Директор продолжал исподволь наблюдать за студенткой Эйден, объясняя себе это желанием написать серьезный трактат по психологии. Изменения в ее поведении, скорее благоприятные, чем вызывающие опасения, действительно могли послужить темой для диссертации. Из брезгливо игнорируемой почти всем курсом мрачной лентяйки она превратилась в не менее мрачное, но до жути целеустремленное создание. Также игнорируемое. Только теперь ей некогда стало обращать внимание на это, как и переживать по поводу своей ничтожности.

Господина директора также интересовали туманные дали, в которые был устремлен озабоченный взгляд Лины. В первые же дни учебы на третьем курсе выяснилось, что она стала необыкновенно усидчива, посещая все положенные занятия и лекции. Кроме, пожалуй, групповых тренировок (по общей физической подготовке). Но этим грешили даже охотники, предпочитавшие индивидуальные программы у магистров-охотников. Прочее время девушка проводила вне Школы, каждый вечер ловко ускользая от местных наблюдателей в столицу. К ночи она все же возвращалась, усталая, потная и довольная. Лорд Айран подумал, что доклады столичных соглядатаев стали граздо более насышенными. Как фактами, так и оправданиями.

После виртуозной защиты курсовой магистр Леснид, вынужденный две недели пугать студентов и преподавателей ярко-зеленой расцветкой кожи, начал холодную войну. Дополнительные вопросы, самые сложные задания, самые неприятные поручения, внеплановые ночные дежурства в морге, ежемесячные зачеты… Но девушка просто не замечала этого или умело игнорировала проблемы, сдавая все зачеты вовремя и безупречно выполняя любые задачи. Даже полугодовое подведение итогов, куда она явилась с вежливой, доводящей магистра до исступления улыбкой, не смутило ее внешнего покоя. Она просто окинула присутствующих рассеянным взором и дословно процитировала три раздела «Общей алхимии» с примечаниями.

Этой зимой завкафедрой алхимии выглядел как большой ленивец, проглотивший жабу, думая, что это апельсин.

Совершенно случайно (верим!) директор Айран стал свидетелем первого появления девушки в школьной столовой. По его скромному мнению, потрясены были все, начиная от поваров и заканчивая нечаянными соседями по обеденному столу.

Столовая располагалась на первом этаже жилого корпуса, а проще говоря, общежития и преподавателями посещалась не часто. В основном потому, что главную часть меню составляли овсянка и кукурузные лепешки. На сей раз господин директор, придерживая за ухо, отчитывал отловленного с трудом аспиранта-стихийника, забывшего запереть лабораторию. После этой промашки второй этаж общежития, где проживали первокурсники, наводнили материализованные кошмары… и кошмарики. Зубастые, клыкастые, пушистые зверьки всех мыслимых расцветок ползали, прыгали, летали по коридорам, атакуя любого, кто появится в поле их видимости. Пока обходилось без жертв, но уборщица схлопотала сердечный приступ, а парочка старшекурсниц лишилась модных причесок. Визг последних вполне мог соперничать с воем атакующей их полосатой нежити.

Выяснить, кто вылакал полный кувшин зелья, предназначенного для занятий алхимиков и призванного бороться с ночными кошмарами, не представлялось возможным. А эксперимент можно было считать практически удавшимся, ведь метод материализации дурных снов и уничтожения их в физическом плане себя вполне оправдал. Трудность была в другом. Кто бы ни являлся создателем этих конкретных кошмаров, в своих питомцев он заложил один-единственный метод возвращения их в мир снов. А так как хозяин не спешил объявиться, способ уничтожения этих монстров величиной с мелкую дыньку так и не был найден. Ни «молнии», ни дематериализация, ни «синее пламя», столь любимое некромантами, их не брали… как и попытки сжечь, обливание водой, кислотой и всеми доступными ядами. В результате второй этаж стал походить на поле битвы: прошлепины кислоты, разъевшей полы, подпалины на стенах и вздыбленный паркет. Ладно, через пару дней они исчезнут сами или станут более ручными, если концентрация зелья была слишком велика и они не смогут убраться обратно в мир снов. А вот общежитию потребуется капитальный ремонт.

Так вот, директор как раз дошел в своей назидательной речи до кары, которую понесет данный безалаберный аспирант, когда шум за его спиной подозрительно затих и мгновенно возобновился с прежним энтузиазмом.

Ничего особенного. На пороге столовой, уткнувшись носом в книгу, стояла студентка Эйден, в рубашке и холщовых штанах не отличаясь от сотен других посетителей этого убогого подобия ресторана. На мгновение оторвавшись от чтения, она взглядом обежала уставленное столами и скамьями помещение с низким светлым потолком, насмешливо вздернула губу и вежливо кивнула директору. Вновь опустив глаза в книгу, проследовала мимо ряда узких окон к перегородке, за которой прятались повара. В прямом смысле, ибо иногда студенты, возмущенные особо изощренным издевательством над их желудками, устраивали неприцельный обстрел мелькающих над перегородкой белых колпаков.

Лина небрежно подхватила поднос из стопки. Народу ввиду раннего часа было немного, и гомонящей, переругивающейся очереди не наблюдалось. Поэтому на ехавший по длинному столу предмет обихода немедленно опустилась тарелка с сомнительного вида варевом, именуемым овсянкой. Зеленовато-серая масса с плавающими в ней ошметками какой-то травы не вызывала аппетита. Как и салат из вялых позавчерашних овощей, а также обозванные компотом помои.

Пока девушка балансировала подносом на кончиках пальцев, неторопливо вышагивая до ближайшего стола, половина зала гадала, уронит или нет? Обошлось.

Не обратив внимания на соседей, поспешно отодвинувшихся от неустойчивой конструкции, опускающейся на стол, Лина хотела было приступить к еде, но не обнаружила ни одного столового прибора ни поблизости, ни у котлов с неаппетитным варевом, а так как есть пальцами она была не приучена… Нахмурившись, отложила книжку. Забавно потерла переносицу, индифферентно глядя в пространство. На лице у нее явно проступило нежелание вставать, идти к поварам, скандалить из-за отсутствующих на положенном месте ложек… Лень-матушка, двигатель прогресса!

Неожиданно ведьмочка подняла руку, затейливо щелкая пальцами и заглядывая одним глазом в книгу. Директор уловил слабое колебание магического поля. Мгновение ничего не происходило, затем на стол с мелодичным звоном обрушился ливень столовых приборов. Ножи столовые, тесаки поварские, половники суповые, вилки трезубые, двузубые и двусторонние, ложки чайные, десертные и столовые…

Задумчиво глядя на ряд острейших ножей, частоколом воткнувшихся перед сильно побледневшим соседом напротив, Лина пробормотала:

– Переборщила,– и невозмутимо приступила к еде, не отрываясь уже от завлекательного чтения.

Это, по крайней мере, должно было отвлечь от вкуса поглощаемой бурды.

Сосед, пятикурсник из Огненных, пробормотал ругательство и бросился вон из столовой.

Директор, отличавшийся, несмотря на возраст, прекрасным зрением, разглядел не только название книги («Теоретические основы телепортации и работы с пространством» магистрессы Вринии, курс лекций для аспирантов псикафедры), но и клеймо на ручках неожиданного сюрприза. Нефритовый василиск очень красиво смотрелся на черном полированном обсидиане, тонкая инкрустация дополнялась выгравированным на серебряных лезвиях и остриях узором из когтей и клыков. Лучшая ювелирная мастерская Тирит-та-Рита, поставляющая предметы домашнего обихода в добрую сотню Домов темных эльфов, включая, естественно, и самый знатный.

Не дожидаясь окончания завтрака, директор покинул заведение общественного питания.

– Господин Айран, ухо отпустите!

– Нет, нет, с тобой,– он выделил последнее слово,– мы еще не закончили!

Позже директор выяснил, что половники, тесаки и консервные ножи были сданы ошеломленным поварам с убедительными пожеланиями успехов на ниве обеспечения безопасности королевства путем отравления главных возмутителей спокойствия. А ложки, вилки и прочий столовый инвентарь всплывают время от времени у перекупщиков из восточных трущоб и мгновенно оседают у собирателей редкостей.

Стоит ли сообщать о значительном улучшении качества подаваемых одной конкретной студентке обедов и ужинов?

Где-то в подземельях Тирита.

– Дорогая, а где же… – недоуменно повертел головой сидящий за длинным столом смуглый золотоглазый эльф в черном камзоле.

– Что? – оторвалась от мечтательного разглядывания потолков прекрасная красноглазая эльфийка в белом открытом платье.

– Столовые приборы!

Эльфийка посмотрела на стол, сервированный по высшему классу, и тоже нахмурилась. Тарелки из синего стекла, тончайшие хрустальные бокалы, полные густого вина, исходящее аппетитными ароматами жаркое в глубоких керамических горшочках, фаршированные зеленью панцири улиток… но ни вилок, ни ножей на белоснежных кружевных салфетках. Эльфийка сосредоточенно обратилась разумом к заклинанию, встроенному прямо в столешницу. Очень, очень давно с ней не случалось подобных промахов… Но ничего не произошло.

– Странно,– пробормотала она, вставая из-за стола и торопливо идя к нише, затянутой тонкой черно-золотой пленкой под цвет стен.– Такое впечатление, будто… – Красавица коснулась пленки пальцем, заглянула… – Шшшссссс…

Эльф обернулся на невнятное шипение супруги, которым она имела привычку заменять самые грязные ругательства из своего арсенала.

Ниша, устланная бархатной тканью, была абсолютно и непоправимо пуста.

– Ограбили,– равнодушно промолвил эльф, искренне сожалея, что сегодня ему не удастся насладиться жарким из ножек вельской ящерки.

Судя по запаху, повара «Дворцовой кухни» превзошли в этот раз самих себя.

– Кто посссмел?! – резко развернулась эльфийка, пронзая мужа испепеляющим взглядом.

Она была искренне возмущена спокойствием темного. Тот лишь пожал плечами, невозмутимо загасив ладонью вспыхнувшее было в бокале вино.

– Здесь еще никогда… – с протяжным яростным всхлипом женщина метнулась к окну, распахивая витражные окна,– такого не случалось! Стража! – закричала она так пронзительно, что на столе жалобно звякнули бокалы.– И не повторится, потому что я лично оторву голову сотворившему это! – уж тише добавила она.

Эльф наконец встал, неторопливо подошел к женщине и, обнимая ее за плечи, прошептал:

– Разве подобает столь прекрасной особе впадать в неконтролируемое буйство?

Она лишь передернула плечами. Подумать только, первый за десять лет романтический вечер с отсутствовавшим более полугода супругом – и такой провал! Хотя, если вспомнить, прошлый раз был не менее катастрофичен…