ОДИНОЧЕСТВО У ЗОЛОТЫХ ВОРОТ

Мужчина поднялся на ноги. Незаметный ветерок растрепал полы его накидки.

– Мне пора. Прощай, брат.

– Нет, – сидевший напротив него поднял руки, как бы пытаясь удержать уходящего. Пламя костра играло на его лице, то внезапно погружая в тень, то ярко высвечивая каждую едва заметную черточку. – Прошу тебя, побудь немного. Ты еще можешь посидеть со мной.

– Да, – мужчина кивнул своему собеседнику. – Еще могу.

Он сел, скрестив под собою ноги. Руки легли на колени

– Ты хотел о чем-то спросить меня, брат?

– Нет, просто поговорить.

– О чем же?

– Неважно, не имеет значения. О чем хочешь.

Мужчина пристально вгляделся в лицо сидящего напротив. Ветерок стих, и успокоившееся пламя освещало его черты равномерно и ясно, подобно светильнику.

– Я думал, ты решил повернуть назад, – спустя долгое мгновение произнес он.

– Половина пути пройдена, теперь уже не имеет смысла, – как бы в подтверждение своих слов он покачал головой. Медленно, словно произнося молитву. И точно в оправдание добавил: – Эта пустыня… Не знаю, как сказать… здесь ни души: ни зверя, ни растения… Мне одиноко.

Следующая минута была наполнена тишиной.

– Не так давно ты провел здесь сорок дней наедине с камнями, солнцем и звездами. Неужто этот путь тебе так долог?

Тот кивнул.

– Да. Много дольше, чем я ожидал. Потому я и позвал тебя.

Едва заметная улыбка утонула в курчавых волосах бороды.

– Мне приятно, что ты вспомнил обо мне. Именно сейчас, во время своего пути. Очень символично, что произошло это как раз на третий день.

– Ты ожидал?

– Я предполагал. Все возможно в нашем мире, ты знаешь это не хуже меня. И так же знаешь, что через три дня у Золотых ворот нам предстоит встретиться. Первый и последний раз, в поединке… Ты хочешь узнать меня?

Он уклонился от прямого вопроса.

– Скорее, хочу поговорить с тобой до того, как нас разведут на шесть шагов посреди круга и дадут в руки оружие, способное убивать прикосновением.

Мужчина тяжело вздохнул.

– Ты узнал правила. А результат?

– Нет. Это не имеет смысла.

– Предопределенность тяготит?

– Ты знаешь, ты знаешь это не хуже меня. Я устал от нее. Хоть раз в жизни я должен положиться на удачу.

– На видимость удачи. Все поступки твои предопределены и высечены на каменных скрижалях книги Бытия, – печально произнес мужчина. – Кто из нас в силах переписать ее? Даже Отец твой…

– Не надо о нем, пожалуйста, – путник поднял почти умоляющий взгляд.

– Да, как скажешь, – быстро согласился тот.

– Мой путь предопределен, твой тоже, – как бы про себя говорил путник. – Разве никогда не хотелось тебе изменить его?

Вздох вместо ответа.

– Не просто не знать, чем закончится путешествие, к чему приведет поступок… нет, не об этом я хотел говорить, о другом. О книге Бытия, о каменных скрижалях с нашим прошлым, настоящим и грядущим, – голос его окреп, он говорил торопливо, перебивая сам себя. – Если я совершу, нет, хотя бы попытаюсь совершить поступок, о котором в книге не сказано ничего, разве не будет то стремление уже бегством в незнаемое, уходом от высеченного в камне? Ты прожил столько лет, ты знаешь мир куда больше меня, прошу тебя, ответь на этот вопрос.

Вновь долгая тишина окутала сидящих пред костром.

– Так вот что ты хотел спросить у своего грядущего врага, – мужчина невесело кивнул. – Я думал, ты скажешь мне… Мы говорили долго, а я так и не узнал тебя. Смешно, но я не ожидал этого вопроса.

– Это выход? – торопливо спросил путник.

– Нет. Это частность, не входящая в книгу. Это случай, который имел место, но на который не обратила внимания книга Бытия. Как ни обращает она и на твои попытки свершения или не свершения. Которые останутся попытками.

– Почему ты так говоришь? Ты знаешь ответ и хочешь предостеречь меня от него?

– Я не могу предостеречь тебя, ты будешь глух к моим словам, ты забудешь о них одним лишь усилием воли. А через три дня ты встретишься со мной у Золотых ворот и нас разведут на шесть шагов и дадут в руки оружие, убивающее прикосновением.

Он замолчал, каждый смотрел себе под ноги. Путник набрал в горсть песок, который медленно сыпался меж его пальцев. Мужчина теребил тесемки накидки.

– Все просто, – наконец произнес путник, в его голосе звучала грусть. – Как все просто. Мы встретимся, и, не узнав имен друг друга, будем биться до первого прикосновения. А потом один из нас, тот, кто останется в живых, пройдет через Золотые ворота и будет принят и снискает почести и восторги толпы.

– Поэтому тебе надо было позвать своего врага?

Путник пожал плечами.

– Просто поговорить. Ведь иного случая у нас не будет.

Мужчина кивнул.

– Не будет. Ни у тебя, ни у меня, – голос его заметно дрогнул, путник резко поднял голову.

– Ты знаешь исход, – он не спрашивал, он выносил приговор. – Ты уже видел будущее и смирился с ним. И ты ждешь третьего дня, чтобы доказать себе и мне и тем, кто даст нам в руги оружие, его неизбежность. Я спрашиваю тебя, брат мой, зачем ты это сделал?

Ответ был не скоро.

– Так просто не объяснить и не понять. Я не смогу убедить тебя в правильности моего поступка с моей точки зрения, ты знаешь ее и не захочешь слушать мои речи. Потому что ты не хочешь знать исход поединка.

– Я не смогу тогда усилием воли прогнать будущее прочь. Это не в моих силах. Оно тотчас же спеленает меня, точно непослушного ребенка и поставит пред собой на колени. Этого я и боюсь.

– Идти в бой с закрытыми глазами… – он не договорил.

– У тебя они открыты. Я не знаю, на что я надеялся, когда вызывал тебя, но я очень хотел, чтобы и ты не знал. Ты понимаешь? Если бы мы не знали…

– Это не выход. Ты провел сорок дней наедине со звездами, ты должен знать, что это не выход.

– Но хоть что-то. Когда бьешься, открыв глаза, ты парируешь удары видимые и знаемые, те, что реально угрожают в каждое мгновение, а когда глаза твои закрыты, сколько возможностей для отражения незримых ударов предстает перед тобой.

– Разве можно изменить книгу Бытия таким образом? Если не знаешь, то, знает она, она просто не позволит тебе нанести незримый удар…

Они долго молчали.

– Я сделал свой выбор, – наконец произнес путник. – Не знаю, насколько будет он прав.

Мужчина вздрогнул, но тотчас взял себя в руки.

– А если бы знал? – спокойно спросил он. Путник отшатнулся как от удара.

– Ты знаешь? Ты заглянул и дальше?

Он не отвечал. Путник неожиданно кивнул.

– Хорошо. Спасибо, что дал мне шанс, брат. Твое испытание…

– Я не испытывал тебя.

– Я испытывал себя.

Мужчина поднялся.

– Через три дня узнаем, прошел ли ты свое собственное испытание.

Следом за ним поднялся и путник.

– Золотые ворота решают, – произнес путник слова старой как мир поговорки.

– Да. Прощай, брат.

– Прощай, брат.

Они пожали друг другу плечи в прощальном жесте. Едва рука мужчины соскользнула вдоль его тела, как путник остался один. Только незаметный ветерок раздувал угасавшие угли костра.