. И глаза казались на нем чужими — в них горело отражение демонического огня Некроса. Той самой силы, которая постоянно текла от проводника к Повелителю и могла выплеснуться обратно убийственным огнем на любого, оказавшегося рядом.
— Прости, — прошептал он, ужасаясь сам себе. Присел рядом с Лоллой. — Я не… я ничего не сделаю тебе…
— Я не виновата… — задыхаясь, пролепетала она. — Я не виновата, что ты меня ненавидишь.
— Никто не виноват, в том, что мы не любим друг друга, — отозвался Юлий, проводя по лицу обеими руками, словно пытаясь смыть с него чужую маску. — Но мы связаны волей Высшего, и ничего не можем противопоставить ей.
