Глава 32.
Дорога вывернула из леса, что радовал взоры золотом и багрянцем осени, и втянулась в холмы предгорья. По ней ехали двое всадников - волшебники Локси и Элидорн. Сзади ехала тяжело нагруженная телега. Груз был накрыт холстиной, а на козлах виднелась рыжая макушка правящего лошадьми хоббита. А замыкали процессию шестеро воинов, тоже верхом - трое эльфов и Реназ с двумя солдатами.
Поначалу воины посматривали друг на друга со вполне понятным недоверием - однако мало-помалу разговорились. И теперь ехали одной компанией, деля хлопоты и скромные радости путешествия.
Позади остался манор Мэй, где мастер Нобик согласился на время отдохнуть, присмотреть за порядком - заодно и поднатаскать в целительских делах Шувзи. Разумеется, и Ланси получила кое-какие соответственные указания, что ее в общем-то ничуть не смутило, а даже и наоборот - судя по вспыхнувшим в девичьих глазах огонькам…
Элидорн, не слезая с коня, подобрал с дороги очаровательно желтый березовый лист. Положил на ладонь, сосредоточился - и лист зазеленел, став свежим, будто только что сорванным с дерева. Локси попытался сделать то же самое. Однако, если подобрать лист ему удалось легко, хоть и без той же текучей грациозности, то применить Магию Жизни удалось не сразу. Эльф терпеливо объяснил еще раз.
– Нет, не так. Не грозно приказывать, грозя Силой, а мягко и нежно потянуться, вызвав эту жизнь из древесного листа - и самого себя…
Наконец, когда по сторонам дороги уже потянулись первые высокие предвестники Рудных Гор, изрядно вспотевший боевой маг задумчиво рассматривал на своей ладони свежий живой листочек. А не истлевший от времени черенок и не испепеленные во вспышке раздражения останки.
И вот - постепенно поднимающийся путь уперся в грозную крепость, замыкающую перевал и грозящую врагам своими могучими укреплениями. И не успел отряд подъехать к поднятому мосту через бездонную расселину под стеной, закрывающему собой ворота и образующему дополнительную защиту, как из-за камней выступил отряд гномьих воинов. Они грамотно, полукольцом охватили прибывших. Ближние держали ладони на рукоятях полированных боевых секир, а дальние сжимали в руках взведенные арбалеты. Спасибо, хоть не наведенные на гостей, а то Локси мог бы и не сдержать своих боевых рефлексов.
Предводитель их, статью и шириной плеч едва ли уступающий Боргу, осведомился - кто такие и зачем едут во владения подгорного народа. Локси ответствовал - так мол, и так. Едем по приглашению Совета ваших старейшин, дабы освидетельствовать мастерство гномьих волшебников.
Гном хмуро кивнул.
– Про вас, мастер Локси, нас уведомили. И мы готовы пропустить вас и ваших людей беспрепятственно. Но про остроухих ничего не сообщалось… - и эдак строго посмотрел на Элидорна, погладив свое оружие.
Однако недаром Локси в свое время изучал риторику и искусство ведения беседы. И бородачи со все возрастающим удивлением узнали - для того, чтобы испытание прошло успешно, обязательно присутствие магов от трех рас, и наблюдателя от хоббитов - тут волшебник ткнул пальцем через плечо в Иллена, с разинутым ртом разглядывающего вздымающиеся под самые облака скалы и башни.
– Такова древняя традиция, почтенные гномы, и не нам нарушать ее. Конечно, можно было бы вместо эльфов притащить пару-тройку орков… но боюсь, живыми я этих сволочей не довез бы - прибил бы по дороге.
Бородачи ухмыльнулись - в ненависти к орочьему племени все остальные расы были на редкость единодушны. А когда Локси добавил, что вместе с Элидорном дрался под Стеной против порождений Хаоса, гномы уже почти были убеждены. К тому же волшебник добавил, что он и его клан намерен породниться с эльфийским кланом Поющего Ветра. Предводитель подгорных воинов кивнул, и нахмуренный лоб его разгладился - породниться это не шутка.
– Хорошо. Мастер Элидорн и его люди могут проехать, но окончательное решение остается за Советом Старейшин. А что у вас в телеге?
Тут уж ответил сам Иллен. Потянувшись назад, он постучал по холстине рукоятью кнута, и груз отозвался глухим деревянным звуком.
– Пиво в бочках. Мы сварили несколько сортов, и решили привезти гномам на пробу - какое лучше. К тому же мастер считает, что разговоров и споров предстоит достаточно. Негоже глоткам пересыхать.
И, подмигнув воинам, хоббит подозвал пару бородачей поближе. Выгрузил им на руки лежащий отдельно, скраю, симпатичный бочонок ведер этак на пять. И заметил при этом мимоходом - потерялось по дороге. А кто нашел, то уже его не его, Иллена, забота.
– Главное, чтобы хорошим ребятам досталось…
Гномы мигом уволокли емкость за камни, а их предводитель, хитро ухмыльнувшись, подал в сторону крепости какой-то знак. Поднятый мост дрогнул, и с грохотом это окованное железом сооружение стало опускаться. Ворота растворились, и отряд втянулся во владения подгорного народа.
Эльфы с удивлением и уважительно разглядывали исполинскую статую каменного воина, строго рассматривающего петляющую меж гор дорогу. По какой-то прихоти природы одна из скал приняла такие очертания, и гномам осталось лишь довершить это дело. Но изображенный вплоть до мельчайших подробностей страж и чудно совпадающие в нужных местах расцветки камня создавали стойкое впечатление, что в нужный момент этот воин оживет.
– Здоровый мужик. Такому и дракона прихлопнуть, что муху, - уважительно протянул Реназ, похлопав воина по каменному сапогу. Даже верхом на коне он едва смог дотянуться до того места обуви, что столь старательно начищают и полируют солдаты.
Сопровождающий их гном, которому Иллен уделил место на облучке возницы рядом с собой, кивнул.
– Говорят, первый гном был еще больше - это сейчас мы обмельчали…
Однако мастер Элидорн не согласился с ним. Он попросил разрешения, и охраняющие поворот горной дороги гномы дали его. С недоумением они смотрели, как эльф разулся и босиком, ловко, словно ящерица цепляясь за выступы и впадинки в одежде, бороде, взобрался к самому лицу каменного исполина. Так и осталось неизвестным, что там произошло - Элидарн отказался сообщить - но мир на миг покачнулся в глазах людей и гномов.
Похоже, и у лошадей тоже - они пошатнулись, а двое жалобно заржали. Когда эльф спустился, оказалось, что он озадачен не менее засыпавших его вопросами остальных.
– Что-то не так. Он и есть живой - поверьте мастеру Жизни. И если пробьет час, этот воин проснется и защитит владения гномов…
Локси ехал дальше, покачиваясь в седле. Он и сам почувствовал от скалы холодное, еле заметное внимание. Пыхая дымом из трубки, он все гадал - это для какого же врага нужна будет такая ходячая скала? Против любого, кто живет в этом мире, каменному великану даже не нужно оружие, достаточно чуть потоптаться. И в самую пору задуматься тут - зачем мы живем? Чтобы стать пищей для червей в своем последнем пристанище - или чтобы стать вот такими же титанами, презревшими время и самое смерть?..
А гномы потребовали, чтобы мастер волшебник эльфов объяснил это дело перед Советом Старейшин, и тот задумчиво пообещал. И удивительное ощущение от этого происшествия набросило дополнительное очарование на разворачивающиеся перед лицами путешественников зрелища страны гномов.
И громадный карьер, где богатейшее месторождение угля разрабатывалось открытым способом. Сотни ловких рук долбили черное золото, грузили на вьючных осликов и корзинами доставляли наверх. Грохот стоял соответствующий - эльфам даже пришлось заткнуть остренькие ушки.
И вереницу детишек, что с песней шли на прогулку в горные луга под предводительством двух почтенного возраста гномьих дам. И разумеется, в сопровождении десятка до зубов вооруженных бородатых воинов - своих детей гномы ценили и весьма берегли.
И наконец, ближе к вечеру, дорога, превратившаяся в искусно вымощенный каменными плитами путь, уперлась в отвесную стену цельного камня, вздымавшуюся ввысь на добрых две сотни шагов. Словно исполинский топор ровнехонько отсек бок горы, образовав в ней полированную поверхность. И в этой стене неземным огнем светились богато изукрашенные ворота - главный вход в подземные владения гномов.
Сделанные давным-давно, во времена одного из расцветов племени подгорных мастеров, они до сих пор надежно берегли гномьи владения. Ни разу оркам не удавалось пробиться дальше. И даже всего лишь немногим людям и едва ли паре эльфов доводилось бывать за ними.
– Погодите. Я хочу еще немного полюбоваться, - попросил Элидорн, и это ему было позволено отрядом провожатых - крепко сбитых гномов в полированых доспехах.
Да - полюбоваться тут было на что. Вблизи выявились детали, скрадывающиеся издалека. Здесь была запечатлена сама история, искусно высеченная в камне. Вон, слева внизу, первый гном учит детей своих держать в руке молот кузнеца. А там - желтоватым собственным светом горят драгоценности в руках первых ювелиров, и разом вспотевший Локси понял - вставленные камни настоящие, и их размерам и качеству позавидовали бы даже короли.
А вон там запечатлено зрелище, которое каждый эльф вспоминал с горечью и грустью. Сражение, где плотно сбитая стена гномов, заплатив страшную цену, все же разнесла и растоптала лучников, и столица Рюеньского королевства эльфов перестала существовать. Как и само королевство…
Вдоволь насмотревшись на диковинное зрелище, эльфы печально склонили головы перед последней памятью своему древнему королю. Правда, самого Локси больше заинтересовала природа заложенной в ворота Силы. М-да, чтоб такое развалить - да хоть помри тут, а не сломаешь. Подгорные мастера сработали на совесть. Вообще-то, они всегда работали на совесть, но Главный Вход - это несомненно один из их шедевров. Волшебник с несколько кислой физиономией сообщил об этом открытии своим спутникам, да и гномам тоже, к вящему удовольствию последних.
Эльфов не пустили дальше привратных палат. Локси пошел разбираться - о-ох! Споры и препирательства вышли такие же длинные, как и бороды у гномьих старейшин. И такие же витиеватые да запутанные. В конце концов, волшебник разозлился и заявил напрямик - если гномы привыкли все делать тяп-ляп, то это их вина. А он свою работу привык делать на совесть. Так что или почтенные сделают так, как сказал он, или потом пусть на его помощь и поддержку не рассчитывают.
Сказать, что старейшины подгорного народа обиделись - это ничего не сказать. Лишь вовремя налитое и поднесенное молодыми гномами пиво удержало их от вспышки гнева. Оросив глотки добрым глотком, мудрецы принялись спорить опять. Послушав набирающую обороты новую свару, Локси шагнул вперед и стал откланиваться.
– Хотел я вам помочь - да не хотите вы. Что ж, неволить не стану, дело ваше…
Взвыв от раздирающих его противоречивых желаний, мастер Фраст вцепился в волшебника, потрясая белой бородой. Затем разразился грозной речью в адрес своих соплеменников, призывая гром на их тупые головы, чирьи на задницы и трясучку на руки. Мастер Торн поддержал его, и принялся охаживать особо рьяных противников своим тяжелым посохом. И быть бы крупной потасовке прямо в священном для всех гномов месте - у подножия Каменного Трона, пустующего которое столетие - если бы в залу не прорвалась жизнерадостная Стелла.
– Привет, Учитель! - и добавила свои щипучие маленькие молнии к увещеваниям и более тяжелым аргументам.
Сторонники безусловного соблюдения традиций, а также конфронтации с эльфами были повержены. И мастер Фраст, безуспешно пытаясь приладить на место вырванный клок белоснежной бороды, огласил наконец результат прений на Совете Старейшин. Наша взяла!
Позади осталось все - и тяжелейшие испытания, с блеском выдержанные рыжей Стеллой, и одним заклинанием высеченный из громадного куска мрамора колокол вместе с языком. И громкий басовитый звук, заполнивший, казалось, все подземелья гномов.
– Голос Камня! - в благоговейном ужасе подгорные жители попадали на колени, благодаря своих покровителей кто во что горазд.
И священный гнев мастера Элидорна, обнаружившего, что у одного тощего гномьего мага, что привели посмотреть на экзамен, есть неплохой целительский дар. Он так распекал и честил бородачей, что те и впрямь устыдились. А затем заявил, что согласен остаться хоть в кандалах и с завязанными глазами - но сделает из этого неумехи толкового Мастера Жизни. Поскольку окружившая собравшихся толпа воинов во главе с хитро ухмыляющимся Боргом заорала, что свой целитель нужен не меньше, чем воздух в глубинных шахтах, и упрямые старейшины сейчас получат по башке, то эльфу милостиво дали разрешение остаться на пару седьмиц.
А после всего этого эльф, человек и боязливо поеживающийся рыжий хоббит возложили ладони на вихрастую макушку Стеллы. Та добавила сверху свою ладошку - и вокруг нее закружился радостно мерцающий хоровод золотистых искорок. Магичка. Не колдунья, не подмастерье, не самоучка - полноправная волшебница. И Локси с особым удовольствием поставил на голубоватом драгоценном листе документа свою ало светящуюся подпись.
Мастер Элидорн лихо черкнул рядом свою изумрудно сияющую эльфийскую руну. Хоббит, сославшись на фамильное умение, смазал чем-то свою пятерню, и внизу появился полыхающий яростным синим отпечаток ладони. Гнома, волнуясь, прошептала заклинание, ткнула осторожно пальчиком - и яркая красно-золотая звездочка разлила свой свет по бумаге.
– Нарекаю тебя - Звезда во Мраке! - посоветовавшись, решили двое волшебников и хоббит.
После чего сердечно обняли смущенно улыбающуюся Стеллу, а двое важных и едва сдерживающих улыбки гномов принесли и надели на нее алый плащ волшебницы. Чуть заметно перемигнувшись, Локси и Элидорн раскланялись с ней и поприветствовали ее честь по чести - как равную, проявив немалое уважение и соблюдя весь положенный магам этикет. Гномы смотрели на все это вытаращив глаза и с трудом сдерживая восхищение - такие обряды и церемонии были им в диковинку.
Правда, последовавшие за этим торжества вспоминались с трудом, да и голова отчего-то до сих пор гудела - но тем не менее Локси ехал в седле сам, поглядывая на до сих пор дрыхнущих в телеге солдат. Хоббит немилосердно покачивался на своем облучке и орал такие непристойные песни, что Стелла-первая точно всыпала бы ему, если бы услышала хотя бы краем уха.
Зато гномы, опустившие подъемный мост и отворившие ворота, ржали в свое удовольствие.
В глазах окончательно посветлело только утром. Был ли тому причиной зарядивший с рассвета нудный дождик, или промозглая сырость - неведомо. Но по крайней мере Локси с неизъяснимым удовольствием отметил, что язык и мысли снова слушаются его, а надоедливая серо-зеленая муть больше не наползает на глаза. С непривычки он набрался преизрядно, хоть и не так, как упившиеся на радостях в стельку гномы.
По крайней мере едва держащейся на ногах Стелле, во что бы то ни стало решившей отблагодарить волшебника извечно женским способом, пришлось поехать на его руках и лечь в постельку одной. Правда, свернувшись калачиком, она сразу сладко засопела и Локси, накрывший ее пестрым лоскутным одеялом, вышел из каморки волшебницы весьма злой.
"Ну ладно, рыжая гнома!" - он мстительно запечатал дверь несложным заклятьем, чтобы набравшаяся волшебница не сразу смогла открыть ее.
И выпить поутру жбанчик живительного лекарства, принесенного сердобольным Боргом, тоже. А следовательно, утренние ощущения и сделанные из них выводы запомнятся ей надолго…
Дорога спустилась к переправе. Локси не стал слезать с коня - лишь наблюдал, как под подозрительным взглядом гнома-перевозчика солдаты очистили колеса телеги от налипшей грязи пополам с опавшими листьями, прежде чем заехать на паром. Над рекой еще клубился туман, лишний раз напоминая об осени с ее холодами, сыростью и слякотью.
– Никогда не любил эту пору… - хмуро проворчал волшебник, пока его жеребец, осторожно перебирая ногами, не взобрался на доски покачивающегося на воде прямоугольного парома.
Двое гномов тут же взялись тянуть канат, перехватываясь по нем брусьями с прорезью. Меж дощатым причалом и палубой появилась тонкая полоска почти черной воды. С каждым мигом она ширилась и ширилась, пока паромщики разгоняли паром, а затем полностью пришло ощущение плавания. По реке кое-где плыли листья и сучья - в верховьях, говорят, разразилась целая буря.
На середине, если не всматриваться, ощущение движения пропало. Легкое журчание воды за бортом да натужное дыхание выбирающих канат гномов - вот и все звуки. Локси вспомнил старую балладу, где души умерших вроде бы тоже перебираются через реку, отделяющую страницу Книги, где они еще живые, от такой же, где их имена вписываются навечно. Передернувшись от зябкого ощущения, он пришел в себя и огляделся.
В тумане над черной водой уже показался противоположный берег - река оказалась всего ничего шириной. Там уже стояли две телеги с горланящими перевозчику купцами, да пара конных. Гномы поднажали, затем перестали тянуть - и паром, замедляя свое неуклюжее движение, глухо ткнулся в причал.
– Выгружайсь! - весело, в предчувствии платы, гаркнул старший.
Усмехнувшись, волшебник опустил в широкую ладонь цельную серебрушку и тронул поводья. Однако один из всадников оказался в его цветах - когда он приблизился, на черном фоне алчно оскалилась медвежья морда.
– Здравия желаю вашей светлости! Там шар ваш хрустальный, пищит вовсю. Целитель поговорил с кем-то, и сказал послать за вами. Чтоб поспешали, значит, - доложился солдат.
Нахмурившись, Локси пересел на свежего коня, что держал в поводу посыльный. Отдал указания Иллену, кинул пару монет на всякий случай, и припустил по раскисшей дороге со всей возможной резвостью, махнув рукой на взлетающие выше капюшона комья грязи из-под копыт.
