Заметив, как маленький Гуго с интересом посматривает на принесённый волшебником ящичек, Сибелис улыбнулся.

– Барон Твидлих сказал, что вы здорово играете в шахматы. – и плоский ящичек раскрылся, оказавшись складной шахматной доской. Фигурки оказались попроще, чем во дворце – вырезанные из слоновой кости и эбенового дерева. Но тоже симпатичные, так что принц с удовольствием стал их двигать по доске. Ему досталось играть за чёрных. Королевский маг сначала с неудовольствием наблюдал за нелогичными ходами малыша, почти сразу приведшими к разгрому его фланга. Но когда отвлечённые туда тяжёлые фигуры белых оказались не в состоянии защитить своего собственного короля от коварно проскользнувших к нему чёрных всадников принца, Сибелис с недоумением обнаружил – хотя он и разгромил противника на фланге и в центре, партия им всё же проиграна.

– Ы-ы… ты думаешь над ходами, Си. – принц улыбнулся и посмотрел на озабоченно нахмурившегося волшебника.

– А вы, мой принц – разве нет? – тот ничуть не обиделся на такое сокращение своего имени.

– Надо видеть весь бой в целом. – важно изрёк малыш, а затем виновато посмотрел на скромно сидящего в сторонке Майкла и оттопырил свои штанишки.

– Сей момент, ваше высочество! – тот шустро подхватился и тут же выудил из корзины очередной комплект сухой одежды. Когда слуга обтёр малыша и переодел, волшебник со вздохом положил своего окружённого чёрными головорезами короля, а затем собрал доску.

– Принц Гуго – а почему вы опять вовремя не заметили, что вам надо?.. – спросил Сибелис почти напрямик. Он посмотрел в глаза малыша – обычные шаловливые глаза мальчишки – и тут его затянуло. …Ветер яростно и неутомимо трепал чёрное знамя на пике, воткнутой в вершину холма. Стоя рядом, молодой король в воронёных доспехах жадно всматривался в развернувшуюся перед ним битву. Щёки его побледнели от волнения, а ноздри временами хищно раздувались, словно могли уловить запахи крови и человеческих смертей. На холм взобрался офицер в изрубленных доспехах. Устало шатаясь, он склонил колено.

– Ваше величество, наше левое крыло почти разбито!

– Это хорошо, ван Хольм – просто замечательно. Барон не смог выдержать взгляда своего короля, и печально склонил голову. Как же так?..

– Возьмите для поддержки один – один! – дивизион слонов и держитесь. Исполнять! …

– Ваше величество – пора уходить! Сейчас рухнет центр. Битва проиграна. Король некоторое время смотрел на превратившееся в окровавленную маску лицо барона, который лишь перед ликом своего повелителя отказался от услужливо поддерживающих его рук. Шатаясь, ван Хольм рухнул на колено, поддерживая на перевязи разрубленную руку. Повелитель сочувствующе, даже как-то мягко улыбнулся.

– Ты видел только фланг. Белые башни, выбивающие дух из нашего воинства, и могучего, беспощадного белого мага Визиря. А теперь встань, друг мой – и посмотри на битву в целом. Барон, пошатнувшись, чуть не упал, и король – сам король подал ему руку.

– Смотри! Утерев заливающий глаза смешавшийся с кровью пот, ван Хольм увидел. Боевые колесницы, доселе бесцельно болтающиеся за истерзанным центром чёрных войск, вдруг стремительно сорвались с места. Они стремительно, как спелую траву, выкосили в белой линии брешь, и туда неудержимым потоком влилась блистающая щитами цвета ночи могучая баронская конница. Два квадрата белых легионов бесстрашно попытались загородить ей путь – но они не успевали. А самое главное – загородили путь своим же, сосредоточенным на почти победившем фланге силам. Разметав жидкое оцепление, всадники сплошным кольцом окружили далёкий, неприметный холм, над которым трепетал такой маленький отсюда белый стяг. Донёсся лязг оружия, рёв сотен дюжих глоток. Затем стяг упал, и над полем битвы широко разнёсся хриплый, могучий рёв рога. Граф ван Зее взял в плен самого белого короля – ненавистного Карла!.. Отшатнувшись, Сибелис даже вынужден был закрыть глаза ладонью, чтобы прервать контакт. Однако! Сила в этом малыше просто чудовищная… Но, к сожалению – какая-то неуправляемая. А без этого ни толкового мага, ни даже колдуна-недоучки из принца не выйдет. Гораздо большие надежды волшебник возлагал на маленькую принцессу Фиону. Хотя занятия магией в Царстве Света разрешались только по высочайше одобренному контракту, всех сильных и подающих надежды детей привозили на обучение в Королевскую школу. И через несколько лет один из десяти, а то даже и из двадцати получал вожделенный, подписанный лично августейшей рукой патент. Но таковых было мало – слишком мало. Куда меньше, чем в проклятом царстве Хаоса. Потому-то каждый раз королевские войска и платили такую непомерную цену за каждую битву… Распрощавшись, Сибелис пошёл дальше в такой задумчивости, что попавшийся навстречу в канцелярии барон Твидлих заметил, что пожертвовал бы незнамо чем, лишь бы узнать – о чём же так задумался первый маг королевства. А волшебник справился у лакея о местонахождении её величества королевы и, пренебрегая всеми правилами этикета, прошёл прямо в малую гостиную. Обитая драгоценным шёлком в спокойных серых и голубых тонах, она с некоторых пор стала любимой комнатой королевы.

– Ваше величество, я хотел бы побеседовать с вами в присутствии баронессы Меллих. – он всё-таки склонился в поклоне – не забывая, впрочем, поберечь свою уже отнюдь не молодую спину… Беседа много времени не отняла. Ибо слова пожилого мага о том, чтобы воспитать из маленькой принцессы Фионы сильную волшебницу королевской крови – преданную и лояльную, которой можно поручать деликатные и щепетильные дела, окончательно развеяли сомнения обеих женщин – матери и королевы.

– Да будет так. Я завтра же окончательно всё сформулирую и лично переговорю с его величеством Карлом. – Сибелис чуть поклонился и добавил, что теперь хотел бы поговорить с её величеством наедине. Зная, что это неслыханное нарушение всех и вся правил поведения, он добавил.

– О младшем принце, Гуго. Королева Изольда миг-другой всматривалась в непроницаемое лицо старого мага, а затем в гостиной раздался её мелодичный, но умеющий и звенеть металлом голос.

– Оставьте нас все.

Надо отдать должное, Сибелис умел убеждать.

– Ваше величество – а что, если мы все ошибаемся? Вопреки общему мнению лекарей о слабоумии принца – всё обстоит с точностью до наоборот? В волнении терзая своё рукоделие, Изольда всё же потребовала объяснить. И тут всякого повидавший на своём веку волшебник задал неожиданный вопрос, заходя издалека.

– Ваше величество – вам доводилось когда-нибудь видеть, как мышь попадает в мышеловку? Королева, слабо улыбнувшись, подтвердила, что да – несколько раз, ещё в детстве.

– Так вот, ваше величество, а не задумывались ли вы над вопросом – а почему? Ведь мышь прекрасно видит и мышеловку, и пружину – но тем не менее исправно попадает в ловушку. Чуть задумавшись, Изольда сообщила, что по её мнению, мышь слишком глупа. На что терпеливый маг спросил.

– А если бы оказалась очень умная мышь – и задумалась бы над назначением приделанного к кусочку сыра устройства? Фыркнув, королева на миг снова превратилась в ту маленькую весёлую виконтессу Изольду, которую маг ещё помнил.

– Она будет застывать на месте, гадить, но всё равно ничего не сообразит.

– уверенно заявила она. И тут Сибелис добил её.

– А ведь вы только что почти точно описали симптомы, наблюдаемые у маленького принца Гуго… Ошеломлённая мать вскочила на ноги.

– Чт…о? – она едва не задохнулась от волнения. Твёрдо глядя в прекрасные серые глаза, волшебник негромко высказал свою мысль.

– Малыш отнюдь не дурак – час назад он просто разгромил меня в шахматы. А ведь я учил этой игре самого короля, да и барона Твидлиха тоже. Что, если маленький принц видит скрытое даже в тех ситуациях, которые мы по нашей глупости считаем простыми и незатейливыми?

– То есть попросту не замечаем мышеловок… – наконец бледность королевы постепенно сменилась её обычным задорным румянцем. Она чуть опустила лицо и прошептала:

– Тогда выходит – мы всё делали не так… – а качающиеся в ушах алмазные серьги согласно закивали – не так, не так, не так. Сибелис мягко и осторожно заметил.

– Если бы ваше величество соизволили пролить свет на тайну, сопровождающую обстоятельства появления принца… я мог бы куда увереннее попробовать найти выход – если не излечить, то хотя бы сдвинуть дело с мёртвой точки. Королева, чуть склонив голову, долго, с каменным выражением лица смотрела на старого мага. Наконец, она решилась.

– Хорошо, Сибелис – только ради моего сына. Но пойдёмте из дворца – тут слишком много… мышей. Да, и озаботьтесь вашей завесой Тишины.

Глава 5. Семь лет спустя.

Сквозь блаженную полудрёму ощутив совсем рядом чьё-то присутствие, Фиона лениво пошевелилась. Лень было встать с постели, лень было даже накрыть свою наготу простынёй – не говоря уже о том, чтобы произнести какое-нибудь заклинание. Но всё же любопытство пересилило, и принцесса открыла один глаз. Королева Изольда – растерянная, ошеломлённая и немного испуганная. Ибо рыжая, коротко стриженая головка ветреной принцессы – как её метко прозвали за легкомысленный нрав и волшебное умение повелевать ветрами – покоилась не на подушке, а на плече беззаботно раскинувшегося во сне принца Гуго.

– Привет, тётушка! – мурлыкнула Фиона и, не удержавшись, сладко зевнула. Её величество постепенно пришла в себя. За последние годы она немного сдала, располнела, но отнюдь не давала себе опуститься совсем. И во власти тоже.

– Соизволь объяснить, что ты делаешь в постели со своим двоюродным братом

– и моим сыном? – от ледяного тона Изольды побледнел бы и сам король. Однако рыжая нахалка ничуть не смутилась. Лишь краем простыни накрыла свои с Гуго бёдра.

– Тётушка – а то вы будто не догадываетесь? Или мне произнести слова заниматься любовью громко и по буквам? Или – упаси боги – это выражение вам и вовсе незнакомо? Что это ваше величество так на нас пялится? Изрядная доля смелости и нахальства принцессы объяснялась не только и не столько наследственностью, сколько весьма независимым положением волшебницы – а ею старательная и весьма неглупая Фиона оказалась очень и очень сильной. Не зря же почти совсем поседевший Сибелис так гордится ею… Однако смутное беспокойство удерживало Изольду от опрометчивых шагов – тут крылось что-то ещё. Она молчала, и её сдержанность в конце концов была вознаграждена, ибо юная нахалка посмотрела королеве прямо в глаза и негромко сказала.

– Как всем помнится, принц согласился по вечерам провожать меня после занятий от Башни Магов до дворца. Не так давно я изучала одну тему… и шутки ради пошептала кое-что над нами с Гуго. И знаешь, тётушка – выяснилась одна весьма интересная и пикантная подробность. Оказывается, в нас двоих – мне и этом очаровательном принце – нет общей крови. Если бы дворец вдруг перевернулся вверх дном и стукнул королеву по макушке, то даже тогда её потрясение вряд ли было бы меньшим. Пошатнувшись, бледная как снег королева вынуждена была даже присесть на краешек постели. А Фиона негромко щебетала дальше.

– Я не знаю, и знать не хочу – с кем это загуляла в своё время моя маменька, скромница и образчик нравственности баронесса Меллих. И вообще не хочу больше лезть в это дело, но неоспоримый факт – мы с Гуго вовсе не двоюродные брат с сестрой.

– Помолчи, пожалуйста. – едва слышно попросила королева, и принцесса сразу же прикусила язычок, подумав, что тут всё может оказаться куда сложнее. А уж только потом сообразив, что не худо бы и пощадить материнские чувства тётушки Изольды. Неизвестно, о чём думала её величество, но через некоторое время королева негромко, через силу произнесла:

– Надеюсь – ты не станешь кричать об этом своём открытии на всех перекрёстках Лорндэйла? Фиона фыркнула – как оказалось, прямо в ухо своему любовнику. Тот сонно муркнул что-то, обнял покрепче свою подружку и, зарывшись носом в её рыжие волосы, продолжал спать дальше.

– Тётушка, мне уже шестнадцать, а Гуго семнадцать. Мы имеем право делать что хотим, и даже нарушать законы, если нам того захочется. Конечно, неприятно вдруг в один прекрасный день узнать, что ты ублюдок, но чёрт возьми – жизнь на этом не заканчивается. Скоро я исчезну, уйду – и избавлю семью от проявления позора.

– Ты тут ни при чём. – еле слышно прошептала королева. – Просто… Гуго не сын Карла. Зелёные глазищи Фионы от удивления раскрылись едва не на пол-лица. Впрочем, при её неприлично рыжей шевелюре это смотрелось чрезвычайно эффектно.

– Ох, тётушка – если король узнает, головы вам не сносить…

– Карл знает. И знал с самого начала. – королева была бледна, но абсолютно спокойна.

– Всё, тётушка – ни слова больше об этом! – воскликнула принцесса без тени прежней весёлости, поняв – тут такие тайны, что можно и самой голову на плахе потерять.

Стоя за портьерой, принц Фред трепетал от возбуждения. Вот это да! Вот это секрет! Ох и маменька, ох и королева Изольда… Совершенно случайно он проведал пару дней назад о том, что кузина Фиона ночует в постели братца. И сейчас проскользнул в спальню Гуго через потайную дверцу с намерением громко сказать – Бу! Попугать малость, поиздеваться – а там, чем чёрт не шутит, и затащить красотку Фи в свою постель. Поскольку с Мальвой такие шутки не проходят – ведь отец ясно намекнул, что не будет против, если та со временем займёт место на троне рядом с самим Фредом. А значит – никаких скандалов, сплетен и даже тени их. Королева должна быть вне подозрений… Да ну её, эту магичку Фиону – ещё какую пакость устроит. Но тут есть загадка куда поинтереснее… Подавив первый, появившийся было импульс обсудить дело с закадычным другом Алексом, принц задумался и задом, задом протиснулся обратно в потайной ход. Лишь в своих апартаментах он позволил себе чихнуть от избытка накопившейся в лазе пыли – так что дальнейший разговор матушки с Фионой он пропустил.

И зря, зря. Ибо Фиона, чуть поколебавшись, высказала королеве одну мысль… но не будем забегать вперёд. Посмотрев с улыбкой, как молодой принц спит крепким и беспробудным сном, принцесса негромко спросила:

– Тётушка – помнишь тот давний разговор? Ещё бы королеве не помнить! Едва сдерживая волнение и нетерпеливую дрожь, она мягко и деликатно говорила стайке детей в саду, что есть способ вывести принца Гуго из его состояния. Королевский маг и лекарь будут применять свои меры, а от них требуется только ласка и нежность к малышу. Ласка и нежность, внимание и забота… И буквально через полгода Гуго, сидя на ковре у ног матери, уже называл буквы из большого букваря с картинками. Через год – капитан гвардейцев сообщил королеве, что Майкл не справляется с обучением принца фехтованию – он бывший кавалерист, а у малыша проявилась способность к двуручным мечу и топору. Так что пришлось возложить эту обязанность на седоусого Зигфрида из полка гвардии – известного по прошлой войне рубаку. Правда, Сибелис как-то пожаловался матери принца, что никак не может зацепиться за магические способности Гуго.

– Очень сильный дар – но какая-то мутная, неуправляемая сила. Впрочем, не удивительно… – он скомкал разговор и тут же перевёл на другую тему. Два года назад мэтр Жико с поклоном доложил, что алгебра и геометрия в объёме, достаточном для принца, изучены – причём с лёгкостью. Ибо проснувшийся разум требовал всё новых и новых знаний, и впитывал их с жадностью сухой губки. Примерно тогда же Майкл, личный слуга принца, перестал брать на прогулки корзинку со сменной сухой одеждой, а потом и вовсе забросил её. А принц Фред с большим и весьма похвальным пониманием отнёсся к просьбе матери попробовать – каково приходится королю делать то, что не хочется. И он, заменив на время Майкла, таки выучил Гуго держаться в седле, за что получил самую горячую признательность и благодарность брата. Берта заметила способности братца к архитектурным делам и самым беззастенчивым образом использовала их, рисуя этюды зданий или старых, полуразваленных руин. А их совместное творение – картину, на которой зловеще алел закат над тёмным, мрачным и загадочным замком ле Мож, ныне заброшенному по той причине, что там водятся самые натуральные привидения – похвалил сам король. И даже потребовал вскрыть полотно лаком и повесить в своём кабинете.

– И всё же, Фиона – ты не перестаралась с лаской и нежностью? – королева наконец-то улыбнулась. Юная принцесса осторожно погладила щёку спящего, тихо прикоснулась губами к мочке уха.

– Знаешь, тётушка – этого много никогда не бывает. Кроме того… – Фиона поколебалась, но всё-таки тихонько продолжила.

– Нас что-то притягивает друг в друге – я заметила это давно. Даже если бы Гуго был моим кузеном… возможно, всё равно бы так и закончилось. Наша магия словно разного цвета, и стремится слиться воедино… Глянув на неодобрительно качающую головой королеву, принцесса наконец-то вспомнила о своей зловредности.

– Во всяком случае, я смогла дать ему то, что не может даже мать… Бе-бе-бе! Но всё же постепенно Изольде удалось перевести тихую беседу в более безопасное русло – на нейтральные темы. И уже когда Фиона с улыбкой рассказывала, как они с Гуго читали толстую «Историю магии», принц наконец-то проснулся. Он потянулся так сладко, с таким вкусом и наслаждением, что мать даже мимолётно залюбовалась им. Физические упражнения сделали из угловатого подростка, не знающего куда деть руки и ноги, стройного и мускулистого парня. А ростом и шириной плеч он уже едва ли уступал старшему брату. Однако этот самый парень, не открывая глаз, сразу привлёк к себе Фиону и стал целовать.

– М-м! – взвизгнув, возмутилась та, колотя кулачками по широкой груди и безуспешно вырываясь. Её умоляющие глаза на миг остановились на королеве, а потом медленно закрылись. Принцесса капитулировала перед этим сладким натиском. Усмехнувшись, Изольда тихо вышла. Не забыв, впрочем, закрыть за собой дверь сыновней спальни…