ГЛАВА 15
В общежитие я возвращался уже после заката. Время пролетело незаметно. Масса сведений, горным обвалом обрушившихся на мою голову у господина Лабриано, потом разговор, хоть и короткий, с наставником по самообороне — все это не дало мне заскучать и изрядно утомило. В общем, когда я направился к дому, магические фонари, постепенно разгораясь, напомнили мне, что пора бы и поесть. Сен небось спроворил что-нибудь вкусненькое и ждет меня к ужину. Может, и Свента с Весаной сегодня освободились пораньше и составят нам компанию.
А пока я неторопливо шел по вечерней улице центра столицы и умиротворенно наблюдал за отражением восходящей Селены в лужах с тоненькой корочкой льда и отсветах фонарей на мокрой брусчатке мостовой, а также за прохожими, отбрасывающими по нескольку теней сразу. Улицы, вместо того чтобы опустеть после заката, наоборот, стали заполняться разнородной публикой, вышедшей на вечерний променад. Здесь, в столице, в это время можно было увидеть все разнообразие мод, властвующих над умами граждан. От старозаветных плащей, камзолов, широких штанов, заправленных в сапоги, и широкополых шляп с плюмажем до только входящих в моду высоких, похожих на трубу, жестких шапок, небрежно распахнутых пальто с шелковыми шарфами различных фасонов и цветов, длинных пиджаков, узких панталон и лаковых штиблет. Встречались и странные фигуры, эклектично сочетающие в себе, точнее, на себе моды разных эпох. Так, например, один мужчина средних лет был одет в зеленое пальто с длинным красным шарфом. Из-под пальто проглядывали высокие черные сапоги и желтые широкие штаны. На голове этой попугайской персоны торчал длинный белый цилиндр с синим бантом. Если намерением этого достопочтенного гражданина было обратить на себя внимание и эпатировать публику, ему это в полной мере удалось. О разнообразии женских одеяний я распространяться не буду, поскольку ничего не смыслю в женской моде. Скажу одно только: клумба. Или оранжерея с цветами самых причудливых форм и расцветок. Такое впечатление производили гуляющие девушки, женщины и баб… женщины немного старше восемнадцати. Часто я видел и пятерки стражников при полном вооружении, зорко блюдущих покой граждан. Не думаю, что на окраинах дела обстоят так же, но у меня и не было желания туда соваться. Да и что там делать?
Надышавшись свежим, слегка морозным воздухом и нагуляв немалый аппетит, который и без этого давно проснулся, а теперь нагло стал выворачивать мне кишки, я открыл дверь нашей комнаты, ожидая увидеть стол, накрытый к ужину. И увидел… Совершенно пустой и девственно чистый стол, за которым в рядочек расположились трое… судей, чуть не ляпнул я вслух. В центре сидел Сен. Справа от него расположилась Свента, а к левому боку уютно прижималась Весана — дела у нее на мази, промелькнуло в моем сознании. Все трое смотрели на меня в упор и молчали. Две пары глаз выражали суровую непреклонность, третья — мечтательную отрешенность. Какие из них чьи, думаю, объяснять не надо.
Такая радостная встреча здорово меня удивила и немного напугала. Что я такого сделал? Кого обидел? Что, в конце концов, случилось?
Сен жестом предложил присесть на стул, заранее выставленный в центре комнаты на ковер. Я, так же молча, не снимая плаща и сапог, занял предназначенное мне место. Некоторое время тишина ничем не нарушалась. Мы смотрели друг на друга. Я — с недоумением, Сен и Свента — по-прежнему сурово и непреклонно, Весана — отрешенно.
— Филин, — наконец произнесла Свента, — нам надо поговорить… — Она словно собралась с духом перед прыжком в холодную воду и после небольшой паузы быстро, боясь, что ее прервут, выдала: — Мы обеспокоены тем, что ты будешь поздно возвращаться домой, а в городе в это время суток небезопасно. Мы все обдумали, учли твои возможные аргументы и приняли решение провожать тебя до дома. Во всяком случае, пока не будем уверены, что ты достаточно хорошо освоил приемы самообороны. — И жестом остановила мои попытки возразить. — Дай договорить! Мы знаем, что ты можешь сказать. Но! Нанять телохранителей тебе не позволит баронская гордость, а в защите ты нуждаешься, поэтому…
— Еще не хватало, чтобы меня девушка от бандитов защищала, — удалось мне вклиниться в ее монолог.
— Я не девушка! — взвилась Свента.
— Мои поздравления! — не подумав, в запале брякнул я.
В ее глазах застыл лед, а от слов повеяло жгучим морозом.
— В данном конкретном случае, — отчеканила она, — я не девушка, а боевой маг!
— Да хоть вся гвардия короля! — взревел я, глядя прямо в глянец льда ее глаз. Даже отразился в них, как в кривом зеркале. — Девушка не будет моим телохранителем! И никаких телохранителей мне не надо ва-абще! Это понятно? Все! Я ушел!
В ярости я выскочил, хлопнув дверью. За ручку они меня водить будут. Сопельки вытирать и пряники покупать, чтобы не плакал. Мамочка с папочкой, блин, нашлись!
Ушел я, впрочем, недалеко. Морозный чистый воздух остудил мою ярость, оставив грусть и обиду. Ну что я, маленький? Не хочу, чтобы друзья превратились в нянек. Объективно говоря, я недостаточно хорошо владею холодным оружием, чтобы уверенно отбиться от трех-четырех человек. В меньшем количестве грабители явно не нападают. Как барона меня, конечно, учили фехтованию, но все осталось на уровне «для зачета сгодится». Однако никто никогда не посмел обвинить меня в трусости.
Опасно, видите ли. Опасно вообще по улицам ходить — можно поскользнуться, упасть и свернуть себе шею. Так что ж, нанять людей, чтобы под ручки водили? Пусть это баронская гордыня, но я так воспитан и лучше сдохну, чем буду прятаться за спины телохранителей.
С противоположной от входа стороны к зданиям общежития примыкал небольшой парк. Я присел на одну из скамеек. Командир патруля, проходя мимо во главе своей пятерки, внимательно посмотрел на меня, но, увидев мантию академии, отвернулся и пошел дальше. Патруль растворился в тенях парка, и больше никто не нарушал моего уединения.
Я забыл про ужин и, не замечая холода, сидел на скамейке и тупо смотрел на луч Селены, освещающий лужу с искристым инеем по краю. Ни мыслей, ни чувств, ни прошлого, ни будущего — только этот иней, переливающийся чистыми и яркими цветами радуги. Бесконечность пространства, времени и… одиночества.
Чья-то рука опустилась на мое правое плечо и легонько сжала его, выводя из своеобразного транса. Я, апатично повернув тяжелую голову, разглядел рядом с собой Свенту. Без теплого плаща, в одной мантии. Замерзла, наверное, отстраненно подумал я. Привстав, снял свой плащ и накинул ей на плечи. Она отрицательно помотала головой и, прижавшись ко мне, накинула его на нас обоих. Исключительно для того, чтобы согреть замерзающую девушку, я приобнял ее за плечи и покрепче прижал к себе.
— Ты прости нас, Филин. Но мы переживаем за тебя.
— Это ты прости меня. Наговорил лишнего. Я не хотел тебя обидеть. Честно.
— Я знаю и… уже простила.
Мы некоторое время посидели, молча созерцая игру искорок на инее в луче Селены. Мне было уютно и хорошо. Холодная пустота апатии сменилась теплым покоем умиротворения.
— Филин, — тихо заговорила Свента, — ты можешь выполнить одну мою просьбу?
— Все, что пожелает моя прекрасная леди, — так же тихо, расслабленный благодушной красотой звездной ночи, проговорил я… и тут же понял, что попался. Попробуй теперь откажись от своих слов, даже сказанных в шутку.
— Леди желает, — торжествующе сказала Свента, — чтобы досточтимый лорд сопровождал ее на вечерних прогулках по столице.
— На каких прогулках? — растерялся я. — У меня же нет на это времени…
— Кто вам, лорд, мешает это делать после занятий с лекарем? В котором часу они там заканчиваются?
— Полагаю, около девяти-десяти вечера.
— Отлично! В половине десятого я буду подходить к госпиталю королевы Милины, а вы, как воспитанный лорд, будете ждать свою даму и не уходить без нее. Если же дама по какой-то причине не сможет явиться на свидание, она найдет кого прислать, дабы известить о сем прискорбном факте досточтимого лорда.
— Сочту за честь.
А что я мог еще сказать? Вон как они с Сеном все обставили. Девушка просит сопровождать ее на прогулке. Попробуй откажи. Если уж быть честным с самим собой, отказывать мне решительно не хотелось, особенно в такой обстановке.
Вот так с тех пор и повелось, что четыре дня в неделю я по вечерам стал прогуливаться (насмешники скажут «выгуливаться») в обществе Свенты. Лгать не буду, делал я это с большим удовольствием. Мы не спеша шли и разговаривали обо всем на свете. Я знал, что она очень образованная и умная девушка, но каждый день открывал в ней все новые и новые глубины. Часто мы спорили, иной раз чуть не до драки, но каждый раз мирились, находя компромисс или оставаясь каждый при своем мнении. Эти прогулки настолько вошли в привычку, что, когда выпадал редкий день и господин Лабриано был занят, мы прогуливались просто так. Кто мне составлял компанию, когда у Свенты не было времени, я думаю, вы догадались.
Сен в первый же день моих занятий по самообороне напросился поприсутствовать на тренировке. Там он долго разливался соловьем, убеждая наставника, что с детства мечтал научиться защищать себя, что боится по вечерам ходить один по городу, а тут друг очень кстати сможет провожать его с курсов домой, и все так складывается, что ему тоже непременно надо ходить на эти курсы в те же самые дни и часы, что и его друг. То есть я. Наставник усмехнулся, выслушав Сена, и разрешил заниматься. Правда, в другой группе, но в те же дни и часы.
Навыки, которые требовалось отрабатывать дома, я отрабатывал под присмотром Свенты, которая заявила, что иначе я обязательно что-нибудь напутаю. Надо признать, помощь ее была очень полезна. Учили меня технике самозащиты, разработанной специально для таких, скажем так, массивных и негибких персон, как я.
Занятия с целителем продвигались, как мне казалось, медленно, хотя он говорил — очень даже успешно. Я научился тянуть две нити одновременно и заполнять ими два разных узора. Нет, заполнение узора — это не вливание жидкости в сосуды. Из внешней энергии строился каркас будущего узора, затем, не давая ему разрушиться, следовало частично оплести элемент каркаса спиралями нитей, частично заместить ею, где-то приходилось даже расслаивать нить на еще более тонкие волокна для создания необходимых связей. В узловых точках нити просто и легко спаивались вместе, я тут же вспомнил свой узелок и понял, почему господин Лабриано так смеялся. Но эти узелки часто тоже бывали необходимы. Они использовались там, где соединялись блоки узоров, работающих последовательно. То есть сначала один блок выполнял свою задачу, затем другой и так далее. Для того чтобы второй блок не начал функционировать одновременно с первым, и требовался один или несколько узелков, которые скрепляли всю конструкцию вместе, но не делали ее единым целым. Развязывались они по команде целителя.
К концу семестра «еж» стал для меня ручным. Я уже был способен за полминуты покрыть тремя иголками каждый квадратный метр территории радиусом в двадцать метров, за три минуты сформировать усложненный вариант «ежа» с разрывными иголками со встроенными прогивомагическими узорами. Такой «еж» мог пробить и защиту целителя, правда изрядно ослабленную. Кроме этого, я научился использовать кое-что из атакующих узоров: копье, булаву и секиру. Данные структуры были предназначены уже для поражения одиночного, но хорошо защищенного противника.
Из защитных структур я освоил простой и активный купол, простой и активный доспех. Простой купол защищал площадь радиусом от пятнадцати до двадцати метров, не давая предметам, двигающимся с определенной скоростью, пересечь границу территории, активный же отражал все, что пыталось проникнуть внутрь, невзирая на скорость. В зависимости от настройки он либо просто отталкивал объект, либо при этом прошивал иглами, подобными «ежовым». Доспехи были аналогом купола, только являлись средством индивидуальной защиты и позволяли в них передвигаться. Имелись и амулеты, формирующие купола и доспехи. Но их мощности хватало не более чем на час-полтора постоянной работы. Я мог держать такие узоры достаточно долго, а это требовало концентрации и непрерывной подачи нити в управляющий блок, ответственный за восстановление истощившихся участков защитного узора. Тот в первую очередь восстанавливал те участки, где произошел прорыв или существенное ослабление нитей. В случае штурма полога требовалось очень много нитей. Разумеется, управляющий блок имел структуру, содержащую про запас несколько клубков готовых нитей, но следовало вовремя пополнять этот запас.
Нити в активированных узорах не были пассивными. Они с определенной частотой пульсировали и перемещались как в защитных, так и в атакующих узорах. При этом достигался эффект отталкивания пассивной структуры и рассеивания активной. Проще говоря, камень, стрелу или тело человека доспех и полог просто отталкивают, а магус или целительский узор — тихо рассеивают, разумеется, с потерей эквивалентного объема узора. Самое интересное то, что рассеивание магии происходит и в случае столкновения двух защитных узоров. Например, двух доспехов. В этом случае защищенным останется тот, у кого запас нитей в накопителе доспеха на момент столкновения был больше. Поэтому очень не рекомендовалось ставить купол и активировать доспех. Случайно задел границу купола — и нет ни доспеха, ни купола.
Таким образом, пробить доспех или полог можно, только истощив запас нитей в амулете или дождавшись, когда он сам себя разрядит. В активном состоянии, как уже говорилось, надолго его не хватает. О том, чтобы в бою сталкивались два целителя, я пока не слышал. Интересно, как бы они друг с другом разобрались?
Памятный мне проникающий огнешар в принципе мог использоваться против незащищенных противников, но его структура была такова, что целительские доспехи и купола мигом рассеивали его. Мне было интересно, и я спросил как-то наставника, куда девается вещество при высверливании отверстий этим узором. Если, например, с его помощью высвобождать людей из-под завалов, то они ведь и задохнуться могут от пыли, хотя во время единственного моего эксперимента на полигоне пыли не наблюдалось совсем. Ответ только разжег мое любопытство. Предполагается, что при проникновении замкнутая спиральная магическая структура, да еще и вращающаяся, преобразует большую часть вещества в неструктурированную магию, которая просто соединяется с общим магическим полем без каких-либо эффектов. Но так ли это на самом деле, узор тому виной, или вращение, или вовсе нечто третье, никому до сих пор неизвестно.
К сожалению, кроме удержания купола или доспеха, я пока ничего не умел — не хватало знаний и навыков. Наставник-целитель обещал, что при таких темпах обучения года через три я, защищаясь доспехами или куполом, смогу и атаковать. Впрочем, как он говорил, меня готовили не для войны, но в жизни все может пригодиться.
Так прошло четыре месяца учебы. От нагрузок я приобрел бледный вид и тени под глазами. Даже похудел, вероятно. Наставник по общей магии, встречая меня в коридорах академии, явно любовался моим обликом, расцветал радостной улыбкой и ехидно кланялся. Я вежливо отвечал и шел себе дальше. Такое равнодушие не давало наставнику в полной мере насладиться моими страданиями, но ему, похоже, и этого хватало.
Летняя сессия прошла гладко. Все предметы, кроме магии, и практические занятия я посещал исправно и работал старательно, поскольку целитель убедил меня, что знание немагических методов лечения тоже будет полезно.
По результатам сессии я перешел на третий курс, и мне присвоили ранг «ассистент травника». С этого момента я уже имел право официально работать по специальности. Сен, к его немалому счастью, также перешел на третий курс и получил тот же ранг. К сожалению, наша группа «похудела» до четырнадцати человек. Некоторые не захотели продолжать обучение, некоторым не позволили итоги экзаменов. Всем, кто собирался продолжить обучение, предстояла первая летняя практика. Два месяца мы должны были отработать под руководством опытного знахаря или лекаря, кому как повезет. Впрочем, при нашем уровне знаний (а у меня — практической подготовки, поскольку знаний было на четыре курса академии) особой разницы мы бы все равно не заметили. Травник он и есть травник. Нас разделили на пары. Меня и одну девушку, Кламиру деи Лермоно, отправили в городок Сербано на севере у Грассерских гор. Сену предстояло ехать в родные края вместе с кем-то из парней. Почему распределили так, я не знал.
Вечером мы устроили праздник живота для группы по случаю окончания сессии и начала практики. На это празднество мы пригласили и Свенту с Весаной. Здесь уж мы вместе с Сеном поднялись к девушкам в комнату и самым церемонным образом попросили оказать нам честь, украсив своим присутствием наш скромный праздник. Девушки, подыграв нам, заприседали в придворных реверансах: «Ах, ах! Как можно не пойти, когда такие любезные господа так настойчиво просят! Они же не обидят бедных, скромных девушек!» После того как мы пообещали не обижать, дамы милостиво приняли наше приглашение.
Что сказать, праздник удался. Мы с Сеном превзошли самих себя в приготовлении кулинарных изысков. Все ели, пили, пели, хохотали и расползлись по обиталищам уже под утро. По ходу праздника выяснилось, что Свента будет проходить практику у горных егерей, которые базируются… в Сербано, а Весана… в родном городке Сена. Там, оказывается, имелась алхимическая лаборатория, которой как раз сейчас позарез требуется лаборант-алхимик. Я про себя подивился причудливости судьбы или решения академического начальства, но долго голову этим не забивал. Чего только в жизни не случается?