ПРАКТИЧЕСКАЯ АЛХИМИЯ
Студенты, мирно переговариваясь, кучковались у входа в лабораторный корпус. Старшекурсники, с эмблемами алхимиков на потрепанных мантиях, сидели рядком на широких перилах, напоминая нахохлившихся воробьев. Осеннее солнце все еще изрядно припекало, заставляя вспоминать остатки сухого летнего жара.
Алхимики молчали, счастливо жмурясь. Ну, еще бы, уроки-то закончились.
Вихрастый, смуглый до черноты парень нарушил блаженную тишину:
— А вы не знаете, отчего магистр Леснид был так зол?
Вопрос, судя по ленивому тону, был явно риторический, но одна из девушек, синеглазая коротко стриженная блондинка, соскользнув с перил, протянула:
— Знаю. Потому что четвертому курсу, то есть нам, включили в программу новый предмет. Факультативный. Лекции по редким составам и ингредиентам.
Ребята хором вздохнули.
— И это повод давать контрольную прямо на первом занятии?
— Почему бы и нет? — спросил невысокий, щуплый сероглазый мальчишка.
— Ага, — возмущенно бросил кто-то, — тебе-то что? Ты все знаешь! Свой зачет получил!
— У, кто бы говорил, — довольно язвительно ответил щуплый, взмахнув рукой, — ты тоже, Рыжик.
— Заткнитесь, обормоты, — пробормотала низенькая девица-гномка, спрыгивая с перил и одергивая мантию, — что-нибудь вообще знает, что это за зверь и кто его ведет?
— Ну, магистр явно не в ладах с сей персоной! — усмехнулся Рыжий, вполне соответствующий своему прозвищу. Даже веснушки на его физиономии были чрезвычайно яркого цвета.
— А магистр Сергий так радовался! — Блондинка смешно сморщилась.
— Это потому, что новый факультатив хотели на него спихнуть, а ему смежников хватает, — буркнул щуплый.
— Все-то ты знаешь!
— А то! — На худом лице нарисовалась удовлетворенная усмешка. — Ну да ладно, я пойду. Посмотрю, послушаю, может, чего интересного узнаю.
— Расскажешь потом, — бросил ему в спину рыжий парень, и вся компания, гомоня, сорвалась с широких, отполированных временем перил и понеслась к озеру.
Вольд Синица, разумеется, явился в аудиторию вовремя. Неспешно выбрал место подальше от исцарапанной, уставленной колбами и ретортами кафедры, уселся на четвертом ряду и принялся разглядывать сидящих впереди. Всего две дюжины студентов, в основном, судя по эмблемам на рукавах балахонов, Охотники и пси плюс пара целителей.
Вдоль стен стояли пустые шкафы, спину грело осеннее солнце, свет в стеклах преломлялся, и по партам гуляли маленькие радуги. В них танцевала, посверкивая, мелкая пыль.
Вольд чихнул и выронил перо. Пригнувшись, нырнул под стол, а выцарапав из щели между половинками паркетин любимую письменную принадлежность, услышал вежливое:
— Будьте здоровы.
— Благодарю, — ответил парень, торопливо выпрямляясь и рассматривая… ну, преподавателя, наверное.
В дверях стояла женщина. Невысокая, чуть бледноватая, в свободной учительской мантии, кареглазая. Длинные каштановые волосы были заплетены в сложную косу, спускающуюся почти до колен. Типичная ронийка. Оглядевшись, прошла за кафедру, уселась, сложила руки домиком и сказала:
— Давайте знакомиться. Меня следует называть мастер Эйден. На ближайшие полгода минимум, мы с вами накрепко связаны учебной программой и волей нашего дорогого директора. Замечу, что все, кто явился на первое занятие, будут обязаны сдать мне зачет. И посещать соответственно каждый урок, так как автоматически записываются на курс. Все прочие могут не беспокоиться. Теперь представьтесь. По очереди.
Тон холодный, равнодушный. Не орет, не ругает, подумал Вольд, чего еще надо? Не развлекаться же мы сюда пришли.
Молчание, осторожное переглядывание между студентами.
— Ну же! — В ровном голосе появились приказные нотки.
Сидевший с правого края парень вскочил, задев локтем дверцу шкафа. Стекло звякнуло.
— Марен ап Норрис, кафедра пси-кинетики, четвертый курс!
Женщина явственно поморщилась в ответ на прокатившееся по помещению эхо и кивнула.
Дальше пошло веселее.
— Отлично, — когда представление, больше похожее на армейскую перекличку, закончилось, — теперь о программе. Так как вы, по мнению большинства преподавателей, принимавших у вас экзамены, все личности адекватные и взрослые, я начну курс с того, что соберу ваши пожелания. Итак, о чем бы вы хотели узнать в рамках лекций о редких комплексных эликсирах и ингредиентах, в них используемых?
Мастер Эйден резко встала, прошлась вдоль кафедры, ведя кончиками пальцев по пыльной поверхности. Вольд тихонечко хмыкнул, неслышно передвигая набор перьев на привычное место. Интересно, кто-нибудь из студентов знает название хоть одного комплексного эликсира?
Одна из целительниц рискнула поднять руку.
— Да? — заинтересованно склонила голову преподавательница. — Вы бы хотели услышать о чем-то конкретном?
— Мастер, благодарю вас. Нам бы хотелось услышать о Золотом эликсире.
— Прекрасно, — проворковала преподавательница, — есть еще какие-нибудь пожелания?
— Разрешите? — вскочил один из пси, огненный, кажется. — Синий игольник, мастер.
Женщина улыбнулась:
— Где вы проходили полевую практику?
— В Приграничье, — ответил пси.
— Тогда это логичный вопрос. Весьма. Садитесь.
Огненный плюхнулся на скамью, облегченно выдохнув.
Вольд обратил внимание, что мастер улыбнулась только губами. Карие глаза оставались равнодушны.
— Разрешите? — вскочила черноволосая Охотница, не дожидаясь кивка. — Желчь скальных химер!
И нырнула вниз под недовольным взглядом мастера.
Больше никто не решился выступить.
— Иссякли? Бедновато что-то! Неужели даже Охотников больше ничему не учат? Ну да ладно, сия проблема относится к сфере учебных планов и меня не касается. Начнем.
Мастер Эйден села, перекинув длинную косу через плечо.
— Итак, Золотой эликсир…
После занятия Вольд был в приподнятом настроении. Ему очень, очень понравились занятия. И мастер понравилась. Она знала много больше, чем даже магистр Леснид, чуть ли не сотню лет уже заведующий кафедрой алхимии школы. Программу занятий Синица изучил на три месяца вперед и ничего интересного для себя не нашел. Ну, исцеляющие, укрепляющие и наводящие красоту бальзамы и эликсиры — это, конечно, полезно, но… скучно. А тут… Парень исписал пять листов мелким аккуратным почерком лишь на первой половине занятия. На второй только слушал.
Реальный, свежий практический опыт чувствовался едва ли не в каждом слове мастера. Ну, в общем-то, логично первый патент на общую алхимию студенты получают, принося магическую клятву по окончании Школы. Полный — только после аспирантуры. А магистерский — через десять лет непрерывной практики. Ну а у магистра Леснида, да и у других преподавателей даже эти десять лет остались в глубоком прошлом. Скучно и неинтересно следовать программе, которую они написали, сидя в теплом, уютном кресле… А вот мастер Эйден! Парень мечтательно закатил глаза. Ей лет, наверное, сорок, и потому…
Что из этого следует, Вольд недодумал и, пританцовывая, двинулся в общежитие. У входа его перехватили двое. Высокий Рыжик и гномка подхватили студента под руки и хором спросили:
— Ну, как?
— Здорово! — расплылся в улыбке Вольд. — Я столько нового узнал! Представляете…
— О Свет! — воскликнула синеглазая гномка, закатывая глаза. — Узнал он… хоть как преподавателя зовут?
— Грель, это абсолютно все равно!
— Нет, Ринан, ты слышал? — Отпустив Вольда, девушка обернулась к рыжему. — Он же так опять переучится!
— Ага, знакомые интонации, — хмыкнул Ринан, выдергивая из рук Вольда конспекты. — Ты хоть обедал сегодня?
Тот помотал головой, медленно отступая.
— Значит, сейчас будем кормить ужином! — Гномка, вцепившись в слегка обтрепанный рукав Синицы, легко потащила его следом. — Ты слишком мало ешь, зато читаешь чересчур много. И занимаешься…
— Но это же так интересно!
— Не хочу ничего слышать, — яростно тряхнув головой, воскликнула она. — Ужинать!
— А я хочу, — немного капризным тоном заметил рыжий, подталкивая Вольда, — узнать, как зовут преподавателя.
— Мастер Эйден…
Она читала лекции дважды в декаду, появляясь, кажется, прямо у дверей аудитории и исчезая прямо за порогом. Как призрак прямо-таки.
Она не давала никому спуску, каждое занятие устраивая проверку того, как был усвоен материал.
И все, что она рассказывала, было настолько увлекательно, что в один прекрасный день Вольд забыл сделать домашнее задание. Это выяснилось, когда парочка однокурсников заглянула в гости в надежде списать или хотя бы просмотреть навскидку сочинение по теоретической некромантии.
Ниран и Селлин, высокие смуглые кареглазые приятели, почти близнецы, всегда были отличными ребятами. А потому, отметив растерянное выражение, появившееся на лице однокурсника, закопавшегося едва не по уши в какие-то старые свитки, ругаться не стали. Они подняли парня с кровати, распахнули одно из окон и, наполовину высунув его наружу, немного потрясли.
Вольд завопил, раздраженно брыкаясь:
— Осознал, Темные магистры вас побери! Когда сдавать-то надо? — спросил он, коснувшись ногами пола. — А то что-то забыл…
— Послезавтра, — мрачно буркнул Ниран.
— Не, ну я поражаюсь! — заметил Селлин. — Что такого в этой твоей учебе?! Мы же договорились!
Вольд прищурился насмешливо:
— Ага, договорились. А вы помните, сколько вы мне должны? За прошлый раз? — и протянул руку. — Ну?
Гости смущенно переглянулись.
— Ну…
— Нет денег — нет работы, — категорично заявил Вольд и выпихнул обоих за дверь.
Те не очень-то сопротивлялись, только хором заметили:
— Мы еще зайдем, попозже.
— Ну, ты даешь! — вынырнул из-под одеяла его сосед по комнате рыжий Ринан.
— Ага, а ты думал! Я очень, очень важная персона! — Синица снова с ногами взобрался на кровать, погружаясь в записи. — А все же интересно, кто она такая… — пробормотал парень. — Но и о заданиях забывать не следует… какой позор!
И в комнате по адресу «общежитие, третий этаж, левое крыло, седьмая дверь» вновь воцарилась тишина, прерываемая только легким похрапыванием и шелестом бумаги.
Для магистра Леснида лучшие дни давно миновали. А если учесть, что он и в молодости красотой не блистал, то превращение его в толстого, краснолицего, слегка облысевшего типа с дурным характером было закономерно.
Впрочем, учителем он был неплохим.
Поэтому Синица считал делом если не чести, то хотя бы достоинства выполнять его задания вовремя. В связи с этим самоотверженным решением он сейчас стоял перед массивной дверью кафедры алхимии, собираясь постучать и вручить магистру очередное сочинение.
За дверью послышались голоса, и парень опустил руку. Раздраженный рев учителя ни с чем не спутаешь. Лучше подождать. И послушать, чтобы в разговоре потом ненужных тем не поднимать.
— Господин директор! Я не согласен! Да после защиты ее диплома комиссию в полном составе лечили от боязни замкнутого пространства! А мастерский патент стоил мне полноценного ремонта лаборатории! Она больше десяти лет где-то шаталась, пренебрегая своим долгом! Всеми долгами! Она безалаберна, неаккуратна и совершенно не уважает трудов авторитетных исследователей…
— Не волнуйтесь, магистр, — это директор, причем гораздо тише, — магистерский уровень леди Эйден будет защищать под моим патронажем.
— Отлично! Но она портит моих студентов! Эти байки…
— Дорогой друг, мне кажется, из ваших, — директор особо выделил это слово, — к леди Эйден ходит всего один.
— Но самый лучший! И с начала года он уже не раз задерживал домашние задания.
— Да вы ревнуете! Как не стыдно! — Голос приблизился к выходу, и замерший у двери Вольд отошел на пару шагов, старательно сгоняя с лица ошарашенное выражение.
Дверь открылась, и директор заметил, бросив взгляд на парня, притулившегося под тускловатым факелом:
— А вот и ваш студент, не о чем переживать, — и, приветливо кивнув Синице, удалился куда-то в сторону библиотеки, обдав того ароматом апельсиновых благовоний и задев краем дорогого светлого плаща.
А Вольд, заторможено вручив красному от гнева магистру свою работу, пошел в другую сторону. В голове у него крутилась только одна мысль. Леди?
Интересно как.
С того момента, как он подслушал разговор, стало еще интереснее.
Ведь обращение «леди» в устах директора, не меньшего «лорда», надо заметить, говорило о принадлежности мастера к высокому роду.
Интересно. Просто интересно. Наблюдать, следить, замечать.
Почему это стало так интересно?
Потому что все ее действия приобрели иную наполненность. Неслышные шаги, легкие движения, рассказы, холодные равнодушные взгляды.
Леди…
Вольд выяснил ненароком, что мастер никуда чудесным образом не исчезает. Просто ходит быстро. Когда она вывернула из-за угла, едва не сбив с ног спускающегося по ступеням студента, так сразу и понял. Вцепился в перила, переждал немного и поспешил следом. Синица не любил опаздывать, считая это признаком лености, к тому же последний вынужден занимать самое неудобное место в лаборатории или лекционном зале. Первое. А тут так неудачно сложилось… На теории стихийной магии задержали, потом он в коридоре столкнулся с ребятами, которым обещал помочь с заданиями, и в итоге впервые… ну, если не опаздывал, то явно попадал в аудиторию после преподавателя.
Пытаясь догнать летящую впереди женщину, он совсем забыл об обитателях Лабораторного корпуса. Внезапно от потолка в конце коридора отлепилась туча серых нашлепок. Они шумно расправили крылья и с визгом спикировали прямо на мастера Эйден. От их дикого визга задрожали стекла.
Женщина пригнулась, почти припала к полу, пропуская несущихся навстречу тварюшек. Вольд отскочил к стене, отшатываясь от выпущенных коготков. Крылья обдали его ветром, длинные хвосты хлестнули по воздуху, парочка самых быстрых врезалась в стену рядом с мальчишкой. Поднявшись на коротких лапках, они торопливо пошлепали по коридору и ускорились под воздействием ботинка, отвесившего пинка. От души…
Моргнув, Синица уставился на мастера. Та кончиками пальцев, кривя лицо в брезгливой мине, держала одного из атаковавших ее безобразников за кончик хвоста. Болтающийся на конце шип набухал янтарной каплей, крылья вяло обвисли, мохнатое тельце длинной где-то в локоть висело безжизненной полосатой тряпкой.
— Вы в порядке, молодой человек?
— Да, вполне.
— Отлично. А не будете ли вы любезны просветить меня, — женщина раздраженно тряхнула вытянутой рукой, в которой болталась добыча, — что это такое?
— Кошмарик, — пробормотал Вольд.
— Да уж вижу, — неожиданно язвительно отозвалась преподавательница. — Откуда новый вид взялся?
— Никто не знает, но появились они два года назад, ровно на следующий день после защиты полевой практики Изменяющих живое.
— М-да… как интересно.
Женщина выдавила из кончика хвоста, едва его не сломав, на палец каплю жидкости. Понюхала.
— И никто, разумеется, и не подумал, что эти твари могут быть ядовиты.
Вольд помотал головой.
— Прелестно. — Женщина улыбнулась. Хищно так, весело. Синица отметил про себя, что это, похоже, первое проявление настоящих эмоций мастера. — Значит, так. Вам, молодой человек, задание. Отловите мне штук пять этих тварей к следующему занятию. Разных цветов, для чистоты эксперимента. И я поставлю в план для вас типовое исследование компонента.
Вольд только рот открыл. Что?
— И еще… мы, кажется, опаздываем! — Резко развернувшись, женщина полетела дальше по коридору.
Замученный кошмарик болтался в ее руках половой тряпкой.
Влетев следом за мастером Эйден в класс, Синица мрачно плюхнулся за первый стол. Женщина небрежно швырнула жертву на стол, придавила рукой, уселась, оглядела притихших студентов.
— Сегодня мы, кажется, говорим о скальных химерах? — без приветствия начала она. — Кто-нибудь может сообщить мне хотя бы о том, где они проживают?
А мастер сегодня не в духе, решил Вольд. Почему? Ведь буквально только что… Но тут с места вскочил Твар, едва не заехав локтем по уху.
— Они обитают в горах… — и замолчал.
— Логично. В каких горах?
Точно не в духе, решил Синица, поднимая руку.
В итоге вся группа все равно выпала из реальности. Каждый кусочек химеры, начиная с когтей, кончая слюной, можно было как-то использовать. А щупать пояс из гладкой прочной кожи и обсуждать до хрипа десять способов приготовления запретного приворотного зелья из крови и антидотов к нему было так интересно, что Вольд почти забыл о полученном задании. Но ему, разумеется, напомнили…
Поэтому Вольд был несколько рассеян, идя обратно. В свою очередь эта рассеянность привела к столкновению. Налетев на кого-то, парень шлепнулся на землю, рассыпав конспекты. Часть листов улетела прямо в озеро. Превратившись в подгоняемые ветром кораблики, они поплыли на середину, медленно погружаясь в воду. Ругаясь под нос и потирая место пониже спины, Синица принялся собирать вещи.
— А извинения? — раздался откуда-то сверху сухой недовольный голос.
Это кто еще перед кем извиняться должен? Поднявшись и поправив мантию, Вольд воззрился на говорившего. Разумеется, он его узнал. Высокий до умопомрачения и гордый до невозможности аспирант-пси, потомок захудалого, но благородного рода. Селен Виран.
— Ну, так что же?
Ладно. Как там говорят…
Вольд склонился в поклоне:
— Да простит меня высокий лорд, я вовсе не хотел вас оскорбить. Я слишком сильно задумался и не заметил вашей великолепной персоны, — выпалил он.
— О чем же ты задумался? — вздернув брови, спросил Селен.
— Об Эйденах.
Длинное лицо благородного вытянулось.
— И что ты думаешь об Эйденах? — осторожно спросил он, глядя куда-то в небо.
Проследив за взглядом Селена, Вольд ничего не увидел. Небо как небо.
— Мастер Эйден хорошо учит, — ответил он.
— Мастер Эйден?
— А вы не знаете? Она читает нам факультативный курс по алхимии.
— О! Это, это…
— Восхитительно, — вежливо кивнул парень, обогнул собеседника и двинулся в общежитие.
— Да уж, восхитительно. Майл’эйри высокого рода, пренебрегающая долгом, что может быть лучше… куда мир катится? — донеслось до него бормотание Селена.
Задачка по ловле кошмариков оказалась вовсе не такой сложной. Помогли, разумеется, накопленные знакомства. Должники из Охотников одолжили мелкую сеть, два второкурсника-стихийника соорудили приманку — сладкую липкую кашу из апельсинового варенья, кукурузного печенья и магии. Измазанные тряпичные ленты, развешанные на стенах и потолке Лабораторного корпуса, не добавили хорошего настроения студентам, которые вляпались в них, да и к самому ловцу они вовсе не дружеские чувства испытывали, но Вольд невозмутимо отвечал на все злобные выпады, что выполняет важное задание. По алхимии. Да, да… будет проводиться полноценное исследование. Вам завидно? Правильно!
Получилась отличная засада. Любопытствующие младшекурсники стали дополнительной приманкой. Спикировавшие с потолка твари целили в них, а вляпались в натянутую поперек коридора сеть. И в липкую сладость, размазанную по стенам. До того как кошмарики выпутались из куча-малы, Вольду и парочке добровольных помощниц, развеселых целительниц, тоже посещающих занятия мастера Эйден, удалось посадить в запасенную клетку ровно шесть штук. Двоих синих, троих розовых и одного желтого.
Отлично.
Разноцветный клубок бесновался всю ночь, заставляя клетку подпрыгивать и дрожать, не давая спать соседям. Рыжий, в конце концов, просто выпихнул кошмариков за дверь.
На следующий день они гордо водрузили добычу на непривычно заставленный какими-то колбами преподавательский стол. Следом вошла мастер, неся похожую клетку, в которой суетились какие-то белые зверьки.
— Рассаживаемся, — располагая ношу рядом со студенческой клеткой, сказала она.
В этот раз ее длинная коса была заплетена по-другому и уложена на затылке. Волосы золотились на солнце, и Вольд невольно залюбовался. Необычный цвет.
— Так, кто-нибудь знает, что это за зверьки? — спросила преподавательница.
Синица вздернул руку, но ответила, повинуясь кивку, его соседка, одна из целительниц:
— Белые хорьки, звери, используемые в экспериментах с ядами.
— Почему используют именно их?
— Потому, что их реакция на различные вещества наиболее близка к человеческой.
— Да, верно, но все же уточню. Не только человеческой, но и всей Младшей Ветви Древа разума. Конкретно эти животные относятся к классу десятичных, то есть соотношение смертельной дозы для хорька и для человека составляет один к десяти. А это что такое? — Тонкие пальцы пробежали по ряду разноцветных фиалов.
Тут уж Вольд не выдержал и вскочил, торопливо выпалив:
— Тесты на токсичность!
— Успокойтесь, молодой человек, вы же хотите получить зачет? Сядьте.
Парень, у которого от тона, каким эта фраза была произнесена, подкосились ноги, плюхнулся на парту. Соседка зашептала что-то утешительное на ухо. Хорошая вообще-то девчонка, веселая. Глаза такие прозрачно-зеленые, а сама смуглая, изящная… живая. Да, в отличие от мастера, больше похожей на холодную мраморную статуэтку. Хотелось коснуться ладони Вирины, ощутить тепло ее кожи, прочертить линии на ладони… Бр-р! Да что такое? С трудом оторвав взгляд от лица соседки и решив мимоходом, что она действительно нравится ему куда больше мастера, ну, эстетически, парень понял, что изрядно прослушал.
— …полноценное исследование должно включать тестирование всех жидкостей испытуемого… организма, как то: кровь, слюна, яд и прочие выделения. — Руки женщины между тем действовали четко и уверенно, извлекая из клетки вялую тушку, расправляя крылья, замеряя хвост. — Мы ограничимся определением типа яда и дозы, воздействующей на человека.
Взяв колбу, она перехватила кошмарика, сжала хвост так крепко, что из усеянной мелкими зубками пасти раздался сиплый жалобный хрип.
— Следует также изучить свойства шерсти, кожи, провести вскрытие и исследование внутренних органов.
Студенты медленно бледнели, наблюдая, как острый нож сбривает на подстеленную бумагу разноцветную шерсть.
— Но мы ограничимся только первым пунктом, — оглядев подопечных, успокаивающе заметила женщина. — Замечу только, что перед этим опытный экземпляр следует очистить от грязи.
Вольд смущенно уткнулся взглядом в парту. И принялся торопливо записывать излагаемые ровным голосом подробности.
— Первое, что делается, — это определяется тип действующего вещества в яде, — выставив в штатив десяток пробирок, говорила мастер.
В каждую она капнула по дозе яда, выдавленного из зверушки. Влила туда же понемногу жидкости из разноцветных фиалов.
— И что мы наблюдаем? — любуясь разноцветной пеной, клубящейся в пробирках, риторически вопросила мастер.
— Разрешите? — поднял руку Марен. — Обнаружены токсины, провоцирующие мышечные спазмы и действующие на разум…
— Правильно, теперь следует определить конкретное действующее вещество, проведя типовые реакции по стандартам, указанным в учебнике Ринала Эгера…
Вольд писал, писал и писал…
Реакции, четкие пояснения, пускай порой и неаппетитные. Методики, указания. Почему магистр Леснид говорил, что мастер Эйден безалаберна? Она очень, очень аккуратна.
В конце занятия, собирая полуживых от яда хорьков, мастер Эйден приказала:
— К следующему уроку вы разделитесь на пять групп и проведете подробный анализ этого яда. Повторите типовые реакции и уточните дозы воздействия на человеческий организм. Подготовьте реагенты. Ах да… Вольд и Вирина, за вами — уборка.
Подхватив обе клетки, женщина покинула зал.
Синица вздохнул, глядя на уставленный бутылками и пробирками стол, затем на соседку. Ну, даже в помывке стеклянных колбочек можно найти что-то приятное.
Зима прошла под знаком практических опытов и домашних заданий. И еще — неспешных прогулок вокруг Ледяного озера под руку с прелестной целительницей. Кутаясь и пушистые меха, присланные с его родины, они сидели на берегу, тихо разговаривая, осторожно сплетая пальцы и согревая их дыханием. Бархатное небо и острые иглы звезд отражались в незамерзающей воде, и казалось, что никого, кроме них, в мире нет.
Сухая трава крошилась под ногами, когда он кружил девушку под отголоски доносящейся издали музыки. Там где-то далеко бухали фейерверки, студенты отмечали окончание учебного семестра. А он впервые не заботился о том, чтобы подучить что-то к следующему…
Лучше тихо прокрасться в конюшни, забраться на чердак и сидеть там, обнимая девушку за тонкую талию, и мечтать. О ее теплых мягких губах, например.
Вирина стала ему другом. Настоящим. И не только другом…
Весна была полна радости, домашних заданий и экзаменов. Все остальное проходило как-то мимо Синицы. Даже зачет по комплексным эликсирам и ингредиентам, в них используемым, не затронул глубин его окунувшейся в романтику души. Сдал и сдал… Хотя один разговор, случайно услышанный им, показался ему интересным. Он как раз сидел на чердаке конюшни, на их любимом месте, с нетерпением ожидая подругу, дабы проводить ее в город, на праздник. Пятидневье Божественной милости славилось своими ярмарками, на которые приезжали караваны из всех соседних стран. Они собирались посетить тот, с которым обычно прибывала тетушка Вирины. Заодно можно было бы посмотреть на редкости с Востока…
Внизу фыркали лошадки, тяжелый навозный дух перебивала свежесть раннего утра. Солнце, пробиваясь через узкие вентиляционные щели, разрезало заваленный всяким барахлом пол на куски, словно сладкий медовый пирог. Низкий потолок пересекали толстые деревянные балки, увешанные паутиной. За тонкой перегородкой, где хранились брикеты сена, слышалось шуршание. Мыши вили семейные гнезда. Те самые мелкие белые пушистые зверьки, которых он выловил однажды зимой в подвалах Лабораторного корпуса. Вольд улыбнулся. Вирине они понравились и прожили почти до самого лета в ее комнате, в уютной теплой клетке, а декаду назад целительница выпустила их. Пора создавать семью. Плодиться и размножаться…
Услышав шаги, он насторожился, но затем присел обратно. Это был не легкий, почти танцующий перестук каблучков Вирины, а как бы такое… он нахмурился… скольжение?
На миг выплыв из весеннего дурмана, он сообразил: мастер Эйден. И точно, голос, раздавшийся снизу, был ему знаком. Уверенный тенор перекрыл звук других шагов:
— Господин директор?
— Магистр Эйден.
— Пришли проводить? — Шуршание, звяканье пряжек, перестук хрустальных флаконов.
— Разумеется. Но только дабы удостовериться, что вы благополучно нас покинули. Ради спокойствия моего алхимика.
— Бедный магистр… — Насмешка в голосе.
— Отчего вы его так не любите, моя леди? — Директор прошелся, ведя рукой по закрывающим окна решеткам. Дерево тихо затрещало.
— Вероятно, привычка. Трудноизживаемая.
— Не смешите меня. Ваше поведение зависит только от вашего желания. — Голос директора был сух, как земля после трехмесячной засухи.
Тяжелый вздох.
— О, Тьма. Вы меня отчитываете. И вы правы. Но иногда так хочется… — В голосе мастера, нет, уже магистра послышалась усталость.
— Вспомнить молодость? — Вольду послышались веселые нотки. — Вам это удалось. Магистр Леснид теперь долго будет вспоминать вашу очередную защиту.
— О да. Но согласитесь, трансформации живого были весьма удачны.
Снова шелест, звяканье.
— Кстати, откройте тайну. Зачем вы мучили студентов этим несчастным исследованием?
— Это кто кого мучил! Вообще-то это секрет. Но вам скажу. Это подарок. На свадьбу.
— Кому?
Многозначительное молчание.
— О, ну думаю, это удачный выбор.
— Еще бы.
Топот копыт, недовольное лошадиное фырканье. Удаляющиеся шаги.
Вольд потянулся. Интересный разговор, и будь у него желание, он бы пошел к Селену и спросил, чья свадьба имеется в виду, благо аристократ наверняка в курсе. Но у него Синицы, есть занятие и поважнее.
Вирина и ее желания. Ведь любовь и дружба — главное в жизни, не так ли?
