Глава 44

Не знаю, каким образом, но о том, что мы прибываем, эльфам стало известно заранее: нас встречал повелитель Эйнэр и его ближайшее окружение. Я обратила внимание на их необычную одежду: все они были в черном, с черными же повязками на головах. Князь внимательно осмотрел меня, потом перевел взгляд на Клода. В его глазах промелькнула вся гамма чувств: любопытство, растерянность, нежность, любовь, гордость… За эти годы образ правителя несколько стерся в моей памяти, и сейчас я с удивлением заметила, до чего же они с Клодом похожи.

Нам помогли спуститься на землю. Я прилагала все усилия, чтобы лицо оставалось спокойным, а голос не дрогнул, приветствуя встречающих.

— Не бойся, Елка, Эйнэр волнуется не меньше тебя…

— Спасибо, моя хорошая, постараюсь, — я даже не сразу сообразила, что Регина снова заговорила со мной.

Я поклонилась:

— Приветствую Вас, повелитель Диара и вас, Ваши Сиятельства.

И посмотрела на князя Эйнэра:

— Вы хотели увидеть Вашего сына. Он здесь. Клод, это твой отец.

Эйнэр и Клод некоторое время молча рассматривали друг друга, а до меня вдруг дошло, что я не предупредила сына, не сказала ему, чтобы он не смотрел князю в глаза…

Повелитель сделал шаг к Клоду и прижал его к своей груди:

— Наконец-то ты со мной, сын! Как долго я ждал этого момента.

Я видела разного князя Эйнэра. Со мной наедине он часто превращался во вздорного, бесшабашного мальчишку, был холодным и надменным правителем в кругу своих подданных, но впервые я чувствовала, что он волнуется и нервничает. И понимала: он боится, что Клод может не признать его.

Внезапно Клод обнял князя за шею и радостно взглянул на меня. А у меня сердце облилось кровью.

— Быстро же ты забыл Кэрола, Клод, — с обидой подумала я.

Глазенки Клода сверкнули:

— Папу Кэрола я никогда не забуду, и всегда буду любить и помнить.

— Леди, Ваш муж достоин всяческого уважения и вечной памяти.

В голове раздался голос Регины:

— Сколько же раз можно тебя предупреждать, Елка?

Боже мой! Клод ведь тоже эльф. А они запросто считывают мысли. Это что же: теперь мне придется быть осторожной и в присутствии собственного сына?!!

Эйнэр одной рукой держал ребенка, а другую подал мне.

— Князь, у вас что-то случилось? — никто, кроме колдуньи Найриты, не носил здесь одежду темных цветов.

— Леди, Ваше горе — это и наше горе. Мы вместе с Вами оплакиваем гибель лорда Кэрола.

Я смогла только выдохнуть:

— Эйнэр, Вы?!!

Он и сам, наверное, не понял, как одним этим поступком изменил мое к нему отношение.

— Леди, узнаете?

К нам подвели коней, и я не поверила своим глазам: одним из них был мой любимый черный демон. Он заржал, радостно приветствуя меня, фыркал, тряс головой и пытался ухватить зубами мою одежду. Я гладила коня, шептала, что очень скучала, и неожиданно вновь услышала ехидный голос Регины:

— Становишься сентиментальной, Елка. Это всего лишь животное…

Ну, Регина, сегодня ты разговорилась: все комментируешь, что бы я не сделала. Но это даже хорошо, последнее время мне так не хватало общения с тобой…

— На него никто за это время не садился, леди, он ждал Вас.

Я благодарно улыбнулась князю, и рука правителя тут же скользнула на мою талию. Я сердито подумала, что ничего не изменилось: моя талия все также притягивает князя. Ладно, сейчас промолчу, но в следующий раз получите отпор, Ваше сиятельство.

— А этого коня, Клод, я дарю тебе: он один из лучших в моих конюшнях.

Я резко повернулась к правителю: что лучший — видно сразу, но не забыл ли он, чем едва не закончилось для меня укрощение эльфийского жеребца:

— Ваше Сиятельство, Вы хотите рискнуть жизнью сына?!!

— Не забывайте, леди: Ваш сын — эльф. Вы уже и сами начали понимать это. Не правда ли?

Понимаю… Да. Но вот вопрос: хочу ли я этого?

А Клод уже сидел в седле и сжимал ногами бока скакуна. Я в очередной раз убедилась, что Клод умеет подчинять себе животных. Я ведь и раньше замечала, что звери успокаиваются в его присутствии и ждут его ласки…

Свита повелителя толпилась вокруг и на все лады восхищалась Клодом, а солнце внезапно закрыла тень. Я подняла голову: Регина парила в воздухе, а рядом с ней — коричневый дракон повелителя.

— Регина, милая, не забывай меня.

— Тебя забудешь… Елка, не натвори глупостей!

Драконы исчезли, а мы двинулись в усадьбу.

Нас с Клодом поселили в бывшем дворце Ирин. На сердце сразу же стало тоскливо: здесь все напоминало красавицу эльфийку, а с ней и все наши приключения. Как она там сейчас? Как Джейд, как Трайс? Я вспомнила прощание с королем и его угасший взгляд, которым он проводил меня…

— Отдыхайте, а на обед я жду вас к себе, — услышала я голос князя.

— Ваше сиятельство, а князь Олтэр у Вас будет? Мне так хочется увидеть его…

Клод услышал мои слова и закричал:

— Мне тоже!!!

Повелитель усмехнулся:

— Ну, раз хочется… Придется исполнить вашу просьбу.

«Кажется, обошлось», — подумала я, — «Олтэр прощен».

Перед обедом князь Эйнэр предложил нам с Клодом зайти к нему в покои:

— Вы забыли еще об одном Вашем друге, леди.

На пушистом ковре лежал огромный серебристо-черный зверь: страшный своей мощью, но в тоже время величественный и прекрасный. При виде нас зверь насторожился: шерсть на затылке встала дыбом, верхняя губа приподнялась, показывая острые крепкие зубы.

Князь сделал шаг вперед и загородил нас собой, а я тихо позвала:

— Тэги…

И, спустя мгновение, опасное чудовище превратилось в восторженного щенка: зверь полз ко мне на брюхе и при этом ревел, как в детстве. Только вот вой его стал жутким и настолько громким, что у меня заложило уши. Тэги стал лизать мне руки и лицо, а потом перевернулся на спину и заскулил. И не успела я ничего понять, как Клод захохотал, бросился к кшедо и упал к нему на живот. Я чуть не лишилась рассудка. Похоже, Эйнэр испытал подобные же чувства. Но, неожиданно, зверь отнесся к Клоду благосклонно: он полностью переключил на него свое внимание, начал лизать и слегка покусывать. Клод гладил ему брюхо, и Тэги, видимо, это очень нравилось.

Эйнэр пришел в восторг:

— Я же говорил Вам, леди: Клод — настоящий эльф.

Кажется, повелитель совсем забыл, кто нашел кшедо и принес его во дворец… Уж я-то к эльфам никакого отношения не имею.

Теперь Эйнэр почти все время занимался сыном. Мне была предоставлена относительная свобода. Я большую часть времени проводила в седле, иногда присутствуя на трапезах. Часто с нами обедал или ужин князь Олтэр. Я всегда была рада его видеть. А еще больше меня радовало то, что повелитель и Олтэр снова вели себя, как старые друзья: видимо, князь Эйнэр простил его. Однажды, во время ужина, князь пригласил меня на бал:

— Там и поговорим, леди. Нам нужно многое обсудить.

Идти не хотелось: Эйнэр был слишком весел и любезен, и то, как он смотрел на меня, мне совсем не нравилось.

— Дайте мне немного придти в себя, Ваше сиятельство. У нас еще будет время…

— Хорошо, леди, поговорим позже…

Прощаясь, повелитель поцеловал мою руку, только вот поцелуй длился несколько дольше, чем полагается. Я покраснела. В этот момент князь взглянул на меня. Когда так смотрел Кэрол, у меня начинало чаще биться сердце, а от взгляда правителя захотелось поскорее спрятаться подальше…

Утром я собиралась пригласить Клода прокатиться на лошадях, но, как всегда, опоздала: князь увез его на охоту. Тогда я решила отправиться в долину движущихся камней. Почему-то мне захотелось ее увидеть. Наверное, потому, что там всегда царили тишина и безмолвие… Я оставила коня у входа в долину, а сама стала бродить между камнями. Вот и тот огромный валун, который в прошлый раз открыл нам выход… Я шагнула к камню — он дрогнул и чуть сдвинулся в сторону. Появилось впечатление, что меня встречают, как старую знакомую, приглашая «зайти на чаек». Я отошла назад, немного постояла, подумала и попробовала шагнуть к камню снова. Глыба опять сдвинулась с места. Меня охватило возбуждение: я поняла: стоит мне подойти к камню и он откроет для меня путь. Вот только, куда? В Кэрдарию, на Землю или в какой-нибудь иной мир? Надо как следует об этом подумать… Но на душе все равно стало спокойнее: не очень приятно сидеть в клетке, хотя и золотой. В случае, если Эйнэр решит не выпускать меня с Диара, у меня останется хоть какой-то выход. Лишь бы князь ни о чем не догадался…

На следующий день я встала с восходом солнца и решила съездить искупаться. На берегу я огляделась и узнала то место, где когда-то меня не выпускал из воды повелитель. Как же давно это было, сколько воды утекло с тех пор… Я разделась и ушла под воду, вынырнув вдали от берега. Вода всегда успокаивала меня, и сейчас мне это было особенно нужно: меня волновал Клод. Мальчик все больше и больше привязывался к Эйнэру, а тот ни на шаг не отпускал его от себя. Я видела сына только перед сном, да и тогда он говорил чаще всего о князе. Я не сомневалась, что он еще помнит и любит Кэрола, но надолго ли?

С этими грустными мыслями я подплыла к берегу и замерла: выход из воды мне загородил всадник. Как тогда…

Каким образом князь узнал, что я здесь? Клод с ним? Я посмотрела на берег: сына там не было…

Мужчина сидел на коне и, улыбаясь, рассматривал меня:

— Замужество пошло Вам на пользу, леди: от Вас невозможно отвести глаз.

— Дайте пройти, Ваше Сиятельство, мне холодно.

Он нагнулся, выхватил меня из воды и прижал к себе:

— Я Вас согрею.

Я вздрогнула.

— Вы боитесь меня, леди Елка?

— Да, князь, боюсь. Вы считаете, у меня нет для этого причин?

Я постаралась сказать эту фразу холодно и спокойно, но почувствовала, как напряглось тело.

— Верю, что простить меня нелегко, но Вам нужно это сделать. А за такого сына Вы должны мне быть благодарны…

Ни хрена себе!!! Я даже потеряла дар речи. Я еще и должна его благодарить?!! Может, в письменном виде? Или стоя на коленях?!! Вся моя сдержанность тут же исчезла и я зашипела:

— Вот значит как? А не кажется ли тебе, Эйнэр, что я была бы благодарна судьбе, если бы у меня родился ребенок от любимого человека, а не от тебя! Неужели до тебя это не доходит?!! Я ведь могла остаться с ребенком на руках, одна…

— Леди, я же сделал Вам предложение стать моей женой.

Я закричала, уже не сдерживаясь:

— Все верно. Сначала сделал… — и внезапно замолчала.

Не становись циничной, Елка. Не стоит. Все обошлось, могло быть намного хуже… Нервы не выдержали: я разрыдалась. События последних дней давали о себе знать. Князь обнял меня и зашептал:

— Прости, Елка. Я так хотел иметь ребенка. Ни ты, ни я сам не имели значения. Когда Клод родился, я чуть с ума не сошел от радости.

У меня тут же высохли слезы:

— А как Вы могли об этом узнать?

— Драконы, леди. Они подняли такой шум, что мы чуть не оглохли… А потом годы ожидания… Один раз я не послушался совета колдуньи и чуть не потерял тебя и сына. Я не посмел рисковать снова: звезды сказали Найрите, что я должен ждать пять лет и только потом отправиться за вами.

— Ирин все знала?

— Нет, и не должна была. Но я верил, что она не отойдет от Клода ни на шаг.

А я-то думала, что он не мог нас найти все это время… Вот все и прояснилось: так просто, и так сложно…

— А теперь, леди о самом главном: я прошу Вас стать моей женой. Не может наследный принц иметь мать, которую все будут считать любовницей правителя.

Я возмутилась:

— Ничьей любовницей я быть не собираюсь!

И подумала, что не стоит опять нарываться, если не хочу оказаться в каком-нибудь подземелье:

— Ваше сиятельство, у меня на родине женщина должна год носить траур по погибшему мужи и только потом может вновь выйти замуж. Я надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к нашим обычаям.

Неожиданно для меня князь вытер мне слезы:

— Хорошо, леди. Я подожду. Только сразу предупреждаю: о возвращении забудьте. Я все равно никуда Вас больше не отпущу. Не рискуйте ни собой, ни Региной. И запомните: Клод будет или с нами обоими, или со мной.

Я успокоилась. Как здорово, что князь не знает, что у меня есть способ в любой момент покинуть его мир. Только одно удерживало меня здесь: наш сын. Я видела все возрастающую любовь Клода к Эйнэру и грустила. Но у меня еще есть время хорошенько все обдумать.

— Завтра же я объявлю, Вас, леди, моей невестой.

— Может, не нужно с этим спешить, князь?

— Я желаю, чтобы Вам всюду оказывали почет и уважение, как и моему сыну.

Во дворец мы вернулись вместе с Эйнэром. Нас встретил Клод и сначала подбежал к отцу…

Ночью в дверь моей спальни постучали. Я открыла и с удивлением увидела Найриту. На этот раз она была одна, без Эйнэра.

— Разрешите войти, леди?

— Входите. Но уже довольно поздно… У Вас ко мне дело?

Я встревожилась: Ирин называла ее ведьмой и боялась, да и в моей судьбе она сыграла не лучшую роль.

Колдунья пристально разглядывала меня:

— Извините, леди, хочется посмотреть на смертную, которая может стать женой повелителя эльфов… Первый случай в этом мире… И первый же, когда кто-то смог покинуть Диар без разрешения правителя…

Я резко ответила:

— Все когда-нибудь случается в первый раз… А женой князя Эйнэра я не буду: хватит и того, что стала матерью его сына. Кстати, не без твоей помощи…

— Не сердись, дочка: я знаю свою вину перед тобой. Давай, посмотрю твою судьбу. Может, чем и помогу…

— Что ж, смотри, — я протянула ей руку.

Найрита долго вглядывалась в мою ладонь, даже провела ногтем по линии жизни.

— Первый раз вижу такое, — задумчиво произнесла она, — у тебя два возможных пути. Если примешь тот, что тебе предлагают сейчас — проживешь спокойную долгую жизнь. А вот вторая дорога будет тяжелой: много сил и трудов потребует.

Я усмехнулась:

— А что ты называешь спокойной жизнью? И насколько она будет долгой? Могу представить: вечно молодой красавец-муж и старая дряхлая жена. А, скорее всего, мне даже не дадут дожить до этого…

— Тебе продлят и жизнь, и молодость…

— Да не хочу я этого!

Найрита вздохнула:

— Пока не хочешь, глупая. А потом рада будешь все отдать, да будет поздно. Я тебя предупредила: второй путь очень трудный и опасный. Плохо будет, да не только тебе, а всем, кто тебя любит. Подумай, как следует, и выбери правильную дорогу… Ты бежишь от Эйнэра, но от судьбы не уйдешь…

Уж очень настойчиво она меня уговаривает… А может, Найриту послал Его Сиятельство, чтобы запугать меня? В любом случае, повелителя я уже простила. Простила за любовь к сыну. Да и к чему ворошить то, что давно прошло? Надо готовиться к будущему… Но оставаться с князем я не хочу: дорогу свою я уже выбрала. У меня теперь одна цель: узнать, жив ли мой муж? Без ответа на этот вопрос я все равно не смогу жить спокойно…

И если ты жив, Кэрол, я тебя обязательно найду…