Глава 24
На неведомых дорожках
Иван-царевич ударом ладони убил очередного слепня и снова посмотрел на свой совет. Надо было что-то уже наконец решать. Судя по всему, придется признать правоту этого толстяка Святослава: соваться на земли Кощея было ошибкой. Все Кощеево войско положили прямо в лагере, змея под шатром не оказалось. Вместо него там были какие-то тряпки да туши животных и прочий мусор, все это было свалено в кучу и пахло отвратительно. Лиху Одноглазому, похоже, удалось уйти, Вольга кинулся за ним вслед, да только до сих пор не возвратился. Думать о том, что богатырь погиб, совершенно не хотелось, поэтому все сохраняли надежду, что Вольга еще вернется. Хотелось бы его спросить – где же виденный им Змей Горыныч? Да и Бердибек явно хотел сказать, что секрет не в том, что Горыныч есть, а в том, что его на самом деле нет, да вот только не поняли его тогда.
Когда встал вопрос, что делать дальше, ответ для Ивана был очевиден: раз разбили войско Кощеево, надо идти и добивать врага в его логове, другого такого случая может и не представиться. Богатыри поддержали Ивана, как и Роман Галицкий. Против, как обычно, был князь черниговский Святослав и принявший его сторону Рогволд, однако же им пришлось подчиниться.
Первый день после пересечения границы царства Кощеева прошел хорошо, потом же все пошло наперекосяк. Лешие в открытые схватки не вступали, но одиночные воины, отходящие в лес собрать ягод или справить нужду, начали пропадать. Иван ответил на это усилением караулов и походами в лес силами не меньше десятка. На следующий день лешие напали и на караулы, уничтожив сразу несколько десятков воинов. Войско теперь двигалось только днем и только большими группами. Целый день лешие нападать не решались, и вот сегодня утром разъезд черниговцев атаковали пятеро болотников разом. Погибло больше сотни отборных воинов, Святослав рвал и метал, и в этот раз Иван склонен был с ним согласиться. Он уже сам ненавидел эти болота, этих мошек да слепней, эти вечные наскоки невидимого противника. Войско таяло, пусть и медленно, без всякой пользы.
– Возвращаемся назад, царевич, – грозно прорычал Святослав. – Мы уже победили Кощея, наша цель не добивать его, а… – Тут он запнулся, поймав взгляд Аники-воина. Аника с войском Тривосьмого царства, точнее, с тем, что от него осталось, пошел следом за войском Ивана. Микула Селянинович и Ставр ушли, отказавшись продолжать поход, Вольга же сгинул.
Иван вопросительно посмотрел на Илью Муромца – отец заповедовал, случись чего, воеводу слушать.
– Добить Кощея было бы, конечно, неплохо… – протянул Илья медленно.
Князь Рогволд тяжко вздохнул и налил себе еще вина. Его всклоченная, как обычно, борода качнулась к груди. Святослав угрюмо сел на месте.
– Илья говорит – идем добивать Кощея, значит, идем, – сказал полоцкий князь: возражать легендарному воеводе он не смел, но и соглашаться прилюдно со Святославом ему не хотелось.
– До замка Кощея дней пять пути. Даже если жертвы будут, как сегодня, мы дойдем до замка, силы не растеряв; тут и посмотрим, кто кому потери делать будет. Враг только и может, что исподтишка нападать, на открытый бой у них силы нету. Добьем Кощея в его логове, потом и вернемся.
Вот галицкий княжич Роман Ивану-царевичу нравился, был он смел, задорен и совсем не походил на своего холодного как лед отца, а главное, всегда сторону Ивана держал. А верные люди каждому государю нужны: дружба, она сызмальства закладывается.
Святослав, скрипнув зубами напоследок, вышел из палатки. Рогволд попытался вступиться за старого товарища:
– Святослав – он хороший, он за дело радеет.
– И почему-то всегда выступает против, – поддакнул Роман, ерничая.
– А кто знает – может, его если бы слушали, все гораздо лучше бы вышло? – не сдался Рогволд, осушая очередную чашу.
– Лучше, чем разбитые степняки да войско Кощеево? – удивился Роман.
Рогволд склонил голову на другой бок, как бы обдумывая слова Романа, но через несколько мгновений тихо захрапел, смешно посвистывая.
В палатку зашел старый приятель Ивана, Серый Волк, вид у него был бледный.
– Что случилось: опять лешие? – Иван с опаской посмотрел на друга – в последние дни все новости были только плохими.
– Хуже, – тихо ответил Волк, – гонец из Киева прискакал: князь Владимир скончался.
В палатке повисла гробовая тишина, все медленно осмысливали новость, Иван никак не мог поверить, хоть и понимал: не будет старый товарищ шутить такими вещами.
– На вот, сам прочитай. – Волк протянул Ивану свиток, и тот, посмотрев на печать, развернул и начал читать. Наконец он кинул свиток на стол.
– Убит мечом-кладенцом – как такое возможно?
– Кладенец же только у Святогора есть! – так и сел Илья.
– Подписано именем княгини Алены Владимировны, – прочитал из свитка князь Рогволд, – это что за княгиня такая?
Иван повернулся и снова взял свиток со стола, чтобы прочесть еще раз.
– Да что вообще там происходит, в Киеве?.. – Непонимающим взглядом он обвел остальных.
– Да что тут непонятного, – пояснил Рогволд, – кто-то, пользуясь твоим отсутствием, посадил на трон сестру твою.
– Да как это возможно, – удивился Иван, – когда мы тут с врагами царства бьемся да побеждаем? Кто посмел?
– Готов поспорить на своего лучшего коня, без Даниила Галицкого тут не обошлось, – грозно произнес Святослав, заходя в палатку.
– А мой отец-то тут при чем?! – возмутился Роман. – Да и захоти он даже, нет у него прав на трон кого-то сажать!
Святослав грозно посмотрел на Романа, но спорить не стал.
– Заговор это, – рубанул он, – надо подавить; войско у нас в руках, и сила за нами, и правда.
– Пока непонятно, что это, – попытался разрядить атмосферу Ростислав Смоленский.
– Заговор это, да только кое-кто, – он многозначительно посмотрел на Романа, – крупно просчитался.
– Откуда у заговорщиков меч-кладенец? – задал резонный вопрос Ярополк из Туровского княжества.
– Небывальщина какая-то, право слово… – сокрушенно протянул Илья Муромец.
– Ну что же, – Иван-царевич был немного растерян, – поворачиваем назад, надо в Киев идти, понять, что происходит.
Иван вспомнил отца. Как могло так случиться, что этого сильного, решительного и умного человека вдруг не стало? Как же без него царство проживет? Теперь на его, Ивана, плечах целое государство лежит, а он с войском управиться не может. Хотя почему не может – Кощеево войско разбито, а его – в полном порядке. Кто Кощея до него мог победить? Никто не мог, а он, Иван-царевич, победил. Хоть самого Кощея при войске и не оказалось, а все равно победа. С Бердибеком вот получилось нехорошо. Но с другой стороны, это ведь воинов Бердибека сейчас во́роны клюют, а не русских…
Быть того не может, чтобы Аленушка заговор против него учинила: она же пигалица совсем, да и не стала бы она никогда такого делать – что он, сестрицу свою не знает?
– Бой будет, – устало произнес Святослав, – готовиться надо.
– Не будет никакого боя, – оборвал его Иван-царевич, – не с Аленушкой же мы биться будем – право слово, глупость несусветная!
– Да уж понятно, что не с Аленушкой, – усмехнулся Рогволд. – Молодой ты еще, царевич. Те, кто за ней стоит, без боя не сдадутся, раз уж они затеяли все это.
– Войско-то – у нас, – с сомнением произнес Иван, – с кем биться-то?
– Войско у нас, – Святослав развалился на скамье, его толстое тело занимало места не меньше, чем на троих, – потому и спешить надо, пока Даниил новое войско не собрал.
– Мой отец – не изменник! – прорычал Роман ему в лицо, но Святослав не обращал на него внимания. Одноглазый Лютополк хмыкнул и вышел из палатки: на совещаниях он не произносил ни слова, только поглядывал на всех презрительно. Роман посмотрел на Ивана-царевича, ожидая поддержки.
– Роман Галицкий и отец его Даниил – наши верные слуги, пока не будет доказано обратного, – отрезал Иван.
– Не успеет Даниил войско собрать, – подал голос Рогволд. – Мужиков-то набрать – дело нехитрое, а вот войском их сделать – на это время нужно, да немалое.
– Нет, не успеет. – Впервые Иван-царевич увидел, как Святослав весело улыбнулся.
