Дерзкая идея отработать здесь практику оказалась замечательной, думала Лина, следуя за далеко не хрестоматийным красноглазым дроу. На картинках в учебнике по разумным расам темные эльфы походили на бестелесных призраков, и до сих пор все встреченные ею представители этой расы действительно щеголяли благородной бледностью. Но сейчас выяснилось, что сие пособие грешило изрядными пробелами. И теперь девушка была настолько увлечена пополнением багажа знаний, что даже не задумалась, с чего вдруг ее наглую просьбу мгновенно удовлетворили.

Тьеор дель Солер’Ниан оказался весьма высок, на пару пальцев выше даже Повелителя. Пока Лина удивленно пялилась на иссиня-смуглого (скорее даже чернокожего) эльфа, ало-желтые прищуренные глаза с холодноватым высокомерием пристально изучали ее. Густые серебристые брови ползли все выше, а тонкие губы кривила усмешка, пока он выслушивал приказ. Куртуазно склонился:

– Как прикажет мой Повелитель! – Как жаль, что Лина ни слова не поняла в этой шипящей напевной речи.– Пошли! – бросил ей коротко и, не оглядываясь, двинулся прочь из зала.

И они пошли. Девушка активно вертела головой. Все сказки о мрачных и жутких подземельях оказались преувеличением, причем изрядным. Вероятно, где-то имелись и такие, но все доступные сейчас глазу были, во-первых, освещены (хоть и слабо, на непривычный взгляд Лины), а во-вторых, красивы! Везде, где можно, хозяева сочетали природную красоту камня с минимальной обработкой. Получалось нечто возмутительно восхитительное и настолько не сочетающееся с репутацией…

Следуя за провожатым, Линара миновала кристальный, а затем аметистовый коридоры, завивающиеся по длинной спирали вниз, и вышла в сталагмитовый. Оттуда, с необычного стационарного телепорта в форме восьмиугольника, они отправились в Нижний город.

Единственный, как помнила ведьмочка из уроков географии, город дроу оказался двухуровневым. Верхняя часть была выточена прямо в горах, и, выглянув в одно из окон, можно было увидеть, как над бездонной пропастью тянутся изящные легкие мостики, которые боязно даже тронуть пальцем, не то что ступить ногой. А полуденное солнце блистало в многочисленных витражах в скалах напротив, расщепляясь на тысячи изломанных радуг. Подземный, Нижний город раскинулся в неизмеримо большой пещере, на не поддающейся разуму глубине, теряющейся в неподвластной глазу тьме. Выйдя из-за точеных колонн зала, Лина увидела хаотическое нагромождение зданий и башен, созданных в согласии с совершенно нечеловеческими понятиями о красоте и гармонии.

Все оттенки черного сливались в невысоких арках, точеных башенках, узких улочках и невообразимо высоких шпилях с родовыми стягами и вымпелами. Лин только восхищенно вздохнула, поспешая за быстро шагающим эльфом.

– Тирит-та-Рит,– не оборачиваясь, произнес он,– переводится как Тирит Подгорный, или Пещерный.

Казалось, он был доволен реакцией своей подопечной.

Один из освещенных желтоватым магическим светом домов на окраине, удивительной изогнуто-овальной формы, будто покрытый темно-фиолетовой рыбьей чешуей, с желтым шпилем и вымпелом с жуткой тварью на нем, оказался именно тем, куда они шли. Что ж, войдем и посмотрим, как живут рядовые дроу!

Они уже почти минуту стояли посреди темного и пустого зала в форме полумесяца. Краем глаза Лина покосилась на задумчивого эльфа и грустно вздохнула. Она уже взопрела от необходимости беспрерывно поддерживать заклятие ночного зрения.

– Вижу, есть вопросы? – неожиданно очнулся дроу.

– Да.– Лина замешкалась, пытаясь выбрать один из сотни роящихся в голове вопросов, а потом спросила вовсе не о том, о чем собиралась: – Почему оттенок вашей кожи так сильно отличается от преобладающего среди ваших соплеменников?

– Потому что я только что сменился со степных дозоров,– нетерпеливо бросил мастер.

– Но все же…– Лина пошевелила пальцами.

– Почему люди на солнце загорают? Чем мы хуже? А теперь – несколько правил,– построжел дроу.

– Действительно, чем? – тихо съязвила Лина.– Куда уж без них, родимых…

Высокомерно проигнорировав сию фразу, красноглазый продолжил:

– Из дома без меня не выходить, в закрытые двери без спросу не заглядывать, в лаборатории не экспериментировать! – Сделав особое ударение на последнем слове, он мрачновато усмехнулся.

– И это все?! – удивилась девушка.– А почему не выходить?

– Потому что очень немногие говорят здесь на человеческих языках, а не зная нашего, легко завершить свой жизненный путь. Я же сильно рискую получить официальное порицание.

– И что же, я должна провести два месяца взаперти? – резонно возразила Лина.

Небрежно отмахнувшись, дроу удалился в глубину холла.

– Все проблемы решим позже. Да не стой у порога, недоучка! – донеслось до Лины.

В расположении комнат не было ничего сложного, ибо таковых здесь не наблюдалось. От полупустого холла с искусно сокрытыми нишами налево располагалась лаборатория, направо – тоже лаборатория. На втором этаже, помимо богатой оружейной и пустого пространства, явно предназначенного для тренировок по убиению себе подобных, было что-то вроде столовой. На третьем – две огромные… спальни, вероятно. И все это в темной нежилой пустоте.

Тьеор дель Солер’Ниан, мастер-алхимик, оставался младшим придворным алхимиком уже более пятидесяти лет. Дальнейшему продвижению, как оказалось, мешали опыты, которые он предпочитал проводить в поле. Все его желания концентрировались на познании, и интриги двора не задевали и не интересовали дроу. Чаще всего он просто не обращал на них внимания. Некогда разбираться! Подобный род занятий, равно как и нездоровое даже для эльфа чувство юмора, делали его нежелательным объектом для шуток.

В ответ на заявление Лины, что все дроу обладают извращенным чувством юмора, он на мгновение нахмурился, а затем дико расхохотался, запрокинув голову. Так что, несмотря на общую для всех Старших рас манеру смотреть на всех свысока, явные способности к магии Тьмы и нелогичное поведение, Тьеор оказался неплохим чело… дроу. К этому выводу Лина пришла во время первого приема пищи, как оказалось, ужина. Заклинание ночного зрения окончательно выдохлось, и девушка оказалась в кромешной тьме как раз в тот момент, когда дроу, вдохновенно закатив глаза, материализовал на длинном столе вереницу блюд.

Выронив от неожиданности стеклянный дымчато-зеленый бокал, она витиевато выругалась, досадливо ощупывая стол в поисках осколков. Не разбился!

– Ну что еще? – устало раздалось из темноты.

– Да вот, ночное видение… закончилось.

– О, совсем забыл, что вы, люди, в темноте не ориентируетесь,– снизошел до язвительного ответа дроу. От щелчка пальцев по периметру столовой зажглись тускло-желтые огни.– Но с этим что-то надо делать, иначе толку от тебя не будет…– и он замолчал.

Мысленно пообещав, что пользы от нее это высокомерное существо не дождется, девушка продегустировала салаты, вина и закуски. Сказывался двухдневный пост.

– Ты закончила?

– Угу.– Лина с сомнением отодвинула блюдо с незнакомым мясом.

Оно тут же исчезло с легким хлопком, но сил удивляться уже не было.

Девушка вяло поплелась за мастером в лабораторию, где в желтом свете светильников на стеллажах теснились флаконы, ковчежцы, фиалы… Ниши, уставленные артефактами, были занавешены темными бархатными портьерами. Пока Лина осматривалась, эльф стремительно прошерстил коллекцию и нашел изящную диадему-обруч. И велел примерить.

Простенькая полоска металла (два ограненных мориона в серебряной оправе, явно гномьей работы) пришлась точно по мерке, и студентка, сжав виски, остатками энергии активировала артефакт. Сразу стало светлее, магический свет больше не прыгал по стенам, причудливо искажая форму предметов. Вечная ночь неохотно отступила от усталой девушки в центре полупустого зала. Она довольно улыбнулась своим высокопарным мыслям.

– Та-ак, будешь жить здесь, без разрешения нигде не лазай, а то останется от тебя… мало что. Я чаще ночую в Верхнем городе… при дворе.

– Постойте,– мгновенно возмутилась Лина,– если вы – во дворце, то почему я должна торчать здесь?! Да еще не высовывая носа на улицу?! У меня практика, мне курсовую сдавать надо, сведения собирать!

– Какие такие сведения? – насторожился Тьеор.

– Вот! – Лина продемонстрировала ему официальную бумагу.– Основные алхимические зелья и эликсиры и их применение.

Недовольно бурча что-то нецензурное о слишком уж хорошей памяти каких-то недоучек, дроу взялся изучать бумагу, дословно припоминая приказ Повелителя и прощаясь с надеждой избавиться от этой надоедливой обузы. Тем временем Лина предложила бесстрашно:

– А давайте, я тоже буду жить во дворце, мешать не стану!

– Вероятно, это будет несколько сложнее, чем я ожидал,– расстроился дроу,– но гораздо, гораздо занимательнее и веселее. Ну хорошо,– строго, если не угрожающе продолжил он,– только от меня ни на шаг!

Лина невольно расплылась в улыбке, притом весьма ехидной, не замечая странного взгляда дроу, в котором без особого труда можно было прочесть разгорающийся фанатичный интерес. Любовь ко всяческого рода интригам и авантюрам, составлявшим изрядную часть натуры Старшей темной ветви, у мастера-алхимика трансформировалась в патологическое стремление к исследованию всего подряд.

– Но – нужно знать темное наречие! Сейчас проведем эксперимент,– прошипел дроу задумчиво и довольно.

– Может, не надо? – встревоженно пробормотала девушка, пытаясь вырваться из железного захвата дроу.

Но ей оставалось только перебирать ногами по пути из спален третьего этажа обратно в лабораторию.

Тьеор не слушал ее, охваченный горячим исследовательским энтузиазмом. Тщетно взывая к его разуму, девушка наконец вывернулась-таки из его рук, но ее ноги вдруг перестали ей повиноваться и замерли посреди помещения. Дроу мимоходом обездвижил ее, намереваясь испытать на доступном материале парочку заклинаний из школы Разума. Помянув предков, Лина решила перетерпеть. А уж потом…

Дроу вознамерился применить заклятие, наделяющее разумом и речью избранной расы бессловесных тварей. Заключив негодующую девушку в голубой кокон, он принялся сосредоточенно корректировать параметры, чтобы не оставить эту ведьмочку вовсе без ума. Хорошо, что у нее небольшой резерв, не мешает, да и ругается забавно. Так… осторожно, интеллигентно подбирая слова. Явный недостаток практики чувствуется. Вытянув руки, он выпустил формулу.

Лину последовательно окатило холодной, затем горячей волной, голубое сияние ледяной коркой сковало тело, а в висках нестерпимо заломило. Когда онемение отпустило, она осторожно ощупала раскалывающуюся от боли голову и, сделав пару неуверенных шагов, схватила алхимика за камзол.

– Я вам не подопытный кролик, мастер! – с неожиданной злостью прошипела она.

– Ничего, главное – результат,– флегматично отозвался эльф, брезгливо отрывая ее руки.– А теперь – приодеться, не то моя репутация окончательно упадет.

Пожелав, чтобы у него упало кое-что другое, Лина вдруг поняла, что незнакомые шипящие слова темного наречия легко и уверенно всплывают из глубин памяти и ложатся на язык. На мгновение она остолбенела, затем продолжила:

– Экспериментатор подземельный, алхимик недоделанный…

Удовлетворенно кивнув, дроу, не слушая продолжения, велел следовать за ним.