Глава 3
Спустя сутки разъехались последние гости. В доме наконец-то стало тихо и спокойно. Но мы все еще находились под впечатлением от праздника. Особенно доволен был дядюшка: его племянница имела оглушительный успех. Только Питер, как всегда, продолжал надо мной подшучивать. Уверял, что при моем состоянии и рыжие волосы будут называть золотыми. Я обиделась: что же я, без денег ничего и не стою? Я ему докажу… Но как? Что я на самом деле умею?
Какая-то мысль начала крутиться в голове, но тут доложили о женихе Бетти. Она как-то странно отреагировала на эти слова: поднялась и ушла из-за стола.
Все сидящие переглянулись, а у меня заныли зубы. Этот самый жених на балу достал меня во всех смыслах этого слова. На правах будущего родственника весь вечер преследовал, отпускал дурацкие комплименты, вмешивался в разговоры с молодыми людьми. Говорил, что считает своим долгом оказывать мне покровительство, потому что у меня нет родителей. Я сдерживалась из последних сил: портить отношения с будущим родственником не хотелось. Но только пока. Я чувствовала, что из-за поведения этого долбаного жениха у меня ухудшатся отношения с Бетти. И точно, утром она поздоровалась со мной сквозь зубы. Да и нос у кузины был подозрительно красным.
Лично я даже представить не могла подобного типа в роли вообще чьего-то мужа. Поэтому о чувствах Бетти судила со своей колокольни. Девушке, сердце которой еще ни разу не пронзила стрела Амура, казалось, что полюбить такого невозможно даже в кошмарном сне. Но любовь зла…
Успешный ювелир господин Лион гордо прошествовал к столу с двумя огромными букетами цветов. Первым делом он направился ко мне и вручил красные розы. Отсутствие своей невесты этот напыщенный павлин, кажется, и не заметил. Он витиевато поздравил дядю с приобретением потрясающего украшения, то есть меня. И только потом огляделся в поисках Бетти.
Я почувствовала себя крайне неудобно. Тетя поджала губы. В ее глазах появился нехороший огонек. Питер смотрел на эту сцену с усмешкой. Похоже, его происходящее забавляло. А вот дядя почему-то никак не отреагировал на выходку своего будущего зятя.
Я решила хоть как-то сгладить ситуацию:
— Господин Лион, вы, наверное, перепутали букеты. По крайней мере там, где я жила раньше, красные розы было принято дарить невестам. А уж желтые можно вручить и мне. Тем более желтый — мой любимый цвет.
Этот нахал тут же отреагировал на мои слова: передо мной лежал другой букет.
— Сеньорита, я так ослеплен вашей красотой, что не замечаю окраску цветов. Отныне буду дарить вам только желтые.
Я подумала: дари. Но они в тот же день отправятся на помойку. Мне было неприятно его поведение, да и, как бы там ни было, Бетти обижать не хотелось.
Пит ехидно прошептал:
— Ох, не пришлось бы моей сестрице искать другого кавалера. Впрочем, и к лучшему…
Я взглянула на кузена и подумала: такой обаятельный, открытый парень, а свою сестру почему-то терпеть не может.
В это время Бет вернулась в столовую. Нос у нее стал еще более красным, да и глаза тоже. Она, не скрывая, одарила меня злобным взглядом. Хотя ее слегка успокоил букет алых роз, которые вручил ей жених. А я поняла: чем большей популярностью я буду пользоваться среди мужского населения города, тем сильнее меня возненавидят женщины. Может, не все, но многие. Хотя своей вины я в том не находила.
Жених Бетти уселся с ней рядом и начал что-то горячо доказывать. Дядя обратился ко мне:
— Девочка, твой корабль скоро отремонтируют и спустят на воду. Там оказались не такие уж и большие повреждения. Непонятно, что же произошло и почему ты осталась там одна.
Я изобразила на лице скорбное выражение и шмыгнула носом:
— Дядюшка, я тоже хотела бы это узнать. Но ничего не помню… — Я поднесла платочек к глазам.
Дядя сразу спохватился:
— Прости, девочка. Я все забываю, как тебе больно это слышать.
Лично я давно перестала себя жалеть: что случилось, то случилось. Но поддерживать разговор было не в моих интересах: о своей прежней жизни рассказать я ничего не могла. Поэтому сразу пустила в ход почти безотказное женское оружие — слезы. И сама удивилась: похоже, во мне пропадает великая артистка. Если вернусь на родину, поступлю в театральное!
Кузен решил отвлечь меня от грустных мыслей:
— Ну, госпожа владелица корабля, грех не осмотреть свое имущество. После трапезы велю оседлать лошадей — и в путь.
Жених Бетти тут же подхватил идею и выразил желание составить нам компанию. Питер скептически усмехнулся:
— Наверное, господин Лион, вам полезнее обсудить со своей невестой приготовления к свадьбе.
Дядя с добродушным видом подхватил:
— Конечно, Лион. Я тоже так думаю. А корабль ты осмотришь вместе с Бетти, когда он будет готов.
И я в который уж раз умилилась способности дяди видеть все в розовых очках.
Жених бросил злобный взгляд на Пита, но промолчал. Все встали из-за стола. Кузен произнес:
— Ну сестренка, поспеши. Съездим на верфь. Отправимся верхом. И еще — надень мужскую одежду и шляпу. Не хочу, чтобы на тебя пялились все мужики в порту.
Я сердито посмотрела на братца. Он что, теперь все время будет мной командовать?
Переодевание много времени не заняло. Натянула камзол, убрала волосы под широкую шляпу. Взглянула в зеркало. На меня смотрел худощавый парнишка. Вспомнила комплименты и восхищенные взгляды поклонников и расстроилась. И чего Питу так хочется прятать меня от мужских взоров? А ехидный братец еще и заявил, когда я вернулась:
— Ну вот, теперь совсем другое дело.
Еще бы не другое! Превратил меня не пойми во что. Пугало огородное! Мужчина называется, смотреть стыдно. Хотя здесь я немного рисовалась: парнишка был явно ничего. Тут я вспомнила наряд, который мне предложила няня, и рассмеялась. Этот костюм по крайней мере без бантика. Но в женском платье я выглядела гораздо лучше.
Питер, видимо, понял мое настроение:
— У богатой невесты были иные планы? Она желает коллекционировать разбитые сердца?
Я совсем разобиделась:
— Никуда не поеду!
Пит схватил меня за руку:
— Не обижайся, Ли, я пошутил.
Я быстро взглянула на кузена. Злость тут же прошла. Мне нравилось, как ласково он сокращает мое имя. А с его легкой руки так стали звать меня и остальные родственники.
Пока мы ждали, когда подадут лошадей, подъехал сеньор Марко, капитан городской стражи. После бала я все время мечтала увидеть его, но почему-то и боялась этого. Его глаза и руки, обнимавшие меня во время танца, я вспоминала постоянно. А сегодня он показался мне еще более мужественным и привлекательным.
Капитан стражи с удивлением оглядел мой наряд и спросил:
— Сеньорита, вы грабить кого-нибудь собрались? К чему этот маскарад?
Я покраснела так, что на глазах выступили слезы. И с досадой подумала: мент он и в Эрсте мент. Хоть и называют их здесь иначе. Ничего лучше не придумал, чем сравнить даму с грабителем! Они ему, наверное, даже по ночам снятся.
Тут же мои мысли переместились на себя, любимую. Лучше бы во сне видел меня!
Пит открыл рот. Наверное, хотел сообщить, что таким образом решил спасти меня от назойливых мужских взоров. Но вовремя вспомнил, что сеньор Марко тоже мужчина, к тому же холостой. Поэтому лишь недовольно пробурчал:
— У нас деловая поездка. Не хочется привлекать внимание.
Марко взглянул на меня еще раз и быстро отвел глаза:
— Пожалуй, у меня тоже есть дела в порту. А с вашим дядей я могу поговорить и позже.
Во время нашего единственного танца сеньор Марко не показался мне слишком разговорчивым, скорее наоборот. А сегодня я его не узнавала. Всю дорогу он рассказывал мне истории из своей полной событиями жизни и о трудовых буднях городской стражи. Иногда они были смешными, иногда грустными. Я слушала их раскрыв рот. Марко описывал, как на днях они преследовали конокрадов:
— Видели бы вы моего коня в деле. На горных тропах он чувствует себя как дома. И быстрее его вряд ли сыщешь в наших краях.
Мне конь понравился. Его хозяин — тоже. Сказать прямо, я искренне восхищалась и тем и другим. Захотела внести свою лепту в истории о горах. Сказала, что мы там тоже побывали и даже видели…
Тут Пит перебил меня, вставив какое-то замечание. Я даже обиделась: иногда братец бывает таким бескультурным! А капитан стражи продолжал рассказывать о криминальном мире города. Я понимала, у кого что болит, тот о том и говорит. Но истории Марко слушать было очень даже интересно.
А он продолжал:
— В последнее время пропало несколько молодых женщин. Будьте, сеньорита, осторожны.
Пит улыбнулся:
— Не запугивай сестренку. Женщин в городе меньше, чем мужиков, вот и переманивают их друг у друга. Сам ведь знаешь, без женщины…
Тут Пит взглянул на меня, смутился и начал быстро бормотать:
— Ни обед сготовить, ни постирать, ни в доме порядок навести… Уют тоже может создать только жена…
Вскоре мне надоело слушать о значении женщины в жизни мужчины. Братец уже умудрился прочитать целую лекцию на эту тему. Конечно, романтично, если тебя украдет красивый кавалер (я тайком взглянула на Марко). Но если только для того, чтобы мыть, стирать и убирать… Уж лучше бы… Впрочем, об иных отношениях между мужчинами и женщинами я была осведомлена лишь теоретически. А практически… Я вспомнила голого Леху и решила, что с этим пока подожду.
И еще мне захотелось, чтобы Марко стал беспокоиться обо мне. А может, даже и ревновать. Я не удержалась и похвасталась таинственным поклонником в черном, проводящим время у меня под окном. Сеньор капитан сразу насторожился:
— А вы не ошиблись, сеньорита? Может, вы дерево приняли за человека?
Я ехидно заметила, что уже в том возрасте, когда мужчин от деревьев отличают. И гордо вздернула нос.
Пит возмутился:
— А почему, Ли, ты мне об этом не рассказала? С сегодняшнего дня будем спускать на ночь собак.
Я прикусила язык — этого я совсем не хотела. Загадочный незнакомец возбуждал мое любопытство. А легкая тень опасности лишь добавляла в это приключение романтики.
Сеньор Марко вдруг быстро распрощался и повернул обратно. Ох уж эти мне служители Фемиды! Всюду им мерещатся преступники. Я легкомысленно улыбнулась: может, тот человек и бандит. Но до чего же хорош! И что там все-таки насчет симпатичного капитана стражи? Может, все-таки «да»?
Питер, похоже, понял, о чем я думаю, и нахмурился. А я решила: повезло, что судьба послала мне такого брата. Он меня любит как родную сестру. Впрочем, о Бетти этого не скажешь.
Пока мы двигались по булыжной мостовой города, я рассматривала окружающие меня здания. В основном они были каменными, двух— трехэтажными, покрытыми красной черепицей. На некоторых попадались вывески с изображениями продуктов или предметов одежды. Кое-где даже виднелись надписи «Аптека», «Ювелир». Изощрялись в фантазии, выбирая названия, хозяева трактиров… Кажется, здесь есть все, что нужно городу, но как же это отличается от того, к чему я привыкла! Но если я хочу выжить и вернуться, то должна забыть о былом хотя бы на время.
Марко нас покинул — и у меня сразу испортилось настроение. Вспомнились слова Пита о невесте начальника стражи. В том, что сеньор Марко — человек долга и чести, я нисколько не сомневалась. Но от этого не стало легче.
Что ж, буду любить его безответно, вечно и тайно! Я тяжко вздохнула при мысли об уготовленной мне участи. Но ничего не поделаешь. Зато приняла решение сама, как взрослая мудрая женщина. Потом представила счастливого Марко вместе с молодой женой, и мысли сместились немного в ином направлении. Я не удержалась, чтобы не разбавить ложкой дегтя будущую безоблачную жизнь капитана стражи.
Вот Марко со своей супругой входит в танцевальный зал. И видит меня в толпе поклонников, сияющую и ослепительную. Я одариваю окружающих улыбками, а его в упор не замечаю. Тут ко мне подходит красавец незнакомец (не будет же он все время скрываться). Марко бледнеет…
Дальше возможны варианты: Марко побледнел из-за того, что потерял меня, или потому, что узнал в незнакомце знаменитого разбойника. Понял, что мне угрожает смертельная опасность и, забыв обо всем на свете (особенно о супруге), бросился спасать…
К действительности меня вернул голос Пита:
— Ну вот и твой корабль.
Корабль блестел на солнце свежепокрашенными боками. Даже не верилось, что этот гордый красавец недавно пребывал в таком плачевном состоянии. Я, попавшая на него каким-то загадочным образом, вспомнила изображенную на картинке девушку с протянутыми вперед руками. Кто она? Кого нарисовал художник?
Я взглянула на кузена и поразилась произошедшей с ним перемене. Даже не думала, что на всегда хладнокровного братца судно может произвести такое впечатление. Глаза Пита блестели, на губах играла какая-то ненормальная улыбка. Казалось, он ничего не видит и не замечает. А я-то считала, что Питера нельзя удивить…
— Этот корабль — само совершенство. На нем можно уплыть куда угодно и увидеть весь мир.
Я собиралась пошутить, что вовсе не куда угодно. По пустыне, например, на судне не поплывешь. Но посмотрела на кузена, и шутить мне расхотелось. Зато решение пришло бесповоротно: я должна отдать корабль Питу. Мне он совсем не нужен, более того, навевает неприятные мысли. А для брата это будет очень важно.
Я осторожно дотронулась до его плеча:
— Прими его в подарок.
Пит как-то странно посмотрел на меня. Или не понял, или счел за оскорбление?
Я жалобно попросила:
— Пожалуйста…
Он хрипло произнес:
— Ли, ты это серьезно? Ты понимаешь, что делаешь?
Нужно сказать что-то, чтобы он не обиделся…
— Понимаю, что ты сделаешь мне одолжение, если примешь этот дар.
Брат глядел на меня сумасшедшими от счастья глазами:
— Я и не думал, что моя мечта когда-то исполнится. Ли, я твой вечный должник. И обязательно когда-нибудь расплачусь. — Он притянул меня к себе и крепко поцеловал.
Нежные проявления чувств были прерваны самым бесцеремонным образом. Рядом остановились несколько мужчин, по виду офицеры с кораблей, и я услышала весьма недвусмысленные оскорбления. До меня дошло, что из-за моей одежды нас приняли за лиц определенной ориентации. Кажется, в этом мире к морали относились серьезно. Затевать ссору или драку не хотелось.
Я сорвала с себя шляпу и повернулась к обидчикам:
— Господа, я сестра этого человека, и то, что вы видели, было лишь проявлением братских чувств.
Извинения были тотчас же принесены. Один из мужчин оказался деловым партнером дядюшки, и вскоре мы отправились с новыми друзьями в таверну отмечать примирение, которое, по-видимому, происходит в классической форме примерно одинаково во всех мирах.
Вскоре присутствующих потянуло на изъявление дружеских чувств. За меня обещали отдать последнюю рубаху и даже предлагали выпить на брудершафт. А через некоторое время решили осмотреть корабль Пита.
Морские офицеры хоть и пошатывались, но ревизию провели строгую. Заглянули в каждый уголок судна. У меня создалось впечатление, что на корабль пришли представители налоговых органов или таможни. До того тщательно они все проверили и… остались довольны. Вот только им непременно захотелось узнать, где делают такие корабли, потому что они нашли для себя много нового и интересного. Я пробормотала, что строят их на юге, где я жила с родителями, и поспешила переменить тему.
Питу пообещали помочь собрать достойную команду. В целом новые знакомые произвели на меня хорошее впечатление. Все, кроме одного — маленького, щупленького человечка с шарящими по сторонам глазками. Он присоединился к нам в таверне, когда все члены нашей компании уже были изрядно навеселе и увязался за нами на корабль, донимая меня расспросами.
В конце концов я решила, что он чей-то шпион, и, так как мы уже хорошо приняли на грудь, прямо заявила ему об этом. Тип рассмеялся:
— Ну и фантазии у вас, сеньорита.
Я пообещала, что узнаю про него у капитана стражи. Глаза мужчины зло блеснули. Он отошел и больше ни о чем не спрашивал.
Потом мы опять вернулись в таверну. Хозяин обслуживал нас с таким несчастным видом, что я не выдержала и поинтересовалась причиной подобного уныния.
— Сеньорита, мое имя Шиал, и у меня горе. Семейные дела требуют моего присутствия, а я никак не могу продать это заведение.
Трактирщик оказался разговорчивым, и вскоре мы узнали, что его брат Харан тоже содержит трактир в другом городе. Последнее время здоровье его пошатнулось, и ему требуется помощь. Сам же брат перебираться куда-либо отказывается. Утверждает, что хранит память об одной сеньоре, и уверен, что она когда-нибудь вернется.
Что ж, причина мне показалась веской. Я подумала о своих неприятностях и улыбнулась:
— Ну это еще не самые большие проблемы.
В не слишком трезвой голове мелькнула какая-то идея, но тут же испарилась.
— Нам пора, Пит, уже поздно.
Я с трудом доковыляла до лошади, и вот здесь началось настоящее веселье. Все мои попытки усесться в седло заканчивались плачевно. С невероятным постоянством я вновь оказывалась на земле. Причем с противоположной стороны коня. Тогда Пит куда-то сходил и вернулся с запряженной лошадьми каретой.
Прислонившись к спинке сиденья и вытянув ноги, я испытала просто невероятное облегчение. Не прочь была бы и вздремнуть, но кузен никак не мог успокоиться. Приходилось слушать о грандиозных планах морских путешествий и географических открытий. Вскоре и я подключилась к обсуждению, и в ворота дядюшкиного дома мы ввалились, бурно споря и размахивая руками. Своим шумным появлением переполошили всех собак в поместье, которым пришлось потратить некоторое время, чтобы признать в нас хозяев. Но хуже всего было то, что мы перебудили весь дом: в окнах стали зажигаться огни. И вскоре на крыльце собрались все наши родные во главе с дядей.
Тетя при виде нас сжала свои тонкие губы. Бетти презрительно пробормотала что-то вроде «рыбак рыбака…».
Меня дядя лишь ласково пожурил. Сказал, что я юная девушка и должна блюсти свою честь. А вот Пита отчитал по полной. Сурово попрекал, что тот допустил такое.
К тетиным сжатым губам я уже начала привыкать. Колкости Бетти мне вообще были до лампочки. А вот дядюшка — другое дело. Я вспомнила свою тетю Клару. Там бы тоже были громы и молнии. Но тетя неизвестно где и увидит ли когда-нибудь свою племянницу.
Няня обняла меня за талию и потащила в комнату, на ходу ругая Пита:
— Я-то его считала рассудительным молодым человеком. Не думала, что он на подобное способен.
Я хихикнула:
— Наверное, это я так плохо на него влияю.
Она замахала руками:
— Что ты, что ты. Зачем на себя наговариваешь. Ты еще сама невинность. Совсем юная девочка. Только в куклы играть. А он взрослый мужчина.
— М-да… Вот что значит мнение предвзятого, любящего тебя человека.
Я чуть не рассмеялась: посмотрела бы няня на наших юных невинных дев. Вряд ли хоть одна думает, что детей приносит аист. Но огорчать добрую старушку я не стала. Сделала наивные глаза и горячо покаялась в своем нехорошем поступке. Подумала, что завтра придется виниться и перед дядей. Наконец почувствовала под собой мягкую перину и уснула.
Утром, вопреки ожиданиям, голова у меня не болела. Вроде бы должна трещать с похмелья, но рассудок был ясен, как стеклышко. Я постаралась припомнить все вчерашние события.
Так, корабль теперь принадлежит Питу… Познакомились с моряками… Хорошо посидели… Все? Какая-то неясная мысль убегала от меня. Я продолжала вспоминать: таверна, хозяин… И вдруг… Стоп. Вчерашнюю мгновенную идею я зафиксировала. Хозяин хотел продать таверну, а я решила ее купить. Кажется, произошло то, о чем мечтала тетя Клара: мне захотелось стать предпринимателем. Может, здесь это называется и по-другому, но зависеть от будущего мужа я не желаю.
Я стала размышлять. Пит когда-нибудь отправится в плавание. Это будет для меня большой потерей. К кузену я привязалась. Сидеть на шее дяди не хочу. К тому же тетя и сестрица все явственнее демонстрируют свою неприязнь. Придется или выходить замуж, или становиться независимой. Город большой, жителей много. Правда, Питер и сеньор Марко твердят, что здесь опасно, но на моей родине тоже не все было безоблачно. Решено, таверну я покупаю. Я вспомнила, что когда-то видела фильм под названием «Хозяйка гостиницы», и настроение слегка поднялось. Может, буду так же удачлива в делах. А может, и в любви.
За завтраком я извинилась за вчерашнее. Согласилась, что молодая девушка не должна себя компрометировать. Порадовалась отсутствию жениха Бетти: он-то не преминул бы принять участие в дружном хоре радеющих о моей морали.
Когда страсти немного поутихли, заметила:
— Питер, поторопись, нам пора.
Дядя чуть не подпрыгнул:
— Это куда опять?!!
Я скромно опустила глаза:
— Нас ждут на судне. Нужно кое-что обсудить с работниками.
Дядя обреченно вздохнул:
— Идите, только ведите себя прилично. Вы ведь не матросня, которая после долгого плавания попала на берег. И будьте осторожней. Сеньор Марко сказал, что в городе опять пропала девушка. И не знаю почему, но он около часа бродил под твоими окнами. Видимо, что-то знает, но молчит.
О чем беспокоится капитан стражи, я догадалась, но дяде не сообщила. Таинственный ночной красавец стоял перед глазами. Почему-то мне было приятно вспоминать о нем. Наверное, загадка волновала кровь. И я не верила, что это он ворует девушек. На веранде этот мужчина стоял рядом со мной и даже не сделал попытки дотронуться, не в пример добропорядочным дядюшкиным гостям, которые пытались задеть то мое плечо, то руку. И чем больше поглощали спиртного, тем смелее и назойливее становились.
Но сейчас нужно было спешить. Нас ждали: Пита корабль, а меня — моя таверна.
Я направила коня к воротам этого заведения, соскочила на землю и предложила кузену войти внутрь. Он остолбенел и, чуть не заикаясь, спросил:
— Зачем, Ли? Надеюсь, ты не увлеклась спиртными напитками?
До меня с трудом дошел смысл сказанного. Хотела обидеться, но потом подумала, что после вчерашнего застолья родственник вправе сделать такой вывод. В отличие от няни, он не считал меня маленькой глупенькой девочкой. Даже признался, что влюбился бы, если бы его сердце еще было свободно. Тогда же я узнала, что невеста Питера живет в соседнем городе.
Я захохотала: значит, братец решил, что мне нужно опохмелиться.
— Ага. Сейчас дернем с тобой по стаканчику, и все будет прекрасно.
Питер не понял моего черного юмора:
— Ли, в этом я тебе не товарищ. Сам не буду и тебе не позволю.
В голове мелькнула мысль: кажется, я из таких, кому просто невозможно что-то не позволить. Все равно сделаю по-своему. Но спорить не стала. Взяла кузена за руку и потащила внутрь. Хозяин с понурым видом обслуживал посетителей, которых набралось довольно много.
— Вы еще не раздумали продавать заведение?
Он с надеждой взглянул в мою сторону:
— Продам с удовольствием, сеньорита.
— Тогда я покупаю.
Трактирщик просиял. Кажется, минута — и он бросится целовать мне руки.
— Только знаете, я должен предупредить…
Я прервала его речь: начнет предупреждать, еще раздумаю. Сама буду разбираться с проблемами.
Пока мы обсуждали сделку, я забыла о своем братце. И вдруг заметила, что он смотрит на меня, как будто я прилетела из другого мира. Я про себя хихикнула: вообще-то так оно и было. Но говорить ему об этом не стану.
— Ли, у нас не принято, чтобы юные девушки занимались торговлей. Да еще в подобном месте. Ты бы посоветовалась с дядей. Вдруг ему это не понравится?
Зато моя родная тетя Клара была бы мной довольна.
— Не беспокойся. Таверну я переделаю в ресторан. Приличное заведение для благородной публики. Думаю, оно будет процветать, и выручку получим немалую.
Почему-то кузена не вдохновила моя идея. Скорее, наоборот. Он стоял рядом с расстроенным видом.
— Тебя так волнует мнение общества, Пит?
— Не говори глупостей, Ли. Одно дело — я, и совсем другое — посторонние люди.
Он вздохнул:
— Но что бы ни случилось, я всегда тебя поддержу.
— Вот и славно! Увидишь, все будет просто замечательно.
Дома был страшный скандал. Вернее, скандалил и кричал дядя, а мы с Питом сидели и молчали, как идолы. В конце концов дядюшка повозмущался и решил: что с меня взять, если мое воспитание прошло неизвестно где. А потом добавил, что я вся в мать — такая же бесшабашная.
Тетя Клара тоже всегда винила мою мать, если у меня что-то не ладилось.
В это время доложили о прибытии капитана стражи, и семейные дела отложили на потом.
Сеньор Марко обвел нас внимательным взглядом. Видимо, почувствовал натянутую обстановку. Дядюшка не выдержал и пожаловался:
— Подумайте, что отчудила моя племянница. Купила таверну и собирается там работать!
Марко внимательно посмотрел на меня. Ну сейчас и этот начнет читать мораль! Но мужчина весело усмехнулся:
— А почему бы и нет? Уверен, у племянницы столь успешного торговца непременно все получится.
Может, ответ и не удовлетворил дядю, но спорить он не стал:
— Это еще не все, сеньор Рэйли. Она подарила свой корабль Питеру. Мальчик всегда мечтал о путешествиях.
Глаза дяди от переизбытка чувств наполнились влагой. Марко развеселился:
— Знаете, сеньорита Ли, вы молодец. После вашего появления в городе сразу же появились темы для разговоров. У вас такая жажда деятельности. Я бы даже предложил вам должность моей помощницы, да, боюсь, многие мужчины захотят стать разбойниками, чтобы вы гонялись за ними.
Мне тоже стало смешно. Я усмехнулась и выпалила:
— Лучше сама стану разбойницей! И это вы будете за мной гоняться и постоянно обо мне думать. А потом влюбитесь сильно-сильно.
Я даже глаза зажмурила, представив такую картину. И взглянула на мужчину, очень довольная своей шуткой. Вот только в ответном взгляде веселья я не увидела. Скорее легкую грусть.
До прихода сеньора Марко Пит планировал продолжить обучать меня управляться с лошадью. А тут вдруг объявил:
— Извини, Ли, сегодня с твоей тренировкой ничего не выйдет. У меня важное дело.
— Сеньорита, я могу заменить Питера, если вы не против, — предложил Марко.
Я сразу же согласилась:
— Хорошо.
О таком сюрпризе я не могла и мечтать. Со мною рядом будет сеньор Марко!
Не чуя под собой ног, я помчалась за конем. И, наверное, свою радость ни от кого скрыть не смогла.
Мы с Марко отправились к загону, пространство которого было огорожено. Марко спрыгнул с коня и убрал две верхние жерди, оставив одну на высоте примерно полметра. Видно, он не знал, что даже три жерди для меня давно уже не препятствие. Я хотела с ходу, легко и красиво, преодолеть преграду, но вовремя вспомнила, в чем сила женщины. И лихорадочно стала обдумывать, как упасть, не причинив себе особого вреда. А главное, чтоб сеньор Марко не догадался, что свалилась я нарочно.
Марко по-своему понял мою нерешительность. И стал ободрять:
— Вы, сеньорита Ли, главное, не бойтесь. И не передавайте свой страх лошади.
Несколько раз я разгоняла коня и останавливалась перед преградой как вкопанная. Кажется, не только Марко, но и лошадь смотрела на меня с удивлением: мы с ней не раз брали барьеры и повыше.
Марко в который уже раз объяснял мне, что нужно делать, и подбадривал. И, наконец, я сделала рывок и… вылетела из седла. И с удовольствием увидела, как сеньор Марко бросился ко мне, преодолев одним прыжком препятствие без всякой лошади. Он хлопотал вокруг лежащей на земле ученицы, а я мысленно себя нахваливала: молодец, Юлька! Обошлась даже без малой крови! Действительно, боли я совсем не чувствовала.
С помощью Марко я с трудом поднялась на ноги и направилась к коню. Взволнованный капитан стражи попробовал меня остановить, но я не согласилась. Своего главного падения я еще не совершила!
Я несколько раз взяла высоту и попросила сеньора Марко положить еще жердь. И снова вылетела из седла. Правда, не столь удачно, как в первый раз. Сильно ушибла бок и ногу. От боли даже застонала. Марко подхватил меня на руки, а я обняла его за шею и прижалась всем телом. И сама испугалась. Такой растерянный и несчастный вид стал у сеньора Рэйли. Он постарался поскорее поставить меня на ноги.
Из-под полуопущенных ресниц я наблюдала за его реакцией. Поздравила себя: программа покорения капитана стражи была запущена на всю катушку. И, кажется, уже принесла плоды. Только вот тело болело по-настоящему. Но вскоре я подумала, что это не столь уж великая жертва с моей стороны. Подумаешь, ушиблась! Марко заслуживает большего!
Вскоре мы отправились в обратный путь. Я чувствовала, что между нами пропала легкость в общении: сеньор Рэйли был смущен и взволнован. На ум пришел Леха. Стало обидно вдвойне: мужчины явно не допускают меня до своего тела. Может, на мне венок безбрачия?
Марко вдруг заговорил о… прекрасной погоде. И климате здешних мест. Видимо, старался заполнить неловкую паузу. Уж лучше бы молчал!
Я приняла отрешенный вид. Придала лицу туповатое выражение и без всякой интонации монотонно забормотала:
Как рассказывал учитель, долго слушал у окна я.
Он рассказывал, где жарко. Где всегда стоят морозы.
От чего дожди, туманы. От чего бывают грозы…
Марко с все большим удивлением прислушивался к монологу. Видимо, пытался понять мои слова. А, пусть что хочет, то и думает. Но потом до него, видимо, дошел смысл моего бормотания. Сначала блеснула улыбка, а потом капитан захохотал во все горло. Я тоже засмеялась. Неловкость и напряжение исчезли. Я облегченно вздохнула.
У конюшни была сделана довольно высокая коновязь. Я пришпорила Ласку и перелетела через препятствие. Потом, не дожидаясь помощи Марко, спрыгнула с лошади и ойкнула: нога все-таки болела. Вручила поводья конюху, кивнула сеньору Рэйли и направилась к дому.
— Сеньорита Элина, вот видите, как удачно у вас получился последний прыжок.
Я быстро посмотрела на Марко. Его взгляд был спокойным и дружелюбным. Неужели ничего не понял?
Мне стало весело:
— Сеньор Рэйли, приезжайте посмотреть на мою таверну. Вы и правда не осуждаете меня за нее?
Капитан стражи улыбнулся:
— Ни за нее, ни за что другое. Вы же еще совсем ребенок, сеньорита.
Я смотрела, как Марко взлетел на коня, повернулся и помахал рукой. А я пошла в дом, обдумывая его последние слова. Догадался он все-таки или нет?
Распрощавшись с капитаном стражи, я отправилась к себе. Взяла карандаш и бумагу и до вечера с упоением рисовала планы будущего ресторана. Только никак не могла придумать ему название.
Потом мысли полетели совсем в другом направлении. Я подумала о Марко: сильный, смелый, симпатичный, уверенный в себе. Затем вспомнила таинственного ночного воздыхателя. Подошла к окну, вгляделась в темноту. Под деревьями никого не было.
Ночь обещала быть не слишком теплой, поэтому я позвала слугу и попросила разжечь камин. Огонь заплясал на дровах, и сразу же в комнате стало уютно и весело. Я вдруг представила, как стояла при свете свечей в последний день моей прежней жизни. Нахлынули воспоминания. Я вытащила из комода книгу. Боже, может, я сумею сделать так, чтобы снова появился колдун и вернул меня обратно?
Я быстро сбросила домашнее платье и надела красный пеньюар. Взяла старинный манускрипт и расположилась у камина. Перевернула страницу… И тут раздался удар о стекло и шелест крыльев.
Я подбежала к окну посмотреть, что случилось. Похоже, какая-то большая птица врезалась в решетку. У меня на родине это считалось плохой приметой.
Тут мой взгляд упал на деревья. Таинственный незнакомец стоял на привычном месте, и луна освещала его бледное аристократическое лицо. Интересно, он всегда появляется в сиянии ночного светила… Человек не спускал с меня глаз.
На сердце стало беспокойно, но приятно. Я даже загордилась: такой интересный мужчина проводит ночи под моим окном! Как бы узнать, кто он. Попробую выяснить у няни — она всех знает.
Я не сразу отошла в глубь комнаты. Стояла и рассматривала загадочного поклонника. Может, первой заговорить и спросить, что ему нужно? Или взять и выйти в сад? Меня охватило игривое настроение. Я махнула мужчине рукой, улыбнулась, задернула шторы и рухнула на кровать.
И только потом поняла, что вела себя не совсем прилично. Стояла полураздетая, улыбалась да еще руками размахивала. Еще примет мой жест как поощрение, а улыбку — как приглашение к действию. Веду себя как малолетняя дурочка.
Неожиданно я обратила внимание еще на одну странность: собаки на появление чужого никак не отреагировали. Их вообще не было ни слышно, ни видно. А ведь псы спущены с цепи. Может, это какой-нибудь дядин родственник?
Я долго вертелась в кровати и думала. О капитане стражи, о незнакомце, о колдуне… Как бы мне хотелось вернуться обратно в свой мир и зажить прежней жизнью. И зачем только я уперлась с книгой? Отдала бы ее старику, и ничего бы этого не случилось… Измучив себя сожалениями, я все-таки заснула.
С первыми лучами солнца все неприятные мысли исчезли. Я была готова к действию. Пора за работу!
Пит проводил меня до таверны и умчался к своему кораблю. А я отправилась разговаривать с прежними слугами, чтобы решить, кого из них оставить, а кого рассчитать. Через некоторое время во дворе стали собираться люди, которые каким-то невообразимым образом узнали, что я собираюсь переделывать таверну и набираю рабочих. Скоро список был составлен, и я с гордостью подумала, как быстро у меня все получается.
Тут во двор въехал капитан стражи. Я обратила внимание, что некоторые из моих новых работников отвернулись, а некоторые поспешили уйти. Сеньор Марко поприветствовал меня и с удивлением спросил:
— А что здесь делает эта шваль?
Я гордо сообщила, что набрала рабочих на стройку.
Мужчина окинул толпу ледяным взором и скомандовал:
— А ну все вон отсюда. И чтоб духу вашего здесь больше не было.
Я опешила:
— Сеньор Марко, а кто же будет строить ресторан?
Он рявкнул:
— Берите, сеньорита, топор и начинайте.
Я надулась. Да так, что на глазах появились слезы.
Капитан вздохнул. Видимо, ему стало жаль меня.
— Сеньорита Ли, не обижайтесь. Вы сумели собрать все городское отребье. И не огорчайтесь, я помогу вам нанять настоящих рабочих. Вернее, познакомлю с порядочным мастером, и он сам определит, кто здесь нужен.
Он ободряюще улыбнулся:
— Не беспокойтесь. Уверен, все у вас получится.
Я очень обрадовалась поддержке. Мне захотелось расспросить и о ночном поклоннике. Рассказать, что собаки на него почему-то не лают. Но рассудила, что Марко будет неприятно слышать, как я интересуюсь другим мужчиной. Еще решит выследить и поймать его. А ведь тот не делает мне ничего плохого. Просто стоит и смотрит. Ну и пусть себе стоит.
