ГЛАВА 10
– Согласно теории Милоша-Эрианери взаимодействие эликсира усиления на основе корня рутенника и зелья Силы, настоенного на облепиховом масле, не должно вызывать резонансного эффекта при воздействии на организм человека, так как включаются в обменные процессы на разных уровнях. Критический уровень возбуждения нервной системы будет достигнут только в случае одновременного приема не менее полулитра обоих препаратов, что невозможно по чисто физическим причинам. У меня все… – завершила Лина.
Стоя за лабораторным столом, она докладывала о проведенном исследовании. Итоговый вывод вогнал преподавателя в отупелое раздумье.
Сергий с покорностью взглянул на невозмутимую девушку, накручивающую на палец кончик длинной косы. Тяжко вздохнув, он вывел в зачетном листе корявое «отлично» и буркнул:
– Свободна! Брысь отсюда…
Лина неторопливо и даже вальяжно покинула лабораторию. Она опять оказалась последней. Один за другим, получая зачеты, одногруппники покидали лабораторию, бросая на нее кто сочувствующий, а кто и злорадный взгляд, думая, что оставляют ее на полуторачасовое растерзание магистру Лесниду. Вот только он не пришел, задержался на Совете у директора. А жаль… страдал один Сергий, уже понявший бесполезность подобных методов воздействия.
Лаборатория, к которой была приписана группа Лины, располагалась на втором этаже, прямо напротив главной лестницы. И едва выйдя, она сразу же разглядела среди снующих туда-сюда студентов нетерпеливо вертящуюся на одном месте княжну. Заметив Лину, она, подобно царственному фрегату Мории, двинулась вперед, и толпа проворно расступилась перед нею. Возможно, этому способствовал весьма злобный взгляд, которым Мила награждала не особо расторопных студентов.
– Что так долго? – нетерпеливо воскликнула княжна Светлая.– Наши уже давно закончили! И я заждалась…
– И еще подождешь,– флегматично пожала плечами Лина,– у меня есть еще дела. Кстати, это недолго! Завкафедрой не было…
И они двинулись вниз по лестнице.
– Так ты решила сегодня? – продолжала допытываться Мила.
– Угу.– Линара хищно улыбнулась. Хотя какая разница, сегодня, завтра… – К ночи как раз будем наряжать. Уже решила – где?
– Да за конюшнями…
– А получше местечка не нашли? Я как-нибудь переживу без ароматов живой природы…
– Да-а! – возмутилась некромантка.– Перед главным корпусом прикажешь располагаться или посреди озера?
– Хм, а идея неплохая! Но как бы ты посмотрела на то, чтобы поставить дерево на пустыре?
– На пустыре? А разрешат?
– А запретят? – переспросила Лин, насмешливо поднимая брови.– Сейчас там пусто и вполне можно водить хороводы. И даже костер разжечь… Конечно, мы будем как на ладони, но… А дерево ты нашла?
Этот вопрос пробудил лавину жалоб. На Школу, столицу и всю эту дурную страну… Пока девушки шли к воротам, Лина узнала, что единственная подходящая ель произрастает в Королевском ботаническом саду. И даже если теоретически пренебречь множеством защитных чар, транспортировка ее к Школе совершенно невозможна из-за размеров. Десятиметровое дерево являлось центром популярной композиции, демонстрирующей растительный мир Севера.
Расстроенная некромантка тщательно прочесала столицу и пригороды поисковым заклинанием. Заледеневшие туи и пихты не вдохновили княжну своим жалким видом, а произраставшие в избытке черешни и персики гордо демонстрировали тощие веточки, увешанные сосульками.
Спасение пришло неожиданно в виде чахлой сосенки в кадке, неожиданно появившейся у одного из питейных заведений Западного луча. У входа в кабачок, мгновенно ставший любимым местом студенческих вечеринок, их вообще-то стояло две… Пришлось довольствоваться тем, что имеется. Клятвенно пообещав вернуть дерево, Милава с группой товарищей притащили его в Школу.
Утешив подругу тем, что, когда вернется, украсит сосну до неузнаваемости, Лина умчалась в город. Милава же побрела на пустырь. Оглядев утоптанное, очищенное от снега пространство, она неожиданно прониклась случайной идеей ведьмочки. Действительно, кто запретит? Надо полистать устав…
«На территории Школы запрещается распитие хмельных напитков крепче светлого пива.
Запрещается несанкционированное чаротворчество вне лабораторных помещений. (Примечание: «Позволительны стандартные запирающие чары первого – второго уровня и левитация предметов объемом не крупнее одного куб. метра».)
Запрещаются всякого рода поединки и спарринги вне выделенной для них территории.
Запрещается хранить в жилых помещениях взрывчатые, токсичные и иные представляющие опасность для жизни и здоровья студентов ингредиенты, зелья и амулеты. (Примечание: выдаваемые под расписку скоропортящиеся ингредиенты – список прилагается – разрешено хранить в жилых помещениях при наличии холодильных шкафов).
Категорически воспрещается проводить эксперименты в жилых и\или не предназначенных для этого помещениях.
Предупреждение:
Кроме того, на коридоры, подсобные помещения и склады наложены чары антимагии, блокирующие применение любых чар, кроме указанных выше…
Все практические задания, полученные сверх программы, следует выполнять в свободное время в лабораториях, закрепленных за группой.
Регламент наказаний см. ниже».
(Выдержки из устава Высшей Школы магических искусств)
Планировка Школы, надо сказать, не отличалась оригинальностью. Вероятно, это было связано с тем, что несколько сотен лет назад здесь располагались казармы гвардии и резиденция военного коменданта столицы. Здания были ориентированы по сторонам света, стояли вокруг большого и холодного озера, куда многие студенты повадились сбрасывать остатки неудачных чар и магическую отдачу. Так что ничего крупнее водомерок там не водилось.
На севере расположился лабораторный корпус, большое трехэтажное здание в форме буквы П, фасадом к озеру, ножками к ограде. Вход со двора. За каждой группой в нем была закреплена лаборатория, где проходили практические занятия, выполнялись задания и проводились контрольные. В общем, все прелести студенческого житья-бытья. В свободное время здесь можно было ставить эксперименты, варить эликсиры и изучать задания на завтра. С разрешения дежурного по этажу, естественно… Хотя раньше Лина предпочитала делать это в своей комнате.
Напротив расположилось общежитие, демонстрируя совершенно точно такие же, словно снятые под копирку, мрачно-серые с красными вкраплениями стены. С запада на Холодное озеро щурил окна главный корпус, а пустырь, где господа студенты время от времени изволили заниматься физической подготовкой, обрамлял Холодное озеро с востока. Чуть дальше стояли конюшни и какие-то хозяйственные постройки, там же пряталась калитка запасного входа, чаще всего запертая наглухо. К тому же найти ее было вовсе непросто.
Большие ворота, естественно, располагались напротив главного корпуса. Чтобы попасть в Рону, следовало сделать изрядный крюк назад, вдоль огораживающего немалую территорию Школы трехметрового чугунного забора. И густых колючих кустов по его периметру. Изнутри тянулась дорожка, где студентов обучали премудростям верховой езды.
Вечер. Снег. Холод. На темнеющем небе проступает серебристое кружево звезд. Около Школы полукругом расположился караван торговцев, и, проходя мимо, Лин невольно заслушалась музыкой, льющейся от фургонов. Бравые мелодии Мории, томные напевы Ожерелья, северный Волчий ход и жаркая индолийская чечетка… Невольно отстукивая пяткой ритм, Лина выскочила на пустырь. У озера сиротливо торчала облезшая сосенка, а рядом кучковались замерзающие студенты. Надо бы их согреть.
– Почему до сих пор даже не начали наряжать?! – совершенно искренне возмутилась Лина.
– О, привет! – обернулась, постукивая зубами, Милава.– Знакомься: Тилан, Рилан, Кейл, Шаара, Элька и Мира.
Названные дружно покивали.
– Твои… некроманты?
– Угу…
– Приятно познакомиться! – воскликнула ведьмочка, щелкнула пальцами и кинулась обниматься.– А я – Линара, можно просто Лина.
Девушки почему-то принялись суматошно уворачиваться от ее объятий, ребята мужественно попытались достойно ответить, но железная хватка Лины не способствовала возникновению дружеских отношений. И, хрипя, все один за другим повалились на землю и попытались сделать ноги. Подвывая, девушка бросилась за ними.
Милава с недоуменным интересом наблюдала за некромантами, с визгом и воплями наворачивающими круги вокруг дерева. М-да, кое-кто отлично умеет разрядить обстановку.
– Ну вот и согрелись,– неслышно возникла рядом ведьмочка.– Так почему не нарядили?
– Нечем…
– Ну-у-у, а чем украшают на Севере?
– Стеклянными шарами, игрушками, свечами, гирляндами, хлопушками… – мерно начала перечислять Мила.
– Хватит, хватит. Да разве это проблема?
– Игрушек нет!
– Знаешь, Мила, может быть, это для тебя новость, но для создания атмосферы вовсе необязательно развешивать стеклянные шары. Есть много других замечательных вещей…
– Ка-аких? – протянула Мила удивленно.
– Сейчас покажу,– пообещала Лина и крикнула разгоряченным студентам, все еще бегающим вокруг сосны: – Успокойтесь, некроманты-недоучки, я сегодня вашу кровь пить не буду!
Они озадаченно замерли, только сейчас заметив, что убегать-то не от кого.
– С чего это они тебя так испугались?
Лина прищелкнула пальцами:
– Простенькая иллюзия, придающая облик пустынной химеры. Посмотри-ка!
Некромантка пригляделась и немного испуганно отшатнулась. Глаза алые, кожа синяя с зелеными и бежевыми пятнами, клыки в полпальца и слюна с подбородка капает…
– Брр, хороша! Откуда?
– Да по учебнику нежитеведения навела. Из раздела антропоморфных видов,– гордо выгнув спину, объяснила Лина всем сразу.
– Ой, сними, бога ради! – хором попросили ее студенты, когда ведьмочка начала крутиться вокруг себя, чтобы ее лучше разглядели.
– Какого из них? – съехидничала она.
– Снимай!
А потом они пошли по общежитию, заглядывая в каждую незапертую комнату, реквизируя понравившиеся безделушки. И в некоторые запертые – тоже. В итоге в качестве украшений на сосне фигурировали: черные ритуальные свечи (12 штук), длинное ожерелье из клыков василиска (скорее всего – поддельных), нанизанные на леску человеческие пальцы (сушеные), две полутораметровые гирлянды из мышиных черепов, раскрашенных подвернувшимися флюоресцентными красками, пробирки зеркальные и обычные, обернутые золотистой фольгой (20 штук), четыре пустотелых стеклянных шара (теперь совершенно негодных для сеансов ясновидения). А на самой макушке разместили хрустальный череп гаргульи в половину величины с ослепительно-белой свечкой внутри (благословленной верховным жрецом Солнца).
– Ну как, хорошо? – спросила Лина, отступив на пару шагов и любуясь оригинальной и необычайно жизнеутверждающей картиной.
Хм, Лису бы определенно понравилось…
– Да… но чего-то не хватает,– неуверенно пробормотала Милава, думая про себя, что наряд получился вполне, вполне… в стиле. Таком легком безумном стиле…
– Ритуальных плясок вокруг костра! – хихикнул Кейл.
– Это называется хоровод! – возмутилась Мила, хлопнув его по спине.
– Да как бы оно ни называлось! Дрова где?
Итак, дрова. За конюшнями они обнаружили целый склад стройматериалов. Доски были предназначены, скорее всего, для ремонта. Не смущаясь, каждый из участников прихватил столько, сколько смог унести. Сложенная пирамидкой, куча получилась большая, солидная, достающая до самой макушки зловеще мерцающей огнями сосны. Та, правда, была не особенно велика. Все на мгновение благоговейно замерли.
– Ну что, поджигаем? – бодро спросила Лина из-за широкой спины кого-то из ребят.
Некроманты дружно кивнули, одновременно щелкая пальцами.
Ощутив, как по пустырю промчалась обжигающая волна магии, на миг зацепившись за огрызки ее ауры, Лин рыкнула:
– Шах тан, шаас канн! – и резво отскочила назад.
Завопившие на разные голоса студенты дружно повалились на землю, прикрывшись руками. От одновременной попытки семерки недоучившихся волшебников на месте кострища вспыхнул гигантский огненный шар, вмиг спалив дрова и на пару секунд озарив светом весь немаленький пустырь. И угас, оставив после себя аккуратно выжженный круг метрового диаметра.
– Ох-хо-хо,– пробормотала Мила, вставая и сбивая искры с начавшего тихонько тлеть балахона.
– Чего ржешь? – мрачно спросил, глядя на Лину, Кейл, невысокий черноглазый парнишка, вытряхивая из коротких волос грязь.
Она же только всхлипнула и рухнула на землю, согнувшись пополам от хохота.
Мантии студентов кое-где обгорели, но не потух энтузиазм. С недоумением и недоверием рассуждая о том, что, скорее всего, имело место явление простейшего магического резонанса, они принесли еще дров. Поменьше… и поджог на сей раз доверили Лине. Но, увидев, как она невозмутимо обрызгивает аккуратную пирамидку из большого темного флакона, некроманты резво отскочили назад. Приятно видеть, что хоть чему-то учит практика! Так подумала Лина, пряча улыбку. И недоуменно обернулась к ним, спрашивая:
– Вы чего? – и поднесла зажженную спичку к костру.– Это просто чтобы дольше горело!
Студенты бочком-бочком, опасливо приблизились, грея руки над мгновенно занявшимся аккуратными синими язычками пламенем. Эля, Элька, прозванная Птичкой за необыкновенно дружелюбный характер, мягко улыбнулась и спросила:
– Хотите, я сварю вам эсток?
– Ни за что! – дружно завопили некроманты, рассевшиеся у костра.
– А что это такое? – заинтересовалась Лина зельем, вызвавшим столь единодушное неприятие.
Экспериментальный слабохмельной напиток (эсток) из подручных средств решили варить прямо на костре. Это зелье, без труда проскальзывающее через все магические запреты и ограничения, не имело постоянного рецепта, что ясно из названия. И последствия принятия его внутрь были совершенно непредсказуемы. Притом весьма необычны. Именно после вечеринки с эстоком Кейл нарисовал ту самую гексаграмму, где застрял демон. В прошлом году аспирант, хлебнув напитка, пошел сдавать экзамены на магистра. И сдал, окаменив всю приемную комиссию. Самое интересное, что он был с кафедры телекинеза и к стихиям не имел не малейшего отношения. В том же году группа охотников дружно отправилась на пересдачу, разнеся подвальную лабораторию в попытках утихомирить призванную гидру. Виноват опять оказался эсток!
Этот список можно было продолжить в бесконечность, так как традиция подобного зельеварения восходит ко времени основания Школы…
Лина восторженно фыркнула, прослушав этот краткий экскурс в историю, и заметила:
– Как весело, оказывается, проводят время студенты! А меня ни разу не пригласили!
– А вы, майледи Эйден,– заметила Мила,– все больше по библиотекам и лабораториям шастаете!
Ведьмочка только плечами пожала.
Треножник и котел литров на десять вынесли из лаборатории на первом этаже через окно, потому что сторожевой фантом категорически отказался принимать вчерашний пароль, а дежурный куда-то пропал.
– Давно хотела спросить,– пропыхтела Лина, передавая котел в окно,– почему лаборатории некромантов и охотников всегда на первом этаже?
– Чтоб поближе к земле! Неудачные эксперименты удобнее закапывать.
– Логично. Тогда получается, магов селят наверху для нашей же безопасности…
– Что?
– Если они что-нибудь взорвут… или еще какую катастрофу учинят, снесет только верхний этаж и крышу. Иначе представьте,– Лин мечтательно закатила глаза,– под руинами этого корпуса будет погребен весь цвет современной магической науки…
– Ну это и мы можем устроить, если очень надо,– заметила молчавшая до сих пор Шаара.
Индолийский акцент придавал ее говору приятную о-круглость. Или о-кательность…
– Теперь я знаю, какие ужасные планы вы лелеете в своих подвалах! – с энтузиазмом воскликнула Лина, водружая треногу над костром.– О мировом господстве, толпах зомби, разгуливающих под вашими окнами, и нашей братской могиле…
Пока все прочие весело распевали препохабные частушки и отвешивали сомнительные комплименты двум самоотверженным поварихам, девушки смешивали: полбутыли легкой медовухи из заначки старшего конюшего, три литра апельсинового сока из присланной Мире родственниками посылки, успокаивающую настойку на семи травах и примерно килограмм сахара. Потом был добавлен стакан горгельской смеси (этиловый спирт и винный уксус в соотношении 70 к 30, применяется для отмачивания тушек домашней ящерки с последующей обжаркой в оливковом масле или для заправки походных горелок).
Полученную ароматную жижу развели водой из озера, процедили через подол чьего-то балахона, немного заколдовали и снова подогрели. Элька осторожно пригубила горячее варево, зачерпнув его обгоревшей поварешкой.
– Нич-чего, пить можно…
– Так выпьем же за то, чтобы в Новом году… – подняв стакан, торжественно начала Милава.
– Количество полученных знаний наконец перешло в качество! – быстро закончила Лина, хищно улыбнувшись.
Мила фыркнула, ребята дружно чокнулись кто чем… и дружно залили внутрь дымящийся напиток. Почему-то, несмотря на славную репутацию эстока, отказаться от дармовой выпивки никто не соизволил.
– Бррр,– дружно передернули плечами близнецы Тилан и Рилан,– согревает…
– Потанцуем? – Кейл игриво приобнял за талию Эльку.
Тут Милава очень выразительно глянула на ведьмочку, и та, мечтательно глянув на черное небо, достала из-за плеч заранее припасенный риолон.
Потом они дружно водили хороводы под «Во поле осинка стояла, ой, дрожащая стояла, мимо осинки прошли мы, и пенька не оставили…». Следующим номером программы были парные прыжки через костер. Раз, два… дружно! Опа! Не надо было допивать эсток, подумала Лин. Сбив с подола огоньки, Мира решительно и не очень цензурно выразила сомнения в профпригодности Рилана, в паре с которым едва не рухнула в самое пекло. А Рилан справедливо заметил, что он не грузчик и не нанимался перетаскивать всякие мешки на ножках. После чего Мирана без раздумий запустила в него комком «синего пламени», заявив, что лучше пойдет к охотникам или кинетикам, которые уж явно приятнее, чем все присутствующие здесь некроманты вместе взятые.
Тут возмутился Тилан, вступаясь за честь брата и выбранной стези, и заявил, что они ничуть не хуже… Шаара мгновенно встрепенулась и ехидно потребовала доказательств. Разгорячившись, Кейл с Тиланом принялись чертить гексу прямо на снегу, намереваясь призвать из Нижнего плана какого-нибудь мелкого демона. Масла в огонь подлила Милава, предложив «консилиуму магистров» проверить чертеж на предмет ошибок, дабы там не застрял кто-то вроде Ловца. Лина флегматично заметила, что устраивать сеанс демонологии посреди пустыря – не самое лучшее новогоднее представление, но весьма необычное. И посоветовала почетче обозначить углы рисунка и замкнуть внутренний круг.
С уверенным видом Тилан поднял к небу глаза, бурча что-то неразборчивое. Недоученный некромант намеревался вбухать в доказательство весь свой резерв Силы под девизом «Мы лучше всех!». Стоя лицом к озеру, он развел руки в призывающем жесте, и линии гексы засветились тускло-зеленым светом…
– Интересссно, почему я ощущаю возмущения магии не только в гексе, но и в озере? В воде? – задумчиво прошипела Лина, как бы случайно отходя подальше от столпившихся за спиной экспериментатора некромантов.– Им же векторный анализ как раз читают…
Свечи на сосне вдруг полыхнули и мгновенно оплавились. В рисунке сгустился черный пушистый комок. Жалобно запищав, он рванулся вперед, прошибая защитную стену, сшиб с ног Тилана и растворился в ночи. Так, похоже, плохо замкнули, подумала Лин, глядя на озеро.
Пока студенты провожали странное создание очумелыми взглядами, лед пошел трещинами, вода вспенилась и пошла крупными волнами. По пустырю разнесся разъяренный рев, и в небо ударил гигантский столб… осыпав их дождем из крупных ледяных осколков. Воздушная волна, принесшая тучу ледяных брызг, заставила отвернуться студентов, опрокинула сосну и разметала остатки костра. Вымокшие до нитки некроманты и вовремя сообразившая поставить «щит» Лина смотрели, как в полусотне метров от берега беснуется призрачный океантр, дальний родственник водяных и гидр…
Позади медленно тлело новогоднее дерево…
Праздник, несомненно, удался!
– Декада карцера и простуда! – грациозно потянувшись, довольно заметила Линара, помогая Миле встать.
Как показало время, она была совершенно права.
«Магический резонанс.
Все вы наверняка знакомы с явлением звукового резонанса… Что? Не все? Ну что ж… Виолета, мышь! (Истошный визг и звон лопнувшего на кафедре бокала.)
Вот вам пример простейшего резонанса. И в основе своей эти явления чрезвычайно схожи.
Когда вы произносите формулу чар, происходит забор энергии из окружающего пространства… А почему магистры не произносят? Вы уверены? Очень даже произносят… такие прочувствованные, жизнеутверждающие монологи. Когда кто-то вмешивается в их транс. Например… стоп!
…количества энергии, строго пропорционального возможностям вашей ауры, господа маги, ее структуризация и выброс обратно уже в виде какого-либо… хм, результата. Не тяни руку, Леаш, это просто одна из теорий. Хочешь ознакомиться с другими? Милости прошу ко мне на дополнительные занятия, сегодня же!
Теоретически, чем мощнее энергетическая оболочка, тем больше Силы можно вобрать и преобразовать. Здесь уместна аналогия с губкой… швыряться ими не обязательно!
Забор и переориентация Силы сопровождается колебаниями ауры и окружающего магического поля. Соответственно, если два мага начинают творить одинаковые чары, в магическом плане начинается вибрация. Схожая по типу, но чаще всего не совпадающая по частоте и характеру.
Ну а если совпадут… случится, да, да, Синара, большой бумм! Молнию убери… (шипение, приглушенный вопль). Убери, а не в соседа запусти! Поставить вам блок? Или сразу в карцер? Ах, дослушаешь? Какая любовь к знаниям!
…в геометрической прогрессии. Явление достаточно редкое и чаще происходящее… с чарами низшего уровня. «Светильник», огненный шар, «молния», вихрь… боевые, значит… простейшие зомби… Был недавно случай. У некромантов… на практике. Два магистра первачкам демонстрировали простенькое «поднятие». И, вероятно, были в подпитии… полкладбища встало! Ух и веселились…
Да, именно это состояние… хм… наибольший процент проявлений эффекта как раз и приходится на пьяных магов. Стихийные бедствия какие-то, а не аспиранты.
Почему?
Потому что необходимым условием для резонанса является психосоматическая схожесть творящих чары. Сходство параметров ауры, способностей, настроений, желаний. Очень сильное! А в трезвом состоянии это – редкость.
Пробовать не вздумайте!
…и более сложные чары практически невозможно усилить таким образом. Хотя… есть и исключения…
Надоели вы мне! Идите… в библиотеку!»
(Выдержки из лекции)
