ГЛАВА 8
Топи Нита
До границы с Нитом демоноборцы добрались через два дня. Проклятые земли остались позади. Узкая тропа, петляющая среди ярко-зеленой травы, уводила в бесконечные заросли высокого камыша. Тонкие стебли лениво качались на ветру, издавая непрерывный ровный шелест, по блестящим на солнце паутинкам, натянутым между ними, ползали крошечные паучки.
После свежести гор дышалось труднее. Одежда липла к телу во влажном воздухе. Жидкая грязь доходила лошадям до колен. Иногда земля уходила из-под ног, и друзьям приходилось вплавь пересекать глубокие каналы, окруженные целыми полями водяных цветов.
— А что вы хотели? — гордо заявил Октавий, после очередного купания. — В этой части Нита лежат священные болота. Обиталище великого каймана.
— Какого каймана? — оглушительно сморкаясь, поинтересовался Критобул.
— Великого, — сухо отозвался жрец. — Зверя, посвященного Золтону. Кровожадная тварь выползает на охоту по ночам и, говорят, может проглотить целого вола.
Атлет лишь скептически пожал плечами.
Наконец, впереди показалась широкая полоса воды.
— Нит, — произнес Гай и оглянулся на Арэлл.
Река медленно катилась между низких берегов, заросших тростником. Мелкие мутные волны лениво покачивали камыш у берега, отражая солнечные блики на сочных зеленых стеблях. Трудно было поверить, что выше по течению поток бурлит и клокочет на перекатах.
Спутники затаились в зарослях, стоя по колено в воде. Вниз по течению медленно плыла черная ладья. При взгляде на нее у любого человека по спине пробегала дрожь — этот корабль был построен не людьми и не для людей.
За ладьей следовала целая флотилия судов поменьше. На них друзья разглядели нитских воинов в полном вооружении.
— Плывут к границе? — прошептала Арэл, крепко сжимая повод.
— На флагмане — демон, а люди — войска человеческого правителя, — отозвался Гай.
— Да, — подтвердил Критобул. — Я вижу даже рисунок на щитах. Змея обвивает желтый диск. «Пожирающие солнце». А вон те, с высокими гребнями на шлемах — «Аллигаторы». Элитные войска. Неужто Золтон собирается напасть на Рэйм?
— Даже если так, — Гратх отступил глубже, жестом велев остальным сделать то же самое, — нам надо идти…
Камыш стал гуще и выше. Толстые черные гадюки, копошащиеся в иле, поспешно убирались с дороги маленького отряда. Впрочем, Критобул не удержался и разрубил парочку не слишком быстро освободивших ему дорогу. Он испытывал непреодолимую неприязнь к любым ползучим гадам.
— Похоже, скоро мы выйдем на сухое место, — отчего-то решил Октавий, о чем всем и поспешил незамедлительно сообщить. — Это очень кстати, друзья мои, потому что…
Его последние слова заглушил громкий всплеск. Жеребец атлета оступился и, ломая тростник, рухнул в воду вместе со всадником. Когда их вытащили, конь и человек оказались покрыты слоем черного ила. Остальные тоже не могли похвастаться чистотой, но эти двое были похожи на выходцев с того света. Преторианец, ругаясь сквозь зубы, кое-как протер лицо от грязи и снова занял место во главе отряда.
Спутники вышли к небольшой круглой заводи, когда солнце перевалило далеко за середину неба. По поверхности воды шла мелкая рябь и разбивалась об основание приземистой черной пирамиды.
— Это храм Золтона? — шепотом спросила Гермия, зябко передернув плечами, хотя воздух был скорее душным, чем прохладным.
От сооружения исходило почти материальное зло. Густое и тяжелое, пригибающее к земле.
— Вот что, — тихо сказал Критобул, сам похожий на демона, поворачивая чумазое лицо. — Сваливаем отсюда, пока нас не заметили.
Но последовать разумному совету не удалось. Черные ворота распахнулись. Из провала выплыл долгий звук — удар гонга. А затем появились жрецы. Вооруженные тэмами, они поднимались по широким ступеням.
Слуги Высшего были одеты в одинаковые чешуйчатые передники. Их головы скрывали шлемы в виде крокодильих черепов, и казалось, будто из-под земли выходит целый отряд злобных рептилий, не имеющих с людьми ничего общего, несмотря на человеческие тела.
Они вывели из недр храма жертву — светловолосого мужчину в оборванной одежде. Тот с ненавистью оглядел служителей, а потом повернул голову к зарослям, за которыми скрывались рэймские беглецы и… посмотрел прямо на элланку.
На его грязном, упрямом, измученном лице сияли светлые глаза, и от их взгляда у Арэлл внутри, где-то у сердца, начал медленно подниматься холод. Ей показалось, что она, запрокинув голову, смотрит в сумрачное, бледно-серое небо севера. И в этом небе, как иней по траве, морозным узором медленно разворачивают свои лучи звезды из ледяных кристаллов.
Знакомые глаза.
Знакомое чувство.
Арэлл сжала рукоять своего меча:
— Это надо остановить.
— Я знал, что ты так скажешь, — отозвался преторианец и обменялся с Критобулом невеселой, понимающей усмешкой.
В воротах пирамиды появился верховный жрец. Его голову украшал золотой крокодилий череп, туловище покрывала длинная кожаная накидка. Элланка почувствовала, как ярость, заклокотавшая в груди, сменилась ледяным спокойствием, и бесшумно вытянула балтус из ножен.
— Погоди, — произнес Критобул. — Надо все обмозговать. Нельзя бросаться сгоряча.
— Вы с ума сошли?! — возмущенно зашипел Октавий. — Что вы задумали?!
— Сначала — убить главного. — Быстро произнес Гратх. — Он обладает правом вызова Хозяина. Остальных отрезать от входа.
— Я — справа, ты — слева, — буркнул Критобул. — Гермия, держи лошадей и не высовывайся.
Оба преторианца бесшумно исчезли в зарослях.
— А мне что делать? — прошептал Октавий, и в его голосе послышались панические нотки.
— Не бойся, — не глядя на спутника, Арэлл протянула руку и крепко сжала его предплечье. — Нельзя бояться вечно.
От ее ладони вниз по руке Октавия потекло тепло. И страх, всю жизнь грызущий его внутренности, вдруг отступил, потускнел, больше не заслоняя свет. Сколько рэймлянин себя помнил, он всегда подчинялся страху. Большему или меньшему. Уступал одному в пользу другого и никогда не мог стряхнуть с плеч призраки боли, смерти, унижения, преследовавшие его каждую минуту. Сейчас Октавию казалось, что узкая девичья ладонь выжимает из него сомнения и трепет. И когда Арэлл сказала: «Пора», он не почувствовал привычного, оглушающего ужаса. Душа не съежилась в жалкий комок, он просто выхватил меч и бросился вперед.
Служители демона были ошеломлены наглостью напавших. За всю историю культа смертные не нападали на них никогда. А эти были либо безрассудны, либо… Золотоголовый верховный хранитель сокровищницы Золтона не успел додумать — балтус светловолосой женщины столкнулся с его тэмом, нанося удар с неженской силой. В ее взгляде горело священное безумие, а рука была точна и безжалостна.
Через несколько секунд боя жрец понял, что не совладает с сумасшедшей. Послушники не спешили на помощь, за спиной звучали их крики и звон оружия. Оставалось единственное средство… «Господин мой, призываю тебя…» — начал он произносить мысленно. Но элланка дико сверкнула глазами.
— Этого не будет!! — закричала она.
Захлебнувшись словами призыва, слуга демона упал.
Преторианцы расправлялись с послушниками, словно на учениях, методично и спокойно. Те защищались яростно, но явно с трудом противостояли силе и умению воинов.
— Это тебе не рабов резать! — гаркнул Критобул, подрубая ноги одному из приспешников Золтона. Младшего жреца, подскочившего сбоку, ударил локтем в лицо и заорал: — Гай, сзади!
Гратх, только что уложивший очередного противника на ступенях храма, быстро оглянулся. Из полумрака святилища на него бросился здоровый, как бык, служка. Глаза его были налиты кровью, на губах пузырилась пена. «Только что принял наркотик», — понял бывший телохранитель. Отбил первый удар тэма, годного для разделки волов, уклонился от лезвия, просвистевшего вдоль виска и легко задел «мясника» по груди, чем разъярил того еще сильнее.
Пленник откатился в сторону, под ноги Октавия, вскочил неловко и крикнул:
— Режь веревку! Быстрее!
Тот неловко взмахнул мечом, но, к своему изумлению, выполнил требуемое. Мужчина стряхнул с кистей обрывки, схватил тэм, выпавший из руки убитого послушника и бросился на подмогу Гратху. Рэймлянин побежал за ним, чувствуя, как странная звенящая пустота наполняет голову.
Один из врагов помчался прочь. Решив, что он может привести подмогу собратьям, вслед за беглецом метнулась Арэлл. Послушник ломился сквозь тростник так быстро, что она едва успевала уклоняться от острых листьев камыша, норовящих хлестнуть по лицу. Потом вдруг чавканье грязи под ногами врага смолкло. Послышался сдавленный крик.
Элланка выскочила на промятую лошадьми проплешину и увидела бледную Гермию с окровавленным мечом в руках. У ее ног лежало тело.
— Я не… знаю, как это получилось, — запинаясь, проговорила бывшая рабыня, с ужасом глядя на убитого. — Он… бросился на меня, а я…
— Молодец. — Арэлл ободряюще кивнула девушке и поспешила обратно…
Шум боя стих. Все было закончено. Трупы жрецов валялись на мелководье, их шлемы торчали над водой, словно слепые крокодильи морды. Арэлл мазнула невидящим взглядом по лицам спутников и побежала вниз по ступеням, в храм.
— Стой! Куда?! — завопил Критобул.
Но элланка уже спускалась по лестнице. Узкий ход вывел ее в квадратный зал, освещенный факелами, где в центре стоял жертвенник с подтеками крови. Девушка замерла в полушаге от него, подняла меч и обрушила на камень.
Арэлл была человеком, она не могла колдовать. Но Гаю и Критобулу, замершим у входа, показалось, что из лезвия балтуса вниз ударила молния. Алтарь дрогнул. Гулкий звук, словно удар гонга, прокатился по подземелью.
— Дождемся, что сюда заявится Золтон, — буркнул Критобул.
Элланка вздрогнула, приходя в себя, отшатнулась. Провела ладонью по лбу и пошла прочь от алтаря. Преторианцы молча расступились перед ней.
Крошечный пятачок сухой земли был окружен водой и густыми зарослями. Вечернее солнце медленно опускалось в тростник. Нагретые за день стебли начали пахнуть остро и свежо. Время от времени слышалось кряканье уток и свист их крыльев.
Критобул, смывая кровь и грязь с физиономии, шумно восхищался мужеством Гермии:
— Как она его! Видал, Аристид?! Чирк и «Хайрэ, Ямэл!». Как поросенка. А то все «боюсь» да «не умею»!
Октавий также раздувался от гордости, но его, в отличие от атлета, радовала собственная храбрость.
— Если вы заметили, тот воин, на которого я напал…
— Да-да, — преторианец хлопнул его по плечу. — Ты нас всех поразил.
— Спасибо, что выручили. — Освобожденный пленник сидел, наклонив голову, и терпеливо ждал, когда Гермия закончит промывать рану на его затылке. — Не думал, что кто-то отважится напасть на личных слуг Золтона.
— Для нас это не впервой. — Октавий уселся рядом. Было видно, ему не терпится завязать беседу.
Гай подал Арэлл бурдюк. Девушка выглядела очень уставшей, и ему страшно хотелось добавить в воду несколько капель эликсира, вывезенного из Рэйма. Но телохранитель не рисковал сделать это, зная о ненависти спутницы ко всему демонскому. Гратх перехватил пристальный взгляд нового знакомого, обращенный на элланку, и ему отчего-то захотелось загородить собой девушку, защищая от навязчивого внимания.
— Нет ничего прекраснее вкуса свободы, — торжественно заявил Октавий. — Не правда ли, друзья мои?
К вискам незнакомца потянулись тонкие морщинки улыбки. Заметив это, Критобул добродушно заметил:
— Ты, небось, думал уже все.
— Я умею ждать, — отозвался тот.
— Хм… — атлет озадаченно нахмурился. — При чем тут ожидание?
— Когда становится так скверно, что терпеть дальше невозможно — значит, скоро перемены. Я всегда надеюсь, что они приведут к лучшему.
Преторианец наморщил лоб в тяжелом мысленном усилии:
— Тебя, парень, похоже, и впрямь хорошо по голове приложили.
Октавий фыркнул:
— Наш новый друг хотел сказать — что ни делается, все к лучшему. Его не только не принесли в жертву, он еще и познакомился с такими замечательными, самоотверженными людьми, как мы.
Собеседник сдержанно улыбнулся.
— Быть может, я допускаю ошибку, но сдается мне, ты чужестранец в этих землях… — продолжил рассуждать бывший жрец.
— Я иллинеец, — обернулся тот к рэймлянину.
Гратх заметил, как резко Арэлл вскинула голову, внимательно приглядываясь к мужчине. Наклонился к ней, спросил шепотом:
— Что происходит?
— Мне кажется, я его уже видела, — ответила она тихо.
— Где?
— Не помню… Расскажи о себе! — попросила элланка громко.
— Мое имя Рамир. С пятнадцати лет я странствую по свету.
— Как тебе удалось попасть в Нит из северных земель? — перебил Гай. — Насколько нам известно, владения Евграна ограждены от остальных земель неприступными горами. Я не знаю ни одного человека, который сумел перебраться через них.
— Да, — важно подтвердил Октавий.
— Через любые горы есть тропы. — Ответил Рамир спокойно. Похоже, его не смутило недоверие преторианца. — Я прошел перевал Рудных. Спустился в долину Южной Анконы. Путешествовал по Иринее. Потом некоторое время жил в Илкасте. Через горы Виверн попал в Гаэту, пересек ее — хотел увидеть Южные земли.
— Ты был в Южных землях? — жадно спросил Октавий. — И что там?
— К сожалению, не дошел. — Иллинеец усмехнулся, увидев разочарование на физиономии жреца. — Меня остановило землетрясение. Едва я вышел к берегу Иль-Рияра, огромный пласт земли провалился в бездну, и море хлынуло в разлом.
— Ужас, — прошептала Гермия, с восторженным любопытством глядя на путешественника.
— Да-а, — глубокомысленно заявил Критобул. — Помотало тебя по свету. Небось диковин всяких насмотрелся… Что самое чудное встретил?
— Вас. — Невозмутимо отозвался Рамир и улыбнулся, заметив выражения лиц спутников. — Люди, которые решились бросить вызов демонам — самое удивительное из всего, что я видел.
Атлет довольно хмыкнул, явно польщенный подобным отзывом. Гай не мог упрекнуть Рамира в неискренности, но продолжал внимательно присматриваться к нему. Что-то в этом человеке настораживало его. Быть может, легкость, с которой он всего за несколько минут вызвал симпатию у спутников. Арэлл так вообще, лишь увидев, незнакомца, помчалась спасать. И слишком безмятежно он рассуждает о демонах и свободе… Гай недовольно нахмурился. Иллинеец сделал вид, что не замечает этого:
— Слухи бегут по миру быстрее людей.
— Какие слухи? — грубее, чем хотел, спросил преторианец.
— О вас, — невозмутимо ответил мужчина. — Ты — Гай Гратх, брат народного трибуна Тиберия. Рядом — преторианец Критобул… Сложно не узнать Арэлл — невесту наследника рэймского трона.
Критобул вытаращил глаза так, словно перед ним внезапно появился прорицатель. Октавий разинул рот. Гермия ахнула. Элланка исподлобья смотрела на Рамира, ожидая объяснений, и Гай чувствовал, как она напряглась. Сам он сжал рукоять меча.
Иллинеец окинул взглядом изумленных, встревоженных демоноборцев:
— Извините, друзья, я не хотел вызывать беспокойство… О вас мне рассказал один эллан.
Мужчина видел, как посмотрели друг на друга спутники. «Мало ли на свете элланов», — прочитала Арэлл во взгляде Гая, но спросила, чувствуя, что голос дрогнул от надежды и тревоги:
— Как его имя?
— Атэр.
Гермия изумленно вскрикнула. Арэлл вскочила, чувствуя, что заколотилось сердце и кровь хлынула к щекам.
— Ты видел его?! Он жив?!
— Я ж говорил, он как пиявка!
— Где ты его встретил?!
— Когда?!
— Мы были уверены, что Вентиго убил его!
— Вот тебе и Симплигаты…
Несколько оглушенный бурными выражениями чувств, мужчина подождал, пока все угомонятся:
— Мы вместе выбрались из подземелья Древнего, но тут же попали в число рабов Золтона… — Он замолчал, мрачнея.
— Если уж Атэр Древнего обманул, — удовлетворенно заявил Критобул, — то и с темным справится.
— «Бойся последствий своих желаний, — вспомнила Арэлл и посмотрела на восток. В той стороне остались хранители равновесия, выполнившие ее желание. — Что, если я, спасая его от Вентиго, отправила на смерть еще более страшную».
— Он стремился в Мен-Нофер, — продолжил новый знакомый. — Говорил, там его ждут друзья, чтобы вместе бороться с демонами. Рассказывал о вас. Предлагал мне присоединиться к вам и, если вы не против его желания, я с радостью сделаю это.
— Мы тоже будем рады, — сказала элланка.
— А что, больше он ни о ком не говорил? — как бы невзначай осведомился Октавий. И только теперь все заметили его надутую физиономию.
Атлет хохотнул:
— Как же! Тебя представил в числе первых. Примерно так думаю, — Критобул попытался изобразить обычную насмешливую гримасу Атэра и заговорил, копируя его язвительные интонации. — Один из моих спутников — несравненный лурий Октавий. Не состоявшийся служитель Некроса и страшная зануда… но неплохой парень.
— А еще Аристид — брат нашего дорогого Критобула, — парировал уязвленный жрец. — Не видишь его? И никто не видит. Хотя наш великолепный атлет регулярно беседует с ним, таская прах на шее.
— Атэр много говорил о помощи Гермии, — сказал Рамир, не обращая внимания на спорщиков.
Девушка покраснела.
Арэлл прерывисто вздохнула, глядя на тусклую полосу на западе. И Гай, искоса наблюдающий за ней, понял, о чем она думает. Хочет быстрее попасть в Мен-Нофер, но понимает — ночью ехать по болотам неразумно. Надеется, что эллану каким-то невероятным образом опять удалось спастись, и теперь он ждет ее в столице.
На какое-то мгновение Гратху захотелось, чтобы юноша погиб уже окончательно, и девушка больше не думала о нем. Но преторианец тут же грубо одернул себя. Желать этого было недостойно.
